ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ВАШ ДЯДЯ!
Кто-то открыл дверь и вышел, а закрыть за собой и не подумал. Какая докука!
Сей-Сеногон
Я вошла в кабинет Донки Ара — здесь все покрылось пылью и паутиной. Я произнесла очистительное заклинание, и через минуту все сияло первозданной чистотой и непосредственностью. Подойдя к столу, я увидела раскрытую рукописную книгу. Только присмотревшись внимательно, мне удалось прочесть последние строчки:
…поэтому с сегодняшнего дня, во веки веков, весь мой род приносится в жертву истинной свободе. Отныне никто не умрет, никто…
Здесь стояла огромная клякса, после которой текст продолжался, правда, почерк был уже изрядно нервный, словно пишущий либо умирал, либо опаздывал к ужину.
Ах, как это прекрасно — иметь возможность обессмертить… никогда бы… хотя, возможно… тычинки и пестики… ярко-красный… черный и… совершенно бездомный… милая, я дарю тебе… вовеки… веки слипаются, но…
Да, местами текст был несколько опущен, очевидно, Донки Ар в спешке не дописывал целые абзацы своих мыслей.
Я пролистала всю книгу, но не нашла ничего интересного — все какие-то «Битвы кустарников», «Мемуары Чертополоха», «Сказки белой лилии» и тому подобное, — абсолютно гербарный цикл произведений.
Я стала осматривать комнату, как вдруг…
Заскрипела входная дверь. Холодок пробежал по ноге.
— Кто там?
— Там? Там никого. А здесь кто? — спросил тихий мужской голос.
— Здесь я.
— Вы?
— Да.
— А вы уверены, что это вы, а не кто-нибудь другой?
— Уверена, — ответила я, начиная сомневаться в своей уверенности. — Но кто вы?
Дверь отворилась шире, и на пороге показался… ДОНКИ АР!!! Прямо как на портрете, который висит в гостиной. И что характерно, это был не призрак, а именно Донки Ар. Он смотрел на меня внимательными глазами.
— Вы Донки Ар?
— Разве это что-то меняет в судьбах мироздания?
— В судьбах мироздания, может быть, и нет, но в моей меняет, и кардинально!
— Тогда я — Донки Ар!
— А меня зовут Йо, — представилась я, присев в глубоком реверансе.
— Очень приятно.
— Спасибо. Но у меня к вам есть несколько вопросов, требующих…
— Ах, синьора, какие могут быть вопросы?!
— Насущные, Донки Ар, насущные! Почему все пропадают в маках? Что все это значит? Кто виноват? За чьи грехи? И что, в конце концов, делать?
Но ответа я так и не услышала — в комнату влетел Трататун, за которым гналась Ясна.
Немая сцена длилась минуты три.
Первым заговорил Донки Ар, и слова его повергли нас в раздумья еще минуты на две:
— Где вы находитесь?
Первым находчивость проявил Трататун:
— А вы где находитесь?
Теперь на минуту задумался Донки Ар, после чего беседа пошла более динамично и живее.
— Я нахожусь у себя в замке, то бишь, у себя в доме и непосредственно в своем кабинете. А вы где находитесь?
— Там же, где и вы, — в вашем замке, то бишь, у вас дома, непосредственно у вас в кабинете, — предельно вежливо ответила Ясна.
— А вы случайно не галлюцинации? Можно, я потрогаю вас руками? — спросил бывший (или уже теперешний?) хозяин замка.
— Можно, если мытыми руками! — разрешила малышка.
Донки Ар осторожно, очевидно, чтобы не вспугнуть, подошел к каждому из нас и потрогал за руку и плечи, после чего сделал вывод:
— Я могу только утверждать, что вас трогать можно, следовательно, вы все не бестелесные привидения.
— Позвольте, позвольте! — вмешалась в разговор я. — Если быть честным, а не только тактичным, то привидением являетесь вы, а не мы!
— Это почему же?
— Да потому что вы, простите, давно умерли.
— Странной смертью! — добавила Ясна.
— При невыясненных обстоятельствах! — уточнил Трататун.
Донки Ар призадумался.
— И давно?
— Несколько сот лет назад.
— А вы?
— Что мы?
— Вы… тоже несколько… назад…
— Нет!!! Мы живы и радостны. Мы для вас живем в будущем.
— Так я и думал, если галлюцинации не вы, значит, галлюцинация — я.
— Наверно, так оно…
— Но ведь я же живой! Понимаете, абсолютно живой! И настолько живой, что очень хочу есть! Принесите мне завтрак, обед и ужин!
— За все сотни лет? — спросил Трататун.
Мы с Ясной, глядя на Донки Ара, испугались за дальнейшую судьбу этого Вздорски-Брямского Пупа.
— Я жду!!!
Я решила смягчить ситуацию, иначе, как говорил мой наставник по ядам и зельям в МИСТЕРЕ ИСТУКАНЕ, «неисповедимы пути голодных».
— Послушайте, милый Донки Ар, не стоит так кричать. Просто пойдемте на кухню и все вместе потрапезничаем, посплетничаем и от всей души предадимся чревоугодию. Действительно, не пристало такому очаровательному и обаятельному мужчине так кричать на не менее очаровательную даму и ее спутников.
— Да, да… что-то я погорячился… простите… Как вас зовут? — спросил Донки Ар, покраснев до самых пяток.
— Йо, — второй раз за весь разговор повторила я.
— Простите меня, милейшая Йо, если вас не затруднит, сопроводите меня на кухню.
Мы направились на кухню, взяли кое-какие продукты и, расположившись в столовой, продолжили свою милую беседу.
— Донки Ар, не посвятите ли вы нас в тайну вашего загадочного исчезновения, а еще больше в тайну вашего не менее экзотического и неожиданного появления? Где вы пропадали все эти годы, но так прекрасно сохранились?
— Ох, Йо, и не говорите, кто старое промямлит, тому и глаз вон. Ну да ладно, слушайте…
