Книга: Хозяин
Назад: Глава 57
Дальше: Часть IV Рай

Глава 58

Что происходило в точности в то время, пока Лука находился в кресле, он потом вспомнить не мог. Словно бы дождь – информационный дождь – пролился на сознание, освещая отдельные фрагменты, будто вспышки ярких картинок: Земля, разительно отличающаяся от известной ему, огромная глыба будущего звездолета, заложенного на окололунных стапелях, спящий корабль, ведомый многочисленной командой сквозь бездну космоса, Смутные века восстания и, наконец, стабильность нынешних веков…
Очнулся он в светящейся полумгле. Жемчужное сияние вокруг убаюкивало, но стоило ему сосредоточиться и задаться вопросом, где он находится, как все тут же прояснилось, туман рассеялся, и он обнаружил себя лежащим возле того места, где началось его информационное путешествие. Энергетическое ложе его вмиг преобразилось, под ним возникло кресло, и можно было уже вставать.
В соседних креслах приходили в себя его спутники. Эдварда не было. Он вгляделся в Матиаса рядом с собой, потом посмотрел на Лайму – оба, как, впрочем, и все остальные, выглядели озадаченными. И вдруг все вновь закружилось, все то, что он только что узнал, что потоком влилось в его сознание, разом обрушилось уже упорядоченно и тем более весомо. Откинувшись на спинку кресла, он закрыл глаза, осмысливая полученные знания.
Все то, что он знал раньше, что составляло ядро его мировоззрения, – все рухнуло.

 

Итак, главное, что потрясло его: Земля, которую он знал и которая была основой существования, на которой и держался его мир, не имела ничего общего с планетой – колыбелью человечества. И сразу же все те нестыковки, давно им замеченные еще при чтении книг и наблюдениях за действительностью, получили полное и окончательное объяснение.
Земля, на которой жили, рождались и умирали рыцари, римляне, лесные и здешние горожане, была не планетой, а огромным искусственным образованием, гигантским исследовательским кораблем-роботом, посланным в созвездие Лиры, чтобы помочь отвести несколько тысяч колонистов для заселения Артемиды, случайно открытой, но малоисследованной планеты земного типа.
Он узнал, что более тысячи лет назад была организована и послана экспедиция в созвездие Лиры. Все ресурсы Земли были сконцентрированы на создание корабля, способного доставить к цели пятьдесят тысяч спящих в анабиозе поселенцев, в основном земледельцев. Полторы сотни лет потомки первых членов экипажа вели корабль сквозь звезды, гордые тем, что им была оказана высокая честь осуществлять мечту человечества и, преодолев пространство и время, присоединить новую планету к другим, уже освоенным форпостам человечества.
Осознание собственного подвига, всячески культивируемого на корабле, поддерживало новые поколения команды корабля в тяготах их пути. Однако же электронная память корабля, подключенная сейчас к Луке, помогла ему прочувствовать и ту непомерную тоску, которую испытывали члены экипажа, пока проходила их жизнь в тесных металлических стенах. Люди, входившие в состав команды – ученые и офицеры, рождались, жили и умирали, передавая потомкам свои знания и умения. Внутри тесных металлических стен сгорали жизни тех, кто и собственных потомков благословлял на высокий подвиг служения будущим поколениям, способным продлить род человечества на новой планете.
Осознание собственной жертвы делало из членов экипажа в некотором роде монахов. Сравнение, пришедшее неизвестно кому, понравилось. С течением времени монашеское служение великой цели стало оправданием их образа жизни. Сложившаяся система мировоззрения, в котором технология и религия оказались спаяны самым причудливым, но, однако же, очень прочным образом, прижилась и стала необходимой.
И вдруг все изменилось неожиданным и страшным образом.
Их корабль настиг посланец родной планеты – Земли.
Вот что произошло. После запуска в космос корабля со спящими колонизаторами на Земле прошли не десятилетия, как на корабле поселенцев, а несколько столетий. Относительность времени на практике в конце концов сыграла необычную шутку. Земная технология, развивавшаяся гигантскими темпами, помогла создать двигатели совершенно нового типа, позволяющие преодолевать просторы космоса с субсветовыми скоростями.
В какой-то момент вспомнили о колонистах, посланных столетия назад к планете Артемида. По расчетам, корабль все еще не достиг своей цели. И тогда человечество, испытав угрызения совести, послало вдогонку далекой экспедиции один из серийных кораблей-исследователей. Вернее, не корабль, а планетоид, специально созданный для поисков в глубинах Вселенной подходящих для освоения планет. Тот в конце концов нашел затерянный в пространстве корабль древних.
Гигантский исследовательский корабль-планетоид, пилотируемый роботами-пилигримами, имеющими серийное имя Эдвард, прошел путь до Артемиды, вернулся по расчетной траектории и где-то на полпути сумел обнаружить корабль переселенцев.
Встреча был исторической. Но когда до членов экипажа дошла та простая мысль, что подвиг их родителей, да и их самих, оказался, по сути, фикцией, чем-то архаическим и мизерным по меркам новых достижений потомков, их охватило отчаяние. Больше всего поразило сообщение, что посланный им вдогонку планетоид мимоходом достиг недостижимой пока для них цели – Артемиды – и только тогда вернулся за ними.
Он словно бы совершал прогулку.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы разрушительные тенденции обрели силы и вылились в восстание части экипажа. Доставка колонистов до Артемиды вдруг потеряла для многих героический оттенок, подвиг, которым жили их предки, стал казаться обманом. Люди потеряли вкус к жертвенности, собственные судьбы стали представляться бездарно потраченными, и гедонистические тенденции вдруг обрели сакральное значение: большинству хотелось всего сейчас и побольше.
Отчаяние придало сил восставшим. Они пробудили колонистов, объяснили им положение вещей так, как понималось им, и цели достигли: волна насилия прокатилась по гигантскому кораблю, вылившись в резню. Это было безумие, но оно случилось. Погибли ученые и офицеры. Остальные одичали и расселились по всей территории планетоида, создав мини-цивилизации. Тем более что территория колоссального корабля вполне реально имитировала земные условия.
Власть перешла к самым решительным, но не самым знающим. Собственно, знания стали уже и не нужны. Знания вынудили их оказаться здесь, среди звезд, знания стали ненавистны, книги и научные сведения уничтожались планомерно. Религия, приобретавшая странные формы, овладела умами.
Наступил хаос.
Потомки, подарившие колонистам обслуживаемый роботами корабль, фактически заменили людям потерянную Землю. Это было нетрудно. Планетоид представлял собой диск, окруженный стальной оболочкой диаметром в несколько сотен километров. Создатели кораблей этого типа не жалели сил и средств, чтобы облегчить жизнь путешественникам. Под диском же находились механизмы жизнеобеспечения.
Но люди распорядились всеми этими благами по-своему. Наступило время Великой Смуты, когда каждый старался убить каждого, а ближний оценивался лишь как возможность получить от Конвертера еду, оружие и одежду. Безумие овладело людьми.
И в это страшное время появился Спаситель – неведомый человек, сумевший организовать людей и лесных в сообщества, заложивший города Новый Рим и Сан-Бонифаций, создавший духовенство и Орден святого Людовика, а также Братства святого Матвея и Антея.
Он направил деятельность роботов в новое русло; оставаясь неузнанным, этот бессмертный знал все обо всех, именем его вершилась история планетоида, и он стал оправданием этой жизни.
Затем возникла легенда, что однажды Хозяин придет и объявит о себе. Он будет узнан сразу, и если кто к этому времени уже объявит себя Создателем, появление истинного Хозяина расставит все по своим местам. Именем Его пилигримы с тех пор искали признаки Создателя. Многие заявляли: я – Хозяин, но никто еще не доказал этого.
Артемида, оставшаяся целью движения, постепенно приближалась. Роботы, принявшие новые законы, установленные Хозяином, следили за функционированием большого корабля. Когда путешественники достигли Артемиды, планетоид перешел на стационарную орбиту, став искусственным спутником. Еще много времени никто не интересовался новой планетой. Новое мировоззрение исключало знание подобного рода, все уже давно были убеждены, что живут на старой Земле, и никакие сведения о каких-либо новостях из космоса никого не могли взволновать. Было слишком много забот и интересов в реальном мире.
Жизнь продолжалась, проходили столетия. Роботы-пилигримы, созданные для обслуживания планетоида и безразличные к моральным оценкам явлений, старались сохранить стабильность вновь созданной цивилизации. Они выявляли наиболее активных людей, умственно и физически одаренных более остальных, потенциальная деятельность которых могла бы угрожать социальному равновесию, – этих людей после соответствующих испытаний изолировали.
Так возник город Назарет.
Бесцельность существования плюс пассионарная активность горожан создавали проблемы иного рода. Существованию назаретян мешала банальная скука. Безделие породило безудержную погоню за развлечениями. Со временем среди горожан нашлись любопытные, желавшие посетить Артемиду. Некоторые погибли, но большинство выжили и возвращаться назад не пожелали. Подобный исход не противоречил правилам Хозяина, которые соблюдали пилигримы. Тем более это была еще одна возможность освобождения от самых опасных и энергичных, от тех, кто не доказал, что он Хозяин, но мог тем не менее быть источником беспокойства и бед.
Таково было положение вещей к настоящему моменту.
Было еще кое-что. Например, Лука узнал, что лесных изначально не существовало.
Учитывая то, что в длительных космических экспедициях рождаемость редко могла восполнить естественную убыль экипажа, на корабле имелся генетический банк данных всех членов экипажа, которых клонировали по мере надобности. После мятежа контроль над клонированием исчез, уцелевшие и окончательно обезумевшие генетики занялись новыми исследованиями, начали материализовывать собственные фантазии и в конце концов заселили корабль мутантами – порождениями мифологии и земной фантазии, – не сумевшими мирно ужиться с обычными людьми.
Проповедники новой религии первое время старались убедить паству в том, что, раз лесные не созданы по образу и подобию Создателя, души их звериные либо отсутствуют вовсе, посему Церковь благословляет уничтожать их как зверей, а не как людей, ибо Хозяин побудил создать их как наказание за грехи, которые едва не погубили людей. Несколько теологов, чьи души не очерствели в том аду, в котором все пребывали в Смутное время, утверждали, что для человека взять на себя смелость решать судьбу существ, частью имеющих божественный облик, значит присваивать себе божественные привилегии. В конце концов епископы на очередном Вселенском Соборе решили, что лесные как творение Создателя имеют человеческую душу, поэтому их можно убивать не как животных, лишенных души, но так, как человек по каким-либо причинам убивает человека. Спор был благополучно решен, хотя было много недовольных, не желавших ни при каких обстоятельствах признавать лесных равными себе.
Как и наоборот.
Лука, отвлекаясь, думал о том, что сам он волею судьбы был короткое время осужден пребывать на острие жизни, что теперь все кончается, и если у него и возникала прежде мысль о своей новой и необычной роли, о том, что ему, возможно, и впрямь уготовано быть новым Хозяином мира сего, то теперь уж точно об этом следует забыть.
Сквозь полупрозрачный перламутровый купол, накрывший информационный центр, где они сейчас пребывали, мелькали тени – разумеется, не людей, а роботов. Пилигримов здесь было много, и их одинаковость производила странное ощущение, будто бы попал в зазеркалье, где все ненастоящее, где все – обман, наслоенный на обмане, но обман, крепко спаянный временем, традицией и ложью.
Оставив пока все полученные сведения на периферии сознания, Лука обдумывал простую мысль: зачем роботы допустили их в этот информационный купол? Зачем дали им возможность получить информацию об истории корабля по имени Земля? Ответ напрашивался сам собой: их тем самым списали, вычеркнули из жизни, подарив, как на казни, последнее слово, только уже для приговоренного, а не услышанное от него.
Никто в Назарете не располагал этими знаниями, а тем более никто ни о чем не догадывался в мире лесных и римлян. Ни его, Луку, ни других теперь не выпустят отсюда. Вероятно, давным-давно Хозяином даны четкие указания на подобный случай, иначе и быть не могло: в мире, длительное время существующем на последней стадии напряжения, малейшее сотрясение может вызвать обвал, крушение, новую волну цунами, которая окончательно сметет хрупкое равновесие. Пусть это равновесие и выгодно лишь неведомому Хозяину да роботам.
И как ни лелеял Лука надежду, как ни напрягал воображение, представить, зачем бы еще роботам оставлять их в покое, он никак не мог. Но все равно мысль билась словно птица в клетке, летала и кружилась, и все равно неизбежно с каждой точки своего полета возвращалась к темному центру, к предчувствию близкой смерти, для которой он, не скопивший никаких жизненный ценностей, едва ли был интересной добычей, и тем не менее его-то скорее всего наметила она в первую очередь.
Став прозрачной, лопнула мембрана входа. Вошел пилигрим и остановился у входа. Сдвинув со лба упавший капюшон плаща, а заодно и прядь волос, мешавших смотреть, пилигрим пристально оглядел всех поверх длинного носа. Усмехнулся, словно бы прочел во взглядах, перекрещенных на нем, понимание того, что сам только хотел сообщить. Ничего не сообщил, только пригласил следовать за собой.
Матиас тут же возмутился, но бесцельно, потому сразу сник. Остальные, придавленные полученными знаниями, молча двинулись к выходу. Они проходили белыми стерильными коридорами, мимо продолжали сновать серые пилигримы, двигались эскалаторы, возносившие их на следующие ярусы, наконец кабина лифта долго опускала всех, может быть, к самому центру планетоида. Пепельные от быстрого движения стены колодца, скользившие сквозь прозрачный цилиндр лифта, предвкушающая улыбка пилигрима, ненависть гладиатора Артура, занятого безопасностью собственного положения в школе, липкий и сладковатый запах густеющей крови после бойни на арене, пленительные и развратные прикосновения двух гурий, посетивших его ночью, а через день назвавших свои имена и тем сразу уничтоживших волшебство, напряженная спина Лока и испуганный профиль Лаймы рядом – все это плыло в сознании у Луки, пока он ожидал остановки лифта, и хотя в отдельности эти мысли и впечатления ничуть не были связаны с ожидавшим их всех поворотом судьбы, они в своей совокупности образовывали скорее всего наиболее благоприятную среду для катастрофической, как любой приговор, чудовищно случайной, никак не предсказанной рассудком сверхжизненной молнии прозрения, поразившей его еще до остановки кабины.

 

Так и произошло; гладкая серость стен лифтового колодца обрела видимую шероховатость, кабина остановилась, и пилигрим, сохраняя усмешку под длинным носом, вышел первым. Тут же мембрана входа заросла, пилигрим повернулся и махнул рукой – как оказалось, прощаясь. Он исчез, и с исчезновением его загремело, засвистело вокруг, нечто невидимое упруго и непреодолимо вытолкнуло их из кабины, колючий холодный воздух тяжко процарапал легкие, мощный порыв ветра сбил с ног и потащил по земле; вдруг ослепительно шаркнула толстая молния, оставив на внутренностях век очертания тяжелых, гнущихся от урагана деревьев вокруг и граненой реки с темным контуром судна, непонятные и колоссальные силуэты у берега, и тут же обрушился, словно камнепад, чудовищной силы гром и ледяной дождь, вмиг оглушивший и не оставивший на них ни одной сухой нитки. Замерзших, ослепших, оглушенных, их потащило порывами ветра, двигаться и дышать было все труднее, сознание стало гаснуть, и никто так и не понял, кто или что подхватило их с земли одновременно с новым грохочущим ударом грома.
Назад: Глава 57
Дальше: Часть IV Рай