39

После проведения замеров радиации оказалось, что ущерб не так уж велик.

Нейтронное и все остальные излучения были почти полностью поглощены толстым забором. Смертоносная радиация ушла в воздух. А счетчик в домике Пши был сломан уже четыре года.

Добыть объект сегодня же, как обещал подполковник Епинцев, не удалось.

Слишком высок был уровень радиации во дворике. Зато на следующий день радиация лишь в четверо превышала норму. Спецбригада обследовала место происшествия и обнаружила бункер, прекрасно защищенный от всего, и от литиевого взрыва в том числе. Дверь в бункер удалось открыть, хотя и не без труда. В бункере оказался объект, без рубашки, и симпатичного вида девица, одетая только в рубашку с чужого плеча. Объект и девица увлеченно беседовали на столь отвлеченные темы, что Епинцев усомнился в своем здравом рассудке.

– Это кто? – спросил он.

– Ксюша, дальняя родственница потерпевшего.

– И чем вы тут занимаетесь? – спросил Епинцев, хотя и так было понятно, кто чем занимается.

– Увы, не этим, – ответил Коре. – Дело принципа. Нас просто заперли здесь и два дня не выпускали. Ксюше было холодно и я дал ей свою рубашку. Мне самому не холодно, я ведь не живой. Большое спасибо за освобождение.

Восемь снайперов целились в разные, заранее выбранные точки тела объекта.

– Медленно подняться, руки за голову! – приказал Епинцев. – Прибор для перемещения отбросить!

– Да ну вас, – ответил Коре, – прибор я не отдам, не дождетесь. Я ухожу.

И он повернул ключик.

Ничего не произошло. Прибор отказал снова. Даже не извинился и не объяснил причины отказа, как в первый раз.

– Я сказал, отбросить!

– Он все равно сломан, – ответил Коре и бросил прибор.

По дороге в участок (а участок, как помните, был двухэтажным зданием, второй этаж выкрашен суриком, внутри панели из настоящего дерева, на входе дежурный следит за пропусками – участок обслуживал еще восемь поселков, подобных Зыковке, да еще занимался взыманием штрафов на дорогах); так вот, по дороге в участок господин Епинцев вертел на все лады слова человека о том, что ему не холодно, потому что он мертв. Что-то в этом не сходилось. На бумаге (особенно на бумаге приказа) все выглядело гладко: есть призрак, изыскать средства и призрак уничтожить, отобрать прибор.

На самом деле господин подполковник никогда не сталкивался с призраками и ему было страшно. До этого момента он просмотрел единственную видеозапись, на которой призрак бьет себя ножом, и просмотрел ее не меньше восьмидесяти раз – все пытался найти ниточку. В реальности призрак был совсем не похож на человека посыпанного пудрой – и от этого-то и казался страшным. Впрочем в кобуре у подполковника был пистолет, а в пистолете трижды заговоренные пули. Одна из таких пуль достоверно нанесла призраку телесное провреждение.

Он привел объект в кабинет и начал допрос.

– Имя?

– Арей.

– Фамилия?

– Вирский.

– Возраст?

– Тридцать два.

– Прописка?

– В данный момент не имею.

– Национальность, партийная принадлежность?

– Русский, беспартийный.

– Род занятий?

– Безработный.

– Послушайте, что это вы отвечаете мне так, как будто вы живой человек?

Никакого Арея Вирского в природе не существует. Есть только бесплотный дух, который с неизвестными целями проник сюда, приняв его обличье.

– Тогда зачем вы спрашиваете?

– Должен заполнить анкету. С ками целями прибыли в Ыковку?

– Здесь моя дача.

– Дача не ваша, а государственная, так как доказана ваша смерть.

– Моя смерть не может быть доказана, поскольку я сижу здесь. Мою личность вы должны опознать по отпечаткам пальцев и как можно скорее восстановить в правах.

– Ладно, – подполковник откинулся на зеленом стуле, – мы же оба с вами понимаем, что никакая медицинская экспертиза не признает вас живым. А если вы не живы, то и прав у вас никаких нет.

– Тогда я возьму свои права силой.

– Вот здесь, – подполковник похлопал по кобуре, – лежит вещь, пред которой вся ваша сила бесполезна. Вокруг участка расставленны люди, которые наверняка не промахнутся. Вас уже однажды ранили.

– Тогда почему мы разговариваем?

– Я хочу узнать…

– Как там на том свете?

– Да.

– Там жутко. Там так жутко, что никакие земные сказочки про преисподнюю с чертями и горячими сковородками не приближаются и к одному проценту настоящей жути.

– А если это вранье?

– Через два дня вы убедитесь в этом сами.

– Как так? – не понял господин подполковник.

– А вот так: только что я вас проклял, сказав, что через два дня вы умрете.

Мои проклятия сбываются в точности. Помните милиционера хромого Жору? У него был диктофон. Если вам нетрудно, включите запись.

Господин подполковник вспомнил. Он вспомнил и что-то обрушилось у него в груди. Неужели я так любил эту проклятую жизнь? – подумал он. – И почему же мне не хочется, так не хочется с ней расставаться теперь? Я ведь не боялся ни пуль, ни интриг. Я ведь даже пытался однажды застрелиться, когда меня несправедливо собирались лишить очередного звания. Этого требовала честь мундира. И вот теперь плевать мне на честь мундира, мне просто, до ужаса просто не хочется умирать.

Он вставил кассету и перекрутил пленку к концу разговора. Он помнил те фразы, которые убили хромого Жору. Магнитофон начал:

– Тогда о чем же мы говорим? (голос объекта)

– Я предлагаю вам условия: вы выдаете нам тот предмет, который позволил вам проникнуть в мир живых, а мы сохраняем вам жизнь. (голос Жоры)

– Мне нельзя сохранить жизнь, я мертв. (голос объекта)

А тот предмет вы никогда не получите. Если захочу, я вас всех здесь испепелю, даже не выходя из комнаты.

– Это блеф.

– А ты не боишься меня?

– Нет.

– Тогда я тебя проклинаю. Желаю тебе заснуть вечным сном.

И чем раньше, тем лучше. (голос объекта)

И в ту же ночь Жора заснул и не проснулся.

– Сколько, вы сказали, мне осталось жить? – тихо поинтересовался Епинцев, глядя в сторону и вниз – туда, где недавно прошествовал наглый таракан, любознательно шевеливший усикими.

– Тридцать шесть часов.

– И вы действительно можете все испепелить, не выходя из комнаты?

– Без труда.

– А, может быть, у нас получится как-то договориться?

– Получится. Если вы будете хорошо исполнять мои приказы. Для начала отдайте вещь, которая была у меня отобрана. Потом вы мне поможете в некотором деле. Если мы уложимся в тридцать шесть часов, я оставлю вам жизнь и даже обещаю не являться в ваш дом по ночам – призраки ведь любят пугать людей.

– Этого мало.

– Что еще?

– Продвижение по службе.

– Через год произведут в генералы, – пообещал Коре. – Подходит?