Глава десятая
ЦЕЛЬ — ОСТРОВ ЗМЕИНЫЙ
— Черт, по-моему, он умер, — сказал Миша Гурфинкель, осматривая распластавшееся на гостиничной кровати тело Персиваля Лоуренса. Бумба Покровский ничего не ответил и лишь недоуменно почесал ежик на затылке.
Выглядел Мочалка Перси колоритно: в семейных трусах с английским флагом, в одном желтом носке и с женским лифчиком чудовищного размера в виде чепчика на голове. В левой руке он держал пустую бутылку из-под водки, а из судорожно сжатого кулака правой грустно свисали хвостики зеленого лука.
— Слабоват, однако, оказался наш афроамериканский ДРУГ, — покачал головой Миша, нюхая один из стаканов с отпечатком розовых женских губок, стоявший на прикроватной тумбочке. — Хотя оно и понятно: клофелинчика в водку ему подмешали.
— Blin? — удивился Бумба. — А ну дай стакан нюхнуть.
Миша дал.
— Ничего не слышу, — пожал плечами Покровский, — спиртом пахнет.
— Тут нужно особый нос иметь, — усмехнулся Гурфинкель, — мой.
Друзья проворно осмотрели вещи Лоуренса.
— Так и есть, — кивнул Миша, — только бабки сперли. Профессионалки!
— А ноутбук оставили, — развел руками Бумба.
— Ну а на кой черт им ноутбук? — удивился его приятель. — Эти клофелинщицы осторожные, только бабки берут, а шмотками чужими себя очень быстро засветить можно.
— Ага, — сказал Бумба, — тогда понятно.
— О-о-о… — простонал Лоуренс, вопреки предположениям Миши оказавшийся живым. — Gorilka… Gorilka… Покровский дернулся к бару, но Миша его остановил.
— Да погоди ты, опохмелить мы его всегда успеем.
— Что ты делаешь? — изумился Бумба, увидев, как Гурфинкель открывает ноутбук Лоуренса.
— Чисто профессиональный интерес, — прошептал Миша, воровато поглядывая на лежащего рядом негра. — Между друзьями не может быть никаких тайн.
— V nature, — согласился Покровский, хотя затея напарника ему по-прежнему не нравилась.
— Так, что тут у нас? — Гурфинкель оживил жидкокристаллический экран, пробежавшись пальцами по черной клавиатуре ноутбука. — Что, например, это за файлик?
«Ассеss denied!» — возникло на экране красное окошко.
— А что это за текстовый документик? «Ассеss denied!».
— Черт, здесь везде нужны пароли. — Миша сокрушенно покачал головой. — Что же ты, Перси, от нас скрываешь?
Гурфинкель по очереди перекликал около десятка файлов, но без пароля ни один из них не открывался.
— Gorilka, Каt’уа, пожалуйста, я хочу gorilka… — вновь простонал Лоуренс.
Миша, с чувством сплюнув в сторону, закрыл ноутбук.
— Бумба, — сказал он Покровскому, — неси водку, будем опохмелять.
Бумба выполнил просьбу, наполнив до половины один из стаканов.
— Сколько этот идиот вчера снял баб, ты не помнишь? — спросил Гурфинкель, безуспешно пытаясь разжать Лоуренсу челюсти.
— По-моему, троих, — ответил Покровский, осматривая сломанные ножки гостиничной кровати. — Мочалка, однако, гигант. Всю ночь со стен штукатурка сыпалась!
— Эх, не было проблем, — тяжело вздохнул Миша. — Да открой же ты рот, дубина черномазая!
— А-а-а-а!!! — внезапно заорал Гурфинкель, хватаясь за руку.
Стакан с водкой вдребезги разлетелся, разбившись об пол.
— Что такое?! — испугался Бумба, подбегая к другу.
— Он меня укусил!! — продолжал орать Миша. — Гад!!!
— Как же он поведет вертолет? — внезапно сообразил Покровский. — Мы явно вчера того… Перегуляли.
Гурфинкель, смешно пританцовывая, бросился в ванную комнату, где была аптечка.
— Сколько сейчас времени? — спросил он оттуда сквозь шум бегущей из крана воды.
— Шесть утра, — сообщил Бумба, взглянув на наручные часы.
— Вертолет мы должны забрать из одесского порта в восемь, — сказал Миша, выходя из ванной с уже забинтованной правой рукой. — Значит, у нас есть два часа.
— На что? — не понял Бумба.
— На отрезвление этого… — Подходящее словцо так и рвалось наружу, но Гурфинкель сдержался.
— Значит, так, — немного погодя заявил он. — Ты сейчас спускаешься в холл гостиницы и покупаешь пару местных газет.
— Зачем?
— Затем. И быстро сюда ко мне!
Пожав плечами, Покровский проворно выскочил из номера.
— Эх, Перси, — покачал головой Миша, уныло взирая на негра. — Подвел ты нас, кобель чернозадый.
Бумба вернулся ровно через десять минут и, как всегда, переусердствовал, притащив здоровенную пачку газет. Гурфинкель взялся за голову.
— Что, мало? — испугался Покровский. — Могу сбегать еще прикупить.
Злобно рыча, Миша вырвал из рук у недоумевающего приятеля газеты и, положив на стол, начал быстро просматривать.
— Скажи мне, Андрей, — подозрительно ласково осведомился он, — на кой черт ты взял шесть прошлогодних номеров «Плейбоя»?
— Ну… — Бумба растерянно потеребил мочку уха.
— А комиксы про Бэтмена на хрена купил? — не выдержал Миша, сорвавшись на крик. — Как я с такими болванами вообще до сих пор жив?
Бумба обиженно присел на край кровати рядом с Лоу-ренсом.
— Осторожно, — предупредил его Гурфинкель. — Этот чернозадый кусается… Так, ага!..
Миша открыл последнюю страницу местной газеты «Одесская правда».
— Объявления. То, что нам нужно… Ну-те-с, что тут у нас… «бригада электромонтеров-высотников ищет работу на дому, интим не предлагать»… Нет, это не то. Дальше: «сниму квартиру», не то, «сниму трусы», тоже не то. Ага, вот нашел…
Гурфинкель, словно коршун, бросился к телефону.
— Что там? — поинтересовался Бумба, вяло листая «Плейбой».
— Снимаю запои на дому, — прочел Миша, набирая указанный в газете телефонный номер. — Круглосуточно, спросить Алана Чувака.
— Кого? — выронил журнал Бумба. — Кого спросить?
— А… — отмахнулся от приятеля Гурфинкель. — Не мешай, кажется, дозвонился.
— Алло, — сухо раздалось в трубке. — Алан Чувак слушает.
— Я по объявлению, — сказал Миша. — У нас тут нестандартная ситуация: нужно за час поставить мужика на ноги.
— За час? — удивились в трубке. — Да это можно сделать за пару минут.
— За сколько? — опешил Миша.
— За пару минут, — терпеливо повторил телефонный собеседник. — Называйте адрес.
Гурфинкель назвал.
— Ну что? — поинтересовался Бумба, когда Миша повесил трубку.
— Сказал, что будет через пятнадцать минут, — ответил Гурфинкель. — А управится и вовсе за две минуты.
— Кruto, — согласился Покровский, имея в виду не то оперативность целителя, не то красоток в журнале.
— Бе-е-е, — проблеял на кровати Лоуренс, — ме-е-е…
Прошло двадцать минут.
В дверь номера постучали. Бумба, отложив журнал в сторону, открыл. На пороге стоял невысокий лысый грузин с небольшим черным саквояжем.
— Вы кто? — удивленно спросил Миша, вскакивая с кресла.
— Я? — удивился грузин. — Я Алэн Чувак, снымаю запои на дому. Визывал?
— А кто говорил со мной по телефону? — спросил Гурфинкель, по-прежнему недоумевая. Ведь он отчетливо помнил, что мужик, с которым он беседовал двадцать минут назад, говорил без акцента.
— Это мой жэна, — пояснил грузин и, подойдя к кровати, стал внимательно осматривать Перси. Он приподнял ему веки, попробовал пульс, зачем-то заглянул в трусы, затем сокрушенно покачал головой и громко сказал:
— Вот как объяснить тупому иностранцу, что для русский человек одна бутылка водки — нормально, две — много, а три — мало?!.
Бумба с Гурфинкелем переглянулись. Грузин же, закончив осмотр тела пострадавшего в борьбе с местным зеленым змием негра, осторожно понюхал стаканы на столике.
— Клофэлин?
Покровский с Мишей кивнули.
— Вы поставите его на ноги? — с надеждой спросил Гур-фиыкель.
— Дэнги впэред, — хрипло ответил грузин.
— Сколько?
— Сто долларов.
Достав бумажник, Гурфинксль протянул целителю стодолларовую банкноту.
— Спасыбо, — поблагодарил грузин. — Паднимитэ его.
— Это обязательно? — с опаской поинтересовался Миша.
— Но вы жэ хатитэ наставить его на ногы? — удивился грузин.
Бумба с Гурфинкелем поплевали на ладони и с трудом подняли Перси с кровати.
— Вот так и дэржитэ, — кивнул грузин и, раскрыв свой черный саквояж, извлек оттуда фотоаппарат «Поляроид».
— Я, — сообщил он, — снимаю запои на дому лучшэ всэх.
Фотоаппарат тихонько щелкнул, медленно вылезла, словно показывая одуревшим от всего происходящего друзьям язык, маленькая квадратная фотокарточка.
— Ик, — громко сказал Лоуренс.
— Ну все, — сообщил грузин, кладя фотографию на столик. — Абэщал на ногах, снял на ногах, Алэн свое дэло хорошо знает. Всэго доброго.
— Ах ты сволочь!! — закричал Гурфинкель, выпуская из рук Перси. — Стой, скотина!!.
Но грузин уже с топотом бежал по гостиничной лестнице вниз.
— Бумба, разберись с ним, — приказал Миша, указывая на распахнутую дверь номера.
Покровский быстро кивнул, стремглав бросившись в погоню за очередным одесским аферистом.
— Всюду сплошные жулики, — сокрушенно вздохнул Гурфинкель, с удивлением заметив, что Перси теперь лежит на полу. Видимо, в суматохе его попросту уронили.
— Хлебнуть, — прошептал на полу Лоуренс на чистом русском языке. — Что-нибудь! Дайте!..
Глаза у Миши полезли на лоб, но он ничего не сказал, молча принеся приятелю открытую бутылку водки. Осторожно приставил прохладное горлышко к толстым губам поверженного негра.
Перси глотнул. Закашлялся — и, резко вырвав из рук Миши бутылку, несколькими мощными глотками допил се до конца.
— Хорошо, — довольно констатировал он — и снова вырубился, со стуком ударившись головой об пол.
— Вот же свинья, — чуть не заплакал Гурфинкель, пихая напарника в бок ботинком.
Вернулся потный Бумба и, тяжело дыша, отдал Гурфин-келю мятые сто долларов и сломанный фотоаппарат.
— Убежал, kozel носатый, — виновато сообщил он, пряча глаза. — Верткий как угорь. Я только его душить начал, а он возьми и вырвись.
— Ладно, — кивнул Миша. — Думаю, случай он запомнит надолго. Который там час?
— Начало восьмого.
— Ну что ж. — Гурфинкель оценивающе посмотрел на друга. — Ты, кажется, говорил, что умеешь водить вертолет?
— Кажется, умею, — неуверенно ответил Покровский. — Помнится, в Индии…
— Ну вот, сегодня и проверим.
— Че-чего? — обомлел тот.
— Твое умение водить вертолет.
— Кruto, blin, — обрадовался Бумба. — А что будем делать с Перси?
— С ним, что ли? — Миша неприязненно взглянул на храпящего на полу Лоуренса. — Придется взять его с собой.
— Но как же?..
— Авось в воздухе протрезвеет. Давай вызывай такси, живо! Если мы ровно в восемь не поднимем машину в небо, то к началу церемонии вручения вертолета на острове точно не успеем, и тогда уроет нас Сипягин по самое здравствуйте!
— V nature, — согласился Покровский, хмуря густые брови.
Перси, к счастью, нести не пришлось. Управлять вертолетом он, конечно, по-прежнему не мог, но идти кое-как ухитрялся, поддерживаемый под руки Гурфинкелем и Бум-бой. В общем, его удалось свести вниз без особых эксцессов, заботливо усадив его, словно младенца, на заднее сиденье такси.
— Если он заблюет мне машину, — предупредил чернявый таксист, — вам придется заплатить штраф в двести долларов.
— Он будет вести себя спокойно, — заверил таксиста Миша, — я за него ручаюсь.
— Мое дело предупредить, — хмыкнул таксист, безразлично жуя жвачку.
Погрузились. Тронулись.
Перси вел себя более или менее спокойно, только время от времени громко икал, наполняя салон такси парами спирта.
— Иностранцы? — поинтересовался таксист, невозмутимо крутя баранку.
— Мы — да, — кивнул Гурфинкель. — А вот он, — Миша указал на дремлющего на заднем сиденье Лоуренса, — коренной одессит. Или по лицу не видно?
Желание общаться с пассажирами у таксиста резко отшибло. Впрочем, справедливости ради следует заметить, что Гурфинкель этого и добивался. После целой череды недавних обломов Миша больше одесситам не доверял. Да он и раньше не питал насчет них никаких светлых иллюзий и теперь стал лишь более подозрительным, чем прежде. Жуликоватый народ, что и говорить.
…Таксист же оказался тем еще типом. Он специально не сбрасывал скорость на поворотах, чтобы пассажиров как можно больше трясло и укачивало. Явно жаждал, подлец, чтобы Перси испортил ему сиденья! Но Перси держался молодцом, то ли сразу раскусив намерения мерзавца, то ли отличаясь редкой для своей расы спиртостойкостью.
— Э… — Гурфинкель указал рукой на дорогу. — Куда? Вон ведь корабли уже виднеются, зачем сворачивать?
— Ремонтные работы, — просто ответил таксист.
Миша незаметно переглянулся с Бумбой. Тот понимающе кивнул, нащупывая в кармане кастет. «Лучше перестраховаться, чем недостраховаться», — гласит старая, мудрая еврейская пословица. Но тревога была ложной — через десять минут такси затормозило у здания одесского морского порта.
— Время? — закричал Миша, расплачиваясь с таксистом.
— Семь тридцать, — быстро ответил Покровский, помогая выбраться из машины похожему на сомнамбулу или даже на зомби Персивалю.
В кармане Миши мелодично затренькал сотовый.
— Да? — вздрогнул тот, поспешно выхватывая трубку. — Гурфинкель слушает.
— Михаил, это Юсупов, как вы там?
Миша неприязненно посмотрел на икающего Лоуренса.
— Да все нормально, шеф. Думаю, доставим вертолет на остров вовремя.
— Это хорошо, — заспешил Феликс, — но звоню я вам по другому поводу. В Одессу приехал профессор Енски и попросил меня помочь ему добраться до Змеиного.
«Так, — подумал Миша. — Проблема номер два».
— Я сказал ему, что за ним в гостиницу зайдут мои люди и на вертолете доставят его на остров.
— Все понятно, — тяжело вздохнул Гурфинкель. — Называйте адрес.
— Ну что там еще за проблемы? — спросил Бумба, поддерживая под руки качающегося из стороны в сторону Перси.
— Не проблемы, — хмыкнул в ответ Миша. — Проблема. В лице профессора Енски.
— Что?!!
— Что слышал. Мы должны будем подбросить его на остров.
— Jadron baton! — протянул Покровский.
— То-то и оно, — грустно согласился Миша.
Естественно, на то, чтобы ехать за профессором, времени уже не было, и Гурфинкель, позвонив Енски прямо в гостиничный номер, попросил его подъехать к зданию одесского порта как можно быстрее.
— Но я совершенно не знаю города, — возмутился тот. — Как же я найду здание порта? Миша беззвучно выругался.
— Профессор, возьмете такси и скажете водителю, что вам нужно в Одесский морской порт. И все дела. Енски подумал и согласился.
— Но как же? — удивился Бумба, глядя, как Гурфинкель нервно вешает сотовый телефон на пояс джинсов. — Ведь профессор хорошо знает нас в лицо. Помнится, во время прошлогоднего кашмирского дельца мы почти сутки провели с ним в одной камере в Сринагаре. Еще драться полезет, а то и в menturu сдаст!
— В том-то и дело, — хмуро кивнул Миша. — Но, думаю, мы эту проблему легко решим.
…Друзья быстро нашли в окрестностях порта магазин под неказистым названием «Приколы» и приобрели там накладные черные бороды в комплекте с усами.
— То что надо! — решил Бумба, показывая Гурфинкелю отставленный вверх большой палец. — Теперь нас не узнает даже родная мама.
— Поправь бороду, остолоп, — прошептал Миша, опасливо озираясь. — У тебя усы на подбородок съехали…
— Ты знаешь, у какого пирса стоит нужный корабль? — спросил Бумба, сажая Лоуренса на аккуратную белую скамеечку в тенечке у газетного киоска.
— Конечно, знаю, — огрызнулся Гурфинкель, здорово нервничая. — Ждите здесь, я сейчас.
И он скрылся в здании порта.
Когда Миша вернулся, было восемь сорок, Покровского же с Персивалем на скамеечке не наблюдалось.
— О Боже! — прошептал Миша, но тут увидел идущего от киоска Бумбу с бутылкой пива в руках.
Покровский приветливо помахал приятелю. Гурфинкель, медленно закипая, двинулся ему навстречу.
— Где Перси, дурья твоя башка? Ты куда это ходил?
Бумба испуганно посмотрел на пустую скамейку.
— Да за пивом я ходил, — удивленно пояснил он. — А Персиваль на скамейке дремал.
— Где он, покажи мне его? — закричал Миша, потащив покрасневшего Бумбу за шиворот к скамейке. — Где он?!
— Нету, — вздохнул Покровский, виновато вжимая голову в плечи. — Миша, хочешь пива? Гляди — «Хайнексн».
Зажмурившись, Гурфинкель посчитал про себя до двадцати. Немного помогло.
— Куда мог пойти этот идиот? — вслух начал рассуждать он. — Если его только не похитили какие-нибудь… э… э… даже не знаю кто.
— О, — громко сказал Бумба, указывая на противоположную сторону улицы. — Он наверняка там.
«Кафе „Красный Молодец“, — прочел Миша большую вывеску. — Имеется водка на вынос!»
— Вперед! — скомандовал он и вместе с Покровским ринулся на штурм.
Перси действительно оказался внутри. В окружении пятерых упитанных девочек он вяло попивал виски с содовой и на чистом русском языке рассказывал представительницам прекрасного пола какую-то невероятную историю.
— Подхожу, значит, я к кустам, а там лев сидит, — вещал Перси. — Ну, думаю, удача. Смотрю, а патронов к винтовке нет, я их в джипе забыл. Поплевал я, короче, на руки, нельзя, думаю, такой случай упускать, и голыми руками его за хвост как…
Тут Лоуренс увидел приятелей и сразу же стушевался.
«Зачем он косит под дурачка? — прикинул Миша. — И пьян, судя по всему, не так сильно, как хочет казаться. Что бы это все значило?»
— Идем!
Под протестующие вопли девочек друзья вывели Перси из кафе на улицу.
— Лоуренс, — сказал нефу Гурфинкель, седых волос на голове у которого за это утро сильно прибавилось. — Скажи честно, ты сможешь вести вертолет?
— Какой вертолет? — недоуменно переспросил тот.
— Понятно. — Миша кивнул. — Андрюха, скорее. У нас мало времени!
И они потащили Перси в здание порта.
Профессор Енски ждал их у самого входа в здание, нетерпеливо пощупывая куцую бороденку и нервно теребя в правой руке здоровый коричневый портфель с потертыми ручками.
— Вы кто? — испуганно спросил Енски, когда Миша с Бумбой, ведущие под руки Лоуренса, подошли к нему ближе. — Моджахеды?
— Аллагу акбар! — охотно согласился Миша.
— Ла Аллах иль Аллах, — добавил Покровский. — V nature!
…Надо сказать, Гурфинкель выглядел чрезвычайно колоритно с вафельным полотенцем, украденным в портовом коммерческом туалете и обвязанным на манер чалмы вокруг головы.
— Скорее, профессор, — заспешил Миша. — Мы от шефа! Идемте с нами.
Пожав плечами, Енски засеменил за своими странными спутниками.
С помощью крана портовые рабочие уже переместили платформу с вертолетом на берег. Гурфинкелю оставалось лишь заполнить нужные бумаги.
— Все в порядке, — внезапно заявил Лоуренс. — Мне уже значительно лучше. Не беспокойтесь, я поведу машину.
На сердце у Миши отлегло. Заполнив все бумаги, они быстро расчехлили машину. Прибывший вместе с вертолетом механик от фирмы-производителя помог разложить складные лопасти несущего винта и, пожелав хорошего полета, вернулся на грузовой корабль. Баки у вертолета были заполнены горючим до отказа.
— Ну что ж, — сказал вроде бы протрезвевшему Персивалю Гурфинкель. — Давай, друг, не подведи!
— Постараюсь, — кивнул Лоуренс, ловко забираясь в прозрачную кабину.
А на Змеином острове командир пограничного поста капитан-лейтенант Шагранов встречал крейсерскую яхту Феликса Феликсовича Юсупова Третьего, прибывшую точно в назначенное время. Федор Степанович любил пунктуальность, и минорное настроение, угнетавшее его с самого утра, на время улетучилось.
…Мрачные мысли зудели, как песьи мухи в августе. Было стыдно, муторно — и противно. Все-таки, как ни крути, получали они сейчас подачку с Запада. И притом от своего же, по сути, бывшего земляка, что было вдвойне обидно. В принципе капитан-лейтенант в душе по-прежнему оставался гражданином Советского Союза, хотя это и выглядело довольно глупо. Но он никому никогда не признавался в этом вслух. Неровен час узнает начальство о его «непатриотических» настроениях. Мигом в отставку отправят! Тут такое дело, что нужно держать ухо востро. Вон Фролов так и роет землю, пытаясь выслужиться перед командованием. Или этот подозрительный лейтенант Мережко, недавно присланный с Большой земли. Надо же, сколько лет обходились без замполита, и вдруг такая забота о моральном духе личного состава особого погранпоста! Точно кто-то настучал. Или это Люська кому натрепала? Вот дура ж баба! Сколько раз наказывал не выносить сор из избы…
Торжественно грянул военный оркестр.
…И из пушки Шагранов салютовать запретил, боясь ненароком потопить яхту вместе со спонсором. И так после очередной проверки холостых зарядов оказалось, что каждый второй из них — боевой…
Яхта Юсупова пристала к берегу. В море опустился якорь.
«Да, — вздохнул Шагранов. — Вот это живут люди! С размахом, со вкусом. Что он, что та сиськастая девка-археолог из Южной бухты — яхты имеют, с аквалангами плавают, икорку французским шампанским запивают. Не то что мы здесь. Свининкой питаемся, нами же выращенной, на отрубях вскормленной. Коз пасем…»
Юсупова пограничник видел впервые в жизни. И совсем не удивился, когда в спущенную на воду лодку сошел с двумя матросами высокий подтянутый человек в белом костюме. Так, наверное, и должен был выглядеть владелец столь прекрасной яхты.
В этот миг Шагранов почувствовал себя мышью, которой разрешили понюхать «Эдамский» сыр — но только лишь понюхать, не больше…
Оркестр на украшенном цветами и сине-желтыми лентами помосте снова грянул нечто торжественное и весьма соответствующее моменту. Юсупов приветственно помахал ожидающим его на берегу военным рукой.
…Этакий лондонский денди!
Спонсор оказался сильно загорелым и чем-то напоминающим французского киноактера Жана Маре в его лучшие годы.
— Феликс Юсупов, — представился он, безошибочно протянув руку капитан-лейтенант.
— Федор Шагранов, — в свою очередь представился тот. — Командир особого пограничного поста острова Змеиный.
Рукопожатие у Феликса, как и полагается, было твердым и решительным — рукопожатие уверенного в себе и в завтрашнем дне человека.
В целом же Юсупов показался Шагранову весьма приятной личностью, и капитан-лейтенант мысленно устыдился своих недавних умозаключений.
В окружении встречающих его офицеров Феликс Феликсович, предварительно пожав всем руки, взошел на желто-синий помост. Его подвели к маленькой трибунке с микрофоном. Стоящие внизу у помоста военные приветствовали спонсора дружными аплодисментами.
— Спасибо вам! — с небольшим акцентом сказал по-русски в микрофон Юсупов. — Для меня большая честь хоть чем-то помочь вашей стране, вашим доблестным вооруженным силам. Мое сердце сжалось от… э-э-э… искреннего сочувствия, когда я узнал о том, что вашей военной части требуется вертолет, который вы не можете себе в силу… э-э-э… финансовых затруднений иметь…
Феликс сделал паузу. Военные снова зааплодировали, а из-под самого помоста донеслось возмущенное хрюканье.
Капитан-лейтенант Шагранов нахмурился.
Хрюканье повторилось. На этот раз намного громче и недовольней. Юсупов на трибуне удивленно взметнул густые, тронутые сединой брови, но, естественно, ничего по поводу этого странного инцидента не сказал. Некоторые же из военных приглушенно заржали.
— Также, — продолжил Феликс Третий, — в рамках благотворительной акции я частично финансирую археологическую экспедицию, отправившуюся на Змеиный остров, и надеюсь, что в грядущем еще не раз буду иметь возможность помогать своим землякам и просто хорошим друзьям…
— Ура! — взревели военные и присутствующие на торжестве археологи. В небо полетели черные фуражки морских пограничников и букеты, собранные неведомо где студентами (на следующее утро, взглянув на свою клумбу, Людмила Петровна Шагранова поняла, откуда взялись эти цветы). Капитан-лейтенант Шагранов укоризненно покачал головой — на генеральной репетиции встречи фуражкометания не предусматривалось. Да его вообще не могло быть, так как не было прописано в плане праздника, а заодно и в уставе внутренней службы. Мичман Фролов, видимо, что-то напутал со временем и стал раздавать офицерам самогон еще до начала праздника.
Между тем Юсупов посмотрел на наручные часы.
«Золотые, — как бы невзначай отметил про себя капитан-лейтенант. — Никак от Картье!»
— Если мои пилоты поспеют вовремя, — улыбнулся в микрофон спонсор, — на что я очень надеюсь, то ровно через полчаса в небе над островом вы сможете увидеть свой вертолет.
— Ура!!! — вновь взревели военные, и помост под ногами Шагранова странно завибрировал.
«Вот же черти! — зло подумал капитан-лейтенант. — Не могли до торжественного банкета подождать и лишь потом нажраться!»
А время шло, и слегка захмелевшие военные весело поглядывали в синее небо, а не летит ли там их вертолет? Но вертолет не летел, потому что должен был прибыть на Змеиный остров точно в назначенное время и ни минутой раньше — Юсупов, как и Шагранов, очень высоко ценил пунктуальность.
— Куда ты летишь, мать твою?! — закричал Гурфинкель, отбирая у Перси карту.
И в самом деле! Ландшафт внизу простирался весьма и весьма подозрительный — какая-то странная лесостепь.
— Я тоже что-то не врублюсь, — согласился с Мишей Бумба. — Уже целый час как море из обзора пропало.
— Ребята, все под контролем, — невозмутимо ответил Лоуренс, напевая себе под нос какой-то веселый мотивчик.
— Ты куда это собрался? — продолжал кричать Миша, неистово размахивая руками. — На родину в Руанду?
— Я родился в Нью-Йорке, — спокойно ответил Перси-валь. — Приятель, расслабься, нервные клетки не восстанавливаться.
— Да у меня этих клеток уже давно не осталось! — злобно огрызнулся Гурфинкель. — Вот карта, вот Одесса, вот Змеиный остров. Покажи мне, пожалуйста, где мы сейчас находимся?
Лоуренс небрежно ткнул коричневым пальцем в карту:
— Вот здесь!
— Ну а где же море? — продолжал орать Миша. — Море где?! Мы же летим, если я не ошибаюсь, на остров?
— Просто решил срезать путь. Мы ведь сильно задержаться с вылетом, — ответил Персиваль, обладая поистине ангельским терпением.
Миша вроде немного успокоился, но время от времени все же с подозрением косился на афроамериканца. Уж больно Перси быстро протрезвел. Ну не мог Гурфинкель поверить, что человек способен выдуть столько водки практически без особых последствий для своего организма!
«А может быть, он спятил? — в ужасе размышлял Миша. — Может быть, его белочка хватила, а мы с этим придурком мало того что сели в один вертолет, так еще позволили ему его вести».
— Я хочу в туалет, — внезапно заявил сидящий на заднем сиденье вертолета и доселе молчавший профессор Енски, но на его реплику никто особого внимания не обратил.
Через полчаса внизу наконец показалось море.
— Фух! — Гурфинкель с Бумбой облегченно вздохнули.
— А вы волновались, — белозубо улыбнулся Перси. — Видите вон ту темную точку на горизонте — это Змеиный.
Миша с Бумбой вгляделись в горизонт, ничего не увидели, но море было близко, а значит, и до острова недалеко. Что и радовало.
— Хорошо, — кивнул Лоуренс, посмотрев на приборную доску. — Минута в минуту. Шеф будет доволен.
Миша Гурфинкель скрестил на правой руке два пальца. Лишь бы все обошлось и они долетели до острова целыми и невредимыми! Наивные надежды, но все же…
— В небе вертолет! — закричал один из пограничников, и все взгляды мгновенно обратились вверх.
— Да, это он! — торжественно провозгласил в микрофон Феликс Юсупов. — Ваш вертолет!
— Ура!! — громко грянуло несколько десятков мощных глоток, деревянный помост снова вздрогнул.
Оркестр во всю мочь грянул национальный английский гимн «Боже, храни королеву», целый месяц разучивавшийся специально для этой минуты. По сценарию полагалось, что, как только вертолет приземлится, музыканты заиграют украинский — «Ще не вмерла Украина».
По телу капитан-лейтенанта Шагранова вдруг пробежал неприятный холодок, словно кто-то на секунду приоткрыл в его груди дверцу и тут же со щелчком ее захлопнул. Это было предчувствие. Нехорошее предчувствие, даже, можно сказать, поганое…
…И снова Юсупову послышалось возмущенное хрюканье, потонувшее в радостном вопле военных, хотя, конечно, ему это могло показаться.
— Летит, летит! — раздавались то тут, то там веселые голоса.
Шагранов тоже посмотрел на небо.
Действительно, к острову приближался вертолет — красивый, блестящий, хищной обтекаемой формы. Сразу видно, что сделано на Западе, хотя отечественные боевые винтокрылые машины, по общему мнению собравшихся, не уступают, а то и превосходят заграничные аналоги.
«Взять, к примеру, их „Апачи“ и наш Ми-28, — не совсем к месту подумал капитан-лейтенант. — Машины аналогичного класса и вооружения, а в показательных выступлениях наш боевой вертолет превзошел американский. Правда, топлива жрет не в пример больше, но это так, детали. А взять ту же „Черную акулу“, Ка-50! Аналогов ей на Западе вообще пока нет…»
— Что такое? — внезапно тихо произнес рядом с капитан-лейтенантом Феликс Юсупов, вернув пограничника из области размышлений на грешную землю. Шагранов снова взглянул на небо — с вертолетом было что-то не так. Во-первых, он шел как-то боком, а во-вторых, летел явно мимо Змеиного острова.
«Пилот, что ли, пьяный?» — подумал капитан-лейтенант, не догадываясь о том, насколько его предположение было близко к истине.
— Что такое, в чем дело? — заорал Миша Гурфинкель. — Бумба, что происходит?
— Vо blin! Летим мимо острова, — также не на шутку испугавшись, ответил Покровский, видя, как земля внизу сильно съезжает куда-то влево.
— Эй!! — закричал Миша, хватая Лоуренса за плечо. — Ты что, мать твою, творишь?!
Но Перси не ответил, продолжая сосредоточенно уводить вертолет в сторону от острова.
— Немедленно остановите вертолет!! — завопил профессор Енски. — Мне нужно выйти, иначе я запачкаю вам сиденье.
Резким движением руки Бумба сорвал с афроамериканца шлем.
— Боже мой!! — Покровский мертвенно побледнел. — Да он же спит!
— КАК??!
Немая сцена длилась секунду, за которую остров успел съехать влево еще больше.
— Бумба! — взмолился Гурфинкель, вцепившись в руку приятеля. — Выручай, сядь за штурвал!
— Я?
— Ну не я же?! Иначе мы погибнем, баран!!
— Тр-рубы Иер-рихонские!! — громко прошептал профессор и сполз с сиденья на пол.
— Была не была. — Покровский быстро перекрестился. — Ну, посмотрим, что это тут за кнопочки…
Алекс Енски медленно пополз в хвост вертолета, где были свалены зеленые мешки с парашютами.
Первыми в ситуации сориентировались те военные, что стояли внизу у помоста. Побросав разноцветные воздушные шарики и приглушенно матерясь, они кинулись врассыпную в направлении моря.
Шагранов не сразу понял, что произошло, а когда до него дошло, машинально схватился за грудь — там, где сердце. Вертолет вначале вроде как снова выровнялся, вернувшись на верный курс по направлению к острову, но пошел к земле вдруг так стремительно, что через минуту стало ясно: он сейчас грохнется прямо на сине-желтый помост.
Челюсть у Юсупова отвисла.
— И это ваши прославленные пилоты-инструкторы? — закричал Шагранов, прыгая с помоста в стог сена, весьма удачно расположенный рядом.
И тут произошло непредвиденное — помост внезапно накренился и с грохотом просел вниз, увлекая в образовавшийся пролом не успевшего что-либо понять спонсора и нескольких зазевавшихся музыкантов, не соскочивших вовремя с деревянной платформы, как это сделали их коллеги и командир.
Удирающие в сторону берега пограничники и гражданские лица решили, что вертолет уже упал, а потому припустили к морю еще быстрее.
Но боевая машина, пройдя на бреющем над развалившимся помостом, села прямо на крышу одной из казарм.
— …Получилось, получилось! У меня получилось!! — заорал Бумба, выпрыгивая прямо на скрипящий шифер.
…Двигатель заглушить он, естественно, забыл. Вслед за Покровским из вертолета вылез зеленый Гурфинкель, волоча за собой мирно спящего Лоуренса.
— Что, уже прилетели? — воскликнул профессор Енски, с нетерпением выскакивая из салона винтокрылой машины. — А где здесь туа…
Однако закончить фразу профессор не успел, так как с грохотом полетел вниз, оступившись на неровной крыше казармы.
— Моя нога!! — визгливо закричал он. — Месть Гедеонова, помогите! Я, кажется, сломал ногу! Где эти мерзавцы? Тр-р-рубы Иерихонские, я им сейчас покажу-у-у!..
…И никто из присутствующих в этот момент на месте разыгравшейся драмы так и не заметил двух симпатичных свинок, рыжую и белую, с озорным хрюканьем выскочивших из-под обломков помоста и припустивших в сторону овощных грядок…
