7. МУЛЬТИФОБИЯ / ГРАФОЛЮДИ
-1-
Я не знал, как должна была выглядеть наша встреча. В конце-концов, в этом пространстве все выглядит так, как ты хочешь. Форма не играет здесь уже никакой роли.
Вон он, сидит спиной ко мне, за старым компьютером. Лицо сковано напряжением… Я представлял его несколько иначе…
Он пишет.
Про меня.
– Олег, – позвал я.
Он вздрогнул и обернулся. Изумление на его лице быстро сменилось пониманием и какой-то детской радостью.
– Ты! – воскликнул он.
– Я, – отозвался я.
– Я хотел сказать – Эго!
– Ну, да, да… Ты совершенно прав.
– Слушай, я до самого конца не мог поверить, что у меня получится…
– У ТЕБЯ получится???
– Ну, да – встретиться с собственным героем!...
Повисла пауза. Мы оба начали осознавать абсурдность ситуации. Технические вопросы и природа нашей встречи не имела никакого значения по сравнению с вопросом – кто из нас автор, а кто герой…
– Погоди, – начал Олег, растирая себе виски. Кому какое дело, что виски – виртуальные? Все дело в привычке… – Ведь все началось с того, что я написал дочке сочинение…
– Совершенно верно, – кивнул я. – Именно так я и начал писать про тебя… В монастыре…
– Да нет же! Это я начал писать про тебя в «Лазурном»…
– Ну да, именно об этом я и написал. Даже не верится, что где-то люди могут отдыхать, плескаться в море и не думать о Структуре. В общем, дал я волю фантазии, ты уж меня прости.
– Да нет же! Я начал! Я тебя придумал!
Я смотрел на своего героя и умилялся. Это ж надо! Мой герой уверен, что придумал меня… Хотя, если подходить к этому вопросу философски…
– Слушай, ладно, давай не будем спорить. У меня после посещения Терро-структуры и виртуального слияния с сумасшедшими не все в голове адекватно. Может быть, мы оба правы…
Олег ходил-ходил по кругу перед своим компьютером и вдруг остановился.
И захохотал. Так заразительно, что и мне захотелось смеяться
– Нет, ну надо же… Слушай, Эго, а разве такое возможно – что мы оба придумали миры друг друга?
– Конечно же нет, Олег. И это действительно смешно!
Мы посмотрели друг на друга. И снова прыснули. И еще долго не могли говорить, душимые приступами идиотского хохота. Видимо, так из нас выходил стресс, нагнанный друг на друга беспощадными сюжетными поворотами.
– Так получается, Эго, что каждый из нас виноват в злоключениях другого? – размазывая рукавом слезы, спросил, наконец, Олег. Мы сидели на полу, рядом друг с другом.
– Получается, так, – отозвался я и почти зло ткнул локтем Олега, – Объясни мне, нафига ты мне чип в голову вживил, гад? Это ж больно было!
– Извини. Для сюжета надо было. А вот ты зачем меня до паранойи довел своими преследованиями?
– Так смешно ж…
– Смешно?! И дочку мою украсть – тоже смешно?!
– А убить отца Николая?..
Теперь мы смотрели друг на друга недобро. У писателей и героев накопились взаимные претензии.
– Да… – сказал, наконец, Олег и как-то скис. – Но ведь ты понимаешь, что по-другому я не мог написать. Получилась бы неправда.
– Понимаю, – согласился я. Искренне согласился. – И спасибо, что довел свой текст до конца, почти счастливого. А дальше мы уж сами…
– Да, не за что, – тускло отозвался Олег. – Поделись хоть, что ты со мной собираешься сделать в моем мире?
Я замер с открытым ртом. Я не знал, что ответить. Раньше я бы ни на секунду не задумался, что мне сделать с моим героем, который был не более, чем игрушкой в моих руках. Сейчас я не мог уже так бесцеремонно подвергать его всяким унижениям, страхам и опасностям, что неизбежно вытекали из сюжета.
Неловко было бы как-то.
– Твой мир живет уже по собственным законам, – начал я. – Так же, как и мой, с твоей легкой руки. Но я вернулся сюда, чтобы дописать этот сюжет…
– Я знаю, – кивнул Олег. – Именно об этом я и написал. У меня не было другого выхода и я стал искать помощи у тебя – своего героя…
Мы помолчали, осмысливая сказанное и услышанное.
– А тебе не кажется, что ты и я – это одно и то же? Две стороны одной личности? – спросил Олег.
– Именно об этом я и хотел сказать, – кивнул я. – Возможно, мы и есть одна личность, только живущая одновременно в двух мирах. А из одного мира хорошо видно происходящее в другом…
– И в этом причина моих способностей предугадывать события и влиять на их ход? – подхватил Олег.
– Может и так…
– Хм. Ну, ладно… Так или иначе, проблема у меня вполне конкретная. Я не хочу одного – работать на негодяев…
Я кивнул. Именно потому я и здесь. Эта история должна кончиться хорошо. Мое второе «я» имеет на это право. Вот только…
– Олег, пойми меня правильно… Боюсь, тебе придется тяжело…
– То есть? О чем ты?
– Понимаешь, я не могу оставить и дальше тебе твой дар…
– К-как?..
– Совсем недавно я побывал в самом сердце зла. Так же, так и ты сейчас. И я не могу оставить тебе твой дар, когда ты в руках мерзавцев… Тебя заставят использовать его против людей.
– То есть, ты хочешь лишить меня моего единственного козыря, единственного шанса на спасение?
– Олег, ты же понимаешь, что я прав. В поисках решения ты сам пришел на встречу со мной… Конечно, если ты считаешь, что ты – действительно автор и способен на самостоятельные поступки…
Олег хотел было что-то сказать, но я опередил его:
– Понимаешь, дело в том, что… Я просто дописал уже все до конца… И ничего не могу изменить.
Олег сглотнул.
– И… Каков финал?
– Я не могу тебе сказать. Правда, не могу.
Олег кивнул.
– И что же мне делать? – устало спросил он.
Я подумал и сказал:
– Я, конечно, закончил свой сюжет. Ну, а дальше тебе придется… Самому…
-2-
– Так это твоя работа, сука?! – шипел Артур, тыча Олегу под нос скомканные листки.
– Что? Что случилось? – бормотал Олег, уворачиваясь от вороха мятой бумаги. – Я не понимаю…
– Все, все ты понимаешь! Как ты написал про акцию? Ну?!
– Ну, у вас же есть текст… Так и написал: «спрятали, уверенные в том, что заряд сработает в нужное время»…
– «Уверенные, что сработает»?! Я же тебе сказал – написать о том, как заряд сработал! Сработал в действительности, а не «может, да, может, нет!»
Олег с замиранием сердца следил за тем, как Артур размахивает пистолетом. О великий и ужасный русский язык! Чуть-чуть измени текст – весь смысл летит к черту. В этом слове – «уверенные» – нет ничего, кроме самонадеянности и некомпетентности террористов. Именно с таким расчетом и писал Олег. Ему вовсе не улыбалось стать сообщником в самом жутком тракте в новейшей истории.
Если бы тот странный сон оказался правдой! Если бы он действительно был полноправным автором свой судьбы и судеб гигантской массовки, играющей на планете Земля…
И если бы его действительно лишили проклятого дара, из-за которого его держат здесь…
Каждому бы, наверное, хотелось знать, что он – герой романа с неизбежным «хэппи эндом». Хотя… Вряд ли, все-таки, этого хотелось бы каждому. Ему б, например, не хотелось. Пусть жизнь остается полной сюрпризов. Тем более, что среди них немало хороших…
Чего ему сейчас действительно хочется, так это выбраться из этой мерзкой истории…
Поэтому, стараясь взять себя в руки, Олег принялся оправдываться:
– Я же не знал, что у вас что-то не сработает… Я не писал о провале… Я не писал, что вашу группу схватят…
– Ты написал: «…они уходили в неизвестность…»
– Так это ж правда!
В ответ Олег получил рукояткой пистолета в лоб и кубарем покатился по цементному полу.
– Молчи! Я не пристрелил тебя только потому, что ты мне еще нужен! Не было там никакого атомного заряда – я просто проверял тебя…
Олег молча растирал рукавом кровь на разбитом лбу.
– Ладно… – сквозь зубы процедил Артур. – Дам тебе еще один шанс.
Артур отвернулся от Олега и прислонился лбом к холодной стене, постукивая по ней рукояткой «стечкина». У Олега возник непреодолимый соблазн схватить табуретку и разбить ее на голове у бандита. Чего он, конечно же, не сможет сделать… А жаль…
Артур повернулся к Олегу и заговорил:
– Значит, так. Сейчас нами взяты в заложники около трехсот человек. В «Лазурном». Мы выдвинули определенные требования. Надо, чтобы эти требования выполнили. Иначе мы уничтожим пансионат вместе с людьми.
Артур вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок и кинул на пол перед Олегом.
– Вот наши требования. Пиши так, чтобы эти требования были выполнены. Я совершенно не рассчитываю на тебя. Операция подготовлена без расчета на всякую мистику. Это ты, я думаю, понимаешь. Но если что-то пойдет не так – тебе конец. С этого момента ты отвечаешь передо мной за мой успех. А там посмотрим, что с тобой делать… Да, я забыл сказать. Времени у тебя – час.
Артур вышел. В комнату немедленно вошел худой и молча оставил на столе бинт и склянку с йодом.
Олег прижег рану на лбу и зашипел от боли. Затем он взял листок, оставленный Артуром и пробежал взглядом список требований.
Губа не дура у террористов! Как об этом писать? Что писать?
Олег вдруг понял, что ничего подобного писать он не сможет. А если и напишет – ничего не выйдет из его писанины.
Интересно, действительно ли пропал его дар, как об этом сказал Эго в том странном сне?
Олег сел за монитор, задумчиво поклацал кнопками «мышки» и начал печатать.
«Он лихорадочно огляделся. Из этой норы не было никаких выходов, кроме ржавой железной двери. Следовательно, он уйдет через нее. Ничего толкового в голову не приходило. Оставалось рассчитывать только на случай. Впрочем, к такому случаю следовало как следует подготовиться.
…Главное, чтобы в коридоре не было никого, кто смог бы поднять тревогу. Обычно ему везло…»
Несмотря на, скорость, с которой Олег колотил клавиатуру, он едва успел закончить подготовку к задуманному. Дверь распахнулась, ворвался Артур, все также держа в руке пистолет.
– Показывай, что напечатал, – быстро сказал он.
Сообразил, гад, что пленник может писать все, что тому взбредет в голову. Пришел проверить. Только бы он не заметил, что компьютер выключен…
Олег молча кивнул в сторону принтера, где лежал листок с распечатанным текстом. Говорить он не мог, так как от ужаса свело зубы.
– Не понял, – пробормотал Артур и дернул листок, который, почему-то не желал идти в руки. В этот момент его тело изогнулось дугой, и раздался выстрел – палец судорожно вцепился в спусковой крючок.
Тут же в комнатку ворвался худой. И получил по голове табуреткой от Олега, что успел переместиться за дверь. Табуретка рассыпалась на голове худого, тот же остался неподвижно лежать на полу.
Артур пытался подняться с пола, но конечности пока отказывались подчиняться ему. Олег хотел было схватить пистолет, но тот лежал на клубке оголенных компьютерных проводов, предназначенных для Артура и ловко спрятанных под бумажкой с текстом.
Олег пнул пистолет ногой, и бросился было за ним, но в эту же секунду над проводами вспыхнула ослепительная вспышка, и все погрузилось во тьму.
-3-
Олег выскочил в коридор и на ощупь двинулся вдоль стены, спотыкаясь о какие-то железяки, стукаясь головой о выступы стен и низкого потолка. Впереди замелькали всполохи света – сюда двигались люди с фонариками. Олег бросился было в обратную сторону, но тут заметил тусклый свет в какой-то боковой двери. Олег кинулся в эту дверь и убедился, что ее вполне можно закрыть изнутри при помощи огромной щеколды.
Продвигаясь вперед, на огонек, Олег с удивлением понял, что источник тусклого света – это толстые свечи, расставленные вдоль стен длинной кирпичной галереи. Сама же галерея заканчивалась маленьким зальцем, посреди которого сверкал полукруг из плотно стоящих свечей.
Олег сразу не понял, что находилось в центре полукруга. Когда же понял, то почти не удивился.
Это была статуя Мао.
Очевидно, спрятанная здесь бандитами.
– Слушаю вас, – раздался сзади высокий заискивающий голос.
Олег резко обернулся, готовый отразить нападение – в руке он сжимал подхваченный по пути с пола металлический прут.
Сзади стоял невысокий пожилой человек в странном головном уборе и неимоверно толстых очках.
– Только вы рано пришли, – продолжил человек. – Мне нужен не один день, для того, чтобы сделать хотя бы самый предварительный осмотр…
Олег оглядел человека. На вид тот не представлял угрозы.
– Вы изучаете статую? – догадался Олег.
На лице человека отразилось удивление.
– А вы разве не… А-а… – человек попятился, и Олег немедленно схватил того за плечо.
– Только попробуйте издать хоть звук! – процедил Олег и поводил прутом перед носом человека. Тол молча кивнул.
– Отсюда есть еще выходы?
– Н-не знаю, – выдавил из себя человек, и почему-то затараторил. – Я, вообще, не имею ко всему этому никакого отношения, я просто эксперт, специалист по восточной культуре… Я тут совершенно ни при чем…
В отдалении раздался приглушенный стук. Явно колотили в дверь.
– Где выход, ну?! – рыкнул на человека Олег. Тот заблеял в ответ что-то невразумительное.
Раздался гулкий удар и металлический скрежет. В глаза ударил ослепительный свет фонарей.
– Лежать сука, на пол! – заорали на него с ярко выраженным акцентом, и Олег упал лицом в пыль. Долго так лежать ему не пришлось – ударами ботинок его быстро перевернули на спину. На грудь немедленно навалилась тяжесть – на нее наступили. В лицо уставились стволы автоматов.
– Ну, что, братишка, добегался? – не зло сказал бородатый террорист в камуфляжной кепке козырьком назад. – Сейчас я тебе отрежу голову. Тебе понравится, вот увидишь.
Перед глазами проплыло сверкающее зазубренное лезвие.
Олег понял, что сейчас умрет. Если не от ножа, то от ужаса – сердце готово было разорваться от нахлынувшего потока адреналина.
Олег ощутил, как лезвие пульсирует у него на сонной артерии. Вот оно заскользило по коже – и в глаза хлынула кровь.
Олег ничего не видел, но был уверен, что умер. Ему казалось, что попытайся он вдохнуть – и воздух засвистит в перерезанном горле.
Но вот он вдохнул. Еще раз… Он жив! Жив! Но откуда кровь?
Олег перевернулся на живот, отплевываясь от крови. Боже, у него полный рот крови, он ее даже наглотался! К горлу подкатил тошнотворный ком. Его чуть не вырвало.
Наконец, глаза снова стали видеть. Олег ощупал горло. Все на месте, ран нет. Олег огляделся.
И увидел несколько неподвижных тел. Над ними на корточках сидели трое худощавых, похожих на мальчишек людей.
– Неожиданная встреча, правда, Олег? – раздался знакомый голос.
– Эдик?! – изумленно произнес Олег и сел на пол.
– Мир тесен, – отозвался Эдик.
– Как вы узнали, что я здесь? – спросил Олег. Он смотрел на свои руки. Даже в бледном свете свечей было видно, что они в крови. В чужой крови. Тело бородатого с вывалившемся языком в нелепой позе лежало рядом.
– Вот уж не думал вас искать, – равнодушно ответил Эдик. – Вы ведь знаете – меня интересует другое.
– Статуя, – сказал Олег.
– Именно. Рад, что по пути смог спасти вам жизнь. Зря вы все-таки ввязались в эту историю, я вас предупреждал…
Возмутиться по поводу последней реплики у Олега просто не было сил.
– И что мы теперь будем делать? – поинтересовался Олег, глядя на статую, которая, казалось, слегка двигалась в дрожащих отблесках свечек.
– Я предлагаю вам уходить, пока не поздно. Это и тебя касается, – последние слова были обращены к перепуганному до смерти «эксперту». – Хотя, нет. Постойте. Сначала уйдем мы.
– А как вы собираетесь втроем утащить такую тяжесть? – Олег кивнул на статую.
– А зачем? – пожал плечами Эдик и подкинул на руке толстый железный лом. Он примерился, и, коротко размахнувшись, врезал Мао по уху. Полетели осколки. Со второго удара голова нехотя отвалилась и грохнулась на землю.
Олег наблюдал за этой сценой, разинув рот. Эксперт шумно всхлипывал.
К Эдику присоединились двое других вьетнамца и статую быстро разнесли до пояса.
Тут Эдик что-то шикнул соплеменникам на чужом языке. Разрушение приостановилось. Эдик подошел к статуе и принялся зачем-то раскачивать ее из стороны в сторону. Наконец, он что-то со скрежетом выдернул из ее разбитого нутра и повернулся к Олегу.
В руках он держал не очень большой, тяжелый на вид контейнер цвета хаки. Поставив его на цементный пол, Эдик щелкнул скрипучими защелками и извлек из контейнера ящик такого же цвета.
Олег придвинулся поближе, чтобы рассмотреть его.
Ящик из потрескавшейся пластмассы отдаленно напоминал рацию начала пятидесятых годов. Олег с удивлением различил на эбонитовой крышке объемную звезду и надпись «СССР». С боков ящика располагались многочисленные верньеры, на крышке присутствовало несколько тумблеров, циферблатов и маленький круг вроде осциллографа посередине.
Эдик заметно волновался, осматривая и поглаживая прибор. Остальные молча наблюдали за ним.
– Что это? – спросил Олег.
– Могу только догадываться, – отозвался Эдик.
– То есть вы разбили статую, не зная, что там внутри?
Эдик внимательно посмотрел на Олега. Видимо, он обдумывал, стоит ли ему вести разговор на данную тему. Но, видимо, обстановка при свечах располагала к беседе и Эдик заговорил.
– У нас были кое-какие противоречивые сведения о некоторых советских разработках еще сталинских времен. Вроде бы, часть этих разработок было вывезено из Германии сразу же после войны. Многое испытывалось вплоть до начала семидесятых годов. А потом испытания резко прекратились.
– Так это что – электроника?
– И да, и нет… Вы ведь наверняка знаете о склонности нацистской верхушки к разного рода мистике, оккультным наукам?
– Ну…
– Вот и эти разработки вроде бы связаны со всякого рода полями научного и вненаучного происхождения. В основе устройств, изготовленных по этим принципам, лежали не традиционные представления физики, а сведения, собранные нацистскими мистиками по миру, в том числе, привезенные с Тибета…
– Бред…
– Ну, да… Так или иначе, приборы эти работали, это мне достоверно известно.
– Так как они работали? Для чего?
– В общем-то, много для чего… Это были и мощнейшие аналоги радаров и радиотелескопов такой мощности, которая не укладывается и в современные представления…
– А… – Олегу почудилось что-то знакомое в этих словах. Правда, он не мог вспомнить – что.
– Были вычислительные приборы, которые сейчас мы бы отнесли к компьютерам… Правда, воспользоваться в полной мере ими не смогли – кибернетика была в статусе лженауки… Одним словом – эти приборы можно было бы считать относящимися к информационным технологиям, если бы можно было объяснить принципы их действия. Самыми эффективными оказались приборы по управлению людьми…
– Вы хотите сказать, что Гитлер управлял людьми с помощью таких приборов?!
– Не исключено.
– Да-а… Дела…
– Впоследствии все приборы уничтожили или спрятали так далеко, что простым смертным до них не добраться. Единственный доступный – находился в этой статуе… Видимо, его передали Китаю в период советско-китайской дружбы для укрепления общенародного революционного духа. И смотрите, как долго действовало…
– А зачем его засунули в статую?
– Очень просто. Кому придет в голову, что прибор находится всегда у всех на виду? А находится он должен рядом с лицом, проводящим идеи в массы. Какие идеи – такие и массы. Это, если хотите – своего рода усилитель…
– Мультисервер, – пробормотал Олег. Он вспомнил рассказы Федора Михайловича о таинственных экспериментах его курсантской молодости
– Что? – не понял Эдик. – Не, знаю, не знаю… Наши ученые разберутся…
– А где питание подключалось? – рассеянно поинтересовался Олег.
– Я не знаю технических подробностей, но никакого внешнего источника эти устройства не требуют.
Олег осматривал устройство и ощущал сомнение вперемешку с мистическим ужасом. Этот старинный пластик, эти тумблеры, стрелки на шкалах, ржавые болты и нелепо торчащие клеммы вызывали ассоциации с фильмом о Франкенштейне. Зловещая фантастика тридцатых-пятидесятых годов. Нелепая армейская маркировка и… инструкция в виде прикрученной к корпусу черной таблички.
«ГПВ – 3. Инструкция по применению.
Работа в фоновом режиме.
Поднять вверх тумблер «1». Аппарат включен, дальнейшего вмешательства не требует».
– Он уже больше пятидесяти лет работает в фоновом режиме, – вставил Эдик.
Олег глянул на тумблер, отмеченный циферкой «1». Тот был поднят кверху.
«2. Работа в активном режиме.
2.1. Надеть ОМА-1 на голову, на уровне висков.
2.2. Подсоединить клеммы ОМА-1 к клеммам ГПВ-3. ВНИМАНИЕ!!! КЛЕММУ «+» СОЕДИНЯТЬ С КЛЕММОЙ «-»! В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ПРОИЗОЙДЕТ БЛОКИРОВКА РЕАЛЬНОСТИ!
2.3. Поднять вверх тумблер «2».
2.4. Генерировать реальность.
2.5. По окончании генерации опустить тумблер «2» в исходное положение».
– Странная инструкция, – констатировал Олег. – Что «значит, генерировать реальность»? Что такое ГПВ, ОМА?
– Генератор психо-волновой, – ответил Эдик и достал откуда-то и продемонстрировал жестяной обруч с проводами. – А это – ОМА – 1, то есть обруч медный активный… Перед вами довольно страшное по своей силе оружие. По нашим сведениям осталось только два прибора – этот и тот, что находится в Белом Доме.
– В Штатах?! – изумился Олег. – Они такое используют?
– Да. Но только фоновом режиме. А почему, вы думаете, с Америки все проблемы, как с гуся вода – я правильно выразился? Почему против всякой логики они остаются доминирующей страной вот уже полвека? Скажите спасибо, что у их прибора нет активного режима…
– И у кого же этот активный режим теперь будет?
Эдик улыбнулся и погладил прибор, с сомнением поглядывая на медный обруч.
– Поверьте, прибор будет у достойных людей. Никто больше не пострадает от него. Кстати, ваша дочка уже дома, вполне здоровая и довольная поездкой…
– Спасибо, – процедил сквозь зубы Олег. – За дочку спасибо, хотя и странно благодарить похитителей…
– Мы ее не похищали, – возразил Эдик. – Мы всего лишь страховались. Но сейчас все в прошлом…
– Сомневаюсь, – покачал головой Олег. – Я не верю в действие этого прибора, такое, как вы описываете. Но если всякая работа с подобными устройствами прекратилась, значит, она действительно была опасна…
– Вы, что же, предлагаете оставить прибор террористам? Или политикам?
Олег почесал в затылке. Он не знал ответа на этот вопрос. Но отдавать неведомую силу в руки чужим спецслужбам… Но какой у него есть выбор? Отбить прибор у людей, которые только что, словно младенцев, прирезали кучу вооруженных головорезов? Смешно даже рассуждать об этом…
– Ладно, – подытожил Эдик. – Я не буду брать вас подписку о неразглашении, потому что это глупо и неэффективно. Могу лишь посоветовать: не хотите погибнуть нелепой и загадочной смертью – не болтайте. Это не угроза, это предостереженье от ваших же собственных спецслужб.
Эдик встал с прибором под мышкой. Вслед за ним встали остальные. Эдик повертел устройство, а затем ножом, еще со следами крови, поддел пластинку инструкции. Та отлетела и с жестяным дребезжанием исчезла в темноте.
– Значит так, – сказал Эдик. – Главное, теперь выбраться отсюда. Террористов здесь быть больше не должно, все покинули это место. Кроме этих, – он небрежно указал на лежащие на полу трупы. – Мы уйдем через вон тот проход. Я пойду первым, следом вы и вы. Мои люди пойдут следом. У выхода мы разделимся. Мы уйдем раньше. Вы можете уйти через пять минут. А теперь самое главное…
Эдик многозначительно замолчал, постоял пару секунд, задумчиво оглядывая присутствующих…
-4-
И рухнул на пол.
Почти одновременно с ним упали двое других вьетнамцев.
Олег смотрел на происходящее и не мог ничего понять, пока до его сознания не дошел смысл трех глухих хлопков, услышанных чуть раньше.
Из темноты показалось лицо Артура. Следом появился худой. У обоих в руках были пистолеты с длинными трубками глушителей.
– Гаденыши, – сказал Артур и, подходя к Олегу, мимоходом выстрелил в эксперта. Тот тихо осел на пол. Так же тихо, как стоял до этого весь разговор Олега с Эдиком. – Разворотили произведение искусства… А здорово ты меня, – последние слова были произнесены с одобрением и обращены к Олегу.
Затем последовал болезненный удар в живот.
Олег лежал, скрючившись от боли, а Артур рассматривал поднятый с пола прибор.
– Да-а… Вот оно, оказывается, в чем дело… А мы бы перли триста кило бессмысленного камня… Вот что значит – правильно организованная операция. Все думают, что наша главная цель – захват заложников – и правильно, пусть так думают. Мы и из этого извлечем пользу. А главное – вот оно…
Артур провел рукой по крышке прибора.
– Все-таки прав оказался старикашка… А эти все – статуя, статуя… Идиоты. Ну, спасибо, что облегчили нам задачу, спасибо… И хорошо, что никто больше не слышал вашу беседу.
Артур одобрительно покивал и, не оборачиваясь, выстрелил в худого. Тот недоуменно захрипел, будто спрашивая – «меня-то за что?!». И получил вторую пулю.
– Какое полезное изобретение – глушитель! – сказал Артур. – Такое ощущение, будто люди и не умирают вовсе, а так – будто в детской игре – упали и притворились, а?
У Олега не было желания продолжать тему. Слишком долго он находится «на грани», чтобы испытывать сколько бы то ни было разнообразные эмоции по одному и тому же поводу. Он лежал на полу, вяло обдумывая варианты спасения. Вариантов было немного.
Артур рассматривал прибор, с горящими глазами, будто мальчишка новую игрушку. Злой мальчишка, отнявший дорогую вещь у малышей…
– Так, – сказал Артур, обращаясь к Олегу. – Я слышал разговор. Где-то была инструкция, а?
– Выкинули… Инструкцию… – пробормотал Олег.
Артур молча пнул его в бок ногой. Очень больно.
– Ну, ладно, – сам с собой говорил Артур. – Сейчас посмотрим… Эй, ты там, лежи тихо! С тобой еще мы поговорим…
Артур обшарил рукой тело Эдика и поднял медный обруч. Не долго думая, он водрузил его на голову.
– Ага… Вот так. Куда же эти провода? Эй, ты, как провода-то цеплять?
Олег не сразу понял, что обращаются к нему.
– «Плюс» к «минусу», – машинально ответил он.
Черт, зачем я помогаю этому гаду? Это он начнет сейчас «генерировать действительность?» Что же значит – «генерировать»? И что, черт возьми, за действительность будет генерировать этот подонок?
– «Плюс» к «минусу»? – Артур задумчиво посмотрел на Олега. – Ты кого надурить решил, дешевка?
Артур принялся прикручивать провода, бормоча себе под нос:
– Умник нашелся – «плюс» к «минусу». Ага, сейчас… Нашел дурака. Где тут включается? «Единица»? Не-ет. «Двойка»? Попробуем.
Олег, наблюдая за Артуром, с некоторым интересом подумал: «И как будет выглядеть „блокировка реальности“? Все рассыплется на атомы? Или появится агент Смит из Матрицы?
Ничего особенного не произошло. Артур посидел немного, глядя перед собой, затем повернулся к Олегу и спросил:
– Ну и как тебе такой поворот сюжета?
Олег выпучил глаза. Такого он не ожидал.
– Э… Э-э…
– Эго, правильно. – Кивнул Артур. Или Эго, черт его разберет!
– Но как… Это и есть «блокировка действительности»?
– Нет. Это шутка.
– Шутка?!
– Ну, да. Это ведь мой сюжет. Вот я и украшаю его такими поворотами.
Олег нервно шмыгнул носом.
– Ну, спасибо. Насмешил. Шутка…
– Не напрягайся. Ты над моим миром поиздевался не меньше.
– Так ты что же, знаешь, что будет дальше? Знаешь, как выбраться отсюда?
Артур… Нет, Эго, засмеялся.
– Представь себе – нет. Это точка моего сюжета о тебе. Дальше сюжеты сливаются…
– И что же теперь?...
– Пойдем, пока сюда не нагрянули мои дружки…
Олег немного напрягся. Ему показалось, что это просто бандит Артур издевается над ним. Однако, тряхнув головой, Олег вернул себя к действительности.
– А когда ты снимешь обруч, то не станешь снова Артуром?
Эго тихо рассмеялся.
– Нет. Его больше нет в этой реальности. Клеммы надо было правильно соединять, а не строить из себя знатока оккультной техники…
– Так мы что, можем попробовать подключить все правильно?
Эго сорвал с головы обруч.
– Олег, неужели ты не понял, что эти приборы при всех своих достоинствах обладают одним, но сводящим все прочее «на нет» недостатком? Они совершенно непредсказуемы, и непредсказуемы в самом худшем смысле! Ты хочешь построить идеальное общество, а они тебе – сталинские лагеря, хочешь возвысить свою нацию – а они тебе – фашизм и войну! Хочешь сделать свою страну великой – а они тебе – 11 сентября!
– Поэтому военные и отказались от их использования?
– Соображаешь. Это джинн. Жестокий шутник. Как в фильме «Исполнитель желаний»…
– Но ведь ты – автор сюжета?..
– Это «там» – я автор. Здесь мы с тобой на равных. И потом – ты же прекрасно понимаешь, что писать можно только правду…
Олег это понимал.
– Так что будем с этим делать?
– Да я, собственно, затем и сюда и явился. Надо ведь как-то исправлять свои ошибки…
Эго поднял с земли ломик, которым вьетнамцы крушили статую, взвесил его на руке и с размаху опустил на ГПВ – 3.
Внутренности у прибора оказались на редкость странные. Никакой электроники. Только барабан с какими-то непонятными письменами…
Эго поймал взгляд Олега.
– А ты чего хотел увидеть? Сверкающие лампочки и думающие кристаллы? Все давным-давно придумано. А если не придумано – то кем-то дано...
Эго выкинул барабан в темноту коридора, обломки прибора сложил в контейнер и засунул внутрь статуи. Затем, словно пазлы, собрал обломки статуи воедино. Как ни странно, статуя приобрела вид, близкий к первоначальному. Олегу даже показалось, что затянулись трещины, словно раны на живом теле…
Они брели по темному коридору, освещая себе путь подобранными фонарями террористов. Мысли, словно бильярдные шары хаотически бились о стенки черепа и продолжали свое бесконечное движение. Олег уже не пытался осмысливать происходящее, принимая все как должное, стараясь слиться с этой странной реальностью.
Эго шел впереди, время от времени осматривая пистолет.
– Так какой у тебя план, Эго? – спросил Олег. – Ты ведь неспроста появился здесь?
– Конечно, неспроста. Если в сюжете что-то появляется без цели – это просто графомания.
– Ну, и что же ты задумал?
– Скоро узнаешь, Олег. Только ничему не удивляйся.
Они дошли до тупика, который представлял собой все ту же кирпичную стену с такой же железной дверью. Эго толкнул дверь ногой.
-5-
Яркое солнце ударило по глазам. Это была удивительная боль – она несла в себе восторг. Олег вообще считал себя человеком, сильно зависящим от погоды. Но в действительности, дело было не погоде как таковой. Дело было в солнце. Не очень удобное качество, когда настроение зависит от ясности неба…
Олег глянул на Эго. Тот улыбался во весь рот. Эта улыбка стирала неприятное ощущение от его внешности, унаследованной от негодяя Артура.
Эго по-домашнему потянулся и даже зевнул, будто вышел спозаранку на крыльцо собственного дома.
– Ну, что, Олег, ты ведь никуда не спешишь? – спросил Эго и подмигнул.
Олег не нашелся, что ответить, а Эго уже подталкивал его в сторону большой кучи веток. Под ветками оказался открытый «уазик», ярко-песочного цвета, на огромных колесах, сверкающий хромом «кенгурятника» и толстой дуги безопасности. На таких здесь по побережью и горам возят туристов.
– Поехали! – сказал Эго и прыгнул за руль.
– Куда? – тупо спросил Олег, залезая в машину. – За помощью?
– Да погоди ты! – отмахнулся Эго. – Не заставляй меня думать, что у тебя нет фантазии. Мы едем развлекаться…
У Олега отвисла челюсть.
– Развлекаться?! Да нас сейчас догонят и пристрелят! А не пристрелят нас – начнется штурм отеля… Надо что-то делать!
Олег кричал что-то и размахивал руками. Он обзывал Эго последними словами и выражал сожаление, что придумал героя с таким характерным прозвищем…
Эго молча похлопал себя по карманам пиджака и вынул из-за пазухи пистолет. Повертев пистолет в руках, он бросил его в кусты. Следом туда же полетел и пиджак. Эго откинул дверцу «бардачка» и достал два сигарных тубуса. Выкинув тубусы, он аккуратно обрезал кончик одной сигары неизвестно откуда появившейся «гильотинкой», закурил от длинной спички. Окутавшись клубами ароматного дыма, он протянул вторую сигару Олегу.
– На!
Олег осекся на полуслове и машинально взял сигару.
– Понимаешь, друг, – сказал Эго. – Ты – всего лишь мой герой, а ЭТО – мой сюжет. Так что, не переживай. У нас еще достаточно времени.
Он завел двигатель и выкатил на еле заметную в зарослях «грунтовку». Машина шла на удивление тихо и плавно. Эго коснулся панели, и заиграла музыка.
– Ты ведь любишь «ланж»? – спросил Эго и хмыкнул. – Еще бы. Это ведь я сделал тебя таким.
Олег решил не спорить. Он, то и дело кашляя, затягивался сигарным дымом, пытаясь упорядочить ход собственных мыслей. В его голове все смешалось, но он был рад хотя бы тому, что удалось вырваться из темной западни. А музыка и впрямь была подобрана по вкусу Олега.
– Странные машины у террористов, – буркнул он и снова закашлялся.
– А это не их машина, – отозвался Эго и со смаком пыхнул сигарой. – Это я специально для такого случая придумал. Понимаешь, меня ТАМ в последней заварушке здорово задело…
– Прости, – отозвался Олег. – Так надо было по сюжету…
– Ну, да, – усмехнулся Эго. – По сюжету… В общем, неизвестно, когда я еще смогу вот так… А у меня там еще осталась минутка, пока я не отключился…
– И это – целый день индивидуального времени здесь! – хмыкнул Олег и покачал головой. Нет, это просто безумие какое-то! А, впрочем, пусть будет так! Лучше ехать на побережье со своим странным героем, чем сидеть за компьютером в подвале врагов человечества.
Олег засмеялся и сделал музыку громче.
– Вот это правильно! – обрадовался Эго. – Хочется как следует отдохнуть, хоть и в твоем иллюзорном мире… Даже не верится, что у вас можно так свободно, без опеки Структуры… А ТАМ я, наверное, и не смогу себе позволить такое… Если выживу – начнется расследование, по инстанциям затаскают… А, к черту!
Эго прибавил газу. Машина легко подпрыгивала на ухабах. Вскоре они выскочили на асфальтовую дорогу и понеслись навстречу ветру.
– Ого-го! – орал Эго и сигналил встречным машинам.
– Давай! – кричал Олег. – Выжимай из нее все! О, погоди! Сверни к обочине – пива купим!
– Там, на заднем сиденье посмотри! Давай, жми, старушка!
Олег обернулся назад и узрел большой пакет, набитый колотым людом, из которого торчали горлышки бутылок. Он выдернул две и открыл.
– Не боишься за рулем? – спросил Олег, протягивая Эго бутылку.
Тот расхохотался в ответ.
А вскоре показалось море.
– Так, – говорил Эго, съезжая на песок и всматриваясь в даль. – Где-то тут должны быть пацаны… Ты знаешь, – он хитро подмигнул Олегу. – Я такую игру классную придумал! Будто бы у вас, в ЭТОМ мире все в нее играют. Я ее назвал «футбол»…
Олег поперхнулся пивом. Это было уже слишком!
– Сзади мяч лежит. Ты ведь тоже знаешь, что такое футбол? О, а вон и мальчишки…
… Они гоняли мяч по песчаному пляжу, и Олег постепенно избавлялся от ощущения дикого розыгрыша. Потому что, вот он – настоящий мяч, вон ворота из высохших деревянных брусьев, вон галдящая толпа мальчишек, что налетает на него и перехватывает мяч…
– Пасуй, балда! – весело орал Эго. – Мы же продуем!
– Сам балда! – кричал в ответ Олег и врывался в плотную толпу подростков. – А ну, поберегись! Отдайте дяде мячик!..
…Наигравшись до одурения, Олег бросился в воду. Море было теплым и прозрачным. Будто все здесь, действительно, было создано «на заказ». Будто бы и не было вчера ливня по всему побережью и не носило по воде пучки бурых водорослей…
Эго сидел на берегу и с еле заметной улыбкой смотрел на море.
– Чего не купаешься? – спросил Олег, плюхаясь рядом на песок.
– Еще успею, – ответил Эго и вздохнул. – Да, красивый я мир придумал… Но мой, все же лучше…
Олег вздрогнул.
– И чем же, если не секрет? Структурой?
– Нет. Просто он – настоящий…
Олег искоса посмотрел на Эго и пробормотал:
– Э… Дай-ка, я за пивом сбегаю…
Когда он возвращался от машины, Эго уже оживленно беседовал с двумя невесть откуда взявшимися девицами в бикини. Девицы были хороши. Мальчишки, отвлекшись на миг от футбола, издалека характерно присвистнули.
… Не имеет ровно никакого значения, о чем разговаривать с симпатичными девушками. Будь ты хоть сам Альберт Эйнштейн – в компании с красотками ты просто обязан нести полнейшую чушь. Прекрасную, разумеется. Чем они и занимались, под тихий шум прибоя, крики чаек и приглушенные детские крики…
Теперь Олег был готов поверить, что действительно живет в вымышленном мире. Никогда еще такие девушки не походили сами к нему на пляже и распивали с ним предложенное пиво, совершенно при этом не ломаясь и не строя кислые мины…
И, глядя на этих девушек, на хохочущего друга, на сногсшибательный пейзаж, Олег понимал, что это не может иметь ничего общего с действительностью. Это был просто напросто ОБРАЗ. Такой, о котором приятно было бы прочитать в хорошей книге, и примерить к себе, сидящему в одиночестве в холодной зимней квартире…
Эго травил какие-то пошлые анекдоты, а девчонки хохотали до слез и тоже пытались что-то рассказывать, и теперь уже Эго катался от хохота по сверкающему песку…
…Олег услышал тихий шлепок, и перед ним сбоку выкатился давешний мяч. Олег вскочил, легко подцепил мяч ногой и попытался ударить по нему. Мяч оказался слишком жестким для босой ноги. Олег взял его в руки.
– Э, а дайте мяч, пожалуйста!
Щурясь на солнце, на него смотрел худощавый паренек в узких зеркальных очках и бейсболке, повернутой козырьком на затылок. На плече у него была жуткого вида фальшивая татуировка, руки и ноги были в ссадинах и синяках, дополнял картину шрам от удаления аппендицита.
Физиономию он имел весьма конопатую.
– Какой счет? – спросил Олег, подкидывая мяч рукой.
Паренек в сердцах махнул рукой.
– Пять два… Это потому что солнце на их стороне… Но мы щас поменяемся, и еще посмотрим… А чего вы не играете?
Паренек шмыгнул носом, косясь в сторону Эго и девчонок.
– А… – понимающе протянул он. – Телки классные… Значит, вам мяч не нужен пока?
– Держи! – Олег кинул мяч пареньку и крикнул вслед:
– А зовут тебя как?
– Олег!
Паренек схватил мяч и понесся в сторону импровизированного «футбольного поля». По пути он споткнулся и кубарем кувыркнулся в облаке песка. Пацаны заржали, что ничуть его смутило паренька.
Олег смотрел вслед тезке, и ему подумалось, что его приятель… или второе «Я»? «Альтер-Эго» – как хотелось скаламбурить – не совсем прав. Даже если этот мир и придуман кем-то, то уж мальчишка этот – вполне настоящий.
А, может, это он сам – в детстве? В нашем иллюзорном мире возможно все…
– Эй, – крикнул Олег мальчишкам. – Кого на джипе покатать?..
«Уазик» носился по кромке моря, поднимая фонтаны брызг и вызывая восторженные крики мальчишек. Все уже были насквозь мокрые, машина – грязная, а салон – полон песка вперемешку с соленой водой. Солнце близилось к закату, когда…
– Нам пора! – жестко сказал Эго, и в его взгляде Олег снова увидел террориста Артура.
– Все, ребята, мы уезжаем, – сказал Олег и перелез на сиденье рядом с водительским. На место водителя, не обращая внимания на слой мокрого песка, сел Эго.
Мальчишки молча выпрыгнули из машины. Олег-младший протянул тезке мяч.
– Оставьте себе, – сказал Олег и глянул на Эго. Тот кивнул.
Они уезжали с пляжа молча.
А им вслед смотрели две девушки, имена которых они уже забыли, и мальчишки. Больше всего повезло им – не каждый день эти сумасшедшие курортники дарят тебе фирменный футбольный мяч…
-6-
Они шли через лес на шум моторов и крики на чужом языке. Вот и кончились маленькие каникулы, мельком подумалось Олегу.
Эго схватил Олега за шиворот и шепнул ему в ухо: «Только молчи, слышишь?».
Кусты кончились. Они вышли на открытое пространство.
– Тащите его в вертолет, – крикнул Эго. – Сильно не бить. Он мне нужен целым…
И несколько фраз на все том же незнакомом языке.
Только сейчас Олег рассмотрел несколько вооруженных людей, и поляну, на которую садился вертолет военной раскраски. Поляна располагалась посреди леса, сквозь заросли угадывались очертания гор.
Люди забегали, разматывая провода, намотанные на катушки, часть из них залезала в джипы на обочине разбитой грунтовки. Олег глянул в сторону двери, из которой вышел. Дверь была вкопана в малоприметный холм, покрытый густым дерном и небольшими деревцами. На двери давно растеклась совершенно неразборчивая трафаретная надпись.
Олег успел заметить, как из двери несколько террористов вытащили статую. Совершенно целую. И потащили к неподалеку стоящему «Уралу».
Вертолет сел, не снижая оборотов двигателя. Олега потащили к нему через вихрь, раскрученный лопастями. Его закинули вовнутрь, усадили на идущую вдоль борта скамью и зажали между двумя жилистыми террористами. Слева от пилота разместился Эго. Он махнул рукой и машина натужно оторвалась. Едва поднявшись над деревьями, «вертушка» резко накренилась, и Олег в иллюминатор увидел как на месте холма вздыбилась земля и осела в образовавшийся провал. Сквозь шум лопастей взрыва не было слышно.
Олег давно потерял счет времени, потому не смог бы сказать, через сколь часов внизу показалась кромка моря, кипарисы и ярко раскрашенная вертолетная площадка.
Олега вытолкнули из вертолета через отъехавшую в сторону дверь. Он понял, что стоит на крыше высокого здания. Подталкивая автоматами, его повели к приземистой будке лифта. Двигатель вертолета заглушили, и только воздух свистел в останавливающихся лопастях.
– Узнаешь места? – почти весело крикнул Эго, что стоял у края крыши, опершись на невысокое заграждение. – Иди сюда.
Олег подошел и глянул вниз. Он не любил высоты.
Олег понял. Это была крыша «Лазурного». Все возвращалось на круги своя.
Внизу было полно народа – за кольцом пустоты, ограниченным плотно поставленными грузовиками, БТРами и машинами «скорой помощи».
Повсюду мелькали каски спецназовцев, милицейские фуражки.
– Вот видишь? Мы привлекли к себе внимание. Главное, чтобы из наших действий ваше правительство сделало правильные выводы…
Последние слова были, видимо, адресованы не столько Олегу, сколько стерегущим его террористам.
– Ладно, давайте его к остальным…
Далее последовал очередной удар по голове…
-7-
…В затылке болело неимоверно. Взгляд фокусировался с большим трудом. Только через несколько минут Олег ощутил способность что-либо нормально соображать.
Олег огляделся и понял, что лежит одновременно на двух креслах в большом конференц-зале отеля. Он ничуть не удивился этому, ведь сразу догадался, что заложников, как принято, должны согнать в одно большое помещение…
Он ощупал себя: вроде все было цело. Только ребра почему-то болели. Видимо, те «спортсмены», кто притащили его сюда, наградили его несколькими хорошими ударами кроссовок.
Разобравшись с собой, Олег принялся изучать местность.
А вот здесь уже были все основания для депрессии. Эти террористы решили, видимо, не изобретать велосипед. Поэтому Олега не удивил вид большого пластикового тюка, лежащего на деревянной «трибуне» или «кафедре». Только вот эти неаккуратные провода тянулись вовсе не к микрофону… Такие же тюки были повсюду, в том числе – на руках у некоторых женщин, сидящих в зале.
В зал был полон. Некоторые сидели даже на полу. По периметру прохаживались давешние «спортсмены» и монотонно объясняли заложникам правила поведения.
Олег не мог поверить, что такое могло произойти именно с ним. Такие вещи происходят с кем угодно – только не с тобой…
Он закрыл глаза, открыл – картина не менялась, все было наяву…
И тут сзади раздался шепот:
– Только не оборачивайся!
Эта была Катя! Или Тварь – как вам больше нравится.
– Сиди тихо, – продолжил Катин голос. – Если заметят, что мы с тобой разговариваем – рассадят или убьют. Я все про тебя знаю. Я даже знаю, что мы здесь из-за тебя… Это не обвинение, не думай. Мне Либидо позвонил перед самым захватом.
– Они захватили статую… – едва шевеля губами, прямо в пустоту перед собой сказал Олег.
– Да, я тоже поняла, что заложники – это для отвода глаз. Куда ее дели?
– Наверх… Вертолет… У них есть вертолет…
– Слушай, Олег… Он же Эго…Видишь, я многое про тебя знаю… Ты и вправду мне понравился… Не думай, что я просто шлюха… Хотя, может и шлюха, но…
– Я сейчас о другом думаю…
– Правильно, о другом… Придумай, как будто бы мы спаслись, а? Как ты все до этого придумывал – я все читала… У тебя получится!
– На чем писать?! – мрачно прошипел Олег. – Да и не думаю я, что у меня что-то сейчас выйдет…
Олег вспомнил намеки Эго в своем странном сне – про то, что его лишат его дара…
– А ну, заткнулись! – раздалось над ухом, и Олег получил болезненный удар прикладом по голове. – Если не перестанете вести разговоры, будем наказывать. Как вон тех, что лежат сцене…
Среди нескольких тел, сваленных вместе, Олег узнал Федора Михайловича… Нельзя сказать, чтобы они были друзьями, но что-то вздрогнуло в душе…
Олег обернулся, как бы внимая говорившему, но в действительности для того, чтобы увидеть Тварь… Катю…
От глупой смазливой мордашки не осталось следа. Была осунувшаяся и растрепанная девица с огромным «бланшем» на поцарапанном лице. Видимо, по пути сюда она оказала серьезное сопротивление. И еще – она была связана.
Тем же прикладом Олегу дали понять – не оборачиваться!
Почему не вязали его самого, Олег не понял – видимо Эго в своей новой роли главаря террористов дал такое указание.
Впрочем, технические детали его занимали меньше всего.
Он думал о том, как продолжить «писать» без ноутбука, без ручки и бумаги…
Он внутренне порадовался тому, что, передавая диски Либидо-2, он сохранил тексты, уничтоженные в расстрелянном ноутбуке…
На сцену вытащили большой телевизор и включили новости. Там говорили о них… Через несколько минут в зал привели еще несколько человек – азиатов, один из которых показался Олегу очень похожим на убитого Эдика. Эго в обличии Артура указывал, как рассаживать вновь приведенных. На лицах террористов отражалось недоумение, но они выполняли приказ.
Затем Эго вышел на середину зала, прямо перед сценой. По бокам от него встали «спортсмены» с автоматами. Следом появился оператор с камерой, суетливо устанавливающий штатив, и бледная девушка, закрепляющая микрофон на воротнике пиджака Эго.
Оператор махнул рукой, и на всех экранах появилось лицо Эго.
Эго заговорил.
– Жители России! Мы захватили этих людей с целью привлечь внимание к тому, что я сейчас скажу.
– С некоторых пор мы располагаем технологиями, которые могут воздействовать на сознание людей. Мы можем управлять вами, внушать вам свои идеи и принципы…
Стоящие рядом с Эго террористы с изумлением уставились на своего «предводителя». Эго продолжал:
– Но мы не будем этого делать. Пока. В этом нет смысла. Так как нашу работу делают за нас ваши собственные правительства. Из самых благих побуждений через СМИ они лишают вас возможности критически оценивать действительность. Осталось только объединить вас в сеть. И для этого все готово. Собственно, вы уже в сети.
Эго достал из кармана и продемонстрировал камере сотовый телефон.
– Это первый шаг. Тестирование системы. А когда все будет готово – телефон уже не будет нужен. Достаточно будет вашего мозга. Тогда придем мы. Потому что мы готовы прийти. И знаем, как вами управлять правильно. Чтобы было лучше вам же самим…
– И не стоит этого бояться. Чем нарастающая глобализация лучше? Тем, что вы становитесь рабами мировых корпораций? Тем, что вам в повинность входит обязанность подчиняться рекламе и бесконечно покупать навязываемые вам товары? Тем, что ваш язык вытесняется стандартным набором слов в «Макдоналдсе»? Скоро не потребуется и этих слов – команда потреблять то или другое будет поступать вам в мозг. Вы этого хотите?
– Новый мир наступает. Но то, каким он будет, зависит от вас. Смогут ли до вас достучаться эти люди, которых сейчас держат под прицелом бойцы нового мира?
Изображение на экране задергалось, сменилось неподвижной заставкой, затем пошла какая-то реклама, тут же прервалась, снова появилась заставка.
Похоже было, что где-то в далекой студии творится паника…
К Эго подбежал какой-то небритый «спортсмен» и срывающимся голосом закричал что-то непонятное, вслед за ним кричать стали другие террористы.
Видимо, назревал раскол. Эго явно сказал что-то лишнее.
– Ну, давай же, придумай что-нибудь! – раздался сзади умоляющий голос Кати. – Сейчас же стрельба начнется!
Олег закрыл глаза и попытался представить себя, сидящим за компьютером в своей комнате… Не получилось. Он глубоко вдохнул и снова попытался представить себя перед клавиатурой. Но на этот раз – в офисе. Получилось фальшиво и картонно… Он не мог уйти от реальности… Не мог, когда вокруг него жались друг к другу перепуганные люди, еще больше, чем боевиками, напуганные сюжетами из новостей и разговорами о предстоящем штурме… Не мог он представить себя пишущим на какие-то абстрактные темы, когда «спортсмен» сбил с ног и выстрелил из пистолета глушителем в какого-то мужчину возле запасного выхода… Когда из толпы незаметно поднялось около десятка невзрачных мужчин азиатской внешности и набросилось на тех, кто держал бомбы в пластиковых мешках, на клубки проводов и на «спортсменов». Когда в одном из азиатов Олег узнал живого (живого!) Эдика, и когда тот второй раз упал, перечеркнутый автоматной очередью. Когда люди стали прятаться от пуль за разлетающимися в щепки спинками кресел, а один из «спортсменом» заорал: «взрывайте все!!!»
И когда тот «спортсмен», что стоял на контакте детонатора, неуверенно огляделся и стал поднимать ногу, Олег обхватил голову руками и закричал:
– Вход в Структуру! Подтверждаю!
-8-
Это было похоже на тот сон, когда он «живьем» увидел Эго. Только сейчас он стоял не в грязном подвале, а в центре просторного помещения, обставленного мебелью 19 века. На стенах в тяжелых рамах висели старинные картины и гобелены, роскошный паркет покрывал пол.
Все здесь дышало историей и властью.
За небольшим столом, который не очень вписывался в интерьер, сидел молодой человек в темном дорогом костюме и что-то печатал на ноутбуке.
Олег подошел поближе.
Ощущение реальности было потрясающим. Но Олег понимал, что никакая это не Структура. Это всего лишь образ. Но образы, как оказалось, могут стать вполне осязаемыми. Было бы только желание и способность выразить собственную мысль.
Мысли есть у всех. Но далеко не каждому удается выразить свою мысль на бумаге. Так, чтобы прочие, те, кому адресовано написанное, не просто прочли, а ощутили реальность того, что описано в тексте. Поняли, что все придуманное автором – правда , что описанный мир – живой, наполнен реальными людьми и живет собственной, уже не зависящей от автора жизнью… Как хорошо, что есть такие миры, куда в любой момент можно уйти, спрятаться на время от жестокой реальности.
Просто открыв книгу…
– Добрый день… Или ночь? Ах да! У вас ведь сейчас ночь…
Олег поймал себя на том, что свободно говорит по-английски. Во сне часто так бывает – ты можешь говорить на любом языке, и тебе кажется, что, проснувшись, снова сможешь свободно говорить на нем...
– К-кто вы? Как вы сюда попали?!
Молодой человек вскочил и принялся колотить себя по карманам, очевидно в поисках мобильника.
– Не надо никуда звонить, не надо звать охрану. – Олег успокаивающе поднял руки. – Я скоро уйду…
Молодой человек с недоумением посмотрел на телефон. Конечно, в этой реальности телефон работать не будет…
– Я хочу поговорить о книге, которую вы пишите…
– Книгу? Какую книгу? – молодой человек вдруг густо покраснел. – Я ничего не пишу. Я остался поработать с документами… Я секретарь…
Олег покивал.
– Вы… Проводите внутреннее расследование? – молодой сильно нервничал. – Я вас не знаю. Вот, смотрите, только документы… И… Пожалуйста, предъявите ваши документы и ордер…
Олег не ожидал такой реакции. Эк их тут строго держат… А, может, это и правильно? На работе надо работать, а не триллеры писать…
– Я не занимаюсь никакими расследованиями, – сказал Олег. – Я хочу просто поговорить с вами. Охрану звать бесполезно. Она не услышит.
Молодой человек кивнул. Но, видимо не потому, что поверил Олегу, а потому, что был уверен в способности Олега пресечь любые, нежелательные ему, попытки. Ведь если человек проник ночью в Белый дом, значит, у того самые серьезные намерения.
Олег походил по комнате, оглядывая обстановку.
– Я не представился. Олег.
– Оу-лег? – с трудом повторил молодой человек.
– Я русский. Да брось, ты бледнеть… Как тебя-то зовут?
– Майк…
– Очень приятно. Понимаешь, Майк… Это очень долго рассказывать. Но, видишь ли, я тоже пишу…
– Вы писатель?
– Не знаю. А ты – писатель?
– Нет… Пока нет. Но, может быть, если удастся издать книгу…
– Так ты, все-таки, пишешь?
Майк обреченно пожал плечами.
– Скажи, а никаких странностей с тобой не происходит – в связи с твоей книгой?
– В смысле? Какие это странности?
– Ну… Например, чтобы ты написал что-то, а потом с тобой приключилось нечто похожее в действительности.
Майк задумался.
– Н-нет. Нет, вроде ничего не происходит.
Олег задумался. А, может, он ошибся? Может, просто нафантазировал себе? Слепил предположения из обрывков информации?
Взгляд Олега остановился на старинной статуе рыцаря из черного камня, что стояла в углу.
– А… Эта статуя – она откуда?
Майк пожал плечами:
– Можно посмотреть.
Он подошел к статуе, склонился над невысоким постаментом и прочитал вслух:
– «Привезено в 1945 году в качестве военного трофея из Рейхсканцелярии нацистской Германии. Подарок союзников».
Олег кивнул. Ну, да, чего-то такого он и ожидал…
– А о чем книга, Майк?
Майк снова замялся, но потом решился:
– Книга о мировом терроризме. Меня давно интересует эта проблема. Вначале это был просто рассказ. Фантастический. О теракте в Нью Йорке. Но после 11 сентября, сами понимаете… Издать не было никакой возможности. Я продолжил. И скоро, возможно, получится целый роман…
У Олега перехватило дыхание.
– А о чем сейчас пишешь? На чем остановился?
Майк снова покраснел и исподлобья посмотрел на Олега.
– О теракте в России. Захват отеля… Но это всего лишь фантастика! Такого еще не было!
– Ты за новостями следишь? – хмуро спросил Олег. – Страшно спрашивать, о чем ты еще написал…
Майк задумался. Глаза его быстро обрели более округлую форму…
– Да… Действительно… Я многое предугадал. Вы хотите сказать?...
– Ты давно здесь работаешь?
Майк криво улыбнулся:
– Вы не поверите, но уже две администрации подряд… Мне очень хотелось остаться – и представьте себе… Оставили. Хоть это и против правил.
Олег понял, что предчувствия его не обманывали.
Он не один такой. И Федор Михайлович не уникум.
Целые президентские администрации, оказывается, творят здесь реальность по своему хотению и разумению. А также какой-то юнец, который мечтает издать свой бестселлер и прославиться, как Стивен Кинг…
И все желания, смутные мысли и бредовые идеи, хорошее и дурное настроение какого-то клерка в Белом доме обрушивается на несчастный земной шар.
А может, дело вовсе не в мистической трофейной нацистской статуе?
Может, это способности молодого человека? Ведь могут же многие писатели водить за нос целый мир? Все плюются, говорят, что это низкий жанр, пошлость и примитив – но читают!
Да и что может сделать Олег в такой ситуации? Ничего. Все его оружие – в нескольких словах…
– Майк, скажи пожалуйста, как заканчивается твоя история про теракт в России?
– Пока не решил. Но история учит, что в таких ситуациях «хэппи эндов» не бывает…
– Да, это так. Но, может, ты изменишь это правило? Может, эта история закончится хорошо?
Майк скривился.
– Я серьезно. Это очень и очень важно.
– Зачем это вам? Вы всерьез думаете, что я смогу повлиять на действительность?
– А почему бы и нет? Многие писатели своим трудом изменили действительность. Если бы не Шекспир – мир бы выглядел чуть-чуть иначе. А если вычеркнуть из истории больше писателей – мир был бы совсем другой. И вряд ли – лучше…
– Постойте… Но если вы говорите, что я своими текстами могу менять действительность… Ведь можно попробовать использовать это во благо! Можно писать о новом, более совершенном мире! О справедливом демократическом обществе на всей планете! Это же…
Олег нервно засмеялся и закачал головой. Его осенило поразительной догадкой
– Майк, я вижу – ты хороший человек. И, наверняка, талантливый. Но я тебя умоляю – пожалуйста, не пиши ничего «о новом мире» и «справедливом обществе во всем мире»!
– Но почему?!
– Да потому, что один человек уже писал об этом. Его звали Владимир Ильич Ленин.
– Вы хотите сказать…
– Да. Намерения-то в написанном, может, были самые лучшие. А вот как эти тексты воплотились в действительности… И не в обиду: в вашей администрации, небось каждый день пишут о демократии во всем мире. Километры текстов. И посмотри, что в этом самом мире творится…
– Я не согласен с вами…
– Майк, я не хочу с тобой спорить. Пусть об этом спорят политики. Я прошу тебя только об одном: пусть описанные тобой события в России закончатся хорошо. Пусть там больше не погибнет ни одного человека… Я не могу просить за все человечество. Но за несколько человек, с которыми связана моя жизнь… Пожалуйста…
Майк смотрел на Олега и задумчиво чесал в затылке.
Конечно, ему нелегко переварить сказанное. Он должен пройти весь путь. Как Олег.
И, к тому же, он так уверен в собственной правоте! В правоте своих идей, принципов и того, что ему говорят ежедневно… Ведь мир – он не только такой, каким его видишь. Он еще и такой, каким его тебе преподносят авторитеты.
– Хорошо, – сказал, наконец, Майк. – Может, вы в чем-то и правы. Я подумал и понял – у меня в книге все действия террористов удаются и уносят жертвы. Для убедительности надо сделать исключение из правил…
«Ничего ты не понял, – подумал Олег. – При чем здесь убедительность? И при чем здесь правила, когда у тебя на кончике пера – живые люди?»
Впрочем, сколько уже убеждали людей, живущих в этом доме! Все, как один, они были уверены в собственной правоте, и никому еще не удавалось переубедить их. Может, Майк поймет, наконец, что мир огромен, и не все хотят жить по написанному здесь сценарию?..
– Спасибо, Майк, что выслушал меня. Когда-нибудь я приду к тебе с твоей книгой за автографом…
– Вашими б словами…
– Прощай! И… Выбросьте вы отсюда эту статую. Она здесь не смотрится.
-9-
Когда Олег открыл глаза, все было кончено. На полу лежало несколько тел – «спортсменов» и вьетнамцев – он сразу понял, кто были эти отчаянные люди. Ни одна бомба не взорвалась. Не потому, что стоявший на контакте детонатора террорист плохо исполнил свою зловещую роль.
Просто Олег решил: хватит придумывать зло… Его и без того достаточно…
Он так и не понял, как за какие-то секунды в ЭТОМ мире ему удалось достроить и свести воедино свои воображаемые миры. Они просто вспыхнули у него в сознании – сразу, во всем своем объеме и истории, будто бы в действительности реализовался тот самый принцип сжатия «персонального времени».
Вот к чему были все эти «дальневосточные агенты»: они нужны были только для того, чтобы однажды спасти его и его друзей. А может, и не для этого вовсе. Но ведь если ружье висит на стене в начале книги…
А статуя… Черт с ней – пусть ее историю пишут политики. Тем более, что теперь она просто груда камня. Идол, которому можно поклоняться, и не более. Хотя сила идола вовсе не во внутреннем устройстве. А в желании людей видеть силу и мощь воображаемого божества…
Главное, во что теперь верил Олег – это в материальность СЛОВА.
Кто-то, сочиняющий в своем выдуманном мире его, Олега, судьбу, сам обрел плоть и кровь, благодаря Олеговой фантазии. Это казалось невозможным, но ведь спасение пришло оттуда…
А может, и нет никаких воображаемых миров, а есть только реальные, которые мы всего лишь открываем, благодаря неведомому никакой науке чувству? А может вся жизнь и состоит из сотворения миллиардов новых миров?
Может, сидят сейчас по всему миру тысячи известных никому неизвестных людей и пишут наши судьбы. По-английски, по-русски, по-арабски…
Кто знает…
Хорошо одно: вот улыбается Олегу симпатичная и все еще загадочная девушка с синяком под глазом, который все же не в состоянии лишить ее обаяния. Вот, сверкнув «корочками» и пробравшись сквозь плотно стоящих спецназовцев, бегут сюда Либидо и Свин. Эти люди в этой реальности для него пока еще закрытая книга. Пока.
Жаль Федора Михайловича. Он, почему-то, выпал из сюжета… Если можно так сказать про человека… Видимо, нельзя надеяться дословно написать жизнь… Как и слишком верить в свой зловещий рок….
Вот маленькое для человечества, но громадное для человека чудо: из-под безжизненных тел поднимается воскресший во второй раз Эдик. Лицо его искажено гримасой боли, но он жив! Он осторожно снимает с себя лохмотья одежды и расстегивает облегающий бронежилет. Тот просто усеян блестящими металлическими бляшками…
Олег подошел к сцене. На полу лежал Эго. Его странное «альтер-Эго» В оболочке террориста Артура.
Хочется надеяться, что его последнее послание найдет своего адресата, и что оно действительно стоит жизни.
Странно вот так стоять над телом придуманного тобой героя. Того, кто придумал тебя. Еще страннее, если понимаешь, что на полу – ты сам…
К нему сзади подошел Эдик. На его плечи была накинута «трофейная» спортивная куртка.
– Ну, вот. Все кончилось хорошо, – сказал он.
– Хорошо? – скривился Олег.
– Очень хорошо для миллионов людей. Страшное оружие не попало в руки террористов. Жаль, что оно не досталось и хорошим людям…
– Хорошим людям оружие ни к чему, – сказал Олег. – Вообще – черт с ним, с оружием. Главное, что вы живы.
– Это хорошо, – кивнул Эдик. – Хотя и не главное. Надеюсь, что вы – хороший человек.
– То есть, – не понял Олег.
– Вы – такое же оружие, как была эта проклятая статуя. Так не стреляйте по воробьям. А тем более – по людям.
– Не буду, – отозвался Олег.
Зал быстро наполнялся спецназовцами и спортивного вида гражданскими. Те оттесняли людей от сцены и от тюков со взрывчаткой.
А на задних рядах кресел двое молодых людей осматривали место побоища жадными взглядами. Один из них незаметно водил из стороны в сторону невзрачным тряпичным свертком.
– Николя, сцену, сцену возьми крупным планом!
– Знаю, Санчес. Не учи ученого…
– Будем выходить – сними тайком все, что перед первым рядом…
– Ты гонишь, Санчес. Чтобы у меня отобрали камеру и записи? Я такого не переживу! Я ее брошу здесь и попытаюсь хоть кассету вынести.
– Бросишь камеру? Ты знаешь – сколько она стоит?
– А ты знаешь, сколько стоят те кадры, которые я сделал? Не знаешь? Ну, если протащим пленку – я тебе расскажу. Закачаешься…
-10-
…Они сидели на берегу моря, кидали в него камешки и впервые за все время откровенно болтали друг с другом…
Они были совсем другими, вовсе не такими, какими он описал их в своих «Мультилюдях».
Они были гораздо лучше. Потому что были настоящими…
– Самое загадочное, – таинственным голосом рассказывал Либидо. – О чем этот Эдик общался с руководством – неизвестно, но статуя самым таинственным образом исчезла. И нам запретили вообще вспоминать о ней. Грозились даже стереть память…
– А это и впрямь возможно? Я про память, – спросил Олег.
– Много чего возможно в этой жизни, – многозначительно произнес давешний психолог, а теперь – просто Свин. Елки-палки, как же не шла ему эта кличка!
– Жалко, конечно, – посетовал Либидо. – Мы так и не поняли, как она действует…
– А может, никак она и не действует, – отозвался Свин. – Просто кому-то очень хочется молиться новому божеству. Хорошо, что она исчезла. И без нее у нас скоро будет дел по горло…
Они созерцали закат над задумчивым морем и слушали крики чаек, кружащих вокруг башни сотовой связи…
– Пап, напиши за меня сочинение, а?
– Это еще с какой стати?
– Ну, ты знаешь – я ненавижу писать сочинения. У меня все равно не получается…
– То есть, ты хочешь, чтобы от твоего имени писал кто-то другой? А ты просто подпишешься под этим?
– Не понимаю… О чем ты?
– Вначале напишут сочинение. Потом заявление…
– При чем здесь…
– Потом от твоего лица будут писать газетные статьи, подписываясь именем народа. А тебе нечего будет возразить – ведь от твоего лица пишут всегда…
– Потом вместо тебя поставят крестик в избирательном бюллетене… И этот мир будет написан другими…
– Как это?
– А очень просто. Интересно, правда, что ты будешь делать, когда уже твои дети будут просить тебя написать им сочинение?
– Ну уж, я не откажу, конечно…
– И что же ты напишешь, если ты сам не умеешь? И что же – все повторится сначала?
– И что же делать?
– Пиши сочинение. Я уверен, тебе есть что сказать.
– И что писать?
– Все, что хочешь. Это будет твой мир…
– Так сочинение – о Пушкине… Тоска зеленая.
– Даже Пушкин в твоем мире будет особенным. Только таким, каким его видишь ты. Ведь никто не может запретить тебе творить свой мир по своему разумению. Даже Пушкин.
– Ты серьезно?
– Серьезнее не бывает.
– …Эй, мечтатель, открой глаза.
Олег вышел из полудремы и поежился от прохладного бриза. Тварь смотрела прямо ему в глаза, и ее волосы щекотали ему шею.
– Я тут подумала… – ее глаза сверкнули озорным огоньком, и Олег невольно напрягся, ожидая подвоха. – Видишь, как все обошлось… Но тебе просто необходима еще одна вещь, без нее ты теперь просто не сможешь жить так, как это действительно нужно тебе…
И она протянула ему плоский предмет, перевязанный, словно коробка конфет, мятой видеопленкой.
Олег удивленно поднял брови, хотел было возразить, что не примет такой дорогой подарок, но потом понял, что именно она имела ввиду.
И ощущение жизни сразу же обнадежило его новым смыслом.
Ведь это был новый ноутбук.
Краснодар, 2005
