Танька, Танька… Кто она такая? Откуда Минск, откуда эта, такая знакомая школа? Не хрен ему было мечом размахивать! Тем более в моем сне! Мой сон, что хочу, то и делаю! Только в дорожных пробках отвлекаться не надо! Зазеваешься и вот, пожалуйста! Ну, какогочерта этот псих норовит меня подрезать? Куда лезешь на своем корыте!? Тебе за стоянку надо платить двойную плату. За длину машины. Ну что за жлобство — на лимузинах по таким улицам. Вот и номер себе повесил — «Директор». Наверное, директор бани. СТОП! Было уже такое! Ясно. Видно, этот козел уже хамил мне на улице, вот и приснился потом. Не надо быть таким впечатлительным. Ну, подрезал он меня, теперь на следующем перекрестке будет перед носом торчать, мешать. А нет, паркуется. Припарковался поперек бульвара, как его объехать?

– Эй, мужик, — кричу я вышедшему водителю, — ты чего, в бочину схлопотать решил? Как тебя обьезжать?

Водила посмотрел мимо меня и скрылся за отделанной дубом дверью. Судя по нежилому виду окон первого этажа это был офис. Пришлось выкручивать, увеличивать клиренс, чтобы перелезть бордюр. Сколько уродов вокруг! Хотя, почему эта рожа так мне знакома? Надо потом подумать.

Аллергический центр на окраине города встретил меня очередью. Оказалось — не так все страшно. Я, видите ли, иду по направлению Печерской клиники, и мне стоять в очереди не нужно. Очередь — это для платников. А платники — это те, кто приехал из других городов и платит за прием деньгами. Правда, меня предупредили умные люди, платить надо уже врачу. И примерно в два раза больше, чем платники. Зато принят я буду врачом, а не медсестрой, как в случае платника.

Люди в белых халатах рисовали мне что-то острыми перьями на руке, потом пропустили через строй приборов, заявив, что мой биологический возраст в два раза выше физического, что, мол, это хорошо. Потом посовещались непонятными для меня словами и сказали, что аллергия у меня на бытовую пыль, и что это неправда, так как это просто обострение, и надо прийти зимой, а пока принимать легкие таблетки. Мол, помогут.

Таблетки оказались дорогие. В инструкции было написано, что они вызывают галлюцинации и частичную алопецию на волосистых частях тела. Интересно, это где? И что такое галлюцинации в сравнении с моими снами?

Редкий случай… Ничего не снилось. Видно таблетки против чиха сработали как минус на минус. Плюс получился. Тяжкое пробуждение. Голова, как будто в тумане. Так, по-моему, пишут. Уже полчаса лежу и думаю: «Где взять силы встать?» Как тяжело до кухни доковылять, кофе сварить. Идиотские таблетки. Наркоз для человека, находящегося без сознания. Так, сначала сползаю из-под одеяла на пол. Уже легче. На колючем ковре долго не пролежишь. Теперь под себя левую ногу и правую руку. Ага, уже живот не колет — приподнялся над ковром. Теперь ещё одну ногу (сколько ещё осталось?) Теперь толчок руками. Ура, я встал. И лег обратно на кровать. Какого черта я должен мучиться? Я ещё посплю…

На перекрестке опять этот длинный «Директор». Вот зануда, в сны залазит! И опять он тормозит возле офиса на спуске бульвара. Успеваю заметить двух мужиков, севших в автомобиль — это те, из сна! Это с ними Сиримава говорила! Нет, определенно что-то не вяжется. Интересно, куда они едут? Почему бы и не поиграть в сыщика? Признаюсь сразу — это была не лучшая из идей. Во-первых, лимузин поперся на Подол и стал крутить там по улочкам. Подол, вообще, «плохое место для собак». Хоть и трамвая там нет давно. Опять и опять круги по перегруженным улицам. С трудом удается не терять лимузин из виду, сохраняя безопасную дистанцию. Вот остановились возле гостиницы, один вышел. Вот опять круговерть, вверх по Владимирскому спуску, потом через центр — в направлении правительственных дач, тут уже, на шоссе, пришлось вдавить, как следует. Лимузин шел не менее ста шестидесяти в час. Зря я стал его нагонять. Сразу за Корчеватым гаец, словно поджидая меня, истерично замахал палочкой. Невнятно представившись, он стал требовать права, обвиняя меня в превышении скорости. Ну, превысил, не я один такой. Полтинником обойдемся. Однако, посмотрев невидящим взглядом на права и регистрационный талон, тот неожиданно сказал:

– За машиной Гриши зачем следишь? — чувствовалось, что вопрос совсем не формальный.

– За кем? — искренне не понял я.

– За лимузином Григория Рабедунга зачем следуете?

– Да вы что? — я удивился, вложив все запасы искренности.

– Еду в Заспу, у меня отпуск, ищу, где домик на реке снять, — честно соврал я.

Милиционер, не говоря ничего, ушел к будочке и долго там ковырялся. Через просвечиваемые утренним солнцем окна было видно, что он сначала тыкал одним пальцем в комп, видно, проверяя регистрацию, потом говорил по телефону.

Я вдохновенно делал вид, что скучаю на обочине. Мимо, ничуть не заботясь об ограничениях скорости, летели всевозможные автомобили и никому до них не было дела. Я, конечно, сглупил. Тоже мне, наружное наблюдение устроил, неизвестно за кем. Ишь, менты Гришей зовут. Знать, социально близкий. Такие обычно считают себя хозяевами если не жизни, то минимум страны. Не мое это дело, куда меня понесло? Моё душещипание прервал гаишник:

– Так, почему скорость превышаем? — радостным голосом произнес он. Видать, убедился в моей неопасности и поверил, а главное, убедил кого надо, что слежка была просто совпадением. Наверное, поздно они меня засекли.

Дальше все пошло по хорошо отработанному сценарию, полтинник плавно перекочевал от меня к нему, и делая вид, что действительно еду искать летнюю дачу, я покатил в сторону Заспы. Проехав несколько километров, уже было решил развернуться, как вдруг в соснах возле каких-то ворот увидел знакомый лимузин. Эх, была, не была, тормозну!

Лимузин был припаркован у входа на базу отдыха «Якорь», известной своей роскошью. Ни рядом, ни внутри никого не было. Да мне бы только спросить, может я с тем мужиком где-то встречался? Что за молельный дом? Может, сны неспроста? Мое осторожное изучение лимузина было прервано сухим щелчком ветки под чьей-то ногой. Оглянувшись, я увидел крупного дебила в костюме и галстуке, который направлял мне в лицо здоровый пистолет. Я даже не успел удивиться, как удар в затылок погрузил меня в темноту.

Как болит голова. И какой идиот включил свет? Зачем меня по щекам трепать. Да слышу я, слышу!

– Вы меня слышите? Откройте глаза! — женский голос усиливал мои муки. Белый потолок. Низкий для моей квартиры. Склонившееся надо мной лицо незнакомой женщины. Голова болит.

– Где я? — Мне не уйти от банальности вопроса в моем положении.

– Вы в больнице, у вас наркоз проходит. Все будет хорошо, — печально улыбнувшись, сказала женщина.

– Наркоз? Мне что, операцию делали? — складывалось впечатление, что я все-таки во сне и брежу.

– Вы приходите в себя, с вами поговорить хотят, — женщина, оставив меня, тихо удалилась.

Минут через десять действительно голова прояснилось, и я даже попытался встать. Резкая боль в спине заставила упасть на кровать. А я думал — башка болит. Сдернув одеяло, обнаружил плотную повязку поперек живота. За самоизучением и застал меня визитер — немолодой мужчина с грустными глазами.

– Здравствуйте, — бодро произнес он. — Я вижу, вы уже вставать собираетесь. Крепко вас наркоз прикрутил, мы даже испугались!

– Вы знаете, — виновато произнес я, — я не совсем понимаю, что и как. Даже не представляю, где я.

– Точно, крепко вас, — сочувственно произнес седой. — Я — следователь по особо важным делам Дуганов. Майор Дуганов, — представился гость. — Вы ничего рассказать не хотите?

– Если честно, я сейчас не только не хочу, но и не могу. Не хочу, потому что голова болит и спина. А не могу — потому что ничего не понимаю. Что со мной случилось?

– Давайте вспомним ваш вчерашний день, — предложил Дуганов.

– Вчера я выехал из дома утром, хотел по магазинам, по базарам. Суббота все-таки. Потом поехал в Заспу, — тут наплыли воспоминания. Как из прорванного мешка. Шоссе, милиционер, лимузин, удар по голове. Хотя, по-моему, Заспа мне приснилась.

– Вот с Заспы и начинайте, — обрадовался следователь.

– Я вообще очень смутно помню. У меня давно была идея — домик на реке снять, на отпуск. А то проходит, а я все в городе парюсь. Ну, и поехал. Правда, ваш коллега вдруг тормознул меня.

– Не коллега мне гаишник! — брезгливо поморщился гость. — Я же не говорю, что работники политистории — ваши коллеги. Хотя в одном ведомстве вы работаете. Продолжайте. Почему он вас тормознул?

– Ну, раз вы знаете, что тормознул меня гаишник, наверняка знаете, почему. Ему показалось, что я слежу за каким-то лимузином какого-то Гриши. Фамилию не помню. Но милиция разобралась и отпустила меня.

– Все-таки пятьдесят рублей откупного вы ему дали, — проявил осведомленность Дуганов.

– Как водится. Штраф за превышение. Ну, так вот, потом я, уже проезжая по Заспе, увидел тот клятый лимузин. Решил остановиться и объяснить шоферу, что, мол, ничего я не слежу, совпадение вышло. — Не буду же я следователю, хоть и вроде нормальному мужику, про сны свои говорить.

– Ну и как — объяснились? — с улыбкой спросил следователь.

– Да там ерунда получилась. Один с пистолетом, а другой, видимо, по затылку монтировкой. Вы меня там и подобрали, судя по всему — я честно говорил, что думаю.

– Да нет, не совсем так потом было. Потом вы сами приехали в Октябрьскую больницу, с сильным порезом на спине. Крови много потеряли, но держались. Вам хотели вколоть анестезию, заштопать, но из-за вашей аллергии общий наркоз пришлось давать. Вот и провалялись до утра.

Да, конкретно меня вчера обработали. Как я силы нашел оттуда почти до дома допилить?

– А их поймали? — искренне понадеялся я. — Ведь не зря вы здесь?

– А вы ничего, кроме того, что вас по затылку огрели, не помните? — тихо спросил следователь.

– Нет, поверьте. Я даже не помню, как я сюда доехал. А что, что-то плохое ещё случилось? — я сильно встревожился.

– Вы не можете на карте примерно показать, где вы подошли к лимузину? — не обращая внимания на мой вопрос, поинтересовался Дуганов.

На предложенной им карте я показал примерно место. Там просто было отмечено — пансионат «Якорь».

– Да, действительно, там все и произошло.

– Да не темните вы! Что произошло? Мне, между прочим, спину чем-то исполосовали, башка болит, — я вскипел.

– На том месте, что вы указали, вчера обнаружено шесть трупов. Все как один — охранники Григория Рабедунга, известного бизнесмена и мецената. Ещё более известного, как криминальный авторитет «Гриша», — доложил следователь.

– Судя по всему, там была разборка, и вам досталось. Если бы вы хоть что-то вспомнили… — в сердцах посетовал Дуганов.

Ничего вспомнить я так и не смог. Немного поболтав со следователем о всяких делах — видел ли я подозрительные машины, или, вообще, что-то подозрительное, опознав на фото одного из охранников, того, что на меня пушку направил, мы попрощались. Следователь уходил с явным сожалением.

– Извините, а они там что — перестреляли друг друга? — не смог я сдержать своего любопытства.

– Ну, как вам сказать. Гильз стреляных там навалом. Из оружия охраны. Но огнестрельных ран нет. У двоих переносица вдавлена в мозг, у одного поломаны шейные позвонки, один был нанизан на сук сосны, один… Ну, выглядит так, как будто он своим ножом свое же горло перерезал. Жутковатое зрелище. Работало несколько профессионалов. И своих убитых унесли. Не может от такого количества гильз ни одна пуля не попасть. И ни одного свидетеля, — укоризненно закончил следователь.

– А, да! Чуть не забыл, вы машину кинули у травмпункта больницы. Я боюсь, как бы мои, как вы их называете, коллеги, не оттащили её на штрафплощадку. Вы её заберите. Ах, да… Вы же еле ползаете. Вы ведь рядом живете, хотите, я её вам во двор отгоню? — почему-то вдруг предложил Дуганов.

– Не хочется, конечно, вас беспокоить. Но если не сложно… — улыбнулся я. — И ещё…

– Что такое? — оживился следователь.

– Да нет, я просто хотел спросить, почему вы вдруг решили мне помочь?

– Я понимаю вашу тревогу. Бойся данайцев… Если честно, мне очень, я подчеркиваю, очень редко приходится общаться с нормальными людьми. Работа, понимаете ли. Выздоравливайте и никогда больше не пытайтесь просить прощения у бандитов за то, чего не совершали. Чревато.

– А ключи от машины как я заберу?

– Да не нужны мне ключи, — улыбнулся майор.

После вечернего обхода врач, убедившись, что заштопанная спина не кровоточит, а шишка на затылке стухла, отправил меня домой. Благо, живу я рядом. Дорога была не слишком болезненная, но вот посреди пути на меня напала аллергия. Чихание отдалось резкими болями в шве. Дома повязка оказалась в крови. И температура поднялась. Наглотавшись таблеток, коньяка и еще чего-то, я провалился в темноту спасительного сна.

Странно. Я иду и совсем не чувствую боли в порезанной спине. Вот и знакомая подольская гостиница, освещенная в ночи цветными елочными лампочками. Отмороженный охранник. Преувеличенно вежливый мужик за стойкой регистрации.

– Чем могу служить? — вежливо спросил он.

– Я ищу одного человека. Мы с ним в церкви встретились, он мне помог деньгами, я ему вернуть хочу. А вот как зовут, не знаю. Он мне сказал, что в вашей гостинице живет. Такой высокий, с брюхом. Черные волосы, все время черные очки на них надевает сверху. Как украшение. В светлом костюме.

Очевидно, мой вопрос очень не понравился портье.

– Мы не даем информацию о постояльцах. Это наш принцип, — строго произнес он.

– Ну, если его нет, я подожду, если есть — позовите. Мне очень нужно с ним встретиться, — попросил я.

Вместо ответа служащий выразительно посмотрел на охранника. Тот медленно подошел и положил руку мне на плечо. Не люблю, когда меня трогают мужики. Я вежливо снял его руку, не поворачиваясь к нему лицом. Стоящий за стойкой молча кивнул охраннику. Вот потом охранник ошибся. Он попытался заломить мне левую руку за спину. Локоть правой въехал ему в печень. Но держать удар тот умел. Только руку отпустил. В резком развороте ребром ладони по горлу и вдогонку ногой в пах. Не сильно, только чтобы отрубить. На работе же мужик. Пока охранник хрипел на полу, я опять обратился к портье.

– Так что вы говорите об этом человеке? — я спросил предельно вежливо.

Побледневший служитель думал, что я не вижу, как его рука медленно опускается под стойку. То ли за кнопкой, то ли за оружием. Гадать некогда. Удар лбом и носом о стойку сделает дисциплинированным любого.

– Он ушел, — пытаясь унять кровь из носа, прохлюпал портье.

– Куда?! — рявкнул я.

– Не знаю, — прохныкал битый. И видя, как моя рука потянулась к его носу, добавил: — В офис, к Грише.

– На бульваре? — вспомнил я место, где парковался лимузин в городе.

– Да, — уже совсем пав духом, ответил портье.

– Спасибо за помощь, — поблагодарил я, уже стоя в дверях.

Садясь в машину, я заметил, как портье судорожно тычет пальцами в мобильник.

До гришиного офиса десять минут драйва. Особенно по пустынным, уже почти ночным улицам. Надо не забыть купить новые чехлы в машину. Кровь совсем испортила сиденья. Сильно они меня тогда порезали.

У офиса тускло горела лампочка, освещавшая дорогого дерева дверь. Она заперта, как и ожидалось. Ждут меня тут, ой ждут. Громко стучу. Дверь неожиданно распахивается. Ощущение, что тот, который стоял за дверью, только и ждал моего прихода. Раструб милицейского калаша уткнулся мне прямо в лицо.

– Руки! — рявкнул охранник. За ним маячили ещё двое. Да, шутить они не собирались. Обшарив меня с ног до головы, предварительно поставив руками на стенку, ноги врозь, резко скомандовал:

– За мной!

Ввели в кабинет. Там за столом гордо восседал Гриша и тот, которого я искал в гостинице. Охрана стала в линию за моей спиной. Это и была их ошибка. Но они ещё не знали о ней.

– Так что ты должен моему приятелю? — вальяжно вопросил Гриша.

– Да вот, в церкви он потерял трешку, я и хотел ему вернуть. Обидно. Хватится человек трешки, а её нету.

– Шутник. А мы шутников не любим. И сами шутить тоже не любим. Ты чей? — Гриша действительно шутить не собирался.

– Я ничей, мне просто нужен телефон одной женщины, она с тобой в церкви была, — я почему-то не смог нормально сформулировать вопрос. Меня отвлекал монитор, на который были выведены камеры внешнего наблюдения. Судя по ним, вся охрана состояла из троих битюгов. Правда, увешанных побрякушками по самые уши. У того, что тыкал мне в спину калашом, слева ещё была кобура с бульдогом.

– Ничего не понимаю. То ты трешку стырил, то телефон бабы нужен. Ты че, с моей бабой познакомиться решил? — несмотря на обещания, Гриша явно хотел поблистать остроумием.

– Да нет, она пожилая, у нее ещё шрам над бровью, — нес я чушь.

– Ты меня утомил. Короче — кто послал? Какой шрам? — Гриша начинал беситься от непонимания.

– Вот такой шрам, над правой бровью, — я поднял руку показать шрам над бровью.

Рука, показавшая шрам, не стала возвращаться в исходное положение «почти по швам». Время остановилось и размазалось. Чуть качнувшись влево, я ушел от ствола автомата. Рука, опускаясь, зажала подмышкой ствол, пропустив его в направлении Гриши. Левой рукой тем временем я выхватил из кобуры охранника бульдог. И при этом резко сдал назад. В реальности это все произошло в доли секунды. Бульдог плюнул в руку левого охранника, сжимавшую оружие. Все ещё прочно держа автомат того, кто стоял сзади, я резко развернулся влево. Запоздалая очередь третьего охранника прошила спину его коллеги. Продолжая кружение и держа уже сползающий труп, как щит, я сделал полуоборот и вышиб мозги последнему охраннику. Я не собирался стрелять на убой. Вон, левый, тихо лежит в шоке.

Приятель Гриши решил погеройствовать. Он судорожно тянул из-под пиджака что-то со стволом. Его я просто огрел по макушке автоматом. Гриша, надо отдать ему должное, смотрел на все это, не шевелясь.

– Это ты моих, в Заспе? — уже без ерничанья спросил он.

– Они первые полезли.

– Что тебе надо, на самом деле? — уже совсем ни на что не надеясь, спросил Гриша.

– Я же тебе сказал! В церкви вашей, где вы собираетесь, я с женщиной познакомился. У неё дочь Сима и сын Максим. Макс. Он ещё прикоцаный слегка. Мне их найти надо!

– Тебе тетя Лиля нужна была? И ты за этим народу десяток положил? — искренне удивился Гриша. — Спросил бы по-людски, я тебе бы и сказал.

– Я и пытался спросить! Только такие, как ты, нормально не разговаривают!

Он молча взял со стола листок бумаги и, порывшись в блокноте, что-то начеркал.

– На. Это её домашний. Там и адрес. И шрама у нее нет никакого. И сын уже давно не прикоцаный. Только не думай, что тебе все это даром пройдет, — казалось, он опять пытался командовать.

– Конечно, нет шрама. Ты тоже, ничего себе не думай.

Я тихо ушел из офиса, не забыв полазить по подсобкам и забрать кассеты с мониторов внешнего наблюдения.

Да… наркозы, таблетки, удар по башке… Такое до добра не доведет… И пить надо бросать. Прямо бондиада во сне. Ещё начну лунатизмом страдать. Может действительно, к врачу пойти? Только к какому? Нервопатологу. Или невропатологу? Никак не запомню, как правильно. И что скажу? Снятся сны, все хуже и хуже? А вот спина не болит. Уже легче. Хорошо заштопали. Легко поднявшись, прошелся по квартире. Интересно, что там у меня на спине? Набравшись храбрости, размотал бинт с бурыми пятнами. В зеркало была видна измазанная йодом спина. Со швом. Почти зажившим. Как там было у Незнайки? «Начинались чудеса». Видать таблетки от аллергии не только сны усиливают.

Пошатавшись по квартире, не зная с чего начать праздный день, решил поубирать. Иногда надо. Только уборка не состоялась. На журнальном столике лежал клочок бумажки. Там было написано незнакомым почерком: «тетя Лиля. Телефон:…, адрес:…».

Тупо глядя на бумажку, я бессильно опустился в кресло.