* 3. Чимборасо – Торо.

Вечером в таверну заглянул очень выразительный посетитель. В зале он пробыл всего пару минут, и хорошо, что Пард заметил его сразу же, едва тот зашел.

Это был рослый вирг; на правом глазу у него чернела повязка. Вирг не остановился на пороге, как это делают все, кто впервые приходит в какую-нибудь таверну. Он сразу подошел к столику, где, словно оцепенев, сидел пожилой человек. Еще не старик, но уже очень близко подобравшийся к размытой черте, за которой начинается старость короткоживущего. И еще: его чересчур темная кожа выдавала слабую примесь чужой крови, скорее всего орочьей. Пард на него не обращал ни малейшего внимания, но помнил, что вчера он сидел за тем же столиком, что и сегодня.

Вирг присел рядом. Темнокожий человек коротко кивнул в сторону Парда.

Целую минуту вирг глядел в другой угол. Но в конце концов все же взглянул прямо на Парда. В глаза.

То, что Пард сразу перехватил его взгляд, могло удивить вирга. Но Пард не заметил удивления – лицо, перечеркнутое наискось темной повязкой, осталось бесстрастным. А потом вирг встал и так же стремительно покинул таверну.

Парду показалось, что в зале облегченно вздохнули сразу все. Кроме самого Парда, который не знал одноглазого вирга.

Когда Гринь, парень-работник, прибирал посуду, Пард негромко спросил:

– Кто это был, а?

Гринь вздрогнул и звякнул тарелками. Потом в некотором замешательстве уставился на Парда.

– Спросите об этом лучше у хозяина, уважаемый…

Без научного микроскопа было видно, что Гринь боится. И не просто боится, а очень, очень боится сегодняшнего гостя. До такой степени, что даже имя его вслух произносить не хочет.

– Ладно, – сказал Пард равнодушно (впрочем, равнодушие его было наигранное). – Спрошу.

Допив пиво, Пард поискал взглядом хозяина. Хозяин, хмурый донельзя, общался с двумя мрачными типами; один из них тоже был виргом, только с глазами у этого оказался полнейший порядок. Похоже, эта парочка прошла в зал через заднюю дверь и кухню. Удалились они, по-крайней мере, на кухню и больше не показывались.

Хозяин подошел к Парду сам.

– Послушайте, уважаемый…

Настроения хозяину не добавил ни один из сегодняшних визитов. Явно.

– Если бы живые Жерсона не сказали мне, что вас за сегодняшнее не тронут, я бы попросил вас выселиться. У меня приличное заведение, а не притон для убийц. И тому же Жерсону я исправно плачу. Но Жерсон сказал, что тот орк был сам виноват, а второго вы не тронули. Подробности мне ни к чему, но я не люблю, когда люди Жерсона приходят ко мне лишний раз. И уж тем более мне не по нраву, что Жерсон впервые заявился лично.

– Жерсон, – уточнил Пард с прежним напускным равнодушием, – это тот здоровый одноглазый вирг?

Хозяин поморщился.

– Честно говоря, Жерсон может рассердиться и за меньшее. А всем, на кого сердится Жерсон я изо всех сил не завидую. Это мои последние слова о… ну, вы понимаете.

– Хорошо, – пообещал Пард вполне искренне. – Я постараюсь больше никого не убивать. Но если мне придется туго… вы меня тоже поймите.

Парду незачем было убивать теперь. Уже – незачем. Жерсон даже пожаловал лично, чтоб на Парда взглянуть…

Хозяин молча развернулся и ушел к стойке. Спина его выражала неудовольствие, и не требовалась бог весть какая догадливост, чтоб это сообразить.

Имя «Жерсон» Пард запомнил накрепко. Он даже надеяться не мог, что пришлым техником так быстро заинтересуется столь крупная рыба. А чтоб представить вес и влияние Жерсона в Центре Большого Киева, не нужно было обладать особенным воображением.

Прекрасно выспавшись в эту ночь, с утра Пард отыскал в комнате источник техники и подключил к нему компьютер. Потом с помощью специального переходника, подключил к компьютеру телефон. Свой, сотовый, потому что отдельная линия телефонной станции вряд ли когда-нибудь прорастет в комнате небольшой таверны.

Он особо ни на что не надеялся. Найти Техника Большого Киева в сети – дело практически безнадежное. Пард просто хотел оставить след. Как и в случае с невежливыми орками. Только след. Чтоб Техник Большого Киева заметил. Внимание, так сказать обратил. Еще одна галочка в мысленном списке.

Пард очень старался оставить след, при этом сохраняя видимость, что никакого следа он оставить не желает.

В ответ на запрос головной сервер Большого Киева вывалил на Парда немерянный лист пользователей Киевских сетей. Ясен пень, что Техник Большого Киева там не значился.

Компьютер на миг притих, скачивая ответ на запрос.

Паролей Пард, понятно, никаких не знал. Но верил, что у Техника Большого Киева развешено достаточно следящих программ, чтоб сразу засечь попытку поиска.

Если честно, то на входе у Парда сидел такой виргодав, что за собственную анонимность можно было не опасаться. Любой сканирующий доступ отрубался на корню. Изящное решение, плод непредсказуемой фантазии Пустовойтова, старого приятеля.

Сканирующий свалился по линии спустя полторы минуты. И не тупорылый АОН, определитель городского телефонного номера, вещь в принципе тривиальная. Это оказалась координатная сетка с отчетом по каждому узелку и сочленению, продукт изощренных техников Большого Киева, специалистов по компьютерам. Программу, наверное, приручить было труднее трудного, но асы Большого Киева могли многое. И умели не меньше. Пард раньше имел дело с программами, прирученными в Большом Киеве.

На редкость послушные программы.

Но Пустовойтов тоже был не под DOS'ом форматирован. Прирученные им охранки были исполнены в лучших традициях броневых программных щитов.

Едва сканирующий подцепился к линии сотового телефона Парда, компьютер выдал в сеть сложный пакет, который во-вторых обрубил линию, а во-первых выдал многомерное эхо. После этого номер звонящего не обнаружил бы и самый вышколенный АОН Большого Киева.

Пустовойтов был прекрасным мастером, и если бы не чрезмерное пристрастие к пиву Центра Большой Праги, давно бы уже находился среди лучших техников Центра Большой Москвы. А так – сидел потихоньку в Перово и дрессировал с Дубовым несложные программки всяким уродам на продажу, а для хорошо проверенных клиентов приручал маленькие шедевры клавиатуры, винта и экрана.

В общем, когда сторожевой сканирующий попытался отследить номер, с которого запрашивали Техника Большого Киева, получил он в качестве номера всяческую кашу из служебных символов. И сильно этим озадачился.

А к этому моменту сотовый телефон Парда давно разразился короткими гудками, а сам Пард радостно потер ладони друг о друга.

Четвертая галочка. Четвертая. Дело продвигается!

С воодушевлением позавтракав, Пард прихватил пистолет и телефон, и отправился на профилактическую прогулку. Определенной цели он не преследовал – просто нельзя было показать, что теперь Пард просто пассивно ждет. Ждет действий со стороны соперников. А что может быть лучше прогулки без всякой цели? Когда соперник ломает голову; а тому, кто гуляет, остается только втихую посмеиваться?

Неторопливо, поглядывая на витрины работающих лавочек, Пард дефилировал по бульвару Шевченко. Вверх, к Бессарабке. Редкие прохожие бросали на Парда беглые, скользящие взгляды; Пард отвечал тем же.

Напротив ботанического сада стояла и громко общалась целая толпа молодых эльфов – почему-то даже громко разговаривающие эльфы не кажутся шумными. Эльфам Пард улыбнулся; все, как один и выглядели молодыми, но поди разберись сколько им на самом деле лет? Вот этой девчонке, например, совсем юной с виду? Может, двадцать. Может тридцать. А может и пятьсот, эльфы всегда жили дольше представителей других рас. Как правило – дольше.

Девчонка ответила Парду загадочной улыбкой, а голоса эльфов вскоре затихли вдали, поглотились шумом Большого Киева – урчанием катящих по бульвару машин, шагами киевлян, криками птиц, что темной крапчатой стаей кружились над садом.

Увидев вывеску «Дюрандаль: Компьютеры на заказ», Пард, не раздумывая, толкнул прозрачную дверь – не то стеклянную, не то пластиковую. Навстречу сразу же шагнул вышколенный эльф.

– Добрый день, сударь! Я могу чем-нибудь помочь…

– Простите, – вежливо спросил Пард первое, что пришло в голову. – Нельзя ли от вас позвонить?

Эльф подозрительно смерил взглядом Парда. Видимо, одежда того плохо вязалась с подобной просьбой.

– Позвонить? Пожалуйста. Аппарат вон та…

– Спасибо, – перебил Пард и немедленно извлек из кармана трубку сотового телефона. Щелкнул гибкий усик выдвинутой антенны.

Лицо эльфа вытянулось, и подозрительность мгновенно улетучилась.

Пард наугад набрал номер Можая. Поднял Гремлин и сонно сообщил, что хозяина нет, и до завтра не будет, что передать? Пард ответил – ничего – и отключился. Эльф минуту назад тактично отошел в сторонку и теперь бесцельно елозил манипулятором по крысодрому, уставившись в экран работающего компьютера.

«Кстати, – подумал Пард. – Я ведь хотел дискет купить, еще в Николаеве.»

Выбрав коробку «Олех», Пард расплатился; уже с минуту эльф приветливо улыбался. Пригласил заходить еще. Пард на всякий случай пообещал – любой техник все равно часто появляется в компьютерных салонах.

Дойдя до Бессарабки Пард свернул налево, на Крещатик. Высокие старые дома недвижимо застыли вдоль широкой мостовой. Сколько им лет – Пард даже боялся представить. Самые первые эльфы помнили их уже выросшими. Наверное, именно с них начинался Большой Киев.

На Крещатике все и всегда было дорого. От пива в цилиндрических ларечках до офисов на первых этажах зданий. Нигде Пард больше не сталкивался с такой разнообразной и пышной рекламой, как здесь. Рекламировалось все: эльфийские драгоценности, оружие, машины, компьютеры, кухня половинчиков, одежда, лекарства, девочки любой расы, напитки, часы – все, что можно было вообразить и пожелать.

Кроме одного. Формул. Научных и технических формул. Главной ценности в Большом Киеве. Да и за его пределами, насколько Пард мог судить по нескольким поездкам в Москву, в самый Центр.

Большая Москва, кстати, размерами превосходила Киев. Хотя Киев был куда старше.

Орк-подросток навел на Парда объектив «Полароида»; Пард машинально потянулся к карману с пистолетом, но тут же расслабился, в душе ругнувшись на рефлексы. Не хватало еще застрелить пацана, подрабатывающего уличной фотографией.

– Вот, сударь, глядите! Чудесный снимок! Всего гривна! – орк протягивал Парду квадратик, выползший из аппарата.

– Чудесный, говоришь? – Пард мельком взглянул на фотографию. Она пока была черной, еще не проявившейся. – Откуда ты знаешь? Тут ни хрена не видно.

– Снимок действительно чудесный, господин! Я не делаю плохих кадров, не сомневайтесь.

На светлеющей фотографии начали смутно проступать полуразмытые силуэты, одному из которых суждено было стать Пардом, некоторым – прохожими; фоном снимку служили несущиеся по дороге машины и невозмутимые громады домов на Крещатике.

Пард достал гривну и обменял ее на пластиковый квадратик, изображение на котором становился все четче и красочнее. Вскоре стало видно, что у Парда закрыты глаза. Похоже, он моргнул в момент съемки.

– Так тебя! – ругнулся Пард, но орка с «Полароидом» уже и след простыл. – Мастер, тля!

Посреди бела дня Парда обули на целую гривну. В самом Центре Киева.

Но, если разобраться, то где лучшие мастера обуть беспечного обывателя, если не здесь?

Прохожие равнодушно обтекали вставшего посреди тротуара Парда.

– Ладно, – буркнул Пард сквозь зубы. – Будем считать это платным уроком.

Напротив «Днепра» Пард выцедил кружку пива в небольшой забегаловке, где ошивались в основном половинчики. Пиво было вкусное. Половинчики – равнодушными. На Парда никто не обращал внимания.

Сделав вид, что кого-то ждет, Пард купил свежую газету «Вечерний Киев» и принялся с ленцой ее просматривать, не забывая иногда зыркать по сторонам.

Минут через десять он вычислил неприметного живого, уже в третий раз неторопливо прошедшего мимо забегаловки по тротуару. Похоже, человека; точнее – человечка. Вид у человечка был рассеянный, но Пард сразу почуял в нем шпика. И закрылся газетой.

Просидев с полчаса, он расплатился, поозирался у выхода для порядка – шпика, едва Пард встал из-за столика, как ветром сдуло. Куда он нырнул?

Ага, вон туда, скорее всего.

У подземного перехода стекленела крошечная закусочная с бутербродами и сосисками. За мутным полупрозрачным пластиком расплывались чьи-то силуэты. Вот этот, пожалуй, и есть тот шпик. Спиной стоит, делает вид, что до Парда ему вовсе нет дела…

Пард быстро спустился в переход, бегом перебежал на противоположную сторону и свернул за угол, к «Ледышке». Две хорошенькие девчушки, караулившие клиента-толстосума, проводили его удивленными взглядами. Взбежав по ступеням, Пард спрятался за колоннами.

Спустя несколько минут шпик бесшумно взбежал по тем же ступеням. Парда он не видел.

А вот дальше он поступил совсем не так, как ожидал Пард.

Шпик развернулся и исчез в переходе. На противоположной стороне он не появлялся, по крайней мере Пард не заметил, чтобы он выходил.

Выждав, Пард достал пистолет, сунул его под полу куртки и спустился в переход.

Там было пусто.