Глава 7
03.25–04.20
Бросив хмурый взгляд на стюардессу, Спенсер напрягся. В зеленоватом свете огоньков с приборной панели глаза Джанет неотрывно следили за его лицом. Вновь отвернувшись, он сосредоточенно слушал.
– Например, ваш налет? – продолжал Триливен. – В полученном здесь сообщении говорится, вы летали на одномоторных истребителях. Есть ли у вас хоть какой-нибудь опыт управления многомоторными самолетами? Слушаем вас, Джордж.
У Спенсера так сильно пересохло во рту, что поначалу он едва смог что-то сказать. Он откашлялся.
– Привет, Ванкувер. Это 714-й. Рад, что вы с нами, капитан. Только давайте сразу договоримся: не будем лукавить. Думаю, ситуация ясна нам обоим. Мой налет – исключительно на одномоторных «спитфайрах» и «мустангах» – до сего момента составлял около тысячи часов. Но все это было лет девять-десять назад. С тех пор я и близко не подходил к самолетам. Как поняли? Прием.
– Насчет этого не беспокойтесь, Джордж. Это как кататься на велосипеде: не забывается никогда. Подождите, пожалуйста.
Триливен, нажав кнопку, прервал связь и взглянул на протянутый ему руководителем полетов листок бумаги.
– Попробуй перевести его на этот курс. ВВС только что прислали корректировку радара. Похоже, парень там чуток сдрейфил, а?
– Похоже… А как бы другие на его месте? – с кривой гримасой задумчиво произнес Триливен. – Нам необходимо придать ему уверенности в себе! Иначе никакой надежды. Что бы ни случилось, ему нельзя терять самообладания. Потише там, пожалуйста! – одернул он говорившего по телефону помощника руководителя. – Если нашей связи будет что-то мешать, парень вообще сломается, и тогда уже ничего не сделаешь. – Он повернулся к диспетчеру: – Так. Следите, чтобы мы не теряли их. – Триливен отпустил кнопку на микрофоне: – 714-й, это Триливен. Вы еще на автопилоте?
– Да, именно так, капитан.
– Хорошо, Джордж. Через минуту отключите автопилот. Вам надо почувствовать управление. Как только немного освоитесь, нужно будет слегка изменить курс. Но прежде чем приступить, внимательно выслушайте. Поначалу вам покажется, что управление очень тяжелое и неподатливое по сравнению с истребителем. Но пусть вас это не тревожит. Все вполне естественно. Самолет большой, обращаться с ним следует спокойно и терпеливо. И следите за скоростью – не давайте ей падать ниже 120 узлов при убранном шасси и закрылках, иначе свалитесь в штопор. Повторяю. Следите за скоростью, чтобы была не ниже 120 узлов. И еще кое-что. Есть кто-нибудь, кто мог бы оставаться на связи, чтобы освободить вас для пилотирования?
– Да, Ванкувер. Со мной рядом здесь стюардесса. Она и займется связью. Давайте, Джанет.
– Ванкувер, это стюардесса Джанет Бенсон. Прием.
– Неужели это вы, Джанет? – воскликнул Триливен. – Ваш голос не спутаешь ни с чьим другим. Так это через вас мы будем общаться с Джорджем? Отлично. Вот что, Джанет, хочу, чтобы вы не спускали глаз с индикатора скорости. Не забывайте, самолет находится в воздухе благодаря ей. Если скорость вдруг резко снизится, он свалится в штопор. Как только показания начнут приближаться к 120, немедленно говорите Джорджу. Вам это ясно, Джанет?
– Да, капитан. Я поняла.
– Теперь возвращаюсь к вам, Джордж. Делайте то, что я буду вам диктовать, медленно и плавно. Я хочу, чтобы вы отключили автопилот – он четко обозначен на колонке управления – и взяли управление на себя, стараясь держать самолет прямо и горизонтально. И следите за уклономером на панели управления, Джордж. А вы – за скоростью, Джанет: не ниже 120 узлов. Хорошо? Приступайте.
Опустив правую руку, Спенсер взялся за отключение автопилота. Его лицо было сосредоточенным. Ноги – на педалях управления рулем, левая рука – на плавно перемещающейся колонке управления. Он напрягся.
– Передайте ему, я переключаюсь, – сообщил он Джанет. Она повторила все в микрофон. Его рука чуть подрагивала. Небольшое движение – и он решительно переключился. Самолет чуть качнуло влево, но он попытался плавно выровнять его. Машина поддалась, посылая отклик его ногам на педалях. Вибрация рычагов электрическим током прокатилась по телу Спенсера.
– Передайте ему, все в порядке, – выдохнул он; его нервы были натянуты как струны.
– Это 714-й. Летим прямо и горизонтально. – Голос Джанет прозвучал для него необычайно нежно и умиротворенно.
– Молодец, Джордж. Как только почувствуете самолет, осторожно попробуйте плавные повороты, но не больше чем на пару-тройку градусов. Курсоуказатель видите? Он почти прямо перед вами, чуть правее, как раз под козырьком панели. Прием. – Триливен закрыл глаза, мысленно пытаясь представить себя в кабине. Затем, открыв глаза, он обратился к диспетчеру: – Слушайте. Я сейчас полностью занят этим парнем, но нам, пока есть время, надо начинать планировать подход и посадку. Попросите, пожалуйста, подойти сюда старшего оператора радиолокационной установки – хочу с ним поговорить.
С большой осторожностью Спенсер вытянул левую ногу и чуть наклонил колонку управления. На этот раз прошла, как ему показалось, целая вечность, прежде чем самолет ответил на его действия, что слабо отразилось на индикаторе. Вдохновленный, он попробовал сделать то же самое в другую сторону. Однако на этот раз отклик насторожил его. Бросив взгляд на индикатор скорости, он ужаснулся: она упала ниже, чем нужно. Быстро исправляя ситуацию, он с облегчением вздохнул, когда скорость медленно вернулась к прежней отметке. Нужно обращаться с управлением крайне осторожно, пока он не прочувствует запаздывание во времени; это уже стало совершенно очевидно. Он решил вновь попробовать неподатливую систему и ощутил замедленный отклик. На этот раз, чтобы сохранить скорость, он сначала выровнял колонку, прежде чем поворачивать ее в другую сторону.
Джанет на мгновение оторвала глаза от приборной панели.
– Ну как? – еле слышно спросила она.
Спенсер заставил себя улыбнуться, но у него не особенно получилось. В голове промелькнула мысль: это очень похоже на его обучение на пилотажном тренажере Линка, только тогда ничто не угрожало жизням почти шести десятков человек и рядом находился инструктор.
– Передайте ему, я пробую ручной режим, каждый раз возвращаясь на прежний курс, – ответил он.
Джанет передала.
– Мне следовало самому сказать вам об этом, – раздался голос Триливена. – Как у вас там наверху с погодой?
– Здесь, где мы сейчас летим, ясно, – ответила Джанет. – А ниже – нет, конечно.
– Гм. Оповещайте меня о погоде. Так, Джордж, поехали дальше. Вы можете влететь в какое-нибудь облако, и вас немного поболтает. Я хочу, чтобы вы были к этому готовы. Как он себя ведет?
Спенсер взглянул на Джанет.
– Передайте: очень вяло, словно намокшая губка, – процедил он.
– Слышите, Ванкувер? Вяло, как мокрая губка, – повторила Джанет.
На несколько секунд атмосфера в ванкуверском центре управления полетами разрядилась. Столпившиеся вокруг радио обменялись улыбками.
– Естественно, Джордж, – вновь посерьезнев, сказал Триливен. – Вы просто привыкли к маленьким самолетам. Готовьтесь к тому, что будет еще хуже, когда вам придется его разворачивать, но вы пообвыкнетесь.
Вмешался диспетчер:
– Пришел шеф радиолокационной установки.
– Ему придется подождать, – отозвался Триливен. – Я поговорю с ним, как только смогу прерваться.
– Хорошо.
– Послушайте, Джордж, – продолжил он. – Избегайте любых резких действий с рычагами управления, к каким вы привыкли на истребителях, – можете потерять ощущение контроля, и тогда… Вы поняли меня, Джордж? Прием.
– Да, Ванкувер, мы поняли. Прием.
– Теперь, Джордж, я хочу, чтобы вы попробовали продольное управление на вашей скорости. Начнем с того, что вы установите режим работы двигателя таким образом, чтобы снизить скорость до 160 узлов и будете лететь горизонтально по прямой. Но внимательно следите за скоростью – она должна быть больше 120. Балансировка элеронов на пульте управления под регулировкой дроссельной заслонки. Нашли? Прием.
Орудуя одной рукой, Спенсер старался удерживать самолет второй и скрещенными вокруг колонки ногами.
– Да. Передайте ему, я снижаю скорость.
Время шло, скорость постепенно уменьшалась. На 160 Джордж, разобравшись с балансировкой, показал Джанет большой палец.
– Ванкувер, это 714-й! Индикатор показывает 160.
Триливен молча пытался освободиться от пиджака.
– Хорошо, Джордж. Попробуйте слегка направить самолет вверх и вниз. Обращайтесь с колонкой управления так осторожно, словно это корзинка с яйцами, и следите за скоростью. Держите 160. Старайтесь почувствовать управляемость в этом режиме. Прием. – Он поставил микрофон на стол. – Где старший оператор радиолокатора?
– Я здесь.
– На каком расстоянии самолет появится на вашем экране?
– Приблизительно в 60 миль, капитан.
– Плоховато. Ну что ж, – заметил Триливен больше для себя, но так, чтобы слышал и Бердик, – все хорошо сразу не бывает. Можно лишь предполагать, что он все еще движется в западном направлении. Во время следующего сеанса связи нам надо будет это проверить.
– Да, – согласился Бердик, предлагая капитану сигарету; но тот отказался.
– Если он движется в том же направлении, – продолжал Триливен, глядя на карту, – он не мог сильно отклониться от курса, и мы подкорректируем его, когда он появится на экране радара. Данные ВВС оказались кстати.
– А разве нельзя идти по лучу?
– Сейчас у него и так хватает забот. Если я буду вести его по лучу, ему придется постоянно возиться с радио, менять частоты и заниматься прочей ерундой. Я лучше рискну, Харри, позволив ему на несколько миль отклониться.
– Пожалуй, – согласился Бердик.
– Так и сделаем, – кивнул пилот. И повернулся к оператору радиолокационной установки: – Говорить буду я. Он уже ко мне привыкает.
– Хорошо, сэр.
– Как только он появится на вашем экране, сообщите мне данные. Я передам их. Можно установить прямую связь между мной и радиолокационной?
– Сделаем, – отозвался диспетчер.
– А как поступим со схемой захода на посадку? – спросил оператор радара.
– Поступим таким же образом, – ответил Триливен. – Он появится на экране, мы подкорректируем курс и пойдем на вышку. Вы свяжетесь с ними, и мы определимся со взлетно-посадочной и схемой захода.
– Да, сэр.
Взяв микрофон, Триливен помедлил, встретившись взглядом с руководителем полетов. Тот, закончив давать указания по телефону, сообщил:
– Доктор Дэвидсон внизу.
– Что он говорит?
– Исходя из того, что нам известно, он согласен с диагнозом. Поначалу он предположил, что это могла быть вспышка ботулизма.
– Господи, а это что такое?
– Очевидно, очень тяжелая разновидность пищевого отравления. Стоит пригласить доктора сюда и вывести в эфир?
– Нет, мистер Гримсел. Сейчас гораздо важнее вести самолет. Предоставим решать им самим, насколько нужна медицинская консультация. Не хочу, чтобы Спенсера что-то отвлекало. Но пусть доктор Дэвидсон остается поблизости: он может понадобиться. – Триливен включил микрофон: – Как слышите меня, Джордж Спенсер? Не забудьте про запаздывание. Все делайте плавно. Как поняли?
Последовала пауза, затем:
– Он понял, Ванкувер. Прием.
Спенсеру казалось, капитан авиакомпании читал его мысли. Он уже попробовал медленно перемещать колонку управления вперед и назад, но самолет никак не откликнулся на его действия. Теперь он вновь начал толкать ее от себя. Нос самолета – поначалу незаметно – стал опускаться и вдруг – настолько неожиданно, что его на мгновение охватил ужас, – нырнул вниз. Джанет прикусила губу, чтобы не закричать. Стрелка индикатора скорости задвигалась… 180… 190… 200… 220. Налегая на колонку всем весом, Спенсер пытался вернуть самолет в прежнее положение. Панель приборов словно бы ожила. Стрелка указателя вертикальной скорости подрагивала в самой нижней части индикатора. Маленький самолетик на искусственном горизонте угрожающе кренился влево. На циферблате альтиметра стофутовая стрелка яростно откручивалась назад, тысячефутовая лишь немного уступала ей в скорости, а стрелка десятков тысяч футов остановилась, упершись в ограничитель.
– Давай, давай, тугодум! – заорал Спенсер, когда самолет наконец как-то отреагировал. Стрелки альтиметра мучительно медленно приняли нужное направление, показывая все возрастающие значения. – Есть! – выдохнул он с облегчением, глядя на Джанет и забывая про все остальное.
– Смотрите, смотрите, что со скоростью! – воскликнула она.
Он посмотрел на циферблат – тот отмечал стремительное уменьшение скорости – 160… 150… 140… Но он все же успел. Самолет нехотя выровнялся и вновь летел прямо и горизонтально.
– Да, лихо получилось, – пробормотал он.
Джанет продолжала наблюдать за индикатором.
– Сейчас 160, нормально.
Они услышали, как позади открылась дверь и раздался голос доктора Бэйрда:
– Что случилось?
– Прошу прощения, док. Пытаюсь с ним освоиться, – громко отозвался Спенсер, не отрывая глаз от приборов.
– По возможности помягче, ладно? Там дела плохи. Как у вас?
– Отлично, док, превосходно! – облизав губы, ответил Спенсер. Дверь вновь закрылась. В эфире раздался голос Триливена:
– Слышите меня, Джордж Спенсер? У вас все в порядке? Прием.
– Все под контролем, Ванкувер, – ответила Джанет.
– Хорошо. Каким курсом идете, Джордж?
Спенсер бросил взгляд вниз.
– Передайте: магнитный компас по-прежнему в районе 290. Стараюсь так и держать.
Она передала.
– Отлично, Джордж. Старайтесь оттуда не уходить. Возможно, вы несколько отклонились, но я сообщу вам, когда подкорректировать. Сейчас я хочу, чтобы вы почувствовали, как самолет ведет себя на низких скоростях с выпущенными шасси и закрылками. Только ничего не делайте без моей команды. Поняли? Прием.
Джанет увидела, как Спенсер кивнул, и передала Триливену.
– Слышите меня, 714-й? Немного сбросьте газ, совсем немного. Поддерживайте скорость 160 узлов. Выровняйтесь горизонтально и скажите, когда будете готовы. Прием.
– Следите за скоростью, Джанет, – выпрямляясь в кресле, отозвался Спенсер. – При посадке вам придется делать то же самое, так что потренируйтесь.
– Сейчас 190. – Джанет начала произносить вслух: – 200… 190… Он сказал, нужно 160, мистер Спенсер.
– Знаю-знаю. Сейчас немного сброшу. Ну как, Джанет? Что сейчас?
– 190, 180, 175, 170, 165, 155, 150… Слишком низкая!
– Знаю. Следите! Следите!
Его рука словно гладила рычаги, стараясь найти нужное положение. Взгляд Джанет был прикован к стрелке.
– 150, 150, 155, 160… Вот, вот сейчас ровно 160.
Спенсер выдохнул:
– Фу-у! Наконец-то. Передайте, Джанет.
– Слышите нас, Ванкувер? Скорость 160. Прием.
В голосе Триливена прозвучали нетерпеливые нотки, словно он ожидал, что они справятся с этим быстрее.
– Хорошо, 714-й. Теперь, Джордж, я хочу, чтобы вы опустили закрылки на 15 градусов, но – будьте осторожны! – не больше. Рычаг в самом низу пульта, там четкая маркировка: 15 градусов соответствуют второму делению. Индикатор расположен в самом центре панели – основной панели. Нашли то и другое? Видите? Прием.
Спенсер нашел рычаг.
– Подтвердите, – бросил он Джанет. – И сделайте то, что он говорит, сами, хорошо?
Она подтвердила и, положив руку на рычаг, стала ждать дальнейших инструкций.
– 714-й. По моей команде нажмите на рычаг вниз до упора и следите за индикатором. Когда стрелка достигнет 15 градусов, возвращайте рычаг назад и оставьте на втором делении. Будьте внимательны и приготовьтесь. Все происходит очень быстро. Как поняли?
– Мы готовы, Ванкувер, – ответила Джанет.
– Хорошо. Тогда поехали.
Она уже готова была нажать на рычаг, но вдруг в испуге вскинула голову.
– Скорость! Упала почти до 125!
– О боже! Нет, нет! Давай назад! – заорал Спенсер, толкая вперед колонку управления.
От внезапного крена у них словно подпрыгнули внутренности. Джанет, сжавшись в комок, продолжала отсчет:
– 135, 140, 150, 160, 170, 175… Можете вернуться к 160?
– Пытаюсь. – Он вновь заманипулировал рычагами, добиваясь требуемых значений. Проведя рукавом по лбу, он долго не решался оторвать руку от колонки управления, чтобы достать носовой платок. – Ну вот. Теперь 160?
– Да, так-то лучше.
– Слава тебе господи. – Спенсер откинулся на спинку кресла. – Давайте-ка чуть передохнем. – Ему удалось выжать из себя улыбку. – Вот видите, какой из меня пилот? Этого следовало ожидать.
– Нет, это я должна была следить за скоростью. – Джанет глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. – Мне кажется, у вас все превосходно получается, – сказала она чуть дрогнувшим голосом.
Это не ускользнуло от Спенсера.
– Я же предупредил вас, – мягко сказал он. – Давайте, Джанет, вперед.
– Джордж? – раздался в наушниках голос Триливена. – Что с закрылками?
– Мы как раз собирались… – начала Джанет.
– Стойте. Забыл вам сказать: при этом вы потеряете скорость. Вернитесь к 140. Прием.
– Черт возьми! – вырвалось у Спенсера. – Как мило с его стороны.
– Там, видимо, сумасшедший дом, – заметила Джанет, которая хорошо себе представляла, что могло в эти минуты твориться в аэропорту. – Спасибо, капитан, – сказала она в микрофон. – Начинаем. Прием. – По кивку Спенсера она нажала на рычаг до упора. Спенсер внимательно следил за индикатором.
– Хорошо. Теперь назад до второго деления.
С невероятной осторожностью он довел стрелку до 140.
– Передайте, Джанет.
– Ванкувер, мы опустили закрылки на 15 градусов при скорости 140 узлов.
– 714-й. Полет по-прежнему горизонтальный?
Спенсер кивнул ей:
– Скажите – да… Ну, более или менее.
– Ванкувер. Более-менее.
– Хорошо, 714-й. Теперь вам предстоит выпустить шасси – так вы получите впечатление о том, как ведет себя самолет при посадке. Постарайтесь оставаться на той же высоте, скорость 140. Когда будете готовы – только соберитесь как следует, – выпускайте шасси и дайте скорости снизиться до 120 узлов. Вам, вероятно, придется отрегулировать режим работы двигателя и следить за балансировкой. Как поняли? Скажите, если есть какие-либо сомнения. Прием.
– Спросите, – откликнулся Спенсер, – насчет регуляторов воздушных винтов и высотного корректора!
Услышав вопрос, Триливен, отвернувшись от микрофона в сторону Бердика, заметил:
– Как бы там ни было, этот парень не потерял голову и ясно мыслит. – И продолжил уже в микрофон: – Пока ничего не касайтесь! Сосредоточьтесь на том, чтобы держать скорость при выпущенном шасси и закрылках. Позже я дам вам необходимые инструкции по посадке. Прием.
– Передайте – все ясно, – ответил Спенсер. – Выпускаем шасси. – Он опасливо взглянул на рычаг селектора возле ноги. Было бы лучше не убирать рук с колонки управления. – Послушайте, Джанет, я думаю, лучше вам взяться за рычаг управления шасси и сообщать мне о скорости при выпущенном шасси.
Джанет согласно кивнула. Самолет резко замедлил движение: будто кто-то нажал на тормоза. Их вжало в кресла.
– 130, 125, 120, 115… Слишком низкая!
– Продолжайте!
– 115, 120. 120… Держится 120.
– Я еще разберусь с этой машиной! – часто дыша, выдавил Спенсер. – А то возомнила себя королевой Марией!
Раздался встревоженный голос Триливена:
– Все в порядке, Джордж? Шасси уже должно быть выпущено.
– Шасси выпущено, Ванкувер.
– Поищите три зеленых огонька, подтверждающих, что оно на замках. Слева на центральной панели – указатель давления, его стрелка тоже должна быть в зеленой зоне. Проверьте.
– Все так? – спросил Спенсер. Взглянув, Джанет качнула головой. – Передайте ему.
– Да, Ванкувер. Все так.
– И передайте: самолет все так же ведет себя как мокрая губка, если не хуже.
– Слышите, Ванкувер? Самолет по-прежнему как мокрая губка, если не хуже.
– Насчет этого не беспокойтесь. Попробуем теперь закрылки полностью. Скоро вы вовсе освоитесь. Четко выполняйте то, что я говорю. Полностью выпустите закрылки, снизьте скорость до 110 узлов и старайтесь удержать самолет ровно на прежней высоте. Потом я скажу, как сохранить высоту и скорость, когда будете убирать шасси с закрылками. Прием.
– Вы говорите, 110, капитан? – взволнованно переспросила Джанет.
– Верно – 110, Джанет. Четко делайте, что я говорю, и у вас все будет нормально. Вам все понятно, Джордж?
– Передайте, что да. Мы полностью выпускаем закрылки.
Ее рука вновь с силой нажала на рычаг, скорость начала падать.
– 120, 115, 115, 110, 110…
Усилием воли Спенсер старался сдерживать волнение, но его голос звучал напряженно:
– Так, Джанет. Сообщите ему. Боже, какой он тяжелый!
– Ванкувер. Закрылки выпущены, скорость 110. Мистер Спенсер говорит, самолет невероятно потяжелел.
– Молодец, Джордж. Мы еще сделаем из вас настоящего пилота авиакомпании! Теперь возвращаемся в изначальное положение и проделаем все снова с небольшими изменениями по части стоек, усилителей и так далее. Хорошо? Прием.
– Опять? – простонал Спенсер. – Я этого больше не выдержу! Ладно, давайте, Джанет.
– Хорошо, Ванкувер. Мы готовы.
– Отлично, 714-й! Проделываем все в обратном порядке – закрылки 15 градусов, скорость 120 узлов. Вам нужно будет немного прикрыть дроссель, чтобы сохранять эту скорость. Поехали!
Наклонившись, Джанет крепко взялась за рычаг и попыталась его потянуть. Но он не поддался. Собравшись с силами, она повторила попытку.
– Что такое? – спросил Спенсер.
– Не идет. Не могу сдвинуть с места.
– Не должно бы. Попробуйте потянуть как следует.
– Наверное, все дело во мне. Просто не хватает сил.
– Дайте-ка я. – Он убрал руку с колонки и легко потянул за рычаг. – Вот видите. Нужно просто почувствовать. Теперь вы двигаете его ко второму…
– Смотрите! – вскрикнула она. – Скорость!
Стрелка клонилась к 75.
Инстинктивно готовясь к резкому крену кабины, Спенсер понимал: они сваливались в штопор, их вот-вот закрутит. «Не теряй голову, – яростно приказывал он себе, – думай! Если закрутит – конец! Куда заваливает? Влево. Вспоминай, куда штурвал. От себя! Вперед! Набираем скорость. От себя! Вот так. Давай же! Следи за приборами. Не может быть – они врут: я чувствую, как нас крутит! Нет – смотри, что они показывают. Ты должен верить показаниям приборов! Готовься выравнивать. Так. Давай. Давай же, милый…»
– Горы! – вскрикнула Джанет. – Видно землю!
Назад. Назад. Спокойно. Держи скорость. Выходим… помаленьку выходим! Господи, боже правый, получается!
– 105, 110, 115… – сдавленным голосом произносила Джанет. – Что-то все черно. Мы, наверное, в каком-то тумане.
– Поднимайте шасси!
– Горы! Нам надо…
– Я сказал, убирайте шасси!
Дверь в кабину с грохотом распахнулась – из салона послышались крики, плач.
– Что они делают? – орала какая-то женщина.
– Там что-то происходит! Я сейчас выясню!
– Вернитесь на свое место! – Это был голос Бэйрда.
– Пустите!
В проеме двери возник человек. Кто-то всматривался в царивший в кабине полумрак. Сделав резкий шаг вперед и хватаясь за все подряд, чтобы удержаться на ногах, он застыл в оцепенении. Взгляд вошедшего уперся в Спенсера, потом он увидел два неподвижных тела. Какое– то мгновение человек лишь беззвучно открывал рот, не в силах произнести ни звука. Затем, отшатнувшись, он ухватился за стороны дверного проема, подаваясь вперед.
– Там не пилот! Мы погибнем! Мы разобьемся! – истошно закричал он.