Астархан повернулся вполоборота и показал на широкий подиум у себя за спиной. Воздух над подиумом помутнел, сделавшись похожим на глыбу грязного льда, а потом с резким хлопком покрылся трещинами и осыпался вниз, открывая взору лежащий на боку здоровенный цилиндр.

— Перед вами, — сказал Астархан, приподнимая правую руку, — первый в истории Звездной России боевой звездолет.

Следуя за медленным движением его руки, звездолет оторвался от поверхности подиума и поднялся в воздух, зависнув на метровой высоте.

— Да, да, — продолжил Астархан. — Вы не ослышались! Это — боевой звездолет, предназначенный для захвата и уничтожения вооруженных формирований потенциального противника. Более того, этот звездолет уже прошел все предварительные испытания и признан годным к использованию в условиях реального пространства. Он даже получил собственное имя — «Рифей» — и внесен под этим именем в Галактический Регистр. Но «Рифей», — Астархан поднял руку, требуя полного внимания, — еще ни разу не был испытан в условиях реального боя. Так вот, коллеги: наша группа выиграла конкурс на проведение его боевых испытаний!

Макаров задумчиво поскреб подбородок. Куда это я попал, подумал он, недоуменно оглядываясь по сторонам. Вроде бы Звездная Россия, самая мирная из всех агрессивных цивилизаций. И вот на тебе — испытывать боевой звездолет, да еще в условиях реального боя! Прямо как в добром старом двадцатом веке!

— А план испытаний? — воскликнул стоявший слева от Макарова молодой человек с табличкой «Ахмед, 17 ранг, оружейник». — С кем нам придется драться?!

— План? — переспросил Астархан. — Какой план, испытатель?! Кто лучше нас знает, как испытывать звездолеты?! План мы составим сами!

Час от часу не легче, подумал Макаров. Чтобы испытатели сами придумывали, с кем воевать? Даже в испытательных целях? Что-то мне все это перестает нравиться.

— Ну, а чтобы составить план, — сказал Астархан, щелкая пальцами, — нужно сперва с самим звездолетом познакомиться. Занимаем места, и вперед!

Тощий высокий человек, день назад поразивший Макарова своей прожорливостью, сделал шаг вперед. «Ансельм, 65 ранг, пилот», прочитал Макаров его табличку.

— Маршрут? — коротко спросил Ансельм.

— На ваше усмотрение, — махнул рукой Астархан. — Но без стрельбы.

— Старт через десять минут, — как бы между прочим сообщил Ансельм и пошел к звездолету, успевшему к этому времени выпустить из себя похожий на бревно трап.

Макаров сообразил, что группа Астархана вот-вот разбредется по рабочим местам, и принялся лихорадочно читать таблички. Уже хорошо знакомый Макарову Роберт имел 12 ранг и странную специальность «броневик», бортинженером оказался бородатый, похожий на киношного гнома англичанин по имени Саймон, а штурманом — невзрачный мужичок Петр Карацупа. Остальные таблички Макаров прочитать не успел, поскольку к нему уже подскочил Астархан:

— Ну, что стоишь? Занимай место!

— А какое у меня место? — пожал плечами Макаров. — Вряд ли на «Рифее» есть специальное кресло для генератора неприятностей!

— Ха! — усмехнулся Астархан. — Верно, нет такого кресла! Пешком полетишь! Между прочим, тебе, как генератору неприятностей, весь корабль от и до знать полагается! Так что не зевай, смотри, как они будут с управлением осваиваться!

Это мысль, подумал Макаров. Буду от кресла к креслу ходить и подглядывать, кто как работает. Глядишь, неприятности и начнутся.

Он подошел к трапу, поднялся по его шершавой, липнущей к ногам поверхности и вошел внутрь звездолета. Как и следовало ожидать, внутри «Рифей» оказался намного больше, чем снаружи, и притом совершенно другой формы. Макаров попал в полукруглую рубку, знакомую по доброму десятку фантастических фильмов; на центральном возвышении уже обосновался Ансельм, державшийся за голову обеими руками, а чуть пониже, в шести крутящихся креслах, расположилась остальная команда. Астархан прошел мимо Макарова, нагло ухмыльнулся в лицо и плюхнулся во второе кресло рядом с Ансельмом. Как он и обещал, больше сидячих мест в рубке не оказалось. Ну и ладно, подумал Макаров. Учиться мне надо, а не по креслам рассиживаться.

Подумав несколько секунд, Макаров решил начать с Ансельма. В конце концов, с остальным и автоматы справятся, а вот пилотаж — это святое. Без него так и будешь болтаться на стационарных трассах, и даже от пиратов не спрячешься. Макаров забрался на подиум и встал чуть позади Ансельма. Нахмурил брови, настраиваясь на Сеть. Перед глазами проступили полупрозрачные экраны, заполненные разноцветными схемами и краткими инструкциями. Макаров понял, что не зря просиживал долгие часы на тренажерах — очевидные для опытного пилота, инструкции показались бы новичку сущей абракадаброй.

Управлялся «Рифей», как и большинство современных звездолетов, усилием мысли. Вот только мысли эти сильно зависели от режима полета; попытка заложить на прямотоке красивый вираж, элементарно выполнявшийся планетарными антигравами, могла обернуться острой головной болью, а звездолет продолжал бы лететь по прямой. Постояв за Ансельмом несколько минут, Макаров убедился, что ничего принципиально нового в конструкции «Рифея» не придумано — если, конечно, не считать знаменитого привода Магнуса-Редькина, изобретенного считанные годы назад. Впрочем, так уж получилось, что свой первый полет в космос Макаров совершил на Лапинской «тарелке», как раз и оснащенной этим революционным приводом, и теперь никак не мог считать его чем-то особенным. Одним словом, случись что, Макаров сумел бы справиться с управлением «Рифея» — с той же дрожью в руках и потом на лбу, что и на тренажере, но сумел бы.

С пилотажем все ясно, подумал Макаров, оглядываясь по сторонам. Чему бы еще подучиться? Оружию? Макаров покачал головой. Утреннее столкновение с демонами заметно подорвало его любовь ко всякого рода стреляющим предметам. Лучше уж я навигацию освою, решил Макаров. Чтобы в случае чего с любого конца Галактики домой вернуться. Или в какое другое на тот момент нужное место.

Макаров слез с подиума и подошел к рабочему месту штурмана. Петр Карацупа сидел, прикрыв глаза руками, и время от времени слегка покачивал головой. Настроившись на штурманский режим, Макаров вынужден был схватиться за спинку кресла — в одно мгновение он оказался в открытом космосе, окруженный разноцветными звездами и многочисленными цветными линиями, от которых сразу же зарябило в глазах. Когда первый приступ головокружения прошел, Макаров разглядел, чем занимается штурман. Карацупа помечал взглядом приглянувшуюся ему звезду, рассчитывал в уме несколько вариантов маршрута, запускал тестовый джамп и сравнивал полученное время с расчетным. Когда звездолет показывал худшие по сравнению с ожидаемыми результаты, Карацупа сокрушенно качал головой и снова принимался читать руководство. Макаров пожал плечами — с его точки зрения, разница между сорока тремя и тридцатью семью секундами на расстоянии в половину Галактики не была столь уж существенной. Однако Карацупа считал иначе и продолжал скакать от звезды к звезде.

Макаров отключился от Сети и покосился на соседнее кресло. По штатному расписанию гражданских звездолетов там должен был располагаться торговый представитель, отвечающий за коммерческую эффективность рейса. Однако что делать торговому представителю на боевом звездолете?!

Недолго думая, Макаров сделал два шага влево и, оказавшись прямо за стриженым затылком пока что незнакомого ему члена экипажа, подключился к Сети. И увидел разноцветную объемную паутину, наброшенную на схематическую карту Галактики.

— Интересуетесь? — услышал Макаров чей-то вкрадчивый голос.

— Положено, — твердо ответил Макаров. — Я — генератор неприятностей, а значит, весь звездолет знать должен!

— А, вы и есть Павел Макаров? — сообразил невидимка. — Кевин Аллен, второй ранг, сетевик. Будем знакомы?

— Будем, — согласился Макаров. — А что значит — сетевик?

— Астархан вам, конечно, ничего не сказал, — констатировал Аллен. — Ладно, попробую объяснить.

Разноцветная паутина исчезла, на карте Галактики появилась яркая синяя точка.

— Вот так летают обычные звездолеты, — сказал Аллен. Точка мигнула, погасла, загорелась на противоположной стороне Галактики и, мерцая, медленно поползла к месту своего назначения. — Джамп, а потом звездный пилотаж. Причем есть способы вычислить, куда был совершен джамп.

На месте, покинутом синей точкой, вспыхнула красная, окуталась туманным облаком — и через мгновение оказалась в считанных сантиметрах от синей.

— Не спрячешься, — констатировал Аллен. — Слабовато для боевого звездолета, верно? Поэтому «Рифей» может летать совсем по-другому. Примерно так.

Галактику вновь опутала паутина, красная точка погасла, синяя вернулась на прежнее место. Затем мигнула — и разлетелась в разные стороны мельчайшими осколками, усыпавшими бесчисленные нити межзвездной паутины. Спустя мгновение нити на другом конце Галактики вспыхнули синим, стряхнули с себя крохотные искорки, слепившиеся обратно в уже знакомую яркую точку. А звездолет «красных», появившийся на карте мгновением спустя, так и остался беспомощно топтаться на месте.

— Паутина, — пояснил Аллен, — это упрощенная схема Галактического Метро. «Рифей» способен разделяться на множество частей, каждая из которых тем не менее сохраняет к Метро полный доступ. Казалось бы, что здесь такого? Проследить путь в Метро куда проще, чем в нуль-пространстве! Но фокус в том, что Метро, в отличие от пространства, является частной собственностью многочисленных ассоциированных компаний. Так что получение от них необходимой информации может занять весьма продолжительное время!

— Круто, — восхитился Макаров. — А почему же другие звездолеты так не летают?

— А вы попробуйте разломать современный звездолет на тысячу частей, — посоветовал Аллен, — а потом собрать его обратно. Это только на картинке все просто!