Танцовщица: борьба за право быть собой
Она родилась 22 августа в семье предпринимателя Альфреда Рифеншталя, в Берлине. Полным именем, которое она сама потом сократила до «Лени» было Берта Хелена Амалия Рифеншталь. Новое имя, гораздо более короткое и благозвучное, она придумала себе сама. Лени вообще была отчаянной фантазеркой. В детстве она писала стихи и пьесы и, как многие девочки, мечтала о сцене. Тем не менее просто мечтать было совершенно не в ее характере, который уже в детские годы стал проявляться в полной мере. Она долго убеждала родителей разрешить ей посещать драматическую школу. Но отец, который в юности и сам выступал в качестве актера-любителя, считал, что его дочь, выйдя на подмостки, мгновенно превратится в падшую женщину. Из чего он делал такие выводы, неизвестно (возможно, вспоминая о собственном бурном прошлом), и все же факт остается фактом: он запретил дочери посещать драматическую школу. Однако мать осмелилась втайне от отца записать шестнадцатилетнюю Лени на уроки танца. Вскоре их секрет был раскрыт: один из друзей отца, побывав на выступлении Лени, не преминул сообщить родителю, как он восхищен талантом его дочери.
Отец Лени пришел в бешенство. Он даже угрожал супруге разводом за такое попустительство. Скрепя сердце и желая сохранить мир в семье, Лени пообещала выбросить из головы все мечты о карьере танцовщицы. Разумеется, только на словах: уже тогда она привыкла не отступать от задуманного.
Чтобы у Лени не было соблазна нарушить обещание, ее отослали в девичий пансион в горах Гарца. Отец особо попросил главную наставницу держать дочь в строгости. Впрочем, классная дама не прислушалась к его пожеланиям: заметив у Лени несомненный талант, она разрешила ей ставить пьесы (уже тогда у девушки проявился режиссерский дар), выступать на школьной сцене и ходить в театр.
По окончании года Лени, продемонстрировав недюжинные дипломатические способности, предложила отцу сделку: так и быть, она пойдет работать в его конторе (чего он от нее и добивался), если взамен он разрешит ей заниматься балетом. Отец смирился с амбициями дочери. Она стала посещать уроки русской балерины Евгении Эдуардовой и одновременно записалась в школу экспрессивного танца Ютты Кламт. Наиболее яркой представительницей этого направления в хореографии в свое время была Айседора Дункан. Именно по ее стопам и собиралась пойти юная фройляйн Рифеншталь.
В 22 года она успешно выступала в городах Германии и европейских столицах с программой сольных концертов. Работала также и как хореограф: свои танцы ставила сама. Постоянными спутниками в ее ангажементах (а за недолгую танцевальную карьеру у Лени их было более 60) были только пианистка и мать.
К этому времени у Лени появился жених – заходящая звезда тенниса Отто Фройцхайм. Он настойчиво просил ее выйти за него замуж, но Лени, уже вкусившая свободы и финансовой независимости, считала, что традиционный немецкий подход к женщине – три «К» (Kinder, Küche, Kirche – дети, кухня, церковь) – к ней неприменим.
Однако жизнь любит сыграть злую шутку с теми, кто считает, что успел очень многого добиться. Во время выступления в Праге Лени неудачно исполнила прыжок и порвала связку колена. Ходить она могла теперь только с тростью, а врачи в один голос твердили, что ей нужен как минимум отдых, а как максимум – сложная операция, исход которой предсказать невозможно.
Лени пребывала в отчаянии. Еще недавно она читала о себе восторженные рецензии: «танцовщица, которая появляется, возможно, раз в тысячелетие», «артистка, исполненная совершенной грации и несравненной красоты», «это откровение: почти полное воплощение высот артистической экспрессии, какая только может быть достигнута в царстве танца» – и множество таких же хвалебных отзывов. Она не могла смириться с тем, что все кончено…
