20. ЗАСАДА
Из этого непотребного состояния ее вывела странная игра огней на пульте. Плафоны индикаторов, доселе горевшие спокойным огнем, теперь часто и хаотично мигали. Целые волны огоньков проносились по пульту из стороны в сторону. Мич через слезы с удивлением наблюдала за всей этой цветомузыкой.
Внезапно почти перед самым ее носом требовательно замигал плафон с надписью «Грузовой отсек. Связь по ВС». Что такое «ВС», Мич не знала, но на всякий случай нажала расположенную прямо на плафоне клавишу.
— Ага! — с удовлетворением сказали из динамика на пульте. — Ну, сейчас я вам устрою трепанацию черепа!
Мич попыталась что-то произнести, но из-за спазмов в горле выходило плохо. Из динамика тем временем неслось:
— Когда эти гопники свинтили у меня лазерный бур, я терпел. Когда они заняли мою розетку, я терпел. Когда мне, роботу первой категории, пришлось чинить их путаные безмозглые схемы, я терпел. Но теперь, когда вместо благодарности из меня выдирают мой собственный блок питания — этого я стерпеть не могу! Клянусь Айзеком, я этого так не оставлю!
— Не ори, не дома, — возражали ему из динамика. — Ты вспомни лучше, кому ты жизнью обязан. Ведь из кучи дерьма тебя буквально собрали, ни одного узла целого не было...
— Большое спасибо, — с сарказмом неслось в ответ. — Да вы просто без меня обойтись не смогли. Если бы вон у него бензобак бы не взорвался, и процессор бы не выжгло, — дождался бы я от вас такой милости...
— Ты его не трогай! — раздалось с угрозой. — Он герой трудового фронта, можно сказать, подвиг совершил. Если бы не он, ты бы сейчас вместе с машиной на дне пропасти лежал. Так что давай сюда аккумулятор и не дергайся. Тем более, у нас и разрешение от руководства есть...
— Не может быть! Порнов меня не продаст; я ему в свое время жизнь спас. Вот я у него спрошу...
— Спроси, спроси!
— Товарищ Порнов! Кибернетическое устройство «Медбрат 26». Разрешите обратиться...
— «Медбрат»! — воскликнула принцесса, утирая слезы. — Ты жив! Мы-то уж думали, что тебя или разворовали, или заколдовали до потери пульса...
— Нет, я это смутное время в разобранном виде провел. В виде лома. Когда машина вниз свалилась, я тоже с полки полетел. Головой вниз. Тут помню, а тут не помню...
— Так не бывает, — встрял кто-то в разговор. Мич по голосу узнала в нем того робота, что предупредил их о яме.
— Не перебивай, когда докладывает робот высшей категории, — не дал ему договорить «медбрат».
— Не высшей а первой!
— Высшей — в смысле более высокой, тупица!
— Сам дурак!
— Молчать! — приказала Мич, и перепалка стихла, как будто роботов кто-то разом выключил. — Что у вас там происходит?!
— Товарищ Порнов нам обещал золотые аккумуляторы, — быстро затараторили в динамике. — У этого типа целая коробка; правда, платиновых, а не золотых, — но он и их не дает!
— Неправда! — завопил «медбрат». — Порнов не мог! Они все врут!
— У меня все в памяти записано!
— Контора пишет!
— Тихо! — прикрикнула Мич, и галдеж опять стих. — Дай ты им эти аккумуляторы. Пусть только не орут.
— Вот так вот! — торжествующе донеслось из динамика. — Слышал, что сказали? Давай сюда!
— Ну, ладно, мадам... — обиженно сказал «медбрат».
— Между прочим, мадемуазель!
— Попросите вы у меня чего-нибудь, мадемуазель, а я вам скажу, — не могу, мол, все батарейки раздал и себе не оставил! Давно, видимо, у вас зубы не болели, что так «медбратьями» разбрасываетесь...
— А что, кроме зубов, ты еще можешь? — заинтересованно осведомилась Мич.
— Кибер такого класса может практически все! — горделиво объявил «медбрат». — От вычисления дифуравнений до решения сложных планово-экономических задач. Напомню, что в системах муниципального управления таких крупных городов, как Москва и Санкт-Петербург, задействованы роботы именно первого класса!
— Здорово! — восторженно прошептала девушка. — Ну-ка, ребята, верните ему аккумуляторы. Слушай, управление городами, — это ладно... А вот как насчет автомобилей, а? Вот этот вот вездеход?!...
— За не фиг делать! — сказал «медбрат». — А ну-ка, пустите меня к моей розетке!..
— У тебя же аккумуляторов мешок! Нам не дает, да еще и к розетке лезет!
— Кыш, мелочь пузатая! Мои аккумуляторы, что хочу, то и делаю!
— Немедленно прекратите этот базар! — вмешалась Мич. — Дайте ему все, что необходимо для управления автомобилем... И запомните, — пока Порнов спит, «медбрат» выполняет его функции...
— Ага! — завопил «медбрат». — Лечь, встать, лечь, встать...
— Функции водителя автомобиля! — поспешила уточнить Мич.
— Н-н-н-о, родимая! — воскликнул «медбрат».
Вездеход так резво рванул кормой вперед, что не успевшую пристегнуться Мич словно морковку из грядки выдернуло из кресла. В воздухе она столкнулась с также вывалившимся из кресла Порновым, после чего они оба обрушились на пульт. Порнов сыграл роль предохранительной подушки; он принял удар о пульт на себя и самортизировал его. Мич лишь слегка ушибла руку о его грудную клетку.
С пульта они свалились на пол. Здесь Порнов приоткрыл глаза и удивленно воззрился на лежащую на нем Мич.
— Не, я щас не могу, — сказал он ей, заспанно моргая. — Давай, когда высплюсь?!..
И он тут же заснул вновь. Даже голова об пол состукала.
— Интересно, — сказала Мич раздумчиво, — что он хотел этим сказать?!
Она с огромным трудом подняла тяжеленное порновское тело и усадила его обратно в кресло. Здесь Мич на некоторое время замешкалась. Соображала — стоит или нет пристегнуть Порнова ремнями безопасности. С одной стороны, в необходимости этого ее убеждал только что случившийся казус; с другой стороны, «медбрат» теперь вел машину настолько плавно, что в кабине можно было не то что спать, — можно было налить стакан до краев и не бояться, что из него выльется хоть капля. Все-таки тяга к порядку оказалась сильнее здравого смысла, и Порнов был накрепко приторочен к креслу ремнями.
Мич побродила по рубке, села в свое кресло, открыла и тут же захлопнула «Ментальник». Читать не хотелось. Девушка с завистью посмотрела на сладко сопящего Порнова.
— Мне бы такие нервы! — сказала она. — Смертный, в окружении тысяч врагов и слева и справа, и там позади, в замке, и впереди, в пустыне — и так сладко спит! Вот что значит перпендикулярно ориентированный вектор...
Делать было абсолютно нечего; Мич еще немного послонялась по рубке и полезла наверх, под козырек. Мимо просвистели и ушли в набор высоты летающие тарелки ремроботов; «медбрат» не утерпел и выгнал их в дозор.
Машина на хорошей скорости огибала черную промоину провала; «медбрат» держался на безопасном расстоянии от края пропасти, и Мич могла оценить весь масштаб происшедших разрушений. Добрый километр дороги исчез на дне огромной расселины; трудно было поверить, что это дело рук человеческих, а не игра первозданных природных сил. Однако ровные, со следами обработки, стены пропасти только подтверждали догадку Мич — вся эта огромная, скрытая от глаз до поры до времени пещера была вырыта разумными существами.
Мич попыталась представить себе тех, кто мог произвести такие колоссальные подземные работы, и ей стало не по себе. Она быстро огляделась. Менее всего ей сейчас хотелось встретиться с теми, кто выкопал на их пути эту огромную ямину.
Мич вспомнила, как в детстве нянька рассказывала ей странно похожие на правду сказки о живущих на других планетах страшных летающих медузах, накрывающих своим телом поселки колонистов, и оставляющих после себя только вымазанные прозрачным студнем скелеты, о гигантских змеях, живущих глубоко под землей в огромных пещерах и утаскивающих себе для забав самых красивых девушек, об огромных циклопах, самой лакомой едой для которых был человеческий мозг, о гигантской черепахе, живущей в центре бескрайней пустыни, и закрывающей своим панцирем чудесный источник, способный напоить все бесплодные земли вокруг... Да мало ли еще чего рассказывала старая нянька! Маленькая белокурая девочка, не избалованная вниманием родителей, могла сутками напролет слушать эти необычайные истории. Благо, в них, кроме ужасных и страшных демонов-убийц, всегда оказывался благородный красивый принц, способный противопоставить коварству врагов свое чистое сердце, их силе — свою ловкость, их жажде убивать — свою неземную любовь к той единственной и неповторимой, что всегда ждала его и верила в него.
Шли годы, девочка росла и все больше убеждалась, что сказки эти были сказками только наполовину. На планетах Дома Серебряных Струн жили и медузы, и змеи, и циклопы; посреди одной из пустынь до сих пор шипела жуткая гигантская черепаха. Все эти персонажи детских сказок существовали на самом деле, и Мич в любой момент могла убедиться в этом, благо она была королевской дочерью, и к ее услугам был весь королевский флот. Но что ей было до всех этих чудищ, если она поняла, что только отвратительным тварям почему-то удается перебираться из сказок в реальный мир. Тот же, кто жил по законам добра и красоты, был обречен вечно скитаться в эфемерных сказочных землях.
Нянька любила ее, как собственное дитя; только поэтому ее сказки всегда заканчивались победой добра и справедливости. Но чем дольше принцесса жила на свете, тем больше убеждалась она в обратном. Самый сильный оказывался самым беспощадным, самый злой — самым храбрым; и самым первым своей цели достигал тот, кто плевал на все принципы, — самый бессовестный, коварный и подлый.
Как она ждала, что у ее крыльца запоет вдруг серебряным голосом труба одинокого рыцаря, как взметнет он кверху свой разящий меч и разрубит чары, сильнее всяких пут стянувшие их королевство. А потом он подхватит ее сильной рукой, посадит на круп могучего коня, и они понесутся в его мир, где всегда царили добро и мудрость, и где маленькие девочки никогда не переставали верить в сказку с добрым концом...
Мич шмыгнула носом и поспешила вниз.
— Это ветер, — пробормотала она. — Это все из-за него... Домом пахнет... Как надышусь, так становлюсь до слез сентиментальной... С ума сойти можно...
— Можно, — веско сказал «медбрат», — кое-кто уже сошел! Мне тут один из этих бездельников картинку сверху передал... Точно надышался! Да сами посмотрите...
Панорама на главном экране пульта управления исчезла; в ту же секунду на ее месте высветился некий странный предмет, в котором Мич не без замешательства узрела отпечаток голой человеческой ступни.
— Да, — сказала она озабоченно. — Мы входим в зону владений аборигенов. Но это еще не повод сходить с ума...
— Да вы на масштабную сетку посмотрите! — возопил «медбрат».
— А что масштабная сетка? — удивилась Мич и перевела взгляд. Увиденное так поразило ее, что она отказалась верить собственным глазам. — Не может быть! Ты хочешь сказать, что длина ступни... — она замешкалась, еще раз умножая масштаб деления на то количество делений, что занимала на экране ступня.
— Три метра, — закончил «медбрат». — Точно, надышался! Надо было все-таки ему аккумулятор подарить...
— Боюсь, что это не помогло бы, — тихо пробормотала Мич.
Она секунду сидела задумавшись, наконец, вскочила и принялась бешено трясти Порнова.
— Вставай скорее, у нас гости!
Порнов всхрапнул, медленно, как Вий, поднял веки, посмотрел на Мич мутным взглядом, сказал: «Здравствуйте, девочки!» и вновь клюнул носом. В тот же момент из динамика почти одновременно раздалось:
— Первый: человек по курсу прямо; прячется под грунтом; глубина — метр...
— Второй: человек по курсу — тридцать градусов влево; далее аналогично...
— Третий: человек по курсу — шестьдесят два градуса вправо; далее аналогично...
Шуму в этот галдеж добавил «медбрат», добавляющий за каждым роботом: «Удаление — километр», «удаление — шестьсот метров», «удаление — семьсот метров»...
Изо всех сил трясущая Порнова Мич бросила взгляд в боковой иллюминатор. Там, словно встающая с корточек каменная статуя, выпрямлялась во весь свой исполинский рост огромная голая человеческая фигура. Из-за расстояния Мич еще не могла различить деталей, но что она точно увидела — огромную дубину в руке поднимающегося монстра.
— Это засада! — крикнула Мич, хлеща Порнова по лицу ладонью справа-слева. — Полный назад!
— Есть полный назад! — бодро отрапортовал «медбрат» и принялся тормозить.
В этот момент из динамика раздалось:
— Четвертый: человек сзади, угол минус сорок семь, удаление двести метров...
— Еще бы дольше спал! — окрысился «медбрат». Тормозить он перестал и машина ни шатко ни валко катилась вперед. — Где же ты раньше был, что заднего не заметил?! Может, успели бы вперед на скорости проскочить...
— При чем здесь я? — возмутился «четвертый». — Только что его не было! Он как черт из-под земли выскочил... Из-под земли... Эврика! Он из провала вылез, вот что!
— Господи, за что мне такое мучение! — страдальчески воскликнула Мич. — Ну хоть сейчас помолчите! Медбрат, попробуй все-таки проскочить на скорости!
— Попробую. Только у нас ничего не выйдет. Не успеем.
Турбина вновь взвыла; вездеход начал разгоняться.
Мич высунула голову наружу. Ближайший из монстров уже был хорошо виден; он и вправду смахивал на сказочного циклопа — такой же огромный, с одним глазом на свирепом недоразвитом лице, с горами мышц на длинных руках и ногах, сплошь поросших густым коричневым волосом. Чудовище бежало им наперерез, с каждым шагом покрывая добрый десяток метров. Ступни его гулко ударяли в землю, корежа и вдавливая редкую мелкую поросль кустарников и карликовых деревец. Гигантский человек был абсолютно голый; Мич с ужасом увидела, как болтается на бегу из стороны в сторону его гипертрофированный член.
Но даже не это больше всего напугало девушку. В ее мозг внезапно словно впилась своими острыми мелкими зубками хищная куница. Боль была мгновенной и очень резкой. Мич громко вскрикнула и на мгновение потеряла сознание. Правда, она тут же пришла в себя и попыталась взять свое сознание под полный контроль. Раньше это ей удавалось без всяких усилий, — но не теперь. Впившийся в мозг зверек лишь слегка разжал челюсти, давая ей маленькую передышку...
— Только не это! — в ужасе воскликнула девушка. — «Они съедят твою плоть, как хлеб, и выпьют кровь, как вино...» Я помню — они хватают людей и высасывают из них мозг... Медбрат, гони что есть мочи! Если ты остановишься, они подберутся совсем близко и выжрут всю мою менталку... Мама! Мамочка!!!
Куница вновь сомкнула клыки, погрузила свою острую мордочку глубоко в мозг и вырвала из него изрядный кусок розовой трепещущей мякоти. Рваная рана наполнилась кровью; зверек принялся работать язычком, выхлебывая ее.
На сей раз боль была такова, что Мич потеряла сознание практически мгновенно. Бесчувственное тело ее заколотилось в эпилептическом припадке; сильные судороги то скручивали девушку в клубок, то вытягивали в струнку; хуже всего было то, что сразу задеревеневшие мышцы рук мертвой хваткой держались за поручень люка и не давали Мич спуститься вниз, в кабину, где она могла бы хоть как-то укрыться от беспощадно терзающего ее мозг зверька.
Тем временем «медбрат» просчитал все возможные варианты. По всему выходило, что когда они поравняются с ближайшим из циклопов, то будут уже в зоне поражения его палицы; можно было, конечно, сманеврировать, но это давало фору во времени другим монстрам. В общем, пройти через этот заслон можно было только одним способом — направив многотонный снаряд автомобиля прямо на ближайшего монстра.
Большие встречные скорости позволяли надеяться на то, что это застигнет гиганта врасплох, и он, даже если и успеет ударить, то промахнется, — как промахивается человек, лупя огромным тапком маленького, но юркого таракана. Дальнейшее же было делом мастерства водителя и тысяч лошадиных сил мотора; оторваться от преследователей не составило бы особого труда.
Таким образом, единственное, что требовалось от «медбрата» в эти мгновения — это направить вездеход прямо на несущегося ему наперерез гигантского человека.
— На это я пойтить не могу, — объявил «медбрат». — Мне нужно посоветоваться с шефом...
