Как бы эпилог

Финал расследования обошелся без моего участия, поэтому получился скучным и, стало быть, заслужил это заглавие. С десятого по двенадцатое марта станция «Трамплин-2» пережила высадку десанта. 10-ого высадился Другич, 11-ого — Рогов, 12-ого — роботехник из Отдела Информационной Безопасности и с ним — некий тип, известный в сети Канала под непроизносимым именем Ctrl$Alt$Del. Двое последних приступили к вскрытию локальной сети, мои коллеги обеспечивали прикрытие. 17-ого они получили контроль над роботами, обслуживавшими жилую зону. Роботов протестировали, и один из них выдал в себе приверженца интуиционизма. За это его изолировали, обездвижили и лишили нейросимулятора. Взамен ему поставили другой — самый дорогой и новый — дабы никому не было обидно. Нейросимулятор Борисова был вывезен на Фаон, и теперь его тщательно исследуют.

Через неделю после моего ареста Шеф передал в полицию признание Гроссмана. Конечно, это был не повод для немедленного освобождения. Какое-то время потребовалось, чтобы установить подлинность документа. Допросы шли своим чередом, я молчал, как Вселенная, а тем временем Галактическая Полиция наставила на том, чтобы меня передали ей. Виттенгер упирался, потому что задался целью выбить из меня показания. Получив бумагу за подписью настоящего убийцы, он поумерил свой пыл. «Мы в расчете», — сказал ему Шеф. Калькуляция затянулась до двадцатого марта, затем меня выпустили под залог в пятьдесят тысяч.

Лия позвонила, чтобы поздравить меня с освобождением — Яна наплела ей, что меня посадили за контрабандный ввоз редких изданий по кулинарии.

— Для вашей библиотеки у меня ничего нет, — сказал я, заметив по ее румянцу, что она стесняется обратиться ко мне с какой-то просьбой.

— Он опять пропал, — призналась она, наконец.

— Таковы люди с гвоздями, — ответил я и наотрез отказался снова браться за поиски беглых гвоздевладельцев. — Вы быстрее нас их находите, — добавил я на прощанье.

Как мы помним, Брайт установил в мастерской Пола Мосса подсматривающий жучок. Мы его изъяли, а у Брайта забрали запись, доказывающую невиновность жены Мосса. Эту запись мы анонимно отослали в полицию. Поэтому с Рашели Мосс теперь сняты все обвинения.

Гроссмана продолжают искать, и я ставлю десять к одному, что не найдут. Примерно столько же я ставлю на то, что полиция вскоре доберется до Изиды и Брайта. Будут ли они молчать так же успешно, как я?

— Нам надо успеть до того, как до них дойдет очередь, — сказал Шеф, нервно скручивая проволочку. — Не сомневаюсь, что рано или поздно вся эта история с роботами вылезет наружу.

— Успеть что? — уточнил я.

Оказалось, он решил продать нейросимулятор после того, как будут выявлены все его достоинства. Разумеется, в числе потенциальных покупателей не рассматривались ни «Роботроникс», ни «Кибертехнологии». Наверное, он продаст его Фишу, который дождался-таки отмены закона о роботах и теперь подсчитывает барыши. До нас дошла информация, что Фиш планирует открыть собственное производство роботов, поэтому новый нейросимулятор придется ему как нельзя кстати. Деньги от продажи нейросимулятора пойдут семьям Хинчина и Мосса. Я спросил, не собираемся ли мы оставить себе что-нибудь на расходы. Шеф ответил любимой цитатой из Гете:

— Мы — часть вечной силы, что вынуждена творить добро себе в убыток.

Сказав так, он попросил Яну выяснить, когда мистер Йорк-старший планирует вновь посетить Фаон.