На терминале ТКЛ3504 я не был ни разу, но я исходил из того, что все терминалы этой серии похожи друг на друга как две капли воды. Виттенгер был настроен более скептично. По своим каналам он раздобыл схему терминала. Ее переслали ему, когда мы уже готовились миновать терминал Фаона. Благополучно пройдя ТК-Фаон, мы взглянули на схему и обнаружили (причем, далеко не сразу), что по чистейшему недоразумению Виттенгеру прислали схему терминала ТКЛ3501, а не ТКЛ3504. Поэтому, ничего нового она нам не дала. Забегая вперед, скажу, что по-настоящему она и не понадобилась.

Пока мы добирались до цели, у нас было достаточно времени, чтобы в деталях разработать весь план операции, но сколько бы мы ни думали, план, все равно, сводился всего к двум простым вещам. Первое: Виттенгер, вооружившись визором, должен бродить по станции и следить за всеми, кто там находится. Я же буду сидеть в зала ожидания и через визор наблюдать за теми, за кем наблюдает Виттенгер. Второе: если Виттенгер, а, следовательно, и я, заметит Абметова или любого другого подозрительного типа (что именно считать подозрительным мы не оговаривали), то дальше действовать по обстановке. И последнее: несмотря на все возражения инспектора, вернее, теперь уже старшего инспектора Виттенгера, командовать всей операцией я поручил себе.

Мы прибыли на ТКЛ3504 за четыре часа до назначенного срока, то есть в восемь вечера двадцать седьмого сентября. Эти четыре часа мы планировали потратить на ознакомление с устройством терминала, но все вышло гораздо быстрее по той простой причине, что за исключением зала ожидания и двух прилегающих к нему тоннелей — загрузочному и разгрузочному — нас никуда не пустили. Вооружившись схемой, мы обошли пассажирские тоннели и вернулись в зал ожидания, теша себя надеждой, что тех, кого мы ждем, тоже далеко не пустят. Я по-прежнему был уверен в том, что Абметов должен явиться лично, ведь, опять-таки, по моему расчету, Вэндж мог знать в лицо только его.

Меня так и подмывало усесться в то самое кресло, в котором сидел Берх. Определить в каком именно кресле он сидел не составляло труда — лишь одно такое находилось прямо перед жирной красной надписью «ТКЛ3504». Поймать Абметова на том же месте, где он беседовал с Берхом, было бы очень символично, но вряд ли реально. Пришлось занять место в углу, противоположном выходу из разгрузочного тоннеля, и спиною к дверям — теперь моими глазами должен стать Виттенгер.

За час до наступления заветного двадцать восьмого сентября план операции оказался под угрозой срыва. Берх только сейчас сообщил мне, что Абметов предложил перенести встречу на ТК-Хармас. И что Берх был вынужден на это согласиться. Никаких подробностей Берх не сообщал — только ответ Абметова и текст, где он, от имени Вэнджа, согласился на перенос места встречи.

— Думаешь, он что-то заподозрил? — спросил Виттенгер.

— Вряд ли… Скорее, он просто решил подстраховаться и подготовил пути к отступлению. С 3504-ого ему бежать некуда, этот терминал как две заслонки в трубе: если оказался между, то — пиши пропало.

— Тебе с самого начала нужно было выманивать его на Хармас.

— Это выглядело бы неестественно. С какой стати Вэнджу назначать встречу на Хармасе? Там народу полным полно, а их дело свидетелей не терпит. 3504-ый и к Плерому поближе, да и вероятность наткнуться на кого-то из знакомых на ноль-четвертом поменьше, чем на терминале Хармаса.

— Кроме сегодняшнего дня, — уточнил Виттенгер.

— Это мы так думали…

— Мы успеваем?

— Только к вечеру. И положение у нас будет — глупей не придумаешь. Абметов скорее всего будет следить за выходом из разгрузочного тоннеля и увидит нас раньше, чем мы — его.

— Давай сделаем так, — предложил Виттенгер, —поскольку в лицо он меня не знает, то я пойду первым. На выходе из тоннеля я задержусь, будто забыл чего, а ты, идя следом, будешь наблюдать картинку через визор, и если заметишь его, дашь мне знать.

Я ответил, что так и сделаем.