Пехтура оказалась народом весьма шустрым: едва Маримуца и Раджабов дошли до штаба, началось экстренное совещание. Заседали недолго, среди бывших десантников и спецназовцев не нашлось любителей без толку болтать. Задача перед «пиратами» стояла простая: найти где-то там, внизу, президента Клондайка и захватить его в плен. В сущности, собравшиеся лишь распределили роли в давно проработанном плане.

Местоположение президента было известно: загородная резиденция килоунах в ста к юго-востоку от столицы. План не казался невыполнимым, да и вообще был достаточно прост: крейсер входит в атмосферу и зависает над заданным местом; затем высаживает наземный десант. Для вящего впечатления решили не пользоваться камуфляжем, пусть аборигены потрепещут перед могуществом пришельцев из соседней галактики. Двухсот человек по идее должно было хватить — ведь это две полноценных роты, с поддержкой мобильной артиллерии (в каждом взводе по четыре орудия против обычных двух), воздушной поддержкой (истребители и штурмовики будут прикрывать и крейсер, и высаженный десант от авиации противника — хоть она и исключительно атмосферная, а шороху наверняка способна навести, если зевнуть атаку). Но счет ворон и шапкозакидательские настроения среди «пиратов» были не в чести: здесь собрался народ стреляный и бывалый. Профессионалы.

Двадцати минут хватило, чтобы расписать операцию пошагово; аналитики как раз подкинули достаточно точные координаты резиденции и первичный анализ организации президентского охранения.

Маримуце и Раджабову, а также еще нескольким офицерам «Атлантики» выпало изображать почетный эскорт при парламентере — если президент не станет дурить и покорится, как сформулировал капитан крейсера, обстоятельствам неодолимой силы. Парламентером шел мрачноватый тип, несомненно, представляющий разведку.

Выброску решили проводить комбинированную: и посредством гравилифтов, и ботами.

К выполнению приступили сразу же по окончании совещания.

Дариуш Маримуца за почти пять лет военной службы не раз нес боевое дежурство и не раз принимал участие в боевых операциях. Однако ввиду особенностей военной специальности собственно стрельбой и беготней ему заниматься почти не приходилось — разве что на Табаске. Пилотирование кораблей наблюдения и разведки — особое искусство, оно тоже ценится весьма высоко, но в десанте почетными и уважаемыми являются совсем другие навыки.

Наверное, поэтому Маримуцу и Раджабова сразу же отловил плотный широкоплечий парень с обожженным лицом.

— Привет. Наблюдатели? — спросил он, переводя взгляд с одного на другого.

— Наблюдатели, — уныло подтвердил Маримуца.

— Офицер Хрофецки, — представился десантник. — Ротный. Пойдете со мной в боте.

— Ясно, — вздохнул Маримуца. — Может, хоть ты скажешь, на кой ляд нас гонят в десант?

— Понятия не имею. Приказ.

Маримуца кивнул:

— Так я и думал. Извини, коллега, нам очень не хочется путаться у твоих молодцов под ногами. Поэтому сразу предлагаю: определи нас куда-нибудь, где мы сможем принести хотя бы минимальную пользу. А…

— Я ж сказал, на кэ-шэ-бэ. Там две «Зорьки» имеются, но мы обычно пользуем только одну. Вторая — в вашем распоряжении.

Хрофецки взглянул в глаза Маримуце.

— Я ж все понимаю… — добавил он уже мягче. — Спасибо за то, что и вы все понимаете.

«Хоть с этим повезло, — облегченно подумал Маримуца. — Внятный парень командует десантурой, не выделывается и все такое. Так бы и дальше».

Наблюдатели прекрасно представляли все возможные радости от присутствия чужаков в сбитой и прикатанной команде. Все равно что в отлаженный и смазанный механизм сунуть титановый лом — как раз между шестеренок.

— Там с нами еще один шпак прилетел, — на всякий случай предупредил Маримуца. — Искатель.

— Веселов?

— Ага.

— Я в курсе, — кивнул Хрофецки. — Этот пойдет вниз. Говорят, ищейка по призванию. Поглядим, может, и правда.

— Он нормальный парень, — поспешил заверить Маримуца. — Мы с ним партизанили одно время.

— Да знаю я, — усмехнулся Хрофецки. — У меня один взвод чуть ли не сплошь гиды с Табаски.

Брови Маримуцы дружно поползли вверх, на лоб:

— Даже так?

— Ага. Ладно, время, вернемся — поболтаем.

И в сторону:

— Литтл!

— Я! — отозвался долговязый хлопец в джинсах и легкомысленной белой майке с полуголой девицей на груди. Лицо его тоже было знакомо по бегству с Табаски, хотя имени Маримуца не помнил — вроде бы этот долговязый пребывал среди раненых и большую часть памятного полета провалялся в бессознательном состоянии.

— Проведи к кэ-шэ-бэшке!

— Яволь!

Под аббревиатурой КШБ подразумевался батальонный командно-штабной бот.

Тот, кого назвали Литтлом, по-хозяйски оглядел наблюдателей и хитро прищурился:

— Ага. Команду продолжают собирать. Ну, пойдемте, герои Табаски. — И не без артистизма проинформировал: — Плюнуть некуда на «Атлантике», кругом мы. Чую, грядет вторая серия.

— Да, мы уже встречали как-то одного из ваших — Валти, если имя не путаю, — кивнул Маримуца.

Это было еще до странного вызова на исследовательскую базу, где наблюдатели имели две беседы с какими-то маловразумительными типами из некоей «хозчасти». От оной «хозчасти» за версту разило спецслужбами; Маримуца с Раджабовым напряглись было, но на допрос обе беседы совершенно не походили. Так ничего и не поняв, наблюдатели отправлялись обратно на «Атлантику», причем не к привычным обязанностям, а зачем-то в ближайший десант.

По дороге к ангарам Маримуца то и дело косился на Раджабова — не нравилось капитану, что подчиненный и одновременно старый приятель неразговорчив и напряжен. Чего-то с ним не так, явно не так. Неужели переживает по поводу несуразного вызова в «хозчасть»?

— Рафик! — окликнул он Раджабова. — Ты чего нос повесил? Случилось что?

Раджабов покосился в ответ.

— Да так, — сказал он немного погодя. — Ищу подвох.

— В смысле?

— Никак не смекну, что мы здесь делаем, Дари! Опять нас суют не пойми куда. Невзирая на основную специальность. А что приключилось в прошлый раз, ты должен помнить…

— Да брось ты, — возразил Маримуца, хотя нельзя было не признать, что в словах Раджабова имеется определенный резон. — Мы люди военные, куда пошлют, туда и пойдем.

— Да я не об этом, собственно, — задумчиво протянул Раджабов. — Просто интересно: в какое дерьмо мы вляпаемся на этот раз?

— Хуже, чем на Табаске, уже не будет, — встрял в разговор провожатый. — И на том спасибо. Все, пришли…