101
Я проснулся около десяти.
За окном стучал дождь. Тихий, монотонный. В такой хорошо уезжать. Стоять в тамбуре, глядеть на мокрое окно, курить… И чтобы в купе сидели друзья… нет, лучше не друзья, а приятели, с которыми нужно пить, а не открывать душу. А на столике чтобы ждала первая из бутылок, а кто-то уже разворачивал бутерброды и раскладывал нехитрую закуску.
В такой дождь надо уезжать от любимой. Нет… не обязательно от любимой, вообще — от любви. Из любимого города, от любимой работы.
Хотя уезжать от любимой — это лучше всего.
Причем — навсегда.
— У меня дип-горячка, — сказал я. — Слышите?
Некому меня услышать. У Вики ведь нет дип-психоза. Она пошла на работу, нормальную человеческую работу. А я остался, чтобы побродить по квартире, что-нибудь сделать по хозяйству… и нацепить серый пластиковый шлем.
Нет уж. Сегодня у меня другие планы.
Я должен найти этого типа, Чингиза. И получить от него то, что необходимо в глубине.
С этой мыслью я и соскочил с кровати.
Лег я около шести, и голова еще была совершенно чумная. Я прошел в ванную, стянул майку и трусы, забрался под душ, повернул кран.
Воды хлынула ледяная. Совершенно. Чертыхаясь, я выключил воду. Не зря вчера перед домом шумел экскаватор и разрывали трубы.
Одна из самых больших радостей жизни — полусонному влезть под горячий душ, погонять температуру вверх-вниз, обтереться шершавым полотенцем.
И то не получается.
Летом я бы еще рискнул принять ледяной душ, но не сейчас, в промозглый холод.
Черт возьми, дело ведь даже не в гигиене, потерплю до вечера. Проснуться толком не получится, так и прохожу весь день полусонный!
Хотя…
В моем гостиничном номере в Диптауне тоже есть ванная комната.
Принять душ в глубине… замечательная идея…
И очнуться вечером, когда придет с работы Вика.
— Хрен, — коротко ответил я самому себе. Снова влез в ванную и с воплем облился ледяной водой.
Кажется, мне недавно хотелось спать? Судорожно растираясь полотенцем, я поискал в себе остатки сонливости и ничего не нашел.
Записка, врученная мне Маньяком, была распечатана и торчала из принтера. Молодец, Вика. Помнит, как надо поступать с информацией. Я оторвал листок, посмотрел.
Телефонного номера не было, только адрес. Чингиз жил в центре, у Красных Ворот. Это хорошо, добираться по прямой, и не слишком долго…
Я спрятал листок в карман и пошел одеваться.
Вот об этом надо было предупреждать…
Я постоял перед ажурными металлическими воротами, за которыми виднелась будочка охраны и два каменнолицых мордоворота в полувоенной форме. За будочкой — аккуратный, ухоженный сад, лишь дальше здание. Не очень высокое, этажей пятнадцать, зато такой причудливой формы, будто я не в Москве, а в Диптауне.
— Жаль, смокинг забыл, — буркнул я самому себе под нос.
Чингиз, оказывается, «новый русский».
А я думал — хакер.
Я протянул руки к воротам — и те плавно, беззвучно распахнулись. На каменных мордах охранников проступили ухмылки.
В конце концов!
Я подошел к будочке. На меня смотрели с любопытством, но здороваться не спешили. Никак я не походил на обитателя или гостя этого дома. Не заслуживал уважения.
— Мне в тридцать первую квартиру, — сказал я, украдкой заглядывая в бумажку.
Видимость вежливости со мной соблюдали.
— Вас ждут?
— Нет… наверное.
— Тогда — что?
Крепкие парни, и скучновато им тут. Весь день улыбаться нуворишам — щеки сморщатся. А тут пришло недоразумение в потертых джинсах и старой куртке, стоит без зонта под унылым дождем…
— Тридцать первая… — вдруг сказал второй охранник.
— А…
Рожи сделались кислыми. Так… похоже, в эту квартиру приходят разные гости…
— Как представить? — Охранник поднял трубку.
— Скажите, что пришел человек от… — Я запнулся. Нет уж! Сколько раз попадал в недоразумения, а сейчас и лицом в грязь уложить могут. — …от Александра Летова.
— Ваше имя?
— Оно ничего не скажет.
Пожалуй, у охраны было свое мнение о процедуре, но тут на другом конце домофона ответили.
— Доброе утро, — отчеканил парень. — Проходная беспокоит. К Чингизу Сергеевичу посетитель. Да, пригласите, пожалуйста, будьте любезны.
Он ждал, косясь в маленький телевизор, по которому беззвучно шел футбол. Его напарник, развалившись на диване, смотрел в мониторы — видимо, по всему периметру здания камеры.
Я тоже ждал. Скрючившись под дождем.
— Чингиз Сергеевич? Проходная беспокоит… Да. Мужчина средних лет, обычной наружности, не представился. Сказал, что он от Александра Летова.
Когда охранник поднял голову, в глазах у него была искренняя радость:
— Какого еще Александра Летова? А?
— От Маньяка! — брякнул я.
— От маньяка, — сощурившись, повторил в трубку охранник. Его напарник чуть-чуть подобрался, рука легла на бедро. А кобура пистолета, кстати, открытого ношения… — От какого еще маньяка?
— Скажите, пусть вспомнит баржу на Васильевском острове в Питере! — отчаянно выкрикнул я, понимая, что сейчас мне светит КПЗ, а не квартира Чингиза.
— Он говорит про какую-то баржу на Васильевском острове… — Охранник замолчал. — Да. Понял. Спасибо, всего доброго.
Трубка брякнула об аппарат. С натужной благожелательностью в голосе охранник сказал:
— Пройдете по дорожке и налево. Третий подъезд. Охрана вас пропустит. Всего доброго.
С двумя буравящими взглядами в спине я пошел к зданию. Ощущение было такое, словно меня в последний момент помиловали и отвязали от электрического стула.
И не думал, что в обычной, реальной, московской жизни бывают такие захватывающие ощущения.
Может быть…
Нет. Нет. Об этом даже думать нельзя!
Если снова приступ…
Нет.
Это не глубина. Не виртуальное пространство, в котором блуждает мое сознание, возводя дворцы и руша города. Это обычная Москва, обычный дом миллионеров, обычная охрана.
Все в порядке, ничего страшного.
Сколько здесь было подъездов — не знаю. Может быть, всего три. По двенадцать квартир в каждом.
Внутри оказался еще один пост, тоже с двумя охранниками. Настолько похожими на парочку у входа, будто и в реальной жизни давным-давно создан типовой набор тел. «Новый русский», «бывший интеллигент», «бдительный охранник»… Вот эти — из третьего типа.
— Документы, — тоном, не терпящим возражений, сказали мне.
Пришлось достать паспорт и ждать, пока охранник, неумело тыча пальцами по клавиатуре, введет в компьютер мои данные. Кажется, он заполнил даже графу «пол» и «национальность».
Интересно, тут со всеми гостями так поступают? Не верю. Скорее сортируют по внешности.
— Нажмете двенадцать, — сообщили мне, наконец возвращая паспорт. — Лифт поедет до четырнадцатого этажа.
Лифтов было два. Как в обычном доме из «неплохих». Вот только здесь их было два на двенадцать квартир.
А почему четырнадцатый этаж, интересно? Тем более, если нажимать двенадцать?
Часть квартир двухуровневые?
И к чему фраза о том, что лифт «поедет»? Неужели у них тут большую часть времени лифты стоят сломанные?
Сам лифт был таких размеров, что в нем хотелось установить джакузи. Сходство с ванной комнатой дополняли зеркальные стены и черный матовый потолок. На полу лежал ковер. Чистый.
А кнопок и впрямь только двенадцать. У каждой еще узкая прорезь, словно для магнитной карточки. Еще и на этаж не просто так поднимешься?
Но на нажатие двенадцатой кнопки лифт мягко пополз вверх. Откуда-то из стен заиграла мягкая музыка.
Черт, что я там делать буду, у этого Чингиза? Стоять в уголке холла и жалобно канючить запрещенные, классифицированные как оружие программы? Напоминать про какую-то баржу, где сам я и не был никогда?
Додумать не удалось — двери лифта открылись.
Прямо в квартиру!
В общем-то там был еще небольшой тамбур и могучая дверь, наверняка стальная под деревянной обшивкой. Но она была распахнута.
Я осторожно шагнул вперед, в холл. Квадратный, метров семь на семь. Высоченный потолок венчался чем-то вроде стеклянной пирамидки, по которой барабанил дождь. Квартира и впрямь была двухуровневая, на второй этаж вела спиральная лесенка.
И никого.
— Эй… — позвал я.
Слово подходило к обстановке не больше, чем мои старые джинсы. Но какого-то эффекта я все-таки добился. Из одной из двустворчатых дверей мягко вышла собака, двинулась ко мне.
Обожаю золотистых ретриверов!
— Привет, пес, — садясь на корточки, сказал я. — А где же твой хозяин?
Ретривер обнюхал мою ладонь и вежливо позволил почесать себе за ухом.
— Может, ты и есть Чингиз? — предположил я. — Тогда привет тебе от Маньяка.
— Привет давай мне. А его зовут Байт.
Мужчина появился вслед за псом, и так же неслышно. Подошел, протянул руку:
— Чингиз.
Откуда родители выкопали ему это имя — не знаю. Может, у него и были где-нибудь далеко-далеко восточные, например татарские, корни. Но в общем-то он скорее на шведа походил. На образцово-показательного шведа. Высокий, крепкий. Светлые волосы до плеч, и тип лица северный. Загорелый, но явно очень светлокожий. В спортивном костюме, вот только не в китайской подделке, а в настоящем «Адидасе», в кроссовках. Никогда не видел людей, которые по квартире ходят в кроссовках «Рибок». Впрочем, я и квартир таких не видел никогда.
— Леонид…
— А что охране не назвался?
— А чем бы это помогло?
— Логично. — Чингиз кивнул. — Не спешишь?
Манера сразу переходить на «ты» у него была настолько непринужденной, что никаких возражений не вызывала.
— Не очень…
— Ну и хорошо… Байтик, не приставай к человеку!
Пес вынул нос из моей ладони и обиженно побрел прочь.
— Что пьешь? — поинтересовался Чингиз. — Раздевайся, вешай все сюда.
Платяной шкаф в холле был размерами едва ли не с нашу прихожую. Я стянул куртку, пытаясь привести мысли в порядок. Не просто крутизна — а очень большая крутизна. Откуда у Шурки такие знакомые? Да и какой он хакер, этот тип с воинственным именем и повадками крупного мафиози?
— Что пьешь-то, Леонид?
— Да все, что горит. — Я решил держаться до конца.
— Уже хорошо. Пошли на кухню пока.
Длиннющим и широким коридором, с картинами на одной стене и окнами в другой, выходящей на площадь у метро, мы побрели на кухню. Чингиз шел впереди, под мокрой от пота тканью костюма гуляли мускулы. Могуч. И беззаботен, по сравнению с царящей внизу паранойей. Вот достал бы я сейчас нож и всадил ему между лопаток.
Впрочем, будь я киллером, все равно бы так не поступил. Убьешь хозяина, а в квартире потом заблудишься. Будешь блуждать неделю, временами натыкаясь на источники воды — биде и писсуары, месторождения пищи — какие-нибудь шоколадные скульптуры под стеклянными колпаками…
Шоколадная скульптура на кухне и впрямь стояла, почти метровой высоты. Только без колпака. Мальчик-негритенок с веткой какао в руке. У мальчика было отломано одно ухо — видимо, кто-то очень проголодался.
Зато сама кухня как-то успокаивала… было в ней некое подобие привычного. Словно взяли обычную кухню, растянули по всем измерениям раза в два и успокоились. Ну еще заполнили пространства уютной мебелью из лакированного дерева, техникой, пакетами с едой…
А ведь очень по-холостяцки тут все. Один он живет, похоже.
— Коньяк для знакомства… не пойдет… — размышлял вслух Чингиз.
— Водочку… напьемся.
Он пристально посмотрел на меня, кивнул, будто удовлетворенный чем-то.
— Точно напьемся… Пиво не хочу, хотя… Ты пиво хочешь?
Я разглядывал кухню, пытаясь обнаружить на барной стойке в уголке пивные краны. И обнаружил. «Гиннес», «Килкенни» и еще две какие-то марки…
— Если альтернативой будет вино или виски — то лучше пиво, — каким-то незнакомым голосом сказал я. Вспомнилась старая кинокомедия про мальчика, что в один миг стал взрослым, разбогател и поставил посреди квартиры автомат по продаже кока-колы, работающий от пинка…
— Решено, — согласился Чингиз. Подошел к холодильнику — таких же чудовищных размеров, как и все остальное тут. Открыл, порылся среди пакетов в блестящих обертках. Вынул несколько пластиковых подносиков с крошечными кусочками сыра разных сортов. — А есть-то хочешь?
— Пока нет.
— И правильно. Открывай, не стой. Вон, на столе нож валяется.
Пока я возился с сыром, Чингиз достал две здоровенные хрустальные кружки, вопросительно глянул:
— Что будешь пить?
— Чешское есть? — спросил я, втайне надеясь поставить его в тупик.
— Только «Пилзнер Урквел».
— Пойдет, — тоном человека, использующего лучшее в мире светлое пиво для мытья ног, согласился я.
С кружками пива в руках мы уселись в кожаные кресла, стоявшие перед барной стойкой.
— Прозит, — сказал я.
— Прозит, — согласился Чингиз.
Пиво было превосходным.
— А ты ничего, — вдруг заявил хозяин. Протянул руку, хлопнул меня по плечу. — Тебя это все не слишком угнетает?
Я еще раз обвел взглядом кухоньку, обнаружил еще одну милую деталь — лестницу вверх, на второй этаж, спросил:
— Там что?
— Столовая. Со стеклянной крышей.
Чтобы иметь стеклянную крышу в Москве, надо вначале обзавестись железобетонной. Я покачал головой:
— Даже боюсь предположить, сколько стоит твоя хата. Ее содержать, наверное, может лишь миллионер.
— К сожалению, — без малейшего позерства согласился Чингиз. — Значит, нормально?
— Шокирует… но — терпимо.
— Это хорошо. Когда люди начинают впадать в ступор, меня это смущает. А я очень, очень не люблю смущаться, Леонид… Так как дела у Маньяка?
— Жив и здоров. Во всяком случае — в глубине.
— А где он сейчас обитает телесно?
— Сан-Франциско.
Чингиз кивнул. Проверял он меня незатейливо и не скрываясь.
— Как ты думаешь, он бы какое пиво предпочел?
— «Гиннес».
— Сколько человек собралось на барже в первый раз?
— Не знаю.
Чингиз удивленно приподнял брови.
— Я там не был. Вообще не знаю, о чем речь идет. Маньяк велел напомнить о барже, если ты не вспомнишь его имени.
— Раньше его звали Тьма, — буркнул Чингиз. — Ладно. Какая помощь тебе нужна?
Все, церемонии кончились?
— Мне нужны боевые и защитные программы от «Virtual guns». Самые новые.
Чингиз пожевал губами, глотнул пива. Вид у него был такой, словно он с большей охотой подарил бы мне «мерседес», чем диск с программами.
— Чем ты живешь?
— Подсобной работой в глубине.
— Ты там не просто работаешь… ты там живешь. Но зачем тебе оружие от «вигов»?
— Обязательно отвечать?
— Да. — Чингиз отставил пустую кружку. — Ответишь — будут тебе игрушки…
— Тогда отвечу. Я и сам пока не знаю.
— Ну ты и жук, — с удовлетворением сказал Чингиз. — Еще вопрос… перепродавать будешь?
— Нет. Исключительно для личного пользования.
Чингиз молча полез в карман куртки. Я бы не удивился, достань он диск с программами. Но в руках Чингиза появился крошечный, с зажигалку размером, мобильник.
— Не думай, что я от жира с ума схожу, — косо глянув на меня, сказал Чингиз. — Действительно удобно…
Ну… у богатых свои причуды… Странно, конечно, звонить из дома по сотовому телефону…
— Пат? — буркнул в «трубку» Чингиз. — Отлипни от машины. Возьми мой подарок, сделай копию… Да. Именно. И спускайся в кухню.
Странно, конечно, звонить из одной комнаты в другую по телефону…
— У меня ощущение, что я в глубине… — сказал я.
— Признак дип-психоза, — коротко ответил Чингиз. Спрятал сотовый.
— Возьмешь программы и уйдешь?
— Если выпустят, — усмехнулся я.
— Выпустят. Но я бы предпочел с тобой поговорить. Ты меня заинтриговал.
— Это взаимно. — Я поднялся, наполнил кружку пивом. — Тем более у меня к тебе есть несколько вопросов.
Чингиз протянул мне кружку:
— Ну спроси. Только налей чего-нибудь.
— Ты знаешь Падлу?
— Знал, — лаконично отозвался Чингиз.
Значит, все-таки Ежик был прав. А Маньяк ошибся…
— Он ломал «New boundaries»?
— Да. — Чингиз явно ничего не опасался. Впрочем, человек, живущий подобной жизнью, вряд ли имеет проблемы с полицией Диптауна.
— Чингиз, мне надо узнать про это подробнее…
— Ты хакером решил стать, Леонид? — Чингиз усмехнулся. — Или пишешь книгу о жизни великих хакеров?
— А Падла великий?
— Не будь он самым ленивым, стал бы самым великим.
— Никогда о нем не слышал, — не заметив, что выхожу из образа никчемного обитателя Диптауна, сказал я.
— Леонид, те, о ком все слышали, — не хакеры. Хакер работает во тьме и в одиночку. Хакер не оставляет следов.
— Ты — хакер?
Чингиз засмеялся:
— Был. А вот кто ты такой… хотел бы я знать. Моя очередь задавать вопросы, не находишь?
Я кивнул. Но задать вопрос Чингиз не успел.
— Чинга…
Мы повернулись к дверям.
— Вот диск…
Пацан был полной противоположностью Чингиза. Неуклюжий тинэйджер, смуглый, черноволосый, угловатый, с мрачным, насупленным лицом. В вытертых джинсах и белой футболке.
— Дай Леониду диск, — сказал Чингиз. — Надеюсь, он чистый?
— С софтом… — Паренек с видимой неохотой подошел и протянул мне диск.
— Пат, я имею в виду закладки. Мы не будем следить за Леонидом, и все, что записано на диске, сработает правильно. Договорились?
Мальчишка мрачно посмотрел на Чингиза. Тот ухмылялся. Это походило на какую-то давнюю, привычную обоим игру.
— Я сейчас… проверю… — Пат убрал руку с диском за спину.
— Так будет лучше, — спокойно сказал Чингиз. — Договорились?
— Ты мне обещал этот софт! — вскинулся мальчишка. — Только мне!
— Обстоятельства изменились. — Чингиз вовсе не выглядел смущенным.
— Я обещал одному человеку выполнить любую его просьбу. И обещал давным-давно, когда ты еще писал в штанишки.
По взгляду тинэйджера я понял, что за этого гнусного «человека» он принял меня.
— Понятно… — по-прежнему держа руку с диском подальше от меня, мальчик подошел к стойке, взял какой-то бокал, наполнил его «Гиннесом» и вышел из кухни.
— Побыстрее! — крикнул вслед Чингиз.
— Ему не рано? — растерянно спросил я. Мальчишке было от силы лет тринадцать.
— Пиво пить? А как я могу запретить? — Чингиз выглядел удивленным.
— Ну…
— Я ему не папа и вообще не родственник… Ладно, вернемся к тебе, согласен?
— Да. — Я прикусил язык и решил, что выяснять что-либо о Чингизе, Пате, происхождении этой чудовищной квартиры или отношениях проживающих в ней лиц не стану. Себе дороже.
— Кто ты?
— Леонид…
— Паспортные данные можешь оставить при себе. Захочу — и так выясню. Кто ты?
Я сделал глубокий вдох, прежде чем ответить:
— Дайвер.
Чингиз задумчиво изучал пену на дне кружки. Ничего интересного не обнаружив, спросил:
— Бывший дайвер? Настоящий? Не верю.
Надо же! Не все ему удивлять меня.
— Дайверы не бывают бывшими.
Он помолчал.
— Ты работал вместе с Маньяком?
— Иногда. Он помогал мне в технических вопросах. Оружие… и защита…
— И сейчас работаешь снова?
Я промолчал. Не хотелось говорить, что работы у меня давным-давно нет… и вряд ли будет.
Да он и сам это должен понимать…
— Не совсем.
— Хорошо, пытать не буду… Тебя кто-то нанял?
— Нет.
Чингиз встал, прихватив и мою пустую кружку. Мне налил «Урквела», а себе «Гиннеса».
— А что же тогда?
— Мне интересен один вопрос, и я собираюсь его выяснить.
— Хорошие у тебя ответы… информативные, как инструкция по пользованию туалетной бумагой. Допустим, это не мое дело… я обещал Маньяку, и я выполняю обещанное. Пат сейчас принесет диск… — Чингиз бухнул на стол кружку, наклонился, заглядывая мне в глаза. — Но тебе ведь еще кое-что от меня надо? А? Я прав, дайвер?
— Прав.
Взгляд у него был пронзительный. Не угрожающий, не давящий, а именно пронзительный.
— Тогда решай, что хочешь узнать и что за это отдашь.
Я помедлил секунду.
— Чингиз, где у тебя ближайший туалет?
Хозяин усмехнулся.
— Рядом. Три метра по коридору. Сходи подумай.
Он был не совсем прав. Я не пытался тянуть время, говорить все равно придется. Чингиз располагал той информацией, которая нужна мне, и самое главное — информацией из реального мира, а не из глубины.
Мне действительно нужно посетить это заведение!
Дверь в нужник тоже была складывающаяся, «ширма», из дуба и матового стекла. Я вошел и даже не удивился интерьеру.
Нежно-розовый, как мечты нимфетки, кафель. Потолок из черных зеркал, как реальное воплощение этих самых мечтаний.
Не просто сортир, а совмещенный санузел… как неуклюже здесь звучит термин совковых времен! Гигантский унитаз… баскетболисты, что ли, в гости заходят? Биде. Писсуар… боже ты мой, действительно — писсуар в квартире! Чуть в стороне, под окном, наискось, как в мансарде, смотрящем в небо, — треугольная джакузи. Полная, с бурлящей водой.
В полной готовности увидеть внутри ванны живого крокодила или человеческий труп я склонился над джакузи.
Реальность оказалось одновременно и приземленнее, и удивительнее.
Джакузи оказалась заполнена зелеными пол-литровыми бутылками. Этикетки давно отклеились и крутились в пузырящихся струях. Опустив руку
— вода оказалась ледяной, — я выловил одну.
«Жигулевское».
Староватое, кстати… завтра срок годности истекает…
Я сошел с ума. Точно, сошел. Это даже не дип-горячка, это шизофрения. Подобный дом можно найти в глубине — но не в центре Москвы!
Или же я в виртуальном пространстве. До сих пор. Я не вышел из глубины, я придумал этот выход. Сейчас утро, Вика давным-давно ушла на работу, а я сижу перед машиной, и оцепеневшие пальцы скользят по дорогой сенсорной клавиатуре… подаренной Викой на Новый год…
Мне лишь показалось, что я вынырнул. Лишь показалось. Как уже было однажды…
— Глубина-глубина, я не твой… — прошептал я. — Отпусти меня, глубина…
Ничего не происходило. Но это ничего не значит. Последние два года — ровным счетом ничего.
Успокоиться. Первым делом — успокоиться.
Губит не глубина. Виртуальный мир бесстрастен, он лишь отражает то, что внутри нас. Ничего страшного не происходит…
К тому же у меня есть способ проверить, где я нахожусь.
Достав из кармана перочинный ножик, я открыл маленькое, отточенное лезвие. Закатал рукав рубашки.
Так… самым кончиком… Но как не хочется этого делать…
Примерившись, чтобы не зацепить вену, я резанул руку. И взвыл.
Как больно-то! Особенно, когда сам себя режешь.
Зализывая царапину, неглубокую, но кровоточащую, я вытащил из заднего кармана джинсов пакетик с пластырем. Вполголоса матерясь, залепил ранку.
Это не глубина. Боль была слишком сильной, меня должно было выбросить из виртуальности. Это реальный мир и реальная квартира. Тут просто живут психи.
Подойдя к писсуару, я все-таки сделал то, ради чего пришел. Поплескал в лицо холодной водой, мрачно посмотрел в зеркало на свою физиономию. Красные глаза, легкая небритость… теперь понятно, почему меня так не желали пропускать. А еще понятно, почему Чингиз легко опознал во мне постоянного обитателя виртуального мира…
Хозяин по-прежнему пил пиво на кухне. Наверное, я его здорово развлекаю своим появлением.
— Я готов говорить, — сказал я, садясь.
— А я готов слушать.
— Вчера я узнал, что хакер, известный как Падла, взломал компанию «New boundaries», занимающуюся разработкой компьютерной периферии…
Чингиз кивнул. Уже хорошо.
— Его взяли, — продолжил я. — Охрана фирмы оказалась неожиданно хорошей, и хакер влип.
— Было дело, — легко согласился Чингиз. — Я полагаю, там Маньяк силки ставил. Его почерк.
Я торопливо продолжил, уходя от скользкой темы:
— Охрана взяла след взломщика и убила его при попытке уйти. Но все дело в том, что хакер погиб и в реальном мире. Это может означать… если мы отвергнем невозможные совпадения, а их стоит отвергнуть… Это означает, что кем-то разработано и поступает на вооружение виртуальное оружие третьего поколения.
— А третьего — это как?
Странный дружок Чингиза стоял в дверях. Снова с диском, теперь уже, вероятно, не содержащим ловушек.
— Я ведь тебе объяснял, — лениво сказал Чингиз. — Первое поколение виртуального оружия уничтожает твои программы. Второе, которым имеет право пользоваться только полиция, — может убить и машину. Перегрев процессора, стирание или перешив БИОСа, прожигание монитора…
— Да знаю я, не тупой, — огрызнулся мальчишка. Милые у них отношения. — Ты про третье поколение ничего не говорил!
— А его просто не существует, — ответил Чингиз. — Это фантастика. Оружие, которое убивает человека из виртуального пространства. Все это ерунда. Писанина желтой прессы, вроде «Птички кар-кар».
— Но ведь хакера убили, — возразил я. — Имеется труп. И это реальность.
— Пат, отдай человеку диск, — велел Чингиз. — И поднимись в столовую. Там на полу валяется тело. Глянь, не слишком ли оно протухло, и пни пару раз в бок.
— Прямо так и пнуть? — у тинэйджера вспыхнули глаза.
— Да, это моя просьба. И ответственность на мне.
Пацан просиял. Сунул мне в руки диск, которым так не хотел делиться, и бросился вверх по лесенке.
Я ошарашенно посмотрел на Чингиза.
Нувориш ухмылялся. Нувориш лениво поднялся, взял со стойки бара хрустальную пепельницу, наполовину засыпанную окурками, пачку сигарет и массивную зажигалку «Ронсон». Нувориш прикурил и лениво перекинул пачку мне.
Я автоматически достал сигарету, щелкнул зажигалкой… и едва ее не выронил.
Сверху, из столовой «со стеклянной крышей», раздался рев.
— А тело-то еще способно на какие-то реакции… — меланхолично сказал Чингиз. — Это хорошо. Это радует.
Так и не прикурив, я отложил сигареты.
Наверху что-то падало. Донесся детский визг, пронзительный, как звук кабельного модема, коннектящегося на 115200 бод, падение чего-то тяжелого и чего-то бьющегося. Повторился утробный рев.
— Там… ничего не случится? — спросил я. Особой симпатии к Пату я не испытывал, желания поглядеть на человека, умеющего так орать, — тоже, но все-таки ребенок…
— Все, что могло биться, там уже разбилось, — Чингиз печально покачал головой. — Кроме потолка, но там стекло бронированное.
На лестнице послышался топот, тонкие деревянные перила задрожали. Вначале я увидел две пары ног. Одни принадлежали Пату и доставали до ступенек лишь эпизодически. Вторая пара была босой, голой и обросшей рыжеватой шерстью.
Через мгновение «тело» появилось полностью.
Это был кряжистый мужик среднего роста, лет сорока, наверное. Его пропорции удобнее всего было бы вписать в квадрат. Короткая шея была скрыта могучей бородой, баки тоже вызвали бы трепет у парикмахера. Зато голова оказалась совершенно лысой.
В довершении всего новое действующее лицо пьесы абсурда оказалось одетым лишь в черные сатиновые трусы до колен. Впрочем, где-то на поросшей шерстью груди запутался маленький крестик, а выпученные глаза прятались под очками в тоненькой золоченой оправе.
— Чинга!!! — от рева здоровяка в кружках заколебалось пиво. — Ты велел Пату меня пнуть?
— Велел, — без особого страха сообщил Чингиз. — Два раза. Он послушался?
— Он? — Мужик посмотрел на свою правую руку, в которой болтался Пат. — Он послушался. На редкость дотошный мальчишка. Обычно пнуть меня второй раз не получалось… ни у кого. Что ты за него хочешь?
— Твой ноутбук, Падла.
Я не удивился, конечно. О каком теле идет речь, я догадался сразу. Вот только поверить в удачу было трудно.
Хотя можно ли назвать встречу с этим типом удачным знакомством?
Падла задумчиво смотрел на молчавшего Пата. Я успел даже удивиться такой выдержке пацана, прежде чем заметил, что тот намертво вцепился зубами в волосатую руку хакера.
— Нет… он того не стоит, — сообщил Падла, стряхивая пацана. Пат, оказавшись на полу, тут же отпрыгнул в сторону и стал отплевываться.
— Хоть с гостем поздоровайся, — предложил Чингиз.
Падла медленно перевел взгляд на меня. Крякнул. И заговорил почти нормальным, только чуть громким, голосом:
— Прошу прощения. Моя излишне эмоциональная реакция вызвана ранним и несколько необычным пробуждением.
Я встал, уже не пытаясь осмысливать происходящее:
— Леонид…
Падла аккуратно, явно соизмеряя силу, пожал мне руку:
— Падла. Вы позволите?
— Что? Да…
Хакер взял мою кружку, сделал глоток. Скривился.
— Опять пьете помои… Чинга, сволочь, так какого хрена ты велел пацану меня пнуть? Тем более два раза!
— Так ты же труп, Падла. Тебе не больно. А еще… — раскинувшийся в кресле Чингиз кивнул насупившемуся Пату, — Пат давно любопытствовал, проснешься ты от пинка или нет…
Мальчишка юркнул за его кресло с удивительным проворством. Но Падла, похоже, не спешил за ним гоняться.
— Почему — труп? — почесывая грудь спросил он.
— Тебя убили. В виртуальности, из оружия третьего поколения. И ты умер по-настоящему.
Чингиз рассмеялся. Но Падла веселиться не стал:
— Убили, — подтвердил он. — И умер. Только не я.
Отставив мой опустевший бокал, он вышел в коридор. Через мгновение загремели извлекаемые из джакузи бутылки.
Я глянул на Чингиза и Пата. У мальчишки лицо было радостное и возбужденное. У Чингиза — каменное.
— Значит — фантастика? — спросил я.
