Поисковый рейдер «Шустер-эпсилон-75»

Странно, но право первым ступить на почву незнакомой планеты выпало Сане Веселову, а вовсе не бригадиру или штурману. Сначала Саня удивился, но позже понял, в чем дело.

Отныне бригадир, штурман и мымры-научницы – хранители чрезвычайно важной информации. Сане, конечно, тоже многое известно, но в экипаже рейдера именно он на текущий момент является наименее ценным человеком. Дурень советник с Фалькау в этом смысле еще менее ценен, но положа руку на сердце: кто осмелится ожидать от него толковых действий в столь экстремальных условиях?

Поэтому бригадир мрачно отпер сейф, вынул тяжелый штатный лучевик и вручил Сане:

– Держи! Задача: пройтись по окрестностям, понять, насколько снаружи можно выжить; в идеале – подыскать место под первый лагерь и под склад, куда мы для начала спрячем жратву, вещи и ценное оборудование. Пещеру какую-нибудь или что-нибудь в этом роде. Времени тебе – три часа, если ничего не обнаружишь. Коли обнаружишь – решим по обстановке. Вопросы?

Саня взволнованно сглотнул и вопросительно покосился на лучевик.

– Здесь джунгли, кадет, – милостиво объяснил из своего кресла Шулейко. – Зверушки кусь-кусь! А ты нам очень даже дорог, хоть ты и обормот изрядный.

Саня нашел в его словах известный резон – относительно зверушек по крайней мере. Нос к носу столкнуться с каким-нибудь местным тигрисом без лучевика совсем не одно и то же, что столкнуться нос к носу с местным тигрисом, имея под рукой лучевик. И пусть неизвестно куда следует стрелять, в башку или грудину: в потоковом режиме Саня просто посечет зверя на куски. Относительно собственной ценности для старших коллег-поисковиков Саня терзался обоснованными сомнениями: какого тогда рожна форменным образом измывались над ним весь рейс? Кадет туда, кадет сюда… Чуть что – сразу кадет. А он уже сто лет не кадет! Ну, пусть не сто, пусть семь с половиной. Двенадцать рейдов за спиной! И разве важно, что большинство рейдов короткие, двух-трех-, максимум – четырехмесячные? Да и глубоких уже целых два, этот третий!

Но в глубине души Саня сознавал, что сердится только из поверхностного упрямства. Не будут же старики бригадир и помбриг самостоятельно драить переборки в мастерской, если баллон с коллоидом разгерметизировался и бубухнул? А моложе Сани все равно никого нету. Стало быть: «Кадет, сюда!»

– Не хлюпай, кадет! – Тимурыч по-отцовски потрепал его по плечу. – Удачи!

И Саня пошел. Надел рабочий комбез, специальные пустотные ботинки. Нахлобучил оперативный шлем для работы в атмосфере. Навесил датчики – не будь они столь крохотными, точно сразу же стал бы похож на новогоднюю елочку. Взял наперевес лучевик, глубоко вздохнул и направился к шлюзу.

Инъекции биоблокады и антиаллергенов все шестеро сделали сразу после посадки, хотя упрямец советник долго сопротивлялся и отпихивался.

– Ладно, дохни, если охота, – сдался наконец и.о. врача Плужник. – Но учти: я за тебя не в ответе. Ни как врач, ни как капитан.

Отчего-то латынь на Паулисту подействовала, и тот сдался. Плужник тут же прижал к его предплечью пистолет-инъектор и нажал на спуск.

Когда створки шлюза разошлись, Саня первым делом глубоко вдохнул в легкие воздух нового для себя мира. Новый мир терпко пах цветами, мокрой листвой, гниющими водорослями – пах необузданной первобытной жизнью, чистой, не загаженной отходами производства, выхлопом механизмов и прочим гибельным последом техноцивилизации.

Табаска источала приятные, хотя и резковатые после нескольких месяцев пребывания в – стерильной корабельной атмосфере запахи.

– Привет, – поздоровался с планетой Саня и выбрался на обшивку. – Надеюсь, ты не кусаешься.

Вокруг рейдера плескалась местная река; там и сям из воды торчали чудные деревья на многочисленных ножках-корнях. В кронах кто-то беспрестанно щебетал, щелкал, свистел, шипел и улюлюкал. Если посадка корабля и испугала обитателей джунглей, то ненадолго. Да и прошло уже около часа, не меньше.

Корпус рейдера успел остыть – не сам по себе, конечно. При посредстве пронизывающих обшивку фризеров.

Вода была совсем прозрачная, явственно виделось покрытое водорослями дно. Там кто-то деловито копошился и ползал. Не иначе, обитатели мелководья спешили попробовать свалившуюся с неба штуковину на вкус: а ну как она съедобна? А ну как еще и вкусна?

Увы, придется вам обломиться, обитатели мелководья!

Саня знал, что глубина здесь не больше полуметра, поэтому вразвалочку прошел к носовому обтекателю, где было пониже, и смело прыгнул в воду.

Слой воды оказался действительно не ахти каким толстым. Зато слой ила под нею… Саня увяз почти по колени, а вода покрыла его чуть выше пояса. Впрочем, ботинки и комбинезон внутрь не позволили просочиться ни капле, и, с чавканием выдергивая ноги из трясинообразной массы, Саня трудолюбиво побрел к близкому берегу. Вскоре слой ила сделался потоньше, идти стало совсем легко, а в ботинок вцепилась какая-то местная тварь, да так сильно, что Сане даже стало больно. Он охнул и приподнял ногу из воды. Тварь сильно смахивала на здоровенного краба и тщилась вскрыть пустотный ботинок сразу двумя клешнями. Саня обиженно треснул ее лучевиком по бурому панцирю:

– Пшла, зараза!

– Что там у тебя? – немедленно донеслось из наушника. Волнуются отцы…

– Да не успел на берег выйти, а меня уже кусь-кусь, – пожаловался Саня. – Какой-то местный краб. Больно, блин!

От удара краб отвалился, хотя и не сразу. Кажется, больше всего ему не понравилось то, что его вынули из воды. В поднятой Саней мути мелькнул силуэт какой-то крупной рыбины или рептилии, и искатель счел за благо побыстрее достичь суши. Не хватало еще местного аллигатора накормить собой, любимым!

До суши его больше никто не осмелился цапнуть, и Саня посчитал это добрым знаком.

– Все, я на берегу! – доложил он. – Будет что интересное – тут же сообщу.

– Удачи. Смотри не зевай, – ответил Тимурыч.

– Не буду, – пообещал Веселов.

Ему нечасто приходилось бывать на природе. Даже на кислородных мирах Саня, как и подавляющее число людей, обретался в городах; иногда – наземных, иногда – подземных. Порою это были громадные мегаполисы, порою – сеть небольших поселков, где коттеджи самое большее двухэтажные. Но всегда Саня твердо знал: совсем рядом проходит шоссе, кругом – тысячи людей, а во-он там расположена стоянка флаеров, где можно арендовать машину и за полчаса домчать до ближайшего космодрома. Одним словом, большинство людей доминанты Земли привыкли к подстриженным деревьям и газонам, а отнюдь не к лесам, где полно бурелома, кишмя кишат дикие звери и нога человека здесь в последний раз ступала никогда.

Сейчас Саня Веселое, искатель, оказался именно в таком месте.

Впрочем, искатели сплошь и рядом рыщут по неосвоенным планетам – просто Саня с его двенадцатью рейдами пока ничего, кроме пустотного поиска, не хлебнул. Но зато много раз отрабатывал тренировочные высадки на планеты, поэтому к происходящему был вполне готов.

Река, вернее всего – еще безымянная, в месте «посадки» «Шустера» плавно изгибалась, образуя обширный залив, изобилующий отмелями. На одной из них рейдер и застрял, приводнившись. К заливу примыкала заболоченная низменность, постепенно переходящая в зеленые-презеленые луга, а дальше начинался лес. Лес то ли уступал позиции лугу, то ли, наоборот, отвоевывал – там и сям возвышались небольшие рощицы, так что четкой границы «лес – луг» вообще не существовало. Местность от реки плавно шла в гору, постепенно переходя в довольно хорошо видимое вдалеке нагорье. Но до него было очень далеко, судя по дымке.

Хмыкнув, Саня выбрался из болотца на настоящую сушу, где луж уже не встречалось совершенно и земля под ногами стала твердью, а не хлябью.

Зверья вокруг и впрямь было много: на опушке паслось стадо оленей. Местных, понятно, аналогов; природа кислородных миров удивительно схожа. Мышиная мелочь сновала в траве, затихая при приближении Сани. Кружила над лугом хищная птица. Кружила-кружила, а потом камнем пала к траве. Поднялась она пару секунд спустя, сжимая в когтях добычу, и, тяжело махая крыльями, потянула к лесу. Протрубила какая-то невидимая зверюга; из чащи ей ответила другая.

Если рассуждать трезво, на открытом лугу укрытие искать было бесполезно. Ну какое, к чертям, укрытие на лугу? Да и на пещеру в здешнем ландшафте рассчитывать скорее всего не приходилось. Поэтому Саня решил углубиться в лес. Заблудиться он не боялся: во-первых, на рейдере в любой момент могут запустить маячок, а во-вторых, зря, что ли, столько датчиков на комбинезон навешено? В любой момент Саня мог вызвать в видеокуб перед собой хоть объемную модель окружающей местности, хоть плоскую топографическую карту с красной точкой в центре (собственно Саней) и синей точкой внизу («Шустером» на речном мелководье).

Логика подсказывала: для начала нужно поискать звериную тропу к водопою. Река все-таки. Впрочем, во влажных дождевых джунглях река для водопоя может и не слишком требоваться. Но джунгли не выглядели особенно влажными. Во всяком случае, в двух рощицах под деревьями было сухо. Только валежник да палая листва, никаких луж.

Тропы Саня так и не отыскал и решил углубляться в чащу наудачу. Довольно долго он бесплодно бродил в джунглях: продирался сквозь заросли, вяз в подлеске. И ничего путного ровным счетом не обнаружил, только время потерял. А уже когда стоило подумать и о возвращении, Саня ныбрел к…

Он не смог подобрать подходящего слова. На склоне небольшого холма, прямо между стволов располагалось ОНО.

Больше всего ОНО походило на вход в расположенное под холмом жилье. Аккуратное крылечко, дверь, двускатная крыша над всем этим. Только размером чуть выше, чем по колено. Резиденция лесных гномиков.

Саня потрогал крышу рукой – вроде пластик. Присмотрелся, отыскал с краешку клеймо: «Ofelia Builderer Ltd» и фирменный знак – стилизованный домик.

Стало немного спокойнее: все-таки свое, родное, человеческое. Но почему такое крохотное?

Присмотрелся к двери: та запиралась на вполне заурядный электронный замок, каких на любой планете полно и на любом космическом корабле полно.

«Вот дьявол! – подумал Саня изумленно. – Дикий край, непуганое зверье, а я за каких-то паршивых полтора часа натыкаюсь на нечто рукотворное! Или не так уж и дик здешний край?»

Он подумал, вызвал рейдер и рассказал о находке бригадиру. Тот недолго раздумывал.

– Вскрывай! – велел Тимурыч. – Если там удобное место для временного укрытия, с хозяевами-людьми мы быстрее договоримся, чем с чужими, которые на нас охотятся.

И Саня взялся за лучевик. Возиться с замком не было времени.

Тончайший красноватый луч прошил пластиковую дверь насквозь. Саня аккуратно повел лучом, очерчивая замок, пока не замкнул кольцо. Потом саданул ногой – вырезанный блинчик вместе с замком упал вовнутрь.

– Добро пожаловать, – буркнул Саня вполголоса и нерешительно взялся за ручку.

Увы, это оказалось никакое не жилье, а крохотный слепой бункер объемом в кубический метр примерно. Вдоль боковых и дальней стен тянулись неширокие стеллажи, сплошь заставленные рюкзаками. И под стеллажами тоже стояли рюкзаки.

Примерно пяток минут Саня шарил по рюкзакам, одновременно комментируя результаты поисков коллегам на рейдере. Нашлись: провизия, оружие, боеприпасы, походное снаряжение, радиостанция. Великолепнейший комплект для выживания в условиях полной дикости. Почти все было произведено на мирах доминанты Земли.

– Вот те на, – удивился бригадир. – Слушай, Вася, запроси-ка данные по этой планетке. Чего тут найдется неподалеку из поселений?

К счастью, данные нашлись в бортовом архиве – подключаться по мгновенке к глобальной сети было опасно: их быстро запеленговали бы охотники.

– Все понятно, Саня, – с некоторым облегчением сообщил помбриг спустя буквально минуту. – В этой части материка единственное населенное место – это турбаза «Экзотик-тура». Она километрах в ста на восток-юго-восток. Ты наткнулся на их резервный склад.

– И чего теперь делать? – на всякий случай справился Саня, а сам подумал: «Ошибся я; насчет реки. Никакая она не безымянная».

– Такими подарками не разбрасываются – сухо сказал Тимурыч. – Неизвестно, сколько нам придется прятаться в джунглях. А рейдер все равно вскоре предстоит бросить, его отыщут сразу же. Так что… забирай все.

– Все? – изумился Саня. – Да тут больше тонны весу!

– Там наверняка больше двух тонн, – хладнокровно парировал бригадир. – Да только каждый, рюкзачок снабжен гравикомпенсатором. Проверька!

Саня проверил.

– Правда! Идею я понял, Тимурыч. И куда все это волочь? К рейдеру?

Некоторое время Шулейко и Плужник совещались: до Сани долетали только приглушенные голоса.

– Нет, – наконец отозвался бригадир. – Иди дальше, ищи место. Найдешь – выходи на связь. Ночевки на природе не боишься?

– А чего ее бояться? – Саня передернул: плечами. – Лишь бы чужие не объявились… Справлюсь..

– Молодец! – похвалил Плужния. – И поосторожнее там, понял?

– Понял, – вздохнул. Саня, тщась представить себе искомое место. Как оно хоть должно выглядеть? Не пещера – нет тут никаких пещер, не горы ведь. Может, какая-нибудь яма или, скажем, сторожка того же «Экзотик-тура»? Хотя нет, сторожку настырные охотники на искателей преверят в первую очередь. Думай, Саня, думай…

Он думал, параллельно выволакивая рюкзаки из склада. Потом какое-то время связывал их друг с другом длинным рябеньким шнуром, продевая его в неизвестно для чего предназначенную петлю и фиксируя простеньким узлом, известным по учебникам как «lasca», а кадетами и искателями именуемым «восьмеркой». Дольше всего возился с компенсаторами: все были нестандартной системы и вдобавок с маркировкой на незнакомом Сане языке, кажется, на новодатче, а пиктограммы вообще отсутствовали, поэтому Сане даже пришлось немного полетать – хорошо, что гирлянда из рюкзаков быстро уравновесила антиполе, а Саня, зависнув на высоте метров шести, пару минут лихорадочно манипулировав управлением компенсатора. Потом разобрался и благополучно спустился.

В итоге он сумел уравновесить все рюкзаки, зачем-то затворил дверь во взломанный склад, привязал все той же «восьмеркой» свободный конец шнура к поясному карабину и двинулся туда, где деревья росли не особенно густо. Поклажа, донельзя похожая на вереницу воздушных шариков, послушно тянулась за ним.

За час он дважды выходил к полянам; вторая оказалась особенно обширной. Потом набрел на дивной красоты лесное озерцо, вспугнув целое сонмище не то уток, не то куликов. Однажды нос к носу столкнулся с выводком чистейшей воды свинтусов под предводительством мамаши габаритов породистой селентинской рекордсменки, только щетинистой и клыкастой. Утробно хрюкая, свинтусы свернул в сторону и растворились в подлеске, причем не особо при этом торопились. Людей местное зверье не боялось, а значит – не знало.

До вечера Саня отмахал километров двадцать пять. Довольно быстро он научился выбирать траекторию движения таким образом, чтобы длинный хвост не застревал в кустах, не слишком задевал за стволы и вообще чтоб не мешал идти. Как назло, ничего даже отдаленно похожего на сносное убежище ему не попадалось. Лес и лес…

А незадолго до сумерек он вышел к оврагу.

Сначала никаких надежд не возникло – подумаешь, овраг! Продолговатая трещина в теле Табаски, сбегающая к все той же, наверное, все-таки не безымянной реке. Или другой реке. Не важно, с именем или без оного.

Впрочем, реки, расположенные недалеко от турбазы, наверняка давно поименованы служащими «Экзотик-тура».

Разумные существа обожают давать названия рекам, горам, озерам и островам. Если натыкались прежде на этот овраг – то и овраг сто процентов как-нибудь нарекли. Осталось лишь убедиться, натыкались или не натыкались. И Саня, пришвартовав гирлянду рюкзаков к деревцу на самом краю, прыгнул на крутой склон. Не устоял на ногах, съехал юзом, потом пару раз перекувырнулся и с размаху влетел в заросли зловредно-колючего кустарника вроде земной ежевики или селентинского примаста. Оцарапал руку и щеку, ругнулся сквозь зубы; потом спохватился, но связь с рейдером не была активирована. И то хлеб, не хватало еще, чтобы бригадир со штурманом его матюки из эфира вылавливали.

В процессе войны с негостеприимными кустами Саня спустился почти на самое дно оврага.

Если склоны были сплошь земляными, рыхловатыми и рыжими, то дно, к удивлению Сани, оказалось каменным. Неведомые силы отшлифовали камень до неправдоподобной гладкости, и теперь он был лишь слабо припорошен постепенно осыпающейся со склонов землей. Впрочем, подумал Саня, почему неведомой силой? Наверняка камень отшлифовали регулярные водяные потоки. По оврагу со всех окрестных джунглей стекала в реку лишняя вода. После ливней, например, потому что о таянии снегов в здешней теплыни как-то не думалось.

Продираясь сквозь кусты, Саня наступил на что-то продолговатое и твердое. Сначала он решил, что это камень. А когда глянул, на какое-то мгновение оцепенел.

Обойма. Использованная обойма от плазменника – от винтовки или тяжелого двуручного маузера.

– Так-так, – буркнул Саня себе под нос. – Безлюдные, значит, места…

Он прошел дальше, туда, где овраг стал совсем узким, а стены готовы были сомкнуться. Увиденное на этот раз ничуть не удивило искателя.

Овраг упирался в каменный уступ, высотой примерно с человека; на уровне головы вперед выдавался каменный же козырек, от которого вверх убегала все уменьшающаяся ложбинка. А под козырьком, полускрытый густым кустарником, уводил вниз темный, дышащий холодом ход.

– Ужас какой-то, – пробормотал Саня. – Мною что, судьба движет? Меньше чем за день я отыскиваю склад с провизией и, наверное, единственную пещеру в здешних джунглях! Или не единственную?

Впрочем, еще не факт, что пещеру удастся приспособить под убежище. И что это вообще пещера, а не просто небольшое углубление.

Переключив лучевик в режим фонарика, Саня повозился с фокусировкой луча, отодвинул с дороги колючие ветви и решительно полез во тьму и сырость пещеры.

Возможно, он удивился бы, если бы узнал, что практически след в след повторил путь Скотча и Валти сразу, после открытия на этом континенте базы «Экзотик-тура». Точно так же они двигались от Мангрового залива – мимо приметного холмика, где впоследствии устроили склад, мимо полян, мимо озерца с утками-куликами, прямо к этому оврагу. Скорее всего такой маршрут диктовался местными условиями. А проще говоря: он был наиболее удобен в смысле проходимости.

Спустя четверть локального часа после того, как Саня сунулся в пещеру, он вызвал рейдер.

– Тимурыч!

– Да, Саня?

– Я нашел убежище. И устраивать тут ничего не придется: все устроено до нас.

– Отлично! – Бригадир встрепенулся. Он совершенно не рассчитывал на такую удачу, на такое скорое решение первейшей проблемы. – Кодируй координаты.

Саня привычно упаковал запароленный секретный файл и бросил в эфир. Даже умники галакты возились бы с его расшифровкой довольно долго. А отследить передатчик такой малой мощности удалось бы лишь с расстояния не большего, чем разделяло сейчас рейдер и пещеру. Можно было смело считать, что преследователей на обозначенной площади пока нет.

– Принято, – подтвердил Шулейко повеселевшим голосом. – Все, ложись на дно и жди нас. Скоро будем.

На рейдере тоже не теряли время зря. Все необходимые припасы и вещи были уже упакованы и погружены на единственный штатный вездеходик. Увы, но «Шустер» предстояло бросить. Как капитан, Тахир Плужник позаботился о том, чтобы посторонний глаз не отыскал на борту даже намека на ценную информацию о находке, и отдал приказ покинуть корабль.

Искателям оставалось уповать лишь на то, что после стычки флота Фалькау и галактов на кораблях азанни, кем бы галакты ни оказались, информация просочится на Землю. И что Земля всей мощью доминанты включится в гонку за бесценную информацию, обладателем которой невольно стал экипаж «Шустера-эпсилон» семьдесят пятого. Ведь на Поисковую Базу по инструкции рапортовали только о факте находки, но не о ее координатах.

Они довольно быстро добрались до нужного оврага, но перетаскивать вещи в полной темноте не захотели, а освещать подходы к своему будущему убежищу не решились. Ночь скоротали в кабине.

Едва рассвело, вездеход был разгружен и спрятан в том же овраге, чуть ниже по склону. Очень кстати пришлись густые колючие кусты. Пещера и впрямь кем-то уже использовалась как стоянка: нашлись и аккуратный очаг недалеко от входа, и кучи лапника на местах, где некогда ставили палатки, и разметка под сами палатки, и тропка вглубь, к сочившемуся по камням ручейку, и пластмассовая канистра с отпиленной горловиной здесь же.

И мощная рация с каналом мгновенной связи.

В общем, к началу техноблокады искатели успели забиться в нору и затаиться:

Шат-тсуры обнаружили покинутый рейдер этим же днем, ближе к вечеру.