Глава 5

Всю ночь меня терзали кошмары. Я бродил по ледяным пещерам, стены которых все сильнее и сильнее сжимались, норовя удушить и заморозить меня… Проснулся я от холода. Вокруг было темно, и я некоторое время лежал, собираясь с мыслями. Осторожно привстав, так чтобы не разбудить девушек, я взглянул на светящийся циферблат наручных часов… Был день, точнее, час дня по местному времени. Получается, мы проспали больше пятнадцати часов. Тихонько встав, я начал разминать затекшие мышцы, а под конец проделал несколько гимнастических упражнений, завершившихся кувырком в воздухе. В темноте я не рассчитал положения спящих девушек и приземлился прямо на них. Эвелин вскрикнула, а Дина спросонья провела на мне какой-то замысловатый прием. Какой, я не смог точно сказать, поскольку был занят тем, что пытался вдохнуть хоть глоток воздуха. Разобравшись, что это я, а не кошмарный монстр, собравшийся ею пообедать, она разжала свои объятия и позволила мне выскользнуть из них. Усевшись и расстегнув воротник, я просипел, потирая шею:

— Уф-ф! Ты меня едва не задушила… Где, интересно, тебя так натренировали? Заранее приношу извинения за такой способ побудки… Я разминался и не рассчитал дистанцию… Уф-ф… Ну и хватка… В любом случае нам пора. Спали мы более чем достаточно…

Дина тихо фыркнула, и я услышал, как она поднялась на ноги. Дикая пантера, вот кто она… Повращав шеей и убедившись, что она цела, я тоже встал и включил фонарик. Эвелин заслонилась от света, а Дина только прищурилась. Взобравшись по лесенке, я с усилием сдвинул плиту и выбрался в техническую полость. Только здесь я сумел оценить, насколько душным и спертым был внизу воздух. Как я еще вообще проснулся? В следующий раз надо думать и о вентиляции, а то точно задохнемся. Меня снизу окликнула Эвелин:

— Мы идем в жилой купол, не так ли?

За меня ответила Дина:

— А больше и некуда.

Умолкнув, Дина быстро вскарабкалась по лестнице и выбралась из контрольного поста, а я помог подняться Эвелин. Она пыталась делать вид, что все в порядке, но излишне бледный вид и капельки пота на лбу выдавали ее. Ранение не прошло бесследно…

Выбрав нужный тоннель, мы зашагали по нему. Несколько минут быстрой ходьбы, и мы добрались до колодца со скобами, которым заканчивался тоннель. Посветив вверх, я обнаружил, что люк открыт. Не отсюда ли пришли те, кто взломал замок на реакторной камере? Осторожно поднявшись по ржавым скобам, я осветил небольшую площадку. Сюда выходила закрытая дверь, и у стены поднималась вверх узкая лестница. Центр управления колонией должен размещаться на втором этаже вместе с прочими административными помещениями. Окончательно выбравшись из служебного тоннеля, я помог девушкам, и мы вместе поднялись наверх. Второй этаж носил следы беспорядочного обыска или просто погрома. В главном коридоре, по которому мы шли, все двери были распахнуты, а некоторые даже сорваны с направляющих. В комнатах пол устилали кипы бумаг Из медицинского отсека было вынесено все, что можно было унести, а громоздкое оборудование вроде автоклавов и диагностической машины приведено в негодность какими-то невероятно сильными ударами. Дверь в центр управления колонией тоже лежала на полу, и я приготовился к худшему… Первое, что я увидел, это высоченная баррикада сразу же за входом, почти упирающаяся в потолок и собранная из различных кусков железа, столов, стульев, прутьев, иных предметов обихода колонии… Лишь у самого верха оставался небольшой лаз. Я сказал Эвелин:

— Тебе совсем не обязательно лезть туда… Будет лучше, если ты подождешь нас с Диной здесь…

Она решительно прервала меня:

— Я с вами. Если вы что-то найдете там, я обязана быть рядом… А не выслушивать потом рассказы об этом.

Я возразил:

— Но если это будет таким уж важным, мы обязательно постараемся прихватить это с собой!

Она твердо сказала:

— Нет! Я с вами!

Я только развел руками… Закрепив с помощью эластичной ленты фонарик на лбу, я полез вверх. Против моих опасений баррикада была сделана на совесть и не разъезжалась под ногами. Протиснувшись через лаз, я посветил вокруг… и чуть не выронил фонарик. Воздух был мертвенно неподвижен, но мои волосы слегка зашевелились. Просторное и хорошо укрепленное помещение центра управления превратилось в склеп. Тут и там лежали мумифицированные останки… Всего я насчитал их двенадцать штук. И почти у всех было огнестрельное оружие. На полу были свалены старые тряпки, и рядом с ними луч фонаря выхватил два переносных обогревателя… В стены были вмонтированы темные и запыленные пульты контроля жизнедеятельности колонии. Кроме того, около дальней стены стояло пять огромных бочек, скорее всего для питьевой воды. А рядом с ними возвышалась гора ящиков из-под походных пищевых рационов. В углу стояло оборудование из медицинского отсека…

Из-за чего погибли все эти люди, было не совсем понятно… Смерть застала их всех практически одновременно. Два ближайших ко мне скелета, лежащие у основания баррикады, принадлежали скорее всего часовым. Они так и умерли, сжимая в руках винтовки. Остальные тела лежали тут и там без всякой системы…

Дина нетерпеливо окликнула меня сзади:

— Ну что там7 Мне ничего не видно, лезь дальше!

Я молча повиновался и, спустившись с баррикады, предоставил теперь Дине застыть на ее верху. Она сдавленно вскрикнула:

— Ох-х-х… Бедняги… Кай, не трогай их руками! Вдруг это вирус?

Я отшатнулся от тела, которое как раз хотел осмотреть на предмет пулевых ранений, и нервно бросил:

— Дин, тогда ты осмотри их… Не стало ли причиной смерти огнестрельное оружие.

Она кивнула головой и полезла вниз, а я положил фонарик в центр комнаты и подошел к бочкам. Судя по звуку, все они, кроме крайней, были полными. Скорее всего в них действительно находилась вода. Обернувшись, я увидел, что Эвелин не спустилась вниз, а так и осталась в лазу. Я встревоженно крикнул ей:

— Э-эй! Эви! С тобой все в порядке?

Она покачала головой:

— Нет… Я лучше подожду вас с той стороны…

И она исчезла в темноте. Я услышал возглас Дины:

— Кай, иди сюда! Тут что-то есть!

Я подошел к ней. Девушка разглядывала останки, которые в отличие от прочих сидели на придвинутом к пультам стуле. На первый взгляд ничего особенного… Я поинтересовался:

— Что такого необычного с этим бедолагой?

Она указала пальцем куда-то вниз:

— Не с ним… Взгляни туда!

Проследив за ее пальцем, я присел и заглянул под стол. На истлевшем солдатском сапоге трупа покоилась толстая книга. Мне был виден только ее бок, но цвет страниц пробудил какую-то давнюю ассоциацию… Серо-стальные листы… Точно! Я же видел их в музее! Задолго до моего рождения, еще до создания высоконадежных кристаллов памяти, существовала традиция вести бортовые журналы именно на такой металлизированной бумаге. Она не горела, обладала высокой стойкостью к различным химическим веществам и практически не была подвергнута обветшанию от времени.

Очень осторожно, стараясь не задеть рукой кости, я достал книгу и стер рукавом пыль с обложки… Это был бортовой журнал исследовательского космического корабля «Мечтатель», регистрационный номер ДЭР-0004-И. Я покосился на Дину, но она лишь покачала головой. Это название ей тоже ни о чем не говорило. Я открыл тяжелый переплет. На первой странице располагались акты технической приемки звездной верфи… Рядом с размашистой росписью и печатью стояла дата. Мне стало не по себе. В изумлении я смотрел на нее и все никак не мог отвести глаз… 12 сентября 143 года! Почти пять веков назад! Это было еще даже до открытия системы Новая Земля. Переворачивая страницу за страницей, я все глубже погружался в эту давнюю трагедию. Отчеты государственных испытательных комиссий… Распоряжения о модернизациях… 144 год… Первый экипаж, испытательные полеты внутри Солнечной системы… 145 год… Капитальная переделка на первой звездной верфи. Добавлено некоторое тяжелое оборудование в машинное отделение, причем работы велись в обстановке строжайшей секретности: все записи о модернизациях зашифрованы. В состав экипажа введена большая группа ученых, которые, собственно, и должны были работать с этим оборудованием… Полеты внутри Солнечной системы, в основном на ее периферии. Различные научные эксперименты с новым оборудованием… (Из записей становилось ясно, что это какой-то прообраз современных комбинированных телепортационно-пространственных двигательных установок.) 146 и 147 годы… Частичная смена экипажа… Экспериментальные полеты и последующие модернизации оборудования на первой верфи… Осень 147 года… В состав экипажа включены люди совершенно различных профессий — от ботаника до священника, а на борт загружено различное колонизационное оборудование. Сразу после этого корабль взял курс за пределы Солнечной системы. Получен приказ соблюдать радиомолчание… По достижении «требуемого» удаления начат эксперимент по мгновенному перелету из одной звездной системы в другую… Переброска прошла успешно, производятся необходимые научные и медицинские исследования… Подготовка к «прыжку» назад… Во время обратной телепортации с экспериментальным двигателем происходит авария и «Мечтатель» оказывается выброшенным в неизвестную звездную систему, причем в опасной близости от планеты с атмосферой… Большие потери в экипаже, корабль практически неуправляем и принято решение эвакуироваться на ближайшую подходящую планету. (Это как раз и была Гея, правда, они ее назвали Скорбящей…) Не имея никаких данных о флоре и фауне (из-за повреждения соответствующей аппаратуры), посадку спасательных модулей решают произвести в горном районе. Остатки корабля, по расчетам, упали в океан и затонули… Первые месяцы происходит развертывание полностью самодостаточной колонии и налаживание ее жизни… Весна 148 года… В лаборатории колонии начаты попытки создать аналог телепортатора, чтобы можно было вернуться на Землю. Эта работа требует очень больших ресурсов и ведется наполовину вслепую, так как часть ученых погибла при аварии на «Мечтателе»… Зима 150 года… Колонистов преследуют постоянные неудачи. Создать работающий телепортатор никак не удается, и часть людей, разочаровавшись, решает обосноваться в более плодородной части планеты. Им выдана техника и снаряжение для этого… Весна 151 года… В отделившейся сельскохозяйственной части колонии вспыхнула эпидемия неизвестного вируса. Антибиотик найден слишком поздно, и часть людей гибнет. Более того, погибла большая часть посевов, так как некому было ухаживать за ними. Семенной фонд практически утрачен, но люди за счет продовольственной помощи основной колонии более или менее держатся и решают на следующий год повторить все сначала… Зима 151 года… При попытке совершить телепортацию в лаборатории происходит катастрофа. Вместо того чтобы переместить предмет из одного помещения в другое, произошел огромный выброс энергии, причем не в помещении лаборатории, а в куполе с системами жизнеобеспечения колонии. Взрывом купол уничтожается без малейшей надежды на его восстановление. Колония оказывается в критическом состоянии, так как неприкосновенных запасов пищи, даже при самой жесткой экономии, хватит всего на пару месяцев. На экстренном совещании руководства колонии принимается решение прекратить поддерживать «аграриев». Работы по созданию телепортатора не замедлять, но учесть происшедшее и принять необходимые меры предосторожности. Через месяц в сельскохозяйственной колонии наступает голод и все остатки семенного фонда просто подъедаются. Основная колония предлагает всем, кто хочет жить, вернуться к ним и по-прежнему отказывается делиться остатками продовольствия… Спустя две недели происходит восстание сельскохозяйственной колонии против основной. Мотивировка: все силы надо бросить на их поддержку, так как на телепортации можно ставить крест, а весной основная колония все равно вымрет без еды, которую они могли бы вырастить… Начинаются ночные нападения, в основном нацеленные на технический купол с запасами продовольствия… Все содержимое складов срочно переброшено в жилой купол, отменяется ночное патрулирование территории. Жизнь теперь сосредоточивается только в жилом и лабораторном куполах… В одну из ночей диверсионный отряд «аграриев» выключает реактор и выставляет около него свою охрану… Население колонии делит оставшиеся продукты пополам, между лабораторным и жилым куполами. В жилом куполе запасы пищи перетаскиваются в командный центр, и здесь же возводится баррикада. На ночь все население колонии теперь перебирается сюда. В лабораторном куполе также возведены баррикады, и кроме того, все входы и выходы охраняются стационарным автоматическим оружием. Здесь и днем, и ночью не прекращаются лихорадочные попытки сконструировать работающий телепортатор… Сельскохозяйственники открыто перемещаются по территории колонии, оккупировав технический купол… Через несколько дней, вечером, во время проведения очередного эксперимента в лабораторном куполе связь с ним внезапно обрывается… Посланные туда добровольцы не вернулись… Около полуночи пропало электричество во всей колонии… В командном центре проводят срочное совещание, в итоге которого решают послать еще одну группу. На этот раз к реактору… Спустя несколько минут после их ухода с нижнего — технического — этажа доносятся жуткие вопли и лихорадочная пальба… Завязывается бурная дискуссия с основным вопросом «Что делать?». Решено удвоить охрану на подступах к баррикаде…

На этом месте записи в бортовом журнале обрывались. Что-то произошло здесь практически в этот же момент. Судя по отметке времени, было около часа ночи… Рядом с баррикадой находилось лишь два трупа, а это означало, что они так и не успели усилить охрану… Я в раздумье закрыл журнал и медленно поинтересовался:

— На телах есть признаки того, что их пристрелили?

Дина тихо ответила:

— Нет. И газами их тоже не душили… Смерть была мгновенной, и для всех произошла в одно и то же время…

Она вздрогнула и придвинулась ближе ко мне:

— Кай, я видела много смертей… Но эта… Это не наше… Я имею в виду…

Мысленно подводя итог увиденному и прочитанному, я поежился. Дина попала в точку. У меня по коже пробежали мурашки. Я огляделся по сторонам и закончил за нее:

— Да, не земное… Не человеческое. Они играли с телепортацией и доигрались…

Дурное предчувствие внезапно нахлынуло на меня. Я громко крикнул:

— Эвелин!

Тишина… Но нет, она ответила:

— Что?

Чуть успокоившись, я прокричал:

— Мы лезем к тебе… И будь очень внимательна. Тут что-то не так.

До нас глухо долетел ответ:

— Как я могу быть внимательной? Тут ничего без фонарика не видно!

Как ни странно, я еще больше успокоился:

— Ладно! Мы к тебе лезем…

Я кивнул Дине, и она полезла первой, а я, подобрав фонарик, следом. Перебираясь через лаз, я принял решение. Искать что-то здесь, в комплексе колонии, было почти бессмысленно. Хотя низкие температуры и создали оптимальные условия для консервации механизмов и оборудования, время не пощадило источников энергии. Даже термоядерный реактор был мертв, что уж тут говорить о простых сверхъемких батареях… А без них наземные машины не сдвинешь с места. Выбраться из этой горной долины можно было только по воздуху. Но даже если у колонии были самолеты (а их я в ангаре технического купола не заметил), то они находились на посадочной площадке под трехметровым слоем снега. Что с ними могла сделать непогода, я даже боялся себе представить. Поэтому внутри колонии нам делать было, пожалуй, нечего. Кроме того, существовала вполне реальная опасность, что во время своих поисков мы можем столкнуться с тем, что убило колонистов. Чем бы это ни было, я сомневался, что бластер окажется серьезной угрозой ему.

Основной нашей проблемой на данный момент было отсутствие еды. Концентраты в ящиках имели невероятно просроченный срок годности, да и вода после почти четырехсотлетнего пребывания в бочках вызывала определенные сомнения. Колония превратилась в одну гигантскую братскую могилу, и нам, живым, здесь было делать нечего… Мне напрашивался весьма неутешительный вывод… Чувствуя на себе взгляды девушек, я заговорил:

— Я хочу спросить у вас обеих совета, что нам дальше делать. Я обдумал ситуацию и считаю, что искать что-либо здесь бессмысленно и даже опасно. Нам надо не разгадывать тайну гибели колонии, а позаботиться о живых, о тех, кто сейчас ведет войну там, снаружи…

Дина внезапно прервала меня:

— Вот только не надо высокопарных речей. Я их уже вдоволь наслушалась. Ты хочешь знать наше мнение? А зачем? Ты командир, тебе и решать… А судя по твоим словам, ты уже для себя все решил и теперь лишь пытаешься внушить нам свою точку зрения… Ну скажи, что я не права… Молчишь? Значит, так оно и есть. Я считаю, что ты можешь принимать правильные решения и тебе пока чертовски везет! Как доказательство: моя бывшая группа, оснащенная и подготовленная заведомо лучше твоей, была практически полностью уничтожена. А твоя почти никого не потеряла… И более того, если бы не ты, меня уже не было бы в живых… Не пытайся возражать, ты спас мне жизнь, и я этого никогда не забуду. Ты дождался нас. Когда я сбегала с лестницы, там, в Министерстве космоса, я не поверила своим глазам, увидев, что дверь в тоннель не закрыта и ты ждешь нас… Все последующие события только показали: если ты принимаешь решения, они почти всегда оказываются самыми лучшими… И что бы ты ни решил сейчас, я пойду за тобой!

Она замолчала, скрестив руки на груди и не отводя от меня взгляда. Что ею двигало? Чувство самосохранения или нечто другое? Я медленно ответил:

— Спасибо за доверие, но единственное, что нам остается, это включить аварийный радиопередатчик… Из долины нам на одних ногах не выбраться, а весь транспорт тут мертв. Я осознаю возможные последствия этого шага. Послав сигнал от входа в технический купол, мы немедленно укроемся внутри. Если к нам прилетит боевая ракета, там мы будем в большей безопасности, чем снаружи. А если это будут опять десантники, мы можем поиграть с ними в прятки и, быть может, опять угнать их космолет… Вот мой план. Возражения? Нет возражений? Ну раз вы обе так мне доверяете… Не будем стоять на месте и мерзнуть.

Я зашагал первым, а они, чуть помедлив, за мной. Обратно в технический купол мы пробирались через уже знакомый служебный тоннель. Поднявшись по лестнице в ангар, я внезапно замер. До моих ушей донеслось слабое эхо… Вот оно опять… Это была человеческая речь! Кто-то что-то говорил, и его голос доносился из-за приоткрытой двери в коридор, выходящий к шлюзу. Кто-то из девушек предупреждающе схватил меня за локоть. Выключив фонарик и изготовив бластер, я на цыпочках подкрался к тонкой полоске света, падающей из-за двери. Встав сбоку, очень медленно, стараясь не скрипеть, я приоткрыл ее и заглянул внутрь. Какой-то парнишка в форме космодесантника с винтовкой в одной руке и фонариком в другой как раз заглядывал в комнатку охраны… На его рукаве в рассеянном свете я разглядел четыре звезды с молнией. Эмблема Федерации! Более не таясь, я распахнул дверь и шагнул в коридор. Кто-то из девушек сзади чихнул, и эхо загрохотало по ангару. Парень резко дернулся в сторону, оборачиваясь на звук и нервно поднимая винтовку… Мелькнула запоздалая мысль: как бы он нас не пристрелил с перепугу! У бедняги при нашем виде глаза выскочили на лоб. Он попытался что-то сказать, но смог только сдавленно пискнуть. Осторожно засунув бластер в кобуру и медленно вытянув обе руки вперед, я очень тихо заговорил:

— Не бойся, я безоружен…

Он наконец справился со своим голосом и испуганно забормотал, еще окончательно не придя в себя:

— В-в-в-ы… Вы… кто? Вы местные?

За его спиной в открытом проеме шлюза возник еще один десантник. Этот явно был старше и опытнее. Он не носил шлема, и его голова была седой. Держа винтовку нацеленной на нас, он с иронией произнес:

— Ну да, Тим, местные… снеговики. Ты открой глаза пошире и взгляни на их форму…

Он на мгновение запнулся и задумчиво протянул:

— И на эмблему на форме… Вы кто такие?

Я быстро ответил:

— А ваши эмблемы соответствуют действительности?

Он усмехнулся:

— А даже если и нет, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы… Но я отвечу. Да, мы из Федерации.

Я с облегчением продолжил:

— Это очень хорошо… Мы тут потерпели катастрофу… Я должен срочно увидеться с вашим командиром. Мы располагаем информацией чрезвычайной важности. Из-за нее нас неоднократно пытались уничтожить. В результате последней неудачной попытки мы угнали вражескую десантную капсулу, но с ней возникли определенные технические проблемы, и мы упали здесь… Да вы, впрочем, наверняка видели капсулу снаружи этого купола…

Тим в изумлении воскликнул:

— Но это ложь! Если вы были в этой капсуле, вы должны были погибнуть!

Я уставился на него:

— Что?! Погибнуть? Но там всего лишь была утечка радиации из изотопных топливных элементов! Или что-то еще?

Он не ответил, а за него вмешался седовласый:

— Действительно интересно… Есть кое-что еще… Просто выйдите на воздух и посмотрите на… капсулу.

Под его внимательным взором я медленно прошел по коридору, а потом и шлюзу. Девушки держались рядом. Выбравшись на поверхность, я зажмурился от блеска снега. Тусклое солнце едва пробивалось сквозь пелену облаков, но после сумрачных коридоров колонии этого было более чем достаточно. Дина восстановила зрение раньше меня, и я услышал ее сдавленный вскрик. Она ухватилась за мою руку. Прищурившись, я посмотрел на вершину купола. Из этой точки капсула не должна была быть видна. Но я отчетливо видел… Нет, не капсулу… Невероятно! В оплавленных и раздавленных лохмотьях металла я с трудом увидел знакомый силуэт. Какая-то совершенно фантастическая сила смяла, скрутила, а потом взорвала изнутри злополучную десантную капсулу…

До меня донесся голос седовласого:

— И что вы на это скажете? Как прошла ваша посадка? Не излишне ли аварийной она была?

Меня словно окатило холодом… Я повернулся к разглядывающей обломки Дине:

— Дина! Это оно!

Она вздрогнула и, повернув голову, взглянула на меня широко раскрытыми глазами:

— О… Надо немедленно уходить!

И тут же повернулась к ничего не понимающим десантникам:

— Нам всем надо немедленно убираться отсюда! Не теряя ни секунды. Речь идет о жизни и смерти… Немедленно отведите нас к вашему начальству.

Седовласый, похоже, почувствовал, что она говорит это совершенно серьезно. Еще раз внимательно взглянув на нас, он махнул рукой в сторону цепочки следов, огибающей купол:

— Идите, мы за вами.

И повернувшись к Тиму, бросил:

— Пойдем, сынок. Кажется, эти ребятки знают что-то такое, что им очень не нравится…

Обогнув купол, я увидел стрекозиный силуэт боевой машины. Хищное продолговатое тело с выступающей четверкой двигателей на хвосте венчали две пары разлапистых атмосферных крыльев с подвесками вооружения над и под ними. Аппарат стоял на двух широких посадочных лыжах с массивными гидравлическими цилиндрами, гасящими удар при посадке. Небольшая кабина экипажа на носу «стрекозы» была укрыта бронированным зеркальным стеклом. Этот тип космолетов использовался только внутри Земного Альянса… Формально земляне входили в состав Федерации, но на практике они оставались полностью автономной единицей. Сам факт появления земных боевых аппаратов глубоко внутри территориального пространства Федерации и наличие ее эмблемы на их форме говорил о том, что они решили поддержать нас… Наверняка в обмен на какие-то политические гарантии. Свои выводы я придержал при себе, а вот Эвелин не выдержала:

— С каких это пор земляне вмешиваются в политику Федерации?

Седовласый, помедлив, ответил:

— Федерация сама попросила нас о помощи… Мы согласились.

До «стрекозы» оставалось еще далеко, и я поддержал увядший было разговор:

— А как вы тут оказались? Мы думали, что нас считают погибшими…

Я услышал, как он сзади хмыкнул:

— Н-да… Так оно и есть. Нашими войсками вчера в период предштурмовой подготовки были перехвачены необычные радиограммы… Местный командующий космическим флотом повстанцев требовал проверить этот горный район у их наземных сил и собрать любые обнаруженные обломки. Те не соглашались, мотивируя отказ наступившей в этом районе планеты ночью… Мы, земляне, посчитали интересным осмотреть здесь местность в ходе начавшейся высадки союзных войск на планету… Нашей группе досталось это задание. Каково же было наше удивление, когда, кроме вполне ожидаемой картины разбившегося космолета, мы обнаружили тут заброшенную базу… Наш командир решил, что можно немного осмотреться, и послал нас с Тимом на разведку. Нами еще с воздуха был замечен раскопанный шлюз… А остальное вам и так известно.

Тем временем мы подошли к космолету. Люк в его днище был открыт, и мы поднялись вверх по лесенке. Внутренняя дверь небольшого шлюза открылась при нашем приближении. За нашим приходом явно наблюдали. Шагнув внутрь, я оказался в небольшом грузопассажирском отсеке с сиденьями по бокам, воздух которого показался мне чуть ли не обжигающе горячим. Пройдя через него к двери в пилотскую кабину, я открыл ее. Внутри было два пилотских сиденья, окруженных огромным количеством всевозможных приборов. В одном сидел жизнерадостный низенький человечек, обернувшийся к нам, когда мы переступили порог:

— Хо! Кого это ты привел к нам, Ланье?

Седовласый ответил:

— Сэр, эти трое были обнаружены нами внутри базы… Разве вам не было их видно на мониторе?

— Нет. Когда вы вошли внутрь, изображение пропало, хотя ваши голоса я слышал прекрасно. Итак, представьтесь, мадам и мсье…

Я отдал честь:

— Я капитан Федерации Кай Старко, а это моя группа. Мы выполняли особое задание, в ходе которого были вынуждены вчера совершить здесь посадку… На десантной капсуле. Еще вечером она выглядела вполне целой. Я не знаю, что с ней произошло ночью… Но у меня есть серьезные основания считать, что дальнейшее пребывание здесь опасно для наших жизней…

Меня прервал Ланье:

— Минутку! Сэр, этот человек утверждал, что вчера его капсула совершила здесь аварийную посадку, в ходе которой были повреждены ее изотопные батареи. Я не верю ему. Для посадочного маневра требуется активная работа двигателей, и без энергии они бы здесь просто не сели… А скорее свалились, и их капсула бы выглядела как раз так, как она сейчас и выглядит. Никто на ее борту не смог бы уцелеть…

Сидящий помотал головой:

— Нет, нет… Если они успешно садились, а источник энергии отказал в самом конце… У меня такое один раз было… И капсула упала с небольшой высоты. Ремонтировать изотопные источники можно только в заводских условиях. Если там ночью что-то перемкнуло от попавшего внутрь снега, вполне мог произойти взрыв…

Он задумчиво посмотрел через стекло на купол с выступающей капсулой.

— Хотя я сам никогда не наблюдал ничего такого, это вполне возможно… Вот только, чтобы так разнести сверхпрочный корпус капсулы, одних батареек мало… Нужно что-то еще… Вроде десятка килограммов пластида.

Он вновь повернулся к нам:

— Хорошо. Допустим, я поверил в вашу историю с попаданием сюда… Вы провели ночь внутри комплекса? Я так и думал… Вы наверняка обыскали весь комплекс, но по каким-то причинам не смогли воспользоваться транспортными средствами… Возможно, потому что база была эвакуирована… Молчите? Значит, это так…

Его прервал Тим:

— Сэр, базу не могли эвакуировать. Там у входа в шлюз обгоревший труп.

Сидящий с подозрением спросил:

— Труп свежий?

Ответил Ланье:

— Нет, сэр. Там даже запаха нет… Ему по меньшей мере год.

Он вновь взглянул на меня:

— Хорошо. Вернемся к тому, что вы везли такого важного, из-за чего сам сеньор «местная большая шишка» проявлял к вам нездоровый интерес… Впрочем, вы наверняка не станете мне отвечать… Я понимаю. Секретность. Хе-хе… Ваше право, ваше право…

И внезапно перейдя на подозрительный тон:

— Покажите ваши документы!

Стараясь не делать резких движений, я расстегнул куртку и достал из внутреннего кармана пластиковую карточку с моей голограммой, отпечатком большого пальца, личным опознавательным номером и металлическими контактными площадками микрочипа. Я протянул карточку сидящему. Тот проверил ее через компьютер и, убедившись, что я тот, за кого себя выдаю, немного успокоился. Тем не менее он столь же внимательно проверил карточки Эвелин и Дины. Вернув нам документы, он продолжил:

— Я полагаю, вам не терпится попасть в расположение ваших войск? Это можно устроить… Здесь нам больше делать нечего, а вас я отвезу на «Миротворец». Он тут помогает нашим войскам с орбиты. На нем, я думаю, вам будут рады… Перелет предлагаю вам провести в комфорте пассажирского отсека. Да, Ланье, не забудь конфисковать у них бластеры… Мало ли что.

Седовласый Ланье кивнул и протянул не занятую винтовкой руку к моей кобуре. Я безропотно дал забрать оружие. Странно, что его раньше не отобрали… Обезоружив Дину и Эвелин, он кивнул в сторону открытой двери из пилотской кабины. Я медленно проследовал в указанном направлении и уселся на сиденье в углу. Девушки устроились рядом, а Ланье и Тим напротив нас.

Взлет протекал с максимальным комфортом, который может обеспечить высокоманевренный боевой аппарат в условиях неспокойной атмосферы. Его швыряло из стороны в сторону, причем я был приплющен четырехкратным взлетным ускорением и ремни безопасности врезались мне в плечи и живот… Хорошо еще, что мы так и не успели попросить еды. Надеюсь, я не выглядел так же зелено, как Эвелин и Тим… Но все рано или поздно кончается. Наконец закончилась и взбаламученная атмосфера Геи. После непродолжительного полета в невесомости я почувствовал, как инерция потянула меня на стену. Аппарат начал сбрасывать скорость. Еще несколько довольно резких рывков и до нас донеслось громкое лязганье магнитных захватов. Вернулась сила тяжести, и почти сразу же ожил динамик внутренней связи:

— Ланье, выведи их из аппарата и быстро возвращайся, нашим требуется подмога…

Пока Тим открывал люк шлюза и спускал вниз лесенку, Ланье мрачно разглядывал нас:

— Вот мы тут с вами возимся, а наши ребята там сейчас гибнут…

Он сплюнул.

— Вперед, на выход…

Отстегнув ремни, я встал и прошел к открытому люку. Спустившись по лесенке, я огляделся по сторонам. Небольшой ремонтный док с замершими роботами у стен… И тремя людьми, одетыми в форму разведки, поджидающими нас. Рядом со мной на пол спрыгнула Дина, а за ней осторожно спустилась Эвелин. Ланье было выглянул, но один из троицы махнул ему рукой, и он исчез. Люк за моей спиной с причмокиванием закрылся. Девушки быстро отошли в сторону, и я последовал за ними. «Стрекоза» изящно приподнялась в магнитном поле и мягко переместилась внутрь открытого шлюза. Массивная плита быстро закрылась за ней. Я отвернулся и зашагал к троице. Один из них поднял руку и сказал:

— Стойте! Вы Кай Старко?

Так, они уже все знают. Наверняка их оповестили, пока мы летели сюда. Я, улыбнувшись, ответил:

— Да. Мне необходимо увидеться с капитаном этого судна. У меня есть для него важное сообщение…

Этот тип опять прервал меня Выражение его лица не сулило ничего хорошего.

— Не так быстро, капитан… Вы увидите его. Он лично вас будет допрашивать…

Я в изумлении уставился на него:

— Допрашивать?!

— Да Вам предъявляется обвинение в преднамеренном уничтожении орбитальной ремонтной суперструктуры ОРП-17. Вы можете что-то сказать в свое оправдание?

Я сглотнул. Те ракеты, которые тогда выпустили против нас… Их так и не уничтожили.

— Я невиновен… А кстати, откуда у вас такая информация, что будто бы я уничтожил ОРП-17?

— Такое обвинение выдвинули повстанцы. Вы объявлены во всепланетный розыск… Но мы-то не повстанцы, а цивилизованные люди! В этом деле много белых пятен, и вы будете сейчас допрошены под воздействием сплайса…

— Что такое сплайс?

Неожиданно мне ответила Эвелин:

— Особый препарат. Под его воздействием люди максимально правдиво и точно отвечают на задаваемые вопросы…

Говоривший продолжил:

— Совершенно верно. Вы все будете по очереди допрошены, но первым будет капитан. Следуйте за мной.

Я воскликнул:

— Подождите! У нас раненая, и кроме того, мы не ели уже двое суток!

Разведчик кивнул:

— Раненая получит надлежащий уход, а вы будете накормлены. А пока следуйте за мной.

Он направился к выходу из ремонтного отсека, а я следом за ним. Двое других пропустили нас и зашагали сзади. Коридоры «Миротворца» были полупустыми. Лишь изредка нам попадались члены экипажа, но и те, едва завидев нашего проводника, спешили убраться с дороги. Судя по притушенному освещению, по корабельному времени сейчас была ночь… Мы петляли в коридорах, несколько раз переходя с уровня на уровень, и дважды проходили через раскрытые массивные диафрагмы главных корабельных переборок. Примерно на полпути нас разделили. Девушек увели куда-то в боковой коридор, а я остался вместе с проводником, который теперь шел сзади, изредка указывая, куда сворачивать. Наконец мы подошли к медицинскому отсеку. Едва открылась его звуконепроницаемая дверь, как до меня донесся шум перебранки:

— …Не надо! Уж что-что, а вопросы я задать смогу и без помощи эксперта. Разговор окончен.

— Но это противоречит…

— Я сказал: окончен! Уже привели пленного. Покиньте помещение!

Я как раз входил в отсек и увидел говорившего. Это оказался дородный седовласый мужчина в адмиральской форме и с багровым от гнева лицом и раздутыми волосатыми ноздрями. Мне навстречу спешил низенький толстячок с таким же багровым лицом и плотно сжатыми губами. Пропустив нас, он вышел и громко захлопнул за собой дверь. Седой поморщился и заговорил:

— Я главнокомандующий войсками Федерации Ванго. Вам предъявлены серьезные обвинения, и мы сейчас узнаем правду… Садитесь!

Он указал на стул, и я послушно сел. Под пристальным взглядом его серых глаз тип из разведки достал из стенного сейфа шприц, закатал мне рукав и вколол какую-то бесцветную жидкость… Мое зрение перестало меня слушаться. Я хотел отвести взгляд от стены, но не мог… Последнее, что я увидел, перед тем как мое сознание провалилось в черноту, было небольшое серое пятнышко на белой стене…

«Всеобщая История» — Параграф 119 — Битва при Сияющей.

…По современным данным, в конфликте между последней империей и освободительными силами повстанцев было задействовано более девяти десятых всего оружия, накопленного человечеством к этому моменту. Это была единственная полномасштабная межзвездная война, которая затронула практически все без исключения человеческие колонии. Более того, многие форпосты человечества в результате тех давних кровопролитных событий оказались отрезанными от центральных миров и во многих случаях даже полностью вымерли… До сих пор, несмотря на все прилагаемые усилия, Земное Содружество не может отыскать даже десятую часть от всех тех колоний, что первоначально входили в гигантскую империю! Во время войны досталось и центральным мирам. Многие из них были настолько исковерканы ею, что потеряли свое ведущее значение в новой политической системе, а в самых худших случаях даже превратились в третьестепенные аграрные планеты, привлекающие туристов лишь живописными видами руин древних городов… Основные боевые действия длились около восьми месяцев, но в отдельных очагах война продолжалась и спустя год после заключения формального перемирия… Основную роль в ней сыграли именно космические сражения. С одной стороны, это была империя — с ее ультрасовременными средствами уничтожения; с другой — повстанцы, имеющие по большей части устаревшую технику, но многократно превосходящую численностью. Переломным моментом войны с высот нашего современного исторического опыта мы можем считать широко известную битву при Сияющей.

Сияющая — звезда спектрального класса С, имеет не совсем обычную планетарную систему. По не до конца изученным причинам планетообразования здесь не произошло и поэтому огромное количество астероидного вещества заполняет внешнюю часть эклиптики. Во внутренней, сравнительно разреженной ее части расположена единственная планета системы, движущаяся по околоэллиптической орбите, с углом склонения к плоскости эклиптики в тридцать семь градусов. Считается, что примерно пять миллиардов лет тому назад она была захвачена притяжением звезды из космического пространства. Следует упомянуть, что система Сияющей не принадлежит к галактике Млечный Путь. Ее траектория лишь слегка исказилась при пролете через самый край одного из ее рукавов, и в последние миллионы лет система движется в направлении Туманности Андромеды… Безымянная планета в системе Сияющей имеет плотную кислородно-азотную атмосферу и как следствие может рассматриваться как кандидат на колонизацию. Но по непонятным причинам империя так и не колонизировала ее. Планета имеет чрезвычайно богатые флору и фауну. Климат у ее полюсов напоминает тропический…

До сих пор, со времени ее повторного обнаружения, система запрещена для посещения. Ее космическое пространство просто переполнено различным автоматическим оружием, оставшимся здесь с войны… Нам неизвестен принцип, за счет которого люди прошлого мгновенно покрывали не поддающиеся воображению расстояния. Современные методы быстрой переброски материальных тел дороги и малонадежны. Более того, они делают всякие посещения системы практически невозможными из-за очень большого удаления от ближайшего обитаемого мира… Тем не менее империя и повстанцы ухитрились в течение суток переправить сюда пять (!) из семи крупнейших военных космических кораблей, не подлежащих классификации (тогда они были известны как «сверхтяжелые носители». В современных частях космофлота, космических кораблей этого и некоторых других типов не существует, и такой класс вообще был упразднен за ненадобностью), десяток космолинкоров эскорта и около сотни других, более мелких кораблей…

До самой последней минуты не было ясно, кто выйдет из этой бойни победителем. А это была именно бойня. Флот империи, сильно рассеянный в пространстве, был внезапно атакован вышедшими из надпространства средними космолетами повстанцев. Потеряв лишь считанные секунды, имперские космолеты перешли в оборону, а затем и во встречное наступление. С обеих сторон прибывали подкрепления, вплоть до крупнейших судов, которыми располагали стороны. Мелкие и средние корабли противников дали ракетный залп и смешались друг с другом. В ход пошло оружие ближнего боя: лазерное и кинетическое. Так как сражение велось в основном однотипными кораблями, а повстанцы превосходили империю численностью, силы империи отступили к тяжелым космолинкорам и перегруппировались. Повстанцы сделали то же самое и тут же перешли в наступление. Спустя десять минут флотилия империи, до этого отступавшая к границам системы, внезапно развернулась и двинулась на значительно превосходившие их силы повстанцев. Но это было не самоубийство. Внезапно из надпространства по курсу обоих флотов вынырнули тарельчатые сооружения. Военные специалисты империи называли эти космолеты «Стирателями». Каждый из них состоял из восьми плоских стартовых кассет с самонаводящимися ракетами (всего 8000 ракет, из них пять с ядерными боеголовками). Часть ракет имела узкоспециализированные функции: тут были противоракеты, ракеты-разведчики (несущие мощные радарные станции и распознающие компьютеры) и ложные цели. Перед вылетом с базы космофлота им задавалась стратегическая ситуация, и они сами на месте выбирали конкретные цели для атаки. Каждая ракета несла собственный маломощный компьютер и средства связи с другими ракетами. В начальный период боя они действовали как единая нейронная сеть. В теории все это должно было увеличить эффективность применения «Стирателей», но при первом же боевом вылете с ними возникли определенные технические проблемы. Ни до, ни после этого империя «Стирателей» никогда не применяла. Всего в систему Сияющей ввели двенадцать таких аппаратов, и все они выпустили свои ракеты против флота повстанцев. Часть ракет с первой попытки не попала в цель и после изменения своего курса некоторые из них атаковали космолеты флота империи. Все это создало очень сильную неразбериху и затруднило действия обеих сторон. Так как ситуация оставалась неопределенной, в бой с обеих сторон были введены «внеклассификационные» корабли, включая флагман империи «Миротворец»…