Жанне Бош недавно исполнилось шестнадцать. Она стояла возле подоконника и смотрела сквозь стекло с грязными разводами на улицу. Моросил занудный дождь, редкие автомобили проезжали по набережной Невы, рассекая светом фар темноту и по пути выплескивая воду из луж на тротуар. Недалеко над мостом тек ручеек автолетов, лучи фонарей которых через слой воды на оконных стеклах сливались и казались сплошным световым потоком. За рекой виднелись темные силуэты гигантских цехов Путиловского завода. Высокие трубы выпускали темный дым, который на фоне светло-серого на западе неба струился сплошным кучерявым потоком в сторону Финского залива. По реке двигался, сверкая иллюминацией, прогулочный катер с мигающим по всему борту рекламным щитом. Вспыхивали надписи — то «Хаба-радиейшен» — жевательная резинка, якобы выводящая из организма радионуклиды, то «Золотой бамбук» — клуб для веселого времяпрепровождения. В воздухе мимо окна над набережной время от времени проносилились полицейские и правительственные автолеты с мигалками, или наоборот неторопливо проплывали частные летающие машины. Если автолеты не принадлежали государству, то их владельцами были либо крупные бизнесмены, либо мафиозные босы. В Российском округе автолет не был роскошью, но стоил довольно дорого даже для семьи среднего достатка. Впрочем, хотя округ и считался одним из самых отсталых в мире, но и тут хватало людей, способных позволить себе последние новшества цивилизации. Остальные ездили на автомобилях, до сих пор использующих в виде горючего бензин, солярку или газ. Когда в мире начали иссякать нефтяные ресурсы и развитые страны резво бросились искать альтернативные виды топлива, Россия об этом не побеспокоилась. А зря. Миру пришлось быстро переориентироваться на новые технологии. Что и отбросило Российское государство в разряд отсталых. Нефть и газ в мире уже никому не были нужны и больших денег на этом заработать стало невозможно. Экологически грязные энергоресурсы, впрочем, еще шли на экспорт, но не в том количестве, что Россия экспортировала в прошлом и в начале этого века. Правительство же, как обычно, все неурядицы списывало на своих предшественников или на войны (конфликты, как выражались чиновники).

Дождь продолжал идти. Поздняя осень наводила уныние. Санкт-Петербург тонул в воде. Скука давила на Жанну. Пятница, завтра не надо в эту надоевшую школу. Последний класс, а так не хочется ничего делать. Учителя — старые перечники и перечницы, живущие по принципам морали давно устаревшей, как и сами они. «Это нехорошо!» — достают тебя подобные людишки. «Так не положено!» — возмущаются они. Что положено, а что не положено — я решаю сама. Я в жизни повидала такое, о чем вам на ухо и бабки не шептали. Тоже мне, праведники. Это-то и не нравится школьным музейным экспонатам. И вот что самое интересное: приходит какая-нибудь молоденькая училка, только что из института, а туда же. Это положено, это не положено! Им там что, общую программу поведения под гипнозом в мозг загоняют?

Жанна подошла к старенькому трельяжу, оставшемуся после бабушки, и, сев перед зеркалами, стала смотреть на свое отражение. Круглое лицо, небольшой нос, темные глаза, пухлые губы и короткие черные волосы. Красивая ли я? Да?.. Нет?.. По крайней мере, парням нравлюсь. Особенно взрослым. Может, волосы покрасить? В какой-нибудь ярко-синий цвет с отблеском. Или не надо? Ладно, потом решу, возможно, ближе к весне. Скоро снег посыплет, придется шапку надевать, и красоваться можно будет разве что в дискоклубах.

Жанна — девушка среднего роста, мягкая. Именно мягкая, а не толстая, поверьте мне, я нисколько не преувеличиваю. Одежду она любила надевать на размер или на два больше, чем надо, и поэтому брюки из плотной ткани, шерстяной свитер и куртка смотрелись на ней немного мешковато. Но это было модно в России, шло ей и таило какую-то загадку, по крайней мере, для меня.

Не найдя чем заняться дома, Жанна собралась выйти на улицу, но, посмотрев в окно, поняла, что вряд ли кто из друзей сейчас тусуется под дождем. Хотя можно зайти к соседу Сереге и вытащить его во двор. Курить хочется, а одноклассник Серега хоть и не парень мечты — но все не одной сидеть. Тем более сосед, видно было, питает неслабые чувства к своей соседке. Он частенько показывал, что не против выполнить все, что бы Жанна ни попросила. Сидит сейчас, наверное, играет в игрушки на своем компе.

Открыв шифоньер, Жанна окинула взглядом гардероб, который считала прилично большим. Полгода назад о таких шмотках она и не мечтала, пока ей не встретился на жизненном пути один взрослый парень. Они познакомились на дискотеке, и взрослым он считался, потому что оказался старше Жанны аж на пятнадцать лет. Впрочем, подвыпившую девушку возраст не смутил. Андрей же, так звали нового знакомого, имея в кармане пачку денег, стал покупать ей только дорогую выпивку и хороший закусон. Всю ночь они перебирались из кабака в кабак, и под утро все кончилось в солидной гостинице на широкой кровати. Там, кстати, Жанна и лишилась девственности. Она не боялась, не сопротивлялась, более того, наоборот, даже хотела этого, хоть по началу и смущалась. Андрей показался ей высокообразованным, юморным таким парнем, какие в мыльных сериалах — основными положительными героями. И главное, принца искать не надо, он сам подошел. Ранее о таком только и мечталось, а тут она с ним, в одной постели. Круто! Не то что глупые сверстники со своими мелкими проблемами наподобие прыщей на носу. Она просто влюбилась в Андрея «по самые уши».

На следующий день, проснувшись, они поехали на вещевой рынок, и там Андрей не жалел денег и покупал все, что бы Жанна не попросила. Через неделю он появился вновь, еще через неделю снова. Как-то раз сказал ей, что женат, чем выбил девушку из колеи. Впрочем, встречаться они не перестали, лишь в отношениях будто сама собой отпала детская влюбленность, которую вначале всячески демонстрировала Жанна. Андрей, как всегда, не скупился на деньги, выполняя мелочные, по его мнению, желания девушки. «Уж не проститутка ли я? — подумалось как-то Жанне. — Нет, — твердо решила она. — Ведь не стою же я на панели, не ищу клиентов». Жанна представила себе подобную картину, ее передернуло, после чего она оттолкнула от себя подобные мысли. Через пару месяцев встречаться они стали реже, а когда Жанна объявила ему, что беременна, Андрей выплатил деньги за мини-аборт, после чего больше не появлялся. Жанна звонила ему еще несколько раз, но секретарша — непробиваемая стена, с неохотой отвечала, что Андрей Иванович в командировке. На этом роман и закончился.

Открыв дверь, Жанна перешагнула порог своей маленькой комнаты и попала в едкий дым дешевых сигарет и стойкий запах перегара. Мать с отцом, выпив немало самопальной водки, бурно обсуждали идущую по телеку программу «Время». Диктор грозно вещал: «…сегодня, в ответ на высылку пяти сотрудников российского посольства из Южноамериканского округа, Министерство иностранных дел вызвало и вручила ноту протеста послу ЮАО в России. Как заявил министр Павлов, наши действия будут адекватны…»

Девушка прошла в миниатюрную прихожую и сняла с вешалки куртку с капюшоном типа «Аляска». Отец, завидев ее, крикнул:

— Жанка, куда ты, мать твою, на ночь глядя собралась? А?

— Твое какое дело? — огрызнулась дочь и просунула руки в рукава. — Пьете свое пойло, вот и пейте. — Девушка наклонилась и стала обуваться в полусапожки на кубическом каблуке.

— Вот ведь, мать, — батя хлопнул ладонями по коленям. — И за это я воевал. Ползал по лесам Урала. Вот ведь для чего в окопах мерз, для такого отношения к себе. И от кого? От родимой дочери! Где справедливость? Нет, мать, ты скажи мне: где справедливость?

— Ты в окопах мерз для нескольких жирных политиков, — съязвила девушка.

— Жанна, — вмешалась мать, пытаясь выглядеть как можно серьезнее, но это у нее мало получалось, так как волосы были сильно взъерошены, веки периодически закрывались, и ее почему-то пошатывало на стуле. — Не смей грубить отцу!

— Он сам начал. — Дочь повернулась и стала отпирать дверь.

— Не вздумай короеда принести в подоле! — крикнул ей вдогонку батя и добавил: — Проститутка хренова!

Последние слова взбесили Жанну, но она решила, что трудно спорить с предками, да еще и в доску пьяными, после чего вышла в подъезд, напоследок громко хлопнув железной дверью.

Серега, как и ожидалось, торчал дома и на призыв немного подышать свежим воздухом съежился, словно представил холодный дождь, потом оглянулся, посматривая на включенный компьютер, но не отказал и начал одеваться.

Они выкурили в подъезде по облегченной сигарете «Winston», сидя на подоконнике и осматривая надписи на стенах, после чего вышли во двор. Фонари не светили, но темноту немного рассеивали горящие окна домов. Торчали лысые деревья, бурая листва которых уже покрывала землю сплошным ковром. Дождь по-прежнему моросил и не похоже было, что собирался заканчиваться.

— Ну, чем займемся? — спросил Серега, сунув руки в карманы.

— Знать бы, не зашла бы к тебе. Давай сам придумывай.

— Грубишь?

— Извини, не спецом. Предки затрахали. То не так, это не этак. Кстати, вон, смотри, Дрезина прется.

Парень по прозвищу Дрезина шлепал по лужам и, завидев Серегу с Жанной, улыбнулся, подошел.

— Как дела, девчонки и мальчишки, а также их родители?

— Про родителей не надо, — серьезно ответила девушка и продолжила: — Не видишь, что ли, торчим тут под дождем.

— Двинули со мной, поторчим по-настоящему.

— Бухаете, что ли? — спросил Серега.

— Скинулись, я за анашой сбегал. Пошли, курнем, посмеемся.

— Пошли, — ответила Жанна. — Все лучше, чем тут тусоваться.

Жанна не была большущей любительницей марихуаны, но иногда делала пару-тройку затяжек «за компанию». Поднимало настроение.

Местные, парни со двора, впятером собрались в подвальном помещении, откуда не так давно милиция выгнала нескольких бомжей. Одинокая лампочка, болтаясь на проводе, слабо освещала серые стены и покрытые ржавчиной трубы. Четверо ребят с закрытыми глазами сидели на старой пыльной тахте, навалившись друг на друга. Пятый, Паша Рюрик, сидел на табуретке, уткнувшись головой в колени. Выглядели парни подавленно. Явно чувствовался токсичный запах клея, что подтверждал полиэтиленовый мешок с вязкой жидкостью внутри, валявшийся в сторонке

— Чертовы токсикоманы! — выругалась Жанна и стала трясти Павла за плечо. — Вам что, делать нечего? Давай поднимайся, окочуритесь ведь.

Рюрик приподнял голову, сквозь щелки глаз взглянул на девушку и ринулся в сторону, где его вырвало. Дрезина, который не ожидал, что его не дождутся, вытащил пакетик с зеленью и произнес:

— Парни, анаша. Вы что, меня дождаться не могли? Сказали бы, что будете нюхать, так не бегал бы под дождем по всему району. Козлы вы, короче.

Никто никак не среагировал, кроме Паши, которому, видно, стало получше и он, приподнявшись, ответил:

— Сам ты козел! Тебя что, за шалой на тот свет посылали? Мы уже думали, кинул ты нас. Ничего больше не оставалось, как сбегать до киоска за клеем.

— Идиоты, — Серега вышел из-за спины Жанны. — Клей вас как раз на тот свет и пошлет.

— Да ну тебя, — махнул рукой Дрезина. — Не хочешь, никто не заставляет. Курить будешь?

— Спасибо, охота пропала. Пойдем лучше, Жанна, зайдем в «Мутный глаз», опрокинем по кружке пива.

Жанна не собиралась отказываться от шалы, но вид этой компании наводил очередное уныние и она, подумав, что смеху тут не ожидается, повернулась и направилась вверх по лестнице. Когда они выбрались из подвала, девушка накинула капюшон, огляделась и сказала:

— Велика Россия, а податься не куда.

— Пойдем, там, в кафе, сегодня Колян Длинный со своими парнями пивом брюхо набивают. Все лучше компания.

— Откуда знаешь, что они там?

— Звонил, предлагал пару новых игрушек, сказал, что вечером будет в «Мутном глазе».

— Отличная идея.

Своими парнями у Коляна Длинного считались Олег Кубышкин по прозвищу Куба и Саня Семенюк по прозвищу Семя. Притом Семей Саню называл только Колян, Олег же своего друга звал Сидр. Так вот, Семя, или Сидр, для кого как, был парнем невысокого роста с глупым выражением лица. Вечно взъерошенный молодой человек, с очевидным трудом вникающий в окружающую обстановку, однако старательно участвующий и полностью поддерживающий все начинания своей мини-группы. Хотел он того или нет, скорее всего, инстинктивно, Семя частенько пытался подражать своим друзьям, так сказать, не отставать. Он носил кроссовки, спортивные брюки и серую болониевую курточку. Куба выделялся голубыми глазами в купе с черной копной волос, средним телосложением и любовью одеваться по-модному, чаще — в изделия из кожи. На нем были черные кожаные брюки и черная короткая кожаная куртка. Он также обожал подебоширить, если, выпивая, добирался до кондиции. Колян Длинный на свое облачение внимание обращал постольку поскольку, в основном это зависело от средств, настроения или случая. Он был не выше Олега, но настолько худощав, что длиннота обращала на себя внимание в первую очередь. Массивные штурмовые боты, синий джинсовый костюм, капюшон на куртке, меховая подкладка. На ушах вечные черные наушники, передающие музыку от портативного радио. Небольшие очки с круглыми солнцезащитными линзами он никогда не снимал, в темноте эти очки действовали как прибор ночного видения, днем преображали краски. Прямые волосы он отпустил до плеч, за которыми всегда висел рюкзачок с любимым портативным, но мощным, на сегодняшний день, компом внутри, так называемым пробуком, ну и, конечно, с разными причиндалами к этому же компу. Никто не знал, откуда он берет рубли, но то, что они у него периодически появлялись, знали многие. Иногда он был вообще на нулях, иногда просто безумно много тратил. Впрочем, шиковал Колян только тогда, когда выпивал пива. От пива он заводился. Как Длинный сам признавался: «От водки меня бычит, никакого веселья, зато бутылка пива заводит на всю ночь, а уж потом можно и водочки». Ребята учились в Санкт-Петербургском университете, были студентами второго курса. Не местные, и поэтому жили парни в расположившемся неподалеку от «Мутного глаза» общежитии. Жанна познакомилась с ними через Сергея, который часто покупал у Длинного компьютерные игры, «не ходившие» в Российском округе. Из разговоров, которые велись среди этой троицы, девушка узнала, что многое просто не доходит до России, потому как существует очень профессионально работающая, но скрытая цензура. Притом цензура эта действовала во всех отраслях. К примеру, если вы хотели просмотреть последние новости, открывая в Сети страницу какой-нибудь «CNN», то даже не могли предположить, что некая организация пропускала эту информацию через фильтр, по своему усмотрению удаляя или заменяя все, что может в какой-либо степени повредить репутации власть имущим. Последние технологии позволяли делать это за несколько секунд.

Новую девушку компания Коляна Длинного вначале восприняла с какой-то странной опаской и лишь спустя месяц знакомства ребята стали немного разговорчивее. Жанна считала их прикольными, хотя она всегда легко вливалась в любую компанию и быстро становилась «в доску своей» во всякой тусовке.

И вот вся эта троица восседала за дальним столиком в кафе «Мутный глаз» и что-то бурно обсуждала. На дубовой столешнице стояли три литровые початые кружки с пивом. Парни, завидев приближающихся Жанну и Сергея, заулыбались, правда Семя — немного тормознув. Куба тут же нашел свободные стулья, Длинный предложил пива.

— Я сам куплю, — сказал Серега, давая понять, что девушка пришла с ним, и направился к высокой стойке, за которой, быстро обслуживая и профессионально обманывая, восседала полная женщина по имени Клара. Барменша настолько вписывалась в местный интерьер и стала до такой степени близка завсегдатаям, что многие клиенты, в основном работяги с ближайшего Путиловского завода, заходя в кафе, с порога кричали: — Клара! Пивка как всегда, и рыбку не забудь посуше! — Клара на ходу отбивала чек на кассовом аппарате, успевая в это же время наливать в пару кружек пенный напиток.

Серега купил у толстушки Клары пять кружек пива, рассчитывая на всех, чем хотел показать, что деньги у него имеются и, мол, «подачек» ему не надо. На самом деле у Серого на этом рубли и закончились, осталась так, мелочь. Однако компания выразила знак признательности дружеским похлопыванием по плечу, так сказать, с пониманием приняла этот жест доброй воли. Выпили сразу все по полкружки, и Колян, с какой-то хитрецой во взгляде, спросил у Семи:

— Ты, говорят, вчера девчонку снял, прямо на бульваре? На вахте сказали, прямо в комнату в общаге притащил. Хоть бы рассказал, как там да че было.

— Да ну, парни, не стоит… — замялся Саня. — Ничего такого особенного и не было. Да и девчонка так себе была. Да и… — Семя махнул рукой, — короче, сбежала она от меня.

— А че сбежала-то? — не унимался Длинный.

— Да, в общем, проституткой она оказалась.

— Да ну? — Колян с Кубой подались вперед. Жанна изобразила презрение. Серега сохранял спокойствие.

— Сколько заплатил? — поинтересовался Куба.

— Так он же сказал, что девчонка сбежала, — вмешалась Жанна. — Значит, нисколько.

— Да ты просто Сидора не знаешь, — произнес Олег. — От такого не сбежишь. Колись, проказник.

— Ну, в общем, пришли мы в комнату. Она разделась, я полез к ней. А она говорит: не могу, мол, так просто. Завести ее, видите ли, надо. Похлестай, говорит, меня, побей. И становится на корячки.

— Ну и ты! — Длинный с Кубой придвинулись еще ближе. Серега, похоже, тоже заинтересовался.

— А че я? Снял ремень и давай ее хлестать. А она вздыхает, охает, в общем, кайф ловит. А потом говорит: давай, начинай. Тут-то, парни, я и лоханулся.

— Что случилось? — спросил Куба.

— Да подошел я, и как дам ей в торец. Она взвыла, схватила одежду и на выход. Я так и остался стоят один голый в комнате.

— А че ты ее в торец-то? — вмешалась Жанна.

— Да она же сама просила: похлестай, побей. Вот я похлестал, а потом, думал, побить надо.

Взрыв смеха за столиком заставил обернуться всех сидящих в кафе.

— То-то мне на вахте вчера сообщили, — сказал Длинный сквозь смех. — Привел, говорят, Семя девку в общагу, а она через пять минут, как ошпаренная, полураздетая, с расквашенным носом вылетела из здания.

Очередные кружки с пивом принес Куба. Он также купил соленых сухариков и пару широких вяленых лещей, которых тут же стали дербанить. К тому времени Серега уже потерял выдержку, весь свой фарс, Колян безудержно ржал во весь голос по любому поводу, Семя пытался шутить, но, как обычно, не в тему. Жанне просто было хорошо. Она отхлебывала пиво, которое немного расслабляло, и грызла сухарики с укропом. Ей было приятно сидеть с парнями, которые принимали ее за свою и, ни сколько не смущаясь, вели мальчишечьи разговоры. Более того, они не доставали, и это казалось ей главным.

Длинный, посмотрев на часы, бросил:

— Ну что, банда, может, посетим какой-нибудь дэнс? Хочется музыки и веселья. Готов даже ногами подергать.

Серега встрепенулся, но тут же выдал:

— Нет, парни, не сегодня. Дела есть разные.

— Да брось, Серый. Я плачу.

— Нет, парни, — повторился Сергей. — Не сегодня.

— Ты? — Колян посмотрел на девушку.

— Я — за. Будет по приколу. — Жанна откинулась на спинку стула.

На том и порешили, Серега, стараясь не выказывать расстройства из-за Жанны, ушел, остальные, поймав такси, направились в молодежный клуб «Аврора-дэнс», что располагался на древнем крейсере. Уже давно никто не знал, зачем стояло у набережной это судно. Разве что старики какие-нибудь. Его уже хотели было пустить на переплавку, когда кто-то из предпринимателей предложил сделать на корабле развлекательный центр. Никто из чиновников препятствовать не стал. Кому-то же надо было содержать старое корыто. Отдали «Грузинской диаспоре». Коммерсанты из надводного корабля сделали надводно-подводное судно, и когда встал вопрос о названии, то вместо планируемого «Титаника» оставили старое имя — «Аврора».