11
— Скажи им, что предчувствие. — Я заходил уже на третий круг, и происходящее начинало надоедать.
— Говорят, что их жизнь проходит среди лавин и не каким-то иностранцам их учить.
Крыть было нечем, кроме мата, а матом делу не поможешь. Это дома крепкое словцо могло служить аргументом в споре. Мы вышли на улицу.
Руководитель местной школы, владелец небольшого автопарка… в мэрию нас не пустили, сказав, что у господина мэра выходной. «Нарезать круги» я начал в кабинете начальника пожарно-спасательной команды, каждый раз выдвигая всё новый аргумент, не возымевший действия. Про предчувствие — это я, конечно, погорячился малек. Этим их, рационалистов и прагматиков, не прошибешь. К чести начальника спасателей, он принял мое заявление всерьез, долго куда-то звонил, но потом потерял ко мне всякий интерес. Мало ли по свету бродит сумасшедших?
Автобус выезжал из городка, и мой разгоряченный мозг не придумал ничего лучше, чем пойти на обгон и подставить зад «Фольксвагена» под передний бампер громадины. До лавины оставалось семь минут…
Переночевал в камере, а наутро меня встречали всем пансионом:
— Привет Виктору Талалихину!
Да уж, прославился, мать твою. Меня пригласили в кабинет начальника полиции.
— Не знаю, откуда вы узнали, как смогли почувствовать, но весь город у вас в долгу. Мне доложили, что вы предупреждали о лавине за час, но никто не решился поверить.
— Ну, там, у себя дома, я люблю ходить по горам, и чувства… — Я покрутил в воздухе раскрытой ладонью. Таня переводила, сделав страшные глаза.
— Мы знаем… спасатели просчитали ситуацию на компьютере. Лавина шла всего шесть минут, но автобус как раз попадал в интервал. В общем, спасибо вам. В нашем городке отныне вы всегда желанный гость.
Мы пожали друг другу руки и вышли из здания полиции.
В оставшиеся три дня не произошло ничего примечательного. Немцы уехали на следующий день, и баталий устраивать стало не с кем. Правда, приехали туристы из Швеции, но то были люди степенные, в возрасте. Представить их катающимися по снегу и пригоршнями пихающими его друг другу за шиворот было невозможно.
Мы с Инной проводили ребят и посадили на самолет «Швейцарских авиалиний». Надо сказать, что ни она, ни я не делали попыток к сближению, установив в отношениях какое-то шаткое равновесие. Немецкие парни восторженно цокали языками и вовсю пялились, но она умела эдак посмотреть… Хотя как будто она считалась моей пассией, но я рассматривал эту перспективу лишь умозрительно. Да и то дальше поцелуя не загадывал. Вот с ее сестрой Раей было проще, но видите, как оно повернулось.
— Дамы и господа, мадам и мсье, наш самолет совершит посадку в аэропорту имени Шарля де Голля через двадцать минут. Просим не курить и пристегнуть ремни.
Голос стюардессы повторял фразу на всевозможных языках, а меня словно током ударило. Ну конечно! Де Голль, кажется, дважды президент Франции, руководитель сопротивления, но самое главное, человек, благополучно переживший множество покушений. И ни единой тебе царапины. Вам это ничего не напоминает?
Самолет тем временем зашел на посадку, и мы потихоньку продвигались к таможенной стойке. А я оценивал шансы человека, обладающего даром сделать успешную карьеру. Шансы по сравнению с обычными людьми, надо сказать, огромные. И вольно или невольно в голове возникал вопрос: а много ли человек потерпят конкурента на пути к такой замечательной штуке, как власть? Тем более власть абсолютная, пусть даже в одной отдельно взятой стране. Утешало то, что Шарль де Голль жил давно и риска засветиться перед ним не было ну просто никакого. Но тема для размышлений была весьма и весьма интересной…
Таможенные формальности улажены, и таксист вез нас в гостиницу.
— Номер на двоих?
О Франция, и никаких тебе: «Покажите свидетельство о браке».
Я было мотнул головой, но портье этого не заметил, поглощенный моей спутницей.
— Да, мсье. — И прибавила еще что-то по-французски, от чего тот заулыбался и закивал головой. — Идем, дорогой.
Вот так «без меня меня женили».
Номер был двухкомнатный, с огромной ванной и большой то ли лоджией, то ли террасой, и я вздохнул с облегчением.
— Молодая пара привлекает меньше внимания, да и не впервой же нам жить в одной квартире. — Она распаковывала чемоданы. — Так что расслабься.
— Каков ваш план, мадемуазель?
— Сначала в душ, обед закажем в номер, и не мешало бы немного поспать. Хочется вечером быть свежей.
Возражать я и не думал, целиком доверившись пригласившей стороне.
Часа три, как водится, заняло приобретение гардероба, ибо никто не едет в Тулу со своим самоваром, и мы отправились кутить. Как и в прошлый раз, Инна блистала, а я, никем не замеченный, тихонько прятался в ее тени. Мы обошли с десяток ресторанчиков и кафе, нигде особо не задерживаясь. Просто нужно, как сказала мой очаровательный гид, «проникнуться атмосферой». И мы проникались, понемногу выпивая, пробуя различные пирожные и иногда танцуя.
— Всё хотел у тебя спросить, — я взглянул Инне в глаза, — ты помнишь «пикник на помойке»?
Ее лицо напряглось, но она утвердительно кивнула.
— Как это выглядело со стороны, когда я выходил?
— Знаешь, я тогда была слишком напугана, но вообще-то… Как будто в этот момент что-то отвлекало внимание, а стоило снова взглянуть — и тебя уже нет.
— Не сердись, я ведь хотел как лучше.
— Я знаю… а еще я чего-то жду.
— Хорошего или плохого?
— Да нет, скорее неизбежного, чего-то вроде инициации.
— Не знал, что ты у меня ведьма.
Перед одним из кафе выступал фокусник, и я не удержался. Извинившись перед спутницей, сбегал за угол и накупил цветов, отправив их в коридор. В одной из витрин на глаза попалась какая-то мушкетерская шляпа, и я прихватил и ее. Положив в цилиндр иллюзиониста двести евро, ведь я, как ни крути, являлся его конкурентом, я начал. Я накрывал снятой со столика скатертью предметы и оправлял их в коридор, чтобы спустя какое-то время извлечь обратно. Цилиндр вместе с деньгами исчез бесследно, обернувшись шляпой с плюмажем, а сумма в нем удвоилась, округлив обладателю глаза до размера блюдец. Апофеозом стал «танец с мусоркой», которую пришлось бросить возле домика, нанеся заведению материальный ущерб, но с полусекундной задержкой я проявился с огромной охапкой цветов, которую, выделывая замысловатые па, принялся раздавать присутствующим дамам. На долю Инны достался огромный букет роз. Возможно, с моей стороны это было и опрометчиво, но первого вечера в Париже у нас не будет, никогда.
С охапкой роз, в обнимку мы вернулись в отель, то и дело ловя на себе заинтересованные взгляды прохожих. Вообще-то я не обольщался, понимая, что для большинства смотрящих выполняю роль бесплатного приложения, но всё равно было приятно. Мы пожелали друг дружке спокойной ночи, и Инна скрылась в спальне, удостоив меня мимолетного поцелуя. Я лишь успел что-то буркнуть, а девушка уже исчезла за дверями.
Она пришла часа через два. Наверное, что-то такое она и планировала, но я со свойственной мне неотесанностью даже не подумал хоть немножко поухаживать. Мы занимались любовью молча. Она была слишком уязвлена тем, что пришлось самой делать первый шаг, я же боялся в очередной раз что-нибудь ляпнуть. Но первый день в Столице Мира был незабываемым.
Как много разумный человек может успеть за свою жизнь. Я сидел в общественной библиотеке Сорбонны и знакомился с биографией де Голля. И всё больше укреплялся в своих подозрениях, что это как раз «мой случай». Мог бы, конечно, догадаться и раньше, и Большая советская энциклопедия есть в убежище. Правда, там отсутствовал международный аэропорт, что меня несколько извиняло. Я захлопнул том и, отнеся книгу библиотекарше, отправился встречать Инну.
Нет, никогда мне не исправиться: вчера была наша первая ночь, и вот, пожалуйста. Никаких тебе романтических кофе в постель, бредней типа «сю-сю, я тебя люблю». Оставил записку: «Ушел по делам, надо кое-что проверить, проснешься — позвони». Ладно, посмотрим на ее реакцию, если уж сильно будет беситься — переиграем. Тем более что про де Голля разузнал. Да и вообще, пусть потихоньку привыкает.
Реакция оказалась приемлемой. Нормальная такая реакция. Не то чтобы она прыгала от счастья, но глаза выцарапывать не бросилась, и сцен не последовало. Хорошая девочка, если так пойдет и дальше, я думаю, мы поладим.
— Ты завтракала?
— Не успела.
Вот он, запоздалый шанс угостить девушку кофе! Постель сюда, постель, полцарства за постель!
— Ты извини…
— За что?
— Ну, убежал с утра, и вообще…
— Да ладно, я уже давно не девочка. И запомни: я еще ничего не решила.
Таким образом ссоры, которой я немножко опасался, не последовало, и мы зашли в ближайшее бистро.
