Ревун бил по ушам, заставлял бежать куда-то, что-то предпринимать. Так было рассчитано психологами-практиками еще в незапамятные времена. Конструкции ревунов изменялись, совершенствовались, а суть оставалась одна. Грег заранее знал об этой тревоге, знал время ее объявления — сам назначил, — но душу это вытье выматывало ничуть не меньше.

С натужным механическим гулом закрывались полуметровые герметичные перегородки, изолируя друг от друга секторы и уровни Станции. Люди в основном спали, так что в Госпитальном отсеке, кроме трех десятков больных, были только дежурные — врач и несколько медсестер. Подождав, пока смолкнет ревун, Грег подхватил сумку, выскочил из ниши и побежал по коридору. Госпиталь представлял собой целый городок, и Грег порадовался, что хоть в нем-то нет внутренних переборок. Кое-где в приоткрытых дверях виднелись испуганные лица больных. Они оживлялись при виде форменного комбинезона Грега. Не останавливаясь, Грег кричал:

— Пожалуйста, успокойтесь и возвращайтесь на свои места! Небольшое нарушение системы климатизации. Никакой опасности нет! Возвращайтесь на свои места!

Откуда-то появились две. медсестры. Строго шикая на больных, загоняя их в палаты, они спешили за Грегом, пытаясь не отстать и одновременно сохранить профессиональный строгий вид. Они были испуганы, но старались не показать этого.

Грег свернул к приемному покою и палатам интенсивной терапии. Дежурный врач маялся в коридоре, поджидая Грега, — он издали услышал его приближение. Из-за спины его выглядывала возбужденная медсестра. Грег деловито сказал врачу то же, что и остальным:

— Авария системы климатизации. Непосредственной опасности нет. Побеспокойтесь, чтобы персонал не отлучался со своих рабочих мест. А вы поможете мне — я провожу автономные проверки.

Как и рассчитывал Грег, доктору совершенно не пришло в голову, с какой это стати оказался здесь работник Службы жизнеобеспечения — в три-то часа ночи, да как специально, за несколько минут до аварии л разобщения отсеков. Он с готовностью вызвался показать, как здесь и что. Медсестры, догнавшие наконец Грега, выслушали, помялись чуть-чуть и отправились обратно. Доктор строго глянул на сестру приемного покоя:

— Зиночка, займитесь, чтобы не было паники. Передайте, чтобы от больных — ни на шаг!

Грег в сопровождении врача проследовал в палаты интенсивной терапии, повозился для отвода глаз с климатизаторами, затем проследовал дальше. Дождавшись, пока к ним присоединится медсестра из приемного покоя — конечно, она не смогла преодолеть любопытства и разыскала их, — Грег снял Кожух с климатизатора и принялся вздыхать и качать головой. Не оборачиваясь, он чувствовал, как насторожились сзади. Наклонившись над своей сумкой, он быстро вставил в ноздри фильтры и вместе с инструментами захватил ампулу с жидкостью. Переключив климатизатор на выдувание, Грег для видимости позвякал инструментами, затем раздавил в раструбе климатизатора ампулу, схватился руками за горло и покачнулся. Врач с сестрой подскочили с обеих сторон, хотели было подхватить его под руки, но не успели — обмякли и отключились. Медсестру Грег поймал, не дав упасть, и перенес на кушетку. Она была худенькой и легкой, и Грег на секунду почувствовал раскаяние. С врачом пришлось повозиться, он оказался мосластым, безвольное тело тяжело обвисало в руках, и чувство раскаяния быстро пропало. Грег оставил снятым кожух климатизатора и вышел.

Поиск пришлось вести наугад. Обыскать все подряд было нереально, поэтому пришлось искать выборочно. Время пока не поджимало — Пушкарев должен был протянуть с этой «аварией», но все равно засиживаться было не след. Грег не знал, что конкретно ищет. Скорее, у него были смутные подозрения, что-то во всем этом было медицинское. Или то, как с ним тогда, в первую ночь по прибытии, обошлись, его на это натолкнуло, или подсознательно он чувствовал, что здесь можно что-то найти. Он быстро просмотрел операционный блок. Все в нем было стерильно, пусто и голо. Аппаратура тоже, насколько Грег понимал, ничего в себе не таила. Он постоял немного в раздумье, затем уверенно направился в изолятор. Войдя, он закрыл дверь и огляделся. Еще не начав обыск, он подсознательным ощущением почувствовал — здесь!

Подсознание его не подвело. Через двадцать минут поисков он обнаружил тайник. В нем лежал небольшой автономный приборчик непонятного назначения. Грег внимательно рассмотрел его, не прикасаясь руками. Непохоже, чтобы это было оружие или какой-нибудь прибор для медицинских манипуляций. На всякий случай Грег обращался с. прибором осторожно и не обращал раструб (раскрыв?) на себя. Подумав немного и не сообразив ничего о предполагаемом назначении аппарата, Грег достал из сумки молекулярный сканер, замаскированный под универсальный тестер, установил его над приборчиком и включил. С тихим мурлыканьем сканер послойно изучал структуру устройства, занося ее в кристалл памяти. Полюбовавшись работой сканера, Грег вернулся к осмотру помещения. Практических результатов, пожалуй, это больше не дало, за исключением окрепшей уверенности, что он попал в самую точку. В самом деле, как прикажете расценивать наличие: а) встроенного в стену и явно проектом не предусмотренного сейфа, беглый осмотр которого показал Грегу, что этот орешек ему не по зубам; б) целых двух гипноизлучателей, переделанных из стандартных аппаратов для электросна; в) еще одного тайничка в подставке аппаратуры непрерывного мониторинга, набитого ампулами наркотика; г) наконец, неизвестного аппарата, слишком хорошо запрятанного, чтобы оказаться безобидным медицинским приборчиком…

Грег взглянул на часы и заторопился: вот-вот Пушкарев вынужден будет разблокировать помещения Станции. За него Грег был спокоен: «авария» была объявлена не с бухты-барахты — Элмер со своим умельцем немало поломали головы, прежде чем сумели заменить исправные датчики системы жизнеобеспечения негодными, да так, чтобы этого не выявил тест самоконтроля. Но все равно разбирательства не миновать — даже не потому, что кто-то слишком подозрителен, просто на этой планете все, относящееся к системе жизнеобеспечения, автоматически попадает в разряд «крайне важного».

Сканер закончил свою работу и молчал, успокоительно посвечивая зеленым огоньком. Грег вынул из него кристалл с записью, выключил и убрал сканер в сумку. Затем он спрятал неизвестный прибор в тайник, положив его по возможности так, как он лежал до того. Наконец он обошел все помещения изолятора, проверяя, не оставил ли следов своего пребывания, и направился в приемный покой. Врач и медсестра все так же пребывали в отключке, селектор злобно пульсировал красным огнем вызова. Не обращая на него внимания, Грег вставил поплотнее фильтры в ноздри и раздавил ампулу со стимулятором. Он только успел собрать в карман осколки, как медсестра зашевелилась, огляделась вокруг, сначала недоуменно, а потом, заметив еще не очнувшегося доктора, со страхом. Она кинулась было к нему, но Грег вмешался:

— Ему уже лучше. Я посмотрю за ним, а вы лучше на вызовы ответьте.

Она неуверенно направилась к селектору, но, заметив пытающегося сесть на кушетке и все время заваливающегося набок врача, кинулась обратно.

— Идите к селектору! — прикрикнул на нее Грег. Врач поддержал его:

— Ответьте на вызовы, Зиночка, — и тут же обратил испытующий взгляд на Грега. — А вы как себя чувствуете? С вами ведь тоже было плохо?

— Почему — тоже? — оскорбился Грег. — Я же предупреждал, что нарушен состав воздушной смеси. В какой-то момент голова закружилась, и все. А вы оба вообще равновесие потеряли! Я вместо того, чтобы климатизаторы ремонтировать, с вами возился. А что я в медицине понимаю?

— Так идите и ремонтируйте! — прервал его брюзжание дежурный врач. — А то совсем без кислорода нас оставите! Зиночка, спросите по всем отделениям, в связи с аварией климатизаторов случаев удушья не наблюдалось?

Элмер забрал у Грега кристалл с записями сканера и надолго исчез. Через два дня он передал через Дженни, что занимается этим прибором вместе с Сергеем Бриггсом, тем самым «умельцем», который дорабатывал датчики системы жизнеобеспечения. С датчиками работа была выполнена ювелирно — комиссия по Чрезвычайным Ситуациям вынесла заключение, что имел место элементарный отказ системы. Надежность ее была признана достаточной, ибо даже этот отказ не вызвал серьезных последствий — не было ни нарушений подачи воздуха, ни нарушений температурного, режима, ни разгерметизации Станции.

Еще через день Сергей с Элом заявились к Грегу в мастерскую. У Грега здесь было «чисто» — в смысле подслушивающих устройств — и разговаривать можно было свободно. По тому, как и Сергей, Эл темнили и важничали, Грег понял: разгадали. Они действительно разгадали схему прибора — это был переносной ментоскоп, но с несколько необычной схемой, позволяющей выделять неизвестные ранее характеристики ментоспектра. Грег тихо уселся на край стола, остановившимися глазами глядя на них:

— Ребята, да вы понимаете, ЧТО это?

— А чего здесь не понимать, — фыркнул Сергей. — Детектор. Для отделения агнцев от козлищ.

— Вот именно! Ну а… изготовить его в наших условиях можно?

— Можно-то можно, только вот субтринг нужен. Может, они на центральном складе и есть, да запрашивать рискованно. Очень уж специфическая штука!

— Угу! — промычал задумчиво Грег. — А где еще она применяется?

— А бес его знает… У медиков вроде, в операционном комплексе — в аппаратуре, для контроля глубины наркоза… Ну и в ментоскопах, конечно.

— Ладно, попробую выяснить. А вы готовьте все остальное.

На следующий день он очень осторожно прозондировал почву насчет субтрингов. Дело осложнялось тем, что он не мог знать, кто из тех, к кому он обращается, нормальный человек, а кто «оборотень». Да и «нормальные» люди могли проговориться о том, что он искал эти субтринги, — не мог же он, в конце концов, просить всех, с кем общался, держать язык за зубами. А оборотни, узнай они о предмете его поисков, ни перед чем не остановятся. Так что пришлось вновь обращаться к Пушкареву.

Дженни, как всегда, сидела у компьютера. Она заметно обрадовалась ему. «Небось не мне она рада, а просто возможности отвлечься и лясы поточить», — желчно подумал Грег.

— Будешь кофе пить? — спросила Дженни.

— Занят? — кивнул Грег на дверь Пушкарева. — Тогда буду.

— Между прочим, натуральный, в зернах, — обиженно сказала Дженни. — А если ты от нечего делать, то не надо. Не настаиваю…

— Неужели в зернах? — тут же восхитился Грег.

Дженни моментально оттаяла и наградила его чашкой кофе и улыбкой. Улыбке Грег обрадовался едва ли не больше, чем кофе, — ее лицо совершенно при этом менялось, освещенное изнутри. Грег ощутил тоскливое сосущее чувство оттого, что стар, что устал и что эта милая девочка одарит его одной лишь только этой вот улыбкой. Не считая кофе…

Пушкарев встретил его несколько настороженно, по-видимому, опасался, что придется опять аварию организовывать, не дай бог — настоящую. Узнав о причине визита Грега, он обрадовался, что в этот раз требуется такая малость. Хоть и не царское это дело, но он сам за ними пошел, отсутствовал почти час — Грег успел выпить еще две чашки кофе, — а когда вернулся, жестом фокусника вытащил из кармана коробку, в которой, плотно упакованные в пенопласт, покоились субтринги.

Сергей сумел смастерить три детектора — два субтринга из коробки он спалил, пока отлаживал схему. Сейчас они сидели вчетвером в комнате Грега, с сомнением и затаенной надеждой поглядывая на три одинаковые плоские коробочки, в которых, по уверениям Сергея, находились «детекторы оборотней». Они уже успели опробовать их друг на друге — все работало правильно, оборотней здесь не было. Или вовсе не работало.

— Значит, нам позарез нужен хоть один, но настоящий, стопроцентный оборотень, — задумчиво протянул Грег.

— Никос Календикос — вот кто подойдет! — с неожиданным мрачным жаром воскликнула Дженни. Щеки ее потемнели, руки она крепко сжала на коленях, так что не понять было, трясутся они или нет. Она упорно не поднимала взгляда от коробочек детекторов.

— Как там в твоем с Робби списке, есть Календикос? — поинтересовался Грег у Пэтчена, делая вид, что не замечает состояния Дженни.

— Ну да, девяносто пять процентов вероятности, как и у остальных, — отозвался Эл. Он, похоже, действительно ничего не заметил.

— Теперь уже больше, если верить Дженни, — неосторожно сказал Сергей.

— Что значит — если верить! Если в списке и нет, тем хуже для списка!

— Тихо, тихо! — остудил страсти Грег. — Если я не ошибаюсь, Никос сейчас на Руднике. Что-то у них там в очередной раз стряслось!

— Во-первых, ничего не стряслось, он сам прошляпил, я слышала, как Пушкарев с ним ругался по этому поводу. А во-вторых — приедет. Сейчас же идет чемпионат по регби! Или сегодня, или завтра его команда играет.

— Его команда? — не понял Сергей.

— Его, его… — раздраженно подтвердила Дженни. — Конечно же, сам он не играет — возраст, да и комплекция не та у старого козла! А команда у него своя, игроков переманивал отовсюду, даже с Земли двоих выписал, буровиками числятся; у него и повар свой есть, а не диетолог, как везде! Удельный князь!

Эл уже щелкал клавишами Информатора, уточняя расписание матчей чемпионата. Грег рассматривал ногти на руках. Эл порывисто обернулся:

— «Гефест» играет сегодня, прямо сейчас. Они ведь «Гефест» команду назвали?

Дженни с отвращением кивнула. Сергей с Элмером уже вставали. Грег сгреб со стола детекторы, один опустил в карман, два других держал в руках:

— Подождите меня в коридоре.

Все недоуменно посмотрели на него, прежде чем сообразили, что он не хочет без нужды раскрывать расположение тайника. Или тайников.

До стадиона движущаяся дорожка довезла их за сорок минут. Матч еще не начался. К удивлению Грега, болельщиков было немного. Он ожидал иного, поскольку чемпионату по регби придавалось такое значение, что даже создавались профессиональные команды. «Гефест» можно было отнести именно к таким. Он как-то смутно Представлял положение дел в спорте, поскольку потерял интерес к нему много лет назад.

— Вон он! — Дженни показала на невысокого, с загорелой лысиной, пожилого человека, разговаривавшего с капитаном команды. Закованный в доспехи игрок возвышался над Никосом, как башня. Он послушно кивал головой в такт словам Календикоса. Дженни объявила, что посидит на трибуне, подходить близко к этому козлу у нее желания нет. Грег не возражал, он даже отправил с ней Элмера — для испытаний достаточно было одного человека, Сергея он взял с собой так просто, неудобно было отказать автору прибора.

Они приблизились к разговаривающим и остановились. Неудобно было влезать в разговор, хотя для гарантии следовало подойти еще хотя бы на метр. Их маневры заметили — Никос Календикос резко обернулся и уставился на них. Взгляд у него был бешеный:

— Чего нужно?

Сергей добрыми телячьими глазами растерянно смотрел на «оборотня», а Грег, мгновенно сориентировавшись, выбросил вверх сжатый кулак и хрипло выкрикнул:

— Всыпь им! Уделай их!

— А-а, болельщики! — помягчел Никос. — Сам-то откуда?

— Из службы Механика! — бойко отрапортовал Грег, надеясь, что он ни о чем больше не спросит. Он не только не знал, с кем сегодня играет «Гефест» или состав самой команды, но смутно представлял себе, что такое регби. Ровно настолько, чтобы отличить его, скажем, от баскетбола.

«Старый козел» вновь обратился к покорно склонившемуся к нему игроку, а Грег с Сергеем беспрепятственно сделали еще пару коротеньких шажков. Нажав на кнопку лежавшего в кармане прибора, Грег зафиксировал ментоспектр Никоса и тихонько ретировался. По дороге на трибуны Грег цепко держался за карман, отбивая все поползновения Сергея тут же вытащить прибор. Лишь оказавшись на трибуне рядом с Элом и Дженни, Грег вытащил завернутый в непрозрачную пленку детектор и, отведя руки Сергея, передал его Элу. На соседних скамьях никого не было, и Эл осторожно развернул пленку, не открывая полностью прибор. Он еще не успел это сделать, как стала заметна пульсация красного светодиода.

— А может, это на регбиста сработало? — спросил Сергей.

— Какая разница, важно, что сработало, — сказал Элмер. Грег промолчал.

— Ладно, давайте его мне в сумочку, — вдруг сказала безжизненным голосом Дженни. — Как тут сброс сделать?

— Может, не надо? — вмешался Грег. — Найдем, как проверить. Что, в конце концов, за срочность?..

Она не ответила, лишь остро глянула на него и пошла вниз. Сергей дернулся было за ней, но Эл поймал его за руку: «Сиди!»

С этого места хорошо виден был и боковой проход между трибунами, и продолжающие беседовать — прошло всего минут пять-шесть — Никос и капитан команды. Видно было и Дженни, прошедшую вниз и ставшую в сторонке — так, чтобы поблизости не было ни одного человека, но чтобы ее заметно было разговаривающим. Пока шла, она успела что-то сделать с одеждой — Грег так и не понял, что именно, вроде все было, как обычно, — и выглядела, по выражению Элмера, так, «что у любого мужика — слюни сразу до пола».

Секунд через тридцать Никос засек ее. Он быстренько свернул разговор и направился к Дженни — вроде как случайно. Оказалась она здесь — он и подошел… Они разговаривали всего несколько секунд. Дженни покачала головой и что-то сказала. Никос набычился, затем резко повернулся и удалился, вздернув подбородок. Дженни осталась стоять и лишь через минуту направилась к выходу. В руках она крепко сжимала сумочку.

В эту же ночь Дженни пришла к Грегу, и он не решился отправить ее домой. Встреча с Календикосом разбередила в душе старые травмы, и она нуждалась в самоутверждении. Его отказ стал бы еще одним ударом для нее. Да он, если честно, и не хотел, чтобы она ушла. Дженни ему нравилась, и он постоянно чувствовал ее особое к себе отношение. А главное, свое к ней особое отношение…