Детство Астхик
Вокруг, куда ни бросишь взгляд, расстилается прекрасный огромный город. В центре города находится Храм. Широкий двор Храма обнесен зеркальной стеной, вернее, огромными овальными зеркалами, служащими забором. Широкий двор засажен низкорослой пушистой зеленой травкой. Зеркала расположены таким образом, что солнечные лучи собираются во дворе и ярко освещают его.
В середине двора на круглом барабане дремлет Пастан, большая рыжая кошка. Если позвать ее, она приоткроет узкий глаз, затем второй, покатает зрачками из одного в другой, мяукнет и снова заснет.
Астхик любит играть с ней. Она разрешает Астхик играть и терпеливо наблюдает, как младшая сыплет песок на барабан, рядом с хвостом. Песчинки гудят на туго натянутой коже, подпрыгивают… Пастан вытягивает лапы, опрокидывается на спину и дозволяет младшей погладить себя по животу – младшая робко тянет руку и, не веря глазам, трогает мягкую сверкающую шерсть. Пастан никому не разрешает трогать себя, только Астхик, ведь волосы Астхик похожи на шерсть ее котенка. Астхик – маленькая девочка, очень красивая, с черными, как смоль, волосами, которые вьются крупными локонами. У нее большие выразительные глаза карего цвета. Пастан знает, что Астхик скоро покинет Двор Хранителей. Ей не жалко младшую. Она забыла, что такое жалость с тех пор, как ее приплод был раздавлен тяжелыми, харкающими огнем колесницами Хранителей, а она сама прошла через семь кругов памяти. Ей не жалко младшую, но волосы Астхик напоминают шерсть одного из котят. И еще она знает, что Астхик назначена в Сопредельное навечно вместе с братом.
Пастан, прищурив глаза, смотрит в сторону.
Астхик оборачивается за взглядом кошки и видит себя, идущую от стены. От зеркала, хитро улыбаясь, отделяется и направляется к Астхик точная ее копия – те же лицо, волосы, только глаза изумрудного цвета – это ее брат-близнец Азарас. В зеркальных складках замигали, запрыгали цветные пятна. Седраг не любит, когда младшие подходят к зеркалам.
В руках у Азараса трубка для харканья, он хочет стрельнуть в Пастан, но Пастан замечает это, и Азарас прячет трубку за спиной. Он подходит к барабану, на котором лежит Пастан, наклоняется к земле, набирает в руку горсть песка и начинает сыпать его на барабан, рядом с хвостом кошки. Азарас протягивает руку к кошке, чтобы погладить, но та исчезает, растаяв в воздухе. Ей безразличен Азарас.
Астхик села на барабан. Азарас присел рядом и осторожно дотронулся пальцем до ее плеча. Она вздрогнула, но ничего не сказала. Ей показалось, что она видит дом и двор в последний раз – и зеркальные стены, и красный песок у стен, и нависающие над двором грузные крепления Неба, и овал дома… в последний раз.
Она знает, что все кажущееся – случится. Она встает и сбрасывает руку Азараса. Младший обижается, но она, не обращая на него внимания, медленно идет к дому, в дверях которого появляется Сохранитель Седраг, одетый в белые ниспадающие одежды и головной убор. Астхик оборачивается, берет Азараса за руку и говорит: «Сохранитель Седраг и тебя призывает!» Но Азарас вырывает руку с видимым недовольством, в котором можно прочитать его мысли: «Я не маленький, нечего вести меня за руку».
Астхик первая входит в помещение, тихий прохладный коридор которого выложен камнем. Плиты звенят под ногами. Астхик не оборачивается, но она знает, что за ней неотступно следует всевидящий зрак Сохранителя Седрага. Ее догоняет Азарас, и в зал они вступают вместе.
Младшие удивлены – зал полон Сохранителями, а на большом ложе восседает Хранитель. Младшие только однажды видели Хранителя, когда Великая Вода чуть не залила зеркальные стены.
Седраг встает на некотором расстоянии от Астхик.
– Вот они! – Голос Седрага громок и высок.
Сохранители выстраиваются в ряды прощания, и младшие, еще не понимая смысла происходящего, идут к ложу Хранителя.
Астхик становится страшно. Она вспоминает ночные рассказы в комнате младших о Колесе и Очищении, невероятные истории о прохождении кругов памяти, она помнит глаза младших, которые были назначены в Сопредельное…
Хранитель поднимается с ложа, и Азарас чуть не прыскает со смеху: он не высокий, почти по пояс младшему, круглоголовый. Издали он казался больше и страшнее. Хранитель замечает веселье Азараса и прикрывает веки. Рядом с ним возникает еще один Хранитель – такой же маленький и смешной.
– Я всегда был против этого, – не словами говорит Хранитель-первый и так же отвечает Хранитель-второй: – У нас нет выхода.
Астхик слышит и понимает.
Седраг поднимает руку, и от руки в сторону детей идет огромный поток света. Он доходит до девочки и окутывает ее. С каждым мгновением Знание наваливается сверху, давит на затылок, длинной мохнатой гусеницей вползает в мозг и жжет спину. Азарас пока безмятежен, но вот и он перестает улыбаться.
– Бедные дети, – молча говорит Хранитель-второй и исчезает.
А за ним исчезает и первый.
Обернувшись к Сохранителям, Азарас вскидывает в прощальном жесте руку и, заметив серьезные глаза Седрага, подмигивает ему. Седраг вздрагивает, протягивает руку в огненный вихрь, вынимает из него два пальца мальчика, и Азарас чувствует, что потерял частицу Знания.
Младшие оказываются внутри огненного вихря, их внутренности взрываются от жара, испепеленные тела рассыпаются в прах и разлетаются в вихре по всем кругам памяти, унося с собой Знания, чтобы в огненном вихре на какое-то время слиться со своими Монадами, а затем оставив Монады, облачиться в материю и собраться в неуязвимую плоть, чтобы принять бремя существования на Земле.
Хранитель-первый смотрит в глаза Хранителю-второму и видит в них горе – дети Хранителя-второго погибли, растерзанные голодной толпой во время Великой Воды.
– Жаль малышей, – говорит слышимо Хранитель-второй.
– Мне жаль девочку, – отвечает Хранитель-первый. – Я видел ее назначение. Кровь, кровь, кровь…
– Она не спасет…
– Нет, не спасет и не искупит…
Хранители исчезли. По кругам памяти распадалась, дробилась, растиралась слабо трепещущая душа той, которой суждено было выйти в Сопредельное грозными именами Астхик, Астарты, Ашторет, Иштар, Исиды…
