Флот «Евразия», группа флотов «Доминион»

Дариуш Маримуца и Рахмансулла Раджабов изучали вводную около часа. В принципе задание можно было описать несколькими фразами — скрытно прибыть в пределы системы Тсурры и с расстояния двести — триста мегаметров от светила осуществить предварительную наводку на стратегическую базу шат-тсуров, резиденцию императора Унве. Однако на каждый пункт вводной имелась масса комментариев и ссылок, так что разбираться пришлось дольше, чем казалось сначала.

Потом познакомились с ботом — удивительно ладным и совершенным кораблем вип-класса. Парламентерскому боту азанни, на котором Маримуца, Раджабов и десантники год назад летали на снежную Ухту, этот, увы, уступал и камуфляжный модуль имел не элитного, а только продвинутого класса. Но сравнивать с регулярными ботами его все равно было грешно — разница на несколько порядков.

С кораблем сживались почти трое суток. К вечеру третьего дня на флагманском линкоре «Евразия» Маримуца знал вип-бот не хуже собственного кармана. Забавно, но именно в тот момент, когда Дариуш решил, что дальнейшее ознакомление будет пустой тратой времени — все довершит полет — и прозвучал вызов Реджинальда Финнея, куратора процесса подготовки.

— Капитан?

— Да, сэр.

Реджи был немного моложе Маримуцы, но служил при штабе «Доминиона» уже восьмой год. Воинского звания не имел, выдвинулся по линии советников. Скорее всего Реджи происходил из богатой и знатной семьи — Маримуце иногда хотелось смачно зарядить ему в нос и удостовериться, что кровь польется голубая, а не как у всех. Держался советник сухо и подчеркнуто вежливо, но чувствовалось, что себя он считает неизмеримо выше каких-то там офицеришек. Однако дело Реджи Финней знал безукоризненно и по части подготовки Маримуца при всем желании не смог бы высказать ни единого нарекания.

— Капитан, прилетел ваш экипаж. Сейчас их расселяют, а через двадцать минут извольте прибыть на представление, палуба шестнадцать, учебные классы, аудитория маневрового пилотажа. Разумеется, это касается и флаг-лейтенанта Раджабова.

— Есть, сэр, через двадцать минут.

— Спасибо.

Это «спасибо» в конце каждого разговора особенно бесило Маримуцу. Видимо, и сейчас на лице отразилось нечто такое… сообразное моменту.

— Ничего. — Рафик похлопал приятеля по плечу. — Станем героями расы — непременно набьем ему рожу. По очереди и одной рукой, чтоб не трындел никто, что хлипких обижаем.

Маримуца только вздохнул:

— Ладно, пошли. Нам только топать минут десять. Опоздаем — начальству ведь настучит…

Маримуца лукавил: Реджи Финней, при всем его высокомерии, был не из стукачей. Однако при малейшей оплошности обдавал таким холодным и молчаливым презрением, что хотелось сначала удавить его, а потом застрелиться от осознания собственной неполноценности.

Из базис-ангара на общедоступные палубы вел всего один лифт. А вернее, Маримуца с Раджабовым знали только об одном — линкор-флагман даже им, флотским офицерам, повидавшим немало, глянулся неописуемо огромным. Это был даже не летающий город — нечто большее. Рукотворный жилой астероид, напичканный оружием, энергетическими установками и мириадами типов разнообразной машинерии. Маримуца, попавший на борт линкора впервые, боялся теперь вообразить, что же собой представляют дестроеры и мегадестроеры галактов. Флагман «Евразии» по галактическим меркам заметно превосходил средние корабли и немного не дотягивал до больших. Корабли существовали еще сверхбольшие; под гигантские икс-приводы галакты кораблей не строили, монтировали их прямо на специально подготовленные естественные небесные тела.

До указанной аудитории добрались за двенадцать минут. У перепонки дежурили двое пехотинцев-пустотников при лучеметах. Когда Маримуца и Раджабов подошли вплотную, пехотинцы синхронно щелкнули каблуками и вытянулись (ну да, при оружии честь не отдается), потом один предупредительно расслоил перепонку, придержав ближний к себе край. Маримуца благодарно кивнул — ребята старались, да и вообще эти три дня все встречные действительно смотрели на них как на будущих героев.

Для подготовки операции «Группер» на флагмане выделили целый сектор, поэтому каждый, кто имел туда допуск, хотя бы смутно представлял себе: готовится нечто важное, если не эпохальное.

В аудитории (кто б сомневался!) уже пребывал Реджи, трое его помощников и несколько людей и галактов. Едва Маримуца миновал перепонку — все, кроме держащихся особняком советников, встали.

— Вольно, — скомандовал Маримуца как старший по званию и остановился между столами и проекционной стеной, внимательно рассматривая свой будущий экипаж.

Первый, на ком остановился взгляд, был не кто иной, как герой обороны Солнечной Нери Йонас — простой штатский инженер, чей лик недавно стал известен всей доминанте. Голографии и плакатов с изображением Йонаса и Гектора О'Риди успели нашлепать несколько миллиардов и разместить буквально везде.

О'Риди, кстати, тоже присутствовал, только в отличие от плакатного образа он уже не был одноруким: то ли приживили бион, то ли сделали протез. Реджи немедленно захватил инициативу:

— Господа! Имею честь представить вам командира корабля капитана Дариуша Маримуцу (Маримуца кивнул) и его заместителя Рахмансуллу Раджабова (Раджабов кивнул).

Тоном солидного конферансье Реджи начал церемонию представления — хоть она, говоря откровенно, на флотах с такой помпой редко когда проводилась.

— Господин капитан, господин флаг-лейтенант! Извольте, ваш экипаж! Первый пилот — Заузи-Айниц!

Поскольку маленький азанни не мог встать — даже во весь рост он едва достанет до пояса человеку среднего роста, — он, чрезвычайно изящно двигаясь, вспорхнул, сделал над столом мертвую петлю и мягко опустился на столешницу, на то самое место, где сидел перед взлетом. Его сальто было настолько выверенным и безукоризненным, что сразу пропадали малейшие опасения за пилотаж разведывательного бота.

— Боевой пилот-истребитель, более сотни вылетов, десятки уничтоженных и поврежденных кораблей противника, в том числе два легких клипера, монитор и полудредноут. Последняя машина — штурмовик-четверка, «Найтар», седьмая ударная группа флота «Африка».

Маримуца кивнул маленькой птице, как того требовал флотский устав и кодекс старших рас. Азанни отсалютовал крылорукой.

— Второй пилот, — продолжал представление Реджи, — Гектор О'Риди. Хоть Гектор и лицо гражданское, на время операции ему присвоено звание сержанта. После известных событий в Солнечной Гектор прошел курс лечения в вип-клинике на Лазурном Шепоте, а также перенес замену напыленного нейрочипа. Кораблем он способен управлять в бинарном режиме, подключаясь напрямую к полетному интерфейсу. Смею заверить — довольно редкое умение. Кстати, еще в старые времена Гектор заслужил звание пилота-аса и прозвище Ювелир.

Вопреки всем уставам и кодексам Гектору О'Риди Маримуца с удовольствием пожал руку:

— Как давно вы летаете с чипом, сержант?

— Живу двенадцать лет, летаю — полтора. С чипом старого типа мне было запрещено пилотировать корабли с людьми на борту, а на хайтековский не хватало денег… Спасибо, вот, поставили…

— Отлично. Полетаем! — Маримуца подмигнул и приблизился к следующему члену экипажа.

— Бортинженер. Хатолиламай. Как изволите видеть — цоофт. Последнее время воевал на том же «Найтаре». Как мне сообщили из техслужбы группы — сказать, что Хатолиламай опытный технарь, значит, ничего не сказать.

Инженеру Маримуца отсалютовал ладонью — большинство инопланетян избегало физических контактов с представителями иных рас.

— Боты вип-класса щупали, инженер? — поинтересовался Маримуца.

— Неоднократно. Разведчики этого типа неплохо знаю.

— Замечательно!

— Второй инженер — прекрасно всем известный Нери Йонас. Прошел спецкурс по кораблям вип-класса. Боевого опыта почти не имеет, зато блестяще доказал, что…

— Спасибо, господин Финней, — тихо перебил Реджинальда Нери Йонас. — Я уже столько раз слышал…

— Действительно, не будем, — поддержал Маримуца, пожимая Йонасу руку. — Рад, что вы в моем экипаже, Нери.

Инженер скупо улыбнулся. Похоже, внезапно свалившаяся слава и известность его тяготили.

— Стрелки — Кира Стойкова и Анжела Андреюк. Воевали на «Найтаре»…

— Ага, «Найтар», значит, в полном составе?

— Именно так, капитан.

— Хорошо. Прикатанный экипаж — всегда хорошо.

Девчонки были — смерть мужикам! Одна длинноволосая блондинка, вторая — брюнетка с короткой стрижкой. Но взгляды у обеих были из разряда «не подходи», только разной полярности. Если подойдешь, Кира, вероятнее всего, тут же разорвет на части, а Анжела попросту заморозит, как а'йеш-десантник. Собственно, об этой парочке Дариуш даже слышал ранее: мол, есть в седьмой группе «Африки» две звезды, скелетиков колошматят в боях, а между боями раздирают сердца всему мужскому контингенту группы. Никогда бы не подумал, что придется ими командовать!

— Приветствую, дамы! Руку пожать можно, не пристрелите здесь же? — справился Маримуца.

Кира обворожительно улыбнулась, протягивая руку Дариушу, потом Рафику. У Анжелы во взгляде незначительно поубавилось льда — и только.

Из неназванных остались только коллеги Реджи да еще примостившийся в самом углу свайг в форме психолог-подклана. Какого именно из кланов Свайге, Маримуца не разобрал, их у союзников-ящеров было немыслимо много по всей доминанте, но эмблему психологической службы не узнать было трудно.

— Кроме полетного экипажа бот понесет еще спецгруппу, семь человек. — Реджи на секунду заглянул в записи. — Они сейчас заняты тренажами, могу перечислить фамилии. Нужно?

— Да лучше потом, что мне скажут фамилии? — усомнился Маримуца.

— Скажут, скажут. По крайней мере две должны сказать — Веселев и Шулейко.

— А, — слегка удивился Маримуца. — Искатели! Снова вместе, снова рядом…

«Если это совпадение — то из ряда вон выходящее, — подумал Маримуца. — По-моему, нас просто ведут параллельными курсами. Табаска, все Табаска, чтоб я позеленел — все она виновата».

А впрочем — какая разница? Знакомые в экипаже даже лучше, особенно внятные знакомые. А оба искателя остались в памяти Маримуцы и Раджабова вполне внятными ребятами.

— Коллега Шхэ Суон, — Реджи указал на свайга, — назначен штатным психоаналитиком процесса подготовки. На задание он с вами не пойдет, но весь процесс тренажей будет контролировать.

Свайг поднялся на ноги и развернул гребень — как оказалось, в двух местах гребень был поврежден, скорее всего из бласта или лучемета задело. Коллега-психолог явно успел понюхать боевых действий.

— Приветствую! — Маримуца привычно отсалютовал ящеру и обратился сразу ко всем с этой минуты подчиненным: — Господа! Рад приветствовать вас в качестве капитана экипажа. Мой зам также всех вас приветствует. Мы надеемся, что выполним возложенную на нас миссию наилучшим образом, поскольку тут собрались профессионалы из профессионалов, лучшие из лучших! Самое правильное, что мы можем сейчас сделать, — это немедленно приступить к курсу подготовки! А значит — за дело!

— Да окрепнет союз! — довольно дружно отчеканил на интере экипаж, включая свайга-психолога.

— За дело возьметесь несколько позже, — проинформировал Реджи Финней, перелистывая записи в маленьком видеокубе перед лицом. — По графику сейчас акклиматизация и сопряжение биоритмов. Если проще, то два часа свободного времени, вечерний чай и отбой. Подъем завтра в восемь по корабельному времени, кто не сверился — вон часы над перепонкой. Устраивайтесь, знакомьтесь. Завтра — ознакомление с кораблем и пробные вылеты. Есть вопросы? Нет? Тогда все свободны. Капитан, прошу вас задержаться на пару минут. Спасибо.