Глава восьмая
После визита к отшельнику Леониду полет вновь вошел в однообразную фазу: все время было светло, солнце все ближе и ближе подбиралось к точке зимнего солнцестояния, а сама точка, которую Артем научился отыскивать на небе (приблизительно, конечно), уже совсем недалеко отстояла от зенита. Периоды бодрствования сменялись сном и вновь бодрствованием. Ва Тан трижды улетал, как он сам выражался, размять плечи. Видели вдали обитаемый Лист, но по каким-то непонятным Артему приметам решили, что там обитает недружелюбный клан и вынудили наусов сильно отклониться к западу. Подозрительный Лист вскоре пропал из виду; оттуда, к счастью, никто не прилетел. Артем исчерпал кулинарную фантазию и все чаще повторялся в блюдах, да и набор продуктов был довольно скуден в смысле разнообразия – по запасу пока проблем не предвиделось, недели три полного автонома воздухоплаватели выдержали бы без проблем. Зато ва Дасти, казалось, был неисчерпаем: он всякий раз вспоминал песни, которые еще не пел попутчикам, да и сказок рассказал немало и ни разу не повторился. Кроме того, Артем подозревал, что ва Дасти прямо сейчас, в полете, во время вынужденного безделья сочиняет и новые песни, и новые сказки.
По интересующей теме Артем, увы, ничего нового не услышал: сказки были все больше охотничьи или бытовые и живописали очередное приключение очередного аборигена на очередном Листе или же, наоборот, явление гостей в какой-нибудь клан с обязательными состязаниями, всеобщим пиром, а нередко и со свадьбой в финале. У людей Поднебесья такие сказки, несомненно, пользовались заслуженным успехом, но Артем жаждал услышать совсем не это.
Шел восьмой день (точнее, восьмой цикл бодрствования) со времени взлета с Листа Леонида. Артем все реже и реже задумывался об услышанном тогда. Монотонность полета действовала отупляюще. Ва Тан мог хотя бы размяться, сказочнику вполне хватало любимой гитары, чтобы считать себя занятым, а Артем помимо готовки мог развлекаться, только разглядывая горизонты, чем он и занимался, навалившись локтями на борт корзины и опустив подбородок на руки.
Воздух вокруг корзины отнюдь не был пустым – то и дело проносились птицы, какая-то парящая реактивная живность, пушинки-снежинки, невесомые полупрозрачные медузы; налетал высотный планктон, с виду неотличимый от сибирского гнуса, но, к счастью, совершенно не кусучий. Изредка вдалеке величаво проплывали местные исполины-киты – эдакие живые дирижабли. Когда все спали, в корзину наведалась певчая сова, но едва один из воздухоплавателей выполз из хижины, с шумом взлетела и ушла куда-то вниз. Ва Тан потом говорил – хорошо, ничего не стащила, а ведь вполне могла бы.
Артем часами таращился на все это непередаваемое высотное великолепие, лишь изредка вставая размять затекающие ноги-руки. Он-то первым и заметил гостя.
Сначала Артем увидел тонюсенькую рисочку у самого горизонта. Подобное он видел многократно и чаще всего рисочка эта вскоре таяла, растворяясь в необъятных просторах Поднебесья. Реже – начинала увеличиваться, в конце концов обращаясь птицей или еще какой-нибудь летающей животинкой.
Эта не исчезла, наоборот, стала медленно расти. Нагоняла. И вскоре Артем стал подозревать – это не животинка.
– Эй, други! – обратился он к спутникам, одновременно вставая в полный рост и придерживаясь за жердь-опору. – Кажется, летатель!
Ва Дасти оборвал недоигранную мелодию, отложил гитару и тоже встал. Тан, дремавший в хижине, проснулся только после того, как сказочник его легонько пихнул:
– Вставай! Гости!
Пока ва Тан тер глаза и зевал, Дасти встал рядом с Артемом и, сильно щурясь, принялся всматриваться.
– Далеко, – вздохнул он вскоре. – Ни черта не вижу!
Тем временем и Тан соизволил взглянуть.
– Хм… Действительно летатель, – подтвердил он. – Идет за нами, на следе наусов.
Гость летел с юго-запада.
– Листов в той стороне не было? – спросил ва Тан.
– Я не видел, – ответил Артем и честно уточнил: – Но я не больно и всматривался.
– Я тоже не видел, – сообщил ва Дасти. – Только ты сам знаешь, какой я зоркий…
Ва Тан понаблюдал за приближающимся летателем еще немного, а потом ненавязчиво приготовил лук со стрелами.
«Опа, – встревожился Артем. – Я опять чего-то не вижу. Или вижу, но не понимаю…»
Оружие Тан спрятал за бортом корзины, так чтобы подлетающий человек его не заметил.
– Он может быть опасен? – осторожно спросил Артем.
Тан промолчал; сказочник глубокомысленно заметил:
– Мало ли…
Летатель приближался быстро, быстрее, чем можно было ожидать. Видимо, скользил на мощном воздушном фронте. А возможно, просто умело оседлал восходящий поток и несся с него, будто саночник с горы.
– Охотник, – заметил ва Тан, когда человека под крыльями уже можно было более или менее рассмотреть.
Вскоре он нырнул под корзину, накренился и вошел в разворот, одновременно набирая высоту. Он был стремителен и красив, словно ласточка. Обычная земная ласточка, которые в этом мире не жили, но были бы здесь удивительно уместны – как вот этот летатель, например.
Человек под крыльями взмыл вровень с бортом корзины и практически завис. На деле он, конечно, двигался – просто скорости корзины и летателя уравнялись. До него было метров десять.
– Я его знаю! – заявил сказочник. – Только имени не помню. Из клана логвита Панкара!
– Чистого неба! – проорал летатель. – Привет, сказочник!
– Привет, охотник! – ответил ва Дасти громко. – Помощь нужна?
– Поговорить надо!
Летателя чуть заметно мотало вправо-влево. Видимо, вот так лететь за неторопливыми наусами, впряженными в корзину, было не так-то просто.
– Подруливай! – пригласил сказочник и принялся отстегивать ремни, удерживающие дверь в борту.
– Помогай, – бросил Дасти Артему.
Ва Тан остался стоять рядом с приготовленным луком. Артем понял, что полного доверия гостю нет, поэтому наиболее умелый из них троих боец пусть лучше побудет начеку, а принять летателя и Дасти с Артемом вдвоем сумеют.
Это было не слишком и сложно, главное, чтобы все – и летатель, и принимающий летателя, и принимающий крылья – сработали четко, быстро и слаженно. Артем уже уловил, что требовалось конкретно от него в такие моменты и старался изо всех сил.
Летатель тем временем чуть задрал переднюю кромку крыльев и красиво отвалил верх и в сторону. Облетел корзину по кругу, зашел с нужной стороны и аккуратненько затормозился прямо перед открытой дверцей, за несколько мгновений до того, как ноги по инерции коснулись самого краешка корзины.
Артем в тот же миг сцапал его за упряжь подтянул ближе к вертикали. Ва Дасти уже подвязывал крылья – даже если выскользнут и упадут, потом можно будет подтянуть и перехватить.
– Особо не крепи, я ненадолго, – обратился гость к сказочнику, освобождаясь от крыльев.
– Хорошо, – кивнул Дасти и принялся наматывать ремень на рогатину прямо у двери.
Более основательный обмен приветствиями Артем пропустил – соображал угощение на скорую руку. Когда наконец хозяева и гость уселись на плетеную циновку перед входом в хижину, перекусили и запили обычным соком, Артем смог рассмотреть летателя внимательнее.
Звали его ло Йерро и был он действительно охотником клана Панкара. Был он заметно старше всех троих – лет сорока пяти. Нарождающуюся лысину обрамляли редкие полуседые кудряшки. Лицо было обветренное и загорелое, как и подобает охотнику Поднебесья. Сухой и жилистый – неудивительно, что ло Йерро стал отменным летателем. Вес и телосложение к этому вполне располагали. Лист его клана в данный момент направлялся к полюсу, как и многие другие Листы, и отделяло его от корзины странствующей троицы часов семь-восемь полета.
– Я не буду засиживаться, – сказал Йерро, когда с угощением было покончено. – Я прилетел к чужаку.
Артем вопросительно взглянул на гостя, искренне удивляясь тому, что в этом мире нашелся кто-то, у кого есть к нему дело.
– Ко мне? – вырвалось у землянина.
– К тебе, – подтвердил ло Йерро.
Вид у него был не слишком веселый, из чего можно было заключить, что дело это не особенно приятно.
– Сами знаете, как хранители ведут себя во время слияния, – сказал ло Йерро. – У меня каждый раз душа в пятки. Не хочу больше.
Он порывисто сунул руку за пазуху и вынул небольшой изогнутый предмет, в котором сразу угадывалась несомненная инородность миру Поднебесья.
– Вот, возьми. У тебя такая же чужая одежда, значит, тебе и владеть этой вещью. А с меня довольно.
Артем в легком замешательстве принял то ли дар, то ли дань – еще сам не разобрался. При более внимательном рассмотрении вещица оказалась древним плазменным пистолетом, маломощным и, конечно же, разряженным в ноль. Секунд десять Артем соображал, как вынимаются батареи и как к ним вообще добраться, потом нашел защелку, взглянул и разочарованно выдохнул.
Батареи, как и следовало ожидать, посыпались. Вытряхнув из батарейного отсека серебристый порошок, Артем грустно повертел плазменник перед глазами. Порошок быстро утекал в щели плетеного днища корзины.
Уже в его время это оружие было безусловным антиквариатом, а тут еще семьсот с лишним лет минуло. Неудивительно, что плазменник пришел в полную негодность. Хотя, если ему новые батареи, может, и стрельнёт, не исключено. Только где ж их возьмешь, батареи…
– Мужчины моего рода хранили эту вещь древних долгие годы, – хмуро сообщил ло Йерро. – Моего отца хранители изгнали двадцать шесть лет назад, но он успел ее спрятать и шепнуть мне где именно. Если бы у меня был хотя бы один сын, я бы передал эту вещь ему и вздохнул с облегчением. Но у меня нет сына, а жить в постоянном страхе я устал. Ты пришел с неба и хочешь туда вернуться – так забери с собой и эту небесную вещь, потому что там ей и место. Там, а не здесь, в Поднебесье. Спасибо за угощение, вольные, я полетел.
Ло Йерро сам отвязал крылья и приладил упряжь, ва Дасти только дверь ему открыл и придержал.
– Прощайте! – сказал Йерро и прыгнул в пустоту.
Трое воздухоплавателей долго смотрели ему вслед, потом Артем встрепенулся и закрыл двери.
– Н-да, – сказал ва Дасти сочувственно. – Припекло дядьку!
– А что ты хотел, – хмуро ответил Тан. – Всю жизнь как на угольях… Врагу не пожелаешь.
– Это уж точно, – вздохнул сказочник. – А Тиом, это действительно вещь древних? Твоих сородичей?
– Да, – подтвердил Артем. – Только она даже для моих сородичей древняя. Такими перестали пользоваться задолго до моего рождения. А я родился… ну, в общем, раньше, чем вы думаете.
– А что это такое? Для чего она предназначена?
– Это оружие, – объяснил Артем. – Если нажать вот сюда, отсюда извергается… э-э-э… ну, скажем так, огненный шарик. Он летит очень быстро, глазом не увидишь. И поражает самые прочные материалы. Например, мою железную птицу он прострелил бы навылет без всяких проблем.
При слове «оружие» ва Тан немного оживился и с интересом воззрился на плазменник в руках Артема.
– Оружие – это хорошо! – сказал он. – Если хранители решат схватить нас, как ло Вима, будет чем их встретить!
– Увы, – разочаровал его Артем. – Оно не работает.
– Как не работает? – по-детски огорчился Тан. – Почему?
Артем мгновенно нашел нужную аналогию:
– Лук без стрел мало на что годится, так ведь, Тан? Этому пистолету не из чего делать огненные шарики, примерно так. Сейчас им можно разве что орехи колоть.
– Жаль, – вздохнул бывший охотник. – Небесное оружие нам бы точно не помешало.
– А ты всерьез считаешь, что хранители могут за нами прийти? – спросил Артем.
– Хранители все могут, – хмуро отозвался ва Тан. – Если бы их действия можно было предсказать, их бы никто не боялся.
Он убрал лук со стрелами в хижину и вновь выскользнул наружу.
– Что ты намерен делать с этой вещью? – поинтересовался Тан, встав перед Артемом и глядя ему в глаза.
Артем задумался. А и вправду – что? Толку от дохлого плазменника ни малейшего. Но выбрасывать его мучительно не хотелось, потому что это была еще одна ниточка, связывающая Артема с домом. С цивилизацией. Пусть это всего лишь архаичный плазменник, который даже бравый космолетчик Виктор Шпилевой, дед Артема, счел бы старьем. Выбросить всегда успеется. В конце концов, вдруг кто-нибудь еще убоится хранимых в семье древних вещей и притащит чужаку живые батареи? Часов тридцать – сорок на солнышке и старый плазменник из молотка для колки орехов превратится в самое смертоносное оружие Поднебесья.
Вот только нужно ли Поднебесью такое оружие?
«Не буду выбрасывать, – решил Артем. – Пусть лежит».
– Пока ничего не буду делать, – сказал он вслух. – Хотя если у тебя есть орехи…
Ва Тан усмехнулся. Сам того не зная, Артем повел себя правильно, как подобает охотнику Поднебесья – не стал уходить от проблемы, а встретил ее лицом к лицу. Да еще пошутил при этом. Именно так вели себя герои этого мира, о которых слагают легенды и сказки и которых привыкли почитать с детства.
Именно поэтому ло Йерро, покидая корзину, прятал глаза от мальчишек вдвое себя моложе. Но это был его выбор, выбор последнего хранителя древности в роде, не сумевшего родить сына и передать древность ему. Что ж, это тоже выход. Но Артем доказал, что сам он не такой, а бывший охотник клана Андира еще раз уверился, что поступил правильно, решив помочь попавшему в беду чужаку.
– Ты будешь смеяться, а Тиом, – невозмутимо сообщил Тан, вторично скрываясь в хижине и заканчивая фразу уже оттуда, – но у меня есть орехи! Мама всучила, когда улетал. Готовь свою бесполезную древность…