Глава XVIII
Интер-сектор, Олимпик-сити, Олимпия, 5 января 3002
Йохан Тойфер не ожидал, что проход в Торговую палату будет обставлен такими условностями. Обычно – предъявил приглашение и шагай с миром. Сегодня же люди суперинтенданта Фарроу установили рамку сканера и тщательно проверяли каждого гостя. Сверяли аккредитацию по спискам.
Положим, ужесточение пропускного режима Йохана не волновало – тут он чист. Беда в потере драгоценного времени.
Очередь медленно продвигалась и почти дошла до журналиста, но тут снова возник затор – бдительный страж завернул на второй круг мужика в солнцезащитных очках на пол-лица.
– Господин Доу, снимите очки и ещё раз пройдите контроль.
– Офицер, вы уверены, что это необходимо? – холодно осведомился тот.
– Раз говорю, значит уверен.
– Очень хорошо. – Мужчина кивнул, но приказание выполнять не торопился. – Предупреждаю, вряд ли вам понравится то, что вы увидите.
– Это ещё почему? – вступил в дискуссию второй секьюрити.
– Дело в том, что я ношу не очки, а кибер-протез, – холодно процедил гость. – Я – рыцарь ордена Хранителей и потерял глаза, сражаясь за свободу Доминиона в войне с Легионами. Протез изготовлен по личному распоряжению его светлости гроссмейстера Мономаха. А теперь, если настаиваете, я готов удовлетворить ваше любопытство.
Он потянулся к дужкам очков.
– Не утруждайтесь, сэр Доу, – остановил его тот из охранников, что вступил в разговор позже. – Проходите.
Хранитель надменно вскинул голову и прошёл вперёд.
– Охота тебе была связываться. Ты что, его аккредитацию не видел? – спросил напарника более вежливый страж. – Теперь нажалуется начальству.
– Откуда мне знать, что он инвалид, – огрызнулся тот. – Я по инструкции действую: звенит – покажи. Хочет, пусть жалуется.
– Следующий!
Йохан протянул приглашение и карточку аккредитации.
– Йохан Тойфер, «Заксен им визир». Офицеры, по вашей вине я опаздываю на интервью с госпожой Ларсон, личным представителем полковника Кузнецова.
Похоже, охранникам хватило предыдущей стычки. Журналиста без проволочек прогнали сквозь рамку и пропустили в здание.
У Светланы Ларсон осталось гнетущее впечатление от разговора с Борисом Кузнецовым в вертолёте. Дальнейшее поведение полковника оптимизма не прибавило.
По прибытии в Торговую палату он не отдал капитану никаких новых распоряжений, не поручил никакого дела. Даже слова больше не сказал, только ободряюще кивнул и уединился с президентом Бариновым в апартаментах для высоких гостей.
В чём дело? Не доверяет или возложил на неё часть вины за пропажу брата? Считает, что проморгала, или откуда-то узнал о её фривольной встрече с Мак-Кинли после исчезновения Алекса и теперь полагает её пособницей новоганзейских интриг?
Тысячи вопросов без ответов. Хуже всего, Светлана действительно не знала, чем себя занять.
До начала церемонии оставалось меньше получаса. Мак-Кинли руководил охраной, советник Данкельд увлечённо суетился в банкетном зале. И только она, словно безмолвная статуя, сидела в приёмной апартаментов и медленно наливалась гневом.
Когда ей сообщили, что её разыскивает журналист по имени Йохан Тойфер, она даже не удивилась наглости человека, утверждавшего, что у них назначено интервью, а просто увидела шанс хоть кого-то размазать по стенке.
– Господин Тойфер. – Капитан Ларсон смерила проныру презрительным взглядом. – Вам известно, что вы нахальный врун?
Мужчина чуть улыбнулся и с поклоном ответил:
– Есть немного.
– Ах, так, – холодно процедила Светлана. – Значит, вам будет не внове, если вас с позором выставят за дверь.
– Вы не очень-то любезны, госпожа Ларсон, – сдержанно заметил саксонец. – Удивляюсь, как это трибуну удалось уговорить вас отужинать в лесу.
– Что-что? Что за ерунду вы несёте?
Тойфер медленно по слогам отчеканил:
– Вам привет от трибуна, он благодарит вас за ужин в лесу.
Единственный трибун, которого знала Светлана, была женщина-легионер Роберта.
Во время сражения за Мьёлнир истребитель Ларсон подбили, она неудачно катапультировалась, сломала ногу и потеряла сознание. У трибуна дела тоже сложились не лучшим образом – она оказалась единственной, кто выжил после разгрома Седьмой трибы Ориона. Недавние враги случайно столкнулись в лесу, и им удалось найти взаимопонимание. Роберта помогла Светлане с лечением ноги, а та отдала ей свой пищевой рацион.
В последний раз капитан видела трибуна, когда после бесплодных попыток разыскать магистра-ренегата из ордена Хранителей и отомстить ему за Мьёлнир, решила вместе с Алексом покинуть команду Джека Колли. С тех пор прошло больше пяти месяцев, и вот теперь журналист с Олимпии утверждает, что принес весть от Роберты.
Она ещё раз внимательно осмотрела посланца. Тот невозмутимо ждал.
«Допустим, он откуда-то узнал, – прикинула Светлана. – Многие на Мьёлнире видели пленного легионера, кто-то мог слышать и про её чин. А вот история с пайком, кроме меня, известна только троим».
Любому из этой тройки она доверяла безоговорочно, а потому решилась:
– Что вам поручила Роберта?
– Роберта? – Тойфер пожал плечами. – Честно говоря, меня прислал капитан Колли. Помните такого?
Ларсон нетерпеливо кивнула.
– Да. Говорите скорей, у нас мало времени.
– Джек просил передать – вы должны остановить сделку и проверить счета. Он думает – у вас крупные неприятности. Так получилось, что я стал свидетелем похищения Александра Кузнецова и…
Светлана не дала ему закончить:
– Господин Тойфер, следуйте за мной! Быстро!
Журналист без пререканий подчинился.
Полковник Кузнецов отложил в сторону мобильный терминал и посмотрел на президента Баринова.
– Ваше превосходительство, в «Первом Интернациональном» не существует аккредитива с известным нам номером. Четыре миллиарда списаны со счёта корпорации «Кузнецов Энтерпрайзис» и экспресс-переводом ушли на номерной счёт в «Королевском банке Алансона». Трансферт подписан личным кодом Александра Кузнецова, и у меня нет возможности опротестовать его без судебного разбирательства. Вы знаете ситуацию, вы слышали рассказ Тойфера. Что будем делать, Евгений Вениаминович?
Баринов сложил треугольник из больших и указательных пальцев, пожевал губами и задумчиво пробормотал:
– М-да… Тёмная история… Совсем никудышная.
Кузнецов резко выпрямился, словно его хлестнули по щеке.
Президент Ямбурга заметил его реакцию и поспешил пояснить:
– Извините, Борис Петрович, вы меня не поняли. Я не меньше вашего заинтересован в реализации проекта «Возрождение». Он нужен населению Ямбурга, как воздух. – Баринов подался вперёд. – Полковник, будем говорить откровенно – какие-то сволочи пытаются отнять у моего народа шанс выбиться из нищеты. Не выйдет! Хотите знать моё мнение – надо подписывать договор.
– Штрафные санкции подразумевают изъятие производственных активов и другого имущества корпорации в случае неоплаты сделки, – напомнил Кузнецов. – Я не готов добровольно затянуть петлю на собственной шее и лишить моих людей источника существования.
– Какие санкции?! – отмахнулся президент. – Борис Петрович, я уже сказал и повторю снова – у нас общие интересы. Мы сейчас же составим и подпишем дополнительное соглашение. Сколько вам нужно времени? Год, два, три? Заводы начнут выпуск продукции. Вы будете платить врассрочку из прибыли. Не падайте духом, полковник! У нас появился шанс найти вашего брата, у нас есть мальчишка-хакер, а значит, есть надежда распутать это грязное преступление. Мы докажем, что произошел чистый форс-мажор. Я буду лично ходатайствовать перед центральными властями Лиги о проведении незамедлительного и самого тщательного расследования.
«Господи, он же ничего не понял! – Борис ужаснулся наивности этого хорошего, честного, но глубоко провинциального человека. – Ходатайствовать он будет! Перед кем? Перед теми, кто и затеял подставу!»
Удар нанесли расчётливо и подло. В одном Баринов прав – сдаваться нельзя. Особенно сейчас, когда в колоде появился неучтённый джокер.
Джек Колли!
Борис знал и его настоящее имя. Путь Николая Логинова причудливым, почти мистическим образом переплетался с дорогой семьи Кузнецовых. Язык не поворачивался назвать Джека ангелом-хранителем, скорее его можно было причислить к рангу карающих демонов. Можно подкупить или запугать самую лучшую ищейку, нельзя остановить волка, разве что убить, и даже умирая, он будет тянуться клыками к горлу врага.
Борис верил в мрачную звезду бывшего наёмника. Он снова рядом. Предупредил и идёт по следу. Значит, настал час испытания. Нужно снова пройти через кровь и потери. Пройти и победить.
Полковник принял решение и глухо произнёс:
– Я готов составить и подписать дополнительное соглашение.
Он потянулся за терминалом.
– Диктуйте, Евгений Вениаминович.
Вертолёт, что доставил VIP-персон в Торговую палату всё ещё стоял на крыше здания. Пилот разомлел на солнышке и тихо посапывал. Светлана распахнула дверцу кабины и решительно тряхнула его за плечо.
– Проснитесь, лейтенант! Господин Мак-Кинли немедленно требует вас к себе.
– Моё дело летать, а не бегать, – недовольно пробурчал тот. – Вообще-то, у меня своё начальство есть.
– У меня тоже. Так ты идёшь?
– Иду, куда ж деваться. Присмотришь за моей «птичкой», капитан?
Ларсон улыбнулась самой обольстительной из своих улыбок и заверила:
– Нет проблем. Возвращайся поскорей, красавчик.
Окрылённый пилот умчался.
Светлана уселась в пилотское кресло и деловито защёлкала тумблерами. На крыше появился Йохан Тойфер. Она махнула ему рукой и крикнула:
– Шевелись!
Журналист подбежал к вертолёту и запрыгнул в кабину.
– Фройляйн Ларсен уверена, что справится?
– Фройляйн Ларсен водила истребитель, – отрезала Светлана. – Пристегнись.
Йохан пожал плечами и закрепил страховочный ремень.
Взвыл двигатель, винты набрали ход. Машина взмыла над зданием, заложила вираж и пошла в сторону Саксонии.
Начало подписания договора задерживалось. Публика в конференц-зале оживлённо обсуждала отсрочку.
Откуда-то пошли слухи один нелепее другого: что задержка связана с беспорядками в Саксонии, что получено некое важное сообщение и что сделка может не состояться. Новостные каналы Олимпии на все лады комментировали происходящее.
Наконец на сцену вышел глава децерната торговли Олимпии и торжественно объявил:
– Его превосходительство президент планеты Ямбург господин Баринов! Председатель правления и генеральный директор корпорации «Кузнецов Энтерпрайзис» господин Кузнецов!
Под вспышки голокамер подписанты заняли места за столом. Церемония началась.
Через пять минут документы скрепили подписями.
Баринов и Кузнецов встали, их руки соединились в крепком пожатии.
Зрители тоже поднялись, аплодисментами приветствуя завершение сделки.
В этот момент по фасаду Торговой палаты хлестнула очередь.
Снаряды крушили стену. Вышибали окна. Осколки стекла разлетались миллионами сверкающих солнц.
Публика заметалась под огнём. Люди падали. Пытались укрыться. Давились в проходах. Кузнецов повалил Баринова на пол. Из кулис к ним ринулись бойцы Мак-Кинли. Прикрыли и начали выводить.
Орудие опорожнило кассету и умолкло.
Джон Доу – террорист в здании ИТЦ – открыл окно и вскинул на плечо «Артемиду».
Джон Доу – слепой рыцарь в конференц-зале Торговой палаты – поднялся в рост и уставился на сцену зеркальными поверхностями очков.
Компьютер УБ, учитывающий сетевую активность в квартале делового центра зарегистрировал резкий всплеск – двунаправленный информационный поток структурно походил на прямой обмен неизвестным машинным кодом. В следующее мгновение пришла системная команда на уничтожение перехваченных данных и части лог-файла.
Два разума объединились в боевой кластер – Джон Доу зафиксировал цели, ввёл их в «Артемиду» и спустил курок.
Первый восемнадцатимиллиметровый управляемый реактивный снаряд разнёс голову президента Ямбурга Евгения Вениаминовича Баринова. Второй выстрел оборвал жизнь председателя правления и генерального директора корпорации «Кузнецов Энтерпрайзис» полковника Бориса Петровича Кузнецова.
