… Было это очень и очень давно, сейчас даже самая старая кляча не помнит, когда, но жили в то время парень и девушка. Они любили друг друга: он любил ее, а она любила его. Но родители их были против такой любви, им не нравилось, что он любит ее, а она любит его. И не то чтобы он любил ее как-то не так, или она любила его как-то не так, а просто не нравилось — и все! А влюбленным это было все равно что о пень горохом: он продолжал любить ее, а она продолжала любить его. И вот, чтобы изменить создавшуюся щекотливую ситуацию, родители стали сватать парню другую девушку, а девушке другого парня. Наивные предки думали, что теперь он не станет любить ее, а она перестанет любить его, но не тут-то было! Необразованные родители не знали сэра Ньютона и его подлый закон о силе действия, равного силе противодействия, и поэтому он от такого морального прессинга стал еще больше любить ее, а она стала еще больше любить его.

Но не буду утомлять вас подробностями, главное не в этом. По нелепой случайности влюбленные покончили с собой.

— Какой кошмар!

— Это не кошмар — кошмар впереди! — многообещающе предостерег Конь в Пальто и продолжил свой рассказ.

… Перед самым последним выдохом, когда они уже поцеловались и сил осталось только разъединить губы, он, который любил ее, поклялся в следующем перерождении снова с ней встретиться, и она, которая любила его, тоже поклялась в следующем перерождении встретить его. Так они и договорились соединиться в грядущей жизни, чтобы он мог без проблем любить ее, а она могла без проблем любить его.

И вот они действительно встретились в следующей реинкарнации, но вся трагедия в том, что он перевоплотился в пешехода, а она — в лошадь, и, естественно, он не мог любить ее, а она не могла любить его. Тогда она, в облике лошадки, столкнула его в бездну и сама в нее же кинулась за ним, надеясь, что в еще одном перерождении они уж точно родятся людьми. Но их опять постигла неудача. Теперь она родилась человеком, а он конем. И история повторилась тем же образом, но наоборот.

Вот с тех пор они перерождаются из века в век с надеждой любить друг друга, но никак не могут договориться о едином облике. Так что уже многие сотни лет он не может любить ее, а она не может любить его.

— Как жалко! — воскликнула Ясна, смахивая со щеки слезинку.

— Но почему в этот раз они оба переродились людьми? — спросила я.

— Договорились, очевидно, но, как всегда, не до конца — возраст не рассчитали.

— Росинатрий, но почему вы называете их Пеший и Конный? Пеший — это понятно, но вот Конный? Конный — это же не лошадь, это тот, кто ездит на ней.

— Да, это так. Но так уж у нас повелось — Пеший и Конный. Я так думаю, это связано с тем, что один всадник у нас уже был. Есть у лошадей такая легенда. У одного нашего собрата был наездник, совершенно бестолковый, невменяемый и безнадежный абсолютно. Ох, и досталось нашему соотечественнику. А за бестолковость наездника так и прозвали — Всадник Без Головы. Так что Пеший и Конный — такова традиция. У вас, у людей, я слышал, тоже говорят — «безрукий», но это же не значит, что он без рук, ведь так?

— Логично.

— Так, значит, они просчитались? — спросила Ясна.

— Может, и просчитались, а может, ошибка природы, случайность.

— Случайность — это непознанная подлость! — услышали мы голос Трататуна, который неожиданно появился в комнате.

— Ты что тут делаешь? — спросила я.

— Я услышал разговор и решил проверить, что тут происходит, и вот пришел как раз на самое начало легенды, просто вы меня сразу не заметили.

— Понятно, у меня достойные ученики.

— Да, вот такая история, — закончил Росинатрий свою речь. — И никто не может помочь, так и мучаются, бедняги. А вот теперь к их страданиям прибавилось еще и это.

СВОБОДА! РАВЕНСТВО! И БРАК!

— Йо, — застенчиво позвал Трататун, — кажется, я могу тебе помочь.

— Мне?

— В смысле Лукрецию-Солей и Солей-Лукрецию.

— Правда? И как?

— Ну… Давай я лучше сначала попробую, а уж потом скажу, как у меня это получилось.

— А почему ты не хочешь говорить?

— Боюсь сглазить.

— Да-а, ты прирожденный маг.

— Так ты разрешаешь?

— У меня есть выбор?

Ясна и Трататун позвали наших гостей. Те, войдя в комнату и увидев такое количество гостей, засмущались и прижались друг к другу, как два голубка.

— Внимание, Солей-Лукреций и Лукреций-Солей, сейчас вам будет оказана волшебная помощь. Приготовьтесь.

— Вы правда нам поможете?

— Да. Вот это, — я указала на Трататуна, — мой ученик. Он сделает все в лучшем виде!

— Да?

— Да!

И Трататун, действительно, все сделал В ЛУЧШЕМ ВИДЕ!!!

* * *

Мы стояли на краю холма и видели, как за горизонт удаляются два влюбленных кентавра. Теперь он может вечно любить ее, а она может вечно любить его.