Уже вечером они встретили след монстра. След не был ни ядовитым, ни радиоактивным. Рядом были следы двух человек и эти следы легко узнавались. Следы вели в том же направлении – к городу.

– Я не понимаю, – спросил Гессе, – зачем вся эта суета? Ведь раньше монстр не выпускал нас из глуши и мы не могли связаться с материком. Но теперь, даже если он разнесет весь этот городок, там обязательно останутся системы связи. Мы можем сообщить о себе и получить посылку с оружием. Зачем набирать загонщиков и действовать доисторическими методами?

– Хост хочет уничтожить его сам, без нашей помощи, – ответил Коре.

– А чем ему не нравится наша помощь?

– Но он ведь фанатик. Эти люди устроены иначе чем мы. В его мозгу застряло одно желание: «Я хочу убить СМ четвертого». Вначале это желание было логическим и обоснованными с ударением на последних словах. Но оно слишком долго жило и разрасталось в его мозгу. Теперь каждое слово этой фразы вырасло до размеров священного заклинания. В его желании есть слово «Я». Поэтому он не согласится, чтобы эту работу сделали мы. Есть так же слово «убить». Поэтому он не согласится, если, например, монстра поймать, посадить в клетку и увезти.

– Разве так бывает?

– Постоянно. Это один из коренных дефектов человеческой психики. Взять, что-нибудь попроще, например, алкоголика. Вначале его желание: «я хочу выпить, чтобы БЫЛО ВЕСЕЛО В КОМПАНИИ». Потом первая часть приобретает такое же значение, как и вторая. Потом вторая часть забывается и он пьет наедине с собой. Точно так же получаются извращенцы, компьютерные и прочие наркоманы. С этим ничего не поделаешь.

– А он сможет справиться без нас?

– Вначале он был уверен, что не сможет и добивался нашей помощи. Потом он стал считать свою силу равной нашей. Теперь он хочет обойтись без нас. Те же три этапа психоза, что у алкоголика. Но ему не придется обходиться без нас. Когда мы будем в городе, я обязательно запрошу посылку или помощь.

– Если там все разрушено?

– Тогда отремонтируем.

На следующее тихое утро они увидели первые жертвы. Солнце уже поднялось над лесом; большая бабочка с дрожащей тенью на листке не поднялась в воздух при приближении человека – Кларисса взяла ее в руку и подбросила; бабочка развалилась и упала, похожая на лепестки цветов.

Это была небольшая станция воздушной дороги, сейчас полностью разрушенная.

Некоторые бетонные плиты все еще продолжали парить в воздухе, помня о своем предназначении, но большинство обвалились или опирались на землю одним концом.

В плитах были выщербины и в них утренняя роса собралась в маленькие темные лужицы. Отряд шел по плитам и из-под бетона раздавалось громкое эхо – звук шагов отражался от земли и поднимался обратно сквозь трещины. Плиты были тонкими, а потому гулкими. Домик остановки был разрушен полностью. У домика нашли два тела, хотя жертв наверняка было больше. Люди были убиты не радиацией.

Здесь виднелись следы борьбы человека с человеком. Чуть в стороне нашли еще одного, раздавленного – сорвана кожа спины и сломаны все кости. Тело было женским; сквозь разорванные мышцы торчали отростки позвонков и две сломанные лопатки. Гудели крупные зеленые мухи.

– Он просто наступил на эту женщину лапой и слегка придавил, – сказал Хост, – ему нравится процесс убийства.

За последний день Хост отрастил большую нижнюю челюсть и покрылся густыми волосами. Его взгляд стал слепым, как у человека, глядящего лишь внутрь себя. Он говорил редко и не всегда понятно. Он трижды разбивал Дыну нос и подносил испачканную кровью ладонь к лицу – как будто принюхивался. И после этого улыбался. Изменился его голос – теперь голос стал властным, а слова тяжелыми, как камни. И чем больше слов он говорил, тем сильнее пригибался его собеседник, не выдерживая такого груза.

Людей похоронили и набросали сверху бетонных осколков. Самые большие камни Хост поднимал и переносил сам. Оказывается, в этом человеке скрывалась огромная физическая сила.

– Когда я вернусь, – сказал Хост, – я поставлю здесь памятник.

Теперь он постоянно говорил «Я».

От остановки к городу вела неплохая дорога. Это было приятной неожианностью, потому что к таким остановкам обычно подъезжали на аэротакси или подземкой. Дорог воообще стало мало на Земле, особенно удобных для передвижения.

Никто не хотел больше ползать по поверхности. Хост приказал идти быстрее.

У первой развилки Скатт предложил остановиться.

– Еще рано делать привал, – сказал Хост.

– Да какой привал, просто я хорошо знаю эти места. Мы можем здесь срезать угол.

– Я сказал, рано останавливаться!

– А я сказал, что мы идем не той дорогой. Я лучше знаю куда идти. Я два раза был здесь туристом. Вот рам ручей с водопадом…

Хост повалил его наземь и начал душить. Их разняли.

– Предатель! – кричал Хост.

– Он сумасшедший! – кричал Скатт в ответ. – Бросьте этого идиота в лесу! Он же всех вас угробит! Он хотел мне шею сломать!

Мужчины успокаивались.

– Если я увижу еще что-нибудь в таком роде, – сказал Коре, – то действительно брошу виновных в лесу, а остальных поведу сам.

Лицо Хоста снова непрозрачным.

– Хорошо, – сказал он, – если ты знаешь, куда идти, то пошли к твоему ручью с водопадом. Но учти, если ты заведешь нас не туда, я тебя убью. Все равно, даже если чужие будут мне мешать. Иди первый.

Они свернули на боковую дорогу.