ГЛАВА 12
И вот мы на турнире. Все это время, пока на огромной поляне за дворцом герцога Александра, где вчера состязались стрелки из арбалета, устанавливались палатки желающих принять участие в турнире, я вспоминал прочитанные в детстве увлекательные книги.
Мог ли я еще неделю назад представить себе, что увижу настоящий средневековый рыцарский турнир, да еще в тысячах световых лет от Земли!
Вскоре все палатки были расставлены. Вежливо именуя их «шатрами», герольды нацепили над входом в каждую гербы. Пожалуй, все пока напоминало скорее игру в турнир, чем настоящее рыцарское состязание.
Одна из длинных сторон прямоугольной части поляны, огражденная веревкой с флажками, натянутой на колышках в метр высотой, была превращена в трибуну. Здесь разместились зрители попроще и победнее. На другой стороне стояли кресла для самых знатных гостей. Тут был герцог Александр, герцогиня Эрнестина, леди Амелия и ее отец — граф Родерик, а также Вилан, Жоли, Паули — весь кабинет министров. Тут же были поставлены кресла и для нас.
Наконец, все было готово к началу праздника. Его святейшество, выйдя на середину поляны, благословил участников поединков и зрителей. Затем по знаку герцога вперед выступили два пажа с рожками. Потрубив в них, юноши уступили место первому рыцарю.
Из своей па… простите, из своего шатра вышел сэр Галахэд с мечом в руках, вскочил на вороного коня и молодецки прогарцевал перед их величествами, а потом и перед трибуной. После сеанса верховой езды грозный рыцарь подъехал к одному из шатров и громогласно объявил:
— Сэр Гарет! Вызываю вас на бой для услады смелых сердец, развлечения высоких особ, наблюдающих за нами, и во славу прекрасных дам, ободряющих нас своими взглядами!
Услышав этот своеобразный вызов, я наклонился к своему соседу:
— Скажите, ваше высочество, что означает такая форма вызова?
— Только что победителем станет тот, кто усидит в седле, сбросив при этом противника при сражении копьями, либо тот, кто заставит противника сдаться, выбив из его рук меч, как в данном случае. Это — рыцарская потеха.
— А есть ли другие формы поединков?
— Возможна рыцарская дуэль — до первой раны, но это бывает очень редко, лишь в случае тяжкой обиды или оскорбления.
— А еще? — настаивал я, чувствуя, что это не все.
— Может быть и поединок не на жизнь, а на смерть. На моей памяти таких не было. Не правда ли, нынешнее рыцарство оскудело умом, сердцем и руками? — неожиданно повысив голос, закончил вопросом Лионель.
Именно в этот момент рыцарь-бард проезжал мимо наших кресел. Он вздрогнул в седле, но сдержался и лишь надменно посмотрел на меня.
— Так вы согласны со мной, мессир Моррис? — повторил Лионель, совсем отвернувшись от арены.
Я пожал плечами, хотя, глядя на сэра Галахэда, готов был согласиться.
А на поляне уже появился сэр Гарет. Его серебристые латы, сверкающая кольчуга и белая лошадь составляли полный контраст облачению противника.
Рыцари разъехались по разным концам поляны и по сигналу рожка бросились навстречу друг другу. Почти в центре зеленой арены они схватились, и начался бой.
Выглянувшее солнце словно вдохновляло бойцов, а приветственные крики публики удесятеряли их силы. После короткой схватки рыцари разъехались на два десятка метров и снова кинулись друг на друга. Постепенно наш певец стал теснить соперника и после особенно сильного удара щит сэра Гарета раскололся пополам.
Мгновенно его величество поднял руку. Противники тут же опустили оружие и поклонились герцогу и публике. Победитель получил букет от герцогини, меч от побежденного, бросил пламенный взгляд на брюнетку в голубом платье и отъехал в центр поляны. Побежденный занял место среди зрителей.
— Остальные еще хуже, — меланхолично прокомментировал Лионель.
После короткого отдыха сэр Галахэд вызвал сэра Ланселота и одолел его. Третий его поединок — с сэром Персивалем — был еще короче.
Прошло не менее двух часов. Стало по-настоящему жарко. Утирая пот с лица, я чаще смотрел на леди Амелию, чем на арену. Возможно, поэтому я не сразу обратил внимание на то, что Трикс неожиданно исчез. Зато появление его было эффектным. В женской шляпе, с букетом ромашек в руках шут прошествовал вдоль кресел и, потупив глаза, обратился к наследнику престола:
— Ваше высочество, позвольте скромной леди выразить движение пылкой души!
Все захохотали. Андрэ, вытирая слезы, кивнул шуту:
— Пожалуйста, леди Триксина, действуйте, как подсказывает вам сердце.
Шут сделал вежливый реверанс, достал откуда-то голубую ленту, нацепил ее на шляпу, подпоясался голубым передником и побежал к сэру Галахэду.
Все это продолжалось всего пару мгновений, и я успел лишь подумать, что шутка становится чересчур злой, а Трикс со своим букетом был уже возле рыцаря-барда. Лицо Галахэда искривилось, копьем он отшвырнул Трикса и поскакал к нам. Сердце мое забилось чаще: люблю, когда на меня набрасываются громилы, совершенно не знакомые с боксом!
Но вопреки ожиданиям сэр Галахэд сумел сдержаться. Он приостановил коня, а затем, изменив первоначальное намерение, поскакал прямо ко мне. Остановившись около меня, он заставил свою лошадь упасть на передние ноги, церемонно поклонился и произнес формулу вызова на рыцарскую потеху:
— Сэр Моррис! Вызываю вас на бой ради услады смелых сердец, развлечения высоких особ и во славу прекрасных дам!
Несмотря на волнение, я не мог не почувствовать уважения к благородству своего противника. Будучи уверенным в победе, он тем не менее не хотел проливать кровь гостя.
Я повернулся к Голдину. Тот кивнул на мой рукав. Такой вариант меня вполне устраивал. И сотне галахэдов было бы не под силу пробить самое слабое поле моего костюма.
— Мне нужны копье и конь! — вставая, произнес я.
— А кольчуга, а латы? — наперебой заговорили окружающие нас доригианцы. — Как вы сможете противостоять ударам копья без доспехов?
— Мой костюм заменит их, — сказал я. — Кто даст мне копье?
— Возьми, — протянул мне свое оружие принц Андрэ. — Это копье победителя.
Теперь уже было не до придворного политеса, и я, достав вчерашнюю ленту, привязал ее к древку копья. Лента была белая, но все присутствовавшие поняли мой жест. Леди Амелия улыбнулась нам с моим противником, я вскочил на подведенного скакуна и поскакал в дальний конец поляны.
Опустив копья, мы стояли, глядя друг на друга. Руки мои предательски дрожали.
Герцог хлопнул в ладоши. Мы поприветствовали друг друга поднятием копий, и поединок начался.
Я решил все-таки не пользоваться пистолетом, опасаясь за здоровье соперника. На самом слабом режиме поле пружинило, как хорошая резина. Поэтому я скакал навстречу Галахэду, не опуская копья, и в последний момент закрылся от удара щитом.
Самого удара, я, естественно, не почувствовал, зато сэра Галахэда реакцией поля выбросило из седла.
Раздались рукоплескания. Мой противник, отряхнувшись, взобрался в седло, поклонился мне и, отдав копье, поехал в свой шатер. Я поклонился публике и собирался уже вернуться на свое место, считая представление оконченным. Но я ошибался.
Сэр Галахэд вышел из своего шатра уже с красной мантией за плечами, демонстративно сменил султан лошади на желтый и поехал ко мне. Я остался сидеть верхом, видя его приготовления.
— Сэр Моррис, победивший в честной схватке! — торжественно произнес сэр Галахэд. — Никто не смеет отныне оспаривать ваше мужество и доблесть. Вы доказали их. Теперь побежденный — ваш пленник. Однако, будучи освобожден вами, я вновь вызову вас на поединок. Желаете ли вы получить выкуп — деньгами или оружием — теперь же или завтра утром?
— Мне не нужно выкупа. Я дарую вам свободу теперь же, — ответил я.
— Тогда, благородный сэр Моррис, я вызываю вас на поединок, ибо оскорблен вами! Пусть кровь побежденного рассудит нас, как подобает это благородным рыцарям.
— Я запрещаю рыцарскую дуэль! — неожиданно раздался голос его величества. — Сегодня праздник! Сэр Моррис мой гость!
— Простите, ваше величество, но рыцарский кодекс чести не позволяет даже вам сделать это, если сэр Моррис согласен драться, — возразил мой соперник.
Герцог в досаде махнул рукой и снова сел.
Я повернулся к сэру Галахэду.
— Ваш вызов принят, благородный сэр. Мы прекратим бой лишь тогда, когда один из нас не сможет продолжать его.
Сэр Галахэд, не говоря ни слова, повернул коня и поехал в свой угол поляны. Я последовал его примеру, чуть усилив действие пистолета. Его должно было хватить на то, чтобы сэр Галахэд минут на десять позабыл обо всем суетном…
Все окончилось очень быстро. Когда сэр Галахэд оказался в трех или четырех метрах от меня, я на полном скаку наклонил копье и одновременно выстрелил. Лошадь моего противника проскакала мимо, а сам он вылетел из седла и остался лежать на траве. Его слуги, видя, что хозяин лежит без движения, бросились к нему. Я остался в седле.
— Он жив, сердце его бьется! — воскликнул один из слуг.
Слуги унесли сэра Галахэда, так и не пришедшего в сознание, в шатер, а я объехал всех зрителей, раздавая воздушные поцелуи.
Наконец, я вернулся к своему месту. Герцог, а за ним Андрэ пожали мне руку, поздравив с успехом. Лионель дружески похлопал меня по спине, леди Амелия, опустив глаза, тоже поздравила, божественно при этом покраснев.
И только чуть-чуть отойдя от радостного возбуждения, вспомнил я слова, что шепнул мне на ухо Лионель:
— Хотел бы я знать, как вы умудрились дважды выбить из седла одного из сильнейших рыцарей герцогства, так ни разу и не дотронувшись до него!