Разбудил всех гудящий, надоедливый зуммер П. Алексовского пробука. Я открыл глаза и обнаружил, что проспал всю ночь прямо в кресле. Остальные парни тоже начали просыпаться. Обе стрелки часов на стене уткнулись в цифру "5". Алекс вышел из спальни в халате, прошлепал голыми ступнями к компу и произнес:

— Ну вот и первая ласточка. Получено видеописьмо с того берега океана. Сейчас посмотрим.

Пока Роди запускал изображение, все подтянулись к столу. На экране появилась знакомая фигура солидно одетого мужчины в хорошем костюме, белоснежной сорочке, строгом галстуке. Он сидел возле волосатого ствола пальмы прямо на белесо-желтом песке. Позади него бились о берег морские волны. Улыбнувшись, он выдал:

— Ваша девушка по имени Жанна сейчас находиться у нас. Поэтому, П. Алекс, положи знакомую тебе дискету в карман и садись на самолет. Встретимся на Черемуховом острове сегодня же, в девять вечера по-местному. Желаю успеть.

Виртуальный дядя вновь улыбнулся и помахал на прощание рукой. Картинка пропала.

— Где этот Черемуховый остров? — спросил Колян.

— Центральный американский округ.

Колян присвистнул. Это ж за тридевять земель!

— Да, — задумавшись, ответил я и добавил: — Только никак не могу взять в толк, откуда Свалка знает про Черемуховый остров?

— Главное, что теперь стало ясно, — вмешался Роди, — так это то, что Свалка здесь, в Европе, практически не имеет никакого влияния. Они решили сделать обмен там, у себя, где больше уверены в своей силе. Поэтому мы с Сандро летим в Мексику. Вы же, ребята, должны продолжать заниматься своими делами. Вам ничто не угрожает.

Парни сразу запротестовали, однако П. Алекс пресек их возражения:

— Дюку с Андре точно нельзя туда. Руководство колледжа и родители не позволят им пропасть незаметно…

— Зато нам можно, — перебил Алекса Длинный. — Мы — свободные птицы.

— Да и мы довольно просто смоемся, — махнул рукой Андре. — Смоемся, и все тут.

Роди задумался.

— Хорошо, русским можно, прикрывать будут, но вот вас, — он взглянул на моих французских друзей, — я не возьму. Мы летим не в казино играть. Я собираюсь еще вернуться из Мексики и спокойно пожить в Европе много лет. Если же я вас возьму с собой, и даже если все пройдет нормально, это еще не значит, что по возращении меня не потащат в суд. Ваши родители не последние люди во Франции. Меня это не устраивает. И закончим спор! Пора собираться.

На том и порешили. Алекс тут же взял неделю отпуска за свой счет, отпросил меня у ректора (за сотню кредиток), и мы, включая трех русских и Элизабет, поспешили в аэропорт. Оружие оставили, так как оно не прошло бы контроль, однако Роди уверил нас, что в Уруапане у него кое-что припрятано. Уже в полдень суперсовременный лайнер (Алекс решил больше не экономить) взлетел и направил свой острый нос в сторону Мехико. На этот раз летели всего пять часов. Правда тащить Лизи в сумке пришлось вновь мне, а она как всегда часто просилась в туалет. П. Алекс вводил в курс обстоятельств русских парней. Для того чтобы те, столкнувшись с умными животными, не перепугались с непривычки. Ребята задавали много вопросов, Роди отвечал. В чем был смысл этих вопросов, я не понимал, так как весь разговор шел на русском.

В Мехико сели, когда было еще светло. Пришлось скинуть одежку — жарковато у нас в Центральном округе. Взяли напрокат автолет фирмы «Форт» и полетели в Уруапан. На подлете Роди сбросил скорость, чтобы не попасть под подозрение полиции и, снизившись так, что чуть не касался верхушек деревьев, направил машину к «Району трущоб». Приземлились мы у рынка. Дружной командой по пыльной дороге направились к контейнерной лавке Алекса. Какого же было его удивление, когда он обнаружил свое торговое место облепленным полицейскими лентами.

— Интересно, — сказал Роди, — все ли они выгребли изнутри?

— Что-то забрали, но что-то и оставили. — Сзади подошел невысокий черноволосый пожилой сеньор в пончо, на голове которого красовалось огромное, расшитое желтыми нитками сомбреро. — Давненько не появлялся, Алекс, — сказал он.

— О, старая кляча появилась, — не преминула позлить Мануэля Элизабет.

Тот игнорировал собаку и пожал всем по очереди руки.

— Че тут было, Мануэль? — спросил Роди.

— Да че было? То и было, что приехали копы, хозяин рынка открыл им контейнер, ты же знаешь, у него на все есть дубликаты ключей. В общем, полицейские порылись, что-то забрали, что-то оставили, видимо — что не приглянулось. Сам я не видел, рассказывали. Ты же, говорят, в розыске.

Роди сплюнул, подошел, сорвал ленты. Потом открыл замки и забрался внутрь. Погремев там чем-то железным, он вышел и сказал:

— Того, что нам надо, здесь нет. Где же взять? — Он задумался и наконец выдал: — Надо все же попробовать, поехали.

— Ты это… — произнес Мануэль. — Ты мне тут задолжал немного, Алекс. Ну, помнишь? Ну, глаз…

— Да, точно. — Алекс протянул ему небольшую связку ключей. — Можешь забрать все, что находится в контейнере себе. Мне уже ни к чему. — Роди двинулся дальше, оставив Мануэля сзади удивляться его поступку.

Следующей остановкой в нашем походе стал ломбард. Он, к удивлению П. Алекса, оказался работающим. Охранник после долгого молчания открыл дверь и запустил всех. Перед решеткой нас встретил индеец-полукровка.

— Неужто сам смог дело продолжить, а, Какумацин? — с порога выдал Роди, и они обнялись, как самые закадычные друзья.

— Феликс ведь оставил все на меня. Ну, в смысле завещания. Я и сам не ожидал. Пришлось закодироваться, теперь не пью. Да ладно, че я. Ты-то как? — Новый хозяин заведения посмотрел на нас. — Ребята у тебя, как я погляжу, какие-то не совсем наши.

— Рассказывать некогда, да и не надо. А пришел я к тебе с одной деликатной просьбой.

— Проси, для тебя в лепешку разобьюсь.

Роди посмотрел на приемщицу, молодую черноволосую девушку, и, наклонившись к Ку?ме, прошептал:

— Оружие, снаряжение. Феликс в подвале держал целый арсенал. Не для войны надо, для защиты.

Что было приятно, так это то, что Какумацин не стал задавать вопросы, а, мотнув головой, просто произнес:

— Пойдемте.

И мы двинулись за ним.

Спустившись в повал, Ку?ма отпер бронированную дверь и включил свет в оружейке. Стены были забиты всевозможным оружием, на полках — обмундирование, в ящиках — цинки с патронами.

— Брать только самое нужное, — предупредил Алекс. — А именно: бронежилеты, приборы ночного видения, бинокли. Камуфляжную одежду. Из оружия: пистолеты, автоматы ближнего боя — на пояс. Автоматы помощнее — в сумку. Санчо, возьми что-нибудь с оптикой, у тебя в прошлый раз неплохо получилось. Все упаковать в рюкзаки. Ку?ма, помоги с цинками. Патроны нужны разрывные, часть — трассеров. Скоро будет темно. Да, еще не забудьте средства связи. Возможно, нам придется переговариваться по радио.

Алекс ушел. Он подогнал автолет со двора, а мы через черный ход загрузили багажник машины средствами ведения боевых действий — локальной войнушки.

— Забегай, если че, — произнес Какумацин, они обнялись с Алексом, после чего мы отчалили.

На остров прибыли, когда солнце клонилось к закату. Роди медленно облетел все, что не было занято водами болота. Мы внимательно смотрели вниз, но никого не обнаружили. Приземлились недалеко от домика. Вначале выпустили Лизи, которая стала перебежками приближаться к дому. Алекс вылез из машины, присел, пробрался к багажнику и вынул оттуда автомат, осторожно, используя деревья для прикрытия, тоже стал продвигаться к полуразвалившемуся строению. Остальные, включая меня, сняли с поясов автоматы и, выглядывая из салона автолета, следили за Роди. Впрочем, никого в древней постройке не оказалось. Остров пока находился в нашей полной власти. Я сходил в дом, пошарил в тайнике и, найдя немного марихуаны, предложил парням. П. Алекс был не против, хотя сам, конечно, курить не стал, ребята не отказались. Напряженность, в которой сейчас все пребывали, снять на время удалось. Солнце скрылось. Развели три костра по периметру единственной поляны. Автолет поставили рядом с домом, обсыпали ветвями черемухи для маскировки. Сами начали облачаться: камуфляжная форма, тонкие легкие бронежилеты. Забили магазины патронами. Роди сел на толстый ствол дерева, валяющийся на земле, и начал последний инструктаж:

— Не знаю, что придумают звери, чтобы заполучить дискету. Наша задача — грамотно произвести обмен. Мы отдаем дискету лишь тогда, когда девушка оказывается в безопасности. Прилетят они, скорее всего, на автолете или на вертолете. Поэтому вы, ребята, займите места полукругом, чтобы не стрелять друг в друга, и не высовывайтесь, пока что-нибудь не произойдет. Ты, Санчо, лезь на ветви и следи за всем через оптику. Я буду вести переговоры. Все, с Богом. И не забудьте наушник вставить в ухо, все должны все слышать.

Ребята подбросили в костры еще палок и ветвей, после чего разошлись в стороны и залегли. Небо было чистым, сияли звезды. Болото — рай для разной живности, которая стрекотала, ворчала, пищала так, что шум этот гудел в ушах. Постепенно к нему привыкаешь, но если появляется посторонний звук, определяется его сразу. Двигатель автолета, который темным силуэтом приближался со стороны гор, барахлил. Я, сидя на ветвях черемухи, направил автомат в ту сторону, включил оптический прицел на ночное видение и поискал нарушителей спокойствия. Машина летела медленно, постепенно снижаясь. Окна — в полную тонировку. Садились они на полянку в центр, как раз между трех костров, включив подбамперный прожектор. Массивный черный автолет выставил колеса и качнулся, когда опустился на землю. Двигатель не глушили. В свет костров вышел П. Алекс с автоматом в руках, рядом встала Элизабет. Прошла натянутая пауза и водительская дверь отворилась. Я прицелился, и тут наружу вышел… Макс. Да-да, мой потерявший разум друг Макс Корсигас собственной персоной. Он был одет так же, как в тот день, когда мы расстались. Бейсболка, футболка, кроссовки, спортивные штаны.

— Эй, папаша, — сказал Макс. — А где Санчо? Санчо где? Санчо! — крикнул он, не дожидаясь ответа и сверля темноту взглядом. — Выходи, Санчо, разговор есть!