Глава 1
СЕКТОР ЧЕРТЕЙ
Попыток отбить Велон тасконцы не предпринимали. Потери в сражении оказались слишком велики. Мутантам предстоял нелегкий путь к соседнему оазису. Не все раненые осилят дорогу в сто сорок километров. Их безжалостно добьют и съедят. Обычная практика в дальних походах.
За двое суток пехотинцы превратили деревню в неприступную крепость: минные поля, линии колючей проволоки, наспех сколоченные вышки…
Стандартное оборудование еще не подвезли. Выставлять наблюдательные посты на барханах аланцы не решились. Риск слишком высок. В руинах зданий десантники обнаружили около тридцати женщин и детей. Многие оливийки имели серьезные ранения. Им оказали помощь и поместили в специально огороженную резервацию. Как поступить с мутантками, командир полка не знал. Они хоть и уродливы, но все же достаточно разумны.
Держась плотной группой, тасконки испуганно смотрели на вооруженных людей. Внутренне женщины были готовы к смерти. Мутанты обязательно убили бы пленников. Столько превосходной пищи!.. Но, к удивлению оливиек, трупы закопали в глубокой яме у восточной оконечности Белона. Мысль о том, что аланцы не едят себе подобных, даже не приходила в голову бедняжкам. Вековой уклад жизни сформировал устойчивые нравы и обычаи. Перестроиться боргам будет необычайно сложно, и скорее всего, этот странный народ исчезнет под натиском захватчиков. Ему нет места в новой Оливии.
О наступлении на Аклин не могло идти и речи. За сутки пехотинцы потеряли почти двести человек убитыми и столько же ранеными. Тасконцы показали себя смелыми и хитрыми воинами. Наверняка они что-нибудь придумают.
По словам корвилцев, соседний оазис значительно превосходит Велон, там гораздо больше бойцов. Сражение получится кровавым и безжалостным. За благодатный кусок земли мутанты будут драться отчаянно. На карту поставлено само их существование. Идти в атаку с одним полком равносильно самоубийству. Сейчас следует хорошенько закрепиться на завоеванной территории.
Существовала еще одна причина, по которой Ходсон не спешил. Скоро на Таскону прибудет новый командующий, и при представлении лучше оказаться поблизости. Доклад о захвате оазиса значительно поднимет статус майора. Он не какая-нибудь штабная крыса, а армейский офицер. На счету Ходсона две блестяще проведенные операции.
Терпение аланца лопнуло к исходу вторых суток. Вызвав к себе наемников, десантник приказал им собираться в дорогу. Утром колонна, минуя Корвил, двинется сразу к «Центральному».
Майор явно нервничал и даже не стал возражать, когда узнал, что в путь отправится вся тройка ветеранов. Контролировать Канна больше не имело смысла. Отношения между землянами были окончательно испорчены. Теперь конфликтовать в Велоне Оливеру стало не с кем.
Пять вездеходов в сопровождении трех бронетранспортеров устремилось на северо-запад. Поднимающийся из-за горизонта Сириус словно провожал путешественников. Им предстояло преодолеть почти шестьсот километров.
Наиболее сложным являлся первый участок пути. Его проводники не знали. Приходилось часто останавливаться и проверять поверхность. Уже до полудня наемники обнаружили три ловушки песчаных червей. Одна тварь пряталась под барханом, и отряд чудом не потерял головную машину.
Воронка образовалась невероятно быстро: хищник имел гигантские размеры. Бронетранспортер накренился и выехать самостоятельно не мог. В опасной зоне оказались и земляне.
Сползая вниз, рискуя угодить в ненасытную пасть монстра, воины цепляли тросы к крюкам. Резкий рывок, — и вездеходы вытащили машину из западни. Никто из людей не пострадал. Отряхиваясь от песка, де Креньян последними словами проклинал ураган, перепутавший все ориентиры. К пятнадцати часам колонна достигла района, где проводился поиск потерявшихся колонистов. Здесь же произошла первая стычка с боргами. Похоронная команда убрала трупы, но Олесь превосходно ориентировался на местности. Подтверждала его наблюдения и карта. Ветер и песок стерли следы, но быстро изменить ландшафт они не в силах. Скорость движения значительно увеличилась.
Отряд въехал на базу ровно в полдень, на третьи сутки пути. Посадочная площадка пустовала. Корабль задержался на «Центральном». Причин было две: долго работавшая специальная комиссия и повреждения аппаратуры, оказавшиеся очень серьезными. Складывалось впечатление, что излучение усилилось. Техники ремонтировали судно девять дней, хотя раньше иногда справлялись и за семь.
Самое отвратительное в данной ситуации — неизвестность. Ни одну систему нельзя проверить на все сто процентов. Каждый взлет — как шаг в пропасть. Малейший сбой — и огромный челнок рухнет на космодром.
Встреча Ходсона и Маквила теплотой не отличалась: сошлись два явных претендента на вакантную должность начальника штаба корпуса. Если, конечно, командующий не прилетит со своим человеком.
Ни лейтенанта Ёандауна, ни Корка на базе не оказалось. Первого ожидал военный трибунал, а второго — психиатрическое обследование. Но при любом раскладе эти люди уже никогда не вернутся на Таскону. Оливия оставила страшный след в их сердце и разуме.
Уставшие друзья отправились в барак. Холодный душ, пьянящее вино и пылкая женщина — что еще надо наемнику после боевой операции! Без лишних церемоний Тино и Жак предались долгожданному отдыху.
Олесю и Полу предстояло выполнить куда более скорбную миссию. Двое землян, погибших в сражении за Велон, имели в лагере жен. Одна была беременна.
Сообщать женщине о смерти ее мужа — занятие не из приятных. Луша русича еще не зачерствела. Юноша не выносил женских рыданий. Пряча глаза, молодые люди назвали имена убитых и быстро покинули помещение. Сзади послышались истеричные вопли и стоны.
— Никогда не буду заводить здесь подружку, — тяжело вздохнув, сказал Стюарт. — Мы — смертники, и не стоит обманывать себя и девушек. Уж лучше поступить, как Аято и де Креньян. Если они погибнут, рабыни достанутся кому-то другому. Никакой глубокой привязанности! Любовь неминуемо приводит к страданиям.
— Философское замечание, — горько усмехнулся Храбров. — Вопрос в том, сколько ты выдержишь? Женщины скрашивают наше существование. В какой-то степени я понимаю Оливера. Мерзавец отбросил все моральные нормы и живет лишь сегодняшним днем. Завтра может и не наступить. Это куда более выигрышная позиция. В борьбе с таким человеком мы неминуемо проиграем. Искушение чертовски велико.
— Придется перерезать ему глотку, — зло проговорил шотландец.
— Бесполезно, — отрицательно покачал головой Олесь. — Появится кто-нибудь другой.
Лень клонился к закату.
Нижний край гигантского пылающего шара уже коснулся горизонта. Испепеляющая жара таяла в вечерней дрожащей дымке. Скоро наступит благодатная прохлада. Самое замечательное время в пустыне Смерти: дышится легко, свободно, пыль не забивает рот и нос, а пот не течет градом по лицу и спине. И жизнь больше не кажется такой паршивой и отвратительной…
Сотни десантников выстроились на плацу. Начищенные до блеска шлемы, оружие на плече, носки ботинок выровнены по линии. Из ангаров выкатили всю технику. Само собой, очистить вездеходы и бронетранспортеры от песка за столь короткий срок не удалось. То и дело, поглядывая в небо, водители терли тряпками наиболее грязные места. Даже ремонтников, на которых никто и никогда не обращал внимания, переодели в новые комбинезоны.
Экспедиционной корпус встречал командующего. В общем ажиотаже не участвовали лишь наемники. От смены руководства отношение к землянам не зависит. Раб даже при новом хозяине останется рабом.
Воины расположились на склоне бархана с восточной стороны «Центрального». Отсюда база была видна превосходно. Ожидание затягивалось. Самурай повернулся к русичу и произнес:
— Сегодня мы к начальнику не пробьемся. Его будут облизывать подхалимы и выскочки. Да и какое дело офицеру до наемников?
— Тянуть тоже нельзя, — вымолвил Храбров. — Проводников не хватает. Снабжение Тишита, Твинта и Эквила осуществляется с большими перебоями. А теперь еще добавились Корвил и Велон. Не надо забывать и о строительстве «Песчаного». Если не хотим работать день и ночь, придется учить пехотинцев искать ловушки.
— Рискованно, — вставил маркиз. — Надобность в землянах отпадет сразу.
— После бури аланцы не решатся избавиться от нас, — возразил Олесь. — Колонисты слишком напуганы, а слухи наверняка достигли космических станций. Скрыть подобную информацию невозможно. Радикальные шаги вызовут волну возмущения. Да и кто будет сражаться с боргами?
— А если десантники двинутся на север? — задумчиво сказал Аято.
— В ближайшее время активная экспансия прекратится, — ответил русич. — Простые подсчеты показывают, что им потребуется минимум три месяца для восполнения потерь и для того, чтобы заселить оазисы. Вряд ли новый командующий проявит инициативу. Он знает, чем она заканчивается. Дурак сам по себе не страшен, страшен дурак с инициативой.
— Точное замечание, — рассмеялся француз.
— Тогда решено, — подвел итог японец. — В Морсвил идем завтра. Жак, это не простая прогулка. Мы хотим посетить сектор чертей.
— Вы что, с ума сошли? — воскликнул де Креньян, резко поворачиваясь к товарищам. — Нас разрежут на куски и отдадут на съедение вампирам. Хотите устроить в городе праздник? Нет уж… Я в авантюрах участвовать не собираюсь.
— Дело добровольное, — улыбнулся Храбров. — Мне затея Тино тоже не нравится, но он настаивает. Немного развлечемся…
— Тебе не хватило удовольствия в Велоне? — не унимался маркиз. — На лбу до сих пор шишка торчит, как рог. Мы только выбрались из кровавой переделки…
— Ты пойдешь с нами или нет? — оборвал француза самурай.
— А куда я денусь?! — воскликнул Жак. — Уж лучше погибнуть в драке, чем хоронить друзей. Надеюсь, в сектор проникнем незаметно?
— Сфин проведет по подземным тоннелям, — пояснил Олесь.
— И этот подлец здесь замешан… — возмутился француз, прикладываясь к бутылке с вином.
В разговор не вмешивался Стюарт. Но внезапно Аято взглянул на товарища и серьезным тоном сказал:
— Пришло и твое время, Пол. Хороший клинок нам не помешает. Но прежде чем ответить, тщательно обдумай мое предложение. Поход будет опасный.
— Чего там думать! — радостно выкрикнул молодой человек. — Я согласен. Давно мечтал побывать в городе. Боюсь, второго шанса вы мне не дадите.
— Догадлив, — дружелюбно улыбнулся японец. Тино был рад, что юноша прошел проверку.
Стюарт отлично вписывался в их маленькую компанию. Умен, смел, решителен, хотя иногда проявляет несдержанность и торопливость. Но это — возраст. С годами и опытом пройдет.
Шотландец находился на седьмом небе от счастья. Он стал полноправным членом группы. Морсвил! Ни земляне, ни аланцы даже не смеют мечтать о нем. Неприступная крепость со своими нравами и законами… Завтра Пол воочию увидит все его достоинства и недостатки.
Раздался тяжелый, давящий на уши гул. Закрывая глаза от лучей Сириуса, наемники посмотрели вверх. Маленькая черная точка уже приобрела очертания…
Космический челнок быстро приближался к «Центральному». На какое-то мгновение корабль завис над головами встречающих. Красные языки пламени вырывались из дюз. Звук постепенно приближался и нарастал. Неожиданно в работе двигателей произошел странный сбой. Тишина, хриплый шум, затем — снова тишина. Корпус судна неестественно затрясся. Вибрируя и крутясь, челнок стремительно понесся к планете.
— Матерь Божья… — вырвалось у русича.
Отреагировать никто не успел. Ситуация развивалась совершенно непредсказуемо. До столкновения оставалось всего несколько секунд. На космодроме началась паника. Солдаты бросились врассыпную, хотя прекрасно понимали, что при взрыве мало кто уцелеет. Ударная волна сметет и постройки, и людей.
Надо отдать должное пилоту: он не растерялся и попытался спасти корабль. В нескольких сотнях метрах от поверхности двигатели ожили. Судно сманеврировало, перешло в горизонтальный полет. Надрывный рев оглушил землян. Накренившись набок, челнок повернул на запад и скрылся за барханом.
Удивительную, блаженную тишину вечерней Оливии разорвал кошмарный, адский грохот. К темно-синему небу взметнулся оранжевый столб огня. Гигантская дюна была снесена, как легкая пушинка. Тонны песка обрушились на базу. Что происходит на «Центральном», земляне не знали. Наемников прижало к поверхности и осыпало мелкой, забивающей нос и рот пылью. Храбров не сумел разглядеть даже лежащего рядом де Креньяна.
— Все живы? — послышался голос самурая.
— Я в порядке, — отозвался Стюарт.
— И я тоже, — отряхивая песок с одежды, вымолвил русич.
Судя по доносящим ругательствам, маркиз чувствовал себя неплохо. Ограниченная видимость не позволяла рассмотреть разрушения на космодроме. А без них наверняка не обошлось. Корабль врезался в планету в непосредственной близости от базы. Прекрасно помня дорогу, друзья побежали к воротам. На «Центральном» царил полный хаос. Лесантники метались из стороны в сторону, что-то кричали, в воздух с противным шипением взвилось десятка два осветительных ракет. Однако рассеять мрак они уже не могли. Космодром погрузился в песчаный туман.
— Пока эта дрянь не осядет, мы ничего не разглядим, — заметил Жак.
Спорить с французом не имело смысла. Обогнув ангар, земляне подошли к жилым и административным постройкам базы. Здания уцелели, лишь кое-где оказались выбиты стекла. Мимо наемников санитары пронесли на носилках раненого солдата. Судя по наложенным шинам, у парня была сломана ключица.
— Нам здесь делать нечего, — проговорил Аято. — «Центральный» чудом избежал катастрофы. Стартовая площадка вряд ли повреждена. Завтра ее расчистят, и космодром будет функционировать, как ни в чем не бывало. Куда больше меня волнуют бараки. Не пострадали ли наши женщины? Они чересчур любопытны и любят наблюдать за стартами и посадками челноков.
— Странная штука — жизнь, — задумчиво вымолвил Олесь. — Пилот корабля, по одному ему видимой причине, повернул на запад. А если бы аланец принял другое решение? Крен на восток, и трупы четырех воинов долго бы искали под толщей песка. Счастливое стечение обстоятельств.
— Я об этом не подумал, — честно признался японец. — А ведь мы действительно находились на краю гибели. Вряд ли офицер мучился над дилеммой, его движение носило случайный, интуитивный характер. Или кто-то помог пилоту…
— Тино, не начинай… — поспешно возразил Храбров. — Обойдемся и без богов.
Русич не мог видеть, как по устам самурая скользнула снисходительная улыбка. Аято старше на десять лет. Он знает и о куда более чудесных случаях спасения от верной гибели. Судьба порой преподносит удивительные сюрпризы. Но все, что относилось к Олесю, складывалось в поразительно логическую, осмысленную цепь. Храбров, сам того не ведая, шел по давно предначертанной дороге. Вопрос в том — куда она приведет! Легким путь русича никак не назовешь.
Бараки землян покосились, но устояли. Женщины были ужасно напуганы и спрятались в дальних помещениях строений. Де Креньян обнаружил их с огромным трудом. Никто из тасконок серьезно не пострадал. Несколько ушибов, кровоподтеков, одна эквилка вывихнула руку при падении. Убедив оливиек, что опасность миновала, воины спокойно легли спать. В их помощи аланцы не нуждались, а завтра предстоял нелегкий день.
Вскоре лагерь наемников затих, чего не скажешь о всей базе. Рев моторов слышался до самого утра. В какой-то степени действия десантников напоминали истерию. Несколько часов до восхода Сириуса вполне можно было потерпеть.
Восстановительные работы в условиях почти нулевой видимости двигались крайне медленно. Сотни людей бесцельно бродили по «Центральному», рискуя попасть под гусеницы транспортеров и погрузчиков. Медленно кружась, песок опускался на поверхность Оливии. Пустыня возле космодрома приобрела совершенно иной вид.
Яркие лучи светила озарили унылые рыжие барханы. Пыль еще ощущалась в воздухе, но обзору совершенно не мешала. Разрушения оказались не столь уж велики. Три сломанных пулеметных вышки, два обвалившихся здания, уничтоженная линия колючей проволоки и рухнувшая западная стена. Семеро солдат погибли, восемнадцать получили серьезные ранения.
Можно сказать, «Центральный» отделался легким испугом. Упади судно чуть ближе и космодром долго бы пришлось восстанавливать. Базу спас удачный ландшафт. Посадочная площадка располагалась в низине, со всех сторон ее защищали высокие дюны. Именно они и смягчили
удар.
Взрывная волна прокатилась над постройками. Земляне стояли у штаба и удивленно смотрели на запад. Гигантский бархан полностью отсутствовал. Взору наемников открылась гладкая равнина пустыни Смерти. Тысячи тонн песка рассыпались по бетонным площадкам «Центрального». Кое-где его слой достигал тридцати сантиметров.
Натужно рыча, бульдозеры расчищали дорожки. Саперы восстанавливали заграждения, строители укрепляли уцелевшие участки стены, пехотинцы разбирали завалы. Вскоре показались командиры полков. Майоры о чем-то спорили, активно жестикулируя. Судя по всему, прийти к общему мнению они никак не могли. Заметив воинов, Маквил скорчил недовольную гримасу и раздраженно спросил:
— А вам что понадобилось? Неужели не видите, я занят…
— Ла ради бога, — надменно пожал плечами маркиз. — Разрешите нам уйти в Морсвил, и мы не будем путаться под ногами несколько дней.
— Нет, — аланец отрицательно покачал головой. — В столь сложной ситуации космодром никто не покинет. Без приказа командующего…
— Что за чушь! — возмутился Тино. — Судно разбилось. Посадочную площадку приведут в порядок не раньше, чем через трое суток. Здесь что, некому принимать решения?
— Только не надо наглеть! — повысил голос Маквил. — Хотите оказаться под арестом? Я не позволю каким-то дикарям-наемникам диктовать мне условия.
— Полегче, майор, — резко произнес Жак. — Иначе сами начнете сопровождать колонны. Отряд без отдыха почти месяц. Сейчас сложилась такая ситуация, когда мы не нужны. Просьба вполне оправдана и логична. Обещаю, что к моменту появления нового командира корпуса группа вернется из города.
Ходсон едва заметно дернул соотечественника за рукав. Десантники отошли в сторону. Их разговор длился недолго. Участвовавший в боях вместе с землянами офицер на удивление быстро убедил товарища. Обострять отношения с воинами им не следовало. Неприятностей и так более чем достаточно. Трагическая гибель колонны поселенцев, убийство полковника Олджона, катастрофа космического челнока… Кровавый конфликт с наемниками может окончательно вывести ситуацию из-под контроля.
Бросая гневные взгляды, Маквил сквозь зубы процедил:
— Четыре дня. Опоздаете хоть на час, пойдете под трибунал!
— Само собой, — усмехнулся француз, поправляя ножны за спиной.
Майор сказал полную глупость. Сразу было видно, что он недавно на Тасконе и мало общался с землянами. Подобные угрозы вызывали у воинов-смертников лишь презрительные ухмылки. Какие меры применит аланский суд к нарушителям? Раба-гладиатора нелегко запугать. Рано или поздно его все равно убьют.
— Но прежде обследуйте район падения корабля, — вставил Ходсон. — Мы начинаем поисковые работы. Необходимо точно знать, где находятся ловушки червей.
Де Креньян хотел что-то возразить, но самурай его опередил.
— Хорошо, — утвердительно кивнул Аято. — Группа проведет разведку местности немедленно.
Офицеры отвернулись от наемников и зашагали к ангарам. Там образовалась пробка из вездеходов, бронетранспортеров и погрузчиков. Техники и водители отчаянно ругались. Глядя вслед десантникам, маркиз зло сказал:
— У этих высокомерных болванов столько спеси! Привыкли считать нас варварами. Каждый прилетающий сюда начальник чувствует себя чуть ли не богом. Но стоит Тасконе показать зубы, как они тут же изгадят штаны и кричат: «Помогите!»
Уроды!
— Успокойся, — вымолвил японец. — Мы добились своего, Морсвил ждет нас. Судно рухнуло недалеко от базы. Много времени на осмотр не уйдет.
Тино оказался совершенно прав. Челнок врезался в пустыню в двух километрах от «Центрального». На месте взрыва образовалась гигантская воронка. Через пару месяцев песок и ветер скроют эту рану, но сейчас она производила неизгладимое впечатление. Всюду валялись металлические обломки корабля, детали корпуса, прочная обшивка, смятые сопла, искореженные опоры. Среди отдельных частей судна попадались изувеченные, разорванные тела и обгоревшая одежда. Вряд ли кого-то из погибших удастся опознать. Хищников поблизости не было, и земляне с чистой совестью двинулись к городу. Пусть аланцы сами разбираются в своих проблемах.
Шли налегке, а потому, несмотря на испепеляющую жару, преодолели расстояние до Морсвила за шесть часов.
Стюарт с восхищением разглядывал величественные, многоэтажные здания. Каменные джунгли постепенно закрыли весь горизонт. Когда-то здесь проживало несколько миллионов человек. Один из древнейших центров Оливии с тысячелетней историей.
Города, так же как и люди, рождаются, достигают зрелости, величия, а затем умирают. Некоторые тихо и незаметно, а большинство в тяжелых, страшных мучениях. Их уничтожают стихийные бедствия, безжалостные войны или глобальные катастрофы. Пройдут миллионы лет — и новая раса, покорившая планету, долго будет гадать над странными, чужеродными руинами.
Впрочем, Пол был далек от столь философских мыслей. Одно дело — читать о мегаполисах в книгах и совсем другое — увидеть их наяву. Обвалившиеся пролеты, пустые глазницы окон, серые стены ничуть не смущали юношу.
Он пребывал в состоянии эйфории. Появление охранниц-гетер окончательно добило впечатлительного Стюарта. Молодые, красивые девушки с крутыми бедрами, высокой грудью и загорелой кожей могли покорить любое сердце. Пол не отрывал взгляда от высокой блондинки в короткой тунике. Его намерения сомнений не вызывали.
— Даже не думай, — оборвал его грезы Олесь. — Тотчас лишишься головы. Это мутантки. Близких отношений с мужчинами они не поддерживают. Тасконка запросто продырявит тебя копьем.
— Потерпи немного, — усмехнулся Жак. — Дойдем до «Грехов и пороков», получишь куда более соблазнительную девушку. Выбор у Брауна отменный.
К удивлению наемников, их задержали у передового поста. Причину воительницы не объяснили. Шотландец нервно поглядывал на вооруженных оливиек. Судя по решительным позам, красотки, в случае неподчинения, действительно прикончат чужаков. Ветераны вели себя более сдержанно. Тиун никогда не нарушит договор. Если, конечно, с Зендой ничего не случилось. Когда мутантка появилась в сопровождении подруг, с души землян упал камень. Разногласия между кланами гетер могли перерасти в откровенную вражду. Глен Лаун, лидер воинственного крыла сектора, не одобряла заключения союза с наемниками. Однако авторитет Тиун был значительно выше.
— Прошу прощения за недоразумение, — вымолвила тасконка. — Девушки выполняли мой приказ.
— Мы что-то сделали не так? — спросил самурай.
— Нет, нет, — поспешно проговорила Зенда. — Обычное любопытство. Наблюдатели заметили вчера вечером на западе сильный взрыв. Неужели аланский корабль разбился?
Теперь все стало понятно. Город бурлил от слухов, и оливийка решила получить информацию из более достоверных источников.
Появление воинов оказалось, как нельзя кстати. Вот они, преимущества соглашения.
Аято улыбнулся и снисходительно произнес:
— Ты не ошиблась. Челнок потерял управление и врезался в пустыню. Но хочу вас огорчить. «Центральный» почти не пострадал. Уже через несколько дней он снова начнет принимать грузовые суда. Восстановление повреждений идет полным ходом.
Гетера разочарованно вздохнула.
— Зенда, — сочувственно сказал японец, — перестань тешить себя иллюзиями. Экспансию аланцев остановить невозможно. Это целеустремленная, могущественная цивилизация, рвущаяся к господству. Рано или поздно планета будет принадлежать ей. Недавно мы нашли еще один космодром. Придет время и третьего, четвертого, пятого… На Таскону хлынут сотни тысяч солдат и поселенцев. Захват Оливии неминуем.
— Вас давно не было, — кивнула Тиун. — Где пережидали бурю?
— В Корвиле, — ответил Тино. — Есть такой оазис на юге. Взяли его штурмом перед самым ураганом. Из-за глупости зазнавшегося мерзавца погибли сотни ни в чем не повинных людей.
— А что стало с колонной, ушедшей с базы? — спросила тасконка. — Шквал ударил примерно через сутки. Они успели проскочить?
— Нет, — честно признался самурай. — Почти все колонисты погибли. Удалось спасти лишь десятую часть. А твоя разведка работает неплохо!
— У гетер нет другого способа для выживания, — вымолвила Зенда. — Мы не обладаем большой физической силой. Но зато боги наделили нас умом и хитростью. Изготовившегося к атаке врага можно опередить, если знаешь, где и когда он ударит.
— Разумная логика, — согласился Аято. — А слышали ли вы о боргах?
— Нет, — после небольшой паузы произнесла оливийка.
— Мерзкий народец, — не удержался от реплики де Креньян. — Во время голода съедают собственных женщин и детей. Но дерутся, сволочи, отлично. Прирожденные воины.
— Здесь так не поступают даже вампиры, — заметила Тиун.
— Мир устроен по-разному, — проговорил японец. — Не нам их судить… А вот истреблять придется. Слишком сильная внешняя мутация в совокупности с повышенной агрессивностью. Аланцы не потерпят такого соседства. Один оазис уже завоеван.
— Это намек? — Гетера гордо вскинула подбородок.
— Информация к размышлению, — спокойно ответил Тино.
По знакомому коридору землян провели до Нейтрального сектора. Удивительный островок законности в царстве силы и жестокости. Шотландец изумленно разглядывал мутантов на улицах города. Особенно его поразили трехглазые. Видеть зрачок посреди лба было весьма непривычным.
Стюарт еще не сталкивался с местной фауной лесов. Тогда бы он знал, что данный вид является доминирующим на планете. Почему люди отличаются от животных по своему общему строению? Объяснения никто не находил. Может, их далекий предок вымер? Когда-нибудь ученые разгадают эту загадку.
Заведение Броуна привело Пола в восторг. Тихая музыка, гвалт посетителей, полуобнаженные девицы и холодное пиво, от которого сводит зубы. Три кружки, выпитые залпом, утолили жажду, хмель ударил в голову. Тасконки с их колыхающимися бедрами стали еще привлекательнее.
Так же, как Зенда, Нил долго выпытывал у наемников ценные сведения. Пришлось объяснить подробности катастрофы во второй раз. Хозяин «Грехов и пороков» слушал очень внимательно. За неказистой внешностью скрывалась довольно незаурядная личность.
Во время беседы русич повернул голову и увидел Весту. Огибая изящным станом столы, девушка быстро двигалась к возлюбленному. Их поцелуй длился необычайно долго. Высокая грудь оливийки вздымалась от волнения, а длинные темные волосы нежно щекотали шею Храброва.
— А я думал, он аскет! — пьяным голосом воскликнул шотландец. — В тихом омуте черти водятся! За такую красотку не грех и жизнь отдать.
Веста устроилась на коленях у Олеся и обвила его шею руками, словно больше не собиралась никуда отпускать. На реплику Стюарта девушка внимания не обратила.
— Я очень скучала… — тихо сказал тасконка, целуя юношу в небритую щеку.
Неожиданно взгляд Весты упал на лоб русича. Маркиз не зря подтрунивал над товарищем. Шишка действительно была внушительная, а если прибавить к ней кровоподтек и ссадину, то вид получался устрашающий. Русые волосы Храброва не могли скрыть рану. Удар у борга получился тяжелый.
— Ты опять сражался, — испуганно вымолвила девушка. — И чуть не погиб…
Из глаз оливийки покатились крупные слезы.
— Перестань, — смущенно произнес Олесь, прижимая оливийку к себе. — Ничего серьезного, обычный ушиб. Стукнулся головой о косяк двери.
— Не принимай меня за ребенка, — всхлипывая, прошептала тасконка. — Я видела много поединков. Твою бесшабашную голову спас шлем.
— Такова наша доля, — улыбнулся юноша. — Мы обязаны воевать. Не волнуйся, меня не убьют. Эта рана — случайность. Немного не уследил за противником…
— Если ты погибнешь, я покончу с собой, — твердо проговорила Веста.
Спорить с девушкой не имело смысла. Нежная, хрупкая оливийка обладала твердым характером. Русич ничуть не сомневался в том, что она выполнит обещание. Любовь — страшное обоюдоострое оружие. Малейшая ошибка, и тут же больно порежешься.
Храбров ласково погладил тасконку по плечу.
Аято неторопливо допил свое пиво и встал из-за стола. Взглянув на захмелевшего шотландца, самурай снисходительно усмехнулся.
Тино наклонился к Жаку и тихо сказал:
— Я отлучусь по делам. Развлекайтесь, веселитесь… Все как обычно. Помоги Полу выбрать девушку и не давай ему больше пить. Еще пара кружек — и он не очухается до утра. Не исключено, что вылазка состоится сегодня ночью.
— Не беспокойся, — ответил француз, — парень будет в порядке.
Вслед за японцем общую комнату покинули Олесь и Веста. Ночь так коротка! Землянин слишком долго ждал этой встречи. Неизвестно, что принесет завтрашний день. Почти тут же Броун направил к наемникам двух очаровательных полуобнаженных невольниц. Игриво изогнув стан, яркая брюнетка с пухлыми губами обняла Стюарта. Воин даже задохнулся от неожиданности. Он не мог отвести взгляда от груди оливийки.
— Она моя? — на всякий случай уточнил у де Креньяна шотландец.
— Целиком и полностью, — рассмеялся маркиз. — Комната четыреста семь. Делай с ней, что хочешь. Только смотри, не переусердствуй. И никакого вина…
— Обойдусь и без него, — вымолвил Стюарт, обняв рабыню.
Предположение Аято не оправдалось. Друзья провели ночь спокойно. Их сон никто не потревожил. Впрочем, и русич, и шотландец спали довольно мало. В таком возрасте трудно утолить страсть после длительной разлуки. Храбров лежал на мягкой постели и смотрел, как высотные дома Морсвила окрашиваются алым багрянцем восхода. Окна комнаты выходили на запад, и диск Сириуса Олесю был не виден. Но от этого зрелище становилось еще более эффектным и фантастическим. Причудливые формы строений давали пищу фантазии, заставляя создавать в голове удивительные, сказочные образы. Когда-то центр города представлял собой шедевр архитектурного творчества Оливии. В изобретательности и выдумке, древним тасконцам не откажешь.
Положив руку на грудь русича, Веста спала, как ребенок. Ее длинные волосы рассыпались по белоснежной подушке, на щеке пылал яркий румянец, гладкая, загорелая кожа потрясающе контрастировала со светлым покрывалом.
Как Нилу удается поддерживать белье в столь идеальном состоянии, для Храброва до сих пор оставалось загадкой. Потрясающая чистота! Наверняка владельцу заведения достался какой-то богатый склад. Другого объяснения чуду юноша не находил. Простыни и наволочки как новые.
А ведь вокруг Морсвила на сотни километров простирается пустыня Смерти! Ветер, откуда бы он ни дул, постоянно несет на город тонны песка и пыли. Но в «Грехах и пороках» человек чувствовал себя, словно в раю. Здесь даже дышалось легко и свободно.
Олесь закрыл глаза и впал в блаженную дрему.
— Хватит спать, лежебоки! — раздался громкий голос Жака.
В дверном проеме комнаты застыла фигура француза. Девушка повернулась на спину, подняла руки, медленно потянулась, обнажая крупные, крупные груди. Стеснительностью Веста никогда не отличалась. Это качество в современной Оливии — непозволительная роскошь.
За спиной де Креньян появились Тино и маленький, полный, лысоватый мужчина. Русич сразу узнал Сфина. Самурай и тасконец проследовали в соседнюю комнату. Поймав взгляд Храброва, маркиз проговорил:
— Отправь красавицу вниз. Стол для них уже накрыт. Мы позавтракаем здесь. Надо кое-что обсудить.
Девушка взволнованно посмотрела на возлюбленного. Обычно земляне приходили в город отдохнуть и развлечься. Никаких тайн и серьезных бесед. В словах Жака ощущалась какая-то недосказанность.
Юноша поцеловал Весту, улыбнулся и сказал:
— Я скоро освобожусь. Ерундовое дело…
Возражать оливийка не стала, хотя и не поверила Олесю. Маленьких проблем в Морсвиле не бывает. Любой конфликт легко перерастает в кровавую схватку. Облачившись в легкое платье, она быстро покинула номер. Мужчины не любят, когда женщины вмешиваются в их дела.
Это правило Веста усвоила хорошо. Ситуация не изменится, а отношения будут испорчены. Уж лучше терпеливо ждать развязки и надеяться на благоприятный исход.
Вскоре в комнату вошел Стюарт. Судя по ленивым движениям и пустому, бессмысленному взгляду, ночь у шотландца получилась бурной.
Знакомство с Орэлом заняло несколько секунд. Кресел не хватало, и Храбров с де Креньяном устроились на кровати.
Раздался осторожный стук в дверь. Двое мальчишек-подростков принесли на подносах мелко рубленное жареное мясо кона, свежие фрукты и кувшин холодного вина.
Пол залпом осушил большой бокал. Глаза наемников постепенно приобретали более осмысленное выражение. Как только слуги удалились, Аято встал, проверил коридор и довольно тихо произнес:
— К походу все готово. Мы могли бы отправиться уже сегодня. Однако Сфин предлагает подождать еще сутки. Почему? Объяснит сам.
— Я нашел отличный тоннель, — вымолвил тасконец. — Выйдете на поверхность в трехстах метрах от бывшего музея искусств. Беда в том, это почти центр сектора. Черти — существа подозрительные, у них довольно надежная охрана. Даже столь малое расстояние миновать незаметно вам не удастся. Днем чужаков сразу опознают, а ночью группу остановит для проверки первый же пост. Боя не избежать…
— Есть другое решение, — догадался русич.
— Да, — кивнул бывший бродяга. — Завтра эти мерзавцы проводят очередной ритуал жертвоприношения дьяволу. Таких праздников всего четыре в году. Вы очень удачно появились в городе. Жрецы уже отобрали и купили пять рабынь. Следующей ночью на улицах будет царить хаос и столпотворение. Идеальное время для вылазки.
— А в чем заключается ритуал?
— Точно не знаю, — пожал плечами Орэл. — Черти умеют хранить свои тайны. Охрана на границе значительно усиливается. Но, судя по огромным заревам в разных частях сектора и восторженному воплю толпы, невольниц сжигают заживо. Подробного описания казни мне слышать еще не доводилось. Убийцы молчат, а других свидетелей преступления нет.
— Понятно, — скептически усмехнулся маркиз. — Нам предстоит лицезреть весьма экзотическое действо. Как казнят ведьм, я уже видел. Человеческая глупость беспредельна. Дикое, варварское желание получить милость высших сил, лишая жизни кого-то другого.
— И давно в городе проходят подобные праздники? — спросил Олесь.
— Да, — ответил оливиец. — Секта возникла сразу после катастрофы. Она имела много сторонников. Одно время поклонники дьявола даже пытались диктовать свои условия другим кланам. Но постепенно их влияние ослабло. Сейчас редко кто из других секторов переходит к чертям. Религиозный фанатизм идет на спад. Каждый думает только о себе.
— Если я правильно понял, в западных кварталах живут и люди, и мутанты, — проговорил Храбров.
— Именно так, — подтвердил оливиец — Физиологические отклонения для последователей культа значения не имеют. Главное — образ жизни, соблюдение определенных правил и готовность принести любую жертву покровителю. Акты самосожжения вовсе не редкость.
В комнате воцарилась тишина. Земляне обдумывали предложение Сфина. Риск в любом случае велик. С одной стороны — в толпе легче затеряться, с другой — возрастает опасность быть опознанным. Если это случится, на чужаков развернется настоящая охота. Выбраться из сектора тогда вряд ли удастся. Черти не угомонятся до тех пор, пока не убьют святотатцев.
Сделав большой глоток вина из бокала, Жак с равнодушным видом произнес:
— Один день нас не устроит. Я готов подождать.
Русич и шотландец не стали возражать. Еще сутки отдыха и блаженства! Шумная компания покинула номер и двинулась вниз по лестнице в общий зал. Надо вести себя уверенно и раскованно, чтобы не привлечь внимание морсвилцев. Необычное поведение наемников вызовет подозрения, за ними начнут следить, и тогда блестящий план рухнет. Впрочем, воины умели расслабиться. Пьяный кутеж длился до следующего утра. Олесь даже плохо помнил, как добрался до постели.
Проснулся он, как обычно, в объятиях Весты. Судя по положению Сириуса, день был в самом разгаре. В голове неприятно шумело, глаза открывались с трудом, а во рту все пересохло.
На столе стоял графин с густым напитком желтого цвета. Храбров залпом осушил его до половины. Теперь следовало привести себя в порядок. Купание в холодной воде прибавило бодрости. Слегка покачиваясь, юноша направился в кровати. Поиски одежды оказались не такими уж простыми. В этот момент приподнялась на локте оливийка. Девушка тоже пребывала в прострации. Пробурчав что-то невнятное, тасконка рухнула обратно на подушку. Погуляли вчера на славу.
День пролетел быстро. Русич даже не заметил, как на улице стемнело. В темном небе вспыхнули тысячи звезд.
Плотно поужинав, наемники разбрелись по своим комнатам. Не напиваться же до бесчувствия каждый раз! Раздвинув шторы, Олесь созерцал ночной город.
Уличные факелы с трудом разгоняли липкий мрак, вырывая из его объятий причудливые очертания строений. Кое-где из окон струился слабый свет. Простые граждане Морсвила ложились спать рано, зато и поднимались с рассветом. Выжить в подобных условиях можно только проявив невероятное трудолюбие и усердие.
Судя по температуре воды в ванной, ее добывали из глубоких скважин. Без механизмов и приспособлений данную процедуру не осуществить. На прямые вопросы Броун улыбался и отвечал очень уклончиво. Секреты он умел хранить.
Но ведь кто-то все-таки это создал и построил! Ядерная катастрофа и гибель инфраструктуры не сломала тасконцев. Люди боролись за жизнь до конца и были по достоинству вознаграждены. Цепочка поколений не прервалась, хотя и претерпела ряд весьма существенных изменений.
Тихо ступая, сзади подошла Веста. Девушка обхватила талию Храброва руками и прижалась к его спине. Юноша отчетливо ощущал выпуклости ее тела. Природа не обделила оливийку красотой.
— О чем задумался? — вымолвила Веста.
— О странностях судьбы, — улыбнулся русич. — Два года назад мы с тобой жили на разных планетах. Я даже не представлял себе, как огромна и многообразна Вселенная. Аланцы обогатили мое мировоззрение, но сделали из меня наемника-раба. Странный парадокс.
— Жалеешь, что попал на Таскону?
— Нет, — Олесь отрицательно покачал головой. — Если бы не группа Делонта, я бы давно лежал на дне могилы. Не очень приятная перспектива. Господь дал мне второй шанс, и грех им не воспользоваться. Однако неволя тяготит душу. Хочется сломать клетку и вырваться на свободу.
— И ты сразу забудешь обо всем на свете, — голос девушки задрожал.
Храбров повернулся к оливийке, поцеловал ее в губы и тихо сказал:
— Глупенькая. Теперь нас ничто не разлучит. Мы до конца своих дней будем вместе. Ни при каких обстоятельствах я тебя не брошу. Уйдешь, когда захочешь сама.
— Этого не случится… — прошептала тасконка, увлекая юношу на постель.
Дверь тихо скрипнула, и в тусклом свете факела обрисовался силуэт Тино. Взглянув на товарища, самурай усмехнулся и едва слышно произнес:
— Олесь, нам пора…
Русич не спал. Осторожно сняв с руки голову Весты, он собрал вещи и выскользнул из комнаты. Одевался Храбров уже в коридоре. Девушка не стала бы устраивать прощальных сцен, но проплакала бы до утра, а потому юноша старался ее не разбудить.
Вскоре появились Стюарт и де Креньян. Воины покинули здания так же, как и при бегстве от властелинов пустыни год назад — через заднее окно. Веревка была припасена заранее.
Встречу со Сфином Аято назначил у дома, под которым находился вход в подземную систему коммуникаций. Дорогу до него и русич, и японец помнили хорошо.
Как только стихли шаги, тасконка встала с кровати и подошла к окну. Слезы лились градом по щекам Весты. По недомолвкам землян она сразу догадалась, что наемники планируют опасную вылазку. Несколько раз в разговорах упоминался ритуал жертвоприношения в секторе чертей. Оливийка не могла не заметить возбужденный блеск глаз возлюбленного. Все слишком очевидно.
Сильное чувство приносит много страданий. Больше девушка не сомкнет глаз. С тревогой Веста всматривалась в зарево огня на западе. Кровавый праздник уже начался.
От серой, расплывающейся во мраке, стены отделилась маленькая неказистая фигура.
— Вы опоздали, — с укором проговорил Орэл.
— Так получилось… — вымолвил Тино. — Чуть не наткнулись на патруль стражей порядка.
— Идите за мной, — скомандовал тасконец. Вытянувшись в колонну, воины последовали
за Сфином. Лишь плотно закрыв дверь подвала, оливиец позволил землянам зажечь фонари.
Из темноты в неверном свете фонарей выступали груды мусора, щебня, коробки, исковерканные металлические балки. Удивительно, как до них еще не добрались местные кузнецы. Железо дорого ценилось в Морсвиле.
Забравшись в дальний угол, Орэл разгреб песок и едва заметным движением открыл люк в канализацию. Один за другим наемники спрыгнули вниз. Отвратительный скрип опускающейся крышки нарушил тишину подземелья. Первая часть операции прошла успешно. Теперь предстояло преодолеть несколько километров по петляющим и расходящимся в разные стороны тоннелям.
— Переодевайтесь, — требовательно сказал тасконец, протягивая воинам груду грязных тряпок.
— Что это? — брезгливо спросил француз, поднимая с пола рваные штаны с бурыми пятнами на бедрах.
— Боевые трофеи, — довольно резко отреагировал Сфин. — Я специально скупал вещи убитых на поединках чертей. Претензии к размерам не принимаю.
— А без них обойтись нельзя? — не унимался
Жак.
— Можно, — иронично ответил оливиец. — Если хотите стать покойниками. Требования к одежде в секторе очень строгие. Она должна быть обязательно черного цвета и плотно облегать тело. Есть другой вариант — нанести на кожу соответствующую краску. Во время праздника многие мужчины и женщины именно так и поступают. Нагота не смущает поклонников дьявола, у них царят свободные нравы. Ревность — опасный порок, мешающий культу.
— Нет. Уж лучше я переоденусь, — недовольно пробурчал маркиз.
Земляне быстро скинули форму и начали натягивать тряпки морсвилцев. Все рубахи имели капюшон, позволяющий закрыть волосы и лоб. Лицо пришлось измазать мерзко пахнущим кремом.
Наибольшие трудности возникли с обувью. Армейские ботинки слишком бросались в глаза и выдавали наемников. В свою очередь, сандалии тасконцев оказались меньшего размера и безжалостно натирали ноги. Однако выбора не было.
Тихо ругаясь, де Креньян завязал шнурки и взглянул на товарищей. Послышался приглушенный смех.
— Мы выглядим как последние идиоты, — прошипел француз.
— Здесь придется оставить и мечи, — произнес японец. — Их слишком хорошо знают в городе. С таким оружием не поможет никакая маскировка. Но я приготовил маленький сюрприз…
Едва заметный кивок головы, и Орэл выложил перед воинами четыре отличных арбалета.
— На двести метров уложит кого угодно, — заверил воинов оливиец.
Спрятав под одежду кинжалы, земляне двинулись за проводником. Как Сфин ориентируется в этих катакомбах, сказать трудно. За первые десять минут пути Олесь насчитал семь разветвлений. Стоит человеку ошибиться, и он навсегда затеряется в подземном лабиринте. Свою смерть нашли здесь многие любознательные смельчаки.
Большинство выходов на поверхность либо завалены рухнувшими строениями, либо прочно заделаны древними жителями. Найти действующий люк — очень большая удача. Во время длительного бродяжничества Орэл обнаружил восемь точек в разных секторах города, что не раз позволяло ему в нужный момент исчезать из опасного района. В хитрости и смекалке бывшему нищему не откажешь.
Тайну коммуникаций Морсвила тасконец оберегал очень тщательно. Скорее всего, Сфин имел точный план разведанных тоннелей, который регулярно дополнялся и совершенствовался, однако даже наемникам оливиец его не показывал.
Лучи фонарей вырывали из темноты заброшенные следы былой цивилизации: идеально гладкие бетонные стены, искореженные металлические трубы, свисающие с потолка оплетки проводов. Ядерный взрыв привел к смещению земной поверхности, и потому уцелели только узкие, прочные ходы, обладавшие необходимой жесткостью.
Отряд часто петлял, пару раз поднимался и спускался по лестницам, а однажды пришлось двигаться на четвереньках.
Глядя на свисающие глыбы полуобвалившегося лаза, Олесь прекрасно осознавал всю рискованность их затеи. Случайно заденешь не тот блок — и хрупкая конструкция мгновенно рухнет. А в подобных ситуациях человек не успевает отреагировать. Смерть наступает в доли секунды.
Орэл остановился в квадратном колодце и, указав рукой вверх, произнес:
— Пришли. Люк над нами. Повернете рычаг, и он отъедет в сторону. Не обращайте внимания на звук. Механизмы проржавели. Я бы их смазал, но до основных частей не добраться. Выход находится в подвале заброшенного дома. Во время катастрофы здание покрылось трещинами, два подъезда просели, и люди, естественно, нашли более надежное жилье. Но будьте осторожны! Черти очень наблюдательны. Эти мерзавцы, словно по запаху, определяют чужаков.
— Не волнуйся, — заверил тасконца Аято. — Постараемся обойтись без шума.
— Может, наконец, скажете, куда и зачем мы идем? — не удержался от вопроса Жак.
— Конечно, — улыбнулся самурай. — Нам предстоит посетить местный музей искусств. Одна из главных достопримечательностей Морсвила. Ты почерпнешь массу интересной информации.
— А если серьезно? — не унимался маркиз.
— Я серьезен, как никогда, — вымолвил Тино. — Находим в здании нужную книгу, забираем ее и тотчас покидаем сектор поклонников дьявола. Вся операция займет несколько минут.
— Меня почему-то терзают неприятные сомнения, — тяжело вздохнул де Креньян. — Уж чересчур легкое дело. Обычно такие мероприятия заканчиваются кровавой дракой и поспешным бегством.
— Не исключено, — пожал плечами японец.
— Неужели книга настолько важна, чтобы рисковать из-за нее жизнью? — удивился Стюарт.
— Да, — уверенно проговорил Аято. — Возможно, от сегодняшнего успеха зависит наше будущее.
— Звучит интригующе, — усмехнулся француз. — А не проще выкупить древнюю реликвию? За пару хороших клинков оливийцы отдадут все, что угодно.
— Это ошибочное мнение, — возразил Сфин. — Чистые и вампиры действительно одержимы стяжательством и жаждой наживы. За приличную цену они готовы продать родную мать. Черти придерживаются совсем иных взглядов. Для религиозных фанатиков древние вещи превратились в культ. Дьявольские отродья расстаются с ними крайне неохотно.
— Вот сволочи! — процедил сквозь зубы Жак, заворачивая арбалет в тряпку.
Первым по лестнице начал подниматься самурай. До люка оставалось не меньше десяти метров. Падение вниз вполне может привести к серьезным переломам. Действовал Тино осторожно. Легкое нажатие на рычаг — и тишину подземелья разорвал мерзкий, скрипучий скрежет. От неожиданности земляне даже вздрогнули.
На устах тасконца появилась снисходительная улыбка. Орэл прекрасно знал, что этот звук, кроме них, никто не слышит.
Один за другим воины выбирались на поверхность. Крышку закрывать не стали. В случае преследования будет дорога каждая секунда.
Ориентироваться в кромешной темноте необычайно сложно, и японец включил фонарь. Значительная часть подвала представляла собой сплошные руины. Тем не менее, наемники сразу заметили выход. Луч света тотчас погас. Спотыкаясь о глыбы, тихо ругаясь, земляне брели на ощупь.
С улицы донесся дружный вопль сотен глоток. Затем длительная пауза — и новый крик… Вот и каменные ступени. Само собой, дверей в здании не оказалось.
Мимо дома шла огромная толпа людей с зажженными факелами — мужчины, женщины, дети…Старики в Морсвиле — большая редкость. Слишком тяжелые условия жизни. Абсолютное большинство оливийцев не имело одежды. Наготы тасконцы не стеснялись. Смуглые тела были тщательно намазаны черной краской. Во мраке ночи эти темные, причудливые фигуры производили пугающее впечатление.
Колонна двигалась куда-то в западном направлении. Послышался высокий надрывный голос. Мгновение — и, вскинув руки с факелами, оливийцы восторженно заорали. Разобрать слова Храброву никак не удавалось. Эхо подъезда искажало звук, делая его объемным и нечленораздельным.
Земляне предусмотрительно прижались к стене. Выходить из здания сейчас будет равносильно самоубийству. Вооруженные черти сразу бросятся на чужаков.
Ждать пришлось почти четверть часа. Наконец, человеческая волна схлынула. Улица опустела. Аято выглянул из дома, осмотрелся и призывно махнул рукой. Четыре тени тихо скользнули вслед за толпой.
Путь до музея искусств Сфин описал очень точно. Несколько поворотов — и воины вышли на широкую магистраль. Впереди колыхалось море огня. Тысячи факелов сливались в единое зарево, освещая близлежащие строения и огромную площадь. Указав на трехэтажное вытянутое здание, расположенное справа, японец тихо сказал:
— Нам туда.
— Но возле него морсвилцы! — изумленно выдохнул шотландец.
— Мы войдем с другой стороны, — пояснил Аято.
Миновав еще один квартал, группа покинула проспект и, обогнув неказистый, полуобвалившийся дом, достигла цели. Минут пять наемники внимательно наблюдали за музеем, оценивая ситуацию. Им не сразу удалось разглядеть узкий вход недалеко от торца. Его наличие выдавало движение пары охранников. Второй пост находился на углу строения, возле площади.
Коснувшись плеча русича, самурай прошептал:
— Часовых надо снять аккуратно. Издадут хоть звук — рухнет весь план. Жак и Пол займут место убитых. Сигнал опасности — продолжительный свист.
— А как мы найдем Аиндла? — спросил Олесь. — Здание огромное…
— Мерзавец наверняка любуется церемонией с высоты третьего этажа, — ответил Тино. — Обзор оттуда великолепный. Времени на поиски у нас достаточно.
— Внутри могут оказаться и другие люди, — вымолвил Храбров.
— Придется их убрать, — бесстрастно произнес японец. — Главное — не ошибиться.
Быстрым шагом земляне направились к музею. Они даже не собирались прятаться. В действиях отряда должна чувствоваться уверенность. Малейшее подозрение — и тасконцы поднимут тревогу.
Охранники у входа замерли. Оливийцы упорно пытались рассмотреть приближающихся людей. Промедление оказалось для часовых роковым. Кинжалы мгновенно лишили их жизни. Обмякшие тела затащили внутрь и бесцеремонно бросили на пол.
Де Креньян и Стюарт, взяв копья убитых, вышли на улицу, а Храбров и Аято начали подниматься по лестнице. Вот и третий этаж! Под ногами предательски хрустела мелкая каменная крошка. В этот момент с площади донесся очередной вопль. Судя по частоте и громкости криков, ритуал приближался к своему апогею.
Благодаря свету факелов у воинов не возникало проблем с осмотром помещений. Как и в Нейтральном секторе, выставочные залы оказались пусты. О былом предназначении строения напоминали лишь осыпавшиеся мозаичные панно, мраморный пол и поблекшие рисунки на стенах и потолках.
Русич с ужасом созерцал уходящий вдаль коридор. Поиски Брука вполне могут затянуться. А если тасконец на втором или первом этаже? Об этом не хотелось даже думать.
Рев толпы стал оглушающим. Невольно наемники приблизились к окну. Зрелище действительно потрясало. Тысячи оливийцев плясали и подпрыгивали. В самом центре площади в виде звезды стояли пять столбов с выступающими перекладинами. На них висели привязанные за руки обнаженные рабыни. Снизу черти разложили гигантские костры. Несчастные девушки извивались и кричали, но мольбы жертв тонули в вопле обезумевших морсвилцев. Жрецы одновременно подожгли все сооружения. Огонь мгновенно охватил сухое дерево, а языки пламени взметнулись вверх и лизнули тела невольниц.
Толпа впала в экстаз. Мужчины и женщины в едином порыве буквально набросились друг на друга. Олесю даже в голову не приходило, что бывают столь массовые оргии. Теперь понятно, почему тасконцы ходят без одежды.
Между тем, жертвы продолжали кричать от боли. Костровища были сложены так умело, что огонь убивал рабынь медленно и мучительно. Жрецы и охранники внимательно следили за толпой.
— Вот сволочи! — с ненавистью прошептал Храбров.
Откуда-то донесся едва различимый женский стон. Земляне сразу стремились на звук. Преодолев метров сто, они увидели в одной из комнат потрепанный диван. С него тотчас встал худощавый, чуть сгорбленный мужчина. Определить его возраст оказалось сложно. Недовольно взглянув на нежданных гостей, оливиец грозно сказал:
— Вы кто такие? Я же приказывал никого не впускать!
— Брук Линдл? — уточнил самурай, приближаясь к тасконцу.
— Само собой, — надменно проговорил морсвилец, еще не осознавая, что происходит.
Мощный удар в челюсть опрокинул мужчину на пол. В тот же миг русич метнулся к девушке. Умелым движением русич лишил ее сознания. Воины связали пленников и засунули им в рот кляп.
Вторая часть плана выполнена. Теперь предстояло допросить Брука. Похлопав оливийца по щекам, Тино приставил лезвие кинжала к горлу Линдла и спросил:
— Хорошо меня слышишь, ублюдок? Тасконец утвердительно кивнул.
— Один лишний звук и я перережу тебе глотку, — предупредил японец.
Как только извлекли тряпку изо рта, морсвилец тяжело прохрипел:
— Что вам надо?
— Вот это совсем другой разговор, — заметил Аято. — Слышал когда-нибудь о Конзорском Кресте?
Брук удивленно посмотрел на воина. Подобного вопроса он никак не ожидал.
Только сейчас Храброву удалось разглядеть оливийца. Длинный утонченный нос, гладко выбритый остроугольный подбородок, узкие, хитрые черные глазки, коротко стриженные темные волосы. На вид Линдлу лет тридцать пять — сорок.
Признаться честно, русич ожидал встретить человека постарше.
Выдержав небольшую паузу, тасконец ответил:
— Да, кое-какие упоминания в книгах попадались.
— Превосходно! — произнес самурай. — Нам нужен каталог с его изображением.
— Боюсь, такого у меня нет, — пожал плечами морсвилец.
— Не стоит с нами шутить, — процедил сквозь зубы Тино. — Сначала я прикончу твою девицу…
— Пожалуйста… — усмехнулся Брук. — В секторе любая женщина считает за честь разделить со мною ложе.
В голосе оливийца зазвучал металл. Смелости и уверенности ему не откажешь. Он прекрасно понимал, что нужен чужакам. А потому намеревался улучшить свое положение и выиграть время. Скоро оргия закончится, люди разбредутся по домам, а охрана займет привычные места. Тогда выбраться из музея незаметно будет очень сложно.
Однако Линдл недооценил решительность японца. Зажав рот пленнику, Аято резанул кинжалом по его левому плечу. Кровь обильно потекла по груди. Тасконец дернулся от боли и скорчил мученическую гримасу.
Сквозь ладонь самурая слышалось невнятное бормотание. Выдержав паузу, Тино коснулся острием шеи морсвилца и бесстрастно произнес:
— Мне нравятся упрямцы, но сегодня не тот случай. Я медленно разрежу тебя на куски. Это будет куда страшнее, чем жертвоприношение на площади. Если хочешь жить, говори, где каталог. И без всяких фокусов. Только вякни — и лишишься языка.
Несколько раз жадно втянув ноздрями воздух, Брук прошептал:
— Хранилище внизу, в подвале…
— Веди! — приказал японец.
— Можно хоть одежду взять? — умоляюще вымолвил оливиец.
— Зачем? — пожал плечами Аято. — Ты превосходно выглядишь. Сегодня в секторе праздник.
Придерживая Линдла за локоть, самурай двинулся по коридору в обратный путь. Сзади шел Храбров. Русичу пришлось нести на плече обмякшее тело девушки. К счастью, оно оказалось нетяжелым.
Спуск по лестнице много времени не занял. Друзья очутились перед массивной металлической дверью. Тино развязал пленника. Тасконец опустился на колени, пошарил рукой у стены и извлек из тайника ключ.
Открывал замок японец сам. Никаких попыток к бегству морсвилец не предпринимал. Он уже догадался, с кем имеет дело, и особых иллюзий не питал. Информации о наемниках Алана у Брука было достаточно. Да и кто еще способен решиться на подобную авантюру! Даже вампиры старались не ссориться с чертями.
Лучи фонарей вырывали из темноты бесконечные ряды стеллажей, заполненных книгами, папками, небольшими скульптурами. Фил Грост вряд ли предполагал, какие богатства достались его сопернику. Трудно сказать почему, но запасники музея после катастрофы совершенно не пострадали. Видимо, мгновенно возникшая секта не позволила мародерам их разграбить.
Два века забвения никак не отразились на экспонатах. Большинство предметов искусства находились в хорошем состоянии. Во всяком случае, так казалось землянам.
Петляя между шкафами и полками, Брук уверенно шагал к архиву. Оливиец отлично здесь ориентировался, но знать, где находится каждый каталог, естественно не мог.
На поиски ушло около получаса. Воины терпеливо ждали. Тасконка уже пришла в себя и, сидя на полу, испуганно смотрела на чужаков.
Наконец Линдл извлек из пыльной стопки огромный красочный справочник. Голографическая съемка придавала изображенным предметам объемность, создавалось впечатление, что они находятся внутри книги.
Быстро перелистывая страницы, тасконец искал Конзорский Крест. Его пальцы замерли где-то на середине каталога.
Олесь невольно вытер пот со лба. Изогнутая форма, плавные линии, на гладкой поверхности — изящные очертания причудливого рисунка, в центре — огромный, пылающий огненно-красный рубин… Неужели это реальность? Верилось с трудом. Как реликвия Оливии могла присниться воину-наемнику, ни разу не видевшему ее? Русич не мог найти разумного объяснения.
Возникшую паузу нарушил Аято.
— Как узнать, где хранится крест? — спросил самурай у морсвилца.
— Прочитать надпись под снимком, — иронично усмехнулся Брук.
Только сейчас Тино заметил мелкую вязь букв в самом низу страницы. От удивления японец даже свистнул. О чем-то размышляя, Аято покачал головой.
— Что такое? — взволнованно поинтересовался Храбров.
— Взгляни сам, — произнес японец. — Ая, дурак, мог бы и догадаться! Видение ведь точно указывало направление. В подобных делах важны любые мелочи.
— «Национальный музей искусств Боргвила», — прочитал вслух юноша.
После секундного замешательства Олесь с трудом выдавил:
— Проклятие! Только не это…
— От судьбы не уйдешь, — спокойно вымолвил Тино. — Придется отправиться на юг.
Внимательно слушавший беседу землян тасконец скептически улыбался. Улучив момент, он осторожно вставил:
— Если я правильно понял, вы хотите найти Конзорский Крест?
— Совершенно верно, — подтвердил самурай.
— Бесперспективное занятие, — уверенно проговорил Линдл. — Его давно нет в Боргвиле.
— Почему? — уточнил русич.
— Известна ли вам кровавая история данного раритета? — вопросом на вопрос ответил морсвилец.
— Кое-что слышали, — раздраженно сказал Аято.
— Понятно… — презрительно произнес Брук. — Без Гроста тут не обошлось. Теперь ясно, почему наемники заявились сюда. Фил — глупец и дилетант. Его коллекция смешна. Пообещайте, что сохраните мне жизнь, и я открою одну очень важную тайну.
— Хорошо, — согласился японец. — Даю слово.
— На Оливии практически не осталось подлинных произведений искусства, — вымолвил тасконец. — И дело вовсе не в ядерных взрывах. Мой дед обнаружил в архиве секретную инструкцию правительства. Перед катастрофой власти вывезли из музеев наиболее ценные экспонаты. Где их спрятали, не знает никто. В этом подвале лежат великолепно сделанные копии: книги, описания, справочники, каталоги. Та же участь постигла и вашу реликвию. Если город и уцелел, Креста в нем нет.
— Возможно, — кивнул Тино. — Но проверить стоит.
Воины связали пленника, засунули ему в рот кляп, положили рядом с оливийкой и быстро покинули хранилище. Группа и так находилась в здании слишком долго.
Возле входа их ждали Жак и Пол. К счастью, охрана у чертей заступала на пост на целую ночь. Смена часовых производилась только утром. Патрули контролировали улицы, прилегающие к смежным секторам, и в центр заходили крайне редко.
Четверка наемников благополучно миновала несколько кварталов и скрылась в подъезде полуразрушенного дома. С помощью фонарей земляне нашли люк и спустились в подземелье.
Им пришлось выслушать недовольную тираду взволнованного Сфина. Ему эти полтора часа показались вечностью. Вылазка в один из самых опасных районов Морсвила благополучно завершилась.
