Глава двадцать первая
Точно она повернулась к нему иной стороной души и грустно, трогательно и
нежно зазвучали струны, о которых он не знал или забыл.
Александр Серафимович
– У вас ус отклеился, - насмешливо сказала Катя хозяину замка, опять нацепившему маску Мередита.
Они все трое вернулись в тронный зал, где Мередит снова взобрался на свой золотой трон.
– Какой ус? - он нервно коснулся лица.
– Это я так, слова из одной комедии вспомнила.
– Перестала меня бояться?
– А вам непременно этого хочется?
Она и вправду изменила свое отношение к лже-Мередиту и подивилась тому, как Патрик, жестоко наказавший друзей якобы за лесть и лживость, сам прибегнул ко лжи, едва ли не худшей.
Выдавать себя за другого человека, не смущаясь даже тем, что у него отвратительная репутация! Полактия Фортунатовна вытащила его из такой зловонной ямы, за что другой ей бы руки целовал, а этот сидит на своем дурацком троне, как петух на насесте, и изображает из себя черти кого!
– А почему на вас произвело такое впечатление подлинное имя Мередита?
– Пустяк. Если не считать того, что он, а если точнее, Патрик, племянник моего мужа.
– Вы сказали, племянник? - переспросил маг, который только что изображал на лице полнейшее равнодушие. - Значит, вы - та иностранка-медсестра, на которой женился дядя Леон?
– За исключением того, что я давно уже не медсестра, а профессор истории, видимо, та.
– Значит, Мередит вовсе не бессмертный? - разочарованно сказала Катя, но тот сделал вид, что её разочарования не заметил. - Десять лет торчать в этом идиотском замке, не имея ни жены, ни детей... Разве Патрику уже поздно жениться?
– Ему всего тридцать два года, - ответила за Мередита Полактия Фортунатовна.
– Всего? Ему УЖЕ тридцать два!
– Катя, не будь такой жестокой. Мужчина может заводить семью и в более позднем возрасте.
– Все равно! - упрямо продолжала девушка. - У него вон уже и характер портится, как у старой девы...
– Вам не удастся вывести меня из равновесия, - заговорил Осборн-Мередит каким-то старческим дребезжащим голосом. - Я понял, что вы обе - лгуньи. Пытались убедить меня в том, что враги, а оказались добрыми приятельницами.
– Лгуньи? - разозлилась Катя. - На себя бы посмотрел! Носит чужое имя, чужое лицо, отрекся от родителей, которые дали ему такую прекрасную внешность... Красивый мужик превратил себя в какую-то высохшую мумию. Самозванный Кощей Бессмертный!
– Не какой-то там актриске мне указывать, - холодно вымолвил маг.
– Актриске? - взъярилась Екатерина; она могла бы равнодушно вытерпеть любые злопыхательства, но когда покушаются на святое? - Вот тебе!
Что-то вылетело из её руки, и в ту же минуту лоб всемогущего мага окрасился красным, голова откинулась назад, а глаза закатились.
– Ты убила его? - вскричала Полактия Фортунатовна.
– Чем? Гнилым помидором?
– А где ты его взяла?
– Здесь. На заднем дворе.
Они разом взглянули на Мередита.
– Cлишком много на него навалилось, - сказала Полактия Фортунатовна. Маги страдают от стрессов ничуть не меньше обычных людей. Любой бы на его месте растерялся. Подозревать в предательстве своих людей - это одно, а любимую женщину - совсем другое.
Она сделала несколько пассов в сторону трона, тело Мередита-Осборна поплыло по воздуху и плавно опустилось на один из стоящих у стены парчовых диванчиков.
Магиня взяла со стола салфетку и вытерла испачканный помидором лоб Патрика. Потом дунула в лицо, и он открыл глаза.
– Тетя, - простонал он, - разве я ещё не умер?
– Тетя! - зло прошипела Катерина. - Опомнился! Строит из себя всемогущего, а сам такой хилый.
– Молчи, девчонка! - трагически произнес Мередит. - Не видишь, мне плохо... Как чувствовал! Стояли бы в моем каменном саду ещё две статуи, и не знал бы я никаких хлопот.
– Послушай, Патрик, - ласково посмотрела на него Полактия Фортунатовна, - если мы тебе так докучаем, отпустил бы нас с миром, а?
– Отпустить? - он приподнял голову. - Чтобы вы по всему свету раззвонили, что я не настоящий Мередит?
– Ты можешь попросту стереть в нашем мозгу упоминание о тебе и о твоем замке. Мы с Катей разрешим тебе для этого покопаться у нас в головах...
– Стереть? А я, значит, останусь, как и прежде, злым бессмертным стариком?
– А разве мы заставили тебя им стать?
– Только о себе и думаете. Уже забыли, что у нас скоро турнир гладиаторов?.. Кстати, а для чего вы его задумывали? Были уверены, что ваши бойцы победят?
– Подозреваешь нас в нечестности? Нам просто нечего было терять, а турнир мог дать шанс победить.
– И тогда мы смогли бы отсюда уйти? - вмешалась в разговор Катя.
– Сами не смогли бы, - покачала головой магиня. - Мередит свой замок поставил на временном разломе. К нему ни со стороны не подойти, ни от него в нужное место дойти. Разве ты не заметила, что пейзаж за окном все время меняется? Мир будто проплывает мимо замка. Получается, как в сказке: пойдешь туда, не знаю, куда...
– Неужели мы здесь навечно останемся?
– Если Патрик будет добр, он откроет нам коридор. Нечто вроде моста через ров.
Катя упала в кресло и горько заплакала. Это называется безопасное путешествие? Она останется в этом противном замке, с этим мерзким Мередитом, а как же родители, институт, любимый город?
Мередит давно не видел, как женщины плачут, а сейчас, глядя на слезы девушки, он вдруг почувствовал в груди странное жжение. И что-то горячее подступило к его глазам.
– Она плачет? - спросил он у Полактии.
Та вздохнула и кивнула. Мередит пошел к выходу, но у двери остановился и упрямо произнес:
– В таком случае турнир гладиаторов переносится на завтра.
– Какой он все-таки твердолобый! - сказала Катя, вытирая слезы салфеткой.
– Англичанин, - с непонятной интонацией проговорила магиня. - Кажется, турнира нам не избежать.
– Тогда тем более надо обговорить условия. Нам нельзя проиграть. Пожалуй, я пойду к нему и все уточню.
– Может, пойдем вместе?
– Нет, вдвоем мы кажемся ему вдвойне подозрительными.
– Найдешь его апартаменты или тебе помочь?
– Это-то я сумею.
Катя сложила салфетку наподобие бумажного голубя, простерла над нею руку и сказала:
– Лети к Мередиту! Навестим всемогущего в его берлоге.
Салфетка замахала накрахмаленными концами и полетела прочь из залы.
За дверью, к которой привел её летающий кусок материи было тихо. "Птичка" для верности ещё помахала крылышками и белым комком упала на пол.
Катя постучала, но никто не ответил. Она тихонько толкнула дверь, которая тут же открылась, и вошла.
Георгий Мередит... Патрик Осборн стоял перед огромным во всю стену зеркалом и оправлял на себе золотую перевязь, отягощенную большим мечом.
На Катино осторожное:
– Можно?
Он ответил небрежным:
– Входи... Ну, и как я выгляжу?
– Потрясающе! - вырвалось у нее.
Патрик и вправду выглядел сногсшибательно. Пышные русые кудри непокорными прядями вылезали из-под золотого шлема. Зеленые с желтым глаза светились на загорелом лице - на крыше он загорал, что ли? - как два огня. Чуть тяжеловатый подбородок с ямочкой посередине придавал лицу особую мужественность. Орлиный нос возвещал о воинственности его хозяина.
– Ты находишь? - спросил он самодовольно.
Катя тут же ехидно осведомилась:
– Надеюсь, меня не посчитают льстивой и лживой?
– Не посчитают, - довольно улыбнулся тот, - потому что это правда.
Она едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Но Патрика можно было понять: столько лет считать себя уродом и обнаружить, что на самом деле ты красавец. Тут можно и рассудком подвинуться.
Жаль, что облик Мередита оставил на нем свой отпечаток. Полактия Фортунатовна вон до сих пор не изжила в себе кое-какие повадки попугая... Кстати, а где он?
Катя лишь вспомнила, как вредная птица тут же влетела в комнату и завопила:
– Повелитель Вселенной, джихангир Бату-хан пошел на Русь, чтобы подчинить себе этот дикий народ и покорить его огромные земли с юга на север и с востока на запад...
Видно, магиня знала наизусть какой-то древний манускрипт.
– Кыш! - махнула рукой Катя, подумав про себя, а не превратить его в воробья, но попугай словно прочел её мысли и стремительно вылетел кон.
Она поглядела внимательнее на Патрика: во что он разоделся! Тонкие в обтяжку темно-синие рейтузы вправлены в высокие сапоги с ботфортами. Поверх длинной не то рубахи, не то туники блестит кольчуга, а на ней та самая золотая перевязь...
– Мальбрук в поход собрался! - пробормотала девушка и мысленно ругнула себя:"Дальше-то - объелся кислых щей..." Он может и обидеться.
К счастью, всемогущий маг этого стишка не знал.
– Не в поход, а на турнир, - поправил он.
– Как - на турнир? - не поверила она. - Разве мы не договаривались, что в сражении будут участвовать только обыкновенные люди?
– А я и есть обыкновенный.
– Я хотела сказать, не обладающие магическими способностями.
– Дитя мое...
Опять этот покровительственный тон! У желчного старообразного Мередита он звучал естественно, а у молодого мужчины...
– Дитя мое, магические способности можно временно "повесить на гвоздик", как обычную одежду.
– Вы откажетесь от магии?
– Конечно, только на время турнира. Тетушка может проследить...
Полно, да стоит ли его отговаривать? Самоуверенность Осборна им только на пользу: чем слабее соперник, тем вероятнее победа. Каков бы он ни был спортсмен в прошлом, просидеть сиднем в замке десять лет...
– Вы согласны, что с каждой стороны должно быть по пять бойцов?
– Всего по пять? Сколько же будет длиться такой турнир?
– А вы хотели бы сражаться сутками?
– Признаться, я здесь застоялся. Идея турнира - самая удачная из всех, что в этом замке высказывались. Хорошо, для начала хватит пяти, - он бросил последний взгляд в зеркало и нехотя отошел, давая понять Екатерине, что теперь он - весь внимание.
– У вас уже есть кто-то на примете?
– В каменном саду стоит один неистовый рыцарь. Чем-то я ему не приглянулся.
– В образе Мередита?
– Конечно.
– А кому-то этот образ приглянулся?
– Не помню. Странно, не правда ли?.. Так вот этот рыцарь стал крушить в моем замке все подряд... Не желаешь на него взглянуть?
– Желаю.
Они пошли по аллее, усаженной невысокими уродливыми деревцами. Ветки их без обычных листьев, а как бы обросшие зеленым мхом, причудливо переплетались между собой, рождая в воображении человека всевозможные фантасмагорические образы.
– Интересно, кто насадил этих уродцев? - невольно вырвалось у Кати.
– Георгий. Он увлекался уродством во всех видах. Меня садоводство не привлекает.
– А в замке кто-нибудь ещё живет? - спросила она.
– Из людей - никого.
"Странно, кто же тогда выращивает помидоры на заднем дворе? Не хочет выглядеть обычным человеком? Не понимает, что нормальных людей привлекает именно это..."
Но вслух спросила она совсем другое.
– Скажите, Патрик, а вам меч не мешает?
Хозяин замка вышел на прогулку в кольчуге и с мечом.
– Почему, Кэт, ты все время старешься вывести меня из себя? - спросил он и остановился посреди аллеи. - Смеешься, дразнишь... Мне не нравятся такие девушки.
– Вот и хорошо! - воскликнула она. - Потому что мне не нравятся такие мужчины.
Она с удивлением заметила, как Патрик при её словах побледнел.
– А какие мужчины нравятся тебе? - тихо спросил он.
– Честные. Откровенные. Добрые. Те, с которыми не нужно притворяться и манерничать. Те, которые не станут угрожать женщине, а тем более меряться с нею силой. Хотя бы и магической.
– Значит, у меня нет шансов тебе понравиться?
– Как сказал один мудрец, никогда не поздно начать жизнь сначала. Попробуйте.
