– Паола, кофе!

Скорчившись за письменным столом, Мэтро читал свежие газеты, Проклятие! Уже и «Монд» пишет о протестах комитета по защите Алешина. Недавно русские послали президенту Италии триста тысяч открыток с протестами и осуждением Мандзони. Открытки были опубликованы в журнале… как же это читается-то, непонятно… А, «Мо-ло-дая квар-тия».

В детстве Мандзони считался неспособным к наукам, и не зря. Рос он тугодумом, лентяем, хулиганистым и непослушным. Тем только и занимался, что воровал маслины в чужих садах, да бил стекла в доме старенького священника. И лишь в тридцать лет прорезались у Мэтро блестящие способности в физике. И какие! Профессора в университете почитали за честь пожать руку удивительному студенту.

Отхлебывая кофе из глиняной пивной кружки (Мэтро был оригиналом во всем), ученый смотрит на прикрытую полиэтиленом модель в углу кабинета. Вот оно, детище всей его жизни, межзвездный велосипед. И вдруг оказалось, что еще девяносто лет назад безвестный русский гений предвосхитил его открытие.

Странный народ, русские. Все они придумали первыми в мире, вот только делать не торопятся. И рентген изобрели еще в средневековье – сам Иван Грозный писал беглому князю Шуйскому: «Я тебя, Васька, насквозь вижу».

Пустая кружка летит в угол. Мэтро встает. Кричит:

– Паола! Иди на почту, отправляй телеграмму в Москву. «Я, Мэтро Мандзони, признаю приоритет Алексея Алешина и желаю продолжать свои работы в Московском университете имени…»