Лондон, 18 ноября 1941 года

Полковник Моравец закончил свой доклад, аккуратно подровнял разъехавшуюся стопку бумаг и закрыл папку.

— Если у вас, пан президент есть какие-то вопросы, то я готов постараться дать на них ответы.

— У меня к вам, Моравец, накопилось много вопросов, — нахмурился Бенеш, — и надо отдать должное, все они неприятные.

— Ну, что ж, давайте неприятные, — вздохнул Моравец.

— Как дела с операцией «Персентаж»?

— На том же уровне, — вздохнул Моравец, — агент так на связь и не вышел.

— И как вы это объясняете? — настаивал Бенеш.

— На это есть только два объяснения, — пожал плечами полковник, — либо агент провалился, либо что-то случилось с рацией.

— А может быть, провалились те, к кому он шел? — высказал свое предположение президент.

— В этом случае он должен был выйти в эфир самостоятельно, — покачал головой Моравец.

— Хорошо, — кивнул Бенеш, — А что у нас с вашим Рене? Не помню, говорил ли я вам это, но Черчилль отозвался о нем так: «Это тот агент, получив сообщения от которого, мы начинаем двигать армии». Или что-то в этом роде. Я давно не слышал от вас сообщений о нем.

— Во-первых, — Моравец начал загибать пальцы, — Рене на данный момент лишен связи. Про операцию «Персентаж» мы с вами только что говорили. Во-вторых, в начале месяца мы потеряли радиостанцию, которая хоть и с опозданием, но передавала сообщения от Рене. А в-третьих, у меня есть непроверенные данные, что Рене сейчас находится в гестапо.

— Если последнее правда, то это будет для нас невосполнимой потерей. Вы бы не могли ему как-то помочь?

— Как я уже сказал, у нас сейчас трудности со связью, — напомнил Моравец. — К тому же, наша помощь скорее пойдет ему во вред. Рене занимает довольно высокий пост в вермахте — такого человека гестапо может взять только в том случае, если у него есть очень веские основания для этого. Но даже и в этом случае, контрразведка вермахта постарается заполучить его себе, чтобы не выносить сор из избы. Я предлагаю подождать более точных известий.

— Ладно, подождем, — недовольно кивнул Бенеш. — Перейдем к следующему. Я давно ничего не слышу об операции «Антропоид». В каком она состоянии?

— Я вам уже докладывал, что первый вылет этой группы оказался неудачным, — напомнил полковник, — Англичане обещают сделать в конце месяца вторую попытку, пока ориентировочный срок — 30 ноября.

— Ускорьте это дело, — попросил Бенеш. — А теперь самое неприятное, и это как раз связано с операцией «Антропоид». Оказывается, эта операция не более, как секрет Полишинеля.

— Я не понимаю, о чем вы говорите? — поднял брови Моравец.

— Сейчас объясню, — кивнул Бенеш. — Три дня назад ко мне в резиденцию пробрался молодой человек. Надо отдать должное, парашютисты у вас прошли хорошую подготовку. И передал моей жене для меня прошение, в котором просит моего содействия для отправки его с заданием убить Гейдриха или кого-нибудь еще из руководства Рейха. Он явно в курсе данной операции.

— На этот вопрос я вам сейчас не готов ответить, — признался Моравец, — Вы бы не могли мне сообщить имя этого человека. Я наведу справки и предоставлю вам обстоятельный отчет об этом деле. Я не верю, что у нас произошла утечка информации.

— Имя этого человека — рядовой Петр Каминский, — сказал Бенеш, заглянув в бумажку. — Попрошу вас дать мне объяснения по этому делу в ближайшие дни.