Я присутствовал при рождении виртуального пространства. Одним из первых опробовал дип-программу Дибенко. И мистического страха простого человека перед компьютером во мне нет.

Арифмометры разумными не бывают.

Вика может фантазировать по поводу самозародившегося электронного разума – я не могу в него поверить. Всё, что происходит в глубине – лишь пересечение различных программ. Если происходящее выходит за рамки возможного – значит за этим стоит человек.

Но кто, кто может стоять за бесконечными смертями Неудачника?

Хороший дайвер или просто опытный обитатель глубины способны подстраивать собственную смерть раз за разом. Все эти обронённые штуцеры – ерунда. Но почему Неудачнику подыгрывает сама сеть? Почему Алекс ухитрился догнать нас именно в тот момент, когда Неудачник остался вне моей охраны? Случайность?

И два профессионала, ведущих Неудачника к выходу, тоже не смогли уберечь его от случайностей?

Не могу в это поверить.

Я сижу в раздевалке «Лабиринта», вновь войдя в глубину, униженный и посрамлённый, дайвер-неудачник, посчитавший себя умнее других. Глубина-глубина… как легко и незаметно ты меня раздавила. Бой проигран, если враг не вышел навстречу.

Не зря Человек Без Лица предлагал мне такую награду за спасение Неудачника. Он знал куда больше, чем сказал. Меткая стрельба и хорошая реакция не поможет.

Значит и мне пора перестать колотить в нарисованную дверь. Надо искать настоящий выход.

Я скидываю броню и снаряжение в шкафчик, лезу под душ, минуту тихо верчусь под ледяными струями. На место растерянности и бессилию приходит злость. Прекрасно. Здравствуй, злость. Ты – то, что мне нужно. Хватит игр по правилам.

Одевшись, я выхожу в колонный зал.

– Администрация «Лабиринта» просит Стрелка пройти к начальнику Службы Безопасности, – немедленно разносится в воздухе. – Администрация…

На меня поглядывают, когда я направляюсь к двери, через которую в прошлый раз прошёл Гильермо. Толкаю её – не заперто.

Особнячок администрации на этот раз оживлён. Меня впустили в общее рабочее пространство сисопов «Лабиринта» – я могу видеть их, а они – меня. Впрочем, вряд ли я кого-то здесь заинтересую. Иду по коридорам, заглядывая в стеклянные двери – за ними терминалы, парни и девушки за компьютерами. За несколькими дверями – целые залы, где на огромных столах водружены макеты. Макеты уровней «Лабиринта» – холмы и овраги, здания и руины, реки и полыхающие пожарища. Вокруг макетов лениво похаживают люди. Вот какой-то парень, склонившись над макетом, выливает в крошечную речушку колбу зелёной жижи. Речушка начинает бурлить. Парень толкает стоящего рядом товарища, тот смотрит на испоганенный пейзаж и пожимает плечами.

Вот как конструируются уровни. Точнее – их скелет, каркас, который дальше начнёт жить своей собственной электронной жизнью, заселится монстрами и игроками. Несколько недель или месяцев уровень будет будоражить воображение завсегдатаев «Лабиринта». Потом его сменят.

– Вы – Стрелок?

Девушка подходит ко мне неслышно и незаметно. Красивая, белокурая.

– Да.

– Идёмте, господин Агирре ждёт вас.

Иду следом. В общем-то я знаю, что мне сейчас скажут. Но почему бы не потратить десяток минут на формальности?

Гильермо стоит у окна в «Лабиринт», тёмный силуэт на фоне кровавого зарева. В треугольной комнате все продумано – хозяин кабинета на фоне окна кажется маленьким, потерянным… и приковывает взгляд. Входящий – в вершине пирамиды, невольно преисполняешься сознанием важности своей персоны… и чувствуешь себя неуютно.

– О, Стрелок! – Гильермо энергичным шагом двигается навстречу. – Садитесь, садитесь…

– Вы разрываете контракт? – прямо спрашиваю я.

Гильермо останавливается. Трёт переносицу.

– Н-да… вы говорили с Анатолем, Стрелок?

– Говорил.

Как будто он не контролировал наш разговор…

– Стрелок, вы согласны с мнением наших дайверов, нет?

– Нет.

– Почему?

– Разве это что-то изменит? – вопросом отвечаю я. – Вы уже приняли решение отказаться от спасения Неудачника.

– Я решения не принимал, – говорит Гильермо. Слегка акцентируя «я».

– Но контракт расторгаете?

Гильермо вздыхает.

– Мы ценим ваши попытки помочь… значительно ценим.

Первый раз его речь становится неправильной, и я понимаю – Гильермо общается не через программу-переводчик, он знает русский. Знает чертовски хорошо. Приятно. Но неудивительно – русские составляют очень большой процент игроков. Видимо, потому, что наша знаменитая национальная безалаберность жива до сих пор… и многие фирмы, не подозревая о том, платят за развлечение своих сотрудников, а не за работу в глубине.

– Но сложилось мнение, что сейчас мы столкнулись с акцией враждебно настроенного дайвера. Продолжать миссию спасения – это поддерживать его планы. Так?

Я киваю. В голосе Гильермо нет уверенности. Но и мне нечего противопоставить словам дайверов «Лабиринта».

Пока – нечего.

Спорить – бесполезно.

– Фирма выплатит вам вознаграждение, – говорит Гильермо. – Мы даже можем поспорить о сумме… немножко.

Он хитровато и доброжелательно улыбается.

– Я оставлю сумму на ваше усмотрение, – говорю я.

Гильермо испытующе смотрит на меня, потом садится за стол. Выписывает чек. У него в руках золочёный «Паркер», кредитная книжка выдана «Чейз Манхэттен». Сумма не потрясает меня так, как это случилось бы до операции в «Аль-Кабаре», но всё же она внушает уважение.

– Спасибо, – торжественно говорит Гильермо, вручая мне чек. Это просто формальность, деньги уже переведены на мой секретный счёт, указанный в контракте. Но держать в руках несуществующий чек приятно.

Я киваю, жму Гильермо руку. Все, можно уходить вон. Маленькому мальчику дали конфетку и выгнали из компании взрослых людей, играющих в серьёзные игры.

– На посошок? – господин Агирре с улыбкой достаёт из стола бутылку. Настоящий французский «Арманьяк». В виртуальности он стоит немногим дороже кока-колы, но сам жест приятен. Агирре как бы не сомневается, что мне знаком вкус этого напитка.

Мы чокаемся, отпиваем по чуть-чуть. Я не любитель коньяков и бренди, но всегда лестно на секунду почувствовать себя знатоком благородных напитков.

– Я догадываюсь, как вы потратите эту сумму, – неожиданно говорит Гильермо.

– И как же?

– Они вернутся на счёт «Лабиринта», – Гильермо усмехается.

– Нет.

Он удивлённо приподнимает брови:

– Вы отступитесь? Да?

– Я спасу Неудачника. Но на это у меня есть деньги. А чек… я верну его. Чтобы вы изменили сумму.

Гильермо кивает. Он ожидал моей настойчивости и вполне удовлетворён обещанием.

– Удачи вам, дайвер.

– Если в «Лабиринте» случится что-нибудь неожиданное… вы не сможете известить меня? – интересуюсь я. – Неофициально?

– Адрес, – по деловому говорит Гильермо.

Я даю ему визитку, на которой указан сетевой адрес. Это не мои координаты, это просто почтовый ящик, на котором, сообщив пароль, я смогу получить письмо на имя Стрелка.

– Вызвать вам такси? – интересуется господин Агирре на прощание.

– Спасибо, Вилли, в этом нет необходимости.

Машину «Дип-проводника» я торможу, отойдя на пару кварталов. Не то, чтобы опасаясь слежки, но хорошим привычкам изменять не следует.

– Квартал «Аль-Кабар», – приказываю я. Водитель на этот раз – миловидная рыжеволосая женщина с крошечными морщинками у глаз. Великолепно выстроенное лицо…

– Данного адреса не существует, – огорчает она меня.

– «Аль-Кабар». Восемь-семь-семь-три-восемь.

– Заказ принят.

Машина трогается с места, улицы мелькают вокруг. Я прошу Вику сменить мужественный облик Стрелка на простодушную рожу Ивана-Царевича. Секунда – и в зеркальце отражается герой в белых одеждах.

Картинки, картинки и более ничего. Сейчас программы «Дип-проводника» перекидывают мой канал связи с сервера на сервер, готовятся соединить меня с «Аль-Кабаром» – доставить к волосяному мосту и охраннику-ифриту. Картинки, и более ничего. Глубина не может иметь собственный разум!

И всё-таки я не чувствую уверенности даже в собственных мыслях.