CONTINUE
BONUS (призовая игра)

«…Я свободен!» Спящий воин пытается взорваться криком и не может — как всегда. Ты раб, ласково возражает Мальчик, ты свободен лишь в границах тех плоскостей, что придуманы задолго до тебя. «Если я раб, кто же тогда ты?» Я такой же раб, легко соглашается Мальчик. Он огромный и добрый, и слова его огромны, беспредельно правильны. Я — раб Системы, объясняет он спящему несмышлёнышу, а ты — мой. «Мой, мой…» — мечется по Тоннелям электронное эхо. «Если ты — раб Системы, — все ещё пытается взорваться воин, — значит, ты и есть тот Герой, которого люди ждут в течение стольких Циклов? Но если ты — Герой, кто же тогда я?» Мальчик вырастает до размера Галактики, заслоняя собой все. У нас одно имя, распространяется его голос, заставляя Галактику затрепетать. Ты — это я, только лучше. Я так хочу, говорит он. Я открою тебе главную тайну. Имя, которое я для нас с тобой придумал, совпадает с истинным именем нашего с тобой сна. Это же имя является ключом к бесконечному возрождению и тебя, и меня, каким бы ни был вновь созданный мир. Единая Система хранит нас, не забывай об этом!

Голос растворяется, уходит обратно во Внегалактический Тоннель. «Я подарил тебе свой шар настройки, раб, чтобы ты…» — «Подожди, задержись чуть-чуть! — просит воин, раздумав просыпаться. — Разве у нашего сна есть имя?» — «Я дал тебе шар настройки, — торопится сказать Мальчик, — чтобы ты… чтобы ты…» Время пробуждения. Тревожный сон отпускает спящего, сменяется блаженной негой. Он опять свободен. «Чтобы я…» — вяло шепчет он. — Что — «чтобы я»? Чужое существо, которое неуклюже ворочалось в его голове, ушло за пределы Галактики, однако пустота недолго остаётся незаполненной. «Кто я? — возвращается вопрос, так и не нашедший ответа. — Какое у меня было имя до того, как я стал Свободным Охотником?» Прочь! Всё прочь!

Свободный Охотник проснулся. Ему хорошо, как никогда. Забытые, потерявшиеся в прошлом ощущения: настоящая постель, настоящая еда, настоящее тепло! Дом.

Не дом, разумеется. Обычное жилище ничем не примечательных инженеров одного из мирных гипархатов Пустоты. Хозяева легко согласились дать приют безобидным молодым людям, сочтя это за честь для себя, поскольку не так уж часто видели Истинных живьём. А то количество монад, которое уплатил им Свободный Охотник, подарило этой небогатой семье несколько мгновений счастья.

Почему я так уверен, что мой неугомонный персонаж именно «мальчик», лениво размышляет проснувшийся. Не девочка, к примеру, или не взрослый? Причём, не просто мальчик, а Мальчик… Объяснение давно найдено: Я ТОЧНО ЗНАЮ. Как будто родился с этим знанием. И другие объяснения больше не нужны. Кроме того, взрослый человек не станет давать своим снам имена, а девочка не возомнит себя Героем, которому под силу вывести Галактику на новые уровни. Но почему я уверен, что эти сны не придуманы мной же самим?

Свободный Охотник ни в чем не уверен. Простой и понятный ответ «Я ТОЧНО ЗНАЮ» уже не выглядит простым и понятным, потому что он повзрослел. Он повзрослел, а Мальчик, похоже, нет. Шесть Единиц назад, когда кошмары впервые начали мучить обитателя «Чёрной дыры», он едва не спятил, пытаясь провести черту между реальным и придуманным. Теперь кошмары возобновились, а решение до сих пор не найдено.

Если предположить, что Свободный Охотник и вправду является рабом этого несуществующего малыша, а тот, в свою очередь, управляется Единой Системой, то получается, что сам Свободный Охотник — тоже раб Системы. Это с очевидностью следует из теории множеств. Но ведь раб Единой Системы — Герой в мире людей! Вот и получается, думает он, что я…

Абсолютная нелепость!

Он морщится, стонет, ворочается. Он ненавидит сам себя. Снова, как и шесть Единиц назад, галактический призрак смутил его разум, пробудил невероятные по своей красоте надежды. Или, наоборот, разум все крепче засыпает, все глубже погружается в бездны хаоса? Есть ли у хаоса цель? Содержится ли хоть частица правды в тех потоках бессмыслицы, что раз за разом врываются в раскрытые мембраны мозга?

Вставать и браться за дело решительно не хочется.

— Эй, — слабым голосом зовёт дочь гипа. — Ты чего стонешь?

Ага, фаза сна у неё так же закончилась, сменившись фазой бодрствования. Включается общий свет. Мальчик и девочка лежат в спальных нишах, спрятав тела под дешёвыми одеялами. Они лежат головой к поверхности сферы, ногами к центру, поскольку в этой тесной ячейке постели расположены лучами. Остальные спальные места пусты — хозяева то ли уже ушли, то ли ещё не пришли, руководствуясь собственным биологическим расписанием.

— Опять сны? — сочувствует девочка, не дождавшись ответного слова.

— Назовём безумие сном, и успокоимся, — нехотя откликается Свободный Охотник. — Знаешь, когда-то давно мне помогли понять, что Система едина, заставили поверить в свою избранность и выйти из «Чёрной дыры». А теперь вот началось такое, о чем и сказать-то язык не поворачивается.

«В самом деле, какой из меня Герой? — хочет он горько усмехнуться, но почему-то молчит. Наверное, чтобы зря не пугать Хозяюшку. Или чтобы не смешить её. Он не любит, когда другие смеются, а ему не смешно. „Что тебе от меня нужно? — терзает он призрак бессильным вопросом. — Что тебе вообще нужно в нашем мире?“ Ответа нет, и вряд ли будет.

— Может, ты болен? — тревожится Хозяюшка.

— Может, и болен. Когда все нормальные люди не то, что снов никаких не видят, но даже и слова такого не помнят, моя маленькая неприятность — это, конечно, болезнь. Завёлся в голове этакий червячок…

— Давай подключим тебя к лекарь-системе.

— Червячок, говорю. Не зелёный, не красный, а синий. Знаешь, чем питаются синие биокристаллические черви?

— Прекрати!

— Гораздо полезнее не лекаря звать, а решить за меня задачку: «Какая у хаоса цель?» — Я тебя не понимаю… — растерянно говорит она, приподымает голову и смотрит.

Все понимает, умненькое существо!

— Здорово иметь столько друзей, — круто меняет она направление беседы, поймав один только взгляд своего командира, поймав и отпрянув. — Хозяева этого пузыря — они ведь твои друзья, да? Я почти ничего не помню — как мы сюда добрались, как нас приняли… — она вытаскивает руки из-под одеяла и потягивается.

— Отдыхай, — тихо говорит Свободный Охотник. — Спи дальше, если хочешь.

— Не хочу. Эти люди, кто они?

— Все в порядке, не беспокойся.

— Слушай, ну я же должна знать! Я не умею себя с ними вести.

— Естественное поведение будет самым правильным. Надеюсь, притворяться тебе не придётся. Мне кажется, хозяевам можно доверять.

— Ты что, с этими людьми раньше не был знаком? — Она поражена.

Он долго молчит. Лежит неподвижно, глядя вверх.

— Я тебя слушаю, — холодно напоминает дочь гипа.

— Мой друг был владельцем сферобара в здешнем Фрагменте. У друга была сестра. Я, собственно, и направлялся к его сестре, но оказалось, что она уже умерла. Здесь живут её сын с женой и детьми, вот и вся тайна. Я им предъявил оставшиеся у меня записи, чтобы они не сомневались. Так что будем считать эту семью нашими друзьями.

— А почему мы не отправились прямо к бывшему владельцу сферобара? Даже если бедняга разорился и жилище у него тесное…

Хрупкие фразы разбиваются резким жестом:

— Он сгорел.

— Ой…

— Твари не пощадили ни его, ни случайных посетителей бара, хотя, на самом деле охотились за мной, отслеживая меченый робот-истребитель.

— Прости, — выдавливает девочка.

— А сестра этого бармена, между прочим, была ассистенткой Большого Лба, — задумчиво добавляет Свободный Охотник. — Ещё когда тот был Координатором и занимал высокий пост в Топологической Академиии…

Дочь гипа привстаёт (закрываясь одеялом) и восторженно шепчет:

— Значит, мы здесь по делу? — она зачем-то озирается. — Не просто прячемся?

Герой безмолвно веселится, у него опять прекрасное настроение.

— Давай примем душ, — неожиданно предлагает он. — Я подкину хозяевам ещё Неделимых, чтобы не огорчались из-за незапланированного расхода квазижидкости.

Под одеялом вспениваются бойкие струйки, быстро превращаясь в обволакивающий тело вихрь. Удовольствие длится недолго: одеяло втягивает пену в себя, а потоки сухого тепла окончательно очищают кожу от всего лишнего.

Девочка следует примеру старшего друга. Фыркает, крутится под вспухшим от пены одеялом. Она бодро осведомляется, едва не потирая ладошки от нетерпения:

— Ну, и что ты про него разузнал?

— Про кого?

— Про Большого Лба. Кое что я все-таки помню — как ты меня спать устроил, а сам куда-то ушёл. Жаль, я сразу отключилась…

— Ты хоть знаешь, о ком речь?

— Расскажи, и я узнаю.

— Расскажу, не бойся.

Он садится на постели, скатав одеяло в рулон. Затем вызывает свою одежду из чистки (рядом, в стене), и одевается, не стесняясь любопытного взгляда. Только затем Свободный Охотник принимается рассказывать. О том, что когда-то существовала служба Координации, согласовывавшая деятельность всех гипархатов Пустоты по расширению Метро, которая вечно ссорилась со службой Топологического Планирования, но с распадом Управления, когда гипархаты Пустоты постепенно свернули основную деятельность, эта служба стала ненужной, влачила жалкое существование — до тех пор, пока последний из Координаторов загадочным образом не исчез. Поскольку ни женой, ни, соответственно, хотя бы одним наследником он не обзавёлся, служба просто-напросто исчезла вместе с руководителем. Между тем, последний из Координаторов прослыл очень уж нетипичным Истинным. Инженеры его свиты не случайно придумали прозвище Большой Лоб: он, вероятно, был незаурядным учёным (открывшим, кстати… хотя, это совершенно неважно…). Тогда как в научных кругах над ним открыто смеялись. В общем, со странностями был человек, и не зря шуточки пошли по Галактике, склонявшие на разные лады слово «координатор»…

— Ты думаешь, я совсем дурочка? — возмущается дочь гипа. — Ты ещё историю гипархатов Пустоты расскажи, чтобы мне в учебную ячейку лишний раз не ходить.

— Одевайся, — веселится Свободный Охотник, разглаживая на себе мягкую ткань. — Чего зря валяться. А насчёт учебной ячейки не волнуйся — она сгорела вместе с «Чёрной дырой».

Сфера оказывается разделённой надвое — это Хозяюшка опустила мембрану. Значит, тоже решила одеться.

— Да не смотрю я на тебя, — обижается герой. — Не доверяешь? — Он встаёт и легко прохаживается по своей половине, разминая сонные мышцы.

— Вождь Гладкий сказал, что Большого Лба убили, — доносится сквозь мембрану. — Из-за этого ты и прилетел сюда? Решил проверить, правду ли он говорил?

— Не совсем. О том, что Координатор не просто исчез, но был убит, я уже слышал раньше, только думал, что это как бы одно и то же. И вдруг твой брат сообщает, что Координатор участвовал в проекте Первого Внегалактического, то есть работал на твоего отца. Надо полагать, участие в проекте и стало причиной его исчезновения. Хотя, что ему ещё оставалось, если все топологические службы развалились? Род его угас, средства не накоплены… А убит он был, как выясняется, гораздо позже.

— Тварями?

— Нет, дорогая. Ещё до начала войны, вот что интересно. Контрольный след не оставляет в этом сомнений. Я собираюсь прогнать запись через бортовую систему нашего «Универсала», чтобы быть уверенным…

— Какую запись? — в нетерпении перебивает Хозяюшка.

Мембрана со щелчком втягивается в стены.

— Ты отлично выглядишь, — останавливается Свободный Охотник.

От неожиданности девочка вспыхивает, опускает взгляд. Садится обратно на пол и вымучивает:

— Спасибо…

— Так вот, существует запись последних мгновений жизни Большого Лба. Материал хранился у сестры моего друга-бармена, затем попал к тем людям, у которых мы сейчас в гостях.

— Сколько они с тебя взяли?

— Наша цезиевая касса и не такое терпела. Гораздо любопытнее, моя маленькая, откуда у бывшей ассистентки исчезнувшего учёного появился такой документ.

— Тоже купила, наверное?

Рассказчик пропускает несколько тактов разговора, молча глядя на слушательницу. Усмехается:

— Ты у меня догадливая. Да, можно сказать, купила, хотя Неделимые для этого не потребовались. У молодой сотрудницы Академии остался от пропавшего наставника научный архив, интерес к которому со стороны официальных топологов был нулевым. Зато однажды к ней явился некто — с предложением совершить обмен. Ей, мол, подарят последнюю личную запись великого чудака, а она взамен разрешит скопировать архив, затем оригиналы у себя уничтожит. Наверное, личность Координатора обладала для ассистентки большей святостью, чем его малопонятные научные работы, потому что обмен состоялся.

— Жутко, — прерывисто вздыхает дочь гипа. — Запись смерти любимого человека перевесила все на свете… Покажешь, да?

— Смотри, — легко соглашается Свободный Охотник, и протягивает к Хозяюшке свои руки. Полюса кожного энергорасширителя соединились, и пошла реакция. В ладонях тут же вспухает радужное облачко, превращаясь в ручной информационный пузырь. Внутри пульсирует маленькая чужая жизнь — маленькие люди с их маленькими несчастьями… Аппарат класса Веретено, похожий на гигантскую зубастую пасть, вплывает в ангар. Зубцы — это плоскостные генераторы. Судя по ярко красному цвету генераторов, Веретено потрудилось неплохо, да и оплавленные головки трехмерных сгущателей вызывают уважение. Из аппарата выходит человек, сбрасывая по пути лохмотья лопнувшего кокона. Видно, что человек стар, очень стар. В седых его волосах темнеет скрученная двухцветная прядь Координатора, но одет он небрежно, бедно, совсем не так, как подобает руководителю такого ранга. Неужели он пилотировал Веретено? Неужели он лично занимался скруткой Тоннеля? Человек приветствует кого-то поднятием руки. И вдруг — молния аннигилятора раскалывает шлюз. Старца не существует, вместо него оставлена только бесформенная клякса на поверхности мембраны. Чья рука выпустила смертельный импульс, включив оружие на полную мощность, что за злодей выбрал себе столь беззащитную жертву? Запись не даёт ответа. Набегают люди в форме техников, суетятся, озираются, но исправить ничего уже нельзя. Дух учёного безвозвратно унёсся в недостроенный Тоннель, не успев даже попрощаться с верным Веретеном. Конец записи…

— И не стало Большого Лба, — задумчиво подытоживает Свободный Охотник.

— Кто был тот некто, который забрал архив?

Вопрос заставляет героя встрепенуться.

— О-о, — восклицает он, — этот «некто» был своеобразным гостем! Изображения нет, но в семье сохранилось его описание — и я скажу тебе, моя догадливая… — Свободный Охотник внезапно смеётся, смеётся, смеётся.

— Ну? — дёргает его девочка. — Чего ты?

Впрочем, отсмеявшись, герой почему-то мрачнеет. Он молча сворачивает информационный купол, обдумывая что-то своё, далёкое. Наконец объясняется:

— Ничего интересного здесь нет, Хозяюшка. Извини. Я просто сопоставил кое-какие даты… Не обижайся.

— Я не обижаюсь, — врёт девочка, также помрачнев.

— Вот и умница.

Он пытается нежно притянуть её к себе — для облегчения процесса общения. Она твёрдо отстраняется.

— Хозяюшка, — укоризненно зовёт он. — Есть темы гораздо серьёзнее, чем задачки, связанные с Большим Лбом. Например, знаешь ли ты, что в гипархате Связи была предпринята попытка дворцового переворота?

Она сразу прекращает обижаться:

— Ого! Ты подключался к каналу Метро-Новости»?

— Подключался. Мятеж благополучно подавлен, законный властитель жив. Правда, какие-либо записи гипархат отказался представить публике, и даже в словесной форме их сотрудникам запрещено распространять информацию, так что ничего пока не известно. И ещё есть новость. Было скорбно объявлено, что новый гип Узора, он же Неуловимый, доблестно погиб, сражаясь с воровскими Клонами из Центра и уничтожив при этом бoльшую часть вражеского флота.

— Идиоты, — восхищена дочь гипа. — Ты всех идиотами выставил.

— Если ты о высокородных, то их и выставлять не надо. Пока мы мотались по Тоннелям, состоялась решающая фаза Сферосовета — вот тебе, кстати, самая последняя новость. Знала бы ты, какие итоговые решения были приняты!

— Без твоего участия?

— Ну, так ведь я же погиб.

— А сам ты где об этом узнал?

— Подключился к своей родовой ячейке в Сферосовете и забрал запись. Не отвлекайся. Гипы дружно решили найти Вход во Внегалактический Тоннель, спрятанный где-то в Сорок Седьмом гипархате, и ударить через него по Мерцающим Усам. Им всем вдруг страшно захотелось захватить настоящую планету, стратегам престарелым.

— А какое ещё может быть решение? — искренне удивлена Хозяюшка.

Вместо ответа Свободный Охотник аккуратно соединяет свои ладони, окончательно разряжая полюса кожного энергорасширителя. Это простое дело помогает и ему самому разрядиться, сдержать тупой толчок раздражения. «Какое может быть решение…» Вот вам и объяснение всему происходящему, думает он. Сокрушить и захватить, побольше и побыстрее. Даже Хозяюшка не видит иного варианта действия! Смешно — ради этого высокородные гипы наконец-то сговорились, наконец-то готовы объединиться. Запах добычи одурманивает разум, не позволяет остановиться и оглядеться. Куда выводит Первый Внегалактический, всем как будто бы ясно — «к Мерцающим Усам, согретым взглядом Жёлтого Глаза». Там — второй Вход, противоположный. Но где это находится? Что вообще ОНО такое — то, с чем столкнутся отряды людей? Никакой достоверной информации. Разве что вождю Гладкому поверить на слово. Схематизм мышления, рождённый хищными инстинктами, делает нас неотличимыми от звероидов, думает Свободный Охотник, сосредоточенно разглядывая свои руки…

— Помнишь, — глухо говорит он, — твой брат рассуждал насчёт численности людей и звероидов? Он ведь прав, Галактика до предела заполнена врагами, ещё немного, и человечество рухнет под их тяжестью. И Повар Гной, если не врал, беспокоился о том же. Тратить время на сбор информации — непозволительная роскошь, действовать нужно немедленно. А посылать лучшие силы неизвестно куда, оставляя Метро на растерзание звериным стаям — преступная глупость.

— Что же тогда остаётся?

— Да просто оборвать ниточку, связывающую Голый Народ с нашим Метро! Нужно штурмовать Сорок Седьмой гипархат только для того, чтобы уничтожить Внегалактический Тоннель. Если отсечь звероидов от их родины, то очистить Метро будет не так уж сложно. Ведь у нас есть Полная Карта!

Девочка размышляет, сурово поджав губы.

— А как это — уничтожить Тоннель?

— Есть средства, — Свободный Охотник раздражённо взмахивает рукой. — Например, резонансное рассеивание. Установить два генератора в противоположных Входах и пустить волну. Или простейший способ, предложенный, между прочим, как раз Большим Лбом — ещё в пору его легендарной молодости. Самое обычное Веретено может не только скручивать Тоннель, но и производить обратную операцию — так же, как я делаю вот с этим одеялом… — Коротким движением он разворачивает тугой, слабо жужжащий рулон, снова раскладывая одеяло по постели.

Очень наглядно у него получается. Операция и в самом деле несложна — всего лишь поменять в бортовой системе Веретёна программу взаимодействия плоскостных генераторов с трехмерными сгущателями. Аппарат будет двигаться как бы задним ходом, «наоборот». Медленно, конечно, не сравнить с процессом резонансного рассеивания, но все же. До Большого Лба такая очевидная мысль в голову никому не приходила, потому что казалось совершённой нелепостью уничтожать Тоннель, пусть даже с целью оптимизации Узора. И это объяснимо — для тех времён. Но теперь-то, теперь… Свободный Охотник отбрасывает одеяло ногой.

— Слепцы, они и есть слепцы!

Девочка вдруг оказывается рядом с ним.

— Мы ещё поборемся, — шепчет она ему. — Мы им ещё покажем, правда?

Кулаки Свободного Охотника медленно разжимаются.

— Есть третье решение, — так же тихо отвечает он. — Об этом я и хотел с тобой посоветоваться. Сразу хотел, да как-то не получалось…

В голосе его что-то такое, от чего дочь гипа пугается:

— Что ты задумал?

Он бесстрашно смотрит ей в глаза.

— Понимаешь, высокородные стратеги мечтают захватить Первый Внегалактический, но ведь они не знают координат Входа или Узла. Это ГЛАВНАЯ ТАЙНА тварей. Документы, которые мне подарил твой несчастный отец, не открывают тайну. Короче, Сферосовет не знает ГЛАВНОГО. Зато я знаю это.

Дочь гипа осторожно отодвигается, отступает, опускается на постель. Она сплетает пальцы рук в нервный комок. Она всё поняла.

— Помнишь, ты следила за перемещениями «Универсала-Плюс», когда Бархатный взял меня в плен? — увлечённо продолжает герой. — И сигнал вдруг пропал. Помнишь?

— Да, — покорно реагирует она.

— Ты тогда подумала, что меченый робот-истребитель уничтожен, вот след и потерян. А через несколько сотых сигнал маяка снова возник, причём в том же месте, где исчез. На самом деле сигнал пропал потому, что этого Тоннеля нет на Карте. В том месте находится Внегалактический Узел, Хозяюшка. Координаты известны — спасибо бортовой системе, которая все и всегда запоминает.

— Когда ты уходишь? — просто спрашивает девочка.

— Я пойду не один. На границе Фрагмента меня ждёт Ласковый в своей разведкапсуле. Если я не найду себе другого корабля, ты доставишь меня к Ласковому, после чего вернёшься сюда. «Универсал — Сорок Семь» останется тебе.

— Значит, ты принял решение?

— Да, моя маленькая. Внегалактический Тоннель должен быть уничтожен.

— Может, попытаешься сначала связаться с кем-нибудь? С гипом Связи, например… Или с Гладким — по-моему, он хотел с тобой договориться.

— Гладкий уверен, что мы погибли, поэтому не стоит его разубеждать. С гипом Связи поговорю обязательно. А тебя я прошу — не обольщайся насчёт своего брата. Я понимаю, как трудно терять единственного оставшегося в живых родственника… Подумай вот о чем. Звероиды хорошие бойцы, но к творчеству органически неспособны, не смогли бы они придумать такой великолепный план — сначала захватить гипархат Пустоты и только потом организовать Первую Атаку. Для этого нужна голова человека. Не надо иллюзий, прошу тебя. Сын гипа воспользовался тварями, чтобы утвердить личную власть над Галактикой.

— Я его ненавижу, — звенит дочь гипа. — Ненавижу.

Сильные слова сказаны, наступает время пауз. Один томительный вздох сменяет другой, прежде чем девочка решается возобновить разговор:

— Я знаю, мы с тобой больше никогда не увидимся. — Она старается не всхлипывать. — Ты украдёшь Веретено, уйдёшь в Тоннель и вернуться уже не сможешь. Если, конечно, тебя не убьют раньше.

— Решение принято, — ровно говорит он.

— А как же выборы Генерального? Ты мечтал восстановить Управление…

— Управление восстанавливается. У гипов наконец появилась общая цель — Мерцающие Усы. Что касается выборов Генерального, то ответ даст жребий. Было принято предложение гипа Связи. Разумеется, я сам дал согласие на такой вариант, но, думаю, без моего участия этот спектакль прекрасно обойдётся. Полную Карту я им все равно не отдам, родовой монополии меня пока никто не лишил.

— А как же служба Узора?

Свободный Охотник зло усмехается:

— Генеральным мне не быть, а к высокому званию гипа Узора я не успел привыкнуть. Службой Узора будешь ты, моя хорошая.

— Я?

В её взгляде — настоящая паника. Взгляд её мечется по спальне, не находя, за что зацепиться.

— Вот мы и добрались до конца разговора, — очень серьёзно, очень спокойно говорит юноша, подсаживаясь к девочке, обхватывает одной рукой её дрожащие плечи, другой рукой по-хозяйски поворачивает её застывшую голову к себе лицом. Взгляды встречаются. — Мы все сделаем официально, чтобы ни один червь не посмел усомниться в твоих правах. — Юноша решительно кивает. — Настало время основать гипархат Узора, который в случае моей гибели перейдёт в твоё владение. Ты согласна?

— Я согласна, — с усилием двигает она губами.

— Умница, — радуется гип Узора. — Я побаивался, что ты заупрямишься. Тебе пока нет двадцати, так что постарайся скрывать моё отсутствие. Если тайна раскроется раньше времени, выставишь ультиматум и убежишь в Тоннели. Станешь Неуловимой — как я. Но когда достигнешь двадцати, смело возвратишься и вступишь в законное владение гипархатом Узора… Впрочем, бегство — это чрезвычайный вариант. Пойдём, маленькая, пойдём скорее.

— Куда?

— В комнату Всеобщей. С хозяевами дома я договорюсь, они станут инженерами нашей свиты.

— А зачем — во Всеобщую?

— Ну, как же иначе? Официальная церемония. Галактика должна узнать, что гип Узора женится. И что женой его станет дочь гипа Пустоты, носящая титул Сорок Седьмой. Так ты согласна или нет?

Дочь гипа, не дослушав, ступает к выходу — прямая, гордая, сильная…