* 10. Шахдар – Льюльяйльяко.
– Выглядит все вроде бы спокойно, – докладывал Трыня. – Движение по проспекту, живые суетятся. Но я все время замечал повышенное внимание к группам, даже небольшим, по трое-четверо живых. По улицам шатаются вирги, безоружные, но с оттопыренными куртками. Короче, или я – не я, или нас усиленно пасут.
Вольво безмолвно тер виски. Было над чем подумать. Утреннее солнце вовсю рвалось в окна; в большой комнате было тесно, но не душно, потому что Гонза еще ночью разбудил кондиционер. Пард еще подумал, что надо бы потрясти Гонзу на предмет соответствующих формул, потому что научиться самостоятельно обращаться с кондиционерами до сих пор не удосужился.
Трыню с утра отослали на разведку, пошататься по району и понюхать новостей. Насколько Пард понял, Трыня в подобных делах был дока. Во-первых почти все живые с трудом отличают половинчиков друг от друга, во-вторых Трыня умел напускать на себя простецки-провинциальный вид, а в-третьих он имел обыкновение пытать всех лоточников, мимо которых проходил, предлагая поставлять овощи, консервы и прочую чешую, причем делал это в такой форме, чтоб лоточники на всякий случай отказались. При этом глаза и уши Трыня держал открытыми, и всегда умудрялся вынюхать что-нибудь интересное. О талантах Трыни Парду поведал Бюскермолен, когда пили на кухне крепкий чай – единственное, что из найденного в квартире можно было употребить внутрь .
– Вольво, почему ты не прибегнешь к официальной помощи? – напрямую, без обиняков спросил Гонза. – Одно слово Техника, и здесь будет все, что мы потребуем, от бронированных джипов до полицейского кордона.
– Нам невыгодно прибегать к официальной помощи. Во всяком случае, я не хочу этого делать до тех пор, пока точно не выясню кто именно на нас охотится.
«Или официальная помощь скорее примет сторону загадочных виргов, если ты все же ведешь свою игру», – подумал Пард.
Вольво поразмыслил еще немного.
– Ладно. Что без толку сидеть? Надо прорываться. Бюс, позови Роела, Зеппелина и Васю, будь добр.
Гном поднялся с ковра и высунулся за дверь. Почему-то он страшно любил сидеть на ковре, игнорируя стулья.
В комнату по одному просачивались вызванные охотники и, по примеру Бюскермолена, тоже усаживались на ковер.
– Значит, так, – начал Вольво. – Нам нужен большой автобус. Можно – рейсовый, но ни в коем случае не дикий. Желательно – пустой, только с водилой-надзирателем. Водилу не трогать, но и не отпускать. Пойдете порознь, так что обо всем договаривайтесь здесь, а там чтоб сработали быстро и без запинки. Пард, ну-ка, раскрути местные автобусные маршруты, поглядим, где поблизости остановки…
Пард послушно пересел за стол, к компьютеру и привычно скользнул в сеть.
@mass transit list% – потребовал он.
Высветилась менюшка выбора района; Пард выбрал. Следующая менюшка: тип транспорта. Пард ткнул курсором в «city bus». Дом, в котором они укрылись, Пард отыскал на карте часа три назад. На всякий случай, знал ведь, что подобное знание все равно пригодится.
– Остановка недалеко, на проспекте, смотрите как пройти. Маршруты тысяча сто седьмой, тысяча сто девятый и пять тысяч четыреста девяностый. На линии… хм… «Икарусы», «Долины», «Мистики» и «Чумаки».
– «Долину» не брать, – посоветовал Вольво. – Маловата.
– Понятно, – отозвался Бюскермолен. – В курсе, шеф.
– Бюс, Роел, вы идите открыто, из подъезда прямо к остановке. Зеппелин, проберись по крыше в соседний подъезд… а лучше не в соседний, а в крайний. На нижних этажах найди пустую квартиру и выберись через окно, но чтоб никто не видел. Ясно?
Полувирг кивнул с видом: «Что ж тут неясного?»
– Вася, шуруй в подвал. Если найдешь ход в любой окрестный дом, воспользуйся. Если нет – найди укромное местечко и вылазь. Можешь притвориться техником-слесарем, если найдешь какой-нибудь инструмент.
– Сумку взять? – спросил Вася.
– Бери. Какой же слесарь без сумки? Можешь еще выпачкаться для вящего эффекта.
– В подвале все равно выпачкаюсь. И не хотел бы даже – а иначе не получается никогда, – жизнерадостно сообщил Вася.
– Можно подумать, ты много по подвалам лазил, – с сомнением произнес Вольво. Вася и Пард переглянулись, невольно вспоминая Одессу и эпопею с Левиной женитьбой, и одновременно вздохнули:
– Ой, много…
Вольво удивленно на них уставился, переводя взгляд с Васи на Парда, и обратно. Потом со странной смесью сомнения и удивления в голосе сообщил:
– Жулики вы оба…
– Это в прошлом, шеф! – невинно заверил Вася. – В общем, я все понял.
– Бюс, командуешь ты.
– Шеф! – с той же невинностью в голосе, какую только что продемонстрировал Вася, вмешался Пард. – Техники-слесаря обычно работают парами…
Вольво понимающе усмехнулся.
– Черт с тобой, иди. Но помни: ты нужен целым и невредимым. Там, в Николаеве.
– Понял, шеф! Буду осторожен. Люди и так живут мало; зачем же укорачивать и без того куцую жизнь?
– Пять минут на сборы-раздумья. Все, – объявил Вольво. – Пард, останься.
Все, кроме Гонзы и Парда вышли. Гонза даже не стал проситься – гоблин на улицах, да еще одетый как Гонза, а не как носильщик с вокзала, привлек бы не меньше внимания, чем одинокий прожектор в полной темноте.
– Зачем тебе понадобилось идти с ними? – жестко спросил Вольво. – Ты же понимал, что при всех я не могу отказать.
– Понимал, – честно признался Пард. – А зачем… Пытаюсь честно отработать свой кусок будущего пирога.
– Ты его вполне отработаешь, если приведешь нас на место.
– Значит, – улыбнулся Пард, – я особенно голоден, и втайне рассчитываю на добавку.
Вольво на это ничего не сказал. Только глубоко вздохнул.
– Иди, – велел он спустя минуту.
Когда Гонза уже вышел из комнаты, а Пард стоял в дверях, девушка окликнула его.
– Пард! Будь осторожен. Пожалуйста!
Пард обернулся и замер в дверном проеме. Она смотрела на него. Просто смотрела, Пард не мог угадать никаких чувств, ничего, стоящего за этим взглядом.
– Хорошо, Инси, – ответил Пард и вышел, успев злорадно заметить, как поползли на лоб глаза Вольво.
В контрольные пять минут ни у кого не возникло революционных идей. Вопросов тоже не возникло.
Вольво, выйдя на середину общей комнаты, бегло оглядел своих живых и выдохнул:
– Зеппелин, пошел…
Полувирг небрежно поправил пистолет, заткнутый за пояс джинсов, запахнул куртку и щелкнул замком входной двери. Замок открывался по довольно сложной формуле, но Вася-«Секс», крупный спец по отпиранию замков, успел народ тщательно проинструктировать. Зеппелин сделал приятелям ручкой и мягко взбежал вверх по лестнице. Шагов его, кроме Гонзы и эльфов, никто не услышал.
Прошла минута.
– Вася, Пард…
Орк Вася нахлобучил пятнистую кепку, у которой на внутренней стороне козырька виднелась самодельная надпись «Я вас всех имел!», и решительно прошагал к двери. Пард потрогал пистолет в кармане, мысленно пообещал Инси быть осторожным, сам же по этому поводу ухмыльнулся, и вышел вслед за Васей.
Лифты Вася обычно игнорировал, да и этаж был всего-навсего четвертый. Спустившись к выходу из подъезда, Вася подошел к запертой двери в подвал. Подергал за рукоятку, пригляделся. Полез в карман, добыл длинный стержень с крючком на конце, поковырялся в замочной скважине, и потянул побежденную дверь на себя.
– Просю, – сказал он, довольно ухмыляясь. На темно-коричневой физиономии орка цвело выражение удовлетворенности собой и неудовлетворенности миром, поскольку приходится изощряться и применять формулы.
В подвале было темно, как в подвале, и Пард вытащил из кармана предусмотрительно захваченный фонарь. Вася щурился: орки в темноте видят похуже гоблинов или эльфов, но все равно куда лучше людей. В одиночку Вася прекрасно обошелся бы и без фонаря.
Засаленные трубы переплетались в подвале самым причудливым образом. Где-то капала вода; издалека доносилось скрежетание работающего лифта. В щели-оконца пробивался тусклый свет; будь щели пошире, фонарь бы не понадобился.
– Туда, – сказал Вася, махнув рукой. Пард повернулся в ту сторону и посветил. Пятно света легло на дверь с пластиковой табличкой «Мастера».
Эту дверь Вася открыл так же играючи, и щелкнул выключателем. Свет послушно зажегся. В тесной клетушке стояли исцарапанный стол, ветхий шкаф с грязной робой и стеллажи с инструментом.
– Сказка! – обрадовался Вася. – Переодеваемся, герр слесарь…
Пард брезгливо покопался в шкафу, выбрал робу почище и переоделся. Свою одежду он аккуратно уложил в найденную здесь же брезентовую сумку с надписью «17-й участок», прикрыл куском поролона, а сверху небрежно сунул разводной ключ, плоскогубцы и моток проволоки.
Вася в рабочей одежде смотрелся как типичный орк-работяга, хоть сейчас папиросину в зубы и сажай в какую-нибудь шараш-контору к режущимся в домино аборигенам.
– Ну, Пард, будешь прорабом, – заявил Вася. – У тебя вид нерабочий, рожа слишком умная.
– Зато ты – чистый пролетарий, – огрызнулся Пард. – Одна извилина, и та от удара саблей.
Вася тихо захихикал. Подобные перепалки давно стали нормой их отношений, никто и не думал воспринимать сказанное всерьез. А настроение поднималось.
Они погасили свет, и снова окунулись в темень подвала.
– Давай вон туда, в тупик, – предложил Вася. – Поглядим, что из окошка видно, если все тихо – расковыряем, и вылезем.
– Расковыряем? – не понял Пард.
Вася ухмыльнулся и показал ему увесистый лом, видимо прихваченный из каморки слесарей.
– Во! Полезная штука. И формулы для лома простые, даже я их знаю…
Пард хмыкнул. Да уж, действительно, если живой не знал формул для лома, такого можно было смело сдавать биотехникам, для экспериментов. Потому что больше в этом мире такие кретины ни на что не годились.
Щель в торце дома была чуть пошире, чем остальные. Пард осторожно выглянул – напротив, очень близко, серела бетонная стена. Или забор, было не рассмотреть. Они просидели минут пять напротив щели, и никто рядом не прошел.
– Ладно, – Вася поплевал на руки и взялся за лом. – Отойди, чистюля, пролетарий пахать будет. Как бы не выпачкать тебя, умника…
Пард послушно отошел в сторону. Звонкие удары железа о камень нарушили сонную тишину подвала.
Долго напрягаться Васе не пришлось – дыра расширялась весьма охотно, и вскоре в подвал хлынул режущий глаза дневной свет. Пард погасил фонарик и сунул его в сумку. Бетон напротив оказался низким заборчиком, опоясывающим не то детский сад, не то школу. Пард и Вася проворно выбрались наружу, незамеченные никем. Ну, разве что кем-нибудь из жильцов дома, если те обратили внимание на стук васиного лома и удосужились выглянуть в окно.
– Пошли, начальник, – Вася продолжал паясничать, но это сейчас отвечало задуманным ролям, и Пард послушно направился вдоль заборчика. На проспект они вышли спустя пять минут, миновав арку в длиннющем сорокаэтажном доме. Невдалеке, на остановке, Пард увидел Бюскермолена и Роелофсена, чинных и солидных, как и подобает гномам. Не знай Пард зачем они торчат на остановке, решил бы – ждут себе автобуса двое живых.
Зеппелина видно не было.
Кроме гномов на остановке топтались толстый человек в неопрятном костюме и изможденная старуха с кошелкой. Пард с Васей неторопливо приблизились.
– А все-таки, – непринужденно вещал Вася, – пластиковые трубы лучше металлических. Формулы формулами, а износ износом…
– А я что – спорю? – в тон ему поддакнул Пард. – Лучше. Жаль участок старый, мало пластика, металл один…
Вася сокрушенно вздохнул. Бюскермолен и Роелофсен свысока покосились на двух слесарей; Парду даже завидно стало. Во умеют важность на себя напустить!
Вскоре появился Зеппелин с бутылкой пива наперевес. Выглядел он мрачным и торопящимся. Косо взглянув на желтую табличку-расписание, он привалился к металлической стойке под краем козырька и стал жадно потреблять из бутылки. Старуха с кошелкой тут же пристроилась рядом, явно нацелившись пустой бутылкой завладеть. И преуспела: Зеппелин втащил остатки пива суровым виржьим глотком и отдал обесценившийся сосуд старухе. Старуха неразборчиво поблагодарила.
Первый автобус они пропустили, серебристую «Долину», почти полную. Пард нервно покосился на часы, вздохнул и пожаловался Васе:
– Опоздаем, заведующий фитиля вставит…
– Ничего, – беспечно отозвался Вася. – Сам он, что ли, по подвалам лазить будет? Ткачук говорил, он темноты боится!
Пард с Васей очень натурально заржали.
Два проходящих мимо остановки вирга с подозрительно оттопыренными куртками ощупали живых у козырька цепкими внимательными взглядами и прошествовали дальше. Пард видел, что вскоре они свернули во дворы. Как раз туда, откуда недавно вышли Вася и сам Пард.
Вскоре показался очередной автобус, угловатый красный «Икарус». Над лобовым стеклом чернели выведенные тушью цифры: «1109», и маршрут: «Стадион-Лохановка».
Пард хмыкнул. В конечной точке маршрута этого автобуса, похоже, обитали сплошные лохи…
Народу в салоне, к счастью, оказалось совсем мало, живых с десять. Гномы вошли в среднюю дверь и устроились на спаренных сиденьях; Зеппелин остался на задней площадке. Вася и Пард прошли к похожей на пузырь паука-серебрянки кабинке водителя.
Водитель, парень-человек лет двадцати, листал пестрый журнал с малоодетыми девицами, и автобусу почти не мешал. Автобус, похоже, был отменно приручен и успел накопить солидный опыт на маршруте.
До следующей остановки они ничего не предпринимали; четверо пассажиров очень удачно вышли, в том числе старуха с одинокой бутылкой в кошелке, а взамен сел только один: орк-подросток с ранцем, непрерывно жующий резинку.
– Давай, – сказал Пард Васе и тот послушно потянул на себя дверь водительской кабинки. Водитель оторвался от журнала и попытался вяло протестовать, но Вася тихонько взял его за соломенные волосы и нехотя брякнул ладонью по морде. Пард заслонял действо от пассажиров.
– Значит так, отроче, – невыносимо скучным тоном сообщил Вася. – Сейчас ты остановишься, погазуешь маленько для пущего эффекта, и объявишь, что автобус устал и хочет вернуться в парк. Потом медленно – слышишь? – медленно пересядешь в салон. Не станешь дергаться, мы тебя отпустим. Станешь… пеняй на себя.
Парень мелко-мелко закивал; журнал с девицами сполз с приборной доски и шлепнулся на пол, к педалям. Водительскую шевелюру Вася отпустил, зато левую руку держал подозрительно близко к боку, и Пард мог ставить все свои деньги на то, что в бок парню упирается ствол.
Метров через двести автобус чихнул и приткнулся к тротуару. Водила очень натурально поревел акселератором, подергал несчастный, ничего не понимающий автобус вперед-назад, и потянулся, вопросительно взглянув на Васю, к шишке с кнопкой, от которой тянулся в недра приборной доски витой черный шнур. Вася кивнул.
– Граждане! – хрипло сказал водитель. – Автобус дальше не пойдет, утомился, третьи сутки на маршруте. Извиняйте…
Двери с шумом открылись, повинуясь руке Васи. Пассажиры зароптали, но послушно потянулись наружу. На тротуаре все они начинали вертеть головой, соображая какая из остановок ближе – та, что впереди, или та, которую миновали.
– Все, – Вася подтолкнул водилу стволом, – вылезай.
– А гномы? .. – попытался обратить внимание парень, но Вася его перебил:
– Гномы нам пригодятся.
Зеппелин водилу почему-то не взволновал.
Перед выходом Пард прокрутил Васе на экране компа все подъезды к нужному дому, все улочки внутри квартала, а на память Вася сроду не жаловался. Неповоротливый автобус, почуявший уверенную руку черного орка, послушно углубился в массив многоэтажек. Пард, стоя рядом, коротко подсказывал, Вася монотонно и спокойно отвечал: «Ага».
Он и сам знал куда сворачивать, но справедливо считал, что лучше два раза свериться, чем один ошибиться.
– Гости слева! – предупредил с задней площадки Зеппелин, перекрыв рычание дизеля. Пард взглянул – та самая парочка подозрительных виргов. «Икарус» их явно заинтересовал.
Вася убрал ногу с газа и придержал автобус, одновременно зачем-то открыв заднюю дверь. Высунулся в окно.
– Эй, мужики! – весело крикнул он виргам. – Где здесь пивная, а? Трубы горят, спасу нет…
Вирги попеременно глядели на Васю, на автобус, и друг на друга, и все – мрачно. Один уже было полез за пазуху, но тут рядом с ними непонятно откуда возник Зеппелин. Пард сунул руку в сумку, но даже не успел достать пистолет, как все закончилось. Один вирг остался лежать на травке у самой дороги с ножом в груди, второго, обмякшего и безвольного, быстро волок к автобусу Зеппелин. Бюскермолен и Роелофсен вдруг тоже оказались снаружи, мгновенно убрали убитого вирга прочь от дороги и затолкали в густые кусты перед ближайшим домом, и так же без задержек вернулись.
– Клево сработано! – оценил Вася, трогаясь. – Команда у Вольво что надо!
Пард чертыхнулся. Он считал себя достаточно опытным живым в таких… ну, назовем их скользкими, делах, но тут он видел работу настоящих профессионалов.
А ведь на самом деле – охотники-машиноловы. То есть, по официальной версии…
В общем, Пард чертыхнулся.
Бюскермолен встал, прошел на заднюю площадку и вернул Зеппелину уже оттертый от крови нож. Зеппелин, благодарно кивнул и растворил нож где-то в подозрительной близости от собственных ладоней, но куда именно – рассмотреть никому не удалось.
Пленный поленом валялся на резиновом полу. Из кармана его выкатилась черная трубка, но это был не сотовый телефон, а портативная радиостанция. Паренек водитель испуганно вертел головой.
– Налево, – сказал Пард.
– Ага! – отозвался Вася.
– Приехали, – буркнул Роелофсен и выглянул в окно.
У автобуса словно по секретной формуле возник Иланд – на этот раз с автоматом, не с устрашающей снайперкой.
– Порядок? – спросил он, не слишком, впрочем, сомневаясь в ответе.
– Похоже. Там язык отдыхает…
Иланд извлек «Уоки-Токи» и коротко сказал что-то по-эльфийски.
– Ваши вещи вынесут, – добавил он, глядя на Парда, и поднес к глазам запястье с плоским диском научных цифровых часов.
Метрах в семидесяти впереди улицу торопливо перебежал Вахмистр. А от дома уже спешили шофера с сумками.
«Действительно, прекрасная команда. Сыгранная. Как оркестр. Как большой оркестр, где каждый превосходно выучил свою партию и бесконечно предан дирижеру…»
