Глава 16
Сказ о том, что честное слово и оперу приятно

Я ринулся к бойнице, смотревшей во двор лесной резиденции узким недобрым оком. Готовые к походу стражники силились удержать на месте рвущихся в ужасе коней, но те рвали поводья из рук, пытаясь умчаться подальше от этого странного места. Стольники Уряда Нежданных Дел держались молодцами, но, похоже, им также было не по себе. Посреди утоптанного замкового плаца, одна за другой, из воздуха медленно вырисовывались четыре конские ноги. И пусть даже они появились всего лишь до колена, узнать автора этой милой шалости не составляло труда.

– Делли, господи, ну, наконец-то! – прошептал я, устремляясь прочь из душных апартаментов временной ставки навстречу старой подруге.

Когда я очутился во дворе, лошадиные ноги уже полностью материализовались, и в воздухе, палец за пальцем, образовались две обращенные ладонями к ошарашенным всадникам руки и многообещающая улыбка, не хуже, чем у чеширского кота.

Вояки, наверняка слышавшие о дурной манере фей устраивать дым коромыслом по самому пустяковому случаю, опасливо пятились, не желая ввязываться в разборку с чародейкой. Древний закон, конечно, запрещал людям и феям истреблять друг друга, но и у тех, и у других даже без смертоубийства оставалось немало способов отменно досадить ближнему.

– Делли! – останавливаясь посреди двора, с упреком произнес я. – А нельзя ли без театральных эффектов?

– Пожалуйста! – Голос феи прозвучал с легкой досадой, и в тот же миг она появилась вся сразу, вместе с вороным жеребцом Феррари.

Похоже, сотрудница Волшебной Службы Охраны была до чрезвычайности довольна своей проделкой и не прочь позабавиться еще.

– Это твои молодцы? – критически оглядев личный состав Уряда Нежданных Дел, спросила Делли, тщательно продумывая на ходу, что бы такое отчебучить.

– Мои, – кивнул я. – Вернее, наши.

– Бравые ребята, – проворковала фея. – Вы, часом, не за Фуциком в погоню собираетесь?

– Нет, – покачал головой я. – У нас поинтереснее дело наметилось. А откуда ты вообще о Фуцике узнала? Вернее, о его побеге?

– Феи знают многое, – поспешила напустить туману могущественная чародейка. Но, не увидев достойного отклика на лицах собравшихся, укоризненно покачала головой. – На дороге я его встретила. Там, поди, и стоит, вас дожидается.

– Господи, чем он тебе мешал? – страдальчески выдохнул я.

– Ничем. Я ж как лучше хотела! С чего бы, думала, этому разбойничьему змеенышу по большаку шастать? А вдруг как не ровен час к стенам здешним подмогу разбойную приведет? Я как из Торца от короля Базилея в Субурбанию отправилась, в мурлюкское зеркало глянула да сразу поняла, где вы обосновались. Вот и смекнула, пусть себе горе-чародей в тенечке постоит, покуда мы судьбу его решать будем.

– А попросту связаться нельзя было? – Я пожал плечами в недоумении. – Решить, так сказать, в рабочем порядке?

– Сюрприз хотела сделать! Но какая, по сути, разница? – досадливо отмахнулась Делли. – Сам уразумей, чуть свет мчусь я по тракту, глядь, а навстречу мне рысцой это чучело, недостойное зваться магом, этот шарлатан…

– Оказалось, что он не так прост, как мнилось вначале, – вклинился я в монолог чародейки, прерывая град нелестных эпитетов, грозящий обрушиться на голову Фуцика.

– Да? Тем паче! Стало быть, вижу я этого жалкого недоучку, преграждаю ему путь. Он чуть что дух не потерял, глазами хлопает да все лепечет: мол, не виноват, мол, ты его самолично отпустил. А я ж чую – врет! Брешет, как пес шелудивый на собственную тень! Я на него дунула, он и застыл. Стоит теперь, как восковой, слово молвить не может. Так что, если надо, вмиг его сюда доставить можно.

– Вот это ты зря! – Я скривился, точно сел на кнопку. – Этак можно всю операцию провалить!

– Да? – Фея нахмурилась. – Может, все еще обойдется? Он так часок-другой постоит, потом в себя приходить начнет.

– Это точно? – с сомнением переспросил я.

– Да уж куда точнее! – возмутилась сотрудница Волшебной Службы Охраны. – Или ты сомневаешься? У нас-то, чай, не мурлюкские забавы, все ж натуральное! А то вот в зеркало, скажем, стала вас поутру высматривать, так оно помигало-помигало, да весь свой дух разом испустило. Едва что разглядеть удалось! Таким вот макаром.

– Может, старое уже было? – усомнился я.

– Новехонькое! Я барахла не держу. – Делли оскорбленно поджала губы. – А вот, к слову, Фуцик тот же, с какого перепугу он намедни здесь весь алым цветом пошел, точно яблочко наливное?

– Тебе видней, – вздохнул я, досадуя на затянувшуюся пустопорожнюю беседу. – Делли, мы как раз по делу собираемся…

– Вот и замечательно, – не унимаясь, кивнула вечно молодая чаровница. – Кабы магия, что в палочке заключена, как след подействовала, этот шут балаганный ни видеть, ни слышать бы не мог, пока иной кто заклятия с него не снял. А он, коли меня признал, выходит, что хоть и стоял истуканом, не мигая, все видел и слышал не хуже любого иного.

– Это, к сожалению, верно, – согласился я. – Но извини, сейчас не время обсуждать дефекты мурлюкских волшебных аксессуаров. Эй! – Я обернулся к толмачу. – Ты не видал, куда подевался достопочтенный И.О. государя?

– Его ясновельможность славный и высокодоблестный господин И.О. изволили отправиться в лес прогуливать грифона, ибо, как он мудро заметил, на его, сиречь грифоновых, кучах конь ненароком может ногу сломать. Велика забота славнейшего господина И.О. о верных подданных своих! И понятия его, как справедливо изволит выражаться сей великий сын достойного отца, самим Нычкой продиктованы, чтобы стать примером для честного юношества и зрелых мужей!

– Ну, началось… – вздохнул я.

– Чисто конкретно, – гордо подтвердил Вавила Несусветович.

Дорога от замка к заповедным охотничьим угодьям Шибкий Ключ не заняла много времени. Окруженный высоченными кольями палисада, огромный кусок девственного леса казался сохранившимся в неприкосновенности с тех давних пор, когда предки субурбанцев били острогой рыбу в полноводных реках, выращивали вокруг домов съедобные злаки и коренья и редко отваживались забредать в поисках дичи в мрачные лесные чащобы. Впрочем, лес, простиравшийся перед нами на многие километры, язык не поворачивался назвать мрачным. Огромные стволы вековых деревьев стояли, раскинув вширь толстые ветви, точно мускулистые руки, удерживающие над собой зеленую крону. Где-то наверху, скрываясь в листве, судачили о нашем появлении незаметные для глаз пичуги. Для них присутствие на узкой тропке человека уже само по себе было знаменательным событием, достойным упоминания в сводке местных новостей. А уж тем более появление всадника, да к тому же не одного.

Конечно, время от времени в девственных лесах Шибкого Ключа задорно трубили охотничьи рога, задавали работу эху собачий лай и крики загонщиков. Но в последние годы все реже. Король Барсиад II не больно жаловал охотничьи забавы, и если уж посещал этот мирный край, то вовсе не затем, чтоб выходить с рогатиной на медведя, травить оленя или же спускать на влюбленных тетеревов засидевшегося на кожаной перчатке линялого сокола.

Не было в королевстве лучше места, чем здесь, чтобы вдали от чужих глаз и ушей обсудить насущные вопросы. Уютный терем, пахнущий смолистым кедром, – охотничий домик королей Субурбании, располагал к задушевной беседе у камина, откровенности и вообще хорошему настроению. Понятное дело, удалиться в здешние ирийские кущи мог далеко не всякий. Понятное дело, пятиметровые заточенные карандаши палисада, плотной стеной окружавшие заказник, не способствовали появлению праздношатающихся особ на охраняемой территории, и, конечно же, стоящая в воротах стража имела четкие указания по поводу того, кто имеет доступ на объект. Однако когда у тебя без малого пять сотен лошадиных сил на двоих – так ли уж трудно выдернуть пару стволов из обоймы? Дальнейшее было и того проще. Спрашивается, кого в заказнике может заинтересовать наличие лесной стражи? Или же, на случай встречи с настоящими лесниками, замаскированных бойцов охранного подразделения Головного Призорного Уряда. Как-никак высокий гость пожелал самолично посетить охотничьи угодья! Не абы кто, а быть может, в самом наискорейшем времени новый король Субурбании. Тут глаз да глаз, ухо да ухо, нос да нос, в общем, все должно быть строго на своем месте.

Сложнее всего в этой обстановке было спрятать синебоких красавцев «ниссанов», но и это в густом лесу, да еще изобилующем ложбинами в зарослях высокого кустарника, глубокими оврагами и глухоманными чащобами, – задача вполне посильная любому, чье детство прошло в лесных краях. Так что теперь, удобно пристроившись неподалеку от весело журчащего родника с живой, по слухам, водой, мы напряженно ждали урочного часа.

– В тереме вертеж уже идет полным ходом, – докладывал результаты скрытного наблюдения ловкий толмач. – Столы от яств ломятся. Осетры, ну прям как рыба-кит, по спине гулять можно. Павлины яркоцветные прямо в оперении с хвостами! Разносолов и вовсе не счесть!

– Ты не о том докладываешь, – резко оборвал я, вспоминая, что заправленная дымом просяная каша до сего часа составляла все наше меню.

– Так ведь нет еще никого! – Наблюдательный лазутчик очень явственно сглотнул слюну.

– Ладно, подождем. – Я обернулся к Делли. – Так вот, побудительные мотивы для организации этого преступления есть у каждой из сторон. Даже Симон Ненька с его демонятами, буде у них возможность, не долго бы думали, убирать с доски короля с ферзями или нет. Другой вопрос, кто реально может занять трон? Вряд ли тот, кто эту хохму отчебучил, таскал каштаны из огня для кого-то другого. И уж наверняка наш таинственный незнакомец пересчитал собственные козыри и прикинул расклад на руках у прочих игроков, прежде чем затевать столь опасные маневры.

– А ежели это все же месть? – шепотом поинтересовалась фея. – За долю тяжкую, за суд неправый, за поругание и притеснение.

– Скопом всем сразу? – Я с сомнением потер переносицу. – Впрочем, чего не бывает? Эту гипотезу я тоже не могу окончательно сбросить со счета. Однако пока нет ни одной сколь-нибудь заметной фигуры, которая могла бы из мести провернуть такую операцию, основное направление расследования – отработка версии о заказном похищении с целью захвата власти.

Горловое воркование голубки заставило нас умолкнуть. По тропе, ведшей к терему, опираясь на посох, шел некто, по виду слуга при лесных хоромах. За плечами путника красовался объемистый берестяной короб. Судя по тому, как шел незнакомец, – довольно увесистый.

– Грибы, что ли, волочет? – предположил Вадим едва слышно.

– Кто знает, – так же тихо ответил ему Вавила Несусветович, вглядываясь в прохожего. – Токмо странный путник-то. Одет он вроде как по-простому, а шествует мудрено, не по-людски.

– Да мало ли, – пожал плечами я. – Всяко бывает.

Прохожий быстрым, семенящим шагом миновал засаду и направился к охотничьему домику, давая нам полную возможность гадать, кого принесла нелегкая.

Завернутый в плащ, чтобы звоном не демаскировать наше местоположение, агрегат волшебной связи дал о себе знать, и появившаяся в зеркале Оринка осведомилась о готовности обещанной группы поддержки и предупредила, что кортеж уже близок. Впрочем, спустя несколько минут мы и сами могли в этом убедиться. Всадники, разряженные в цвета Юшки-каана, стремглав промчались к охотничьему терему. Вслед за кавалерией к терему подкатила карета, а за ней два возка с пешими стражниками. Разобрав сложенные в повозках алебарды, караульщики немедля рассыпались по округе, спеша занять, должно быть, заранее отведенные посты.

– А ну-ка, – тихо скомандовал я толмачу, – изобразите стражу от родника и в сторону дома.

– Ну а коли чужаки нагрянут? – кивая на ретивых молодцов в плащах с голубым хряком, тихо спросил он.

– Громко хлопайте глазами. Вы знать ничего не знаете! По приказу Юшки-каана вас тут спозаранку поставили, и без разводящего вы с места не сойдете. Так что все вопросы к старшему, пусть они его ищут. А будут настаивать, разрешаю применять силу. Только ж не переусердствуйте! Пусть себе на травке полежат, отдохнут. И не шуметь!

– Слушаюсь. – Бравый урядник кивнул своему воинству, и те слаженно, как подобает уважающим себя мздоимцам, исчезли из поля начальственного зрения, спеша исполнить возложенное на них поручение.

– Так, – прошептал я, оглядываясь по сторонам. – Путь отхода обеспечен. Теперь нужно дать знать Оринке.

Едва успел я взять в руки волшебное зеркальце, как сидевший рядом Вадюня сделал знак «слушай» и протянул мне наушник.

– …приветствовать вас и в вашем лице весь славный народ Мурлюкии во главе с его Генеральным Майором – выдающимся деятелем современности, творцом нового мира!..

– Судя по тому, каким соловьем вы тут заливаетесь, возложенная на вас миссия потерпела крах? – резко оборвал неведомый слушатель.

– О нет, что вы! – должно быть, замахал руками на гостя Юшка-каан. – Правда, надобно признать, все сложилось иначе, чем виделось по ту сторону Хребта, но мы, как и прежде, уверены в успехе.

– Ваша уверенность пока что обходится нам слишком дорого. Не вы ли заверяли нас, что король Базилей непременно вторгнется в пределы Субурбании, стоит лишь вашей стране лишиться руководства?

– Так оно и было! Верные люди докладывали, что передовые дружины Базилея уже стояли близ самой границы.

– Что же их остановило? – резко, с досадой в голосе, бросил каану его непочтительный собеседник.

– Наверняка об этом сказать затруднительно, однако же, ходит слух, что здесь не обошлось без некоего Вадюни, сына Ратникова, именующего себя И.О. государя.

– Кто таков? – досадливо осведомился голос с сильным мурлюкским акцентом.

– О, это известный проходимец! Неведомо откуда он взялся, какого роду-племени, но в Субурбании он мздоимец немалого ранга, подурядник левой руки, а в Груси так и вовсе боярин. Верные люди докладывают, что ныне он мутит воду здесь, смущая простой люд россказнями о том, что будто бы король Барсиад укрылся среди народа и посредством него изъявляет свою волю.

– И вы не можете изловить беспутного самозванца? На что ж вы тогда вообще годны?

– Люди охотно прельщаются его сказками! – начал оправдываться удрученный Юшка-каан.

Я молча показал Вадиму большой палец.

– К тому же, – продолжал оправдываться думный радник, – при нем неотлучно состоит некая фея, сотрудница грусской Волшебной Службы Охраны.

– То есть, иначе говоря, – перебил каана высокий гость, – можно утверждать, что Грусь решила поработить вашу державу не прямой силой, а хитростью?

– Именно так! – взбодрился приунывший было глава Союза Кланов, на лету подхватывая намек, как собака – брошенный кусок мяса. – Всем головы желают заморочить, а затем тихой сапой и трон себе заграбастать.

– Что ж, может, оно и к лучшему! – задумчиво проговорил неведомый вершитель мировых судеб. – Стало быть, вы, скорбя и проливая слезы, ополчитесь против чужеземцев-мошенников, возжелавших на горе вашем набить себе мошну, а то и завладеть священным венцом субурбанских королей. Мы же вам в том поможем. Все остается в силе! Но смотрите, – голос тайного гостя изменил тембр и зазвенел металлом, – не оплошайте!

Должно быть, на лице Юшки-каана нарисовалась весьма красноречивая гримаса, ибо его собеседник, не доверяя своим познаниям в языке мимики и жестов, раздраженно спросил:

– Что еще?

– Мне досадно говорить о том, – с явной неохотой начал каан, – но, на беду, по какой-то странной случайности, устроенное вами… м-м… явление пощадило еще одного весьма опасного проходимца.

– Полагаю, в Субурбании их слишком много! – парировал мурлюкский резидент. – Меня уверяли, господин каан, что вы могущественный вельможа и в своих землях куда влиятельнее самого короля. На поверку же выходит, любой затаившийся где-то в щели негодяй представляет опасность для нашего с вами общего дела. – Раздражение в голосе таинственного мурлюка приобрело оттенок плохо скрытой угрозы.

– Я должен вам заметить, что тот, о ком я говорю, хотя и вправду негодяй и разбойник, однако же с недавних пор состоял при особе государя почти неотлучно. И то, что он, как назло, оказался здесь, а не в свите его величества, где б этот старый дуралей сейчас ни находился, это ваш просчет, а не мой.

– Вы еще смеете на что-то сетовать?! – Прозвучавший вопрос больше напоминал окрик надсмотрщика. – Трон в шаге от вас! Потрудитесь поставить королевские печати на договор и завтра же можете короноваться в знаменитом храме Нычки. Мы заткнем рот любому, кто попробует сказать что-либо против.

– Однако же разбойник, о коем я вам только что докладывал, похитил ключ от сокровищницы, а там, извольте понять, и печать, и корона…

– Проклятие! Так взломайте дверь!

– У дверей полканы! Они и близко не подпустят человека без ключа и перстня. Перстень у меня, а ключ…

– Ладно. Конечно, стоило бы вам предоставить выпутываться самому, – неприязненно отозвался незнакомец, – но мы поможем и в этот раз. Заодно испытаем, как действует сеть великого Макраса из Офты на этих гнусных тварей.

– Господин Генеральный Майор как-то рассказывал об этом оружии, но если память не изменяет мне, работа над ним еще не закончена. Полканы же весьма опасны и, по слухам, почти совсем не подвержены влиянию магических чар.

– Что ж, у вас будет шанс лично убедиться в этом. Или же, если повезет, опровергнуть старые байки.

– Быть может, вначале испробовать Сеть на ком-нибудь попроще?

– Вы что же, не верите в мощь нашего оружия? – возмутился патриот захребетного отечества. – Оно испытано многократно! Но, если пожелаете, я продемонстрирую вам его мощь на ком угодно, а если вдруг вы решите отказаться от нашего уговора, то хотя бы и на вас самом.

– О нет, нет! К чему такие угрозы? Как только я овладею троном, вы получите доступ на этот злокозненный остров и сможете разместить там свой флот. Все остается в силе. Я каждый год получаю золото и драгоценные камни, вы – земли со всеми угодьями.

– Клин, ты в натуре че-нибудь понимаешь? – шепотом проговорил Злой Бодун.

– Да что тут понимать? Юшка продал государя, чтоб завладеть престолом. Мы это в принципе с самого начала подозревали. Мурлюки ему в этом активно помогли. Каким образом – непонятно, зачем – неизвестно, куда вся эта сановная камарилья подевалась – и вовсе никому не ведомо. В уплату за помощь каан наверняка обещал захребетникам свою безмерную преданность и, судя по тому, что речь зашла о полканах и золоте, – остров Алатырь под военно-морскую базу. Если бы Делли не удалось отговорить Базилея от идеи ввести дружины в Субурбанию – мурлюкский флот очень быстро оказался бы в мягком подбрюшье Груси Золотой, Зеленой и Алой.

– Стремно как-то! Хрен его знает, как себя полканы поведут? Я так типа прикинул, они народ крутой, дальше некуда. И так, чисто по жизни, я что-то не вдупляю, че, после мутилова с жабсами эти фраера так легко отстегнули горы рыжья и всяких брюликов ни за хрен собачий?! Они в натуре совсем малахольные?!

– Н-да, – после минутной задумчивости согласился я. – Чем дальше, тем страньше. Ладно, послушаем, может, гость чужедальний еще чем порадует?!

– …Вот сразу после обеда и сможете полюбоваться. – Голос мурлюкского правительственного агента звучал с изрядной долей самодовольства, присущего коммерсантам, прославляющим свой товар: «Самый наилучший в мире! Революционные технологии! Радикальный подход к решению ваших проблем!»

– Что ж, непременно! Буду рад! Весьма рад! – Юшка-каан громко хлопнул в ладони, послышался тихий звук открываемой двери и чеканный грохот шагов.

– Сей отменно храбрый витязь сопроводит вас на прогулке. Вы сможете полюбоваться здешними красотами, не опасаясь ни дикого зверья, ни чужих глаз.

– Вот и прекрасно. Назови свое имя, воин.

– Финнэст, – отчеканил вошедший. – А по прозванию Ясный Беркут.

– Что ж, следуй за мной. Да не отставай!

Следующие несколько минут эфир был заполнен приемом рапортов о готовности к званому обеду. Это была звучная сага об остроте и пикантности соусов, подборе тонких вин к сырам, рыбе и мясу, непревзойденной изысканности десертов, рассказ о которых заставлял сердце обливаться кровью, а желудок томиться и страдать в невысказанной тоске. В общем, форменное издевательство над изрядно проголодавшейся следственной группой. И как уж тут не взыграть праведному гневу?!

Рассуждения о методах жарки каплунов и рецептах фаршировки пулярок закончились, сменившись однообразным звуком шагов. Должно быть, Юшка в волнении ходил по комнате, поскольку никаких посторонних шумов не было слышно. Наконец тихо скрипнула дверь, и мы услышали голос Оринки:

– Прощенья просим, коли потревожили некстати. Мне сказывали, будто вам нездоровится, и вы кликать меня изволили?

– Нездоровится?.. О да! Я весь горю! Сердце мое колотится часто-часто. Вот, послушайте!

– Ну что вы! – недовольно вскрикнула девушка.

– Нет-нет, не отдергивайте ручку! Одно ваше прикосновение приносит мне облегчение. Поверьте, эта страсть обжигает меня! Я не могу совладать с ней! Она бурлит и клокочет так, что я задыхаюсь, и не в силах думать ни о чем, кроме вас!

– Так, стало быть, ваше преимущество, коли задыхаетесь, то вам на воздух надобно, – мягко увещевая, ответила Оринка. – И крючочек на кафтане, вот здесь, у шеи, расстегнуть. При такой напасти первое дело – духу волю дать.

– Волю, конечно, волю! – судя по звуку, Юшка-каан с силой рванул ворот своей парадной одежи, от чего украшенные каменьями застежки, оторвавшись от узорчатого фряжского сукна, дробно застучали по полу. – Я так желаю пройтись по лесу, услышать нежное пение соловьев, испить ключевой водицы. Прошу, идемте со мной! Там вы сможете избавить меня от страданий!

– Да откуда ж соловьи по осени? – начала было девушка, однако действия не в меру пылкого ухажера, вероятно, в корне пресекли замечания юной натуралистки. – Негоже это! – с трепетом в голосе вскрикнула она. – И вам-то славы не добудет, и мне – укор. А тут еще не ровен час Финнэст нас приметит. К чему все это?

– Я повелеваю вам идти! – В голосе каана больше не слышалась та сахарная интонация, с которой завзятые сердцееды улещивают неопытных девиц. – А Финнэст не увидит. Мое вам слово. Я отослал его по неотложному делу… далеко и надолго.

– Я повинуюсь, – чуть слышно произнесла Оринка. – Но деяние сие недостойно вас.

– Слышать ничего не желаю! Извольте повиноваться! И коли подобру, так и поздорову.