Солнечный крест
У меня есть примета: если с утра кто-то ломится в дом, значит, где-то что-то украли. Именно поэтому я ничуть не удивился, увидев на пороге майора Морана.
— Ты дома?! — Как обычно, Моран бесцеремонно оттер меня грудью и без приглашения вошел в дом. — Где был эти дни?
— Здесь, где же еще… — Я пожал плечами. — А что, опять что-то сперли?
— А то ты не знаешь. — Моран повернулся на каблуках и в упор взглянул на меня — очевидно, наделся таким немудреным способом заставить меня сознаться.
— Бог свидетель, господин майор, я давно бросил все эти дела. С тех пор, как какие-то негодяи взорвали мой дом…
— А отстроил ты его, конечно, на страховку? — язвительно усмехнулся Моран. — Может, подскажешь мне адрес этой чудесной страховой компании?…
У него определенно появилось чувство юмора — не иначе, благодаря тесному общению со мной.
— Отчего не подсказать. — Я снова пожал плечами, — Площадь Восстания, дом пять…
Это был адрес Особого Отдела. Назвав его, я с ухмылкой смотрел на Морана, ожидая его реакции.
Моран набычился, затем его лицо приобрело синеватый оттенок — он увидел спускавшуюся по лестнице Алису.
— Кого я вижу, господин майор! — Алиса небрежно запахнула халат и с улыбкой взглянула на Морана. — А я-то думаю, кто это с утра ломает нам двери.
— Может, воды, господин майор? — участливо спросил я, всерьез опасаясь за здоровье Морана.
— Молчать… — прошипел Моран. — Все равно я вас засажу за решетку, и никакие дружки из Особого Отдела не смогут вас оттуда вытащить.
— Что, Вик, мы опять что-то украли? — Алиса взглянула на меня с притворным недоумением.
— Так говорит господин майор. — Я пожал плечами. — А меня всегда учили, что начальству надо верить.
Моран скрипнул зубами.
— Повторяю еще раз: где вы были эти дни? Оба!
— Он был здесь, — сказала Алиса, кивнув в мою сторону. — Могу это подтвердить под присягой.
— А она была со мной, — добавил я. — Это правда, господин майор. У нас скоро свадьба, будем рады вас пригласить. А чтобы взять что-то чужое, то мы теперь ни-ни…
— Если бы вас не покрывали особисты, вы бы у меня уже сгнили в тюрьме. — Моран повернулся и быстро вышел из дома.
— Иметь с ним дело — одно удовольствие, — прокомментировала его уход Алиса. — Он неподражаем. Кстати, что случилось-то?
— А бог его знает. Надо включить видео…
Новость и в самом деле была потрясающей: пропал корабль, перевозивший сто пятьдесят миллионов кредов. Эти деньги принадлежали министерству обороны и были предназначены для оплаты строительства заложенного на верфи Виолы очередного крейсера. С Земли корабль Национального Банка вылетел, а в пункт назначения не прибыл, встречавшие его корабли охраны так ничего и не дождались. На Виоле сначала никакой паники не было, все решили, что рейс по какой-то причине задержали. На Землю — до нее от Виолы чуть больше шести часов ходу — срочно вылетел корабль. И уже через час после его прибытия ведущие средства информации сообщили потрясающую новость: сто пятьдесят миллионов кредов пропали.
Получалась жутко интересная вещь: с Земли корабль улетел, а на Виолу не прибыл. Нет, разумеется, ничего мистического здесь не было. Сейчас, когда еще не было окончательной ясности, все наперебой обсуждали две возможности. Первая: с кораблем что-то случилось, из-за какой-то неполадки в маршевых двигателях он сейчас болтается где-то между Землей и Виолой. Но в целом в эту версию не слишком верили, благо техника сейчас была достаточно надежна.
Второй и наиболее вероятной была версия угона. Ну еще бы, такой лакомый кусочек — при мысли о нем даже у меня слюнки потекли. Вероятнее всего, в момент старта на пульте управления были просто набраны другие координаты. Корабль вынырнул совсем в другом месте, лихие угонщики сейчас выгружают деньги и радуются своей удаче.
— И кто бы это мог быть? — задумчиво спросила Алиса.
— Без понятия… — Я почесал затылок, у меня и в самом деле не было ответа на этот вопрос. — Скажем, Синклер и его ребята?
— Нет. — Алиса покачала головой. — Они это не потянут.
— Крылов, — предложил я новую кандидатуру.
— Может быть. — Алиса неуверенно пожала плечами. — У Макса отменная репутация. Но он, говорят, сейчас отошел от дел.
— Врут, — убежденно сказал я. — Или сам воду мутит.
— И все равно это не он. Не его стиль.
— Хорошо, как насчет Рыжего Вилли?
— Проехали, — ответила Алиса. — Его убили на днях. С кем-то что-то не поделил, ему грудь прострелили. Мне Жанна сказала.
— Вот черт. Жаль… — Мое сожаление было вполне искренним. Я знал Вилли, он был неплохим парнем. — А как насчет Родригеса?
Алиса поморщилась.
— Терпеть не могу эту сволочь. Он, конечно, может это организовать, но тоже вряд ли. Ему не нужны неприятности с особистами.
— Тогда кто? Кто-нибудь из новеньких?
— Не думаю, новичок на такое не решится.
— Тогда не знаю… — Я снова почесал затылок. — Да и какая нам, к черту, разница? Не мы же украли, и ладно.
— Да, но теперь полиция будет землю носом рыть. Придется отложить поход в музей. — Алиса улыбнулась. — Морану только дай повод, он на нас всех собак повесит.
— Согласен. И чем тогда займемся?
— Не знаю, как ты, а мне надо сходить и сделать себе нормальную прическу. — Алиса небрежно провела рукой по распущенным волосам. — Это уже немодно.
— Ну ладно, я тогда на барахолку слетаю, там иногда попадаются замечательные вещи. Вчера я трубку купил, подарю Кириллу, когда он вернется.
— Это ты говоришь о той гадости, что у тебя в костюме? — невинно заметила Алиса.
— Нехорошо копаться в чужих карманах, — ответил я. — Может, у меня там любовные письма?
— Но ты же еще ходишь? — В голосе Алисы чувствовался какой-то подвох.
— В смысле? — не понял я.
— В том смысле, что если бы у тебя там были любовные письма, то я бы переломала тебе ноги.
— Вся в папу… — Я предпочел не спорить, памятуя о вспыльчивом характере Алисы, — в конце концов, дело могло кончиться переломанными ногами и без писем. Не знаю, кто учил эту крошку драться, но связываться с ней мне как-то не хотелось. Это как с кошкой — лучше ее гладить и ласкать, тогда она будет милым пушистым существом без всякого намека на когти и зубы.
Увы, попасть на барахолку мне в этот день было явно не суждено. Зайдя в гараж и забравшись в глайдер, я тут же ощутил на своем затылке холодок стали.
— Без глупостей, ладно? — раздался у меня за спиной тихий хриплый голос. — А то я тебе, падла, всю башку разнесу. Понял?
— В общих чертах, — столь же тихо ответил я, пытаясь в зеркале заднего вида разглядеть незнакомца. Увы, зеркало было отключено.
— Брось трепаться. Поднимай свою колымагу, живо…
Ствол у затылка всегда служит хорошим аргументом. Пришлось подчиниться — мне совсем не хотелось, чтобы Алиса провела остаток дня, стирая мои мозги с приборной панели.
— Куда летим? — спросил я, подняв машину в воздух.
— Никуда. Такси желтое видишь, у остановки?
— Ну вижу…
— Опусти рядом…
Пришлось опустить машину в указанном месте, ничего другого мне просто не оставалось.
Из такси тут же выбрались два человека, при виде одного из них мое сердце тревожно екнуло.
— Только дернись… — Хриплый голос незнакомца не оставил мне ни малейшего шанса.
Дверь позади меня открылась, глайдер ощутимо просел от веса севшего в него человека. Затем меня бесцеремонно схватили за шею и перетащили на заднее сиденье.
— Как поживаешь, Вик? — В голосе Борюсика чувствовалась неподдельная радость. — Скучал без меня?
Я не ответил — не потому, что сказать было нечего, просто моя шея еще не совсем отошла от стальной хватки бугая.
Второй боевик забрался в пилотское кресло, глайдер тут же взмыл в небо. Я поежился — не иначе, меня везут за город. О том, для чего именно, думать как-то не хотелось.
— Это ты умно тогда придумал, с капканом. — Борюсик взглянул на свою руку, на ней красовались рваные, еще не совсем зажившие шрамы. — Но мы тоже что-нибудь сообразим, верно? — Он с усмешкой похлопал меня по колену.
— Попробуй. Если мозгов хватит… — Мне было трудно глотать, но в целом шея была в порядке, это обнадеживало.
— Хамишь… — сказал Борюсик и легонько ткнул меня локтем в живот…
Очнулся я от того, что меня куда-то несли. Нес Борюсик, я лежал на его широком плече, впереди маячила чья-то спина! Шаги Борюсика вызывали боль в животе, я застонал. Борюсик тут же остановился.
— Оклемался? — Он поставил меня на ноги, придержал за шиворот — иначе я бы свалился. — А теперь шевели копытами… — Борюсик слегка подтолкнул меня, я по инерции сделал с десяток шагов и умудрился устоять на ногах. Несколько раз вдохнул, морщась от боли, потом огляделся.
Это был довольно широкий тоннель, вероятно, подземный. Под потолком кое-где светили лампочки, пол был сырой, но довольно чистый.
— Шагай… — Голос Борюсика заставил меня прервать ознакомление с тоннелем, на этот раз мне удалось избежать его тяжелой руки.
Так мы шли минуты три — впереди тот боевик, что сидел в пилотском кресле, потом я, за мной Борюсик. Замыкал шествие тот самый тип, что пробрался в мой гараж, он был невысок ростом и очень худощав. Я даже стал недоумевать — если меня хотят прикончить, то зачем так далеко вести? Или Борюсик приготовил для меня что-то особенное?
— Стой… — сказал Борюсик, мое сердце ушло в пятки — не иначе, пришли. Но мои опасения, слава богу, не оправдались. Борюсик вытащил из кармана повязку и завязал мне глаза, потом взял за шиворот и повел вперед. Мы куда-то свернули, я едва не споткнулся о какую-то ступеньку. Скрипнула металлическая дверь, за ней оказалась лестница. Поддерживаемый Борюсиком, я начал спускаться вниз.
Еще один коридор, эхо шагов довольно гулкое. Поворот, девять шагов вперед, снова поворот. Опять скрип двери, где-то далеко слышатся голоса, звуки музыки.
— Почти пришли… — Усмехнувшись, Борюсик стянул с меня повязку. — Шагай…
Мы были в узком сыром коридоре. Еще пара минут ходьбы, и мы наконец-то прибыли к цели нашего путешествия.
Больше всего это место напоминало зал приемов какого-нибудь старинного замка. Высокие сводчатые потолки, толстые стены, в центре зала находился длинный ряд столов, заставленных едой и выпивкой. Мебель тоже была на уровне, владелец этого заведения явно не пожалел денег на обстановку. Развешенные по стенам лампы, стилизованные под старинные канделябры, заливали все мягким приятным светом.
Здесь было довольно людно. Кто-то обедал, иные танцевали, в дальнем конце зала кто-то с кем-то дрался — их обступили кольцом возбужденные зрители, я слышал крики и свист болельщиков. Только теперь я понял, куда попал, и окончательно убедился в этом в тот момент, когда меня завели в маленький боковой коридорчик. Условный стук в дверь, меня вталкивают внутрь.
— Ну здравствуй, Вик… Рад тебя видеть.
В большом роскошном кресле сидел человек, на коленях у него удобно расположилась обнаженная девица.
— Мне полагается сказать, что я тоже рад? — Я слегка отступил в сторону, подальше от Борюсика. Мало ли что у него на уме.
— Зря ты так, Вик. Зря… — Человек за столом засмеялся, его правая рука задумчиво скользила по телу млевшей от удовольствия девицы.
Это был Родригес — человек, одно имя которого заставляло трепетать многих отчаянных храбрецов. Король ночи, предводитель убийц и грабителей, вечная головная боль полицейского управления. Неуловимый и вездесущий, он обложил налогом всех, до кого смог дотянуться. Говорят, определенные связи у него были налажены даже с Особым Отделом — он поставлял им нужные сведения, они помогали ему избегать тюрьмы. Когда-то Родригес и в самом деле внушал мне уважение — по молодости, по незнанию. Потом, когда я научился лучше разбираться в людях, я понял, каким негодяем он был. За последние годы Родригес растолстел еще больше, его тучное тело с трудом умещалось в старинном кресле — не иначе, в нем когда-то сидел какой-нибудь король. Родригес заметно полысел, но в целом смотрелся весьма внушительно. Мое настроение слегка улучшилось — если меня привезли сюда по приказу Родригеса, то есть шанс выкарабкаться.
— Если я тебе нужен, мог бы просто сообщить, а не присылать за мной толпу идиотов, — заметил я, спокойно глядя на Родригеса.
— Возможно, — согласился Родригес, тиская грудь девицы. — Ты же знаешь, мы все порой делаем ошибки. Ты уж не обижайся… — Он улыбнулся, я услышал позади себя тихие подобострастные смешки.
— Зачем я тебе нужен? — Я не разделял их веселья.
— Мне нужно сделать одну работу. О Духотворцах когда- нибудь слышал?
— Слышал, — тихо ответил я. Мне совершенно не хотелось работать на этого мерзавца.
— Это хорошо. На Скагерраке — я имею в виду планету — находится их главный Храм. Ты принесешь мне оттуда Солнечный Крест.
Я засмеялся.
— Ты смеешься, Родригес? Да они за эту штуку меня на костре поджарят. Ты знаешь, как ее охраняют?
— Знаю, — улыбнулся Родригес. — Поэтому и позвал тебя.
— Нет, Родригес. Извини, но это не для меня. Я в такие игры не играю.
— Ты даже не спросил, что я тебе за это предлагаю. — Родригес снова улыбнулся.
— И что же, если не секрет?
— Жизнь.
Борюсик и его приятели снова загоготали. Наверное, это и в самом деле было смешно, но я почему-то не разделял их веселья.
— Предложение действительно интересное, — согласился я. — Мне надо подумать.
— Ну разумеется. — По губам Родригеса снова скользнула улыбка. — Но мне почему-то кажется, что ты согласишься. Отпустите его…
— Пошли… — Борюсик схватил меня за ворот и вывел из комнаты.
В зале по-прежнему царило веселье, на одном из столов плясала женщина, расшвыривая ногами посуду, ей шумно аплодировали. Там, где только что была драка, уже никого не было, лишь маленький щуплый человечек грязной тряпкой стирал с пола потеки крови.
Мы вышли в коридор, Борюсик снова завязал мне глаза.
— Я до тебя еще доберусь… — тихо сказал он. — Если б не Родригес, ты бы уже был покойником.
— Ну разумеется… — усмехнулся я. — Кстати, а где Леночка? Ушла от тебя?
Похоже, я попал в цель — Борюсик схватил меня за горло, я почувствовал на своем лице его горячее дыхание.
— Я тебя удавлю, — прорычал он. — Ты у меня будешь визжать, как недорезанная свинья… — Борюсик грязно выругался и потащил меня вперед.
Всю дорогу я считал шаги и запоминал повороты — так, на всякий случай. Шли мы недолго, минут через пять я почувствовал под ногами ступеньки. Впрочем, их оказалось всего две, потом мы остановились, пол под ногами дрогнул — не иначе, мы были в лифте. Секунд пять подъема, ласковая рука Борюсика нежно толкает меня в затылок, я торопливо шагаю. Наконец я на улице…
Уже лучше. Жаль, что я не могу понять, где нахожусь.
— Лезь… — Борюсик затолкал меня на заднее сиденье глайдера, машина взлетела и минут десять кружила над городом, пока не опустилась на стоянку в центре города — я понял, где я, когда Борюсик сдернул с меня повязку. Рядом опустился еще один глайдер, я с удовлетворением узнал свою машину.
— Выметайся… — сказал Борюсик. Я был с ним полностью согласен, а потому поспешил открыть дверь. — И учти, — добавил Борюсик, зло глядя на меня, — мы с тобой еще не закончили. Я тебе еще, все кишки выпущу и сожрать заставлю… — Он подождал, пока к нему заберется пригнавший мою машину сухощавый парень, потом рывком поднял глайдер в воздух.
Я облегченно вздохнул — похоже, вывернулся. Остальное мне представлялось предельно ясным: вернуться домой, забрать Алису и умотать куда подальше. Скажем, на Илиону, мы давно туда собирались…
Домой я добрался за несколько минут, благо это было близко. Опустив машину в гараж, прошел в дом, размышляя о том, в каком из салонов красоты искать Алису, если ее нет дома. Зашел в зал — и замер…
Здесь царил настоящий разгром. Перевернутый стол, разбитые вазы, на полу капли крови. На диване лежит сумочка Алисы, на ней — листок с номером линкома. Мне стало нехорошо.
Теперь я понял причину непонятной уступчивости Родригеса, понял, почему он меня так легко отпустил. Знал, что мне все равно некуда деться.
Я еще раз оглядел комнату — судя по всему, Алиса не сдалась без боя и боевикам Родригеса явно пришлось несладко. Тем не менее они ее взяли. Да и что может сделать девушка против нескольких головорезов? Разве что перестрелять их, но они наверняка застали ее врасплох, войдя через гараж. Плохо, очень плохо…
Вздохнув, я взял листок с номером линкома. Сняв с пояса трубку, набрал номер.
— Я слушаю. — Мягкий голос Родригеса заставил меня поджать губы — за это он обязательно поплатится. Но сейчас сила на его стороне, и с этим приходилось считаться.
— Это Вик… Я согласен, но при одном условии — отпусти Алису.
— Я был уверен, что ты согласишься. — В трубке послышался удовлетворенный смех Родригеса. — А что до твоей девчонки, то пусть она пока побудет у меня, хорошо? Уверяю тебя, она хорошо проведет время.
— Послушай, Родригес, — я почувствовал, что меня охватывает ярость, — я не смогу украсть Крест в одиночку. Алиса понимает в этом деле больше кого бы то ни было, она мне нужна. Нужна, понимаешь? Отпусти ее, и я даю слово, что мы принесем тебе Крест.
— Я верю тебе, Вик, верю… — Родригес снова усмехнулся. — Но видишь ли, в таких делах всегда нужна гарантия. Это ведь бизнес, Вик, я вложил в это дело бешеные деньги. Поэтому договоримся так: ты привозишь Крест, я отпускаю девчонку, и мы остаемся добрыми друзьями. Если ты не согласен, то я верну Алису через час. Правда, по частям… — Он снова засмеялся. — Что скажешь, Вик?
Он держал меня за горло и хорошо это знал. Мне ничего не оставалось, как согласиться.
— Хорошо, Родригес. Но обещай, что с ней ничего не случится.
— Ну разумеется, Вик, разумеется… И учти, у тебя есть ровно месяц, и ни минутой больше. Не справишься, пеняй на себя. Всю нужную информацию найдешь в багажнике глайдера. И постарайся меня не разочаровать…
Родригес положил трубку, я сжал зубы. Никогда мне еще так не хотелось убить человека.
Что же делать… Я сел на диван, сжал руками голову. Ничего не скажешь, попал так попал. И Кирилла нет… Взяв линком, я торопливо набрал его номер. Отключен… Все правильно, Кирилла нет, и я понятия не имею, где они с Кристиной отдыхают. Уехали всего неделю назад и когда теперь вернутся, один бог знает.
Только сейчас я понял, насколько привык работать с Алисой и Кириллом. Теперь, оставшись один, я чувствовал себя разбитым и потерянным…
Спокойно, Вик, спокойно. У тебя все получится. Соберись, успокойся. И думай, черт возьми, думай!
Я несколько раз глубоко вздохнул. Ничего, выкрутимся. Не в первый раз. В крайнем случае украду этот чертов Крест. Кстати, Родригес говорил о какой-то информации… Я встал и прошел в гараж.
В багажнике глайдера и в самом деле лежала папка с бумагами. Забрав ее, я вернулся в дом, мысленно наградив Родригеса самыми нелестными прозвищами. Ведь все просчитал, негодяй. Знал, что мне некуда деться, что я все равно соглашусь…
В принципе ничего особо интересного и ценного я в этих бумагах не нашел, в них просто описывался Крест, были приведены его рисунки. Одним словом, Родригес не счел нужным сообщить ничего лишнего, справедливо полагая, что вору большего не требуется.
На деле ситуация обстояла следующим образом. Несколько тысяч лет назад существовал невероятно могущественный орден Солнцепоклонников. Монахи этого ордена поклонялись Свету, но теория, как известно, не всегда совпадает с практикой. В итоге орден натворил множество всяких безобразий — разумеется, из благих побуждений. Участвовал в нескольких войнах, итог всему этому был довольно закономерный: орден распался, большая часть монахов погибла в междоусобной борьбе за власть. Но самым примечательным был тот факт, что в ходе этих беспорядков неизвестно куда пропала сокровищница ордена. По слухам, это были совершенно сказочные богатства, описать которые нет никакой возможности. Говорят, сокровищницу спрятал глава ордена, преследуя этим двоякую цель. Во-первых, просто хотел спасти достояние ордена от разграбления. А во-вторых, все еще надеялся объединить расколовшийся надвое орден.
Сделал он это весьма своеобразно: спрятал сокровищницу, а потом передал каждой из двух враждующих сторон по одному предмету. Духотворцам — так стала называться одна из сторон — достался так называемый Солнечный Крест. Белым Монахам — так стали именовать себя представители второй части распавшегося ордена — он передал Небесный Скипетр.
Внешне оба предмета представляли собой изделия из золота и драгоценных камней, но на деле являлись сложными электронными устройствами, каждое из которых хранило в себе определенную информацию. Лишь объединив Солнечный Крест и Небесный Скипетр, можно было узнать, где спрятаны сокровища.
Увы, последний глава Солнцепоклонников не думал, что раскол окажется таким серьезным. Противоречия между Духотворцами и Белыми Монахами были столь сильны, а ненависть столь взаимна, что даже желание вернуть сокровища не смогло подвигнуть их к сотрудничеству. Была, впрочем, одна попытка, но она окончилась стрельбой и обвинениями сторон но взаимном обмане, после чего оба ордена прекратили между собой всякие контакты.
Вот так и получилось, что Духотворцы хранили у себя Солнечный Крест, Белые Монахи владели Небесным Скипетром. А сокровищами не владел никто.
Шли века. И если Духотворцы поначалу жили замкнуто, ни на что особо не претендуя, то Белые Монахи создали новое синкретическое учение. Один из его главнейших постулатов гласил, что человек по своей природе есть глупое неразумное существо, не способное самостоятельно найти истинный путь. И долг каждого монаха — помочь заблудшим душам, для чего существовало множество самых разнообразных методов. Не вдаваясь подробно в их хитросплетения, скажем о том, что в случае неудачи допускалась смерть несостоявшегося адепта, дабы дать ему шанс осознать свои ошибки и в новой жизни выбрать правильный путь. Неудивительно, что со временем Белые Монахи превратились в чрезвычайно агрессивный экстремистский орден, не гнушавшийся самыми чудовищными преступлениями. В частности, одно время Белые Монахи взрывали пассажирские лайнеры, полагая, что этим способствуют просветлению пассажиров.
Разумеется, спецслужбы боролись с Белыми Монахами, те, в свою очередь, учились им противостоять. Глядя на растущее могущество Белых Монахов, Духотворцы почувствовали себя обделенными и создали свое вероучение, не менее интересное. Главный постулат их учения говорил о том, что каждый человек подобен богу, и только грехи и недостаток веры держат нас на земле, сковывают, не дают проявиться в нас Божественному Началу. Именно проявление Божественного Начала стало главной целью Духотворцев, а главным критерием пробуждения стала возможность совершать разного рода чудеса. Считалось, что Божественное Начало может проявиться спонтанно, если человек действительно верит в то, что делает. На деле это могло проявиться в том, что Духотворец, ощутив в себе проявление Божественного Начала, мог забраться на скалу и прыгнуть с нее, будучи совершенно уверен в том, что может летать. Говорят, кому-то это удавалось, но обычно монах просто разбивался.
Для того чтобы быстрее проявить в себе Божественное Начало, активно применялась практика самоистязаний — именно боль, по мнению Духотворцев, активно способствовала духовному росту. Разговоры об Истинной Вере вкупе с массовой пропагандой привлекали в ряды Духотворцев множество новых адептов, но так как правила предписывали ежедневную практику, численность их всегда была достаточно невелика.
Основную проблему жителям Федерации — в нее входило большинство обитаемых миров — доставляли именно Белые Монахи, поэтому пару лет назад ценой титанических усилий спецслужб с этим экстремистским орденом все же было покончено. Духотворцы, не только обрадованные, но и наученные горьким опытом былых собратьев по вере, тоже умерили свой пыл и в последние годы совсем ушли в тень. Правда, поговаривали о том, что они проводят очередной пересмотр своего учения, и совершенно неизвестно, во что это может вылиться.
Одним словом, в целом история была очень старая, основательно позабытая. Но я о ней когда-то слышал — именно поэтому, сидя в кресле и просматривая бумаги, я думал о том, зачем Родригесу понадобился Солнечный Крест. Надо думать, не для того, чтобы повесить его на стену!
Крест бесполезен без Скипетра — так же как и Скипетр без Креста. Напрашивался невероятный вывод: Небесный Скипетр уже у Родригеса. Непонятно, как и каким образом он нему попал — насколько я знал, некоторым высокопоставленным членам ордена Белых Монахов удалось скрыться от спецслужб и Скипетра не было в числе захваченных трофеев. Всходит, Родригес или убил владельца Скипетра, или… Или купил эту чертову штуку — в моей голове что-то начало проясняться. Да, Скипетр может чертовски дорого стоить. Скажем, сто пятьдесят миллионов кредов…
Не очень правдоподобно, но почему бы и нет? Итак: орден разгромлен, оставшиеся в живых монахи остро нуждаются в деньгах. Скипетр как таковой им бесполезен, ведь у них нет Креста. Поэтому они его просто продали. За сто пятьдесят миллионов — именно столько было на угнанном людьми Родригеса корабле.
Занятно — если бы не тяжесть нашего с Алисой положения, я бы непременно потер от удовольствия руки. Ну еще бы, такая история. И я, судя по всему, должен привнести в нее последний штрих, а именно: украсть у Духотворцев Солнечный Крест.
Честно скажу, я бы это сделал. Если бы не был абсолютно уверен в том, что Родригес, получив Крест, тут же меня прикончит.
Мне стало не по себе, я подумал о том, что Алиса уже может быть мертва. Взглянул на заляпанный пятнышками крови пол; мне стало еще хуже.
Да нет, не может быть. Я попытался взять себя в руки. Родригесу пока нет смысла убивать Алису, ведь я могу закапризничать, потребовать доказательств того, что она жива, — я запоздало подумал о том, что не сделал этого. Да нет, жива она, жива. Что касается крови, то Алиса без проблем пустит ее кому угодно. Нет, она совсем не кровожадна, просто неплохо умеет это делать. Не знаю, кто ее учил, но это явно был специалист своего дела.
Итак, подведем баланс… Я достал сигареты, закурил. Алиса у Родригеса, и мне обязательно надо ее вытащить, все остальное потом. Вопрос в том, как это сделать. Я не знаю, где ее держат, не знаю, где находится логово Родригеса. Могу узнать? Могу. Но что это мне даст? Пытаться пробраться к Родригесу и искать там Алису глупо, я не слишком большой специалист по части мордобоя и прочих военных премудростей. Каждому — свое, из этого и надо исходить. И все-таки как жаль, что нет Кирилла…
Складываясь в часы, медленно уходили минуты. А я все сидел и курил сигарету за сигаретой, размышляя о том, как спасти Алису…
Прошло два дня — глупо говорить, что все это время я не сидел без дела. Нет, ничего героического в моих действиях пока не было, я просто готовил площадку для отхода. Ведь если мне удастся умыкнуть Алису, вся свора Родригеса бросится на мои поиски. А искать эти ребята умеют. Все было готово, и теперь я наконец-то смог приступить к непосредственным поискам Алисы.
Для начала, согласно тщательно разработанному плану, я решил наведаться в бар Рыжего Вилли. Впрочем, я называл так этот бар скорее по привычке, памятуя слова Алисы о гибели Вилли. Увы, такова наша жизнь — сегодня он, завтра мы. Все очень просто…
До интересующего меня района было минут десять лету. Вот и знакомое здание. Посадив машину на крышу — посадочная площадка располагалась именно там, — я выбрался из глайдера и по винтовой лестнице спустился вниз.
Народу было мало. Впрочем, и час был ранний, поэтому удивляться было нечего. За стойкой вместо Жанны скучала невысокая симпатичная девушка. Увидев меня, она встрепенулась.
— Привет, красавица… — Я облокотился о стойку. — «Вороний глаз», без льда…
Барменша быстро приготовила коктейль.
— Пожалуйста… — Она с улыбкой поставила передо мной стакан, я протянул ей десятикредовую бумажку.
— Сдачи не надо… Кстати, а где Жанна?
— У себя. — Девушка пожала плечами. — Она теперь за хозяйку.
— Да, я знаю… Я могу с ней поболтать?
— Хорошо, я позову. Как вас звать?
Судя по всему, она и в самом деле была новенькой — не знать Вика Самохвалова!
— Скажи, что Вик пришел…
Потягивая коктейль, я с удовольствием проследил за тем, как девушка прошла к двери у дальнего конца стойки. Девчушка и в самом деле была ничего. Впрочем, Алиса все равно лучше…
Через минуту девушка вернулась, на этот раз она была самим обаянием. Не иначе, ей объяснили, кто такой Вик.
— Она ждет вас, — сказала девушка. — Кстати, я Вика.
Я даже засмеялся.
— Надо же… А я Вик.
— Я знаю. — Вика улыбнулась. — Иди, она ждет тебя.
Вот так, просто и быстро…
Кивнув, я прошел за стойку, раздвинул руками декоративную штору и пошел по коридору. Коридор был узким и длинным, впереди маячило мое отражение — там висело большое красивое зеркало. Повернув перед зеркалом налево, я прошел еще с десяток метров, открыл дверь и оказался в рабочем кабинете Вилли. Впрочем, Вилли здесь уже не было.
— Привет, Жанна… — Я взглянул на сидевшую в кресле женщину лет тридцати пяти. Сколько я не видел ее? Месяца два, даже три. За это время она заметно изменилась — осунулась, выглядела усталой и подавленной. Еще бы — теперь, после смерти Вилли, на нее свалились все заботы.
— Привет, Вик. Что, сильно изменилась? — Похоже, Жанна прочла мои мысли.
— Брось, Жанна. Ты всегда прекрасна. — Я попытался замять неприятный момент. — Прости, я только вчера узнал… Что вообще случилось?
— Я не знаю, Вик. У Вилли и врагов-то не было.
— Конкуренты?
— Не знаю, Вик. Ты ведь знаешь, как это бывает. Умрет человек, и все.
Она была права. Кто, что — поди порой разберись. Был человек, и нет его.
— А Настя где? — Я вспомнил, что у Вилли была дочь.
— Уехала, так безопаснее… Ладно, хватит об этом. — Жанна улыбнулась. — Ты просто так зашел, или дела?
— Дела, Жанна. — Мне неприятно было в этом сознаваться, но выбора у меня не было. — Не подскажешь, где Леночку найти? Подружку Борюсика. Или самого Борюсика, разница небольшая.
Жанна улыбнулась.
— Сладкая парочка… Где Борюсик, не знаю, он поцапался с Леночкой и больше сюда не заходит. А ее адресок у меня где-то есть… — Она достала потрепанный блокнот, полистала его. — Так, это старый… Вот… — Жанна переписала адрес на чистый листок, вырвала и протянула мне. — Если не съехала, конечно.
— Спасибо, Жанна. — Я взял листок, спрятал в карман. — Может, посидим как-нибудь, возьмем бутылочку хорошего вина?
Жанна засмеялась.
— Иди, Вик, иди… Была рада тебя увидеть.
— Жаль. — Я демонстративно вздохнул и пожал плечами. — Но я еще зайду к тебе…
Я вышел из кабинета. На секунду остановился у зеркала, поправил прическу, потом пошел дальше.
Вика обслуживала очередного клиента, я махнул ей на прощание рукой, но останавливаться не стал. В глазах девушки мелькнуло сожаление. Ну еще бы, такой кавалер…
Леночка жила на окраине города, в одной из квартир большого многоэтажного дома. Глядя на это строение, я подумал о том, что в последнее время ее дела явно шли неважно. Ну еще бы, разве можно провернуть что-то путное с Борюсиком.
К моему удивлению, Леночка оказалась дома. На мой стук она призывно распахнула дверь, затем торопливо попыталась ее закрыть. Увы, я уже вошел…
— Привет, красавица. — Я оттеснил побледневшую девушку в комнату, прикрыл дверь. — Никак ждешь кого-то?
— Жду, — ответила Леночка. — Борюсик придет, и не один.
Я засмеялся, ее наивная ложь меня позабавила. Помнится Жанна упомянула о том, что они с Борюсиком поссорились.
— Ладно, не бойся… — Я с интересом оглядел комнату. — Я зла не держу. Что, говорят, Борюсик тебя бросил?
— Он меня бросил? — Голос Леночки дрогнул от возмущения. — Да я сама этого козла выгнала.
Судя по всему, Леночка осознала, что ей ничего не грозит. Тем лучше.
— И где он сейчас обитает, чем занимается? Если не секрет, конечно.
— А зачем он тебе? — В глазах Леночки мелькнуло любопытство.
— Милая, вопросы здесь задаю я.
Леночка слегка насупилась.
— Он теперь у Родригеса в шестерках. Недели две уже. Тот ему хорошо платит.
— А что ж ты тогда его выгнала? — Я не смог удержаться, чтобы слегка не поддеть девушку.
— Выгнала и выгнала… — сердито заявила Леночка. — Тебе-то что?
— Да так. — Я пожал плечами. — Просто странно было — такая симпатичная девка и вдруг с таким идиотом.
— Я же сказала, что бросила его. — Леночка улыбнулась, в ее глазах появился знакомый мне блеск. Зря, милая, я уже давно не твой…
— Ты не сказала, где он, — напомнил я. — Мне нужно с ним побеседовать.
Леночка снова улыбнулась — похоже, Борюсик и в самом деле ей надоел и теперь она была не прочь избавиться от него моими руками. А я что, разве против? Почему не помочь девчушке?
— Дом у ипподрома знаешь? Большой, с балконами? Там, где Мосю шлепнули?
— Знаю, — кивнул я.
— Второй этаж, семнадцатая квартира. Сегодня суббота, он придет к пяти, чтобы к шести успеть на скачки. Но учти, я тебе этого не говорила.
— Ну разумеется. — Я задумчиво взглянул на Леночку, потом полез в карман. — Держи… — Я протянул ее банкноту в пятьсот кредов. — Пригодится…
В обращении с деньгами у Леночки всегда был явный талант. Взяв банкноту, она с улыбкой сложила ее вдвое, сжала в руке, дунула в кулак. Потом продемонстрировала мне пустые ладони.
— Неплохо, — прокомментировал я ее трюк. — Ладно, я пойду. И постарайся найти себе нормального парня…
У меня было два варианта: ждать Борюсика в доме или, прийти к нему позже, когда он уже вернется. Я выбрал второй, так как не знал, придет ли он один, или с ним будет кто-то еще. Лишние проблемы мне были не нужны. Именно поэтому, подготовив все необходимое, я с четырех часов сидел у стоянки рядом с указанным Леночкой домом и ждал Борюсика.
Он появился без четверти пять, теперь у него был новый глайдер — не иначе, Родригес деньжат подкинул. Прихрамывая, Борюсик прошел к подъезду, я подождал, пока он войдет, и не торопясь пошел следом. Остановившись у его двери, огляделся — никого. Перекинув через спину сумку — чтобы не мешала, — достал из кармана отмычки и в два счета вскрыл замок. После чего аккуратно приоткрыл дверь и вошел внутрь.
Борюсик был на кухне, я услышал характерный звук открываемой банки пива. Что ж, от пива и я не откажусь…
Когда я вошел, Борюсик сидел на стуле, перед ним стоял вскрытый пакет с едой и банка пива. Увидев меня, Борюсик вздрогнул, попытался вскочить — и замер, увидев направленный на него ствол пистолета.
— Приятного аппетита. — Улыбнувшись Борюсику, я подошел ближе, взял со стола банку с пивом. — Надеюсь, ты не возражаешь?
Борюсик явно не возражал. Отойдя от него на несколько шагов, я отхлебнул пару глотков, не спуская с боевика глаз.
Судя по всему, мое появление было для него полной неожиданностью. Борюсик сверлил меня ненавидящим взглядом, его лицо покрылось красными пятнами.
Я вздохнул — вот так всегда. Ты к людям со всей душой, а они тебя не понимают.
— Что, Борюся, — прогуляемся? — Я снял сумку и кинул ее на стул.
— Куда? — сквозь зубы процедил Борюсик.
— Ну, скажем, к Родригесу…
Глаза Борюсика забегали — судя по всему, в эти секунды его мыслительный аппарат натужно переваривал поступившую информацию.
— Он убьет тебя, — тихо сказал Борюсик.
— Брось, Борюся. Тебе ли об этом беспокоиться?
Я отлично его понимал — ведь если он приведет меня в логово Родригеса, для самого Борюсика это может кончиться большими неприятностями.
— Давай сделаем так. — Я открыл сумку и достал широкий кожаный пояс с вмонтированной в него кумулятивной миной, маленькой, сорокакилограммовой, такие используются для пробивания корабельной брони. — Надень-ка вот это…
Пояс упал Борюсику на колени, боевик испуганно вздрогнул. И мне это понравилось.
— Я это не надену… — хрипло произнес Борюсик, глядя на мину. — Не надену…
— Ты хочешь, чтобы я убил тебя прямо здесь?
Борюсик засопел, глядя то на мину, то на ствол в моей руке. Судя по всему, ствол обещал более быструю смерть, поэтому Борюсик нехотя нацепил на себя пояс.
— И затяни как следует, — подсказал я. — Чтобы брюхо не свисало.
Борюсик повиновался. Теперь, с миной у живота, он выглядел на редкость комично.
— Надеюсь, ты знаешь, что это? — Я продемонстрировал ему маленький пульт управления, потом спрятал его в карман. — Один неверный шаг, и твои кишки будут висеть на стенах.
Борюсик скрипнул зубами, но промолчал. Потому что я был прав, и он это прекрасно понимал.
— А теперь, друг мой, не навестить ли нам Родригеса? — Я панибратски хлопнул Борюсика по плечу и ухмыльнулся.
Глайдер вел Борюсик, я сидел рядом и был весьма доволен собой. Каких-либо фокусов я от Борюсика не ожидал — этот человек всегда ценил свою жизнь, что мне было только на руку.
Опустились мы неподалеку от старого завода пищевых концентратов, рядом с небольшим магазином подержанных глайдеров. Я удовлетворенно кивнул — вполне подходящее прикрытие.
— Застегни куртку, а то с этим поясом ты глупо выглядишь. И без глупостей, хорошо? — сказал я Борюсику, выбираясь из машины. — Сам знаешь, мне терять нечего.
Судя по всему, Борюсик это очень хорошо понимал. На стоянке скучали два охранника — увидев, что это Борюсик, они снова расслабились. Мы прошли внутрь магазина, здесь стояли несколько новеньких глайдеров. В кресле у окна сидел и читал газету сухощавый пожилой мужчина.
— Мы вниз… — бросил Борюсик «продавцу», тот кивнул и снова уткнулся в газету.
Через внутреннюю дверь мы прошли в подсобку, Борюсик повернул на одном из шкафов металлическую статуэтку, тут же часть стены сдвинулась, открывая вход в лифт. Я беззвучно присвистнул — хорошо устроились…
Мы вошли, дверь за спиной тут же закрылась, лифт пополз вниз. Это была простая открытая клеть, явно самодельная. Спуск продолжался секунд пять, потом лифт замер.
— Стой, — остановил я Борюсика. — Как поднять лифт?
— А тебе зачем? — Борюсик нахально ухмыльнулся. — Ты все равно отсюда не выйдешь.
— И все-таки.
— Фотоэлемент… — Борюсик указал пальцем на маленькое отверстие в одной из стен лифтовой шахты. — Поднеси руку и поедешь…
— Поверю на слово. — Я с улыбкой взглянул на Борюсика. — Идем дальше…
Перед лифтом было две ступеньки. Все правильно, именно здесь меня вели два дня назад.
Борюсик молчал — видимо, размышлял, как будет оправдываться перед Родригесом. А может, его больше беспокоил пульт в моей руке, не знаю.
Узкая галерея, в которую мы попали, спустившись по лестнице, кончилась, я с облегчением увидел знакомый тоннель так и есть, Борюсик не обманул. Оставалось надеяться, что и дальше все будет идти столь же хорошо.
Разбитая лампочка на потолке, здесь мне в прошлый раз завязали глаза. Если Борюсик не обманет — а он не обманет, — то скоро мы должны свернуть налево, там будет металлическая дверь,
— Сюда, — сказал Борюсик, указав на узкий боковой тоннель.
— Верю, но тебе лучше пойти вперед. Не хочу, чтобы ты стукнул меня сзади. Учти, палец у меня на кнопке, я все равно успею нажать.
Борюсик засопел и пошел вперед. Вот она, ступенька, о которую я споткнулся. А вот и дверь…
Борюсик открыл дверь, мы спустились по лестнице и вновь пошли по коридору. Далековато забрался Родригес, ничего не скажешь.
Еще одна дверь, два охранника.
— Он со мной… — пояснил Борюсик, мы спокойно прошли мимо.
— Умница. — Я похлопал Борюсика по плечу. — Так держать.
Борюсик не ответил, но я ясно расслышал скрип зубов.
А вот и знакомый зал, на этот раз в нем было не так людно. Если кто и обратил на нас внимание, то только охрана у ведущего к кабинету Родригеса коридора.
— К шефу… — сказал Борюсик, нас безропотно пропустили — похоже, мой друг Борюся уже успел завоевать здесь авторитет. Ну еще бы, с такими кулаками. Увы, я был более чем уверен, что мое посещение этот авторитет здорово подорвет.
Борюсик три раза стукнул в дверь, нам открыли. Это здорово, я всю дорогу боялся, что именно этот рубеж мне не пройти. Увы, охрана Родригеса не ожидала какого-то подвоха.
Родригес был здесь, он сидел в кресле — на этот раз один — и не спеша беседовал с вытянувшимся перед ним боевиком. Судя по всему, боевик в чем-то проштрафился. Но сегодня ему повезло. Увидев меня, Родригес сразу потерял интерес к этому человеку.
— Кого я вижу… — Родригес улыбнулся. — Что, Вик, возникли проблемы?
— У меня нет, — сказал я. — А вот у тебя точно.
В комнате, кроме меня, Борюсика и Родригеса, было человек пять боевиков. При моих словах они затихли, ожидая, во что выльется праведный гнев шефа. Но Родригес был слишком умен, чтобы действовать сгоряча.
— У меня — проблемы? — Родригес засмеялся, боевики тоже начали скалить зубы. — Это смешно… Борюся, зачем ты привел его?
Борюсик побледнел.
— Я не хотел… Он мне мину повесил… — Борюсик медленно распахнул куртку. — Пульт у него в руке.
Впрочем, на Родригеса это не произвело впечатления, он быстро сообразил, что эта штука никому, кроме Борюсика, повредить не может.
— Вик, нельзя так обращаться с Борюсиком, — улыбнулся Родригес. — Кстати, я так и не понял, чего ты хочешь.
— Я хочу, чтобы ты привел сюда Алису. Причем немедленно.
Родригес снова рассмеялся.
— Это смешно, Вик. Ты что, угрожаешь мне этой штукой? — Он ткнул пальцем в брюхо Борюсику.
— Нет. Вот этой… — Я распахнул куртку. Родригес замер, улыбка медленно сползла с его лица. Ну еще бы — трудно оставаться веселым, когда рядом с тобой стоит человек, обвешанный взрывчаткой.
— Пульт у меня в руке, — напомнил я Родригесу. — Сам понимаешь, мне терять нечего. Если ты не приведешь Алису, на этом месте будет большой дымящийся кратер.
— Не шевелиться! — Родригес на корню пресек попытку одного из боевиков выхватить пистолет. — Всем стоять и молчать.
Боевики повиновались.
— Вик, это глупо с твоей стороны, — снова обратился ко мне Родригес. — Ты же все равно не выйдешь отсюда.
— Мы теряем время, Родик… — Я сжал в руке пульт. — Ты не поверишь, как мне хочется нажать эту кнопку.
— И умереть самому?
— Без проблем, — сказал я, лаская пальцем кнопку. — Тебе не говорили, что у меня опухоль мозга? Мне остался максимум год, может, чуть больше. — Я старался говорить как можно убедительнее. — Это не тот срок, за который я буду держаться. Уж лучше сдохнуть здесь, вместе с тобой, чем одному и под ножом хирурга.
— Хорошо, Вик. Но учти, ты меня очень разочаровал. Приведите девчонку…
Три боевика быстро покинули комнату — на мой взгляд, — они спешили не столько привести Алису, сколько побыстрее убраться из опасного места. Мало ли чего можно ожидать от чокнутого…
Прошла минута, другая. Все молчали, в комнате повисла напряженная тишина.
Наконец послышались шаги, скрипнула дверь, в комнату ввели Алису. Если не считать пары синяков на лице и красных полос на запястьях — судя по всему, от наручников, то она была в порядке. Войдя в комнату, Алиса быстро оценила ситуацию.
— Вик, взорви их ко всем чертям, — заявила она, став рядом со мной. — Я согласна.
— Видишь? — обратился я к Родригесу. — Она тоже не против.
— Вик, ты получил свою девку? — холодно осведомился Родригес. — Теперь уходи.
— Не считай меня идиотом, Родик. — Я засмеялся. — Мы пойдем вместе. Так что поднимай свою толстую задницу и проводи нас до выхода. Что может быть лучше прогулки в хорошей компании?
Было видно, что Родригес с трудом сдерживает ярость. За последние минуты я несколько раз оскорбил его в присутствии боевиков.
— Хорошо, Вик, прогуляемся… — Родригес медленно встал с кресла. — Но неужели ты думаешь, что я тебя потом не найду?
— Ищи, — согласился я. — Мало ли у нас планет. Борюся, ты тоже идешь с нами…
Обратно мы шли молча — впереди Родригес с Борюсиком, за ними я, Алиса прикрывала меня сзади. За Алисой шли два охранника, но что-то предпринимать они не решались — ведь мне достаточно было шевельнуть пальцем. В лифте мы стояли плечом к плечу, я даже пожалел о том, что не могу сейчас нажать кнопку — было бы очень здорово.
Поднявшись на поверхность, мы прошли к моему глайдеру, Алиса быстро забралась в пилотское кресло, запустила двигатель.
— Ну что, господа. — Я с улыбкой оглядел боевиков. — На этом спешу откланяться. И учти, Родик, — я в упор посмотрел на Родригеса, — если ты попытаешься меня достать, я тебя убью. Это я тебе обещаю… — Я прыгнул в машину, Алиса слегка приподняла ее и бросила на боевиков, заставив их попадать на землю. Я оценил этот трюк — пока боевики поднялись, мы уже были вне досягаемости их выстрелов.
— Надо было передавить тварей, — сказала Алиса. Она заложила крутой вираж и теперь с неприязнью смотрела на стоящих внизу боевиков. Судя по всему, бросаться в погоню они не собирались. Неожиданно блеснула вспышка, секундой позже раздался громкий хлопок…
— Бедный Борюсик, — сказал я. — Забыл его предупредить, что этот пояс надо снимать осторожно. Кстати, ты в порядке?
— В относительном… — Алиса потрогала разбитую губу. Кстати, куда мы летим?
— Здесь близко… — Я облегченно вздохнул, радуясь тому, что у меня все получилось. — Двадцать минут лету. Я купил домик в лесу, там раньше жил один художник. Отдохнем, обмозгуем, что делать дальше. Вещи я уже переправил.
— Ясно. Да, а что этим идиотам было от тебя нужно?
— Именно это я и хочу тебе рассказать…
Когда взлетающий глайдер вдруг качнулся в его сторону, Родригес молча попрощался с жизнью — уж слишком все было очевидно. Упав на землю, он попытался откатиться, уже понимая, что это бесполезно.
Но он остался жив — к его удивлению, глупая девка не опустила машину ниже. Поднявшись на ноги, он со злостью посмотрел вслед глайдеру.
Рядом бесновался Борюсик, вся накопившаяся в нем злость теперь выплеснулась наружу.
— Тварь поганая… Я ему все кишки выпущу. Он у меня землю жрать будет… — Трясясь от злости, Борюсик срывал с себя пояс. — Я его все равно доста…
Договорить он не успел — раздался взрыв, поднялось облачко дыма. Когда дым рассеялся, Родригес с раздражением взглянул на дымящиеся останки Борюсика.
— Дерьмо… — тихо сказал он и сплюнул. — Идиотом жил, идиотом помер. Уберите эту падаль… — Родригес мрачно взглянул на охранников, те кинулись выполнять приказ. Еще раз посмотрев на Борюсика, Родригес повернулся и пошел к магазину.
Всю дорогу до своей резиденции он размышлял о том, что сделает с Виком. То, что он его найдет, было само собой разумеющимся, оставалось только решить, какую смерть ему выбрать. Впрочем, нет, он будет умирать у него долго и мучительно. Есть у него одно хорошее место, милый подвальчик, на полметра заполненный водой. Без окон, без света. Голые стены и вода, очень хорошее место. Вику оно наверняка понравится… Ну а что касается этой девки — Родригес задумчиво пошевелил губами, — то она недурна собой и вполне сможет скрасить ему пару вечеров. А потом он найдет, что с ней сделать.
Он снова вспомнил разговор с Виком и нахмурился — этот гад несколько раз оскорбил его, и все это слышали. После таких случаев падает уважение к начальству. Жалко, что умер Борюсик, он бы вполне подошел для показательного суда. Да, этому идиоту явно повезло. Привести сюда Вика — хорош помощник! Ладно, отыграемся на охранниках, они должны смотреть, кого впускают. В конце концов, они все равно все умрут, как только Крест попадет ему в руки…
При мысли о Кресте Родригес нахмурился еще больше — на Вика теперь рассчитывать не приходилось. А найти другого такого специалиста весьма проблематично. Но ничего, незаменимых у нас нет. Поищем — найдем. Когда Крест будет у него, останется уничтожить всех, кто его знает в лицо, выкопать сокровища. Потом купить себе трон на какой-нибудь планете. Это будет здорово — перебраться из подземелий, пусть и роскошных, во дворец. Император Родригес — это звучит. У него будет своя армия, даже свой парламент. Обязательно свой гарем — при мысли об этом толстые губы Родригеса расползлись в улыбке. Он знал, что так оно и будет, что никакие строптивые людишки не смогут помешать его планам. На что трудно было украсть сто пятьдесят миллионов, так и с этим он справился. И справится со всем остальным…
Обеденный зал был совершенно пустым — разбежались, крысы. Боятся. Только у дверей его кабинета стояли притихшие охранники. Увидев их, Родригес улыбнулся. Конечно, они это заслужили. И сегодня вечером он устроит образцово-показательную казнь — с музыкой, с эшафотом. Странные люди — стоят, вытянулись. А ведь могли бы бежать, спасать свою шкуру. Что ж, тем хуже для них…
— Сегодня вечером у нас будет праздник. — Родригес с улыбкой взглянул на охранников. — Распорядитесь приготовить стол. И не забудьте всех оповестить…
Дом был небольшим, но очень уютным. И хотя он явно не стоил тех денег, что я за него заплатил, мне не пришлось сожалеть о неудачной покупке — увидев его, Алиса расцвела.
— Здорово… — сказала она, глядя на дом. — Ценю твой вкус…
Смотрелся дом и в самом деле неплохо. Построенный из настоящих бревен, он стоял посреди соснового леса, на стволе ближайшего дерева золотились капли смолы. В воздухе стоял аромат неведомой горожанам первозданной свежести. От посадочной площадки, огороженной большими живописными валунами, к дому вела дорожка из гранитных плиток, меж ними пробивалась трава. Рядом с домом был разбит цветник, а прямо во дворе находился настоящий колодец с воротом и с ведром на тонкой стальной цепи.
— Ее можно пить? — спросила Алиса, заглянув в колодец.
— Попробуй, — предложил я. — Смелее, не бойся.
— Вот еще… — Алиса медленно опустила ведро в колодец, придерживая рукой ворот, потом взялась за рукоять. Она крутила скрипучий ворот медленно и осторожно, ее лицо выражало восторг. Я даже занервничал — не спорю, это хорошо, но что, если она предложит мне здесь жить? Я, конечно, люблю природу, но не до такой степени. К тому же здесь есть комары.
Ухватившись за дужку старинного ведра, Алиса поставила его на край колодца. Потом наклонилась к ведру, посмотрела в него, коснулась губами своего отражения.
— Вкусно… — сказала она, оторвавшись от ведра и утирая ладонью губы. — Только холодная очень, я к такой не привыкла. И вообще здесь могут быть микробы. Она же не облученная…
Я облегченно вздохнул. Похоже, опасность возврата к природе миновала.
В доме пахло свежим деревом, чистые бревенчатые стены вызывали ощущение тепла и уюта. Под стать была и мебель в псевдостаринном стиле, хотя именно она не произвела на Алису большого впечатления.
— Неплохо, — произнесла Алиса, закончив осмотр дома. Она села на кровать, проверила мягкость магнитных пружин, потом взглянула на меня. — Надеюсь, ты придумал, что нам делать с Родригесом? Здесь очень мило, но город мне как-то ближе. Только послушай, как здесь тихо, аж в ушах звенит. Это же невыносимо.
— С тишиной мы как-нибудь сладим. — Я прошел к стойке с аппаратурой и включил музыку. — А вот что делать с Родиком, я не знаю.
— Ты уверен, что Скипетр у него?
— Не уверен. Но скорее всего это так. Иначе зачем ему Крест?
— Сто пятьдесят миллионов за какую-то железяку — это много. — Алиса задумалась, потом в ее глазах появился озорной блеск. — А вот как ты думаешь, очень Родик рассердится, если мы у него этот Скипетр стащим?
— Стащить Скипетр? — Я невольно усмехнулся. Честно скажу, такая бредовая идея мне в голову как-то не приходила. — Ты с ума сошла. Тут бы ноги как-нибудь унести.
— Это будет слишком скучно, — не согласилась Алиса. — И вообще я не люблю прятаться. Ну ладно там полиция — даже если поймают, то только посадят. А Родик не такой, он не успокоится, пока нас не прикончит.
— Значит, нам надо прикончить его, — сказал я. — При чем тут Скипетр?
— А еще говоришь, что у тебя вкус художника, — язвительно заметила Алиса. — Что интересного в том, чтобы прострелить Родику лоб? А вот украсть у него Скипетр… — Алиса мечтательно закрыла глаза. — Это было бы здорово. Он бы лопнул от злости.
— Не самый гуманный метод убийства, — с усмешкой произнес я. Не спорю — в том, что Родригес будет бесноваться от ярости, Алиса была права. Беда в том, что я понятия не имел, где лежит этот Скипетр и как до него добраться.
— Ну, Вик… — Алиса слегка наклонила голову, сложила у груди руки, ее взгляд был жалобным и умоляющим — именно так профессиональная нищенка выпрашивает монету. Никто не может упрекнуть меня в том, что у меня каменное сердце. Мужественно выдержав взгляд Алисы несколько секунд, я в конце концов рассмеялся.
— Все, все, хватит… Ты меня убиваешь. Стащим мы твой Скипетр. Если только ты придумаешь, как именно это сделать.
— Мой милый Вик. — Алиса встала с кровати, подошла и обняла меня. — В этом мире нет нерешаемых задач. Но прежде чем мы ими займемся, мне надо искупаться. И будет очень неплохо, если ты приготовишь что-нибудь перекусить. Договорились? — Нежно поцеловав меня, Алиса повернулась и пошла к ванной, грациозно покачивая бедрами. И хотя мне очень хотелось последовать за ней, пришлось подчиниться — почесав пятерней затылок, я вздохнул и побрел на кухню.
Утром следующего дня мы начали подготовку к операций. Правда, на душе у меня все же был неприятный осадок — как обычно, умная идея пришла не в мою голову. План Алисы был настолько прост и гениален, что я, услышав его, лишь досадливо крякнул. Ну почему, почему до этого не додумался я? Ведь исходных данных у меня было даже больше. Оставалось утешаться тем, что это была не чья-нибудь там девушка, а моя…
Для начала мы вернулись в город и наведались в Департамент архитектуры и градостроения. Не желая терять время на всякие премудрости, зашли в архив и прямо сказали, что именно нам требуется. Сначала служащий архива не захотел выполнить нашу просьбу, отказался он и от предложенной мною пятисотенной купюры. Но после того, как Алиса подкрепила просьбу парой крепких подзатыльников, он с удовольствием разыскал нужные нам документы, причем уже совершенно бесплатно.
— У тебя дар общения с людьми, — сказал я Алисе, когда мы вышли из здания Департамента. — Где ты этому научилась?
— Есть добрые люди… — улыбнулась Алиса. — Когда-нибудь познакомлю.
Большего мне от нее добиться не удалось. Что ж, ее право…
Вернувшись в нашу загородную резиденцию, мы почти до глубокой ночи изучали добытые документы. Говоря откровенно, это было не так уж и просто, наши с Алисой споры наверняка были слышны за километр от дома. Кончилось это тем, что я даже слегка охрип. Что до точек зрения, то здесь, как всегда, возобладало мнение Алисы…
Утром следующего дня нам пришлось купить еще один глайдер, после этого мы разделились: я отправился на поиски взрывчатки, Алиса решила как следует осмотреть место проведения операции. Когда я в половине пятого вечера посадил набитый взрывчаткой глайдер на окруженную соснами площадку, меня встретила улыбающаяся Алиса.
— Нашел? — спросила она.
— Полный багажник. Но дерут три шкуры… — Я поморщился. — Что это ты такая веселая?
— Ну что ты, Вик… — сказала она, проведя рукой по моей щеке. — Тут плакать в пору…
— Что, ничего не получится? — Я подумал о том, что Алиса явно что-то темнит.
— Скажу так: у меня для тебя две новости, хорошая и плохая.
— Начни с хорошей.
— Хорошо. Я осмотрела то место, все отлично. Но сделать направленный взрыв не удастся, там сильное течение. Придется заложить килограммов сто, не меньше.
— У меня сто пятьдесят, — ответил я, — так что никаких проблем. А что там у нас с плохой новостью?
— Да как тебе сказать. — Алиса притворно замялась, в глазах ее играл смех. — Твой дом сгорел…
— Издеваешься? — сказал я, все еще надеясь на то, что это только глупая шутка. — Я же его только что отстроил…
— Вик, он действительно сгорел. Я пролетала там два часа назад, видела, как суетятся пожарные.
— Потушили? — Я с надеждой взглянул на Алису.
— Какое там… — Алиса махнула рукой. — Горел, как свечка. Похоже, твой друг Родик закачал в него какую-то горючку.
Я не ответил, но в душе поклялся, что так просто Родику это с рук не сойдет. А вообще с того места пора перебираться, оно приносит мне одни неприятности. Жить в престижном районе — одно разорение. Оставалось надеяться, что огонь но добрался до моего бункера. И какое счастье, что я снова спрятал все ценное, включая мою любимую люстру…
— Да ладно, Вик, не бери в голову… — Алиса снова обняла меня. — Ну его, этот дом, другой построим. Ты же обещал, что мы улетим на Илиону, а мы опять вернулись сюда. И вот результат… Пошли, надо еще кое-что обдумать.
Она была права. Да и я понимал, что глупо расстраиваться из-за дома. Ну сгорел, что теперь сделаешь. А с Родиком я поквитаюсь… Я вспомнил о том, что забыл кое-что в глайдере.
— Иди, я сейчас… — Я вернулся к глайдеру. Алиса, пожав плечами, пошла в дом.
Я застал ее в зале, она сидела в кресле у стола и изучала карты.
— Подорвем вот здесь, — сказала она, очертив на карте кружочек. — Что это у тебя?
— Это? — Я усмехнулся и протянул ей узкую продолговатую коробку. — Это подарок для Родика, я купил эту штуку в магазине сексуальных принадлежностей Томпсона. Вибромассажер, тридцать два сантиметра. Между прочим, отдал за него четыре сотни кредов…
— Вик, ты пошляк… — Алиса открыла коробку, ее лицо залила краска. Взглянув на меня, она тихо засмеялась. — Я поняла… Уверена, Родик это оценит… — Она рассмеялась еще громче, потом закрыла коробку и вернула ее мне. — Только убери пока эту гадость куда-нибудь подальше, чтобы она не попадалась мне на глаза.
— Понравилась? — спросил я тихим ехидным голосом. Я был просто обязан поквитаться с ней за дом.
— Кретин… — Вспыхнув, Алиса встала и вышла из комнаты, я тихо засмеялся и пошел следом за ней — извиняться. В конце концов, я ее очень любил…
— Босс, их нигде нет… — Жак, один из ближайших помощников Родригеса, развел руками, виновато глядя на шефа. — Мы опросили всех ребят, их никто не видел.
К удивлению Жака, Родригес даже не рассердился — напротив, его толстые губы растянулись в улыбке.
— Это хорошо… — Родригес потер руки. — Крысы затаились… Боятся, значит… Как дом?
— Запалили… — Жак оживился. — Залили в него две тонны керосина и зажгли. Здорово горел… Потом пожарники прилетели, но уже поздно. Не успели… — Боевик засмеялся.
— Хорошо… — Родригес снова улыбнулся. — Продолжайте их искать, скажи всем, что я увеличиваю награду до ста тысяч кредов. И брать только живыми, я хочу еще с ним побеседовать. Позови Лари, пусть войдет…
— Да, босс… — Жак слегка поклонился и вышел из кабинета, Родригес проводил его довольным взглядом. Ишь, даже поклонился… Вот что значит правильная политика, правильная воспитательная работа. После того как недотеп-охранников поджарили в печи, все остальные стали удивительно послушны. Конечно, жаль терять людей, да и ребята были неплохие. Но порядок есть порядок, тут расслабляться нельзя.
Вошел Лари, главный помощник и компаньон Родригеса.
— Ты звал меня? — Лари прошел и сел в свободное кресло. Только ему позволялось вести себя так с боссом, и то лишь тогда, когда рядом никого не было. В присутствии подчиненных Лари никогда не нарушал субординацию.
— Да. Нашел замену Вику?
— Нашел, но этот тип требует десять миллионов. Говорит, что украсть Крест очень сложно, он рискует шкурой.
— И кто таков? — Родригес нахмурился. Вечно эти твари набивают себе цену.
— Дик Розовский. Он с Виолы, не из наших.
— Розовский… — пробормотал Родригес. — Это не тот, что Вальтера завалил?
— Он, — кивнул Лари. — Говорит, что все сделает, если мы заплатим.
— Но ведь за ним стоит Сагата? — Родригес взглянул на Лари.
— Уже нет. Сагату зарезали, у них там теперь Креол верховодит. Розовский работает на него.
Родригес насупился. Это плохо, с Креолом лучше не связываться. Кинешь Розовского — не миновать войны. А платить как-то не хочется.
— Что, больше никого нет? — Родригес неприязненно взглянул на помощника.
— Так это же не кассу ломануть, — усмехнулся Лари. — Народу полно, да кто за такое дело возьмется? Раз-два и обчелся. Вик бы смог, Розовский, вероятно, сможет. Можно кого-то из новеньких подбить, но тут никакой гарантии. Надо было с Виком договариваться. — Лари пожал плечами. — Он бы все сделал чисто и без проблем.
— Забудь про Вика. — Родригес недовольно поджал губы. — Сделаем так: договорись с Розовским, скажи, что мы заплатим, Но никакого аванса. Принесет Крест — получит деньги.
— Хорошо, я передам. Что-нибудь еще? А то меня ждут.
— Можешь идти.
Кивнув, Лари поднялся с кресла и вышел из кабинета. Родригес покачал головой — похоже, в последнее время Лари стал позволять себе лишнее. Надо бы подыскать себе другого помощника, благо этого добра всегда навалом.
Он взглянул на часы — половина восьмого. Встал, выглянул за дверь, охранники почтительно вытянулись. Убедившись, что охрана на месте, Родригес закрыл дверь на замок, медленно прошелся по кабинету, напевая прилипчивую песенку. Потом подошел к шкафу, что-то нажал — шкаф сдвинулся с места, открыв взору Родригеса бронированную поверхность сейфа. С нежностью проведя по нему рукой, Родригес пощелкал клавишами наборной панели, приложил ладонь к сканеру, дав машине сравнить его отпечатки пальцев с эталонными. Он всегда с усмешкой относился к этой процедуре — видит бог, создатели сейфов ничего не понимают в своем ремесле. Любой код можно вскрыть, что касается отпечатков пальцев — Родригес открыл тяжелую дверь сейфа, — то их можно сфальсифицировать. Можно, наконец, воспользоваться рукой хозяина — с телом или без, уже не важно. Увы, бывало и такое, сам так делал. Поэтому самое надежное — хранить ценности в сейфе, а сейф — в неприступном подземелье. Даже если сюда нагрянет армия, он всегда успеет скрыться.
Со всей нежностью, на какую только был способен, Родригес вынул из сейфа тяжелый резной ларец из твердого красного дерева. Откинув простую защелку, открыл ларец и снова, и который уже раз, не смог скрыть восхищения…
Скипетр и в самом деле был прекрасен. Удивительная работа древних ювелиров поражала воображение, Родригес не мог оторвать взгляда от теплого блеска золота, от переливов света на гранях драгоценных камней. На нижнем торце Скипетра были видны пятнышки контактов, они выходили из маленьких рубинов и казались крошечными золотистыми блестками. Ему бы только найти Крест, и все богатства мира падут к его ногам. Господи, что это будет за жизнь…
Родригес осторожно взял Скипетр, поцеловал его, прижал к лицу. Удивительная, несравненная вещь. И она принадлежит ему. Только ему…
Он вспомнил о заплаченных деньгах и слегка нахмурился. Эти монахи оказались достаточно умны, ему не удалось их обмануть. Увы, но сто пятьдесят миллионов кредов — поистине огромная сумма — уплыли из его рук. Впрочем, все эти расходы окупятся сторицей. Главное — заполучить Крест…
Родригес аккуратно положил Скипетр на место, закрыл ларец, спрятал его в сейф. Медленно прикрыл тяжелую створку, затем убедился, что сейф действительно заперт. И только после этого вернул на место шкаф.
Руки Родригеса мелко тряслись от возбуждения, глаза блестели, на лице проступил пот. Он несколько раз глубоко вздохнул, прогоняя все еще стоявший в глазах золотой блеск, потом взял трубку внутренней связи.
— Эмма? Лапонька, скажи девочкам, чтобы прошли ко мне в спальню… Да, я сейчас приду… Мне плевать, что ужинают… Да, и пусть поторопятся… — Родригес положил трубку и улыбнулся. Конечно, в этом мире много проблем, кто будет с этим спорить. Но что бы мы делали, если бы в нем не было и своих маленьких удовольствий? При мысли об этом толстые губы Родригеса расплылись в улыбке. Устало вздохнув, он вышел из кабинета, запер дверь и медленно пошел к своей опочивальне, не обратив никакого внимания на почтительно вытянувшихся охранников.