Глава 11
— Ты понял, что нужно сделать?
— Да. Я не понял только, почему это должен делать я, а не ты. — Вепрь в упор посмотрел на Норта. — И еще я не понимаю, зачем это нужно вообще.
— Если ты сделаешь то, что я тебе сказал, мы, может быть, получим еще одного союзника. Или еще одного врага, но это — риск неизбежный.
— Ну так иди и сделай все сам. — Вепрь не мог объяснить, чем ему не нравится этот долговязый тип, но чувство было сильным. И взаимным, судя по всему.
— Да не могу я туда пойти! — Только сейчас наемник осознал, что голос Великого Программиста дрожит отнюдь не от злости. — Всему есть предел, понимаешь? Я просто не сумею!
— Ладно, — буркнул Вепрь. — Давайте вашего дракона. Это еще что?
Последнее относилось к амулету, который ему протягивал Норт.
— Исказитель внешности, — объяснил тот. — Не дай Бог, он тебя узнает.
— Он? Кто — он?
— Наш новый союзник.
— Ясно. — Вепрь надел на шею медную цепочку и тут же словно поплыл, изменяясь. Ощущение было странным — он и вправду стал другим.
— Зеркало в углу, — сказал Норт. — Нравится?
— Неплохо… — озадаченно протянул Вепрь. — То есть… Неплохо… Я хотел бы сохранить эту штуку для себя — потом. Могу заплатить, если надо.
— Сохранишь. Если мы вообще уцелеем… — Норт побарабанил пальцами по зеркалу, показывающему садящееся над Страж-горой солнце. — Иди же, — сказал он наконец. — Дракон ждет.
Вепрь чуть заметно поклонился и направился к выходу. Норт остался в комнате один, со своими воспоминаниями.
— Локар пошел в замок верхним путем, под маской, — произнес он после долгой паузы. — Гоблины идут по подземному ходу. Эльфийка с девочкой в резерве… Кирк с тимманкой… Еще один риск, конечно… Но для чего же я все это программировал, если боюсь воспользоваться? Тяжелая артиллерия, да… Слишком тяжелая…
Он встал из-за стола и направился к двери. Сейчас это снова был прежний Норт — бодрый, ироничный и не знающий сомнений.
Дракон Вепрю понравился. Был он золотисто-голубым, чистым и каким-то очень уютным. Странное слово, для описания ТАКОГО существа, но оно как нельзя лучше описывало Вепревы ощущения. Дракона звали Дым, и пахло от него тоже дымом. Как от костра или, скажем, свежего пепла. К спине дракона был веревками привязан огромных размеров ящик, впрочем, по сравнению со могучим зверем он казался игрушечным.
— На лапу, — сказал дракон. — Оттуда на вон те бляшки, и на спину. — Голос был глубокий и рокочущий. Проследив, чтобы человек устроился между костяных выростов на его спине, Дым добавил: — И держись покрепче, особенно при взлете и посадке.
Затем был момент томительного ожидания, живо напомнивший Вепрю его первый в жизни прыжок с обрыва в реку, а потом земля качнулась и стала опрокидываться. Дракон поднялся на задние лапы, сжался в комок, в котором, в глубине, слышно было бьющееся пламя, и, распрямившись, молнией взвился в небо. С тяжелым громом развернулись кожистые крылья, и сразу все — и замок, и лес, и река — оказалось далеко внизу, а облака, напротив, понеслись навстречу.
Теперь, подумал Вепрь, я видел в жизни все.
Отсюда, сверху, мир внизу казался другим. Вепрь узнавал знакомые места на этой гигантской карте, проплывающей под ним назад. Вот от этой скалы до того озера — день пути. А этот лес избрали для обитания пауки — туда вообще не сунуться… было… до сих пор… Гляди-ка, там озеро в лесу и остров на озере. А на острове, похоже, деревня… Значит, они что же — заперты там? Сколько времени? Века?
Затем паучий лес остался позади и под крылом его необычного транспортного средства потянулось болото. Позже болото сменилось дремучим лесом, обителью Лесного Народа, а облачко на горизонте стало расти, превращаясь в горный хребет Вир.
— Держись! — предупредил дракон, закладывая крутой вираж.
С целью маскировки Норт запретил на этот раз выжигать посадочную площадку и вообще оставлять следы. Садились на воду. Расправив крылья, коснулся поверхности хвостом, оставляя за собой шипящий и пенящийся след, затем сложил крылья и тяжело ухнул в ледяную воду озера.
— Все, — сказал он, — приехали. — Затем, извиваясь как змея, поплыл к берегу. — Отвязывай ящик.
В ящике был алебан. Вепрь вздохнул. Сокровище. Несмотря на усилия людей из Аталеты и помогающих им эльфов, численность этих птиц увеличивалась медленно. Стоил алебан целое состояние, и в который раз наемник задал себе вопрос, как удалось Норту заполучить столь ценную добычу.
Ценность алебана заключалась не только в его способности летать с человеком на спине, но и в разуме птицы, ее способности выполнять приказы (попробуйте проделать это с драконом), заботиться о седоке и — опять же в отличие от дракона — самой себя прокормить в походе. Хотя, конечно, драконы летали не в пример быстрее.
Освобожденный от «упаковки», алебан постоял немного, разглядывая человека, но поскольку все уже было сказано Нортом, Вепрь молчал. Тогда драгоценная птица повернулась и побрела прочь по мелководью, высоко поднимая голенастые ноги.
Вепрь вздохнул и направился прочь от озера, в сторону выступающего из вечернего сумрака горного склона. Дракону нельзя было показываться близ их конечной цели, поэтому они и сели здесь, чуть ли не в дне пути от деревушки, куда сейчас лежал путь человека.
В деревню он пришел вечером следующего дня, без приключений. Умылся из ручья, отряхнул пыль с одежды и мысленно усмехнулся. Все равно за лигу разит наемным солдатом, хоть со старой внешностью, хоть с новой. Деревня была — словом, обыкновенная горная деревня. Аккуратно, чисто, бедно. Без излишеств, да и зачем они, если вдуматься, нужны? За деревней, на склоне, разбиты были виноградники, а на окраине, на том самом ручье, у которого он умывался, стояла водяная мельница. Несколько довольно упитанных коз проводили прохожего взглядами, а собак здесь, похоже, и вовсе не держали.
Он приготовился задавать вопросы, врать и морочить людям голову, но все оказалось проще, чем он ожидал. Девочка сама попалась ему навстречу, точно такая, как ее изображение в волшебном зеркале Норта. Не девочка, собственно, почти девушка. Лет четырнадцати. Вепрь, честно говоря, не нашел в ней ничего особенного. Да, красивая девочка. Да, очень красивая. Но терять из-за нее голову…
— Здравствуй, — сказал он вслух. — Ты — Лаа, не так ли?
— Так. — Девочку явно не учили опасаться незнакомцев, впрочем, здесь, в двух шагах от Великого Леса, оно, может быть, и не требовалось.
— Присядем, Лаа, — вздохнул Вепрь. — Я хочу с тобой поговорить.
— О чем? — удивилась та, но послушно присела.
Вепрь подумал и решил, что был не прав в своей первоначальной оценке — из нее вырастет очень красивая женщина. Ослепительно красивая… Впрочем, если Норту не удастся остановить Верховного Орка, из нее не вырастет ничего.
— Не о чем, а о ком, — поправил ее Вепрь. — О Нууре, четвертом Назгуле Черного Властелина.
Глава 12
— Думайте! — Гоблины и до этого думали изо всех сил, а теперь Вайла просто физически ощущал, как трещат их мозги. Задачка, впрочем, была не из легких.
— Невидимость? — предположил Кор-Кор.
— Орки — может, и идиоты, — возразил Лар-Веф, — но это же не значит, что они идиоты!
— Маскировка? — Кор-Кор, похоже, совершенно не обиделся. Еще одно отличие этих гоблинов от «нормальных», готовых чуть что схватиться за топор.
— Они в магии не хуже нас. Тебя моя маскировка обманет?
— Нет, Лирток-Ага, ТВОЯ маскировка меня не обманет.
— Думайте!
Отряд находился в конце подземного хода, и дальше хода не было. То есть дорога была открыта, но вместо безлюдного лаза, заброшенного столетия назад, впереди находился замок, битком набитый орками, и орками отнюдь не слепыми. Замок тоже, как в один голос утверждали гоблины, был не тот, что надо, а один из малых замков, окружающих большой — главный. Им можно было верить, что-что, а способность ориентироваться под землей была присуща всем представителям этой расы, а не только этой — ненормальной — их разновидности.
— Думайте!
— Мы могли бы попросить фаланг их отвлечь, — осторожно сказал Лирток-Каг.
— И устроить свалку. И потерять фаланг. И… Думайте!
Тут все и случилось. Вайла почувствовал, как его голову сжимает железный обруч, в глазах у него потемнело, и он повалился на колени, обхватив голову руками. Вокруг него то же самое происходило с гоблинами, а за дверью, которой кончался тоннель, задумчиво чесали затылки орки.
— Думайте! — гремел у него в голове голос Акут-Аргала.
Затем все кончилось. Осторожно ощупав свою голову, дзай посмотрел по сторонам, пытаясь понять, что же с ним произошло. Однако первым в ситуации разобрался не он, а Генора-Зита.
— Надо же, — сказала она с долей уважения в голосе, — я не знала, что он и ЭТОМУ нас научил.
Вайла машинально занес загадочное «он» в список неотвеченных вопросов. В ушах у него звенело, и не оставляло ощущение, что вот только что, минуту назад, он знал что-то важное, знал — но забыл.
Гоблины, однако, не забыли.
— Готовы? — поинтересовался командир. — Вперед.
Он подошел к двери и, к величайшему изумлению дзай, принялся считать, шевеля губами:
— Один, два, три…
Самое удивительное — считали все гоблины, считали в такт, и это было странно и жутко.
При счете «пятнадцать» Акут-Аргал с размаху толкнул дверь плечом. Звонкий удар, глухой удар и сдавленный стон. Перешагивая порог, Вайла увидел лежащего на полу орка — открывающаяся дверь ударила его по лбу и, похоже, убила. Гоблины не удостоили жертву ни единым взглядом — они считали про себя. Захлопнулась дверь, оставляя по ту сторону относительную безопасность коридора, фаланг, способных защитить своих хозяев от большинства врагов, и путь к отступлению.
Лучше бы они сражались за каждый шаг! Вайла чувствовал, что сходит с ума. Девять гоблинов на цыпочках шли по коридорам набитого орками замка, считая шепотом, замирая, сворачивая в сторону, чтобы пропустить патруль, и снова возобновляя движение. Количество жертв со стороны орков возрастало и достигло уже восьми человек, причем оружие не было пущено в ход ни разу. Бытовые травмы. Кто-то поскользнулся на подброшенной ему под ноги рыбине, взятой с кухонного стола, кто-то угодил головой в котел с кипящим оловом, кто-то просто упал с лестницы.
Как по нотам, думал Вайла. Как по нотам! Да что же это такое?! Он никогда не думал, что что-то может вызвать у него такой ужас, как это бесшумное движение по коридорам к неведомой цели. Все было как во сне, в нормальном полноценном кошмаре. По счету «пятьсот пятнадцать» они пошли через полный орков трапезный зал — Вайлу при этом держал за шкирку Ког-Ког. Держал, потому что на пару сотен счетов раньше гоблины что-то сделали, дзай так и не понял, что именно, и в зале стало темно как в могиле. Шли, останавливаясь, чтобы пропустить в темноте орков, пускали в ход кулаки и невидимую во мраке мебель, всегда точно попадая в цель, затем покинули зал, закрыли за собой дверь на засов и двинулись дальше…
Все кончилось на счете «две тысячи восемьдесят два». Они снова были в подземном ходе, но уже в другом, с другой стороны замка. Как ни в чем не бывало отряд расселся на каменном полу и приступил к трапезе. Вайлу тоже пытались накормить, но он не мог не то что есть — разговаривать. Его колотил озноб. Все, что он знал о гоблинах до сих пор, противоречило тому, что он видел. Да полно, гоблины ли это? И если нет — то кто? Беззащитный. Под землей. В компании существ, которых просто не бывает в Кристалле… Дипломату не следует испытывать суеверный страх, но дзай боялся своих спутников все сильней и сильней.
— До королевы нам так не дойти, — заметил Генор-Ток. — Не могу объяснить, знаю — и все.
— Что тут объяснять? — удивилась Лирток-Ага. — В этом замке не было приличного мага. А у Верховного Рыжего их — сотня, не меньше. И как Акут-Аргал скажет свое «ду-у-майте»…
Смеются, подумал Вайла. Гоблинам не положено смеяться. Они смеются, когда видят смерть врага. И только.
— Зачем вам королева торов? — спросил он. То есть хотел спросить, как и положено дзай — с достоинством. Вышел же вместо этого писк, настолько жалобный, что гоблины буквально покатились со смеху.
— Королева нам нужна, чтобы ее убить, — объяснил, отсмеявшись, Ули-Ар. — А если не успеем за несколько дней, тогда она убьет нас. Ну и тебя, конечно, но это уже такая мелочь…
— Как убьет? — спросил Вайла, но было поздно. Гоблины завершили трапезу, и зычный окрик Акут-Аргала поднял их на ноги. Отряд двинулся по тоннелю, пробитому в скале, на этот раз для разнообразия широкому и низкому.
Глава 13
— Топор? — переспросил Кирк. Норт кивнул. Ничего в нем сейчас не было великого, просто высокий, худой дядька в запыленном дорожном костюме. Час назад он на драконе догнал идущих вдоль Риры Кирка и Илиси и на драконе же, сломив уговорами сопротивление не желающего летать Кирка, доставил их на плато, с которого открывался вид на вершины Суриади — в лагерь, разбитый Джейн, Роджером, Тиал и Локаром. Впрочем, Локара в лагере не было — он вместе со своими прежними спутниками, наемниками и эльфами, убыл два дня назад в неизвестном направлении. Что бы он ни задумал, мыслями своими он ни с кем не поделился. Что касается Жанны, то девочка, вопреки ее возражениям, была заперта в одной из комнат нортовской штаб-квартиры, причем сквозь ЭТИ стены начинающая колдунья пройти не могла.
Сейчас они сидели полукругом, слушая Норта.
— Топор, — подтвердил тот. — Владеющий им станет во много раз сильнее… на один день.
— Я не успею. Даже на драконе. Я помню легенду о Топоре, там говорится — за морем на Севере, в стране снегов.
— Все не так просто, — возразил Норт, старательно разглядывая свои ногти. — Или не так сложно — как посмотреть. Этот «один день» начинается с того момента, как топор извлечен из чехла, а не с того момента, как ты его найдешь. Мои гоблины… — машинально он отметил, как поморщился его собеседник, — прошли по подземному ходу уже полпути в замок Верховного Гоблина. Доказав тем самым, что ход все еще существует. То, что они сделали тайно, ты пройдешь открыто, с боем. Да и не так она далека, эта… страна снегов.
— Почему вообще надо идти под землей? — поморщился Илиси. — Если уж все равно прорубаться, то лучше поверху…
— Прорубаться будет Кирк, — возразил Норт. — Вы в лучшем случае сможете его прикрывать. И мне ли вам объяснять, насколько гном, даже самый сильный, лучше приспособлен к бою под землей? Впрочем, это ему решать. Потом, когда он получит топор.
— Топор могу взять я, — не сдавался Илиси. — Или Локар, его и так-то одолеть не просто.
— Топор — для гнома. Человеку или эльфу с ним делать нечего. Закон такой.
— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво спросил иситрарец.
— Я? — Вопрос, казалось, искренне рассмешил Норта. — Да так… знаю…
— Ты сам его создал. — Уна не спрашивала, она утверждала. Норт кивнул. Тимманка, похоже, пользовалась его уважением, по крайней мере она была единственной, с кем он говорил без присущей ему обычно иронии.
— Я пойду, — мрачно сказал Кирк. — Где он, этот топор?
— Не пойдешь, — возразил Норт. — И не где, а… Словом, я открою тебе дверь, а ты войдешь. Потом выйдешь — сам. С топором.
— Дверь? — Кирк был сама недоверчивость, что без бороды смотрелось еще потешнее, чем с бородой. — Хорошо, пусть будет дверь. Где она?
— Ты готов?
— Готов? Да. Куда надо идти?
— Да никуда, — пожал плечами Норт. — Удачи.
С этими словами он махнул рукой в сторону удивленного гнома, и тут же вокруг него задрожал, сверкая в лучах заходящего солнца, воздух. Мгновение — и Кирк растаял без следа, лишь снежинки, неведомо откуда возникшие в разгар лета, еще некоторое время кружились хороводом, пока не осели брызгами на камнях.
— Он вернется примерно через полчаса, — сказал Норт. — Топор поведет его в бой… Держитесь от него на расстоянии, от этого топора, ладно. И… будьте осторожны.
— Что значит — на расстоянии? — удивился Роджер. — Что за предупреждения? Разве…
— Ты придумал этот топор, — перебила его Уна. — Значит, там какой-то подвох, в этом топоре. — Это опять было утверждение, и опять Норт склонил голову, признавая правоту своей собеседницы.
— Ты можешь его вернуть?
— Даже если бы мог — не стал бы, — пожал плечами Норт. — У нас скорее всего не будет другого шанса добраться до королевы…
— Но если топор безопасен, пока его не извлекли из чехла…
— Никакого чехла там нет, — жестко сказал Норт. — Отсюда до замка Верховного — пара часов пути вот по этой реке, на плоту — он додумается, полагаю… Так что лучше вяжите плот… два плота. Для него отдельно.
— Почему отдельно… — начала Джейн, но не успела закончить.
— Норт?
Легкая гримаса досады мелькнула на лице Великого Программиста, однако к тому моменту, когда он повернулся к неведомо откуда возникшему Локару, она уже исчезла.
— Я собирался уходить, — сказал он. — Что-нибудь удалось сделать?
— Да, — мрачно сказал эльф. — Остаться в живых. Я потерял двоих, еще двое ушли в деревню с той стороны горы — с их ранами они будут только обузой. Что здесь все-таки произошло?
— Что за топор, который делает гнома сильнее? — быстро спросила Уна.
— Топор? — удивился Локар. — Ну… Гоблинский или орковский черный клинок может, наверное. Хотя гному будет особенно трудно с ним справиться. Визанги, говорят, тоже научились делать что-то в этом роде… А в чем дело? Надеюсь, Кирку хватит ума не пробовать…
— А еще что-нибудь такое? — настаивала Уна. — Посильнее. Что-нибудь ОЧЕНЬ мощное?
— Связанное с топорами? — Локар нахмурился. — Вообще-то нет… То есть… да… Была такая прорисовка в Великом Проекте… Но ее никто… — Он осекся и резко повернулся к Норту. — Топор? — требовательно повторил Локар. — Какой топор? Один из трех? Или…
— Это наша последняя надежда. — Великий Программист больше не выглядел бодрым и веселым, голос его звучал почти умоляюще. — Последняя, Локар. Сквозь ЭТИ укрепления никому не пройти. Ни эльфам, ни людям… Ни даже мне, с моей защитой.
— ТОПОР ТРОРА?
— Да…
— Ты сошел с ума… — Теперь усталым выглядел Локар, и это тоже было непривычно. — Ты просто сошел с ума…
— Кто-нибудь из мудрых может объяснить простой маленькой тимманке, что это за топор такой? Глупой?
— Сколько времени он продержится, пока топор не возьмет верх?
— Несколько часов. — Норт повернулся и побрел вниз, туда, где под склоном холма отдыхал Дым. Затем обернулся и бросил через плечо: — И не думай, что мне легко было на это решиться. Просто когда выхода нет…
— Что за топор? — Джейн встала и принялась проверять свою амуницию, состоящую, помимо шпаги, из двух перевязей с метательными ножами и набора амулетов. Как всегда, она быстрее всех разобралась в ситуации и не тратила времени на споры о том, чего нельзя изменить. — Локар, ответь на вопрос!
— Топор… — Локар сделал глубокий вдох и снова стал собой — прежним. По крайней мере внешне. — Приготовьтесь к бою. Кирка больше нет и не будет еще несколько часов. И через эти несколько часов он умрет, если не выпустит топора. А то, что выйдет из Блуждающего Храма, это не Кирк, запомните хорошенько — НЕ Кирк.
— Не Кирк — а кто?
— Бог войны, — просто ответил Локар. — Символ разрушения. Называйте как хотите. Если Норт делал этот кусок сам, то следует ожидать худшего, хотя сама легенда и так… достаточно жестока… Следуйте за ним, но не приближайтесь. И… если он не выйдет из транса к исходу этого срока… Словом, постарайтесь его убить.
В это самое время в замок Верховного доставлена была информация, в которую трудно было поверить. Странная информация.
— Норт! — Кулак Верховного Орка опустился на стол, и толстые дубовые доски разлетелись в щепки, не выдержав удара. Отшвырнув ногой обломки и давя сапогами остатки посуды, Укирига прошелся по комнате из конца в конец, затем повернулся к доставившему неприятную новость командиру Второго Легиона. — Что значит — Норт?! А кого убил мой прапрадед, лично, триста пятьдесят лет назад? Он что, демон?!
Стоявший перед ним навытяжку легионер подумал, что, строго говоря, да, Норт был демоном, но высказывать свои соображения вслух не решился.
— Докладывай!
— Норта видели ветти, из числа тех, что служат Злу. За всю историю наших с ними отношений они ни разу не попались на лжи, так что…
— Где? — перебил его Верховный.
— Полдня пути отсюда.
— Слишком хорошее совпадение, чтобы быть совпадением… — Как всегда бывает с орками, Укирига уже успокоился и вернул к себе способность аналитически мыслить — до следующего взрыва. Только желтые глаза, бешеные, даже по орковским меркам, выдавали его эмоции. Верховный щелкнул зубами, закусил кончик похожего на жесткую рыжую щетку уса и задумался, глядя в пространство между гобеленом, изображающим избиение эльфов в битве при Джиулари, и ритуальной стойкой с оружием.
— Утроить посты, — сказал он наконец. — Послать отряды, по сорок клинков, прочесать местность в радиусе дня — двух пути от замка. И собери десяток магов посильнее. Я хочу знать, где он живет… этот бессмертный. Хорошо бы еще прочесать местность с воздуха… У нас есть поблизости что-нибудь летающее? Драконы, грифоны, алебаны, наконец?
— Я проверю.
— Ступай. И вызови ко мне Каризота. Что, в самом деле, моя служба безопасности простаивает?
Когда дверь за легионером захлопнулась, Верховный подошел к высокому сводчатому окну, выходящему в пустоту над пропастью, и хрипло расхохотался, грозя пустоте кулаком.
— Поздно, Норт, кем бы ты ни был! — выкрикнул он. — Ты слышишь? Поздно!
Глава 14
Орк говорил. Он говорил охотно и — после того, как ему сломали руку — больше не врал. Гоблины, возможно, и перестали есть своих пленников, во что в конце концов поверил даже Вайла, но церемониться с ними по-прежнему не собирались. Ложь они тоже распознавали безошибочно — эмпаты.
Вайла переводил. Занятие не из приятных. Сначала гоблин шипит тебе в лицо «я сожру твою печенку», затем орк, которому ты это переводишь, отвечает что-нибудь в том же духе… И тоже глядит не на гоблина, а на переводчика… А затем лапа Акут-Аргала опускается орку на плечо, и… Все-таки невероятно сильная раса эти гоблины. Данная компания так и вовсе…
Разумеется, вслух маленький дзай не сказал ничего. Он дипломат. Впервые в жизни он понял, что имел в виду Учитель, когда говорил, что поведение дипломата — единственная его защита.
Орка расспрашивали о Королеве. Местонахождение, охрана, как пройти… Больше всего переводчика огорчал тот факт, что обратно из замка гоблины, похоже, не собирались. Они хотели добраться до Королевы и убить ее. И умереть. С точки зрения здравого смысла, Вайла не мог не согласиться, что после того, как гоблины доберутся до своего приза, у них не будет ни единого шанса уйти живыми, но они и пытаться не собирались! Эта, вполне нормальная для гоблинов, позиция была тем не менее для дзай поводом для непрерывных огорчений.
— Скажи еще раз, — в сотый раз повторил Акут-Аргал, — почему мы не можем воспользоваться тоннелем для сброса нечистот.
— Решетки, — в сотый раз прорычал в ответ пленник, баюкая сломанную руку, — заговорены. Вода в тоннелях отравлена. На каждом шагу магические ловушки…
— Дзай?
— Такие вещи существуют. — Вайла уже не удивлялся пробелам в знаниях своих спутников.
— Пусть расскажет о системе вентиляции.
— Колючки, — оскалился орк. — Яд. Магия. Крысы.
— Какое расстояние надо пройти отсюда до ее клетки?
— Вам не пройти, — послушно перевел Вайла. — Вы все умрете. Священная Песня…
Орк не договорил. Кривой гоблинский кинжал вонзился ему в сердце и зашипел, радуясь крови. Вайла слышал о таком оружии, но никогда его не видел.
— Разбиться на две группы, — мрачно произнес командир. — Мальчишку оставим здесь, может, проживет на пару часов дольше. Первая группа — Генора-Зита, Лирток-Каг, Генор-Ток, Ули-Ар. Задача — наделать как можно больше шума. Прорывайтесь в его гарем, что ли. Все, что может гореть, должно гореть. Используйте все — оружие, магию и эту… нашу… новую магию… тут, кажется, есть собаки, в этом замке. Подключите собак. Что еще?
— Пробить бы эту самую их систему сброса нечистот…
— Займитесь. Если там и правда яд… впрочем, похоже, он не врал.
— Акут-Аргал? — осторожно начала Лирток-Ага.
— Ну?
— Помнишь, детьми мы играли в свистелку? Когда надо принести малую жертву, и из воздуха и дыма получается воронка…
— Так… продолжай…
— Мы уже не дети… И в жертву можно принести не лягушку, а, скажем, десяток орков… Свисту будет…
— Запустить легко, а кому в трансе сидеть? — возразил Лар-Веф. — Каждый клинок на счету… — Он осекся. Все посмотрели на Вайлу. Маленький дипломат подался назад, вжимаясь лопатками в каменную стену подсобки, в которой они прятались, словно пытаясь просочиться сквозь кирпичи. Ничего у него, разумеется, не вышло.
— Я…
— Делаешь так, — не терпящим возражения голосом начал Акут-Аргал. — Закрываешь глаза…
Укирига взлетел из кресла, выхватывая меч. Приземлился он уже в боевой стойке. Почувствовав настроение своего хозяина, нательные амулеты завибрировали, плетя защитную паутину, а мгновением позже к ним присоединились амулеты, вмонтированные в стены кабинета. Распахнулись двери, и в кабинет ввалилась охрана, охватывая повелителя кольцом, клинки наружу.
— Что это?! — стараясь перекричать раздирающий перепонки рев, спросил Верховный. Первый маг охраны развел руками. Он водил по сторонам амулетом-детектором, но либо враг атаковал со всех сторон сразу, либо его игрушка просто не работала против неведомой напасти.
— К Королеве, бездельники! — Не дожидаясь, пока его свита разберется что к чему, Укирига направился к двери, как котят расшвыривая дюжих телохранителей, не успевших уступить ему дорогу.
Рев был ужасен. Он сочетал в себе низкие и высокие частоты, заставляя вибрировать сердце и ныть зубы. Все, что было плохо закреплено, теперь дребезжало, добавляя свои рулады в общую какофонию. Где-то что-то звонко лопалось.
Что нападающие разделились на две группы, Укирига понял почти сразу, так же как и то, что — помимо королевы торов, запертой в подземелье, — нападению подвергся его гарем. По задымленному коридору с визгом метались полуголые красотки, тщательно отобранные из почти что всех населяющих Кристалл рас. Оскорбление, причем очень удачно выбранное. В другое время орк забыл бы обо всем, кроме мести, любой орк… но Верховный Орк не зря был Верховным. И он повел своих воинов к Королеве. В конце концов, гарем скоро погибнет, вместе с остальным миром… Что же они подожгли? И кто воет? Орк в пылу боя мало чего боится, но, судя по доносившихся, казалось, со всех сторон звукам, это было больше, чем дракон. Чем десять драконов…
— Не касайтесь стен! — выкрикнул кто-то, и Верховный вздрогнул, вглядевшись. Система сброса нечистот, превращенная орковскими магами в грозное оборонительное сооружение, начиненное ядом, магией и несколькими смертоносными формами жизни, дала течь. Да, от стен надо было держаться подальше, равно как и смотреть под ноги…
Затем, из заполнившего коридор липкого вонючего дыма, на Верховного ринулась черная тень. Телохранитель заслонил вождя собой и упал, сбитый с ног. Его товарищ добил нападающего алебардой. Собака. Знаменитые орковские душители, беспощадные звери, обученные атаковать все живое — кроме орков! Что он с ними сделал? В том, что это «он», Укирига не сомневался ни секунды. Норт. Великий Программист, что бы ни значило это нелепое слово. Враг.
— Брать живьем, кто бы это ни был! — Верховный чувствовал, как способность рассуждать покидает его, сменяясь желанием убивать всех без разбора, и, как всегда, приветствовал это состояние. — Живьем! Они мои! Только мои!
Глава 15
— Девять гоблинов и мальчишка-дзай… — Укирига говорил спокойно, задумчиво глядя в окно, и это было плохим знаком. Пленников он удостоил одним мимолетным взглядом, в самом начале беседы. Избитые и израненные, они тем не менее были взяты живыми, как он и приказывал. — Девять гоблинов и мальчишка-дзай перебили половину дворцовой охраны, сто восемьдесят отборных бойцов… Добрая треть замка непригодна для жизни… Каризот, ты шутишь надо мной?! Кто помогал им? Ты! — Он обернулся и ткнул пальцем в первого попавшего пленника, легко переходя на язык гоблинов. — Где остальные?
— В твоем гареме, — прохрипел тот. — Жалко, я не успел…
Укирига не верил своим ушам. Словно прося помощи, он повернулся к стоящему у пленников за спиной придворному магу — старшему в дежурной смене… впрочем, сейчас они все были на ногах. Маг пожал плечами. Он тоже не слышал о гоблинах с чувством юмора.
— Что это выло? — спросил наконец Укирига.
— Детская игрушка, в нее играют гоблины и некоторые из людей, — с готовностью отозвался маг. — Они ее слегка усовершенствовали.
— ИГРУШКА?!
— Да, Верховный. Ею управлял дзай.
— Дзай… — Орк повернулся к мальчишке, голос его звучал теперь почти ласково. — Вы подумайте, дзай! И ни царапины, как же так получилось?
Действительно, на фоне покрытых запекшейся кровью и полуживых гоблинов дзай смотрелся необычно. Впрочем, Кор-Кор, Виза-Ток и Генора-Зита также почти не пострадали — в самом начале операции по захвату гарема они «влипли» в одно из охранных заклинаний, которое их почему-то не убило, а «обтекло», создав своеобразную защитную оболочку. Орки побоялись вступать с ними в схватку и в конце концов просто закидали сетями.
— Я, признаться, не очень люблю ваш народец… — Верховный Орк подошел к Вайле и принялся с интересом его разглядывать. — Знаешь, почему не люблю? Из-за глаз. У меня, видишь ли, коллекция. Гномы, эльфы, люди… Орки, естественно… да… Чучела… — Орк усмехнулся, заметив, как вздрогнул маленький пленник. — А с дзай — проблемы. Глаза не сохраняют своего выражения… Можно было бы, конечно, заменить их на стеклянные, но мы, орки, не любим подделок. Да ты же знаешь это, дипломат? Сколько тебе, лет восемь? Десять? Тебя должны были научить… Так знаешь или нет?
— Да, господин. — Вайла старался говорить подобострастно, но с достоинством. Не то чтобы это у него получалось.
— Ну так вот, приходится делать чучела без глаз, — спокойно продолжал Укирига. — Мы их выкалываем… И тут возникает интересный вопрос — выкалывать ли их ДО того, как убиваем пленника, понимаешь? Или после?
— Не убивайте меня, господин, — поспешно произнес Вайла. — Я вам пригожусь…
— Ну что же, — легко согласился орк. — Пригодись. Начни с простого ответа — кто вас послал?
— Никто, господин. Я был в учебном походе в Форте, а потом… — Дзай вздохнул. — В общем, меня захватили в плен.
— Ценный трофей, — кивнул Верховный Орк, голос его звучал все так же мягко.
— И что потом?
— Мы пошли в замок, господин.
— Зачем?
— Не знаю, господин. Точнее, не понимаю. Мне ничего не рассказывали, только приказывали.
— Ты совершенно бесполезен, — вздохнул Укирига. — Чучело, никаких сомнений.
— Скажи ему, — произнес один из гоблинов, и Верховный Орк вновь отметил неуловимый акцент — какой? Неясно. — Скажи, все равно это ничего не изменит. Хоть бить меньше будут.
— Что это за гоблин, который жалеет дзай? — поинтересовался орк. Без насмешки поинтересовался, ему и правда было интересно.
— Это гоблины из Спящих Пещер, слуги Великого… кого-то… они шли убить вашу жену, — сказал дзай.
— Что-о?!
— Вашу жену, Королеву, — повторил мальчишка, и не было ни малейшей возможности сказать, искренне ли он заблуждается или хитрит, как все дзай большую часть времени. Если дзай тонет и кричит «помогите», то первой мыслью прохожего будет: «Интересно, что у него на уме?»
— Королеву… — Укирига усмехнулся. — А я-то и не знал… Зачем, думаю, они сюда полезли… Не вышло! — выкрикнул он. — Королева покинет этот мир и уничтожит его истоки, слышите! Через пять дней Кристалла не станет! Сбудется Священная Песня!
Реакция дзай его позабавила. Похоже, он и правда ничего не знал — оглянулся на гоблинов, затем на Верховного, затем нахмурился и наклонил голову, задумавшись. Державший его орк дернул пленника за узел волос на затылке, заставляя не отводить глаза от Верховного.
— Осталось только придумать казнь… — начал было Укирига, но его перебили. В зал вошел, почти вбежал, охранник и, приблизившись, стал шептать о чем-то в самое ухо Великого. Пару секунд тот слушал, затем вздрогнул и недоверчиво уставился на говорящего. — Ты уверен?
— Она так сказала сама.
Казнь отменяется, это дзай понял сразу. Что бы там ни произошло, у Верховного Орка появилось более важное дело, чем выкалывать глаза беззащитному дипломату.
— В подземелье! — бросил Укирига и поспешно вышел из зала.
Глава 16
— Значит, это она?
— Да, Верховный.
— Племянница самого Норта?
— Так она утверждает.
— Как тебя зовут? — осведомился Укирига, глядя на стоящую перед ним девочку.
— Лаа.
— И ты его племянница?
Девочка кивнула. Машинально Укирига отметил, что если бы не проблемы с Королевой, быть бы этой девчонке в его гареме. Красивая. Тем больше шансов, что она врет. Впрочем, нет, непохоже…
— Где ты взяла алебана? — осведомился он.
— Дядя Норт… Это его птица.
— Так… — Орк побарабанил пальцами по столу. — И чего же ты хочешь?
— Не убивайте его, — попросила девочка, и Укирига огорченно вздохнул, чувствуя, как рассеивается обаяние этого милого, но — увы — глупого существа.
— Он не плохой, — продолжала Лаа, — просто он…
— Ты прилетела сюда, чтобы сообщить мне ЭТО?!
— Да, это, — упрямо сказала она. — Дядя Норт очень много знает, и он добрый. — Девочка вздохнула. — Я подслушала, — призналась она, — что вы хотите его убить. Потому я и прилетела сюда, чтобы сказать — он и мухи не обидит!
— В подземелье, — усталым голосом распорядился Укирига. — Алебана — в небо, на патрулирование. Черт знает что — сначала дзай, потом человек… ненавижу детей!
Подземелье гоблинов не смутило. Подземная раса. Другое дело — Вайла, которому сразу стало холодно и сыро. Скудное освещение через щель в потолке, вероятно, при помощи системы зеркал. Длинный и довольно узкий зал, куда они попали, не столько даже зал, сколько тоннель, не был пуст. Находилось тут около сотни пленников, некоторые — в том числе гоблины — удостоились того, что их приковали к стене, большинство же могло стоять, сидеть и лежать где угодно. Маленький дипломат машинально отметил, что будь хозяева тюрьмы людьми, здесь непременно были бы нары, скамьи или хотя бы солома на полу. Орки не унижались до подобных деталей — хочешь спать, спи на голом камне.
Один из пленников — трехметровый тролль, к ноге которого цепью был прикован гигантских размеров жернов, — неожиданно проявил интерес к своим новым соседям. Впрочем, вероятно, он просто был голоден. Подошел и принялся шумно обнюхивать затаившего дыхание Вайлу. Облизнулся…
— Правда ли, — спросил мальчишка, стараясь контролировать свой голос, — что тролли — самые сильные на свете?
Гигант задумался, затем губы его дрогнули в улыбке, и он гордо кивнул.
— Ты можешь порвать вот эти цепи? Правда? Я думал, это никому не под силу!
Забыв о своих намерениях, тролль ухватился за цепь, которой был прикован к стене Акут-Аргал, и потянул. Цепь лопнула. Волоча по земле сковывающий его движения жернов, тролль двинулся вдоль стены, освобождая остальных пленников. Каждый раз звон лопнувшего металла сопровождался победным ревом, от которого ходило под сводом тоннеля гулкое эхо. Наконец, последний гоблин был освобожден. Тролль повернулся к Вайле, гордо выпятил грудь и замер, ожидая похвалы. И он ее получил, причем на этот раз дзай не приходилось кривить душой.
Затем тролль горестно вздохнул и принялся изучать свою цепь, к которой был прикован жернов. Она была раз в пять толще тех, что он только что разорвал.
Акут-Аргал усмехнулся, вытащил из узла, в который были уложены волосы на затылке дзай, заколку и склонился над соединяющим цепь грубым замком.
— Посмотрим, приятель, — пробормотал он. — Гоблины, может, не такие сильные, зато они умеют работать головой. Тоже иногда полезно.
Похоже, о пленниках забыли. Только один раз за четыре часа тяжелая железная дверь в конце тюремного тоннеля бесшумно скользнула вверх, и новый пленник, перелетев через порог, растянулся на каменном полу.
— Детей хватать пошли, — безразлично бросил Акут-Аргал. — Ну-ка, у меня есть идея!
Не сговариваясь, гоблины покатили к выходу снятый с тролля жернов. Тролль немедленно принялся помогать, вероятно, со скуки, а может, и из чувства благодарности, как-никак именно гоблины сняли с него этот груз. Через несколько секунд Кор-Кор пустился в пляс — гигант, с присущей народу троллей грацией, отдавил ему ногу.
Как понял Вайла, гоблины хотели дождаться очередного пленника и заклинить жерновом дверь. Первая часть плана имела, на его взгляд, неплохие шансы на успех, вторая же — выбраться из тюрьмы — была безнадежна. Орки не настолько глупы, чтобы позволить опасным пленникам застать себя врасплох. Затем к гоблинам подошла новоприбывшая — девочка лет пятнадцати.
— Ты — Акут-Аргал? — спросила она у самого старого в группе, Ули-Ара. Вайла отметил, что головы всех гоблинов дружно повернулись в сторону девочки, хотя большинство из них не могло слышать вопроса.
— Нет. — Ули-Ар с интересом посмотрел на собеседницу, но, разумеется, не заметил и десятой доли того, что уже знал о ней стоящий у него за спиной десятилетний дипломат. Девочка была с северо-западных окраин Великого Леса, судя по одежде — с горных окраин. Вир или Гзур. Она говорила на общем с едва заметным эльфийским акцентом, так что Вайла решил, что Гзур, пожалуй, отпадает. Вир. Может быть — верховья реки Зиар. Девочка не была избита, если не считать нескольких ссадин на руках, заработанных при «полете» через тюремный порог, и она не выглядела усталой. Зная орков, Вайла не допускал и мысли, что с момента прибытия в замок пленница провела вне тюрьмы больше времени, чем необходимо на рутинный допрос, также не могла она и умыться, почистить одежду и отдохнуть.
Лошади отменяются, думал Вайла. И пешком она тоже прийти не могла — слишком чистая обувь, а на дорогах в это время года пыльно. Значит, по реке, на плоту… Почему бы нет?
Потому, — ответил он сам себе, — что с плотом на такой реке ей одной не справиться. Если она пришла сюда не одна, то ее спутники или мертвы — но она не выглядит огорченной, либо в плену, но она и не беспокоится тоже. Значит, одна и не по реке.
Вайла чувствовал себя как на учебном допросе в Зале Переговоров, вот только сильно мешало отсутствие узла волос на затылке. Акут-Аргал, освободив тролля, машинально сунул заколку в карман, а просить его отдать вещицу Вайла побаивался.
Не по земле и не по воде — значит, по воздуху. На драконе?
Дзай прищурился, разглядывая ноги девочки, в обшитых бисером кожаных брюках. Чешуя дракона всегда слегка шелушится, оставляя следы на седоке. Несмотря на скудное освещение, Вайла не видел таких следов. Зато он увидел другое — приставшее к выделанной коже ниже колена перышко — крошечное перышко редкого серебристого отлива, того самого, который делает алебана в небе практически невидимым…
— Ты откуда нас знаешь? — удивленно спросил Акут-Аргал.
— От Норта, — последовал ответ. — Он мне все про вас рассказал… Правда, не лично…
— Не лично?
— Он послал человека по имени Вепрь.
— Знаю, видел… — Акут-Аргал недоверчиво прищурился, изучая свою собеседницу. — А что ты делаешь здесь?
— Норт попросил меня выполнить одно поручение.
— И ты попалась, — кивнул гоблин.
— Нет, — спокойно ответила девочка. — Это и есть мое поручение — сдаться в плен. Орки считают, что я племянница Норта.
— Не понимаю…
— Это не важно. Важно, что Норт просил передать — не унывайте. Он сказал, что собирается пустить в ход все, до чего сможет дотянуться. Он так и сказал — дотянуться.
— Кто же унывает? — удивился гоблин. — Вот только большинство из нас еле на ногах стоят. Правда, — хитро прищурился он, — на нашей стороне тролль, а он один стоит целой армии…
Вайла внутренне усмехнулся, видя, как гордо выпятил грудь их новый союзник при этих словах. Акут-Аргал сумел перенять предложенную дзай тактику. Это было хорошо, поскольку теперь он будет больше уважать его, Вайлу, а значит, в какой-то момент станет управляемым…
— Вы убили Королеву? — спросила девочка.
— Нет, — зло ответил гоблин. — Там такая охрана…
— Будет жалко…
— Да… хороший был мир…
— Сколько еще?
— Дней пять. Они ждут чего-то, без чего их машина не работает. Фазы луны или чего-то в этом роде.
Вайла слушал.
Глава 17
— Задержаны люди Норта. — Каризот был доволен, и Верховный Орк вполне его понимал. Хорошая работа, и очень быстрая. Эльф и трое людей…
— Это все? — поинтересовался Укирига.
— Да, Верховный. И замечу — они мастера своего дела. Особенно эльф.
— Эльф — мастер… — Укирига прищурился, изучая полуживого пленника. — Сдается мне, это такой же эльф, как наши прежние гости — гоблины. Женщина?
— Фехтование, Верховный.
— Мальчишка?
— Который?
— Этот.
— Рукопашный бой. Но не так хорош, как эльф.
— Учитывая обстоятельства… — Верховный Орк задумался, теребя кончик уса. — Жалко, у нас мало времени. Мы бы могли победить Норта на его территории, прежде чем подводить черту под этим миром… Впрочем, возможно, мы еще успеем. Что слышно от Наездников?
— Они почти достигли цели. Двенадцать драконов, двести сорок бойцов. Если это не фальшивая цель, сегодня к вечеру Норт будет у нас в руках.
— Прекрасно. Ты слышишь, — он приблизил лицо к поддерживаемому с двух сторон эльфу, безошибочно выделив лидера группы. — Мы успеем одержать победу, я успею насладиться вашей казнью, и ты успеешь…
Он не договорил. Эльф и правда оказался неплохим бойцом, если бы он не был так избит, его удар, несомненно, достиг бы цели.
— Не вышло! — настроение орка, и без того безоблачное, стало еще лучше. — Этих тоже в подземелье. Перед тем как Королева отправится в дорогу, она получит королевский обед.
Пленных увели, и Укирига наконец остался один. Он подошел к окну и уставился в сгущающиеся над горами сумерки. Он ненавидел этот мир, ненавидел, как любой нормальный орк, и то, что он собирался проделать, он проделал бы в любом случае, даже если бы не Священная Песня.
— Все ли я предусмотрел? — пробормотал Верховный задумчиво. — Норт… его замок или что там углядели мои маги. Замок сейчас, наверное, уже пал. Возьмут ли в плен Норта? Насколько могуществен этот демон? Судя по тому, что он успел сделать до сих пор, — не очень могуществен, но кто знает, что у него в рукаве.
Узнав, что Норт жив, Укирига прочитал все, что говорилось об этом странном существе в библиотеке замка, и прочитанное его напугало. Бессмертие — ерунда. Против измененного прошлого не поможет никакое бессмертие. Но в летописях говорилось, что демонам нельзя было причинить настоящего вреда. Что орки — орки! — не могли их пытать, просто не хотели… То есть это — до Дня Освобождения, когда в одночасье порвались невидимые цепи, делавшие этот мир игрушкой в руках демонов. Тогда же демоны утратили бессмертие… Но Норт, похоже, не утратил… Значит ли это, что он не утратил и остального?
Что еще? Войска шли от Крепости, из Тиммана и от Великого Леса, шли сюда, маги были в этом совершенно уверены. Но они не успеют. Укирига не сомневался, что войска — тоже дело рук Норта, кто еще мог предупредить врага о готовящемся конце света? Что еще? Что? К чему готовиться? Посты утроены. Собственно, все способные носить оружие дежурят в три смены в замке и вокруг. Магия, защищающая замок, столь сильна, что гибнут даже пролетающие над ним насекомые, хотя, казалось бы… Но прошли же как-то эти гоблины. Хорошо, что девчонке, племяннице Норта, если она правда его племянница, хватило ума посадить алебана по другую сторону от линии укреплений. Иначе погубила бы птицу…
Племянница, да… Те же маги уверяли, что она не оборотень и вообще не несет в себе магии, ни своей, ни чужой, за исключением очень старого заклинания здоровья — вне сомнения, работа любящего дядюшки. С этой стороны бояться нечего. В то же время, если штурмовым отрядам не посчастливится захватить Норта, племянница будет наживкой и защитой одновременно.
— Я боюсь подвоха, — признался самому себе Укирига. — Боюсь, что Норт, если он и правда знает ВСЕ, использует против меня оружие, о котором я никогда не слыхал. Где же эти Наездники, пора бы уж…
Словно в ответ на его мысли, дверь распахнулась, и в комнату скользящей походкой вошел Ортагир, один из немногих представителей не-орков, допущенных в святая святых, и более того — дослужившийся до одного из высших чинов.
— Захвачен Норт, — сказал Ортагир. — И еще… гм…
— В чем дело?
— Девчонка была заперта в его замке. Не то чтобы в тюрьме, но заперта. Мы доставили и ее.
— Введите. И держите арбалеты наготове. В случае чего, сигнала не ждите.
Ортагир улыбнулся, обнажая остроконечные, скошенные назад зубы. Стрельба без сигнала — это было именно то, ради чего он нанялся к оркам на службу.
Норт разочаровал Укиригу. Сутулый и худощавый, без малейших признаков мускулатуры… Не воин. Может быть — маг, но сразу после задержания в него — обычная предосторожность — влили достаточно Желтого Зелья, чтобы он забыл о магии — деньков этак на восемь-десять. Желтое Зелье не подавляло магические способности, оно просто лишало человека способности связно мыслить, а магия без концентрации нереальна.
А вот девочку он недооценил. Едва поняв, кто перед нею находится — то есть в тот самый момент, когда Ортагир назвал Укиригу Верховным, она исчезла. Растворилась в воздухе, и оттуда, из пустоты, в Верховного ударил фонтан огня. Быстрая и очень аккуратная работа, особенно для такой крохи. «Ненавижу детей», — в который раз подумал Укирига. Разумеется, он не пострадал. Тихонько звякнули два или три амулета, распознавшие опасность и знающие, как ее преодолеть. Пламя погасло, не коснувшись орка. Затем один из магов охраны шагнул вперед, на миг становясь полупрозрачным, и вновь вернулся в нормальное состояние, только уже с девочкой на руках. Она была без сознания.
— Скормите ее Королеве! — Укирига рассмеялся, видя, как содрогнулся при этих словах Норт.
— Теперь о тебе, бессмертный. Что еще у тебя в рукаве?
— Хлопок одной ладонью… — Говоря, Норт смешно тряс головой, глаза его блуждали из стороны в сторону, а из края рта текла тонкая струйка слюны. Желтое Зелье. — Дети. Забытые легенды. Несчастная любовь. Вся королевская рать. Улыбка кота. Впрочем, ты же не читал «Алису»! Бедный, глупый орк…
— В камеру. — Укирига вздохнул. — Я даже пытаться не буду тебя убивать. Подожду, пока ты исчезнешь сам.
Теперь он был спокоен. Великому Плану больше ничего не грозило.
Глава 18
— Великий! — Акут-Аргал вскочил, несмотря на несколько ран и бесчисленные ушибы, и поспешно направился к Норту. Попытки заклинить дверь они оставили пару часов назад, когда их всех, включая тролля, в очередной раз избила охрана, так что появление Великого отвлекло гоблина от куда менее интересного занятия — он простукивал тюремные стены.
— Желтое Зелье, — сказал Норт, ощупывая свою голову. — Помогите.
— Сейчас! — Акут-Аргал сделал знак, и к нему, сильно хромая и держась за стену, подошла Генора-Зита. Гоблины взялись за руки и закрыли глаза. Через несколько секунд к ним присоединились остальные члены девятки. Тщетно.
— Локар!
Эльф — на то он и эльф — уже не был избитым и дохлым. Этой расе принадлежало безусловное первенство по скорости исцеления. Даже гоблины уступали эльфам в этой области. Вместе им удалось добиться некоторого улучшения в состоянии Норта.
По крайней мере взгляд Великого Программиста наконец стал осмысленным.
— Что ты делаешь? — с досадой спросил он, обращаясь к Локару. — Метаболизм, третий уровень, фильтры три и пятнадцать.
Локар звонко хлопнул себя по лбу и сделал нечто, что — наблюдай за этим Вайла — могло бы дать мальчишке пищу для размышлений на три жизни вперед. Но Вайла был в другом конце тюремного тоннеля, с упорством истинного дзай он расспрашивал пленников, одного за другим, о том, кто они и как сюда попали. Сейчас он разговорил высокого, атлетически сложенного брюнета, прямая осанка которого выдавала в нем аристократа. Брюнет оживленно жестикулировал, дзай слушал раскрыв рот — милое зрелище, если не знать, кто они такие — эти дзай.
— Все, все. — Норт встал на ноги и повел плечами, разминаясь. — Я в порядке, спасибо. Рассказывайте.
— Мы потерпели неудачу, Великий, — склонил голову Акут-Аргал.
— Это я заметил, — буркнул Норт. — Что Королева?
— Не пострадала. — Гоблин замялся, затем осторожно поинтересовался: — Я хотел бы спросить, господин, что, ваша магия…
— Только не в этом замке, — вздохнул Норт. — Здесь я бессилен. Слишком много криптонита вокруг… Шутка, — поспешно добавил он, заметив, как поглядели на него Джейн, Роджер и Локар.
— Где Уна и Тиал? Где Кирк?
— Нас захватили прежде, чем он вернулся из блуждающего замка, — сказал Локар. — Тиал стала невидимкой, как всегда, Уна… не знаю. Спряталась…
— Это хорошо. Маленький, но шанс. Где Лаа?
— Ваша племянница здесь, Великий.
— Племянница? — удивился Локар.
— Это долгая история.
— Позвать?
— Да… пожалуй…
— Значит, вы — Норт, — сказала Лаа, подходя. Странное выражение мелькнуло на мгновение в глазах Великого Программиста, очень странное. Словно бессмертному демону все-таки можно было причинить боль. Затем оно исчезло.
— Боишься? — спросил он, разглядывая стоящую перед ним девочку.
— Да, — просто ответила она.
— Ну что же… правильно.
— Я ВАС боюсь.
— Тоже правильно. Я заварил всю эту кашу.
— Не расстраивайтесь… — Лаа посмотрела на Норта, словно решаясь, затем спросила: — Я правда на нее похожа?
— Ты — это и есть она, — ответил Норт. — Долго объяснять, но… так уж устроен Кристалл. Генор-Ток, Ули-Ар! Охраняйте ее. Что бы тут ни произошло, она не должна пострадать. Все, соберитесь!
Норт отвернулся от своей новообретенной «племянницы» и — в сопровождении Акут-Аргала — принялся изучать внутреннее устройство камеры. Чуть позже к ним присоединился Локар.
— Они готовятся к бою, — задумчиво сказала Джейн, глядя, как Норт мерит шагами расстояние между стенами. — Странно.
— Пойдем, — вздохнул Роджер. — Попробуем им помочь. Как сказала бы одна моя знакомая тимманка, можно упустить хорошую драку, но ведь тогда в следующий раз могут и не пригласить…
Тимманка, которую цитировал Роджер, вела в это время по реке один из двух плотов. Река была довольно быстрой, и все внимание Уны направлено было на то, чтобы удержаться на скользком и узком сооружении, состоящем из трех связанных вместе стволов гигантского тростника. Построенный впопыхах, плот вихлял и норовил перевернуться, но тем не менее утлое сооружение двигалось прямиком в направлении дворца Верховного Орка.
Одна мысль о предстоящем сражении наполняла сердце девушки ликованием. Тимманцы — воинственная раса, а если бой идет за правое дело, то больше ничего и не надо — разве не так? Если бы Роджеру хватило ума избежать плена, они могли бы сейчас вести этот плот вместе.
Уна тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Роджер сможет о себе позаботиться. Главное сейчас — с честью пройти через предстоящее испытание.
Честь занимала большое место в мировоззрении тимманки. Роджер — тоже, но в этом она не призналась бы никому. Так что — честь. По любым меркам, грядущее приключение обещало быть… Девушка вздохнула. Помимо всего прочего, оно обещало быть последним. Она не настолько глупа, чтобы надеяться уцелеть.
При некотором везении они должны были добраться до замка через час. «Они», потому что на втором плоту плыл Кирк, который больше не был Кирком. Прежний Кирк нравился Уне, а этот, новый, возникший час назад из морозного воздуха, — нет. За все время пути он ни разу не пошевелился, ни разу не разжал рук, сжимающих рукоять золотого топора, и все же его плот уверенно держался на стремнине. Тимманке стоило большого труда держаться за ним. Не ясно было, как Кирку вообще удается держаться на плоту — стоя. Это ему-то, панически боящемуся воды! Впрочем, похоже, Локар был прав, и Кирка больше не было.
Еще была Тиал, по крайней мере Уна надеялась, что эльфийка находится поблизости, ведь ее не было среди тех, кого орки взяли в плен. Может быть, она опять стала невидимкой… Впрочем, возможно, она погибла.
Кирк пел. Это тоже было непохоже на обычного Кирка, не говоря уж о том, что языка этого Уна не знала. Песня не была воинственной, она скорее напоминала одну из древних мелодий, что играли музыкальные шкатулки, иногда попадавшие в Тимман-а-Тур из пустыни. Рта при этом гном не раскрывал, песня просто звучала, вот и все. Она не была громкой, но тем не менее журчание быстрой реки совершенно ее не заглушало.
* * *
Берега сузились, и река из просто быстрой превратилась в стремительный поток. Уна уже не пыталась грести, она стояла на плоту на четвереньках, стараясь удержаться. Кирк стоял, напевая все ту же песню. На свою попутчицу он не оглянулся ни разу за все время пути. Затем река повернула прочь, от виднеющегося невдалеке замка Верховного, и несущий гнома плот покинул стремнину и ткнулся в берег. Проклиная все на свете, тимманка соскользнула в воду и поплыла.
Глава 19
— Почему так всегда происходит? — поинтересовался Верховный Орк, с неприязнью разглядывая доставившего неприятную весть офицера. Доносившиеся снаружи звуки становились все громче. — Близится конец света, самая драгоценная минута нашей жизни, та самая, что воспета в Священной Песне. Почему не звучат гимны? Почему мы не сидим за столом в пиршественном зале? Почему, разрази меня гром, и кто смеет отвлекать нас по пустякам?! Сначала гоблины, из-за которых мой замок воняет как помойка, потом эльф, ухитрившийся перебить три звена, пока ему не дали по макушке… Что дальше? Гном? Тролль?
— Это гном, Верховный.
Орк поглядел на говорившего, слегка наклонив голову и прищурившись. Да нет, конечно, никто не собирался над ним издеваться. Прошли те времена. Просто сказывалась усталость, да и вонь, пропитавшая замок после того, как его атаковали эти клоуны — гоблины, сильно действовала на нервы.
— Ну так убейте его! — нетерпеливо произнес Укирига. — Где вы вообще его нашли?
— Он прорвал второй рубеж обороны…
— ЧТО-О?! — От брюзгливо-расслабленного настроения Верховного не осталось и следа.
— Идет к внешним воротам.
— Общая тревога!
Скажи ему кто-нибудь месяц назад, что он объявит общую тревогу из-за одного гнома, Укирига лично вырвал бы шутнику сердце. И вот — дожили! Скрипя зубами от ярости, орк наблюдал, как бегут к внутренним стенам замка солдаты. Норт, Норт, подумал он, дорого ты мне обходишься… На стене часто зазвонил сигнальный колокол. С грохотом опускались решетки.
Поспешно взбежав на одну из малых сторожевых башен, Укирига подошел к ограждению, отпихнув пожелавшего доложить обстановку дежурного, и уставился вниз. Да, гном был один.
Он шел к замку, не крался, а именно шел и уже почти достиг внешней стены. В руках у него был топор, и, несмотря на расстояние, Укирига почему-то был уверен, что оружие сделано из чистого золота. Бред, нелепица — но орк ЗНАЛ.
Сейчас на гнома нападало с полтысячи орков, пеших, конных и на пандах, шестиногих медведях-людоедах из юго-восточных отрогов Суриади. Гном шел вперед, оставляя в толпе нападающих заваленный трупами проход.
— Катапульты! — не глядя, бросил через плечо Укирига. Он знал уровень подготовки своих командиров. Раз Верховный выбрал эту башню в качестве наблюдательного пункта, значит, отсюда уже протянулась к командирам частей цепочка управления — маги, курьеры, его, Верховного, телохранители…
Не прошло и минуты, как первая из катапульт произвела выстрел. Снаряд — горящий сосуд с нефтью — попал точно в цель, и Верховный с досадой выругался — помимо гнома, огонь накрыл еще человек пятьдесят солдат. Затем он всмотрелся и выругался еще раз — гном был невредим. Характерной для этого народа переваливающейся походкой он вышел из пятна горящей нефти и двинулся дальше. Топор в его руках летал не останавливаясь, любой нормальный гном, каким бы атлетом он ни был, давно свалился бы от усталости… Затем заработали все катапульты разом и поле боя затянуло дымом.
— Сети! Найдите кого-нибудь из Наездников. Маги!
Маг западной сторожевой башни первым сумел привести в действие свой грозный арсенал, по земле, вспарывая дерн, взрывая обросшие мхом валуны и выворачивая деревья, в сторону нападающего устремилась саламандра, не настоящая, разумеется, рукотворный вариант. Поднялся и опустился топор… На какое-то мгновенье Укирига испугался, что ослепнет, — настолько яркой была вспышка. Все, чего они добились, — метров сто гном прошел, не встречая сопротивления, с безразличием машины перешагивая через полусожженные тела.
— Арбалеты неэффективны, Верховный!
Это он видел и сам. Стрелы не долетали до гнома, вокруг которого словно был очерчен невидимый круг, с радиусом, равным длине топора. Стрелы не отражались от невидимой преграды, нет, они, словно под действием возросшей силы тяжести, вонзались в землю.
— Драконы! — подал голос стоящий за спиной Верховного адъютант. Три дракона прошли над башней, затем еще три и еще. Наездники предпочитали вести бой девятками, старинная традиция и довольно бесполезная — орки давно остались единственной расой, представителей которой драконы соглашались носить в бой. В небе им некого было опасаться.
Наездники действовали быстро и эффективно. Первая тройка зашла со стороны солнца и, изрыгая огонь, заскользила низко над землей, вторая выше, третья же с высоты птичьего полета должна была довершить уничтожение.
Это вам не нефть! — со злорадством подумал Укирига. В этом огне плавятся даже камни.
Затем огонь драконов накрыл цель, и на месте гнома и первой тройки закрутился огненный смерч. Похоже, они просто взорвались, эти неуязвимые летающие крепости. Смерч превратился в стремительно распухающий огненный шар, и вторая тройка, не успевшая уклониться от удара, взорвалась точно так же, как и первая. Заметив краем глаза движение, Укирига оглянулся. Дежурный маг его охраны держался за горло, словно его душили, на лице у него был написан ужас. Затем тяжелый удар потряс башню, это звук взрыва преодолел наконец разделявшее их с эпицентром катастрофы расстояние. Третья тройка, заверченная взрывной волной, ломая крылья, падала на головы разбегающихся солдат.
Укирига наслаждался зрелищем. Красота уничтожения — единственная красота, которую ценят орки. Сила. Ярость. Огненный сгусток поднимался в небо, затягивая под себя пыль, удивительно похожий на гриб-поганку.
— Почему замолчали маги?! Ортагир! В замок. Подготовь ловушки — пусть утонет, если не может сгореть!
Поклонившись, похожий на карикатуру офицер заскользил прочь.
— Все — к бою! — скомандовал Укирига.
Кирк дошел. Давно — в самом начале — отстала от него тимманка, которой прострелили ногу, давно обожглась горящей нефтью и отступила следовавшая за ним невидимая эльфийка — ему было все равно. Топор в его руках пел песню тех дней, когда десять волшебников двинулись в разные стороны, дабы обойти мир.
Королева была рядом. Разлетелась в щепки еще одна «непробиваемая» дверь, и гном направился к стоящей посреди огромного зала клетке. В клетке находились двое — Королева торов и Жанна. Девочка сидела на сгибе шипастой лапы чудовища и гладила его бронированную голову.
Еще в зале стояла машина, та самая, что должна была открыть дорогу на Землю. Она работала, хотя путь еще был закрыт.
Один удар — и передняя стенка клетки перестала существовать. Этим немедленно воспользовалась Жанна — выскользнула из клетки и бросилась к гному, вне всяких сомнений, чтобы убедить не убивать ее новую знакомую. Затем, на полпути, она остановилась, вгляделась и попятилась.
— Эй, гном!
Голос принадлежал Ортагиру, свистящий и в общем-то, нечеловеческий голос.
— Топор привел тебя сюда или ты пришел сам?
Кирк остановился. Позабыв про шипящую в углу тварь, он повернул голову, ища глазами смельчака.
— Тебе не нужна Королева, — настаивал Ортагир. — У тебя в руках — Топор Трора, ты можешь убить любого… Подумай, гном, ее ли ты хочешь убить?
Кирк шагнул вперед и остановился. Этот получеловек, полурыба был прав.
— Подумай, кто из твоих друзей уважал тебя по-настоящему? Кто не посмеивался над тобой? — Теперь Ортагир говорил быстро, стараясь сказать как можно больше, прежде чем гном примет решение. Он — единственный среди владеющих магией визанги в окружении Верховного, вспомнил легенду о Топоре. И о том, что он делает со своим владельцем.
— Они все в нашей тюрьме. Два уровня вниз, западное крыло. Эльф, люди, гоблины, Норт…
Он сразу понял, что попал в цель. При слове «гоблины» гнома словно подменили! Не обращая внимания на зовущую его Жанну, он повернулся и поспешно двинулся к выходу, вертя топором над головой и издавая хриплый рев. Подождав для верности пару минут, Ортагир пробормотал что-то себе под нос и двинулся следом. Последней из зала ушла Жанна, после того как поняла, что напуганная Королева не последует за ней. Девочка стала невидимой на полпути к двери — предосторожность, возможно, излишняя в горящем замке.
— Королева в безопасности, Верховный. — Ортагир улыбался, и имел на это причины.
— Как? — только и смог выдохнуть Укирига.
— Я его УГОВОРИЛ.
— Что? — Орку показалось, что он бредит.
— Он пошел колошматить Норта и его друзей. Это же Топор Трора!
— Вот как… — Видно было, что название Верховному знакомо, но саму легенду он вспомнить не может.
— Топор отбирает у своего владельца личность. Под конец это ребенок с топором, могущественный, но глупый. Я убедил его…
— Я твой должник, — просто сказал орк. — Но сейчас надо потушить пожар. Что с Королевой?
— Королева на свободе, но из зала она не выйдет — ее удержит магический барьер.
— Прекрасно. А куда пойдет гном, после того как убьет Норта?
— Никуда. — Ортагир хихикнул. — Норт — бессмертен. Гном будет убивать его до конца времен.
Сторонний наблюдатель мог в этот час видеть странную картину — на выжженном, заваленном трупами дворе замка смеялись двое — орк и визанги.
Глава 20
— Что бы это ни было, — заметила Джейн, прислушиваясь к проникающим в тюрьму звукам битвы, — это серьезно. Может быть, они успели — люди или эльфы?
— Это Кирк, — сказал Норт. — Остается лишь надеяться, что я правильно рассчитал время.
— Время?
— Да. И приготовьтесь к бою — на случай, если я ошибся.
Далеко на севере, в горах Вир, Вепрь постучался в двери одинокой покосившейся хижины. Вручил хозяину записку и поспешно направился прочь.
Замок горел. В дыму и огненных росчерках гибнущих охранных заклинаний метались тени, остатки гарнизона боролись с огнем.
— Еще один такой сюрприз, — задумчиво произнес Верховный Орк, — и мы проиграли. Что с машиной?
— Машина цела. В положенный срок она откроет Ворота.
— Хорошо. Что гном?
— На полпути. — На этот раз на вопрос ответил не офицер, а маг охраны. — Ему пришлось расчищать коридор. Баррикада.
— Пусть. Главное, чтобы был занят. Эх, жаль, не смогу этого увидеть! Должно быть красиво.
Это было красиво. Тяжелая металлическая дверь, закрывающая вход в тюремный коридор, разлетелась на куски, словно по ней выпалили из пушки, и оттуда, из крутящегося облака пыли, вышел Кирк, сжимая сверкающее золотом оружие. Внешне гном не изменился, вот только глаза его были теперь пусты.
— Ты убил Королеву? — как ни в чем не бывало спросил его Норт.
Вместо ответа, Кирк взмахнул топором и двинулся вперед. Гоблины немедленно кинулись защищать своего кумира, похоже, они собирались применить обычную свою тактику охвата полукольцом.
— Не входить в контакт! — приказал Норт. — Вам не остановить Топора. Действуйте издалека. Где Лаа?
Девочка была рядом. На этот раз не нужно было быть дзай, чтобы заметить, что ей страшно.
Кирк шел к Норту. Впрочем, Акут-Аргал легко изменил положение вещей.
— Кто покрасил Кирка в зеленый цвет? — противным голосом осведомился он. Гном развернулся и направился в сторону гоблина. Происходи дело на открытой местности, Акут-Аргал имел бы вполне реальные шансы уцелеть — он лучше бегал. Но в узком коридоре это было вопросом нескольких минут. Норт, однако, имел на этот счет иное мнение.
— Локар! — Похоже, из всех присутствующих, лишь он один сохранял спокойствие. — Останови этого недоноска!
Локар удивленно посмотрел на Великого Программиста, но не сдвинулся с места. Похоже, он не собирался заступаться за своего недавнего врага. Джейн и Роджер колебались, Илиси же — нет. Издав боевой клич, он шагнул вперед и тут же охнул, сложившись пополам. Что именно сделал Локар, никто заметить не успел, но иситрарец явно и надолго выключился из игры.
Оказалось, впрочем, что Норт вовсе не рассчитывал на помощь. Дело было в «недоноске». Услышав обидное — а для гнома обидное вдвойне — слово, Кирк опять повернул в сторону Великого Программиста, оставив гоблинов в покое.
— Не лезьте! — распорядился Норт, и его помощники оставили попытки привлечь внимание обладателя Топора. Стоявшая за спиной у Норта Лаа вцепилась в рукав своего «дядюшки», но осталась на месте. Взлетел вверх сверкающий Топор…
Словно черное пламя взметнулось вверх, между Нортом и гномом, и оттуда, из этого пламени, возник высокий человек в черном плаще. Да полно — человек ли? То же черное пламя билось в его глазах, и в сводчатом тюремном зале сразу стало холоднее. Подобное ощущение — «взгляд в спину» — случается порой испытать каждому. «Ты не один, — словно говорит это ощущение. — Просто ты меня не видишь»… Здесь же оно было стократ сильнее. «Ты меня не видишь, настолько я больше…» Лаа тихо вскрикнула. Меч нового действующего лица, если это холодное голубое сияние можно было назвать мечом, встретил падающий топор. Громовой удар потряс замок до основания.
Кирк издал гортанный рев и пошел в атаку на нового врага, начисто забыв о Норте. Он был сильнее. Человек в черном отступал под градом ударов, и даже подключившиеся к потехе гоблины не могли ничего изменить.
— Топор может его убить? — быстро спросил Локар.
— Не знаю, — зло ответил Норт. — Сделай что-нибудь!
Локар сделал. Прежде всего он выскочил в коридор и вскоре вернулся с кривым орковским мечом, вероятно принадлежавшим раньше тюремной охране. Затем он атаковал Кирка. Это была красивая атака — эльф двигался так, что его оружие не касалось волшебного топора, сам же он все время был вне его досягаемости. Затем он сделал ошибку, и два клинка соприкоснулись.
С веселым звоном черная орковская сталь разлетелась на куски, а сам Локар отлетел к стене и замер — похоже, он был без сознания. С очередным раскатом грома Топор отбил в сторону меч Нуура, и Кирк замахнулся для последнего удара.
Удар не получился. Норт, неведомо как оказавшийся рядом, встал под топор, просто встал, предлагая себя в качестве мишени. Широкое лезвие разрубило его пополам, и Кирк на мгновение отвлекся, глядя, как падает на пол то, что осталось от его недруга. Лишь на мгновение, но этой мгновенной задержки Назгулу хватило, чтобы шагнуть вперед и нанести удар. Кричащего от боли гнома отшвырнуло к стене, а его рука вместе с охваченным голубым пламенем Топором остались лежать у ног победителя.
— Кирк! — Джейн, первая разобравшись в ситуации, поспешила на помощь Кирку — теперь снова ставшему собой.
Назгул медленно повернулся к Лаа.
— Ну, здравствуй, — сказал он шепотом.
Сгрудившиеся над телом Норта гоблины молчали. Некоторые из них плакали. Затем Акут-Аргал издал сдавленный возглас, привлекший внимание остальных — как членов отряда, так и рабов, деливших с ними заключение. Труп дымился. Он таял на глазах, и вскоре лишь облачко белого тумана осталось там, где он лежал.
— Давненько я этого не видел, — пробормотал Роджер.
— Соскучились? — Новый Норт, целый и невредимый, стоял у стены и с иронией разглядывал своих подопечных.
Секунда ушла у гоблинов на осознание чуда, затем они устремились вперед и повисли на шее у своего создателя. Образовалась куча мала, однако прежде, чем Великий Программист потерял равновесие, Роджер успел заметить на его лице довольно необычное выражение. Похоже, он был растроган.
— Довольно! — раздался его голос. — Слезайте с меня!
Гоблины поспешно расступились.
— Кирк! — окликнул Норт несчастного гнома. — Ты успел убить Королеву?
— Нет. — По лицу гнома текли слезы, он размазывал их кулаком левой руки. — Я мог, но не стал… Я не знаю, о чем я думал… Простите меня!
— Это не твоя вина, — перебил его Норт. — Нуур!
— Нуур?! — удивленно спросил Локар. — Тот самый Нуур? Вот оно что…
— Я не пройду, — просто сказал Назгул. Он обнял Лаа за плечи и повел ее к выходу. — Выводи всех наружу. Дорога почти не охраняется.
— ТОЧНО не пройдешь?
— Там магический барьер Добра, а я — что же, у меня больше нет Властелина.
— Уходим, — вздохнул Норт. — Похоже, мы проиграли. — Он с досадой посмотрел на лежащую на полу отрубленную руку — топор исчез, вернувшись в Блуждающий Храм. — Проиграли. Проиграли. Проиграли…
Они пошли к выходу. На полпути, однако, Акут-Аргала дернули за рукав. Гоблин обернулся и обнаружил маленького дзай.
— Чего тебе? — устало поинтересовался он.
— У вас в кармане моя заколка для волос, — с достоинством сказал дипломат. — И еще у меня к вам дело…
Глава 21
Освобожденные в ходе катаклизма из тюрьмы Верховного, рабы рассеялись по близлежащим рощицам, и гоблинам пришлось повозиться, прежде чем они нашли того, кто был им нужен. Если бы не способность неведомо как нашедших хозяев фаланг идти по следу, они бы, пожалуй, остались ни с чем. След фаланги взяли, ощупав усиками тряпку — лоскут принадлежавшей Инмару рубашки, украденный дзай. Наконец через три часа поисков добычу бросили к ногам Вайлы.
Вайлу было не узнать. По дороге из камеры наружу гоблины собирали с погибших орков все, что только могли, — золото, парчу, драгоценности. Маленький дзай сверкал словно самоцвет. Гоблины же держались подобострастно и называли его не иначе как Верховным Орком.
— Вайла! — воскликнул Инмар радостно при виде своего знакомого — он полагал, что за время совместного заточения они стали друзьями. Держащие его под руки гоблины ткнули беднягу носом в песок у самых носков шитых жемчугом сапог дзай. Сапоги были велики, но вряд ли несчастный принц был в состоянии это заметить.
— Вайла? — с насмешкой переспросил Вайла. — Да… Так звали мою собаку… Я ее очень не любил — много лаяла. Зато мясо оказалось вкусным.
— Я не понимаю… — жалобно произнес Инмар.
— Чего же тут не понимать? — удивился дзай. — Я — Укирига, Верховный Орк. Я правлю половиной Черных Сил на этом Континенте. Стал бы ты со мной разговаривать? Вряд ли. В наших летописях говорится, что летающие люди скорее откусят себе язык, чем выдадут военную тайну врагу…
Машинально маленький дипломат отметил смену выражений на лице глядящего на него снизу вверх пленника. Похоже было, что ЭТОТ не стал бы откусывать себе язык, пойди разговор всерьез.
— Поэтому я и разыграл этот маленький спектакль. Военные учения, только и всего! — Вайла расхохотался. Гоблины оскалились в подобострастных улыбках, которые пропали без следа, стоило их маленькому господину грозно цыкнуть. И Инмар поверил.
— Но зачем? — пролепетал он.
— В наших летописях — эти летописцы такие вруны! — рассказывается о могуществе летающего народа. Даже на драконах мы старались держаться от вас подальше. Теперь же… после того, как ты рассказал мне о том, как устроена ваша оборона… — Последовал новый взрыв оскорбительного смеха.
— Ты правда решил, что перед тобой ребенок? Мне триста лет!
— Я…
— Священная Песня Орков запрещает нам выходить в поход до полной луны. Три дня — тебе осталось три дня, тебе и твоим небожителям! Потом я подниму в небо всех драконов по эту сторону гор! Летающая крепость! Какой государь не мечтает о такой игрушке? Кто правит небом, тот правит миром!!!
— Пожалуйста. — В голосе Инмара звучал ужас. — Мы вам не угрожаем. Мы — мирный народ…
— Мирному народу место в прошлом, — высокомерно отозвался Вайла. — Однако в одном ты прав — не пристало оркам штурмовать крепость, которая не готова к бою. Потому я и велел разыскать тебя, полукровка. Акут-Аргал!
— Слушаюсь, Верховный!
— Доставишь этого труса к его… ах да, планеру! Ты слышишь, Инмар? Я хочу, чтобы ты передал своему народу — в ночь полной луны — пусть будут готовы. Это моя милость — дать им шанс умереть с честью. Ступайте! — Дзай махнул рукой, украшенной двумя десятками перстней, и три гоблина потащили безутешного принца к фалангам.
— Ты уверен, что он успеет? — поинтересовался Акут-Аргал, когда фаланги скрылись из виду.
— Почти, — отозвался дзай, стаскивая с руки кольца. — Летающий остров недалеко, я специально его расспросил.
— А почему было не сказать ему правду?
— Правда — это знание, которое не следует выпускать из-под контроля, — возразил дзай с такими взрослыми интонациями, что гоблин не выдержал — расхохотался. — Я даже Учителям не собираюсь об этом рассказывать, — серьезно сказал мальчишка. — Впрочем, любой дзай на моем месте… — Он вздохнул. — Жалко, не прославлюсь…
— Не грусти, малыш. — Подошедший Ули-Ар хлопнул дзай по плечу, едва не сбив его с ног. — У нас найдется, чем тебя отблагодарить… Пятьсот лет назад мы зарыли под Аталетой уйму золота…
Удивленный Вайла вертел головой, глядя на хохочущих гоблинов и пытаясь понять, что же их так развеселило.
Они собрались на другом берегу реки — Джейн, Роджер, Илиси, Локар — все еще бледный, как тень, после соприкосновения с Топором Нуур, Лаа и, разумеется, Норт. Часом позже их разыскала Жанна, и с ее помощью Норт нашел сначала Тиал, а затем Уну. Тимманка была зла на весь свет, и ее первым вопросом было, может ли всемогущий программист починить ее ногу, чтобы она могла принять участие в битве. Узнав, что битва уже проиграна, она заплакала. Норт с Роджером немедленно принялись ее утешать и получили в награду за труды по набору эпитетов, на изысканном тимманском. Роджер обиделся, Норт же, который лично создавал тимманский язык, похоже, был польщен.
Тиал была без сознания, магическая ловушка, в которую она угодила, выкачала из нее слишком много сил. Однако осмотревшая ее Жанна заявила, что эльфийка поправится, и ей поверили — авторитет маленькой колдуньи среди ее друзей был необычайно высок.
Сложнее обстояло дело с Кирком. Джейн сменила уже третью повязку на обрубке руки, но кровотечение и не думало останавливаться. Норт попытался помочь, но через какое-то время сдался и просто погрузил гнома в сон, больше похожий на оцепенение. По его словам, раны, нанесенные оружием Назгулов, были задуманы как неизлечимые с самого начала.
Они провели в роще четверо суток, не разводя огня и почти не разговаривая. Наутро пятого — последнего — дня Норт сидел на камне, глядя вниз, где у реки беседовали Нуур и Лаа, и, похоже, грядущий конец света не волновал Великого Программиста. Локар подошел и сел рядом.
— Ты создал хороший мир, Артур, — сказал он, наблюдая, как медленно поднимается над горами солнце.
— Злой, — возразил тот. — Я делал игрушку, Локар, или как там тебя.
— Зови меня Локаром, я привык. Что с того, что злой? Он все равно прекрасен.
— Злой, — упрямо повторил Норт. — Я сделал злую игрушку, понимаешь? Что это говорит обо мне, о том, каков я есть, если моя любимая игрушка — злая? Я сам создал эти легенды, Священную Песню, гоблинских богов, Топор этот кошмарный. Ты знаешь, что с этим топором можно уцелеть в эпицентре ядерного взрыва? Что им можно погасить звезду? Зачем я такое придумывал?
— Чтобы развлечь детей, — сухо усмехнулся эльф. — Не терзай себя. Ты создал настоящий мир. Нельзя создать настоящий мир и быть плохим.
— Можно, — вздохнул его собеседник.
— Может быть, повторить попытку? — поинтересовался подошедший Роджер.
— Все орки стоят с оружием наголо вокруг своей драгоценной Королевы, — возразил Норт. — Уже поздно пытаться. Надо было раньше, когда они не ожидали…
— Нуур мог бы…
— Замок построен на месте Обелиска Добра, — усмехнулся Норт. — Когда-то это казалось мне забавным. Назгулу не пройти в северное крыло. Он и в западном-то был какой-то дохлый… — Великий Программист вновь повернулся к реке. Расстояние не позволяло слышать, о чем разговаривают эти двое, но по крайней мере, девочка не боялась…
— Как ты думаешь, — спросил он Локара, — в этот раз у них получится?
Локар не ответил. Проследив за направлением его взгляда, Норт крякнул и озадаченно выругался.
— Что это такое? — раздался сзади голос Уны. — Норт, это ты сделал?
Летающий Остров не плыл по небу, как обычно. Он несся, и облака, захваченные воздушными возмущениями, кружились за ним, как листья в осеннюю непогоду. И он был огромен! Люди замерли, глядя на проносящуюся в лиге у них над головой каменную твердыню, закрывшую, казалось, все небо, до горизонта. Сразу стало темно и холодно. Шли минуты, а конца этой летающей горе все не было. Остров двигался в сторону замка Верховного.
Стоящий на соседнем холме, Вайла улыбался улыбкой победителя, и Акут-Аргал хмыкнул, подумав, что впервые в жизни видит на лице дзай эмоцию, и не сомневается, что она подлинная.
Замерев на миг над замком, остров опустился вниз, ломая, словно хрупкий картон, каменные башни и проминая землю до скального основания Континента.
— Жрать хочу, — заявил вдохновленный картиной Акут-Аргал. — Правда, давайте поедим.
