Глава 14.
Он остался один.
Из прокушенной губы текла кровь.
Он не замечал.
Он навеки остался один.
Но были ворота – и был мальчик на алтаре.
Царь Живых.
Сын Осипа – Царя Мертвых.
И был меч, торчащий из камня.
Решай, Страж.
Теперь проще.
Последней Битвы плечом к плечу с Адель не будет.
Теперь любая Битва только твоя.
Решай.
Ладно. Нужна кровь? Нужна кровь Царя?
Из ворот стремительно высунулся рог – неимоверной длины и толщины. Окровавленный. И снова исчез. Да-а-а, зверушка…
Все уже было и все будет вновь. На алтаре лежит мальчик. В кустах сидит Бог. И говорит: убей. Убей, нужна кровь. Убей, ягнята у меня кончились. Знаешь, тебя все-таки нет. Мало ли кто может шуршать кустами. Если надо убить мальчика – тебя нет.
Нет.
Но ворота есть.
И я их закрою. Попробую закрыть.
Он делал все быстро, чтобы не передумать.
Меч легко вышел из камня.
Легко вознесся над головой.
Но падал – казалось – медленно.
И, рассекая воздух, – стонал.
* * *
Марья закричала. Страшно, пронзительно. Наташка подскочила – распахнутые глаза Марьи жгли огнем.
Крик превратился в слова. Кричащие.
– Останови-и-и-и его! Останови-и-и-и…
– Кого остановить, Машенька? Все будет хорошо, Ваня поехал за мальчиком, он спасет его от того страшного человека, все будет хорошо, ты знаешь, как Ваня любит детей…
– Он убьет его.
Крика не осталось в помине. Марья говорила быстро, негромко и четко.
…конечно, она любила Саньку, любила всегда, просто была молодой и глупой, и сама не понимала, и хотела похвастаться, дура, перед подружками, хотела хвастаться долго, какая она была дура, гордилась таким ухажером, думала все равно он никуда не уйдет, и все у них впереди, и не торопилась, и могла бы долго не торопиться, пока он не приплыл из Усть-Кулома с этой блондинкой, он так смотрел на нее, что она не смогла не поторопиться, и не пожалела, и было хорошо, и когда “Маша-Целка” уходила в свой последний рейс, название было неправильное, и потом она поняла, что осталась одна, и поняла что ее стало двое, и приехал Осип, он приезжал каждый год, и каждый год звал ее замуж, и…
Марья больше не говорила.
И не кричала.
И, кажется, не дышала.
Тогда закричала Наташа.
* * *
Меч стонал, рассекая воздух.
Иван стонал вместе с ним.
Хотелось, очень хотелось – остановить, отвести удар.
Он не мог.
Меч закончил свой путь.
Меч ударил.
Сначала крови не было.
Иван смотрел и рыдал в душе.
Его левая рука, левая кисть, дрогнула.
И стала падать на траву. На сожженную траву.
Он провожал ее взглядом.
Такая родная…
Такая знакомая…
Вот свежая царапина на мизинце.
Вот след от кольца на безымянном.
Вот старый-старый ожог на ладони…
Прощай, рука, нам хорошо было вместе…
Крови все не было.
И боли не было. Меч – хорошее оружие. Острое. Оружие Стража.
Левая кисть упала на траву. На черную траву.
Указательный палец сгибался и разгибался, будто опять нажимал на спуск карабина “Везерби”.
И тут кровь хлынула.
Фонтаном.
Нужна кровь??
Подходите!
Получайте!
Он водил культей, как пожарник брандспойтом, в шальном последнем веселье. Кровь била далеко, неимоверно далеко. Она долетела до нависших волн горящего стекла – они погасли. И исчезли. Чуть коснулась кустов – их не стало. Оросила ворота – они на удивление легко и быстро схлопнулись в сверкающую точку. Он ждал – оттуда, извне – адского воя и скрежета, ждал борьбы и победы… Ничего. Точка исчезла. Даже обидно. Он разочаровался – ненадолго. Надолго его не хватило…
Кровь иссякла.
Жизнь иссякала тоже…
Иоанн пошатнулся.
Посмотрел вокруг.
Не было ничего под небом.
Только алтарь.
Только мальчик с мертво-спящим лицом.
Только он сам – ненадолго.
Кровь иссякла.
Он завыл.
Он терзал и мял свою культю – крови не было.
Он сжал изо всех сил, зная, что сейчас упадет и не встанет.
Одна маленькая капля упала на лоб мальчика.
Веки дрогнули…
У-у-уф…
Царь ты, Царь… Веселенькое тебя ждет пробуждение… В компании однорукого трупа… Ничего, справишься, не маленький, четыре года, считай Воин…
Иоанн бредил, уже стоял на коленях.
Мягко клонило набок. Но он все хотел что-то сказать Царю.
Совсем забыл, если встретишь такую девушку, зовут Адель, если жива – ты сразу узнаешь, она очень красивая, скажи, что я…
Иоанн упал.
И замолчал.
Он прошел Путь.
* * *
В небе над старой раскольничьей деревушкой Гедоньем дрогнула звезда. Медленно покатилась по небу. Быстрее, быстрее… Исчезла.
Это была злая звезда.
