Глава 3

Перед моими глазами проплыл гофрированный пол отсека и сменился видом гладких стенок шлюза… Побежали надписи: «Внутренняя створка шлюза закрыта… Воздух откачан… Внешняя створка шлюза открыта… Обратный отсчет: 5… 4… 3… 2… 1… Запуск». Ускорением меня вжало в сиденье, и планета поползла навстречу… Континент передо мной рос ввысь и вширь, а изображение на экране подернулось легкой пульсирующей дымкой ультрамариновых оттенков. Эта чрезвычайно разреженная атмосфера перед носом челнока превращалась в плазму. Челнок начало раскачивать, и я почувствовал, что мы сбрасываем скорость. Курс челнока слегка изменился, и он начал поднимать нос, одновременно отворачивая вбок. Возможно, с крейсера что-то заметили и теперь корректировали полет. Планета распростерлась вокруг меня. Я все еще мог увидеть западную и восточную границы континента, но и они с каждой секундой уплывали за горизонт. Небо надо мной потеряло ярчайшие звезды, а потом из бездонно-черного приобрело густеющий голубоватый оттенок… Солнце тоже смягчило свой блеск. Его диск стал слегка размытым… Челнок теперь летел под небольшим углом к горизонту, быстро гася свою скорость и плавно снижаясь… Континент подо мной выгнулся, превратился в чашу и ушел куда-то направо. Мы делали пологий разворот… Вскоре внизу замелькали песчаные барханы, желто-оранжевые под лучами послеполуденного солнца… Челнок еще больше снизился, и в какой-то момент мне показалось, что он сейчас начнет сбривать их вершины. Но это была лишь иллюзия. Еще один небольшой поворот, и челнок лег на параллельный поверхности планеты курс. Внизу экрана замерцало: «До цели двадцать минут».

Все это время я провел, созерцая однообразный пустынный ландшафт. Где-то на девятнадцатой минуте местность начала подниматься, а челнок, в свою очередь, сбрасывать скорость. Далеко впереди, на высоком холме, я различил крохотные с такого расстояния руины. Мы быстро приближались к ним. У подножия холма челнок резко отклонился назад, одновременно теряя высоту и скорость. Изображение с его камер пропало, сменившись видом голого отсека с рядом ярких ламп на потолке. Мои чувства донесли до меня мягкий толчок, а в полу отсека появилась расширяющаяся яркая щель… Грузовой пандус коснулся поверхности планеты, и мой танк резво съехал с него. Челнок немедленно взлетел, на ходу поднимая пандус и убирая массивные посадочные опоры. Я провожал его взглядом, пока он не скрылся за горизонтом. Вот мы и прибыли.

— Танк? Состояние систем?

— Все системы в норме. Ваши указания?

— Подъедем к базе поближе и остановимся где-нибудь неподалеку от…

Я быстро набрал команду показа схемы базы. Выбрав точку, под которой близко к поверхности проходил один из тоннелей, я ткнул в нее пальцем:

— …Неподалеку вот отсюда.

Мы поехали на холм. Движение ощущалось лишь как легкая тряска… Технике Федерации было очень далеко до такого уровня комфорта. Обогнув несколько торчащих из-под песка и выветрившихся стен, танк замер недалеко от одноэтажного здания без крыши и с проломленной стеной. Оно было до половины засыпано песком. Я отдал команду заехать внутрь здания, так, чтобы танк не отбрасывал тени. Просто на всякий случай. Отстегнув ремни и развернувшись на сиденье, я открыл люк в грузовой отсек. Пришло время заняться раскопками. Я громко окликнул роботов:

— Эй вы, два молодца! Роботы, я к вам обращаюсь! Встать и доложить готовность!

Оба робота синхронно поднялись и так же синхронно доложили:

— Системы готовы!

Синхронность их ответа говорила о двух вещах. Плюс: в данный момент они не общались по радиоканалу, и нас не могли засечь. Минус: мне что, надо каждый раз вылезать наружу и орать им приказы? Ну ладно.

— Приступайте к исследованию руин базы. Ваши задачи: установить причины теперешнего ее состояния, найти какие-либо документы или оперативные карты, установить, что случилось с гарнизоном, и если он ушел отсюда, то куда. Попытайтесь также проникнуть в систему туннелей. Вам необходимо соблюдать повышенную осторожность при раскопках. Помните, что тут могут быть работающие боевые механизмы, или мины, или еще какая-нибудь пакость. Вы можете пользоваться радиоканалом?

Ответом мне было синхронное «Да».

— Прекрасно. Пользоваться им разрешаю только при крайней необходимости… Танк, это к тебе тоже относится: никаких демаскирующих передач на крейсер… Роботам: вы отныне называетесь «первый» и «второй». Приступайте к работе. Если вы найдете что-то интересное, выходящее за рамки ваших непосредственных задач, сообщите мне… — Я зевнул. — … Или лучше сами разберитесь с этим… Вы работайте, а я отдыхаю. Вперед!

Я задвинул люк и вытянулся на сиденье. Через некоторое время на экране показались роботы с инструментами в руках. Они прошли через пролом и скрылись из виду… Я разложил сиденье и, дав команду выключить экраны, почти сразу же погрузился в сон…

Пробудился я под вечер. Экраны были включены, и свет низкого солнца над горизонтом заливал багрянцем пульты управления. В рубке звучала мелодичная трель. Я полусонно пробормотал:

— Зачем ты включил экраны?

Трель прекратилась.

— Чтобы разбудить вас.

— А что случилось?

— Получено штормовое предупреждение с крейсера.

Я окончательно проснулся.

— Что именно в нем?

— С западного побережья сюда движется мощный тайфун. Вообще-то это очень редкое явление, происходящее примерно один раз за двадцать лет. Обычно они иссякают задолго до прихода в эту часть пустыни, но на этот раз такого не будет. Тайфун слишком мощный. Более того, в местных новостях его описывают как один из сильнейших за последнее столетие… Компьютер крейсера рекомендует нам в течение часа покинуть этот район, двигаясь к восточному побережью. Несмотря на большую массу танка и его хорошую защищенность, возможны некоторые проблемы…

— Хорошо. Роботы оповещены?

— Нет.

Я оглядел экраны: три из четырех показывали неровный верх стены с бледно-голубым небом над ней, а в четвертый светило солнце. Сейчас перекушу и позову роботов. Поднявшись с сиденья, я пробрался в грузовой отсек и стал искать пищевые концентраты. Первым, однако, мне попался на глаза оставленный мною здесь экспериментальный преобразователь материи… А не проверить ли мне это чудо техники?

Я подхватил устройство и вылез на броню танка. Стоял мягкий предзакатный жар, который после прохлады, царившей внутри, приятно овевал лицо. Я прикрыл люк и, выпрямившись, огляделся. Вокруг, до самого горизонта, простирались одни лишь барханы. Неудобное место для базы… Осыпающиеся остатки стен едва дотягивались до моих колен. Невдалеке из песка выступала группа еще более разрушенных сооружений, от которых, кроме балок каркаса, вообще ничего не осталось. Поле космопорта поглотили пески. Лишь на вершине холма что-то такое проглядывало. По полю вышагивал один из роботов, держа в руках прибор с парой параболических антенн. Второго робота нигде не было видно.

Я еще раз внимательно осмотрел преобразователь. Ничего особенного. Все управление сводилось к выключателю и сенсорному экрану… Я включил прибор. Спустя пару секунд зажегся экран, и на нем высветился небольшой список. Архаично. Найдя в списке пункт «Емкость с водой», я ткнул в него пальцем. Преобразователь загудел, а я отчетливо ощутил, как поднялся небольшой ветерок. В метре от меня воздух стал терять прозрачность. Но едва в нем проступили контуры пластикового куба с искрящейся жидкостью внутри, преобразователь взвыл и дернулся в моих руках. На его экране замигала надпись «Авария! Выключи меня!». Не успел я протянуть руку к выключателю, как преобразователь вырвался из моих рук и отлетел в сторону. Подергавшись, он взлетел метров на десять вверх и затрещал, издавая сильное зловоние. Сейчас рванет! Я рыбкой прыгнул с танка через стену в сторону. Еще в полете все вокруг озарилось яркой вспышкой, и я ощутил, как окаменел мой защитный скафандр. Его шлем загерметизировался, отсекая все звуки взрыва. Вместо того чтобы упасть, я как бревно летел по параболе над песками… Пролетев не меньше двадцати метров, я под углом воткнулся в песок и медленно опрокинулся. Окаменение исчезло, и, вытащив голову из песка, я сел на корточки. Мое тело отбрасывало две тени! Я обернулся к танку. Над ним медленно поднимался огненный шар, пробегая все оттенки от желтого до голубого. Я растянулся на песке и вжался в него, не прекращая наблюдать за шаром. На высоте примерно в сотню метров шар взорвался. Скафандр опять одеревенел, а шлем загерметизировался, приглушая светофильтрами яркость вспышки. Взметнулся песок. Чуть выше меня пронеслись обломки стены. Одеревенелость прошла, и размякшая лицевая пластина шлема исчезла где-то в районе воротника. Чудненько! Хоть скафандр не подвел… Одежда тоже почти не пострадала. Я поднялся и побрел к танку. Никаких следов доселе скрывавшего его строения более не наблюдалось… Сзади послышались быстрые шаги, и меня нагнал тот робот, что ходил по холму с прибором:

— Сэр, вы в порядке?

Я прислонился к танку:

— Да. У меня прочная шкура… Что вам удалось узнать?

— Никаких следов людей и техники. Документы не найдены. Скорее всего база была разграблена сразу же после того, как ее оставили… Маршрут отхода войск также не удалось установить…

— А что с тоннелями?

— Первый сейчас работает в них. Мы нашли остатки разрушенного входа. Похоже, там сработало штатное устройство последнего рубежа защиты…

— Пойдем туда.

Мы зашагали, огибая холм. Песок был плотным, и ноги почти не проваливались в него… Я думал о тоннелях. Последний рубеж защиты… Если все прочие системы охраны, включая автоматическое оружие, не могли выполнять свои функции… Например, когда кончалась энергия… Срабатывали взрывные заряды, разрушающие все входы в систему тоннелей и зачастую сами тоннели, соединяющие склады, бункера и прочие искусственные подземные полости… Обычно к этому средству прибегали, лишь когда войска были практически полностью уничтожены, а оружие еще оставалось… Чтобы оно не попало к противнику и чтобы свои впоследствии смогли им воспользоваться… Но никто сюда за ним не прилетел. Почему? Разрозненные факты стали складываться в моей голове в единое целое. Всеобщее разрушение базы, произошедшее очень давно. Корабли незнакомого типа на орбите планеты. Изменение используемого радиодиапазона, которое никого не удивляет. И наконец, слова Вики, сказанные в кают-компании «Воителя». «…Мы могли вернуться, только если сработало устройство, повторно создающее тот эффект…» «…Хранитель племени должен был активизировать передатчик разрешающего радиосигнала, только если бы кто-то пролетел над остатками колонии…» Сколько времени прошло, прежде чем над ней кто-то пролетел? Мы всегда считали, что флот Федерации должен был проверить планету… Или осмотреть ее, или еще что-нибудь. А что, если по каким-то причинам они не смогли или не стали этого делать? Так сколько же времени прошло, прежде чем кто-то заинтересовался гигантским металлическим образованием и не совершил разведывательный полет над ним? Дни? Месяцы? Годы? Сколько? Ответа не было. А мы с роботом все шли и шли по пескам…

Обойдя холм, я увидел свежую песчаную насыпь и яму рядом с ней. Ближе стали видны остатки шахты подъемника на дне ямы. Ее, конечно, взорвали, но не до конца. Роботы извлекли из шахты крупные обломки, которые теперь укрепляли стены ямы, а вниз, в темноту спускалась веревочная лестница. Я осторожно съехал по песчаному склону к ней. Второй робот спустился за мной. Взгляд в шахту ничего не дал. Там была глухая темнота. Вздохнув, я начал спуск по теплым перекладинам. В верхней части шахты бетон был потемневшим и растрескавшимся. Видно было, что он подвергался воздействию песка. Примерно десятью метрами ниже виднелись остатки технологического карниза с глубокими выбоинами. По-видимому, именно сюда обрушились крупные куски стен шахты, намертво перекрыв проход. Дальше песок почти не прошел. Робот, спускавшийся надо мной, включил на голове прожектора. Ниже карниза стали заметны направляющие рельсы магнитного подъемника. В сухом воздухе пустыни они были лишь чуть-чуть тронуты ржавчиной… Вскоре мы достигли дна. Металлические двери внизу были раздвинуты, а само дно засыпано песком, возможно, до сих пор скрывая под ним остатки платформы подъемника. В темном коридоре песка почти не было. На потолке шел ряд погасших ламп. Стекло до сих пор оставалось целым. В стене появилась небольшая ниша, в которой когда-то стоял охранный робот, а коридор преградила распахнутая решетка из толстых прутьев. На ней до сих пор висела табличка с потускневшими буквами: «Зона высокой секретности. Вход строго по пропускам». Мы пошли дальше. Коридор разветвлялся и петлял. Иногда в него выходили пустые раскрытые комнаты. Несколько раз нам попадались лестницы, уходящие куда-то вниз, в темноту. Наконец за очередным поворотом мы уперлись в завал. Потолок обрушился и тонны песка перекрывали проход. Я повернулся к роботу:

— А где Первый?

— Не знаю, где-то в тоннелях.

— Ты можешь провести меня на командный пост базы, минуя завалы?

— Да. Следуйте за мной.

Мы повернулись и пошли. Пару раз приходилось менять этажи. Они все были похожи друг на друга. Все, что могли отсюда унести, давно унесли. Остались только голые стены, выкрашенные в голубой цвет… Командный центр тоже оказался пустым. Впрочем, пустым только на взгляд случайного воришки. В этой голой комнате, в которую выходили толстые пучки разлохмаченных проводов, а из оборудования оставались только крепления на металлическом полу, существовал небольшой тайник. Я случайно узнал о его существовании, еще будучи курсантом. Это было обычной практикой, оставлять на базах в условленных местах «черные ящики». На базе о его существовании было известно только пяти офицерам высшего звена… Произведя необходимые измерения, я нашел определенную точку в полу. Подняв гофрированную панель, я стал внимательно изучать открывшуюся мешанину из проводов. Выбрав пучок, оканчивающийся массивными контрольными разъемами, я тщательно осмотрел его. Этот пучок был свит в очень толстый жгут. Казалось, что он целиком и полностью состоит из проводов… Но если подцепить вот эту и эту клеммы, а потом потянуть на себя разъем… Часть толстых проводов внутри связки утончалась, образуя маленькую полость. Как раз таких размеров, чтобы упрятать кристалл с записывающим устройством. В него копировалась часть информации из главного компьютера базы. К примеру, все сообщения с грифами «важно», «секретно» и выше… Увы, стандартного кристалла с устройством записи на месте не оказалось. Вместо него внутри лежал какой-то другой кристалл. Я осторожно вынул его и вернул кабель в исходное состояние. Лучше, чтобы и после меня никто не узнал об этом тайнике.

Положив кристалл в кармашек, я обратился к роботу:

— Пойдем к складам.

На полпути мы встретили другого робота:

— Первый, что тебе удалось узнать?

— Верхние склады заполнены военной техникой. Вся она приведена в негодность. Нижние уровни вместе со складами затоплены фунтовыми водами и попасть туда мне не удалось. Судя по косвенным признакам, база была оставлена больше двадцати лет назад.

— Хорошо. Какие-нибудь документы найдены?

— Нет.

— Куда ты сейчас идешь?

— Возвращаюсь на поверхность.

— Хорошо. Веди нас к выходу.

Выбравшись наружу, я первым делом подметил изменения в небе. Солнце почти село, но небо, вместо того чтобы продемонстрировать звезды, было затянуто свинцово-серой пеленой. Местной луны тоже не было видно. Выбравшись из воронки, я первым делом поглядел на запад. Там все было затянуто черными тучами и сверкали далекие зарницы. Стояло полное безветрие. Мы заспешили к танку. Неожиданно какой-то странный шум привлек мое внимание… Я понял, что слышу его уже давно и что он нарастает… Из-за холма прямо на нас вылетел плоский космолет с тремя вытянутыми утолщениями во всю длину корпуса! Под ними я разглядел бомбы… Или что-то в этом духе. Мы замерли. С низким гулом он неторопливо пролетел над нами и ушел в сторону заката… Опасность миновала. Похоже, что он нас и не заметил. Хотя странно, что ему здесь было делать?

Я побежал, роботы не отставали. Добравшись до танка, я прыжком взлетел на него и, распахнув люк, скатился внутрь. Не останавливаясь, я пронесся в водительский отсек и вскочил на сиденье. Сзади загромыхали роботы и послышался хлопок закрываемого люка.

Я прокричал:

— Первый и Второй! Займите свои места! Танк! Поехали отсюда!

Танк дернулся и быстро набрал скорость. Тряска стала весьма заметной, но я решил не снижать темп. Тайфун был очень близко и нагонял нас. Небо вокруг уже заволокли едва заметные в ночи тучи. Солнце зашло. Танк заговорил:

— Сэр, вам пришло два сообщения. Одно от Дины, примерно с полчаса назад. Другое содержит анализ ситуации и предупреждения с крейсера. Оно было принято сорок минут назад.

— Что нам прислала Дина?

— Она интересуется, почему мы до сих пор не уехали.

— Это уже устарело… А что в послании с крейсера?

— Поднялась необычная активность в ближнем космосе Ариэля. Увеличено число боевых космолетов. С планетарных баз высланы патрули. Они проверяют всю сушу Ариэля. Маршрут одного из патрулей пролегал над нами. Причина активности неизвестна. С шестидесятипроцентной уверенностью можно говорить, что это из-за нас. Правда, компьютер крейсера считает маловероятным, что мы могли выдать себя при посадке. Кроме того, крейсер запрашивает причину вспышки в нашем районе, так как ее характеристики говорят о ней, как о неизвестном суперсовременном оружии. Нам рекомендуется разумная осторожность, и он сообщает, что по-прежнему сможет эвакуировать нас в любой момент. Это все.

— Чудненько. Откорректируй наш курс так, чтобы мы вышли к какому-нибудь уединенному и небольшому поселению на восточной границе пустыни.

Танк слегка отвернул к северу.

— Сделано. Дистанция: четыреста двадцать километров. Время в пути: около пяти с половиной часов.

Я подготовил послание на крейсер, в котором успокаивал Дину и рассказывал о своих мыслях по поводу того, что мы могли вернуться на несколько лет позже. Я также еще раз пообещал, что буду осторожен, но собираюсь ознакомиться с поселением поближе. Кроме того, я просил ее не менять положения крейсера без нужды и не сопровождать меня с орбиты, так как это могло навести на подозрения, если крейсер все-таки засекли. В постскриптуме я припомнил все экзотические обороты языка и дал подробное описание «неизвестного суперсовременного оружия», напоследок высказав некоторые соображения по поводу дальнейших возможных его усовершенствований. Закодированное послание было замаскировано под помеху от разряда молнии и отправлено в сторону крейсера.

Достав из кармана кристалл, найденный на базе, я вставил его в гнездо на приборной панели… Зазвучал усталый и грубоватый голос: «Говорит второй заместитель командира базы. Имен я не упоминаю: если вы те, кто я думаю, они вам и так известны, а если не те, то и нечего вам их знать. Сегодня последний день существования двадцать четвертой бригады и последний день существования этой базы. Я оставляю эту запись для сил Федерации, если они все еще существуют. Сегодня третье октября 640 года. Около двух лет назад, почти сразу же после официального объявления войны, произошла катастрофа. Все имеющиеся у колонии системы телепортации, включая спутники межсистемной переброски, одновременно взорвались, высвободив гигантское количество энергии. Местные ученые головы никак не смогли этого объяснить, но зато выдвинули множество всевозможных теорий… Официальные расследования тоже не дали однозначного ответа о причинах этого события. Принято считать, что повстанцы применили знаменитое „секретное оружие“, которое и привело к таким последствиям… Хорошо еще, что у нас на базе в этот момент не было кораблей с телепортаторами! Я видел записи, и надо сказать, фейерверк был еще тот! Ну так вот… Сразу же после катастрофы оборвалась связь с другими колониями Федерации. К нам до сих пор так никто и не прилетел „снаружи“… Возможно, что мы последние, кто остался от человеческой расы… Восстановить телепортаторы не в наших силах. Если мне не изменяет память, то основные блоки для них производили всего три системы. У нас этих блоков не было… Вообще-то они работали без замены в течение всего срока эксплуатации… И вроде бы даже без поломок. По крайней мере я что-то их не припомню… Ну так вот. Возвращаясь к базе. Мы помогли местным с ликвидацией последствий катастрофы… Когда в течение месяца в систему Ариэля так никто и не заглянул, мы стали потихоньку консервировать вооружение и распускать местных наемников. Где-то еще через полгода, после длительных переговоров с планетарным правительством, персонал базы стал переквалифицироваться на гражданские специальности… Я лично поступил на работу в местный сельскохозяйственный университет. В молодости я неплохо разбирался в химии… База планете как таковая не нужна. Ее функции заключались в охране порядков в космическом пространстве и на планетах сектора и быстром реагировании… Но так как мы лишились контакта с другими колониями, а Ариэлю было не по карману ее содержать, было решено переместить часть оборудования поближе к столице, а все, что останется, законсервировать до лучших времен. А я так думаю, что навсегда. Были произведены соответствующие работы, и вот сейчас по распоряжению командира я должен пойти в помещение бывшего командного поста и извлечь секретный самописец. Не знаю, зачем это, ведь все, кто знает о его существовании, давали присягу, и вся секретная переписка так и останется секретной… Но раз командир приказал, я так и сделаю. Но все-таки оставлю там кристалл с этой записью. Вдруг тут кто-то из наших появится? Местные уже начинают перекраивать учебники истории… Кто знает, чем все это кончится? Не забывайте нас и Федерацию. Конец записи». Раздался щелчок и голос умолк. Я задумался. Итак, база была расформирована добровольно… Запись, однако, никак не упоминала о давнем ядерном взрыве, но теперь я уже, кажется, понимал его причину. Командир тоже до конца не доверял местным… И возможно, решил улучшить степень защищенности остававшегося на базе оружия таким нестандартным путем. Либо он сразу все на поверхности взорвал, либо оставил там ядерную мину… Теперь это уже не столь важно.

Танк несся сквозь ночь, а сзади все ближе и ближе сверкали молнии. Около десяти вечера тайфун нагнал нас, а ближе к полуночи штормовой ветер с дождем достигли своего апогея. Даже с приборами ночного видения дальше двадцати метров ничего не было видно. Скорость танк, однако, не снижал… Пески были постепенно вытеснены каменной крошкой, а затем и крупными обломками. Местность начала медленно повышаться. Это был район древней горной цепи, выветрившиеся остатки которой почти исчезли под натиском пустыни. Танк сбросил скорость. В отсветах молний то и дело были видны изъеденные ветрами каменные столбы, возвышающиеся на десятки метров над мокрыми булыжниками. Прямо на моих глазах один такой столб накренился и рухнул, рассыпаясь на лету. Громовой звук его удара был слышен даже сквозь шумоизоляцию танка. Я невольно поежился. Хоть меня и оберегала прочная броня, я бы не хотел, чтобы один из этих исполинов рухнул мне на голову… К часу ночи мы пересекли наивысшую точку гор, и местность начала понижаться. Тайфун тоже вроде бы пошел на убыль, сменившись сильным ливнем. Видимость немного улучшилась… Где-то еще через полчаса мы попали в зону осыпей и глубоких оврагов. Спустившись по пологому склону в один из них, танк так и не смог выбраться. Нужный нам склон был слишком крутым и проседал под его тяжестью. Рекомендацию компьютера воспользоваться плазменным оружием, чтобы зафиксировать склон, я отклонил. Нас мог кто-нибудь заметить, что было нежелательно… Я дал указание ехать вниз по оврагу. Когда-нибудь ведь он кончится? Но время шло, а этого не происходило. Более того, его склоны становились все круче и круче и в него стали впадать овраги помельче. А вскоре он сам повернул и вывел нас в глубокое пересохшее русло древней горной реки. Из-за тайфуна по его дну струился бурный поток грязной воды… Скалистые склоны не позволяли даже и думать о подъеме. Пришлось ехать по руслу. Хорошо хоть то, что оно пролегало в нужном для нас направлении… Спустя полчаса езды, сопровождающейся сильной тряской, я приказал танку остановиться, чтобы перекусить в нормальной обстановке. Но, увы, нормально закончить трапезу мне было не суждено… Когда я сидел в грузовом отсеке и жевал бутерброд, танк резко рванул вперед. Перелетев через одного из роботов, я с грохотом врезался в пусковые трубы ракет, а на меня посыпалось содержимое ящика с запчастями. Танк трясло и бросало в стороны на ухабах… Я, чертыхаясь, выбрался из-под груды деталей и, цепляясь за выступы, пробрался в водительский отсек. Мы делали добрых сто тридцать километров в час! И это по камням и булыжникам. Я думаю, что это была предельная скорость танка… Плюхнувшись на сиденье и пристегивая ремни, я задал наиболее интересующий меня в тот момент вопрос:

— Танк, в чем дело?!

— Тревога! В нашем направлении движется сель!

Я бросил взгляд на экраны. На пределе видимости сзади была видна стена бурлящей воды. Из нее то и дело вылетали крупные обломки скал… И она нас медленно догоняла.

— Время до контакта с селем?

Танк не успел ответить. Земля перед нами внезапно разверзлась. Водопад! Танк попытался отвернуть, но не смог, и мы вылетели в пропасть. Я ощутил свободное падение, закончившееся через пару секунд. На склоне. С неработающим двигателем и заклинившими гусеницами. Под барабанную дробь камней экраны показали падающую сверху тучу грязи, закрывшую почти все светлеющее небо… Изображение исчезло.