Глава 15
Нисхождение
Нехотя Жанна облачалась в пажеские шмотки, скрывая себя, красивую, от взоров ценителей, даже навешивала поверх тряпья лёгкое железо – конечно, самый минимум. Что хорошо было в её одежде: сбрасывалась за секунды, – хотя вид имела пристойный. Вот облачаться в неё приходилось намного дольше.
Конечно, Светлан упаковался в латы быстрее девушки и теперь поджидал её, присев на пол, – после возвращения из Тартара он доверял далеко не всем стульям. Трофейные доспехи вовсе не тяготили его, да они и не были тяжёлыми, изготовленные из сплава, неведомого даже в мире Светлана. При том, что прочности были неимоверной. К тому ж, эти латы вполне заменяли одежду – под них не требовалось ничего надевать. И никаких потёртостей, раздражений.
– Красивая вещица, – пробормотал богатырь, крутя в руках эльфский меч. – Даже не верится, что создана для убийства. Одни узоры чего стоят!
– Ну не всё ж время она кромсает плоть? – заметила девушка, подвешивая к поясу кинжал. – Почему не совместить драчку с искусством?
– Ага, как у самураев. Сперва порубишь коллег в капусту, а после сварганишь стишок поизящней… и покороче, да? Пока самого не рассекли.
Поглядев на себя в зеркало, Жанна крутнулась на каблуках и спросила:
– А ты что, не будешь снаряжаться на полную?
– Это ж наш второй выход, – напомнил богатырь. – А в сказках, как ты знаешь, все серьёзные дела вершатся с третьей попытки.
– Но если призраки не читали сказок? Сам говорил: их не пускают в библиотеку!
– Незнание не освобождает от ответственности, – усмехнулся он. – Хотя от неё можно убежать… Вообще, это цельный комплект, – успокоил Светлан. – То есть можно навесить ещё, но не обязательно. Для мастера облегчённый вариант даже лучше, а уж я кое-что умею.
– И слава богу, – сказала девушка. – Лишь бы не расслаблялся.
– Это я-то? Нашла ухаря!.. Опасность в ином.
– В чём же?
– Когда не встречаешь серьёзного противления, легко зарваться. Вот этого я боюсь. И ладно бы сносить двери да прошибать стены – а если вот так же я стану обходиться с людьми?
– Для этого у тебя слишком крепкие тормоза.
С сомнением богатырь покачал головой.
– Сила есть – ума не надо, – проворчал он. – И какой дурак это выдумал? – Затем перевёл взгляд на Агру, привольно разлёгшуюся на постели, и сказал: – Киска, а тебе лучше подождать здесь. Надзор надзором, но главная твоя задача – выжить.
Похоже, с этим кобрис была согласна полностью. Во всяком случае, возражать не стала, а лишь прикрыла глаза, будто погружаясь в сон. После сытного… э-э… ужина беготня и вправду противопоказана.
Укрепив за спиной лёгкий меч, Жанна нетерпеливо топнула сапожком.
– Так мы идём, наконец? – спросила она, изображая капризулю. – Сколько можно тебя ждать!
Усмехнувшись, Светлан вскинулся на ноги и распахнул дверь спальни.
В общей комнате застали только Стрелка. Разложив на столе несколько объёмистых колчанов, юноша готовился к завтрашнему бою. А король уже отправился по делам, прихватив с собой Лору.
– За окном приглядывай, – сказал Светлан парню. – А лучше закрой, пока Артур не вернётся… Ты слышишь?
Стрелок молча кивнул, не прерывая занятия. Предметы в его руках мелькали, точно у заправского жонглёра. Уж в своём ремесле ему равных не было, даром что смахивает на скрипача.
– Ну, бывай, дружок.
– Удачи, сир, – вежливо откликнулся юноша. – И умоляю: берегите Жанну. За вас-то я не опасаюсь.
– Обещаю умереть первым, – осклабился богатырь. – Устраивает?
Вспыхнув, Стрелок кивнул вторично – от чего смутился ещё больше. А никто и не думал, будто он желает Светлану смерти!.. Ведьма-то, конечно, развеселилась, но и у неё хватило такта ограничиться смешком.
Помахав парню на прощанье, они покинули гостевые покои, направившись к ближней лестнице. Теперь у них была одна дорога – вниз.
– Только сразу договоримся, – сказал Светлан, шагая по ступенькам. – Вперёд не забегать, да?
– Что я, дура? – пробурчала Жанна. – Сдалась мне посмертная слава!.. Ты, сир, больше опасайся, что со страху начну жаться к тебе. Или не со страху, – добавила, подумав. – По-моему, опять делается холодней.
– Не сильно, – успокоил он. – Не настолько, чтобы из-за этого волноваться.
– Ну, я могу и подождать, – не стала настаивать девушка. – Хотя лучше б обойтись вовсе. И чего нас несёт в эти… дебри? Нежились бы сейчас на мягком, в тепле…
– На песочке?
– Можно и там – почему нет? Зашвырнулись бы в лагуну, ближе к тропикам, залегли б у воды или на мелководье, впитывали бы солнце всей наготой… Втроём, да? Или даже вчетвером, – вспомнила она Лору.
– Ну, ты здорово расширила кругозор за последний год! – заметил Светлан. – Теперь и шарик кажется небольшим, да? И коллектив… гм… всё растёт.
– Нет, ты представь! Такая сладкая нега, тепло, струящееся с небес… бормотание волн… дремота…
– Как же, размечталась, – фыркнул он. – И вечный бой, понимаешь!..
– Ты что, не навоевался ещё?
– Выше головы. Да разве меня спрашивают? Берут – и выпихивают.
– Взашей, ага, – посочувствовала ведьма. – Бедненький – уж так упираешься!..
– Другим-то покой хотя бы снится, – пренебрёг Светлан шпилькой. – А тут и этого удовольствия лишают. Ведь есть понятие: «богатырский сон». Но кто слышал про богатырскую бессонницу? Вот управлюсь с делами и впаду в летаргию – вместе с Артуром. И захоронят нас на каком-нибудь Авалоне.
– Ну, сир, тебе этих дел хватит до Судного Дня!.. Так что не боись.
– Тогда уйду в повара, – пригрозил он, – и прославлю своё имя изобретением, скажем, майонеза. Вообще, я знаю столько рецептов!
– Ты не справишься, мой господин. Ведь там надо рубить головы индюшкам, резать поросят… а ты станешь отпускать их на волю.
– Бегите, свиньи, в пампасы, – хохотнул Светлан, – записывайтесь в свободные вепри… Да они сами попросятся под нож!
– Но такие просьбы ты не исполняешь, без тебя хватает – кому. Так что, мой господин, придётся тебе и дальше всучивать людям добро, сколько бы они ни противились.
– Эк завернула! – качнул он головой. – Это кому я всучивал – уж не тебе ли?
Улыбка, почти не сходившая с милого лица Жанны, обрела странный оттенок.
– Ну, если всерьёз… Я ведь поверила тебе – с того самого дня, когда ты вытащил меня из застенков Кюси.
– А я не оправдал, да?
– Не в том дело, – отмахнулась девушка. – Просто я наконец обрела друга. До этого меня сильно заносило в шалостях, а ныне приходится оглядываться – на тебя.
– Ой-ой! Ну, извини… Вообще-то, я считал: это меня подобрали.
– Как собачонку, ага? – прыснула Жанна, решив, что он шутит. – Да если б не ты, ведь бог знает, где бы я остановилась. Столько злости скопилось в душе!..
– Что, и у тебя было тяжёлое детство? Впрочем, это твоё дело, – спохватился Светлан, – а вовсе не моё, собачье.
– Раньше не говорила, сир, но родилась я от монахини и аббата. Против обычая меня не бросили в колодец, а отдали в монастырский приют.
– А, так ты выжила, – догадался он.
– Си-ир, воздержись!..
– Прости. Уж больно история трогательная… Значит, отсюда твой интерес к духовным особам?
– Ну, наверно. Хотя искать эту парочку даже не пыталась.
– Теперь ты не хочешь их, да?
– На что они мне? Слава богу, нынче у меня довольно родичей – по духу. Есть ты, Анджелла, Артур… Да мало ли?
– А если и Бахрама захомутаешь…
– Уж хомут я найду на кого надеть, – фыркнула ведьма. – Тоже – проблема!
– И-го-го, – сказал Светлан. – Ну, и к чему сия дивная баллада?
– Да к тому, сир, что ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным, – заявила она. – И тебе придётся терпеть меня до конца дней – если повезёт, то моих.
– Напугала! – хмыкнул он. – Кстати, по всем законам жанра…
– Которого?
– Мелодрамы – тут она как бы вплетается… Так вот, если следовать логике «мелодического драматизма», вполне может оказаться, что ты – дочь здешнего епископа. И начнётся общее братание!
– Вот уж вряд ли. Скорее папенька-святоша постарается избавиться от дочуры, подослав убийц. Зачем ему головная боль?
– И в кого ты такая циничная? – удивился Светлан. – Наверно, в меня. Но что мне ты не дочь, я знаю точно.
– Может, и жаль, – задумчиво сказала девушка, будто примеряя его на эту роль. – Хотя с другой стороны… Но вот с третьей…
Зная Жанну, проследить за цепочкой её мыслей было несложно.
– Только не надо заливать про Лота, ладно? – сказал он. – Оставь святых извращенцев библии. Может, в сравнении с тамошними изуверами он и был праведником…
– Вот не любишь ты Бога! – укорила ведьма. – И святую книгу не почитаешь… То есть читаешь, но не по, – хихикнула она.
– Так ведь лучший способ невзлюбить Яхве – прочесть её внимательно. Это ж садюга: столько народу переколошматил ни за что!.. Или эту книгу писали враги? У нормального сапиенса такой перечень злодейств вызовет омерзение.
– Да много ль их, нормальных-то? – пожала плечами Жанна.
Чем ниже они спускались, тем мрачней делалась обстановка. По бокам тянулись облезлые стены, подёрнутые мхом, под ногами шуршали плиты, присыпанные давней пылью, торчащие из креплений факелы делались реже, а сообразно этому сгущался сумрак. Затем смоляные дрыны сменились плошками с горючим маслом, но те размещались лишь на перекрёстках и перед лестницами – верно, решили, что освещать такие места менее накладно, чем тратиться на похороны бедолаг, ссыпавшихся по ступеням или зарубленных другими гуляками, с испуга принявшими их за ночных монстров. Иногда навстречу вышагивал угрюмый патруль из двух-трёх стражников-переростков, клацая стальными подошвами и звякая доспехами. Постовые тоже попадались, обычно около дверей, – неподвижные и безмолвные, точно статуи. То ли их долго муштровали, то ли они боялись привлечь внимание истинных хозяев подземелья.
– И как вы носите это? – ворчала ведьма, ёрзая внутри одежды. – Всё тело стягивает, ремни врезаются, кожу натирает.
– Зато снизу не поддувает, – утешил он. – Походи с годик – и ты привыкнешь.
– Вот ещё!.. Раньше я озверею.
– По-твоему, лучше скакать нагишом?
– Хорошему человеку нечего скрывать, – заявила Жанна. – Тем более, женщине.
– А уж девочке-то!..
– Где уж нам! – фыркнула она. – Вот Адель – иное дело… Кстати, во что она была раздета?
– Скорее уж одета в исподнее, – усмехнулся богатырь. – Это если говорить о верхней половине…
– А ниже как бы колокольчик, да? Очень забавно бывает заглянуть под такую юбку.
– Ещё не хватало!..
– Боишься кого-то там застукать, си-ир?
– Ну, понесло… И когда обзаведёшься тормозами?
– Тормоза придумали трусы, – брякнула она где-то подслушанную фразу. – Смелым они ни к чему.
– Трусы? – спросил Светлан.
Жанна рассмеялась.
Пока что вокруг было спокойно. Ни пугальщиков в истрёпанных саванах, ни полупрозрачных латников, бряцающих древним железом, ни пышнотелых прелестниц, одетых в шлемы и кованые сапоги. Призрачные обитатели крепости словно бы догадались, на кого вышел охотиться богатырь, и спешили убраться с его пути.
Вот Жанне не молчалось – скорее всего, от страха, который она даже не пыталась скрывать. И всё ж о возвращении не заикалась.
– А могу я спросить? – снова заговорила девушка. – Я знаю: ты не любишь, когда заступают…
– «И она выжидательно замолчала», – ухмыльнулся Светлан. – Ты про Анджи, что ли? Вернее, про наши с ней отношения.
– Твоей прозорливости, си-ир, могут позавидовать короли!..
– Не подлизывайся. Тем более, для меня это не комплимент.
– Так ты ответишь?
– Да не ссорились мы – если ты об этом. Просто… раньше мы были целым, а сейчас… не знаю. Что-то растёт меж нами, какая-то стена. Анджи уносит словно бы течением – я чувствую. А нити, прежде сплетавшие воедино, ныне растягиваются всё больше, если не рвутся… Это не значит, что я стал её меньше любить, – прибавил он. – Возможно, и сильнее. Хотя, если бы у нас не было разлада, его следовало бы устроить. Иначе я бы не старался так занять себя делами.
– Даже не знаю, сир, восхищаться ли твоим спокойствием…
– По-твоему, я недостаточно корчусь? – осклабился он. – А можно я буду заниматься этим без свидетелей? Понимаешь, для богатыря быть человеком – недопустимая роскошь. Правда, я лишь обязанности исполняю…
– В меру своих слабых сил, да? – ввернула ведьма. – Ох, сир!..
– Ведь на безрыбье? А как заявится большая щука…
– Затем и щука, – откликнулась она, явно думая об ином.
– Да не ломай голову, – посоветовал богатырь. – И не переживай. У нас с Анджи был замечательный год – он стоит целой жизни, если не многих. Чего тут гневить бога? Ну не пришёлся ко двору – имею в виду королевский. Не вешаться же теперь?
– А может, дело в ином? – спросила Жанна. – Может, это ты сорвался с крючка? Ты ж вольный рыцарь…
– Казак – ещё скажи.
– …и любить способен лишь на удалении. Вы оба слишком пылаете, чтобы не обжигаться друг о друга. И даже если эта боль в радость вам…
– Гори-гори ясно, – пробормотал Светлан. – Шобы не погасло, понимаешь… По-твоему, нам и во дворце будет тесно?
– Да просто ты не усидишь там!.. Сколько бы ни скучал по Анджелле.
– Вот такой я противоречивый, – вздохнул он. – О чём и говорю: никакой цельности. А ведь как люблю комфорт!
Повернув голову, вгляделся в её лицо, затем спросил:
– А монашка, случайно, была не из Азии? Что-то в тебе есть монголоидное – совсем чуть-чуть, для пикантности. И эдакое японское изящество.
– Откуда ж мне знать?
– Действительно… Всё ж любопытная историйка, хотя вроде не в струю.
– Да что в ней любопытного? Даже по нынешним временам – дребедень.
– Ты ж не знаешь деталей, а в них – главный смак. Кто были эти люди, что сблизило их, как развивалась эта… э-э…
– Интрижка, – подсказала ведьма. – Рассказать, как это бывает? Ничего высокого, всё – ниже пояса. Задрал рясу, приспустил штаны – и…
– Дочурка-то удалась, – возразил Светлан. – А без любви это трудно достичь.
– Достижение, ну ещё бы!.. Что тут от них, а что – от магии?
– А магия от кого? Нет, что-то в этой истории кроется – вовсе не банальное.
Но Жанну больше заботило иное:
– Я как представлю условия, в каких мне положили начало!.. Впопыхах, в каком-то пыльном углу, не видя и не ощущая второго тела, зажимая рты, чтоб не выдать себя стоном… Ну дикость же! Это даже не соитие – случка. Может, оттого и не терплю одежды, что тогда её было слишком много.
– А может, у тебя фантазия разыгралась? Уж тот момент ты не застала. Но свою мать должна была видеть. Неужто не запомнила?
– Ну почему, – сказала ведьма. – Единственный раз, когда перерезали пуповину… Но с её лица ещё не ушла боль – черты искажены, волосы всклокочены. И уж конечно, папеньки там не было.
– Так ведь здесь не двадцать первый век. Кто его пустил бы?
– А он и позже не возник. Будто его это не касается.
– М-да… Любовь – это самопожертвование… как сказал один мерзавец, кончая свою подружку.
– Ты ничего не пропустил? – прищурясь, спросила Жанна. – Никакого предлога?
– Давай без словоблудия, ладно?
– Я при чём? – пожала она плечами. – Сам держи ухо… си-ир. И нечего переводить стрелки. Думаешь, я не заметила?
– Разве я похож на стрелочника? – серьёзно спросил богатырь.
– Вылитый! – Не выдержав, девушка засмеялась. – А как думаешь: можно любить сразу двоих?
– Ну да, со стрелочника плавно перетекаем на Стрелка, – проследил он её прихотливую логику. – А к этому бедняге пристёгиваем Бахрама. И образуется эдакий кентавр, разом могучий и стреляющий.
– Ты не ответил!..
– Если не можешь выбрать, бери то и другое – поровну, – предложил он. – По крайней мере, при покупках такой способ работает.
– Вообще, мысль интересная, – ухмыльнулась Жанна. – Может, и сам воспользуешься?
В эту секунду длинный коридор, по которому они едва не бежали, увлекаемые крутым наклоном, завершился дверью, больше смахивавшей на крепостные ворота. Перед ними тоже светилась плошка, шелестя бледным пламенем, зато постовых не было – видимо, посчитали, что такие створы не нуждаются в живых подпорках.
– Вот так, за непринуждённой беседой, мы и добрались до места основных событий, – бодро сказал Светлан. – Хотя…
То есть, что события на носу, он ощущал ясно. Но вот основные ли?
– Будешь ломать, сир? – спросила девушка.
– Ну, сразу и ломать!.. Что я – дикий, что ли?
– Почему «дикий», – хихикнула она. – Неприручённый…
Приблизившись к воротам, Светлан присел на корточки, разглядывая замок. Судя по скважине, как раз такие ключики подносили победителям на подушках. При желании подобной железкой можно и голову пробить.
– А ведь им пользуются, – заметил он. – Не призраки же? И тюрьма, насколько помню, отсюда неблизко.
– Это не значит, что тут не держат кого-нибудь, – возразила Жанна. – В старых замках ночным монстрам часто скармливают узников, лишь бы чудища не трогали остальных.
– И каждый вечер здешних зэков выводят на прогулку в крепостной двор, – прибавил Светлан. – Да ещё и питают три раза в день.
– Что, так часто открывают? – удивилась ведьма.
– В том-то и дело.
– Но не будем же мы дожидаться…
– Нет, конечно.
Вынув из кармана проволоку, вполне сгодившуюся бы для кочерги, богатырь аккуратно выгнул её под нужную форму, вставил в скважину, повернул пару раз. И дверь открылась.
– Дело мастера боится, – сказал Светлан, раздвигая створки. – Если мастер – с динамитом.
– А теперь скажи, что замки, как и женщины, любят ласку, – съязвила Жанна, на всякий случай придвигаясь к нему ближе.
– А кто тут женщина? – удивился он. – Вот с детьми – да, требуется аккуратность.
– Ох, сир, не будь ты моим господином…
– И слава богу, – сказал богатырь. – Вопрос-то, конечно, спорный…
И вступил внутрь, машинально нагнув голову, хотя угрозы впереди не чувствовал. Пока.
Вот с этой стороны светильника не было – ни вблизи дверей, ни поодаль. И однако интерьер различался отчётливо, точно свет был рассеян по всему пространству. А поглядеть здесь было на что. Огромный зал заполняли стройные колонны, словно бы сплетённые из тонких стволов, а наверху расходящиеся в подобия крон. Кое-где, рассекая пол, к сводчатому потолку возносились винтовые лестницы, окружённые похожими колоннами, хотя совсем крохотными, и даже стены, как бы разделявшие зал на отдельные помещения, состояли из сводчатых проёмов, уставленных в несколько рядов, будто пчелиные соты. И всё было такое древнее…
– Это мы хорошо попали, – произнёс Светлан. – Кстати, я уже видел похожее. Именно похожее – не такое.
– Говорят, свою крепость Первый Граф выстроил на развалинах древнего города, – сообщила Жанна, опасливо оглядываясь. – Причём город был в основном подземным.
– И кто ж обитал тут?
– Никто не ведает. Предполагают лишь. Будто даже и не люди.
– Богатыри, ага.
– Скорее уж ведьмы, – не согласилась девушка. – Ты заметил, сир? Здесь удобно летать.
– Ладно, – сказал он, предусмотрительно затворяя за собой дверь. – Как сформулировал один затейник: «Дальше – тишина».
Затем снова направился вперёд, спускаясь по узким ступеням.
– Ой, не зарекайся, сир! – откликнулась Жанна, устремляясь за ним.
И, конечно, оказалась права. Они не успели добраться до середины зала, глазея на здешние изыски, когда Светлан притормозил и повёл чутким носом, из здешнего букета выделив аромат если не знакомый, то навевавший вполне определённые ассоциации, связанные с походом в Тартар.
– Этих не хватало! – проворчал он. – Может, тут были не развалины? В том смысле, что жители ещё не покинули их, когда сюда припёрся Биф.
– И обитают здесь по сию пору, – закончила Жанна. – Так ты узнал их?
– Ну, не то чтоб…
– Но подозреваешь, да? Сир, не трави душу!.. Это вампиры?
Вот кого ведьмы страшились по-настоящему – это ночных охотников. Ибо для тех самой желанной добычей были как раз летуньи.
– Видишь ли, – успокаивающе заговорил Светлан, – вампиры-то бывают разные. Дважды убиенный маркиз Кристо – это одно. Он-то скорее упырь, наш Марчик, – можно сказать, бывший человек. А когда мы с Артуром бродили по Тартару, на нас наскакивали летучие кровососы, сильно смахивающие на орков – за неимением людей, ещё не воцарившихся на Земле… Мимикрия, понимаешь! А мозгов у них было не больше, чем у обезьян. И уж конечно, они не строили городов.
– Летучие обезьяны, ха! – поразилась девушка. – Выходит, их не выдумали?
– Может, и выдумали. Но это не значит, что их не было.
Светлан напрягся, ощутив, как на него дохнуло запахом – тем же самым, но совсем-совсем свежим. Не со следа – с живого. Словно бы существо, прошедшее тут недавно, вернулось назад, заинтересовавшись необычной парой. Уж не вздумал ли и этот поохотиться? Ну ты, братец, нахал!
Скосив глаза, богатырь различил шевеление в густой тени – столь скрытное, что нормальный человек наверняка бы его не заметил.
– На старт, – прошептал он.
– Чего? – не поняла Жанна.
– Внимание…
– А, теперь ясно.
– Марш!..
Сорвавшись с места, Светлан ринулся к подозрительной тени. В тот же миг от неё отделился клок и метнулся прочь, явно не желая связываться с психом, первым кидающимся на вампиров. Мощно отталкиваясь, Светлан устремился следом, причём каждый его скачок походил на полёт. Но беглец не уступал преследователю прыгучестью, а временами и впрямь взлетал, распахивая то ли крылья, то ли плащ. Разобрать его очертания, да ещё на такой скорости, было сложно даже богатырю – тем более, сей шустрик понимал толк в маскировке. Со всех ног Жанна бежала за ними, но, конечно, отставала, хотя была девушкой резвой.
Половину громадного зала оба проскочили за несколько секунд, и здесь снова обнаружились ворота, ничем не отличавшиеся от первых, кроме разве охраны, зачем-то приставленной к ним. Беглец словно просочился сквозь запертую дверь, перед которой, вдобавок, маячили двое верзил, вооружённых секирами. Вот Светлану они – возможно, с лучшими намерениями – попытались заступить путь, но он уже распахивал створы, своротив здоровенный засов. Рыкнув невнятное, один из здоровяков замахнулся на богатыря алебардой, хотя мог бы и соизмерить силы. Ухватив оружие, Светлан стряхнул с него стражника и сунул подоспевшей ведьме – взамен метлы.
– Ходу, – выдохнул он. – Не отставай, летунья!
– Шутишь, сир? – откликнулась Жанна, привычно седлая древко.
Но богатырь и не думал шутить, сразу от порога развив такую прыть, что девушке пришлось показать всё, чего она достигла в высоком искусстве левитации. Тем более, лететь пришлось в переплетении ажурных мостков, изящных лестниц и решётчатых стен, походившем на чудовищную паутину, которая затянула колоссальную полость, открывшуюся за вторыми воротами. Предыдущий зал она превосходила по размерам в разы, если не в десятки.
Впрочем, Светлан предполагал здесь нечто подобное и прежний скачковый бег без колебаний сменил на стремительные прыжки-перелёты, в этой каменной чащобе оказавшиеся даже эффективнее обычного полёта. Будто подкидываемый катапультой, с безупречной точностью перемахивая с мостка на мосток, отталкиваясь от колонн и перегородок, он с каждым броском сокращал дистанцию. Не прошло и двух минут, как богатырь загнал беглеца в подходящий угол и загородил единственный выход, пока избегая касаться того руками.
Круто повернувшись, «крадущийся в ночи» с шумом распахнул крылья-плащ, затем взметнул когтистые лапы и сам будто расправился, внезапно сделавшись огромным. Бледное лицо, словно светящееся на тёмной фигуре, исказилось в ужасную маску, из-под оскаленных губ проступили клыки, против воли внушающие трепет. Издав утробный рык, монстр шагнул вперёд.
С коротким шипом эльфский клинок вырвался на волю и воссиял, в глубоком сумраке подземелья похожий на лазерный меч.
– Хочешь померяться? – спросил Светлан. – Да ради бога!..
Вот этому принципу он следовал неукоснительно: лучше пере-пугать, чем недо. После этого обычно не доходит до настоящего дела.
И тотчас беглец словно бы сдулся, пряча хищные зубы, а заодно и лишнюю агрессивность, – эдакая лёгкая трансформация, с минимальным применением магии.
– Я не воин, – возразил он на вполне человечьем языке. – Даже не исполнитель. Хочешь убить безоружного, рыцарь?
– Это ты – безоружный? Посмотри на свои ногти!
Мельком глянув на них, странный сапиенс признал:
– Давно не подстригал, вы правы. Но в нынешнее смутное время приходится носить хотя бы такое оружие. Железо-то я не терплю… примерно как ваша подружка – одежду, – добавил он, переведя взгляд на подлетевшую Жанну.
– Надо ж, – пробормотала девушка, с алебарды спрыгивая на пол, – а этот рассёк меня с ходу. Или подслушивал?
– Просто мы наблюдательнее людей, – пояснил вампир. – Ночной режим способствует, знаете ли… Может, переберёмся вон в ту беседку? – предложил он, указывая кивком. – Здесь не особенно уютно.
– А ты будешь себя хорошо вести? – спросил Светлан. – В бега не ударишься, каверзы не подстроишь?
– Обещаю.
Судя по такой лаконичности, первородные вампиры были столь же негибкими существами, как и прочие Древние, попросту не способные лгать. Хотя с той далёкой поры, когда Светлан увидал их впервые, они ушли далеко. К примеру, этот вовсе не походил на огра – вполне благообразный субъект с тонкими чертами лица и сияющими глазами, вдобавок изящно одетый. А крылья в сложенном состоянии вполне могли сойти за накидку, стекающую с широких прямых плеч вдоль безупречно стройного торса.
Вот только кожа, при ближнем рассмотрении, выглядела необычно: совершенно лишённая волосков, она словно состояла из мельчайших чешуек, у восприимчивого человека вызывая ассоциации с ящерицей. А пышные волосы чуточку напоминали парик, хотя были натуральными. И ещё, разумеется, выдавал запах – но многие ли смогут его учуять?
Вырядился вампир с безупречной элегантностью, правда, не по здешней моде (или, скорее, не по нынешней), а платье его было пошито из странной ткани – возможно, и в двадцать первом веке для неё не найдётся аналогов.
– Ну, пошли, – сказал Светлан. – Точнее, полетели.
Подождав, пока туда перепорхнёт Жанна, привычным уже скачком допрыгнул до беседки сам. А удивительный их знакомец не заставил себя ждать, бесшумно спланировав на широких крыльях. Судя по лёгкости, с какой тот держался в воздухе, он вполне мог унести с собой человека, с чем справится не каждая ведьма. Но с богатырём ему, конечно, не тягаться – ни в драке, ни в беге.
