Первое, что он почувствовал, вернувшись в сознание, – раскалывающую голову боль. Заскрипев зубами, Герд потянулся руками к вискам и открыл глаза.

Он лежал на полу внутри неторопливо ковыляющего по лесной тропе вездехода. За пультом сидела девочка-туземка и, сосредоточенно нахмурив брови, нажимала тонкими пальцами клавиши. Герд долго и тупо смотрел на нее, потом попытался подняться и зарычал от боли. Девочка обернулась, на лице вспыхнула радостная улыбка.

– Уже? – спросила она. – Хорошо!

Придерживаясь руками за борт, Герд двинулся к пульту. Повинуясь его жесту, туземка освободила кресло, и он сел за управление. «Жук» выровнялся, пошел уверенней. Сверившись с компасом, Герд убедился, что вездеход направляется куда и надо – к побережью.

– Ты где обучилась вождению?

Девочка застенчиво улыбнулась.

– Ну?

– Смотрела, – ответила она. – Это просто.

– Конечно, просто! – согласился Герд. – У нас на это уходит всего месяца четыре.

Он повернул голову проверить, закрыт ли колпак, и снова скривился от боли. «Бедная моя голова! Что же ей так сегодня достается?». Колпак был закрыт, и сделал это не Герд.

– Идиотка! – сказал он сквозь боль. – Ты что, не понимаешь, зачем я тебя везу?

Не ответив, девочка шагнула за спину Герда, откинула его голову к себе на живот и принялась осторожно массировать узкими ладонями. Ощущение было приятным: боль постепенно отпускала, растворяясь в волнах тепла. Герд расслабился, двигались только пальцы на пульте. И глаза. Сначала он скосил их на зеркало, разглядывая то место, где еще горело воспоминание об ударе, но где не было теперь ни синяка, ни ссадины. Затем – на помятый, окровавленный шлем, подрагивающий на полке.

Счастье, что дротик шел по касательной, подумал Герд. Хорош бы я был – с дырой в голове… Но где же все-таки рана?

Боль уходила, возвращались ясность и мрачность мыслей. Положение было безвыходным. Отпустить спасшую его туземку он не мог: в армии тоже не через все можно переступить. С другой стороны, – что бесчестней неоплаченного долга?

– Мало мне было забот! – хмуро произнес Герд. – Ну и что мне теперь с тобой делать?

– Не знаю, – беспечно откликнулась девочка. Отпустив голову Герда, она с ногами забралась в кресло.

– В ящичке сладости, – сказал он. – Развлекайся!

Глаза девочки загорелись любопытством.

А не водит ли она меня за нос? – вдруг подумал Герд. Когда ее вчера захватили, она не понимала ни слова. Но что понадобилось ей на базе?

Смешно наморщив нос, девочка лизнула розовым язычком конфету. Замерла, вслушиваясь в себя. Лизнула еще.

– Эх ты! – сказал Герд тихо. – Зверек пушистый, непуганый…

Как с такими воевать? – подумал он. И как они с нами воюют? Почему, разорви меня Ветер, до сих пор мы не видели ни одного воина? Да и как могут получиться приличные солдаты из хрупких телом и духом? Но кто тогда с нами воюет?

Герд снова посмотрел на туземку. Девочка уже спала, гибко свернувшись в кресле. Кожа ее будто светилась в сумраке кабины.

Припомню я это комбату! – свирепея, подумал Герд. Псов ему мало? Скоро Вепри будут пленных допрашивать!..

Раздвинув последние ветки, «жук» оставил наконец за собой этот сумрачный, душный, загроможденный лес, в котором не было ни порядка, ни симметрии, и затанцевал на месте, радуясь простору и солнцу. Местность здесь полого спускалась к берегу, где в четкий геометрический рисунок выстроились корпуса главной базы имперского десанта.

Девочка проснулась и, оглядевшись, тихо засмеялась.

Решившись, Герд тронул клавиши. Набирая скорость, «жук» побежал вниз, к воротам базы.