Иногда недеяние — лучшее действие.

Недеяние Сомова-младшего входило в разработанную им тактику как элемент, без которого нельзя обойтись.

Довольно долго он выходил в сеть только для сбора сведений. Никаких диверсий! Аккуратность и осторожность стали его девизом. Более того, Саше грозили еще три месяца почти полного бездействия и добровольного заключения в пищеблоке.

Когда-то он потратил несколько часов на решение логической задачки из области тактики: как действовать очень, очень маленькому и слабому бойцу против огромного и могучего неприятеля? Если, разумеется, на горизонте нет другого такого же дылды, с которым можно было бы подружиться… а его, прямо скажем, нет и не предвидится… Давиду, то бишь, мальцу, следовало бы отыскать ахиллесову пяту Голиафа, то бишь дылды, и нанести в уязвимое место единственный смертельный укол. Это в теории. Но на практике Сомову-младшему подобного рода сценарий совсем не подходил. Давид мог безответственно ухлопать Голиафа с помощью пращи, а потом торжествовать над его трупом. И Саша тоже мог бы устроить орбитальной станции «Бялы Палац» аварию с летальным исходом. Да запросто. Незамысловатая одиннадцатиходовка. Причем для некоторых частных решений — восьмиходовка… Но вся проблема в том, что его, сомовский Голиаф… выглядит неопределенно. Расплывчато. Убей «Бялы Палац» — и отправишься на тот свет со всеми его обитателями. Разумеется, загробное царство нельзя сбрасывать со счетов как объект изучения… изнутри, но нет достаточных гарантий, что получишь комфортабельные условия для интеллектуальной деятельности. Н-да. Мама и Варька, по всей видимости, рассчитывают на иное развитие ситуации. Более того, весь обслуживающий персонал станции и прочее ее население начнут путешествие в собственное посмертие без соборования и причащения; нелогично задевать интересы стольких людей в такой важной сфере ради решения узкоспециальной проблемы…

Итак, вариант с простым укокошиванием Голиафа явно не проходит.

В сущности, действовать следует против одной только группы оабовцев. Разрабатывая тактику, Саша еще не знал, сколько их всего, но был уверен: не требуется много народу для охраны женщины, не имеющей навыков боевика, и двух детей… то есть, конечно, с их точки зрения — детей… Впоследствии он установил численность группы — четверо. Из них трое посменно наблюдают за пленниками, а еще во главе подразделения старший, некто Ян Каминский. Постепенно Саша выяснил график работы тюремщиков, личные особенности каждого оабовца и примерный уровень их полномочий в общении с начальником станции… Сомов-младший стремился учесть все до последней мелочи. Скрупулезность в таком деле не помешает. Она вообще никогда никому не мешала, помимо отъявленных бездельников и разгильдяев.

Взвесив все и вся, он понял: против Голиафа должна быть направлена его же собственная сила. В данном случае, у Давида есть лишь одно преимущество. Это, как ни странно, его ничтожество, мизерность, а значит, незаметность. Следует направить всю мощь возможностей Голиафа на благо Давида, но сам дылда не должен понять, что его действиями управляет маленькая хитрая букашка…

Идеально было бы придать всем необходимым действиям Голиафа рефлекторность; пусть они будут единственно возможным ответом на внешний раздражитель.

Дойдя до этой мысли, Саша перебрал ситуации, на которые станция будет реагировать на уровне мышечных сокращений человеческого тела: рвотный спазм — заблеванная скатерть.

Боевая тревога, нападение? Было.

Отказ энергосети? А что это дает? Ничего не дает.

Пожар? Тоже было.

Угроза взрыва в двигательных отсеках? Всеобщая эвакуация, неразбериха… и… всеобщая эякуляция. Нет. Все-таки, нет. Играть с ходовой частью — забава не веселее, чем ходить по ниточке над горячей сковородкой. Саша опасался на самом деле вывести из строя что-нибудь важное.

Имитация мятежа? Уже интереснее. Допустим, Каминский усадит маму и эту драную чувырлу в шлюп, отдаст швартовы и… и что — и? Можно, конечно, перепрограммировать кое-что в автономной системе управления шлюпом… Но Каминский прежде всего не купится. А значит, не сядет и швартовы не отдаст. Где это видано: на Терре — и вдруг мятеж! Сапоги всмятку. Романная романтика. За всю историю Терры мятеж случился всего один раз, да и тот чаще называют войной за независимость…

Эпидемия? Отлично. Чего? Коклюша? Трясучей лихорадки? Серебряного столбняка? Последняя эпидемия посетила терранцев лет сорок назад.

Может, массовое буйное помешательство? Очень смешно.

Хотя…

Очаг панфирного заражения! Вот оно, вот оно…

Мило!

Распространяется с чудовищной быстротой, вводит целые толпы в состояние неконтролируемого ужаса, агрессивности и, затем, суицидального пароксизма. Лечится в основном пулей в лоб. Великолепно! Что может быть лучше хорошей панфирной атаки?!

После нескольких печальных инцидентов это оружие было запрещено на веки вечные, но тайно им располагает, наверное, добрый десяток держав. Наверное. Может быть, два десятка…

Саша осторожно проверил, какая именно реакция на появление панфирного очага вбита в основную административную сеть.

…!

Зараженный сектор станции герметизируется и отстреливается напрочь. Он просто-напросто превращается в маленький рукотворный астероид. В принудительном порядке и без малейшего предупреждения всем тем, кто его населяет. Жестокое правило, но, наверное, справедливое — хотя бы часть обслуживающего персонала получает шанс выжить.

Кажется, когда-то, в старину, нечто подобное называли «русской рулеткой»…

Правда, ему понадобится обмануть шестьдесят восемь биодатчиков. Сложная задача. У Саши долго не получалось составить необходимую программу. Целых восемьдесят минут. На восемьдесят первой получилось.

Так, допустим ему удастся отстыковать кусок станции с заветным кубриком. Дальше что? Куда девать четырех оабовцев? Куда девать еще несколько сот человек, живущих и работающих тут постоянно? Утилизировать? Богатая дебютная идея.

Ну, допустим, оабовцев он сможет запереть в тех помещениях, где они будут находиться на момент «панфирной атаки». Совсем несложное действие. Даже очень искусный боец немного навоюет, находясь перед запертой дверью… А вот остальная публика… Да, это проблема. Запереть всех? И как тогда самому перебираться с марша на марш? Как вытаскивать маму с этой ядовитой сколопендрой? Как выводить шлюп?

А если оставить разблокированным только путь отсюда до «тюремного» кубрика и от него до шлюпочного ангара? Да. Великолепно. И как раз там совершенно случайно встретится группа со всех сторон запертых и потому необыкновенно миролюбивых господ. «Куда путь держите, друзья?» — непременно спросят они с приличествующей случаю вежливостью, — «И, раз уж на то пошло, назовитесь, люди добрые…» Сомовы впопад ответят: «Эээ… к Матери Божьей Ченстоховской…» — «Пилигримы, значит?» — «Верно понято». — «А сюда какими судьбами?» — «Да вот, заблудились по дороге и совершенно случайно забрели». — «Может, помочь, чем-нибудь?» — «Да мы уж сами как-то. У вас тут и так незадача…» — «Ну, бредитя-бредитя, бог в помощь».

Значит, обслуживающего персонала к началу операции в секторе просто не должно быть. Есть же какой-нибудь, соль ему в сахар, мегасупераварийный режим, при котором сектор очищается от человеческого присутствия!

И, точно, режим отыскался. «Полная разгерметизация указанных помещений».

Этим не воодушевишь даже патологического оптимиста…

Но Саша очень старался. И он все-таки нашел искомую ситуацию. В середине марта на станции будет проводиться плановая САНИТАРНО-ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОВЕРКА.

«Господи, благослови санитаров, экологов и иже с ними…»

Они будут переворачивать всю станцию вверх дном, отыскивая малейшие следы чего-нибудь болезнетворного. И на момент проверки личный состав будут переводить из инспектируемого сектора в соседний, а потом возвращать. Оабовцы, конечно же, останутся. Да и сами инспектора — тоже. Но полтора десятка безнадежно присутствующих — это не тысяча и даже не сотня, они нейтрализуются без вредных последствий… как бы это получше выразиться? Вполруки. Серией точечных ударов.

Оставалась ерунда — подождать три месяца. Не феерично, зато надежно.

Вот Сомов-младший и ждал…

Надо признаться, режим последних месяцев оказался исключительно благотворным для интеллектуальной работы. Сашу ничто не отвлекало от логических разысканий; ни суетливый быт, ни щебет чудесной девушки Дануты, ни учеба не нарушали хода логических разысканий. В данный момент его интересовало сопряжение некоторых прикладных областей астрофизики и того любопытного факта, что теория статистических процессов жестоко сбоит в мистической сфере… Впервые ему, кажется, удалось нащупать нечто действительно крупное. Во всяком случае, небезынтересное. Определенно. Только надо дожать, довести до конца. Поставить все точки над «и»…

А между делом он решил одну проблему романтического свойства. Разумеется, ОАБ сейчас внимательно изучает все то, что приходит на личный канал милой Дануты. И еще внимательнее — то, что уходит с борта станции «Бялы Палац». Любопытно, сколько народу занято сейчас этой чушью?

А ведь Данута, наверное, с ума сходит: куда разом пропало все сомовское семейство! И ее коханый с семейством вместе.

Вот обрадуется, наверное, когда на пороге у нее окажется человек из специального агентства с букетом роз и запиской: мол, не беспокойся, любимая, срочная командировка у отца, нам всем пришлось с ним… эээ… убыть… дела идут отлично, только проблемы со связью, целую, увидимся в мае! А счет за цветы оплатит Центральный Спортивный Клуб Флота по личной просьбе одного из великих мастеров трехмерного футбола. Он тут тренируется в условиях невесомости вот уже полгода и рассылает цветы всем двадцати возлюбленным по очереди… А там, где нашлось место двадцати, найдется и двадцать первой. Могут быть у великого мастера маленькие причуды?

ЦСКФ платит исправно. Лишних вопросов не задает.