3
– Гиазир гнорр… Гиазир гнорр…
Лараф открыл глаза.
Земля все еще приплясывала, вдали по-прежнему грохотал гром. Но только Ларафу было все равно. К нему возвратились бодрость и спокойствие. Как ни странно, короткий сон-забытье освежил его.
– Ну я гиазир гнорр. И что теперь? – Лараф сел на лавочке и уставился на Эри.
Только тут он обнаружил, что из-под песцового покрывала торчат его босые ноги. Он все еще был в ночной рубашке.
– Вы ведь велели доставить баронов Маш-Магарт?.. – с некоторой неуверенностью в голосе начал Эри.
Лараф помнил, что именно с такой вкрадчивой интонацией обычно разговаривают со значительными людьми, переживающими похмелье. «Вы ведь заказывали вчера поросенка, начиненного липовой стружкой и семенем хорька? – с ударением на словах „вы“ и „заказывали“ спрашивает трактирщик у купчины поутру. – Так вот мы вам именно такого сообразили».
– Я? Велел. Ну конечно, я велел! Зверда здесь?
– Здесь, – с облегчением кивнул Эри, который был готов к тому, что гнорр, находящийся в таком несвойственном ему помрачении рассудка, да вдобавок и ударенный по голове случайным кирпичом, не вспомнит о своем приказании. – Звать?
– Зови. Немедленно.
– С ней ее супруг, барон Шоша, – вкрадчиво прибавил Эри.
– Мужа тоже зови, – отмахнулся Лараф.
– А вот – вода, – сказал Эри и сделал знак неприметному мальчику, жавшемуся к кустам.
Мальчик держал поднос, на котором стоял кубок. Эри передал кубок Ларафу.
– Это что, микстура? – Лараф брезгливо поморщился.
– Нет, это обыкновенная вода, – терпеливо повторил Эри. – Просто вода. Вы ведь заказывали воду?
– Все верно. Я заказывал, – стараясь казаться вменяемым, согласился Лараф.
– Совсем скоро я принесу вам ваше платье!
Когда провожатые подвели Зверду и Шошу к можжевеловой рощице невдалеке от Буковой Горки, где жили гнорр и его супруга, Зверда была взвинчена до предела. Шоша же, напротив, спокоен до заторможенности.
«Это была твоя идея», – процедил Шоша, когда они входили в ворота. Стена, окружающая дворец Сиятельной, степенно проседала и местами разваливалась под напором подземных толчков.
Зверда не стала уточнять, какую именно идею имел в виду Шоша: то ли насчет похищения Ларафа и обмена телами, то ли насчет изничтожения Вэль-Виры, которая потом трансформировалась в идею обмена телами. Да это было и не важно. Поскольку все стоящие идеи баронов Маш-Магарт были ее, Зверды, идеями. Даже когда тщеславный Шоша был убежден в обратном.
– Подождите. Я схожу спрошу, может ли гнорр принять вас сейчас, – сказал тот самый молодчик, которому Шоша так и не пересчитал зубы.
Они снова остались ожидать в обществе конвоя. Наконец легавый вернулся и кивнул утвердительно. Зверда не знала, радоваться этому или нет. Поскольку уверенности в том, что Большая Работа удалась, у нее по-прежнему не было. Ведь с Ларафом они договорились о встрече не раньше следующего утра!
– Гнорр ждет вас там, на лавке.
Зверда положила руку на плечо Шоши. «Я схожу сама», – читалось в ее глазах. Шоша кивнул.
Он знал, что если Большая Работа действительно не удалась и гнорру все известно, а теперь гнорр попросту хочет сказать последнее «прости» перед тем, как утопить баронов Фальмских в Жерле Серебряной Чистоты, то… то если у кого-то из них и есть шансы изменить мнение гнорра на противоположные, так это у Зверды! А он, пожалуй, только помешает.
– Супруга вашего, Шошу велиа Маш-Магарт, гнорр тоже просят…
– У моего супруга сейчас нет настроения. Он переговорит с гнорром несколько позже, – бросила Зверда и смело направилась в можжевеловые заросли.
Гнорр сидел на скамье, укрытый меховым покрывалом.
На расстоянии в десять шагов Зверда остановилась. Сердце ее бешено колотилось, по спине ползли предательские мурашки. Менее часа назад она рассчитывала и была готова без колебаний и страха умертвить Лагху в теле Ларафа. А теперь, глядя на Лагху, она снова трепещет, снова боится и снова не знает как действовать!
Зверда боялась заговорить первой. А Шилолов гнорр был так погружен в себя, что просто не замечал ее. Или делал вид, что не замечает, хитрая бестия.
– Добрый вечер… – робко начала Зверда, вложив в эти слова всю сокрушительную мощь своего женского обаяния.
За четыре секунды молчания, которые последовали за этим, Зверда, пожирающая глазами Ларафа, едва не поседела.
В какой-то момент она уже была совершенно уверена в том, что перед ней – Лагха Коалара. Не пострадавший от Большой Работы, хотя, возможно, знающий о том, что она была. Красивый и задумчивый, как всегда. Только малость зашибленный – на лбу гнорра застыл свежий кровоподтек.
– Госпожа Зверда? – вдруг вскинулся гнорр.
Затем Лараф совершил нечто, что затем вспоминал неоднократно. С недоумением, с негодованием, с презрением и просто так – поскольку забыть этот странный поступок было непросто.
Он вскочил с лавки, отшвырнув меховое покрывало. Босой, в одной лишь ночной рубашке, он подскочил к Зверде, бухнулся перед ней на колени, обхватил ее бедра руками и зарыдал.
Лараф даже не мог вспомнить, рыдал ли он так когда-нибудь, когда был маленьким.
И только в этот момент Зверда осознала, что перед ней – Лараф. Ветреный жаворонок удачи вновь сел на конек ее крыши. Бояться нечего, хотя опасаться по-прежнему следует всех и вся.
– Госпожа Зверда… Мне так страшно без тебя… Без книги! Так страшно и так одиноко!
– Не нервничай, мой сладенький. Все получилось. Все хорошо, – тихим теплым шепотом говорила Зверда и гладила роскошные черные кудри варанского гнорра.
– У меня в этой вонючей дыре никого нет… Никого! – причитал Лараф.
– Ну что ты… Лоло! Что это ты разнылся? – Зверда оглянулась – не подсматривает ли кто-нибудь за ними.
– Я все делаю неправильно… Я веду себя как слабоумный… – Такой трезвой оценки своих способностей Лараф от самого себя не ожидал. – Я хочу домой. Верни меня, госпожа Зверда!
Зверда снова разволновалась. Эйфорическая радость удачи уступила место трезвому расчету.
Лараф стоял полуголый на ледяной земле и не чувствовал холода. Лараф действительно вел себя, как слабоумный. Он напугал их с Шошей до полусмерти, нарушив уговор насчет встречи. И вдобавок он вцепился в нее как гигантский краб, у которого заклинило обе клешни!
– Лоло… Но ведь ты сам этого хотел! Ты ведь хотел этого тогда, в Казенном Посаде! Когда рисовал семиконечные звезды на снегу! Разве ты не хотел исполнения всех желаний? Стать самым красивым и могущественным мужчиной Варана и чтобы твоя нога снова стала ровной? Разве это не твоя мечта – обладать лучшими женщинами Варана, Анагелою, Тенлиль?
– В том-то и дело, что хотел… и просил… – Лараф еще глубже погрузился в водоворот истерики.
Поутешав рыдающего Ларафа еще чуть-чуть, Зверда поняла, что если в ее планы не входит портить все предприятие, она должна принять неотложные меры.
Собрав в кулак всю свою силу, Зверда разжала хватку Ларафа. Следующим движением она подняла его с колен и, не теряя инерции, швырнула Ларафа на ту самую скамейку, где он сидел до этого.
Лараф не сопротивлялся. Точнее, он еще не овладел телом Лагхи в той степени, чтобы сколько-нибудь слаженное сопротивление стало возможным. В теле гнорра было полно разных мышц, многие из которых являлись воистину стальными. Только Лараф пока понятия не имел, как с ними управляться.
Затем Зверда вскочила Ларафу на колени и что было сил стукнула гнорра открытой ладонью по темечку. В тот же момент она прошептала Слова Уверенности.
– Немедленно заделай свою пасть и вытри нос, – приказала Зверда вполголоса.
Лараф почувствовал чудовищное напряжение вокруг глаз и сильное покалывание в висках, которые, конечно же, были вызваны ударом Зверды. Казалось, слезы стали жечься, как будто состояли из расплавленной стали. Спустя минуту, однако, его истерика прекратилась. Он вдруг с кристальной ясностью осознал, что вот так, простым шлепком ладони по голове Зверда может запросто убить его.
– Ну? – спросила Зверда, вставая с колен Ларафа.
– Извиняюсь, – тихо сказал тот.
– Ты еще не за все извинился.
– И за то я тоже извиняюсь, – поспешно повторил Лараф, вытирая нос краем ночной рубашки.
– Ты даже не хочешь знать, за что ты извиняешься?
– Понятно, что за то, что вас сейчас позвал. А не утром.
– Молодец. Я была худшего мнения о твоей сообразительности в новом теле. Что за истерики?! Гнорр Варана не может себе позволить быть малахольным.
Лараф кивнул. Малахольным гнорром ему быть не хотелось.
Вся эта сцена так поглотила их обоих, что ни Зверда, ни Лараф не отдавали себе отчета в том, что конвульсии варанской тверди наконец прекратились.
– А сейчас я должна уйти. Ты останешься один до самого полудня, – шепнула Зверда.
В глазах Ларафа блеснуло отчаяние. Полдень, казалось ему, не наступит никогда.
– Но теперь тебе не будет одиноко, – масляным голоском продолжала Зверда. – Я принесла тебе твою подругу. Хвала Шилолу, Шоша успел прихватить ее, когда небеса стали заваливаться на землю.
При слове «подруга» Ларафу и впрямь стало немного легче.
– И не забывай: у тебя теперь есть жена. С женой тебе не будет скучно!
