Глава 4
ПЕРЕКРЕСТКИ СУДЕБ

Олис стояла возле обзорного экрана и смотрела на крошечную планету вдалеке. Величественный Сириус освещал лишь одну половину Тасконы, вторая погрузилась в кромешную тьму холодного космоса. Нечто подобное сейчас происходило и в душе женщины. Совсем недавно ей исполнилось двадцать шесть лет. Самый расцвет красоты и вполне зрелый возраст для аланки. Она уже давно не глупенькая девочка, какой была когда-то. Еще бы! Дочь посвященного отправилась в сумасшедшую экспедицию вместе с варварами-наемниками. Сейчас этот поступок казался авантюрным и безрассудным.

На глаза невольно навернулись слезы. В последнее время Олис стала замечать за собой странную впечатлительность и сентиментальность. Раньше женщина держалась гораздо тверже и увереннее. Впрочем, сегодня все эмоции разрешены. С далекой ужасной планетой у аланки связаны и самые счастливые, и самые горькие воспоминания. Ее любовь к землянину развивалась стремительно и непредсказуемо.

Такого всплеска чувств она не испытывала больше никогда. Даже спустя почти четыре года, когда казалось, боль утихла, лицо и улыбка Олеся то и дело всплывали в сознании.

О снах даже подумать страшно. Русич являлся к ней чуть ли не каждую ночь. Хороший психиатр тут же определил бы болезнь и поставил диагноз. Но Олис никогда бы не согласилась с вердиктом врача. Это гораздо хуже, чем болезнь. Это любовь! Вечная, всепоглощающая, безумная…Бороться с ней бесполезно, и человеку остается только смириться. Самое удивительное, что вспыхнувшее чувство редко замечаешь, находясь рядом с возлюбленным. И лишь при потере близкой, родственной души вдруг отчетливо начинаешь понимать, насколько осиротел. Многим такое потрясение пережить не удается. Ведь исчез не просто человек, исчезла часть тебя. И восполнить образовавшуюся нишу уже невозможно.

Сердце болезненно сжалось. Олис с трудом отошла от экрана и села в кресло. Женщина закрыла глаза и перед ней возникла картина их последней встречи. Они прощались, прощались навсегда. Подобное не забывается. Аланка помнила эту сцену до мельчайших подробностей. Каждый взгляд, каждое прикосновение, каждый поцелуй. Тогда Олис находилась в раю, еще не ведая, что придется пройти и через ад. Где сейчас бренное тело Храброва. Где-то в песках пустыни Смерти или давно сожрано мерзким червем. От горьких мыслей на глазах вновь появились слезы. Даже цветы на могилу женщина положить не в состоянии. Жестокое и несправедливое наказание.

На плечи Олис опустились сильные нежные руки. От неожиданности она вздрогнула и резко обернулась. Позади аланки стоял Кейт. Ее муж уже два с половиной года. Это был странный и неожиданный для окружающих брак. Быстрый, решительный и вряд ли оправданный. Женщина не любила своего супруга, хотя и уважала его. Релаун оказался очень хорошим человеком, но единение душ им не достичь никогда. Все случилось само собой, от безысходности и назло Стоуну.

После возвращения на Алан Олис с головой окунулась в работу. Она писала одну научную статью за другой. Ее опыт, знания в области общения с наемниками и тасконцами являлись неоценимыми для страны. Уже первые публичные выступления женщины вызвали настоящий взрыв в ученых и военных кругах государства. Олис упорно доказывала, что политика истребления мутантов и насильственной ассимиляции оливийцев ошибочна и приведет к сплочению антиаланских сил. Даже подчинив материк, захватчики будут страдать от действий партизан и террористов. Ни один род или клан мутантов не смирится со своей участью. Жизнь колонистов превратится в сущий кошмар. Стоит им покинуть укрепленный лагерь, как несчастные тут же подвергнуться нападению. Страна лишится многих преданных и смелых граждан. О возрождении экономики Оливии нет смысла даже мечтать. Все, что уцелело от древней цивилизации, будет уничтожено до основания.

Выводы женщины подкреплялись реальными фактами. А тревожные известия постоянно поступали с планеты. Оккупационная армия потеряла больше семисот солдат при вторжении в зону Непримиримых Морсвила. Почти тут же войска охватила эпидемия страшной болезни. Не помогали даже новейшие вакцины. На решение проблемы пришлось бросить лучших врачей. Лишь спустя два месяца вспышку удалось погасить.

Кое-как оправившись от тяжелого удара, Возан взял штурмом зону Чертей. Снова сотни убитых, раненых, искалеченных. Не радовал успехами и западный фронт. Оазисы и города отчаянно сопротивлялись. Слух о наступлении аланцев разнесся по всем населенным пунктам лесостепи. Огромная часть материка готовилась к длительной кровопролитной войне.

Ситуация изменилась в одночасье. Великий Координатор провел планетарную дискуссию ученых и военных. За ней наблюдали миллиарды людей, и самое главное они могли выразить свое отношение к обсуждаемому вопросу. Олис провела дебаты блестяще. Ее победа ни у кого не вызывала сомнения. Аланцы не хотели, чтобы их родственники и знакомые умирали на далекой Тасконе. Если придется жить в мире с оливийцами, пусть даже мутантами, так тому и быть. Любой ценой надо покорить планету, освоить ее ресурсы и переселить туда излишки населения. Путь на Алан для чужаков все равно закрыт. Правитель согласился с мнением общества и приказал экспедиционному корпусу прекратить боевые действия.

Сотни дипломатов и парламентеров направились в близлежащие поселки и города. Успех превзошел самые смелые ожидания. Уставшие от войн и борьбы за достойное существование тасконцы с радостью согласились перейти под протекторат Алана. Их обязали соблюдать основные правила и законы, сохранив местные органы власти. Во внутренние дела оливийцев захватчики старались не вмешиваться. Открытие заводов и рудников, расчистка полей и дорог дали огромное количество рабочих мест. Особым распоряжением Великий Координатор поощрял браки между аланскими гражданами и тасконцами. Если конечно, они являлись людьми без физических и психических отклонений.

Армия Возана, не встречая сопротивления, вышла к прибрежным городам. В них все двести лет действовал удивительный закон о чистоте расы. Родившимся мутантам разрешалось вступать в брак только между собой. Таким образом, популяция держалась в определенных рамках. А талантливых людей среди оливийцев оказалось немало. Отказываться от помощи новых союзников было неразумно.

Некоторые народы не хотели жить под властью могущественной цивилизации. Таким племенам предлагали поселиться в отдаленных резервациях. Эта территория закреплялась за ними навечно. Именно так поступили трехглазые Морсвила. Они ушли на северо-восток и обосновались в предгорном районе. Дикое, пустынное место, вполне устроившее Кросса и его подданных. Через пару месяцев мутанты развернули бойкую торговлю отделочным камнем. Поселение тасконцев быстро увеличивалось в размерах.

Совсем иначе сложилась судьба клана Вампиров. Агрессивные, необузданные морсвилцы продолжали войну с Аланом. Участились нападения на конвои, парламентеров монстры убили, а головы несчастных выбросили в пустыню. После предъявленного ультиматума Возан с помощью артиллерии сровнял сектор с землей. В Нейтралку сумели уйти немногие, остальных добили наемники и десантники. Некогда вольный город окончательно пал. Нейтральная зона со своими суровыми правилами опасений не вызывала.

Олис невольно поймала себя на мысли, что завершила начатое землянами дело. Олесь, Тино и Жак добивались равноправия для оливийцев. Ассимиляция должна проходить медленно, постепенно и безболезненно.

Уже лет через тридцать никто не разберется, где коренные тасконцы, а где аланские переселенцы. Судьбы людей перемешаются, переплетутся. Впрочем, процесс слияния уже идет полным ходом. Браки между представителями разных планет заключались едва ли не ежедневно. Родственные народы срастались воедино.

Именно в этот момент, на вершине успеха, Олис и встретила Кейта. В доме министра экономики посвященного Торсана был большой бал. Не пригласить Кроул считалось правилом плохого тона. Еще бы, самая популярная и известная женщина Алана. Обычно Олис избегала светских раутов, но в тот день отец настоял. Полтора года затворничества слишком большой срок для красивой молодой девушки. Хозяин дома его старый друг, и отсутствие дочери могли посчитать неуважением.

Кроул откровенно скучала на приеме, обычные пустые разговоры ее утомляли, а женские сплетни и вовсе раздражали. Появление Релауна заметно скрасило вечер. Он оказался умным и интересным собеседником. Их взгляды на жизнь во многом совпадали. За первой встречей последовала еще одна, затем вторая и третья… в какой-то момент девушка даже посчитала, что влюблена. Отношения с Кейтом развивались с такой же быстротой, с какой космический лайнер набирает скорость. Вскоре они стали близки. Когда Релаун сделал ей предложение, Олис совершенно не удивилась.

Вряд ли Кроул согласилась бы сразу, но во Фланкии вновь появился Стоун. Он вернулся с Тасконы и снова зачастил в их дом. С нескрываемым удовольствием и внутренним злорадством девушка сообщила ему, что решила выйти замуж за другого. Стил был в бешенстве и сдерживался с трудом. На устах Олис застыла презрительная усмешка. Майор поспешно ушел. Вряд ли аланец забудет нанесенное оскорбление. Но Кроул почувствовало настоящее облегчение. Месть великое чувство. Порой она гораздо сильнее, чем любовь.

Во взаимоотношениях с Кейтом серьезных проблем не возникало. Оба занимались важной и трудной работой. Муж целыми декадами пропадал в лаборатории, и виделись они крайне редко. Заводить ребенка женщина пока не собиралась. Доводы отца и матери на нее совершено не действовали. Очень скоро госпожа Релаун поняла, что с супругом ее связывают чисто дружеские чувства. Трудно сказать, понял ли это сам Кейт. Аланец слишком увлеченно занимался своими исследованиями и часто не обращал внимания на события, происходящие вокруг него.

Чего не скажешь о лучшем друге Кейта Шоле. Баламут, трепач и весельчак. Он оказался отличным парнем. Работая в институте космических полетов, Брос являлся связующим звеном между университетом Релауна и отделом Олис. Шол часто бывал в их доме. Такого интересного рассказчика женщина еще не встречала. В его присутствии всегда звучал смех, а любая напряженная атмосфера сразу разряжалась. Но при внешней легкомысленности Врос отличался феноменальной наблюдательностью и проницательностью. Он довольно быстро понял — Кроул не испытывает глубоких чувств к его товарищу. Надо отдать должное Шолу, аланец не стал усугублять ситуацию. Тем не менее, между ним и Олис однажды состоялся серьезный разговор. Именно тогда женщина поняла, что необходимо с кем-то поделиться своей болью.

Единственным человеком, которому Кроул могла доверить тайну, была Эвис Клерон, ее подруга по университету. Аланки встретились в тихом маленьком сквере, вдали от людской суеты. Олис не стала долго тянуть и сразу рассказала Эвис всю правду. И о любви к землянину-наемнику, и о его гибели, и об абсолютно ненужном браке. Клерон посоветовала ничего не менять. Громкий скандал вряд ли нужен семье Релаунов. Он обрадует лишь Стоуна и толпу обывателей. Женщины сошлись во мнении: необходимо еще раз посетить Таскону. Только там Кроул сумеет обрести душевный покой. При прощании Олис научила подругу, как сохранить секрет во время телепатических сеансов с Великим Координатором. Она не хотела, чтобы правитель узнал о ее внутренних переживаниях.

Время летит быстро. Исследования Релауна подходили к концу. Он являлся специалистом по лазерам и сейчас занимался разработкой оружия в условиях излучения Тасконы. Легкий ручной вариант был готов, и Кейта направили в командировку на Оливию. Карабин нуждался в полевых испытаниях, а их можно провести только в реальных условиях. Неожиданно для жены, Релаун предложил ей полететь вместе с ним. Бедняга не замечал, что Олис избегает разговоров об этой планете. О Тасконе аланка беседовала исключительно на профессиональные темы. Она долго отказывалась, ссылалась на занятость, в душе осознавая неизбежность возвращения на Оливию. Забыть Храброва невозможно. Значит, надо прижечь болью кровоточащую рану. Вдруг планета сама снимет груз с души.

Свою поездку госпожа Релаун обосновала необходимостью лично убедиться в изменении политики. Экспедиционным корпусом до сих пор командовал Возан. Правда, два года назад ему присвоили звание генерала. Удивительно, но Олис хотела увидеть даже его. Офицер был частью счастливых воспоминаний. Разногласия и ссоры за прошедшие годы забылись. Время и расстояние сглаживают острые углы.

— Ты неважно выглядишь, — вымолвил Кейт, целуя женщину в щеку. — Может что-нибудь принести?

— Нет, не надо, — чуть поспешно ответила Олис. — Я просто устала. Нужно немного поспать. Скоро стыковка?

— Через пять часов, — произнес муж. — Но на базе мы долго не задержимся. Выполним ряд формальностей и в посадочный челнок. Нашу группу уже ждут, проблем не возникнет.

— На какой космодром садимся? — спросила аланка.

— «Торсол», — ответил Релаун. — Это недалеко от побережья. Его восстановили полгода назад. Тебе будет интересно посмотреть. Кроме того, познакомишься с жизнью западных городов. Говорят, там сохранились почти все раритеты двухвековой давности. Испытания оружия назначено неподалеку от Фолса.

— Хорошо, — разочаровано кивнула женщина.

Ее надежда увидеть Морсвил окончательно рухнула. Впрочем, на такую удачу Олис и не рассчитывала. Сейчас на Оливии действовала уже шесть космодромов и «Центральный», находясь на периферии, потерял свое решающе значение. Пустыня Смерти с маленькими оазисами никого теперь не интересовала.

Трое нищих привычно заняли места возле стены судоверфи и начали собирать милостыню. Кто-то безразлично проходил мимо, кто-то зло ругался и проклинал бездельников, кто-то кидал мелкие купюры в глиняные миски. Охрана у проходной давно привыкла к попрошайкам и не обращала на них внимания. Между тем, обмениваясь многозначительными взглядами, земляне скрупулезно изучали окрестности. Подходы к порту они знали уже до мельчайших подробностей. Выли разработаны четыре маршрута. При этом использовались подвалы, крыши, глухие переулки и темные арки. В такие места полиция и патрули редко заглядывают, служба охраны предпочитает освещенные районы.

С проникновением в запретную зону у воинов возникли серьезные трудности. Аланцы потрудились на славу. На всех заборах оказалась натянута проволока под высоким напряжением. Забраться внутрь не было ни малейшей возможности. Пару раз разведчики пытались вступить в контакт с рабочими-оливийцами, однако разговора не получилось. Фолсцы пренебрежительно относились к бродягам. Они не считали их полноценными членами общества. Что впрочем, отчасти соответствовало действительности. Землянам оставалось лишь пунктуально отмечать время смены часовых и, как бы невзначай, наблюдать за причалами через стены.

Несмотря на определенные неудачи, в целом поход в город увенчался успехом. Воины нашли надежное место для промежуточного базирования, достали документы и одежду, провели тщательную разведку. Завтра вечером они собирались вернуться в лагерь.

День неуклонно двигался к концу, когда на набережной появился лысоватый мужчина лет пятидесяти. Он был хорошо одет, хотя и явно по-походному. Высокие коричневые ботинки, серые бриджи, такого же цвета рубашка и наброшенная сверху черная куртка. Все говорило о приличном достатке оливийца и особенно выступающий вперед большой круглый живот. Незнакомец шел неторопливо, уверенно, с интересом рассматривая город. Проверку документов патрулем тасконец воспринял с невозмутимым спокойствием, словно его это совершенно не касалось. Перекинувшись парой фраз с полицейским, оливиец вразвалку продолжил свой путь. Никого из горожан мужчина со столь заурядной внешностью не интересовал. Только трое нищих, собравшись в кучку, что-то бурно обсуждали.

— Не может быть! — проговорил Стюарт. — До Морсвила три с половиной тысячи километров. Чего ему здесь делать?

— И все же это он, — настаивал Олесь. — Я вряд ли ошибся. Сфин сильно изменился, но не настолько, чтобы его не узнать.

— Мы теряем время, — вмешался Аято. — Нужно любой ценой проверить толстяка. А он скоро уйдет. Придется рисковать. Я пойду один.

Не слушая возражений, самурай направился к тасконцу. Обычно нищие не приставали к прохожим. Старясь отвязаться от навязчивых просьб, фолсцы сразу звали патруль. Арест грозил попрошайке серьезными неприятностями. Быстро догнав мужчину, Тино забежал чуть вперед и тихо произнес:

— Не подаст ли богатый господин несчастному беженцу из Лаурса?

Удивленный подобной наглостью оливиец остановился. Сначала он хотел позвать охрану, но передумал и потянулся к внутреннему карману куртки. Японец тотчас приподнял капюшон, внимательно рассматривая толстяка. Последние сомнения исчезли. Перед ним действительно стоял Сфин. Некогда жалкий бродяга Морсвила. Между тем, тасконец достал довольно крупную купюру и протянул ее нищему. На мгновение их взгляды встретились. От неожиданности оливиец отпрянул назад. Он узнал Аято и не верил собственным глазам.

— Так не бывает! — наконец выдохнул Сфин.

— Бывает, — рассмеялся самурай. — Яне покойник и не надо меня бояться.

— Кросс сказал, вы попали в засаду, — проговорил морсвилец. — Я видел, как аланцы привезли трупы в захваченную зону гетер. Об этом же постоянно болтали наемники-земляне в кабаках Нейтралки.

— Нас похоронили чересчур рано, — иронично заметил Тино.

— Черт подери! Я ужасно рад, — воскликнул тасконец и бросился обниматься.

С большим трудом японцу удалось его остановить.

— Осторожно, — вымолвил Аято. — Мы здесь не совсем легально. Документы подлинные, но сделаны для других людей. Внимательная проверка выявит подмену без большого труда.

— Как обычно, — усмехнулся оливиец. — Похоже, вы постоянно находитесь в конфликте с властями. Пора бы и остановиться.

— Наверное, — согласился землянин. — Сейчас меня гораздо больше интересует другой вопрос. Ты нам поможешь?

— О чем речь! — обиженно произнес морсвилец. — Сфин никогда не забывает своих друзей. Тем более тех, кто вытащил его из грязи, увидел в нем человека. Но идти вместе нельзя. Народец здесь странный и не поймет моего поступка. Я двинусь первым, а вы следуйте чуть сзади. Контора находится в юго-восточной части Фолса. Придется пересечь весь город, так что будьте внимательны. В некоторых кварталах полицейских очень много.

— Нет, — отрицательно покачал головой самурай. — Слишком рискованный план. Скажи лучше где мы встретимся. У нищих свои маршруты.

— Вы не меняетесь, — иронично отметил толстяк. — У самого выезда из Фолса расположены различные торговые базы. Одна из них принадлежит мне. Увидите синюю вывеску «Торговые операции Сфина» и можете смело заходить.

— Растешь, — добродушно сказал Тино и направился к друзьям.

Спустя несколько минут, стараясь не вызвать подозрений, разведчики покинули набережную. Они достигли заброшенного района города и пробираясь по трущобным улочкам, двинулись на восток. Вскоре земляне наткнулись на разделительный пост. Дальше находились кварталы аланских переселенцев. Заходить в них было равносильно самоубийству. Бродяг здесь всегда тщательно проверяли, обыскивали, а затем выставляли вон. Знакомиться с бедами и ужасами Тасконы, представители могущественной цивилизации не собирались. Чтобы не искушать судьбу, воины пошли на север, в район зажиточных местных жителей. Тоже не лучшее место для нищих, но выбора не осталось.

К счастью, начало темнеть и, пробираясь вдоль стен, группа благополучно миновала патрули и заставы. На восточной окраине города действительно оказалась нескончаемая череда баз. Мимо землян то и дело сновали какие-то люди. Судя по одежде, не аланцы и не фолсцы. Изредка по дороге проезжали колонны груженых автомобилей. Неожиданно для разведчиков рядом заработал генератор, и на высоких столбах вспыхнули яркие электрические лампы. В тех местах, куда свет не проникал, горели обычные факелы.

— А здесь жизнь бьет ключом, — вымолвил Стюарт.

— Обычное дело для торговцев, — улыбнулся японец. — Для них время — деньги. Кто много спит, тот мало зарабатывает.

— Зато наш друг процветает, — вставил Храбров, указывая на огромную красочную вывеску.

Слова русича полностью соответствовали действительности. Накопленный Сфином капитал считался одним из крупнейших на территории, подчиненной Алану.

Обладая большой собственностью в Морсвиле и других городах, оливиец развернул бурную деятельность на материке. Его знали и уважали люди, облаченные значительной властью. И вот этот состоятельный, респектабельный господин, к удивлению подчиненных, сейчас обнимался с тремя грязными, оборванными бродягами. Действие происходило прямо на улице, тасконец никого не стеснялся. На глазах морсвилца даже выступили слезы.

— Я очень, очень рад… — без конца твердил Сфин. — Вы живы. Живы назло врагам. А где Жак, Линда, Мануто, Веста?

— Веста погибла, — низко опустив голову, проговорил Олесь. — Еще тогда, четыре года назад… Все остальные прекрасно себя чувствуют, хотя и находятся далеко от Фолса. Они скоро должны придти сюда.

— Думаю, нашу встречу надо отметить, — сказал оливиец. — Заодно помянем бедняжку Весту. Она была хорошей, доброй девочкой и не причинила никому зла. Ее душа наверняка в раю.

Друзья направились к каменному двухэтажному зданию. Тасконец открыл дверь, пропустил вперед наемников и подозвал к себе помощника.

— Ласк, — тихо произнес хозяин. — Меня до утра не беспокоить. Вся ответственность за товар и разгрузку ложится на тебя. И еще… Пусть наши люди повнимательнее посмотрят за дорогой. Если заметят что-нибудь необычное или подозрительное, немедленно сообщите.

— Будет сделано, — ответил темноволосый мужчина лет тридцати.

Многое он понимал без дополнительных объяснений. Стала понятна странная теплота отношений с чужаками. Вряд ли они являлись настоящими нищими. Впрочем, лишних вопросов Ласк никогда не задавал. Несколько отрывистых команд и четверо оливийцев скрылись за воротами базы.

Внутреннее убранство комнаты куда попали земляне, оказалось не очень роскошным, но довольно уютным и комфортным. Широкий диван, два кресла, четыре стула и большой, прочный пластиковый стол. Сразу было видно, помещение служило и рабочим кабинетом, и местом отдыха. Хозяину базы часто приходилось разбираться с делами ночью и уходить в город не имело смысла.

Олесь устроился в одном из кресел и с наслаждением вытянул ноги. Увидев входящего Сфина, Храбров с улыбкой заметил:

— Отлично устроился. Почти как в Морсвиле.

— Ерунда, — рассмеялся толстяк. — В последнее время я здесь бываю редко. Аланцы начали вторжение на восток. Там могут находиться уцелевшие города и с ними надо налаживать торговлю. Конкуренты наступают на пятки…

— Разумно, — заметил Пол. — Но ты явно в привилегированном положении.

— Почему? — удивился тасконец.

— Потому что у нас есть карта со всеми существующими населенными пунктами Центральной Оливии на протяжении трех тысяч километров, — бесстрастно вымолвил шотландец.

— И в них действительно можно развернуться? — с алчным блеском в глазах спросил Сфин.

— Золотое дно, — проговорил Тино. — Десятки городов в глубинной части материка представляют собой абсолютно нетронутый рынок. Они в том же состоянии, что и Морсвил семь лет назад. Но есть и жемчужина. Крупный населенный пункт, сохранивший культуру и потенциал двухвековой давности. Силой его не взять, а вот на выгодную сделку местные жители вероятно согласятся. Правда, сомневаюсь, что лусвилцы пустят на свою территорию аланские войска.

— Этого и не потребуется, — махнул рукой оливиец. — Политика захватчиков существенно изменилась. Теперь Возан предпочитает войне дипломатию. Кстати говоря, очень неглупый человек. Я встречался с ним трижды и ни разу не получил отказа.

Земляне невольно переглянулись. Подобные метаморфозы с человеком просто так не происходят. Кто-кто, а разведчики прекрасно знали командующего экспедиционным корпусом. Неужели время так на него повлияло? Японец наклонился чуть вперед и негромко произнес:

— Сфин, расскажи поподробней о произошедших за четыре года на Оливии событиях. Для нас важны все детали.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся толстяк. — Мы давно знакомы, и я готов поклясться — вы не зря оказались в Фолсе. Здесь базируется аланский флот и есть корабли, способные перевести странствующих путников на Униму.

— Черт подери! — выругался Стюарт. — Ты что ясновидящий?

— Нет, — покачал головой тасконец. — Просто я сопоставил некоторые факты. Вряд ли смелые воины будут напрасно надевать нищенскую одежду. Да и место для сбора подаяний выбрано неслучайно. Мне остается только рассчитывать на информацию о центральном районе материка и в будущем об Униме.

— Хитрец, — вырвалось у Олеся.

Земляне дружно рассмеялись. Но Сфин на реплику русича не обиделся. Он достал из шкафа большие фужеры и подал их наемникам. Три бутылки прекрасного белого вина поднимут настроение кому угодно. К ним тут же подали хлеб, мясо, фрукты и овощи. Признаться честно, на столь царский ужин разведчики не рассчитывали. Не стесняясь оливийца, воины жадно набросились на еду.

— Как все меняется, — философски заметил морсвилец. — Разве семь лет назад мы могли предположить, что будем сидеть за таким столом. Я был жалким, голодным бродягой, а вы вытряхивали из меня сведения о городе, с помощью куска вяленого мяса кона…

— Одеяла и рюкзака, — добавил Аято.

— Точно, — согласился толстяк. — Мир странно устроен. Я богат, обеспечен, уважаем, а вы по-прежнему солдаты, хотя и в одежде нищих. Да воздастся каждому за добро его! Мне никогда в полной мере с вами не расплатиться. Дело даже не в том, что пьяному оборванцу досталось барахло убитого мерзавца. Тогда в Морсвиле возродился человек. Он восстал из пепла, грязи и унижения. Я понял — опускается на дно общества только тот, кто сдается.

— Многие за эту истину заплатили жизнью, — вставил русич.

— Предлагаю, за них и выпить, — произнес самурай.

Друзья наполнили фужеры до краев, встали и молча выпили вино. Вечная память погибшим! В комнате воцарилась тягостная тишина. Лишь спустя пять минут, Сфин решился ее нарушить. Он начал без вступления.

— Десантники штурмом взяли сектора Непримиримых, Чертей и Чистых. Захватчики дорого заплатили за победу. Потери измерялись сотнями убитых и раненых. Вскоре в экспедиционном корпусе появилась странная болезнь. Эпидемия охватила космодром «Центральный» и близлежащие оазисы. Ценой огромных усилий Алан сумел найти нужную вакцину. Но неожиданно все вдруг изменилось. Великий Координатор пересмотрел свою политику и разослал в города и поселки дипломатов с предложением мира и сотрудничества. Мутантов колонизаторы расселили по дальним территориям. Именно тогда я и понял, что пришел мой час. Оккупационным войскам и переселенцам было не до торговли, а население нуждалось во многих вещах. Арендовав несколько грузовиков, под охраной бронетранспортеров мы налаживали первые связи. Сейчас бродяга и пьяница Сфин является владельцем крупнейшей торговой компании и пользуется почти неограниченным доверием генерала Возана. Мне без задержек выделяют нужную технику. Иногда мои люди даже занимаются доставкой оружия и боеприпасов в действующие части. Это приносит хорошую прибыль.

— А что стало с трехглазыми и вампирами? — поинтересовался Храбров.

— Кросс увел мутантов на северо-восток, к горам. Там они и осели. Занимаются добычей и продажей камня. Мне как-то довелось побывать у них. Дикое и мрачное место, но зато далеко от аланцев. Немалый плюс в их положении. Вампиры продолжили войну и были полностью уничтожены. Последние представители клана остались лишь в Нейтралке. Кстати, бои на ристалище теперь проводятся очень редко. Приговоренных к смерти преступников часто отправляют в каменоломни к Шолу.

— Серьезные сдвиги, — вымолвил Стюарт.

— Ерунда… — улыбнулся тасконец, осушая очередной фужер. — Морсвил сейчас не узнать. Зона диких мутантов полностью очищена от кровожадных монстров. Ведется масштабная перестройка старых кварталов. Подведено электричество, восстановлен водопровод, возрождается промышленность.

— А как же Нейтральный сектор? — спросил Тино.

— Благодаря вам, у нас своя власть, — пояснил оливиец. — В остальном, мы идем в ногу со временем. Хотим сделать из района огромный центр развлечений. Рестораны, публичные дома, казино. Поверьте, аланцы подвержены порокам не меньше, чем мы. Да кому я объясняю… Расскажите лучше, где провели последние четыре года.

— На севере немало хороших мест, — неопределенно ответил Пол.

Сделав глоток вина, шотландец поведал о путешествии по Оливии. Особенно подробно он остановился на войне Союза Свободных городов с арком. В описаниях битв Стюарт красок не жалел. Зато о походе к Лонлилу обмолвился буквально парой фраз. Про Байлота Стюарт вообще не сказал ни слова. Эта часть их жизни не представляла большого интереса. Да и не стоило Сфину знать о тайне воинов Света.

Разговоры не прекращались почти всю ночь. Вина у тасконца оказалось много, а что еще нужно мужчинам давно не видевшим друг друга.

Ранним утром морсвилец ушел по делам, а воины легли спать. Сегодня группа намеревалась вернуться в лес, и нужно привести себя в порядок. Схему постов на юге они знали наизусть, и хотели проверить новый маршрут. Район оливийских переселенцев являлся более безопасным местом, чем пляж. Кроме того, на нищих там никто внимания не обращал. Риск быть пойманным в рабочем квартале значительно выше.

После обеда на базе появился Сфин. Он находился в прекрасном настроении. С легкой усмешкой на устах толстяк устроился на стуле за письменным столом. Отложив в сторону какие-то бумаги, тасконец с довольным видом произнес:

— Отличный денек! Я только что выбил у заместителя командующего разрешение на ввоз товара в восточные территории. Обычно так не делается, пришлось дать определенные гарантии…

— А ты пройдоха! — воскликнул Пол. — Еще ничего не знаешь о городах, а подготовку к торговому вторжению уже начал. Наверное, и грузовики подготовил?

— А как же, — рассмеялся морсвилец. — Самое главное опередить конкурентов. Наличие транспорта и скорость — вот залог успеха. Тем более, что сегодня в Фолс пребывает высокое начальство с Алана. В армии огромный переполох. Десантники готовятся к испытанию нового оружия. Захватчики пытаются это скрыть, но в городе давно уже все известно. Слухи — великая сила.

— Надеюсь, Возана здесь нет? — уточнил Аято.

— Пока нет, — утвердительно кивнул Сфин. — Но он должен скоро подъехать. Недавно прибыла группа охраны и отряд быстрого реагирования из наемников. Его возглавляет ваш старый знакомый Оливер Канн. Отъявленная сволочь. Убийца и мародер, но предан генералу словно тапсан.

При упоминании имени барона Олесь тотчас вскочил со своего места. Его глаза горели злобой и ненавистью. Хмель и сон прошли в одно мгновение. Быстро одеваясь, русич достаточно громко вымолвил:

— Это судьба! Другого шанса не будет.

— Стой! — вмешался самурай. — Ты не имеешь права рисковать всей операцией ради одного мерзавца. Нас сразу раскроют и удвоят охрану. Я уже не говорю о поисках преступников. Аланцы наверняка прочешут джунгли.

— Плевать! — раздраженно воскликнул Храбров. — Я обещал его прикончить и обязательно сдержу слово. Он должен заплатить за смерть Весты. Иначе, где же справедливость? Мы не только несем добро, но и вершим суд над злом.

— Я поддерживаю Олеся, — вставил шотландец. — Этот выродок должен сдохнуть. На совести Оливера сотни жизней, и смыть грех барон может только собственной кровью.

— Ты вообще помалкивай, — возмутился Тино. — Вы с Канном цеплялись постоянно. О твоей объективности речь даже не идет. Подумайте лучше о друзьях. Они попадут под тщательный гребень проверок и досмотров.

— Жак и Крис не дураки, и поведут группы лесом, вдали от дорог, — возразил Стюарт. — Десантники так далеко не заберутся.

Перебранку землян оливиец слышал с удивлением и недоумением. Он не предполагал, что одна неосторожно брошенная фраза вызовет такую бурю. Впрочем, толстяк довольно быстро разобрался в сути проблемы. Речь шла о мести. А по понятиям Сфина — это дело святое. Не желая вмешиваться в конфликт, тасконец направился к двери. Возле выхода морсвилец остановился и проговорил:

— Не знаю, к какому решению вы придете, но кое-какую информацию я должен дать. Обычно наемники останавливаются и развлекаются в гостинице «Прибой». Она находится в двадцати минутах ходьбы отсюда в западном направлении. Ресторан гостиницы пользуется большой популярностью у обеспеченных фолсцев и аланских офицеров. Туда часто приходят для заключения серьезных сделок. В заведении подают приличную выпивку, и можно найти женщину на ночь. В общем, любые удовольствия исходя из толщины кошелька. Нищие в том районе попадаются крайне редко. Проверки документов чужакам не избежать. В сам ресторан бродяг не пустят ни при каких обстоятельствах.

Оливиец развернулся и покинул помещение, оставив воинов одних. Разведчики долго молчали, обдумывая слова толстяка. Первым ринулся в атаку Пол.

— По-моему, все складывается отлично, — вымолвил шотландец. — До района беженцев рукой подать. Уйдем сразу после казни.

— Само собой, — иронично сказал японец. — Ты лишь забыл упомянуть о патрулях. А в том квартале их немало. Три шляющихся без дела нищих сразу привлекут внимание полиции. Да и неизвестно, застанем ли мы Канна в «Прибое». Неприятностей же не избежать.

— Давай оденемся получше, — предложил Стюарт. — У Сфина наверняка найдется хорошая одежда. Заодно немного повеселимся.

— Кто о чем, а он думает только о женщинах, — съязвил Аято. — Нас знают сотни аланцев. Я даже не говорю о землянах. Небритая щетина вряд ли кого-то введет в заблуждение. Подобный вариант неприемлем.

— Согласен, — кивнул головой русич. — Четыре года не столь большой срок, чтобы забыть участников первой экспедиции. И, тем не менее, я не отступлю. Мы пойдем в ресторан в облике нищих. Пусть судьба решит кто прав, кто виноват. Если Канна в «Прибое» не окажется, группа тотчас отправится на юг. Если барон там, клинка мерзавцу не избежать. Пусть даже мне придется заплатить за это собственной жизнью.

После некоторых размышлений самурай устало произнес:

— Ладно, пусть будет по-вашему. В конце концов, двое против одного. На всю операцию даю ровно десять минут. Иначе увязнем. В подобных заведениях очень много военных. Уходить придется быстро.

Сборы надолго не затянулись. Воины взяли балахоны и приступили к их чистке. На паперти нужно выглядеть жалко и убого. Возле ресторана такой вид вызовет лишь раздражение. Вскоре одежда приобрела надлежащий вид. Спрятав в длинные рукава кинжалы, и опустив пониже капюшоны, разведчики вышли на улицу. Сфина они увидели сразу. Тасконец расположился возле ворот и руководил погрузочными работами. Внутри базы стояли три порожних грузовика. Крепкие мужчины таскали из склада тяжелые мешки и коробки. Заметив друзей, морсвилец двинулся к ним навстречу.

— Ты не жалеешь своих людей, — тихо проговорил Тино.

— Так только кажется, — улыбнулся толстяк, вытирая пот со лба. — Я и сам часто помогаю грузчикам. Мы единая семья. И они это знают. Фактически конечно хозяин я, но поверьте, парни зарабатывают очень неплохо по здешним меркам. За последние два года от меня не ушел ни один человек. Хотя, признаюсь честно, пару шпионов удалось выловить.

— Всюду война, — философски заметил японец.

— Мы уходим, — вставил Олесь. — Либо нас прикончат, либо группа покинет город. Через несколько декад отряд вернется сюда. И тогда понадобится твоя помощь. Не забывай об обещании.

— Я буду постоянно в Фолсе, — спокойно сказал оливиец. — В крайнем случае здесь останется Ласк. Ему можно доверять, как мне. Он получит соответствующие инструкции.

— Отлично! — возбужденно произнес Стюарт. — А теперь в «Прибой». Оливеру уже давно пора заплатить по счетам.

Земляне покинули базу и не спеша двинулись на запад. Сириус находился точно на линии горизонта, а потому сумерки еще не наступили. Тем не менее, на улицах было довольно оживленно. После тяжелого трудового дня тасконцы жаждали отдыха и развлечений. Среди прохожих попадалось немало десантников. К счастью, трое бродяг их совершенно не интересовали. Разведчиков нещадно толкали локтями и плечами. Они чужие, здесь им не место.

Дважды, замечая впереди патруль, группа уходила в боковые переулки и долго пережидала опасность. Этот квартал не для людей, оказавшихся на обочине жизни. Хорошо одетые фолсцы, обеспеченные аланские колонисты и всегда имеющие в кармане деньги наемники. Ценой огромных усилий воины добрались до ресторана без серьезных неприятностей. Внешний вид заведения оказался на удивление неброским. Трехэтажное прямоугольное здание со множеством маленьких тускло освещенных окон. На наличие в доме гостиницы указывала лишь яркая вывеска и внушительных размеров охранник у двери. К такому повороту событий земляне были не готовы. Стоит оливийцу поднять шум, и бродяг тотчас схватят. Полиции и солдат на улицах больше, чем достаточно. Прежде, чем Аято успел высказать свои опасения, русич решительно вымолвил:

— Попытаемся его подкупить. Если не удастся, Тино останется с парнем у входа. Думаю, клинок в боку успокоит тасконца.

Японец недовольно покачал головой, но промолчал. Он уже понял, что остановить товарища не сумеет. Значит, надо попытаться уберечь Олеся от опрометчивых поступков. Пока Храбров действовал рискованно, но вполне разумно.

Группа дождалась наступления сумерек и уверенно направилась к «Прибою». Поток посетителей заметно спал, и потому воины рассчитывали проникнуть в заведение без больших помех. Разведчики прошли мимо охранника, словно его и не существовало. Возле самой двери оливиец вдруг ожил и грозно выкрикнул:

— Эй, вы куда претесь! Здесь милостыню не подают.

— Она нам не нужна, — спокойно ответил русич. — Мы хотим выпить вина и немного отдохнуть после дальней дороги.

— Вы выбрали неудачное место, — грубо отреагировал тасконец. — Это солидное заведение и бродяг здесь не обслуживают. Богатым посетителям будет неприятно видеть ваши уродливые рожи. Проваливайте отсюда!

Предлагать деньги подобному хаму не имело смысла. Он считал себя цивилизованным человеком, а всех остальных обитателей материка варварами и попрошайками. Относился к ним охранник соответственно. Полное пренебрежение и надменное высокомерие.

Олесь кивнул головой самураю, и тот осторожно зашел за спину оливийца. Маневр Аято остался незамеченным. Тасконец даже предположить не мог, что нищие представляют какую-то опасность. Только когда острие кинжала коснулось лопаток, охранник вздрогнул. Его глаза удивленно расширились. Бедняга абсолютно ничего не понимал.

— Слушай меня внимательно, — твердо сказал Храбров. — Если сделаешь хоть одно неверное движение, издашь хоть один звук, мой товарищ тут же отправит тебя на тот свет. И поверь, рука у него не дрогнет. Умрешь быстро, не мучаясь. Мы не хотим убивать невинных людей, так что не рискуй напрасно жизнью. Ты понял?

— Да, — испуганно выдохнул оливиец. — Я буду нем, как рыба.

— Так то лучше, — презрительно усмехнулся Стюарт. Воины открыли дверь и вошли внутрь. Они попали в небольшое, хорошо освещенное помещение. Из него наверх вели в разные стороны две широкие, покрытые дорогими коврами лестницы. Возле стены фолсец средних лет обнимал молодую девушку в зеленом блестящем платьем с глубоким разрезом на бедре. Каким образом женщина зарабатывала на жизнь, догадаться труда не составляло. Сразу стало ясно, что гостиница имеет двойное предназначение. На верхних этажах располагались не только комнаты для гостей, но и номера для «ночных бабочек». Ресторан удачно совмещался с борделем. Вне зависимости от степени развития цивилизации страсти и пороки людей остаются неизменны.

Впрочем, такая проектировка зданий разведчиков устраивала. В случае провала наемники легко могли укрыться наверху, а затем уйти по крышам. Дома в Фолсе находились недалеко друг от друга, и перепрыгнуть было вполне реально.

В соседнее помещение вела огромная двухстворчатая пластиковая дверь. Осторожно ее приоткрыв, наемники заглянули в образовавшийся проем. В зале царил полумрак. Лучшей обстановки для свершения возмездия не придумать. Земляне вошли внутрь и внимательно осмотрелись по сторонам. Признаться честно, увидеть подобное они не ожидали. Ресторан оказался просто гигантским. В пяти местах на высоких площадках танцевали полураздетые тасконки. Вокруг звучала громкая ритмичная музыка. После того, как девушки снимали определенную часть туалета, в помещении раздавался возбужденный рев мужчин. Вино лилось рекой, но как это не удивительно, пьяных в зале воины не заметили. Официантки в коротких юбках с подносами в руках беспрерывно сновали между столиками. В разгар бурного веселья на двух бродяг никто не обратил внимания.

— «Грехам и порокам» до таких масштабов далековато, — тихо произнес Пол. — Здесь все на совершенно ином уровне. Сразу чувствуется размах.

— Немудрено, — откликнулся Храбров. — Фолс и двести лет назад считался курортным городом, то есть местом для отдыха и развлечений. Кроме того, он почти не пострадал во время ядерной катастрофы. Да и ходят в «Прибой» люди побогаче.

Тщательно разглядывая посетителей, друзья неторопливо двинулись вдоль стены. Сделать это оказалось непросто. Свет в зале направлялся исключительно на подиумы с раздевающимися оливийками. Остальная часть помещения довольствовалась тусклыми отблесками слабых ламп. В темных углах за столиками парочки могли заниматься чем угодно. Пять минут поиска результата не принесли. Олесь начал нервничать, план вот-вот сорвется. Неожиданно шотландец дернул его за рукав и указал на группу землян. В отличие от тасконцев, они изрядно набрались и дружно горланили воинственные песни. Разведчики на мгновение замерли. Вскоре наемники двинулись к ближайшей площадке. Там танцевала красивая пышногрудая брюнетка. За столиком остался лишь один человек. И им оказался именно Канн. Судьба жестока и от нее не убежишь.

— Проведение, — прошептал русич и направился к Оливеру.

Небрежно отодвинув стул, Храбров сел рядом с бароном. Тот покосился на нищего, на его невзрачную одежду и пьяным голосом сказал:

— Какого черта ты здесь расселся? От тебя паршиво воняет.

— От тебя не лучше, — ответил Олесь, приподнимая край капюшона.

Канн резко дернулся назад, рука германца потянулась к поясу. Что ни говори, а он был неплохим солдатом. Скорее всего, землянину удалось бы вытащить оружие, но сзади стоял Стюарт. Пол перехватил руку Оливера и приставил кинжал к спине барона.

— Очень неумно с твоей стороны, — не изменив позы, вымолвил русич. — Но я вижу, ты меня узнал. Даже щетина не сбила тебя с толку. А ведь признайся, все эти годы кошмары мучили по ночам? Я не бросаю слов на ветер. Пора рассчитаться…

Наемник пришел в себя от потрясения и горько усмехнулся:

— Я знал, наша встреча неизбежна. Правда, не думал, что она произойдет здесь. Рискованный шаг, Олесь. Стоит мне закричать, и из зала вы уже не выйдете. В «Прибое» шесть моих парней, об аланцах даже не говорю…

— Кто не рискует, тот не выигрывает, — возразил Храбров. — Если издашь хоть звук, клинок тотчас вонзится в сердце. Думаю, Стюарта ты помнишь. Вас с ним связывали очень «теплые» отношения. Он не промахнется.

Канн обернулся и наткнулся на стальной взгляд Пола. В глазах шотландца сверкала ненависть и презрение. Ждать пощады от такого человека безнадежное дело. Пожалуй, только сейчас Оливер понял, что обречен.

— Мы можем сторговаться, — предложил германец. — Я прекрасно знаю вашу проблему и готов помочь. Любое количество ампул. Стабилизатор дает независимость. Уплывете на Униму, подальше от Алана и проживете очень, очень долго. Не упускайте свой шанс…

Отрицательно покачав головой, Олесь угрюмо произнес:

— Весте ты шанса не дал. Вонзил меч в грудь и позорно бежал. Мы — солдаты, умирать на поле брани наша профессия. Но в чем была виновата она? На тебе слишком большой грех.

— Да и плевать! — повысил голос Канн. — Подобных баб на Тасконе тысячи. Бери из моего гарема любую, бери хоть всех. Мне ничего не жалко. А ты, как слюнтяй, устроил сцену из-за какой-то шлюхи. Дурак! Подумай о собственной жизни. Где вы возьмете противоядие?

Барон не сомневался в правильности выбранной тактики. Появление врагов в Фолсе объяснялось только одной причиной: у них закончился запас похищенных доз. Значит, пощаду надо выкупить. Храбров невольно улыбнулся. Оливер оказался чересчур наивен. Русич поднялся со стула, наклонился к уху германца и тихо сказал:

— Ампулы нам больше не нужны.

Это был приговор. Вместе с последним словом Олесь вонзил кинжал наемнику в сердце. Лезвие вошло в тело по самую рукоять. Вытаскивать клинок Храбров не решился. Кровь бы сразу хлынула из раны. Обмякший труп Канна он прислонил к столу. Голова барона с раскрытыми от ужаса глазами лежала в тарелке, но поправлять ее разведчики не стали. Оглядев зал, земляне направились к выходу.

Между тем, брюнетка под яростные крики посетителей сняла последнюю деталь одежды и покинула площадку. Наемники двинулись к столику за вином, и уже через несколько секунд раздался чей-то удивленный и испуганный возглас. Следом оглушительно хлопнул выстрел. Тотчас смолкла музыка, в зале, освещая помещение, вспыхнули десятки мощных ламп. Подвыпившие тасконцы и аланцы не понимали, что происходит. Тем временем, двое нищих уже приблизились к двери. Стюарт протянул руку вперед, но створки раскрылись сами. В ресторан вошла группа высокопоставленных офицеров экспедиционного корпуса. Их было человек восемь, в том числе генерал Возан и его заместители. Без сомнения, они появились здесь не случайно.

Рядом с командующим шла молодая красивая женщина и двое штатских. Олесь невольно приподнял капюшон. На мгновение его глаза и глаза аланки встретились. От неожиданности русич вздрогнул и замер. Перед ним стояла Олис. Кроул еще больше похорошела за прошедшие годы. Трудно сказать, чем бы закончилась немая сцена, но шотландец дернул Храброва за рукав. Бродяги поспешно скрылись за дверью. Воины выскочили на улицу, где их нетерпеливо ждал Аято.

— Мерзавец мертв, — коротко проговорил Стюарт.

Японец аккуратно стукнул охранника по затылку и присоединился к друзьям. Отряд уходил на юго-запад. Довольно скоро разведчики услышали громкие крики и выстрелы. Вскоре забурлила вся улица. Полицейский патруль заметил странных нищих, и началась погоня. Откуда-то из переулка выскочили трое наемников. Рослые, сильные, крепкие солдаты. Ни Тино, ни Олесь, ни Пол их раньше никогда не видели. К счастью, впереди уже показался квартал тасконских переселенцев. Для беглецов это тоже самое, что для рыбы глубоководная река. Воины нырнули в высотный многоэтажный дом. Они выбрались из окна на противоположной стороне и исчезли в рядах палаток. Преследователи рассыпались в цепь, пытаясь прижать бродяг к океану. Все ближайшие посты предупреждались о совершенном в городе убийстве.

Возле одного из зданий разведчики неожиданно наткнулись на наемника. Здоровый парень лет двадцати пяти. Солдат долго бежал и сейчас с трудом переводил дух.

— Стоять! — грозно сказал землянин. — Вы попались, мерзкие уроды.

— Уйди, — настойчиво сказал Тино. — Мы не хотим никого больше убивать. Возмездие свершилось, и группа покидает Фолс.

— Ну, уж нет, — презрительно усмехнулся наемник. — Вас повесят за тяжкое преступление. И это будет самым мягким приговором. Я бы придумал казнь поинтереснее.

— Не сомневаюсь, — вставил шотландец. — Канн всегда подбирал в свой отряд редкостных ублюдков. Но есть одна проблема, мы тоже земляне. И у нас особые счеты с Оливером. Так что проваливай отсюда, пока цел.

— Заткнитесь, голодранцы, — не поверил воин. — Иначе, мне придется вас пристрелить.

Он поднял пистолет и, тем самым, совершил роковую ошибку. Самурай отреагировал мгновенно. Из рукава почти без взмаха вылетел кинжал и вонзился в горло бедняги. Наемник удивленно расширил глаза, а затем грузно рухнул на спину.

— Проклятие! — выругался Аято. — Еще один труп…

Не теряя времени, разведчики двинулись к побережью. Они обошли пост тасконцев полем и без осложнений добрались до леса. Южный маршрут оказался очень легким. Здесь мало застав и много бродяг. Исчезновение трех нищих из Лаурса вряд ли кого-нибудь заинтересует. Сделав приличный крюк по джунглям, группа с рассветом вышла к лагерю. Карс и Вацлав давно ждали друзей. Властелин крепко обнял землян и буквально поволок воинов к костру. На вертеле, источая приятный аромат, жарился большой кусок мяса.