Часть четвертая
Тигр над свалкой

П. Алекс не стал кричать, не стал ругаться. Он просто молча сначала выслушал меня, а потом еще несколько вариантов произошедшего из уст моих друзей и русских парней. Думая о чем-то своем, вынул дискету из головы андроида и положил ее в прозрачную коробочку… Кстати, я забыл упомянуть — как только мы вшестером ворвались в сторожку, я обратил внимание на то, что у Алекса на рабочем столе на боку лежит голова андроида с закрытыми глазами. Из массы проводов, торчащих из горла этой искусственной головы, несколько были соединены крокодильчиками с другими проводами, которые далее тянулись к раскрытому пробуку. Роди перестукивал пальцами по клавиатуре. Он обернулся, удивленно осмотрел нас и сразу же выключил комп, потом крутанулся в кресле и произнес:

— Похоже, что-то все-таки случилось.

— Что это? — я указал пальцем на голову андроида.

— Хороший дисковод, — ответил П. Алекс. — В этой башке есть вход для современных пальчиковых дискет.

— Что-нибудь узнал?

— Нет. Нужны особые программы.

— Может, я попробую?

— Не сейчас. — Роди, видимо, решил не подпускать меня к дискете. — Лучше рассказывай, что случилось и кто эти молодые люди. — Роди знал Дюка с Андре, остальных, конечно, видел в первый раз.

— Это русские.

— Русские? — Алекс удивленно приподнял брови. Он поднялся из кресла, подошел и поздоровался со всеми. — Откуда из России-то? — Было видно, что Роди как-то странно напряжен. Он будто встретил тех, кого давно желал увидеть. Как бы плохо он не отзывался о русских, все же русским он и оставался. Видимо поговорить с соотечественниками Алекс мечтал давно.

— Санкт— Петербург, — ответил Длинный.

— Из Питера, значит, — констатировал П. Алекс. — Давайте, ребята, раздевайтесь, проходите, выпьем чаю, а там все и расскажите, все, что случилось…

Мы пили чай с круассонами и кексом, наперебой рассказывая все, что произошло чуть более часа назад на стадионе. Так вот, как я уже сказал, П. Алекс, выслушав нас, не стал кричать, не стал ругаться. Он на какое-то время задумался и, посмотрев под стол, где лежал бультерьер, спросил:

— Ну, что скажешь, Элизабет?

Лизи, которая явно не ждала, что будут интересоваться ее мнением, да и того, что ей вообще дадут поговорить, вылезла из-под низкого стола, оглядела всех по очереди и высказалась:

— Свалка использовала оболочку бандитов. Лишь тело. Мозги же наверняка были искусственные или наполовину искусственные. Они ведь понимали, что стадо обезьян не пустят в самолет, да и не дадут бегать по Европе.

То, что собака заговорила, да еще заговорила так связно и толково, удивило, пожалуй, всех моих друзей. Особенно поражены были Дюк с Андре. Они и раньше видели Элизабет, но нечего такого просто не ожидали от собаки, над которой раньше пытались прикалываться. П. Алекс же потрепал Лизи холку и сказал:

— Это я сразу понял. Но зачем они вообще поперлись через океан?

— За этой проклятой дискетой! — Я указал на пластиковую коробочку.

— Правильно, — Роди качнул головой. — Поэтому убивать им никого не было смысла. Им нужен был ты, для выяснения того, где находиться дискета. Впрочем, как и ранее. Ты сам начал стрельбу, а потом священник прикрывал вас. Ему уже нечего больше было делать. А так как они не сумели тебя взять, они прихватили твою девушку. Теперь надо ждать от Свалки что-то типа ультиматума. Они нам… Как ее зовут-то, твою новую подружку?

— Жанна.

— Они нам Жанну, мы им дискету.

— То есть, — вмешался в разговор Колян, — если я правильно понял, Жанну вернут, если вы отдадите какой-то там группировке простую пальчиковую дискету?

— Да, — ответил Роди. — Однако есть еще третья сила. Католики. Это хорошо, что вы ушли от разведслужбы Ватикана. Они сейчас уже торчали бы тут и протоколировали изъятие дискеты. На Жанну им наверняка наплевать. Но это не случилось — и мы еще сможем поторговаться со Свалкой. И даже вернуть девушку. Вспомни, ты говорил что-нибудь ей о том, где мы с тобой скрываемся?

Я задумался и вспомнил.

— Говорил, но немногое. Говорил, что у меня отец работает в протестантском колледже. Только не пояснил в каком.

— С одной стороны, это плохо, так как, выудив у девушки эту информацию, бандиты могут пожаловать сюда. С другой стороны, их только двое — и нам будет легче договорится, предложить обмен, а не устраивать стрельбу. Однако пока я всем дам оружие, и ночевать будем здесь. Утро вечера мудренее.

П. Алекс встал, запер входные двери, посмотрел в окно, закрыл жалюзи и открыл пластиковый сундук, стоявший в углу.

— Выбирайте, кому что понравится.

Каждый взял себе по пистолету, я сменил обойму и сунул в карман запасную.

— Надо телевизор включить, — предложил Дюк. — Может, в новостях дадут какую информацию о перестрелке на «Стад де Франс»? Тем более, там труп остался.

— Это вряд ли, — махнул рукой Алекс. — Католическая церковь — влиятельная организация. Они замнут это дело. Труп отправят на исследование. Сейчас наверняка вовсю ищут нас. Все же хорошее место я выбрал — протестантский колледж, сюда они не сунутся. Пока не сунутся.

Телевизор Роди все же включил, а сам сел за комп, продолжать — раскодировку злополучной дискеты. Тепло от камина и полумрак сморили всех, и парни, сидя в креслах и на топчане, по одному стали отключаться в сон. Я еще пытался посматривать через плечо П. Алекса на колонки цифр, бегущих по биомонитору пробука. Однако все же присел в кресло и уснул. Последнее, что пришло мне на ум, так это вопрос:

«Как же там Жанна-то? Жива ли?»