Глава 5

Совет собрался на следующее утро, благо гномы успели-таки прибыть поздней ночью. Способ их прибытия меня позабавил — они приехали на лошадях. Если вы не поняли, в чем заключается шутка, представьте себе гнома на лошади. Не на эльфийском пони даже — на ЛОШАДИ. Двойные стремена, например… Видимо, они и правда торопились.

В делегацию гномов входили трое незнакомых мне бородачей, впрочем, они все носят бороды, — и Торк. Он, конечно, сразу меня заметил, и рука его потянулась к тому месту за спиной, где должна была бы висеть алебарда… Или как там назвать их несуразные боевые топоры? Алебарды за спиной у него не было, эльфы обезоруживали всех, входящих в лагерь, включая и нас, между прочем. Так что Торк только и мог мрачно на меня смотреть. Гномы, гномы! Одна безобидная шутка, три года назад!

Всего за стол в шатре совещаний допустили одного гнома — конечно, Торка, трех эльфов и двух людей-аборигенов. И меня, чего я честно говоря, совершенно не понимал, хотя и чувствовал себя польщенным. Еще я тревожился: как я уже заметил, эльфы ничего не делают просто так.

— Начнем! — ведущий собрание Локарис, старейший из ныне живущих эльфов, поднял руку, призывая к тишине. Сказать, что он стар — значит ничего не сказать. Он помнил времена до диверсии! Его возраст был равен возрасту этого мира, и он ненавидел людей. Еще бы, ведь он помнил все, что сделали люди, за тысячу лет! Когда я впервые пришел в этот лес, только отсутствие Локариса спасло меня от казни, а потом было поздно. Эльфы успели полюбить меня, полагаю, за богатство моего внутреннего мира, и для казни стало поздновато.

— Все вы знаете, — продолжал Локарис, — что умер король Острова Черных Песков.

— Эльфы никогда не называют его островом Черных Скал, — подумал я, — как все нормальные люди. Поскольку они ничего не говорят зря, я заключил, что что-то за этим кроется.

— Вести по свету идут медленно, но события подобного рода хорошо отражаются в магических зеркалах. Возможно, конечно, что это — хитрый трюк, король Сис-А-Ту «умирал» уже не раз, и порой мы попадались в эти ловушки и несли ужасающие потери. Но! — он поднял палец, и на обтянутьм пергаментной кожей лице появилось торжественное выражение, — на сей раз мы почти уверены в правдивости информации.

— Надо полагать, — подумал я, — оракул опять разболтался. — У меня были старые счеты с оракулами. И верно.

— Оракул города Илинори нарушил обет молчания, — сказал Локарис, — и сказал, что умер король, и новый король идет к пустому трону.

Я задумался. Может, конечно, оно и так, и вот — вот начнется новая война, поскольку новый король Черного Острова всегда лезет воевать. Сколько королей уже начинали с этого свое правление… Впрочем, оракул, как известно врет пять раз из четырех, а если уж по случайности и глаголет истину, то всякий раз путает лица и даты.

Присутствующие, похоже, так не считали. Вообще, доверие к оракулам здесь очень велико. Далее, однако, мнения разделились.

Торк так прямо предложил сократить количество неизвестных в этом уравнении, путем атаки на Черный Остров. Он встал во весь свой небольшой рост, и заговорил, подавшись вперед, и опираясь на стол обоими кулаками.

— Черный Остров давно уже отжил свое! — сказал, а точнее — прогудел он. Сейчас мы достаточно сильны, и нам никто не угрожает, даже если мы отправим часть сил на захват этого змеиного гнезда! Я говорю от имени гномов — кто поддержит нас?

Эльфы воздержались от голосования, зато человек поднял руку и легонько хлопнул по столу в знак согласия. Я подумал, и поступил также, в конце концов, если я на Совете, значит я имею голос, разве нет? И потом — так приятно посмотреть на Торка, когда за его предложение голосует его враг. Торк, впрочем, не принял моего дружеского жеста.

— Ты не член Совета! — выкрикнул он вместо этого, и я еще раз дал себе слово никогда не шутить над гномами.

Затем слово взял второй из людей — старый воин, посланный сюда из Крепости.

— Я представляю как Крепость, так и Илинори, — сказал он, — последние оплоты наших сил на востоке. Тот, кто призывает к войне, пусть подумает — а так ли уж мы сильны?

Тут Торк завопил «измена» и Совет превратился в базар. Молчали только я и Локарис, остальные, включая эльфов, приняли участие в обмене упреками.

Затем Локарис объявил перерыв, и это была очень хорошая идея. Я вышел из палатки, и некоторое время размышлял, а не спрятаться ли мне до конца перерыва. В конце концов я решил, что не стоит. Еще через пять минут ко мне подошел Торк.

— Я не забыл, — с угрозой в голосе произнес он.

— Я уже говорил тебе, что это было ошибкой, — мягко сказал я.

— Я не забыл, — снова повторил Торк, и мое терпение лопнуло.

— Когда я увидел, что ты ко направляешься ко мне, — заявил я, — я подумал, что ты идешь извиняться…

— Что?! — для разнообразия удивленный гном не кричал, а скорее шипел.

— … за всю эту дурацкую историю с обидами…

— Да ты… — тем же голосом.

— Я имею в виду, — как ни в чем ни бывало продолжал я, — что только дурак может обижаться на невинную шутку. И поскольку я тебя, Торк…

— Мы еще встретимся, — произнес гном, затем резко повернулся и скрылся в шатре.

Вторая часть совещания была организованна лучше, чем первая. Торк начал было снова повышать голос, но Локарис, оказывается, все уже обдумал. Мягко, чтобы не дай бог не обидеть, он прервал разошедшегося гнома. Вот у кого мне надо бы поучиться дипломатии.

— Кто мы такие, говорил между тем старый эльф, — чтобы становиться на пути провидения?

Вот так. На всякий случай — переведу. На нормальном языке — старик побаивался. Он объяснил причину. Граница со Злыми Землями, говорил он, практически открыта для одиночек, вроде отряда нашего — чуть заметная пауза

— друга (кивок в мою сторону), но вот пройти ее с хотя бы небольшой армией почти невозможно. Граница с обоих сторон защищена могучими охранными и самое главное — сигнальными заклинаниями. Конечно, хорошо, что тот же закон действует в обратную сторону — гобблины, тролли, люди — невидимая магическая паутина предупредит противника, стоит кому-то из них перейти границу большой группой. Но подобное положение вещей делает невозможным неожиданный переход границы.

Некоторое время назад я размышлял, не ознакомить ли эльфов с техникой боевых действий, именуемой в американской армии «просачиванием», но потом, решил, что не стоит.

Локарис тем временем перешел к деталям, и тут-то я понял, зачем он пригласил меня на совет. Раз мы все равно идем в нужном направлении, и пройдем — а куда мы денемся — границу, то не исполним ли мы одно маленькое поручение?

Я подумал, и сказал, что пожалуй. Интересно, а что было бы, если бы я отказался? Эльфы — очень изобретательные существа…

— Вы понесете вот это, — Локарис торжественно протянул мне кожаный мешочек, с котором, судя по контурам, находился камешек. — Ты должен будешь оставить это на границе.

— Что это? — поинтересовался я.

— Этот амулет должен будет взломать магический защитный экран над границей, взломать на время короткое, но достаточное, чтобы границу пересекли наши люди на драконе. Его удалось создать нашим магам, мы уверены, у Врага пока нет ничего подобного.

Любопытно. Я настолько привык к магии, как к чему-то устоявшемуся и неизменному, что трудно было перестроиться. А ведь я держу в руках новое оружие, подумалось мне. Такое, которое может изменить баланс сил… если только на стороне Зла не появится чего-нибудь соответствующего. Гонка вооружений… Тем не менее, я не собирался делиться своими впечатлениями ни с кем из присутствующих. Вместо этого я разыграл удивление.

— Насколько мне известно, дракону и без этой штуки несложно пересечь границу, — удивиленно сказал я. — Вместе с вашими диверсантами… Кто его остановит?

— Другие драконы. — Локарис нахмурился, — ты отсутствовал слишком долго, и не знаешь…

— Что такое?

— Драконы не подчиняются более никому, кроме ими же избранного короля-чародея.

— И этот король — покойный Сис, — уточнил я. Локарис кивнул. — А следовательно, стоит только драконам прознать про нашу миссию, и нам крышка.

— Не вполне, — сказал мой собеседник. — Часть драконов не подчиняются королю, или подчиняются не всегда. На одном из них и пролетят через границу наши люди. Так они смогут попасть на коронацию.

— Чтобы убить преемника короля? — уточнил я.

— Убить его нельзя, — возразил Локарис. — До начала церемонии у нас, скорее всего, не будет ни малейшего намека на то, кто будет королем, а когда церемония начнется… — Он обвел взглядом аудиторию, затем вздохнул. — Что ж, я полагаю, не случится большой беды, если я скажу тебе. Видишь ли, коронация — это магический ритуал. Убить мага, его совершающего, значит убить самого себя, причем больше, чем убить. Всђ, больше я не могу тебе открыть.

— Но на что же вы тогда рассчитываете?

— Этот ритуал — его можно проделать лишь однажды. — Локарис подался вперед, буравя меня глазами. — Если бы удалось отвлечь этого мага, заставить его сбиться…

— То трон Черного Острова останется незанятым!

— Даже если он сумеет занять трон — силы у него будет куда меньше. Наши люди и дракон ждут Коронации в Крепости, и если ты откроешь границу…

— Простите, — мне показалось, что я ослышался, — дракон — в Крепости?

— Подвалы Крепости достаточно велики для ста драконов. И это последнее место, где его будут искать его родичи… в случае чего.

Я поклонился совету, и заверил, что донесу амулет до границы Злых Земель, и оставлю его там. Взамен я получил еду и пони, чтобы эту еду тащить.

Мы выступили на следующее утро, и звезда Ронтара пошла с нами — проводить до края эльфийских владений. Торк с его жаждой мести остался в лагере эльфов — не судьба ему, видимо, в этот раз было отрубить мою голову. К тому же вместе с нами шел отряд людей, приданных в охрану князю Сарамушу, конные, они тем не менее двигались какое-то время с нашей скоростью.

Сарамуша я знал лишь понаслышке, и теперь пользовался случаем, чтобы получше рассмотреть этого легендарного человека. Он же, похоже, изучал меня. В прошлом Сармуш был командующим крепости Трех Королевств, самого амбициозного, самого неожиданного и самого нужного светлым силам проекта. Затем — по возрасту — он ушел на покой, уступив пост некоему Тимону. На Совете он не присутствовал, видимо подчеркивая свое положение как частного лица. Однако я знал, что все члены совета, кроме разве что, опоздавшего Торка, успели с ним посоветоваться перед началом собрания. Это был худощавый жилистый старик, с ясными глазами и шрамом, пересекающим нос и левую бровь. Прежний Комендант Крепости…

Идея Крепости — поставить укрепленный форт в стратегически важном пункте Злых Земель. Вторая идея — заставить гномов, людей и эльфов мирно сосуществовать под одной крышей, и сообща сдерживать напор Врага. У Сарамуша на этот счет не было ни малейших иллюзий.

— Спасибо Врагу, — говорил он, — иначе они давно бы перегрызли друг другу глотки.

Когда он решил, что узнал обо мне все, что хотел, он попрощался и отряд, пришпорив коней, быстро скрылся из визу. Всадники должны были проводить Сарамуша до Джиу, а дальше он собирался скакать сам. Один. Если это не характеристика отваги, то что же тогда?

— Мой брат служил в Крепости три месяца, — заметила Лита. Она незаметно подошла ко мне, и шла теперь рядом. — Он не выдержал дистиплины… Сбежал.

— Эльфам вообще трудно дается дистиплина… — это был полковник, для разнообразия он тоже решил принять участие в разговоре.

— Смотря какая дистиплина, — возразила Лита. — Если приказ обоснован, и мы понимаем, зачем он нужен, то мы его выполним. Если же нет… Простите, но мы никогда не примем вашей манеры превращать подчиненных в бездушных исполнителей.

— Получили, полковник? — весело спросил я.

— Много ли народу в этой Крепости? — поинтересовался полковник.

— Около двух тысяч… Трудно сказать… Она — Крепость эта — поддерживает несколько окрестных деревушек, к тому же часть отрядов все время в движении… Около двух. А что?

— Я по-прежнему не понимаю, зачем она вообще нужна, эта Крепость, мрачно сказал полковник. — Поставлена в центре вражеской территории, далеко от дорог…

— Крепость — это выход к морю на случай войны, — сказала Лита.

— Раз, — подтвердил я. — Потом, это — противовес Аталете, последнее время они слишком явно склоняются на сторону зла. Но в общем, вы правы, полковник. Крепость не нужна для боевых действий. Это скорее символ единства трех народов… А поставь вы этот символ там, где нет внешней угрозы — они и правда перебьют друг друга…

Еще я думал о Сарамуше. Приятный человек, побольше бы таких…

Первыми остановились шедшие впереди эльфы. Затем подошли мы… Озеро. Граница их лесных владений. Дорога уходила прямо в воду, причем именно уходила, она продолжалась по дну. Видимо тот, кому поручил строительство неведомый заказчик, оказался туповат. Сказанно — строить дорогу, вот он и построил. Тролли вполне могли бы так поступить, впрочем, для троллей дорога слишком аккуратно сделана.

Сердечно попрощавшись с Ронтаром, мы извлекли из рюкзака надувную лодку, и принялись по очереди качать в нее воздух, пользуясь ножным насосом. Эльфы охотно нам помогали, хотя сама лодка не вызвала в них особого подъема. Мы поплыли…

Озеро это довольно велико, и необычайно глубоко. Я ловил здесь рыбу как-то… По берегам растет камыш, и вообще — более красивого места я на представляю.

Если скользнуть взглядом по берегу озера, от того места, с которого мы отчалили, к тому, куда шла лодка, можно было заметить, как меняется лес. Мы пересекали границу между Добром и Злом.

Мои спутники бойко гребли, и вскоре лодка приблизилась к противоположному берегу. На расстоянии чуть большем, чем полет стрелы, я остановил гребцов, и принялся изучать стоящие стеной деревья в бинокль. Просто мне не нравилось. Не нравились деревья, слишком близко стоящие к воде, не нравился камыш — за ним ничего не было видно, и главное, не нравилось, что место слишком хорошо подходило для засады.

Затем из прибрежных кустов вышли олениха и маленький олененок, и я сразу успокоился. Засады нет. Мы подгребли к берегу, и высадились. Оставив полковника и остальных сворачивать лодку, я обследовал кусты. Просто так, на всякий случай. Предчувствие, если хотите. И нашел-таки свою засаду.

Их было четверо, здоровенных гобблинов, ростом почти с меня, но по комплекции более напоминающих полковника. Они сидели в кустах с луками наизготовку и ждали… Представляете, эти мерзавцы ждали, когда лодка будет свернута, чтобы удобнее было нести трофеи.

Я задумался. О том, насколько хорошо я умею драться, полковнику неизвестно, равно как и о том, что я вообще знаю, как это делается. Если я сейчас нападу на эту компанию, то выдам свой секрет. Если нет — останусь без экспедиции.

В конце концов, я вытащил меч, и выбрался из кустов. Гобблины были слишком увлечены наблюдением и предвкушением, так что я успел зарубить двоих, пока они меня заметили. Третий гобблин резко обернулся в мою сторону, вскидывая лук. На меня уставился желтый граз с горизонтальным ромбовидным зрачком. Я нанес удар, перерубив его лук. Второй удар прикончил гобблина. Затем я обернулся к последнему противнику, и обнаружил, что он уже мертв. Между лопаток у него торчал метательный кинжал.

— Не стоит благодарности, — сказал Боб. — А ты здорово владеешь мечом, парень.

— Спасибо, — я посмотрел на четвертого гобблина. При известном невезении, я вполне мог бы схлопотать от него стрелу.

— Как ты узнал, что здесь засада? — поинтересовался Боб.

— Ну… Честно говоря, не знаю, — признался я. — Место очень уж хорошее идущий по дороге озеро пересечет именно здесь, и будет как на ладони…

— Значит, это и есть гобблины?

— Они, родимые. Пойдем обратно, наши будут волноваться.

— Мы что же — их не похороним?

Вот оно в чем дело! Боб видит гобблина, но мысленно ставит на его место человека…

— На закате они превратятся в каменную крошку, — объяснил я. — Это же гобблины! Пойдем назад, их нет смысла хоронить.

Мы пошли обратно, по дороге Боб что-то мрачно бормотал насчет трупов, которые превращаются в камень, и…

— Постой-ка! — вдруг сказал он. — Я же видел оленей в бинокль! Как раз из этих кустов и вышли! Как же они не заметили засаду?

Я вздохнул.

— Не было никаких оленей, Боб. Морок это. Магия. Специально для нас с тобой.

Наши уже собрались и свернули лодку, так что мы двинулись вперед. Боб пересказал нашу драку с гобблинами, чем очень рассердил полковника. Он считал, что недопустимо рисковать жизнью проводника, самое смешное — я с ним был полностью согласен.

Путь наш лежал через лес, но лес был уже другим. Деревья, хоть и не уступали в размере тем, что росли на противоположном берегу, были перекручены и словно обожжены, лианы стали колючими и всђ норовили зацепить за ногу, а цветы как правило пахли или плохо, или просто слишком сильно. А ведь до Злых Земель еще добрых четыре дня пути…

Дорогу здесь не подметали, маленький народец боялся гобблинов, а в особенности их волков, полуручных бестий, чей размер и сила были увеличены с помощью все той же магии. Эльфийской магии, замечу. Как-то раз я с такими подрался, после чего, вернувшись на землю, взял курсы противособачьей борьбы. Не думаю, однако, что она была бы мне полезна против ЭТИХ волков. Так, для нервов…

Впрочем, мы все равно шли параллельно дороге, метрах в двадцати от нее, справа. Просто на случай засады.

Некоторое время я размышлял, красив ли Черный Лес. Он полон злых чар, что да, то да, недаром висящий на моей шее орковский оберег, оставшийся со времен, когда народ орков еще существовал, вибрирует не переставая, и становится то тяжелым, то легким, то холодным, то горячим. Но с другой стороны, солнце по-прежнему светит там, в вышине, и косые колонны золотого света прорезают пространство, а цветы, пусть даже они пахнут падалью остаются цветами. Или вот ручей — никаких кувшинок, правда, не то, что на эльфийской стороне, одна тина, да стелящиеся по дну полоски водорослей… Но красиво же!

— Послушай, — спросил я у Ли, — могу я узнать, куда это ты полез?

— Умыться! — похоже, случай с паутиной ничему не научил моего охранника, он был уже на полпути к воде.

— Курсы помнишь? — спросил его я. Каждый полевой сотрудник центра, кроме меня, должен был раз в году проходить месячные курсы по основам выживания в этом мире.

— Ну помню.

— Прочитай заклинание воды и тени. — По лицу Ли видно было, что вся эта галиматья успела ему надоесть еще дома.

— Вир о, аххан лит! — Ли криво усмехнулся. — Все, что ли?

— Плохо читаешь, без выражения… И слова переврал. Рита, может ты?

То ли девушка заподозрила, что что-то здесь кроется, помимо воинской дистиплины и верности предрассудкам, то ли у нее просто были способности, но она прочла заклинание так как нужно. Ли издал сдавленный возглас, и устремился прочь от ручья. На берегу, у самой воды, лежала свернувшись огромная змея.

— Ты всегда учишь людей на примере? — поинтересовался полковник.

— А как еще? — удивился я. — Силы вашей у меня нет — морду ему бить, да и не позволите вы мне…

— Мне, конечно, безразлично, — пожал плечами полковник, — но, кажется, ты наживешь себе врага.

Я вздохнул. Ли — взрослый человек. Переживет и поймет. И в самом деле, десятью минутами позже Ли подошел ко мне и поблагодарил за науку.

Для ночлега мы выбрали огромную сосну. Я долго искал место, и остановился на таком, где — теоретически — должно быть меньше опасных животных.

Сначала идея спать на дереве пришлась не по вкусу членам экспедиции, но после того, как я рассказал, какие звери ходят здесь по ночам, а главное что они едят, споры утихли сами собой. Полковник не прав, я не всегда учу на примере.

Сосна была достаточно велика, так что мы просто привязали спальные мешки к веткам — это очень дико смотрится со стороны, но спать в этой конструкции почти так же удобно, как и на земле. Затем я показал им, как сделать кое-что еще.

Берется веревка и завязывается петлей, затем вешается на ветку, проходящую над вашей веткой так, чтобы нижняя часть петли не доставала до ветки на какой-нибудь десяток сантиметров.

Теперь представьте, что по ветке к вам идет, ну скажем, леопард. Здесь не было леопардов, зато водилось много других хищников. Конструируя Кристалл, его создатели населили его в основном «усовершенствованными» животными, часто — с сюрпризами. Уж если медведь, так гигантский. Да, так вот, о леопарде. Так он и пойдет — головой в петлю, затем начнет вырываться, и в конце концов, свалится и повиснет на веревке рядом с веткой. Я установил три такие петли, одну за другой, на моей ветке. Рядом со мною — я, конечно предпочел бы Риту или Боба — покачивался мешок Марка, а Рита делила ветку с Анной… Пусть себе.

Я забрался в свой спальный мешок, и закрыл глаза. Ночь, луна, запах хвои… Чего еще может желать человек? С негромким шелестом пролетела мимо сова. Тоже — гигантская. Нет, мне повезло с работой.

Ночь прошла не без приключений, я оказался прав, когда убеждал своих товарищей, что на земле ночевать не очень хорошая идея. На поляне, прекрасно просматриваемой с нашего дерева, тиранозавр напал на верга.

Когда создавался Кристалл, в нем, естественно, были представлены динозавры. Жили они в специальной долине с гейзерами и теплыми источниками, и выбраться из долины не могли. По крайней мере, не могли до диверсии. На динозавров ходили смотреть экскурсии, а за большие — правда очень большие деньги на них можно было охотиться. С чем хочешь, потому что тогда — за особую плату — в Кристалле еще работали машины и стреляло пороховое оружие. Помню, была заметка в газете о некоем любителе игры в «Дум», вышедшем на Ти-рекса с бензопилой. В интервью газете он описал этот поединок как неинтересный, слишком, мол, неравны были силы.

После того, как мир Кристалла обрел «независимость», гобблины и орки проделали поистине титаническую работу по пробиванию тоннеля в долину тоннеля, достаточно широкого даже для бронтозавра. Затем, когда стало ясно, что по этому тоннелю тупые динозавры не пойдут, орки вывезли яйца и распространили их по свету. Динозавры, вылупившиеся из этих яиц, видимо, были орками изменены — они не боялись холода. Вот и все, но сколько проблем принесло это в мир! Сколько деревень опустело! Сколько городов вынужденны были окружить себя крепостной стеной!

Тиранозавр был молод, а верг стар, что практически уравнивало шансы. Верг атаковал, пытаясь сблизиться, дабы пустить в ход клыки, а тиранозавр все пытался ухватить его челюстями за загривок. Когда мне надоело наблюдать за этим безобразием, я заснул. Они могут заниматься этим часами…

Затем, около четырех утра, меня разбудил истошный визг. Визжала Анна — в первой из моих петель раскачивался ролт, более всего похожий на бритую наголо огромную крысу. Я велел женщине заткнуться, как мог, успокоил остальных, и снова заснул.

Спать мне однако, больше не хотелось. Я лежал в своем спальнике, и думал… Локарис послал меня к южной границе… Почему? Что такого особого во мне, что он предпочел отдать амулет чужаку, а не послал своего разведчика? Ведь эльфийские патрули гораздо лучше выполнили бы задание, чем я, с этой-то гоп-компанией на шее… В конце концов я решил, что Локарис просто хочет от меня отделаться — дело опасное, и если за несущим амулет начнется целенаправленная охота, пусть это лучше будет человек, нежели эльф.

Утром мы слезли с дерева и развели костер. Я стоял за то, чтобы зажарить и съесть ролта, спутники же мои стояли за земные консервы, либо сушеные фрукты и сушеное же мясо, которыми нас снабдили эльфы. Спор разрешил Боб он обрадовал нас сообщением, что с двух шагах отсюда в чаще валяются дохлый тиранозавр и издыхающий верг.

Тинанозавру досталось очень сильно. Верг, хоть и уступал ему по размеру, был очень опасным противником. Его клыки выпустили бедняге внутренности. Члены экспедиции выглядели напуганными, похоже, только сейчас они осознали, сколь опасна была позавчерашняя встреча с этим зверем.

Перед смертью тиранозавр успел-таки ухватить верга за загривок своими чудовищными челюстями, с одинаковыми треугольными зубами, острыми как игла не успел затупить по молодости. Зубы эти раздавили вергу позвоночник, так что он теперь мог только следить за нашими действиями и злобно сопеть.

Верга я прикончил лично, затем, повоевав с непробиваемой шкурой, полковник отделил здоровенный кусок окорока. Похоже, он считал, что сможет приготовить его не хуже, чем эльфийские повара. Я писал в отчетах, и не раз, что эльфы в своей кулинарии шагу не могут ступить без магии, но полковник, похоже, и вправду ничего из моих литературтых опусов не читал. Я взял Гарри, и мы занялись тиранозавром. То есть, я занимался, а ученый стоял рядом, покачиваясь, и стараясь не смотреть на окровавленную тушу. Он оказался филологом, специалистам по местным языкам, так что…

— Эс вари, вати эс-та?

— Что?

Плохой филолог.

— А кто готовит еду у вас дома? — поинтересовался я. Оказалось — жена. Это конечно, здорово, но… Мы приволокли мясо в лагерь, и началась потеха. Полковник развел костер, я — целых два. Он принялся жарить мясо — я тоже. В конце концов, он не выдержал, и потребовал объяснений.

— Вам не приготовить верга на костре, Джон, — сказал я. — Это будет подметка, а не мясо. Тирекс, с другой стороны, очень нежен, тем более, что он молодой, а вашему вергу — лет триста.

Тогда полковник поинтересовался, зачем мне второй костер. Я спросил, уверен ли он, что хочет это знать. При этом я так многозначительно посмотрел на дохлого ролта, что полковник все понял.

— Это извращение, — заявил он. — У нас полно мяса, а вы…

— Ролт — это деликатес, — объяснил я. — Он традиционно считается здесь королевской едой.

— Крыса? — презрительно бросил полковник.

— Это не крыса. Кстати, ваше жаркое горит…

Ели, в основном, тиранозавра. Даже полковник в конце концов сдался, отчаявшись откусить кусочек от того, что он приготовил. Я ел ролта. Затем, после, как я понял, долгой внутренней борьбы, ко мне подошла Рита и попросила немножко на пробу. Я не возражал — ролт был размером с хорошую лайку, и съесть его целиком мне не светило… Хотя и хотелось бы.

Попробовав, Рита сделала круглые глаза, и принялась зазывать остальных. Тщетно, хотя на лице Боба и Ли я видел некие следы внутренней борьбы. Затем мы потушили костер и пошли дальше. Ролта мы с Ритой поделили и взяли с собой — после того, как я предупредил остальных, что они не получат ни кусочка. Остальные взяли остатки жаркого из тиранозавра, благо я предвидел подобный сценарий, и жарил с запасом. О стряпне полковника никто не вспомнил.

Наш путь по-прежнему лежал по Дороге, хотя без раскопок вы бы эту дорогу уже не обнаружили. Места эти принадлежали гобблинам, и главное правило было

— кто сюда вошел, тот добыча. Дважды мы видели сторожевые отряды, оба раза успевая в последний момент спрятаться. В гобблинский отряд входит десять человек, что дает им двукратное преимущество при встрече с эльфийской звездой… Пару раз мы видели также повешенных эльфов.

— Э… Том?

Я обернулся, и увидел Боба с Сержем, подошедших ко мне… Зря я так задумался, нехорошо это…

— Что случилось? — поинтересовался я, хотя, в общем-то, все и так было ясно. В каждой экспедиции ко мне подходили мои спутники с одними и теми же, в общем-то, вопросами.

— Как получилось, что эльфы так не любят людей? — спросил Серж. — То есть, сэр… Мы понимаем, что они должны быть мудрыми и вообще…

— Они были созданы такими, — возразил я. — И люди, и эльфы. Не мудрыми созданы, я имею в виду, а — такими. Все претензии к Артуру Ли Норту. Стоит только человеку задеть честь эльфа, как тот хватается за лук. А стоит только людям угнать очередную эльфийку в рабство… Да что тут говорить!

— И кто же сильнее, сэр?

— Перестань меня называть сэром. Сильнее всех гобблины и люди из Злых Земель. Тоже, спасибо создателям Кристалла.

— А магия? — это снова был Серж, со своим вопросом номер два. Его мне тоже всегда задают. Еще я заметил, что остальные прислушиваются больше к нашему разговору, чем к окружающим шорохам.

— Что будет, — спросил я, ни к кому в отдельности не обращаясь, — если мы налетим на засаду? За дорогой смотрите! Магия им! Полковник, займитесь дисциплиной среди ваших людей!

Нет ничего приятнее, чем наблюдать, как полковник выполняет твои приказания, подумал я, а секундой позже мы и вправду налетели на засаду.

Десять гобблинов в бою стоят пятнадцати человек, тем более, двое из них были верхом на пандах, шестиногих верховых медведях, как нельзя лучше приспособленных для ближнего боя. Я метнул нож, и попал в командира, причем именно в тот миг, когда он подносил сигнальный рог к щели в бороде, где должен по моим прикидкам, находиться рот. Если бы он успел протрубить, все гобблины в округе не замедлили бы явиться на вечеринку.

Стандартная тактика гобблинов в таком бою — это ринуться в атаку всей массой. Я заметил краем глаза, что Ли, Боб, Рита и полковник встали в одну линию со мной, как и предписывалось по инструкции, а остальные мнутся сзади, не зная, что делать. Затем на меня налетел мой первый гобблин, сидя верхом на панде, и вращая над головой палицей.

Драться с медведем при помощи меча несложно. Надо лишь помнить, что его «уязвимые» места на самом деле не так уж и уязвимы, закрытые жиром и мышцами, а его реакция в целом превосходит человеческую. Остаются лапы, причем стоит достаточно серьезно повредить одну из них — и зверь предпочтет отступить. Так я и сделал — отрубил бедной твари лапу. Медведь взвыл и покатился по земле, совсем по-человечески баюкая обрубок, и напрочь забыв о седоке. Я не стал дожидаться концовки, и атаковал одного из двух гобблинов, напиравших на Риту. Со спины, естественно. Я всегда так делаю. Рита очень неплохо справилась с оставшимся противником, хотя и держала меч одной рукой вместо двух.

Затем я метнул еще два ножа — свой и гобблинский, и все было кончено. Ли прикончил второго панду из арбалета, Боб перевязал Рите неприятную рубленную рану на плече, а полковник вправил Марку вывихнутую руку. Гарри, Анна и Серж лежали вповалку чуть в стороне, они были мертвы. Проклятье! Зачем каждый раз они суют мне в спутники тех, кто не умеет за себя постоять?!

— Как? — спросил я у Боба.

— Медведь, — также мрачно отозвался он. Ли фехтует хорошо, но он не успел.

Я кивнул, и принялся собирать хворост для погребального костра. Полковник был за то, чтобы предать их земле, пришлось объястять ему, что те же гобблины их в два счета откопают и сожрут. Мы оставили за собой пылающий костер, и ушли. Теперь — у меня не было ни малейших сомнений — гобблины нас так просто в покое не оставят. Теперь — они пойдут за нами, и будут идти, пока не отомстят.

— Полковник, отпустим Марка? — спросил я. Тот недоуменно на меня посмотрел.

— Что значит — отпустим? — не понял он.

— Марк не боец. Он не дойдет до океана, да что там, он и до Крепости-то не дойдет. Отпустим. Дадим поручение к эльфам, а уж они его оставят у себя погостить. Шансов дойти до эльфийского леса у него больше…

— Он нам нужен около зеркала, — возразил полковник. — Без него экспедиция вообще лишена смысла.

— Что в нем такого особенного? — удивился я.

— Это неважно. Но помните, он нам нужен.

— Ну-ну… — полковник, играющий в военные тайны был мне еще неприятнее, чем просто полковник. Наверняка откопали в какой-нибудь библиотеке, в Илинори или Иситраре новое заклинание… А Марка жалко — не дойдет ведь.

Что впереди засада, я понял по звукам. По звукам же я понял, что засада впереди — человеческая. Гобблины бы заставили птиц и насекомых петь, как ни в чем не бывало, а эльфов лесная живность не боится вовсе. Впереди же была зона тишины, а значит — люди. Мог быть конечно и пруд, либо гиблое место, либо — хищник, ждущий добычу или уже кого-то поедающий. Но, во-первых, я решил доверять предчувствиям, а во-вторых, я ходил этой дорогой раньше, и никакого пруда там не было. Прочее же… лучше готовиться к худшему.

Кусты впереди стояли особенно густо, местность образовывала небольшую лощинку — идеально для засады. Вот, наверное, откуда взялось мое предчувствие. С другой стороны, те же густые кусты могли помешать противнику засечь наш отряд.

Мы свернули с дороги и пошли налево, обходя засаду, или что бы это ни было. И напоролись на вторую. Ловушка для слишком умного. Видимо, одно из их магических устройств доложило им о приближении отряда, а может, это была птица — шпион, я слышал о таких…

Они выскочили из кустов и метнули сети. Я успел произнести заклинание «огненного столба», так что на моем месте ввысь ударил факел пламени, и сеть надо мной перестала существовать. Я бросился прочь, бормоча «невидимый щит», в то время, как остальных моих спутников вязали и грузили на две телеги. Принадлежность наших новых врагов сомнения не вызывала — это были работорговцы из Джиу. Я видел, как их предводитель демонстративно пересчитал пленников, и вручил наблюдавшему за операцией гобблину по золотой монете за каждого. Телеги со скрипом покатили прочь, в сторону проклятого города и под прямым углом к нашему маршруту.

Я шел за телегами, размышляя. Заклинание невидимости действует прекрасно, но это не только невидимость, но и проницаемость. Я не могу взять в руки меч и перебить работорговцев… Стоит же мне снять заклинание, и снова использовать я его не смогу — раньше, чем через сутки. Так что я пристроился на одной из телег и стал ждать. Джиу — большой город, когда-то у меня там были друзья.

Работорговцы явно не боялись леса, и это было плохо. Я знал, что Джиу лежит ближе к торговым путям Злых Земель, нежели к городам земель Светлых, но все же не ожидал, что они так быстро найдут со Злом общий язык. Торговля с гобблинами! Причем — торговля рабами!

Несколько раз нас встречали патрули гобблинов, и всякий раз они обменивались с торговцами приветствиями. Ни проверок, ни вымогания денег, ни угроз. Джиу, Джиу, что с тобой происходит?

Часа через четыре наши две телеги выкатились на ведущий в Джиу тракт и соединились с большим караваном, возвращавшимся, как я понял, подслушав разговор охранников, из набега на окрестности Лоаста. Были там и пленники из Аталеты, этих просто продали за долги или за преступления. Теперь в караване было двадцать повозок, и около четырех десятков охранников.

Тракт, в отличие от Дороги, не был мощен, и после недавнего дождя пребывал в отвратительном состоянии. Не долго думая, рабов согнали с телег, связали в цепочку и погнали рядом с дорогой. На телеге остались только я и возница.

Затем я обнаружил просчет в моем, как я думал, безупречном плане. Осознал я это, когда один из попавшихся нам навстречу всадников проводил меня задумчивым взглядом и чуть заметно кивнул. Конечно! Первый же маг, которого я встречу, увидит мою ауру, а аура среди пустого места… Хорошо, что этот путник решил меня не выдавать, возможно, он сам не любит рабовладельцев… Но в воротах Джиу будет стоять штатный колдун городской таможни… Он-то не промолчит.

В конце концов я принял решение — в Джиу я войду видимым. Это не так уж и приятно, ведь потом я должен буду проследить за перемещениями пленников… Но постойте! До города три дня пути…

Я слез с телеги и отойдя в сторонку, произнес заклинание невидимости задом наперед. Пройду за ними в город, а там за воротами — снова стану невидимкой. Оставался последний вопрос — деньги. Если я не успею и пленников все-таки выставят на аукцион, то их придется выкупать. А цена может оказаться очень высока, особенно за атлетически сложенного Боба или за такую куколку, как Рита.

Сначала я переоделся. Купец, который решил в этот жаркий день поплавать в ручье, недосчитался халата, шаровар, островерхой шапки, пары сапог из алого бархата — и осла. Еще он недосчитался кошелька с десятком золотых, но этого не хватило бы даже на то, чтобы выкупить полковника. Неважно. Движение по тракту, по мере приближения к Джиу, становилось все оживленнее, и я не сомневался, что скоро встречу свою золотую жилу. Я не ошибся — жилу звали Неруд, и был он ни много — ни мало принцем какого-то неведомого мне государства на юге, аж за мысом Бурь.

Затем я проделал трюк, именуемый «Поле чудес». Я разговорился с моим новым знакомым, выпил предложенного мне вина, и у меня «развязался язык».

— Вы думаете, я простой купец? — бормотал я, поминутно норовя упасть лицом в объедки. Принц не давал мне этого сделать, откуда я заключил, что ему интересно. И прошелся по полной программе. Я рассказал, как гибли в болотах мои носильщики, как мы прорубались сквозь проклятые джунгли — да, да, рядом с вашим мысом Бурь. И как мы нашли туземцев, что за нитку бус готовы — тсс!

— полная тайна. Я продемонстрировал принцу самородок. Хороший самородок, я сделал его из пяти монет в придорожной кузнице, предварительно нокаутировав кузнеца. Чему-чему, а драться меня Старик научил.

— Там, — говорил я, — Золотое Озеро!

Вообще, нехорошо, наверное, приносить в неподготовленный мир трюки, списанные у О'Генри. Но к утру у меня была шкатулка золотых монет, а у принца — карта. Он торговался хорошо, если учесть, что спорить о цене я начал с сундука золота. Так что у принца были все основания для самодовольства. Я же напротив, поджимал губы, считая, что продешевил.

К Джиу мы подъехали через два дня. Я говорю — мы, потому что по тракту в этом месте шел сплошной поток караванов, и мне приходилось прилагать немало сил, чтобы не отстать от объекта моего внимания. Лес остался далеко позади, теперь мы двигались по степи, заросшей высокой колючей травой. Когда-то здесь пытались строить стену, дабы остановить неумолимое продвижение орков тогда еще были такие — на запад. Теперь в степи, среди ковыля и одуванчиков виднелись то тут то там курганчики — все, что осталось от грандиозной затеи.

До Джиу мы, естественно, не доехали — наступил вечер. Вдалеке ударил колокол, и ворота торгового города закрылись. Точка. До следующего утра ночуй где хочешь, а значит — прямо в степи. Я так и сделал — привязал осла, и лег на землю, подложив под голову седло. Через пару часов меня разбудили.

Старик, когда подобрал меня в Нью-Йорке, прежде всего начал учить меня не расслабляться. Он был в этом очень хорош, мой Старик. Я весь ходил в синяках — но научился. Вот и теперь, я успел откатиться, причем в нужную сторону, и предназначенный мне кинжал по рукоятку воткнулся в землю. Нормальные грабители. Не вставая, я влепил своему обидчику пяткой по уху, затем, поднимаясь, сшиб еще двоих, и уже встав, отобрал меч у четвертого.

— Меч — мне, — строго сказал я, — за беспокойство. А вы можете идти. Все бы хорошо, но вот странствующий воин из соседней палатки очень странно на меня посмотрел утром… Словно хотел о чем-то спросить, но не решался. Ну да ладно.