ОСТОРОЖНО, НАПРЯЖЕНИЕ!
Даже если признать возможным все остальное — чего, впрочем, делать не следует, то последнее невозможно ни при каких обстоятельствах.
Д. Адамс
Се Йф так спросил меня, что я аж заволновалась и судорожно стала припоминать, действительно ли я — Йо, не перепутала ли чего, как мои недавние знакомые Солей-Лукреций и Лукреций-Солей. Нет, интуиция подсказывала мне, что ничего я не напутала. Окончательно убедившись в этом, я нашла в себе силы признаться:
— Да, я Ойо-Йо-Ййй. А в чем, собственно, дело?
Чтобы не утомлять читателя пересказом длинного и нудного рассказа Се Йфа Сбум Гая, скажу вкратце. Меня вызвали в ШИШ из-за неудовлетворительного поведения Ловда. И то, что я сама приехала, — чистая случайность, но она оказалась очень кстати.
Через сорок минут я переспросила:
— Так, все-таки, что он натворил?
Главный администратор снова начал мямлить о педагогике, родителях, то и дело вытирая серым платочком пот со лба, рассказывал о современных методах обучения. Но во второй раз слушать эту галиматью я не имела ни сил, ни желания.
— Так я спрашиваю, ЧТО ОН НАТВОРИЛ?
— Ничего.
— НИЧЕГО?
— Ничего.
— Так зачем же меня вызывали в школу?
— Понимаешь, Йо, он ничего не натворил, но у всех преподавателей такое ощущение, что вот-вот и натворит.
— Есть какие-нибудь симптомы?
— В том-то и дело, что нет! Но уже несколько недель во всей школе стоит такое напряжение, что ты даже себе представить не можешь! Учимся, как на пороховой бочке. Вот поэтому мы и хотели вызвать тебя, чтобы во всем разобраться. Это же какая-то аномалия, ребенок тихо, спокойно учится, а вокруг ощущение, как перед большой войной.
— Понятно, — ответила я, пытаясь хоть что-нибудь понять.
— Йо, идем, я познакомлю тебя с его классным руководителем, тем более, он же и директор. Сейчас, сама понимаешь, педагогов мало, приходится совмещать в себе, как говорится, и отца, и отчима!
— Хорошо, — согласилась я. — Ничего со времен моей учебы не изменилось
Но Се Йф, по-видимому, не расслышал моей фразы и ответил:
— Да, Йо, все в этом мире со временем линяет.