— С чего желаете начать? — осведомился Юзванд, небрежно ткнув носком сапога в металлический чемоданище. — Стрелковое оружие? Ритуальное? Или сразу переидем к боевым машинам?

— Для затравки — ритуальное, — расслабленно сказал Кратов.

— Напрасно! В поединках оно употребляется крайне редко и, как правило, глубокими старцами, свято чтущими Устав Аатар. Вам не следует рассчитывать, что т'гард Лихлэбр окажется ревнителем традиций.

— И все же…

Дернув плечом, Юзванд откинул крышку и, покопавшись среди разноцветных чехлов и свертков, извлек па свет великолепного качества и неописуемой красоты матово-черный, почти прямоугольный клинок с инкрустацией.

— Это тесак «Танцующий Демон», родовое оружие Ази-туэбров, — сказал Юзванд. — Оно изготовлено из редчайшего минерала «Глаз Преисподней», что добывается исключительно на Эхлиамаре и лишь в двух шахтах — Балвеахм и Гигхэбтойф. Форма и дизайн абсолютно соответствуют канонам эпохи Изначального Катарсиса, хотя, разумеется, это не оригинал, а реплика, но, пожалуй, последний экземпляр своего вида… Как и требуют каноны, заточены лишь боковые лезвия, а острие, напротив, скруглено и слегка притуплено с тем, чтобы тесак мог использоваться для копания грунта. Известно, что один из «Танцующих Демонов» был употреблен третьим т'гардом Азитуэбром при рытье окопа во время битвы за город Дгерх. Экземпляром, который я имею бесподобную честь держать в руках, была обустроена могила двенадцатому и последнему т'гарду Азитуэбру… Хотите убедиться в его действенности?

— Каким образом? — изумился Кратов.

— Его грани изострены до такого совершенства, что без труда разрежут пополам даже падающую пушинку. У вас есть клочок какой-нибудь материи?

— Пожалуй, да… — Кратов поднял свою куртку, что не пригодилась в качестве аварийного полотенца для Озмы и теперь небрежно валялась на одной из рассеянных по комнате циновок.

— Вы рискуете навсегда лишиться этого одеяния, — предупредил Юзванд.

— Для чистоты эксперимента ничего не жаль, — фыркнул Кратов.

— Как угодно… — Эхайн проделал «Танцующим Демоном» несколько фехтовальных движений Клинок запел — Бросайте!

Кратов метнул скомканную куртку в его сторону.

Черное лезвие, со свистом рассекая воздух, поддело ее снизу. И… ничего не произошло.

Сконфуженный Юзванд опустил тесак и внимательно исследовал тонкую и не слишком чистую после всех приключений ткань.

— Не понимаю, — пробормотал он. — Как такое возможно? Это какой-то металл? Хотя… «Демон» легко бы разрубил и металл такой толщины!

— Тофиаремр, — спокойно пояснил Кратов. — Синтетический материал, созданный на планете Пимтаэпп, что в звездной системе Тета Хамелеона Исключительно прочен и устойчив к механическим и прочим воздействиям. Ваше оружие превосходно, и все же я ничем не рисковал.

— Этлауки, — обреченно сказал Юзванд и швырнул ему куртку. — Они любого обведут на ровном месте..

— Опять вы за свое, — вздохнул Кратов — Итак, «Танцующий Демон» сослужил службу последнему т'гарду Азитуэбру. Если я что-то смыслю в Уставе Аатар, в этом случае родовое оружие должно было разделить последнее ложе со своим хозяином.

— Кроме одного случая, — мрачно заметил Юзванд. — Когда оно досталось правой стороне в Суде справедливости и силы.

— Погодите-ка! Так вы отправили к праотцам двенадцатого т'гарда Азитуэбра, и его оружие, а значит — и все имущество и достояние, а также титул и почести должны были перейти к вам?!

— Не я, — сказал Юзванд неохотно. — Мой дед. Региональная комиссия по Статуту справедливости признала его победу. Но Круг Старейшин отказал в соискании имущественных прав. Недвижимость досталась дому Нишортунн… гекхайану Руки, а титул объявлен латентным.

— Основание?

— Дед много воевал под знаменами Нишортуннов. Он лишился ноги и глаза. Его жена, моя бабка, до его ухода на военную службу родила трех дочерей. А когда дед вернулся домой, то был неспособен к продолжению рода. Однако телесные изъяны не помешали ему кровью взыскать нанесенный личной чести ущерб с двенадцатого т'гарда Азитуэбра…

— Юзванд, — сказал Кратов. — Сегодня утром мне не следовало напоминать вам про отсутствующие кольца. С моей стороны это был скверный поступок.

— Вы не знали подробностей, яннарр Кратов. Многие знают и… тоже не молчат. — Юзванд бережно вернул «Танцующего Демона» в чехол. — А вот еще образчик: ручной трезубец «Ползучий Рок». — Эхайн с воодушевлением подбросил и поймал оружие, напоминающее собой друзу чистого хрусталя на золотой рукояти в форме переплетенных змеиных тел. — Великолепная центровка! Вы можете зашвырнуть его в небеса, подставить ладонь и предаться беседе с товарищем — трезубец непременно вернется к вам рукоятью вперед. Но стоит вам метнуть его в горизонтальной плоскости — три его жала найдут жертву!

— Вы любите оружие?

— Все эхайны любят оружие. Даже дети.

— Дети везде одинаковы. У нас они тоже обожают красивые и ладные цацки. Хотя лично я предпочитал лук и стрелы…

— Тогда вам по вкусу придется боевой арбалет, — сказал Юзванд, откладывая трезубец и расчехляя очередной экспонат. — Модель «Шорох Смерти 25», состоит па вооружении штурмовых отрядов личной гвардии гекхайана Светлой Руки.

Дальность боя при безветренной погоде — четыреста шагов. Если же случится попутный ток воздуха, а вы опытный стрелок и сроднились со своим дружком — то и все пятьсот. Магазин на двадцать пять стрел может быть без затруднений: опорожнен в противника в течение трех минут. А еще лучше накрыть атакующую толпу единым залпом… Но, разумеется, боевые действия — не главное применение этого замечательного оружия. Больше всего он гож при ночных диверсионных вылазках, требующих полной скрытности. Интеллектронный прицел не даст вам промахнуться… если, конечно же, вы умеете делать поправки на боевые условия.

— Как еще вооружены штурмовики гекхайана?

— Если вы имеете в виду личное оружие, то весьма разнообразно. — Глаза Юзванда затуманились воспоминаниями. — Метательные ножи десяти видов, как обоюдоострые, так и сугубо колющие, с зазубринами прямого и обратного хода. Я всегда предпочитал «шершень» — им было одинаково удобно что отрезать голову противнику, что доставать занозы из ладоней, а рукоятка очень подходила для откупоривания сосудов с горячительным.

— Кто же был вашим противником, геургут? Против ожидания, Юзванд не насторожился, не выпустил все колючки. Наоборот, на его лице вызрела блаженная улыбка.

— Был бы полководец, — загадочно произнес он, — а противник найдется.

— Читруны и цмортенги? Эхайн расхохотался:

— Кто видал живого читруна? Разве что вы, этлауки: вы же души не чаете в самых страховидных и богомерзких тварях. Что же касаемо цмортенгов… Ни другу, ни злобнейшему своему врагу, включая вас, не пожелаю выйти против цмортенга — с прибором ли для вскрытия консервов, вроде «шершня», в полном ли облачении, в тройной броне и с пятью полными боекомплектами, — даже если цмортенг больной и пьяный.

— Драд-двегорш! — процедил Кратов сквозь зубы. — Объяснят мне, наконец, что это за монстры такие?

— Кроме того, бойцы штурмовых отрядов личной гвардии гекхайана имеют при себе: саморазворачивающиеся метательные сети для лишения врага способности к перемещению, двух модификаций: с когтями и без оных; пластиковые канаты для полного обездвижения врага и личного перемещения в вертикальных плоскостях, для чего упомянутые канаты могут снабжаться самозащелкивающимися крючьями; взрывные устройства для ручного и реактивного метания шестнадцати модификаций, отравляющего, ослепляющего, оглушающего, иного деморализующего воздействия, а также локального и массового поражения…

— Довольно! — возопил Кратов.

— Хха! — ощерился Юзванд. — Вы всерьез полагали, что одного вечера будет достаточно даже для простого перечисления всех видов вооружения, которое мы создавали, шлифовали и оттачивали годами и столетиями?!

— Я полагал, что в Судах справедливости и силы не используется весь ваш арсенал…

— Высший героизм — прийти на Суд с голыми руками. Но это — лишь проявление личной доблести. Статут справедливости не обязывает вашего противника обладать равной с вами доблестью. История знает прецеденты, когда поединщик оказывался с голыми руками против всадника с лучевым копьем.

— А знает ли ваша история прецеденты, когда голая рука одерживала верх над оружием?

Юзванд посмотрел на него оценивающе.

— Такие случаи бывали, — сказал он. — В позапрошлом веке некто Абгаэбр, виллан т'гарда Ирпалми, добился справедливости в поединке с тяжеловооруженным сеньором, будучи оснащен лишь двумя кулаками. Правда, по окончании Суда кулаков у него осталось всего ничего, но имущество и титулы побежденного он таки унаследовал. На вашем месте, яннарр Кратов, я не стал бы возводить это редкостное исключение в правило…

— И что бы вы предприняли на моем месте? Эхайн отвел взгляд.

— Никто не упрекнет меня в малодушии, — промолвил он. — Но для начала я не стал бы бросать вызов т'гарду Лихлэбру.

— Даже если он оскорбил бы вас так же тяжко, как злосчастный Азитуэбр — вашего деда?

— Азитуэбр был бражник и волокита. Его здоровье было изнурено бесчисленными аристократическими пороками. Наследственность же Лихлэбров еще не успела расшататься настолько, чтобы потребовать вливания новой крови, и третий т'гард Лихлэбр отважен и силен, как это и подобает эхайну.

— Тем не менее, пока у нас — ничья…

— Чему я безмерно удивлен.

— Хорошо, иначе поставим вопрос. Чем может воспользоваться на Суде сам т'гард Лихлэбр?

— Не думаю, что, помогая вам советом, я нарушаю какие-то этические нормы, — сказал Юзванд со вздохом. — При обычных обстоятельствах т'гард явился бы на Суд в облегченном комбинезоне штурмовика с одним-двумя видами холодного оружия. «Шершень», «двойное жало», какой-нибудь стилет… И, возможно, на крайний случай он припас бы портативный энергоразрядник «Горний Гнев».

— Но обычными сложившиеся обстоятельства никак не назовешь, не так ли?

— Вы уже знаете? — насупился Юзванд. Ни черта Кратов, разумеется, не знал, но на всякий случай многозначительно кивнул.

— Вы, верно, уже смотрели последнюю сводку новостей, — продолжал эхайн. — Так что смею предположить, что во изменение сложившегося порядка вещей т'гард Лихлэбр явится по вашу душу на большом самоходном бронемехе «Пожиратель равнин» со спаренными тяжелыми лазерами и восемью ракетами класса «земля-земля».

— Бронемех, — задумчиво сказал Кратов. — Пожиратель, стало быть, равнин… Благодарю вас, геургут. С меня достаточно.

— Что такое? — нахмурился Юзванд. — Мы прошлись только по самым вершкам!..

— …а меня уже мутит, — слабо улыбнулся Кратов.

— Но вы же говорили, что с детства любили оружие!

— Не «с детства», — поправил Кратов, — а «в детстве». Огромная смысловая разница. Возможно, я был неточен в переводе на «эхойлан»… Люди обыкновенно взрослеют и оружие больше не любят. Их предпочтением становится техника для созидания.

— Странно, — промолвил Юзваыд. — Выходит, мы — дети в большей степени, чем вы, люди?

— Вы раньше нас вышли в космос, — заметил Кратов. — Я не слишком сведущ в вашей истории, но, быть может, вы опередили нас еще в чем-нибудь. Но вы все еще обожаете ладные и красивые цацки. Вы соблюдаете древние традиции, что простираются в ваше высокотехнологическое общество из родоплеменной древности. Вы следуете раз и навсегда заведенным обычаям и ритуалам. Вы живете напоказ, не упуская ни единого случая продемонстрировать уверенность и силу, будь то истинная сила или только видимость ее.

— Гнусный этлаук! — проскрипел Юзванд. — Кто дал вам право?..

— Я не хотел вас оскорбить, — Кратов упреждающе выставил ладонь.

— Но вы сделали это!

— Когда вы, геургут, привыкнете к тому печальному факту, что мы — представители разных культур? И что меня труднее вывести из равновесия, нежели вас? Все это время вы сами непрерывно оскорбляли меня, мою расу, мою культуру, а я терпел и улыбался. Отчего, вы думаете?

— У вас не было выбора, — надменно сказал Юзванд. — Вы на чужой территории, и я — сильнее.

— Ну что ж, с первым я согласен, — мягко сказал Кратов. — Знаки вашего гостеприимства я ценю, в особенности — вашего дорадха. Что же до второго… Не забывайте, что этим вот не так чтобы большим кулаком я завалил т'гарда Лихлэбра.

Юзванд следил бешеным желтым взором за его манипуляциями.

— Это была случайность! — сказал он упрямо.

— Это была не случайность, — возразил Кратов. — Если вы действительно что-то значите в масштабах своего департамента и приобщены к достоверной информации, то должны знать, что военные победы эхайнов на галактических фронтах всегда одержаны над мирным населением. И всюду, где те же люди давали вам сдачи, они побеждали. Мы сильнее вас. Извините мне мое мальчишество, но даже я — сильнее. Просто мой кодекс диктует мне сдержанность и терпимость в общении с вами… капризным несмышленышем. А вас удивляет, что у этлауков тоже есть кодексы поведения?

— Об этом никто мне не говорил, — буркнул Юзванд.

— Да у нас еще больше кодексов, чем у вас! И нигде не сказано, что тот прав, у кого кулак крепче… — Кратов вдруг хихикнул: — Зато в одном своде правил говорится: «Никогда не спорь с дураком — люди могут не заметить между вами разницы».

— Это мы — дураки?! — лицо Юзванда пошло пятнами.

— Вы далеко не дураки, — возразил Кратов. — Вы — очень шустрые, сообразительные ребятишки. Но мы — старше. Мы можем относиться к вашим проделкам в Галактике со снисхождением. Мы терпеливы. Вы же у нас младшенькие…

— Что это значит? — с негодованием вскричал эхайн, занося кулак над столиком.

— Мы братья, Юзванд, — произнес Кратов. — Мы братья… «Столику конец, — подумал он мельком. — Потом наступит черед окон и стен. Но терминал я ему не отдам».

— Один мой брат погиб при штурме крепости Аггет, когда мне было десять лет от роду, — недоумевающе дернул плечом Юзванд. Кулак замер в сантиметре от столешницы. — Другой еще ходит пешком под скамейку. Что вы имеете в виду?

— Это метафора, — пояснил Кратов. — А вы должны уметь мыслить метафорами. Ваши уставы и кодексы по большей части составлены из метафор.

— Драд-двегорш, — устало обронил Юзванд, разжимая пальцы. — Я не умею мыслить метафорами. А если и умел, то уже разучился. В вашем обществе я тупею… или начинаю сознавать собственную тупость. У меня от вас мозги скоро вскипят и полезут из ушей. Позвольте мне удалиться…

Кратов вдруг сообразил, что Озма до сих пор не появилась из бассейна.

— Кстати, — спросил он нарочито небрежно. — Как теперь поступать с этим вашим… дорадхом?

— Возьмите его за шкварник и суньте обратно в сосуд, — посоветовал Юзванд, укладывая свой багаж. — Плотно закройте крышку, чтобы ваши крики не потревожили его сон. Напуганный дорадх ни к чему не годится.

— С чего вы взяли, будто я стану кричать? — насторожился Кратов.

— Не обязательно вы. Это может быть и ваша самка.

— Не называйте эту женщину самкой! — потребовал Кратов.

— Я и вас не называю мужчиной! — удивился эхайн. — Но после дорадха ваша, спутница непременно пожелает продолжения.

— Непременно? — озабоченно спросил Кратов.

— И в изобилии, — кивнул Юзванд. В его лице и голосе не было и тени насмешки. — Дорадх сделал свое дело. Теперь ваш черед доказать, что вы способны удовлетворить… женщину не хуже мелкого домашнего животного