Ловушка

Непрерывные статические разряды в динамиках панели связи лейтенанта Ухуры были не самой большой неприятностью, доставленной планетой Пирис-7. С орбиты “Энтерпрайза” она представлялась темным неприветливым космическим телом — кусок черного гранита, брошенный в космос безо всякой видимой цели, темный, безжизненный, — если не считать членов десантной группы, перемещенной с корабля для обычного исследования и периодических докладов. Была куда большая неприятность — отсутствие этих самых докладов. Хотя Скотти, Зулу и рядовой Джексон были знакомы со стандартной процедурой работы группы высадки. Они хорошо знали, что от любой команды, исследующей неизвестную планету, требуется ежечасный доклад.

Ухура взглянула на Кирка.

— Все еще не отзываются, сэр.

— Оставайтесь на приеме.

Он нахмурился, снова услышав треск разрядов.

— Мне это не нравится, ни звука с самого первого рапорта. Скотти и Зулу должны были выйти на связь полчаса назад.

Спок сказал:

— Возможно, им просто нечего докладывать… Хотя Пирис-7 — планета класса М, потенциально имеющая разумную жизнь, наши люди — единственное проявление жизни на планете, которое смогли уловить сенсоры.

— Все равно, Скотти и Зулу обязаны докладывать, есть ли у них что-нибудь для официального рапорга. Почему они не отвечают?

Ухура скорректировала настройку. Облегчение отразилось на ее лице.

— Связь установлена, капитан.

Кирк схватил аудио. Голос Джексона донесся сквозь разряды:

— Джексон вызывает “Энтерпрайз”.

— Кирк слушает.

— Один на подъем, сэр.

— Один? Джексон, где Скотти и Зулу?

— Я готов к подъему, сэр.

— Джексон! Гос… — треск статических разрядов заглушил его слова. Ухура попыталась справиться с ними, но безуспешно.

— Прощу прощения, сэр. Я не могу наладить звук.

— Ладно, — сказал Кирк. — Сообщите в телепортационный отсек приготовиться к подъему одного члена десантной группы. Передайте доктору Мак-Кою, чтобы он явился ко мне.

— Есть, сэр.

Волнение заставило Кирка и Спока бежать к кабине лифта. Они открыли дверь в отсек телепортации, и до них донесся ровный тяжелый гул.

— Готово, сэр, — доложил техник.

— Разряд! — Гул перешел в пронзительный вой, и тут появился Мак-Кой со своим медицинским саквояжем.

— Что случилось, Джим?

— Неприятности.

Над платформой транспортера появилось сияющее облако, затем его искры сложились в фигуру рядового Джексона. Он стоял неподвижно, с лица было словно стерто всякое выражение, глаза остекленели, устремив вдаль невидящий взгляд. Гул материализации стих. Кирк подошел к платформе:

— Джексон! Что произошло? Где остальные?

Его рот шевельнулся, как будто приготовился говорить. Но Джексон ничего не сказал. Рот искривился в гримасе — и Джексон, подавшись вперед, рухнул на пол.

Встав на колени рядом с ним, Мак-Кой поднял лицо к Кирку и покачал головой.

— Он мертв, Джим.

Кирк смотрел сверху вниз на тело. Остекленевшие глаза мертвеца были по-прежнему устремлены в никуда. Затем вдруг челюсть дрогнула, рот открылся. И оттуда раздался голос, грубый, низкий, как будто из самого чрева:

— Капитан Кирк, ты слышишь меня. На твоем корабле лежит проклятие. Покинь эту планету. Здесь тебя ждет смерть.

На мгновение установилась жуткая тишина. Мертвый зев Джексона был открыт по-прежнему, но губы не шевелились.

За столом в лазарете Мак-Кой опустил голову на руки. Он не поднял ее, когда Кирк открыл дверь. Дернув плечом, он подтолкнул груду магнитных кассет, лежавших перед ним.

— Ну? — спросил Кирк.

Мак-Кой поднял пригоршню кассет. И снова уронил их на стол.

— Это доклады обо всех анализах, которые я взял. Никаких органических отклонений, ни внешних, ни внутренних.

Молчание Кирка длилось несколько мгновений. Скотти и Зулу — они все еще были внизу, на планете, которая вернула на “Энтерпрайз” мертвеца. Мертвеца, рот которого использовал тот жуткий голос.

— Но почему тогда Джексон мертв, Боунс?

— Он замерз насмерть, — ответил Мак-Кой.

Незаметно к ним присоединился Спок.

— Это выглядит неразумно, доктор, — сказал он. — Климат Пириса примерно соответствует земному средней полосы Западного полушария в период летнего солнцестояния.

Мак-Кой сказал нетерпеливо:

— Я это знаю, Спок. Но правдоподобно это или нет, Джексон умер от холода. Он был буквально стоячим мертвецом, когда материализовался в Транспортной камере.

— Он чуть не заговорил, — сказал Кирк.

— Он был мертв, я сказал! — рявкнул Мак-Кой.

— Но кто-то говорил. — Кирк медленно покачал головой. — Похоже, на этой планете гораздо больше того, что засекли наши сенсоры. Со Скотти и Зулу, временно брошенными там, внизу…

Его прервал сигнал интеркома на столе Мак-Коя. Он стукнул по переключателю.

— Кирк слушает.

Ухура с тревогой в голосе сказала:

— Сэр, мы потеряли след мистера Скотти и мистера Зулу. Сенсоры не регистрируют никаких признаков жизни на поверхности планеты. Это последний доклад мистера Фаррела.

— Это усложняет дело, — Кирк помолчал. — Благодарю, лейтенант. Передайте мистеру Фаррелу, чтобы он продолжал сенсорное сканирование. — Он отключил интерком. — Спок, Боунс, собирайтесь, мы отправляемся на поиски.

Они обнаружили туман. Серые клочья плавали вокруг, когда они материализовались в этом сумрачном мире камней, голом, пустынном. Со скалистого холма, где они материализовались, не было видно зелени — только серая равнина тумана, слои которого сдвигались, только чтобы обнажить такой же туман, камни, скалы.

— Страшновато, — сказал Кирк. — В наших данных не говорилось о тумане.

— Действительно, страшновато, — согласился с ним Спок. — Никакой воды, никаких облачных формирований, никаких флюктуации температуры поверхности. При таких условиях тумана быть не может. — Он снял с плеча трикодер и начал считывать показания.

— Не мог же Джексон замерзнуть в таком климате, — сказал Мак-Кой. — И все же это произошло. Кстати, где мы?

Согласно координатам, выходило что это, то самое место, с которого был поднят Джексон, — сказал Спок.

— Показания, мистер Спок?

— Никаких следов… нет, подождите! Вижу сигнал живой формы на 14 градусах, отметка 7… дистанция 136, 16 метра, — он поднял глаза от трикодера. — Многочисленные отметки, капитан!

Изумленный Кирк щелкнул по коммутатору.

— Кирк вызывает “Энтерпрайз”.

Статические разряды исказили голос Ухуры до неузнаваемости:

— “Энтерпрайз”, капитан.

— Что показывают сенсоры корабля сейчас, лейтенант?

— Все, что мы видим, — физические импульсы от вас, мистера Мак-Коя и мистера Спока, сэр. Внизу нет больше ничего живого.

Разряды почти заглушили ее последние слова.

— Я едва слышу вас, лейтенант, — сказал Кирк. — Вы слышите меня?

Его коммуникатор разразился треском разрядов. Разозлившись, Кирк щелчком выключил его и засовывал в чехол на поясе, когда Мак-Кой сказал:

— Туман становится плотнее. Может, это имеет отношение к помехам.

Туман действительно становился плотнее. Он клубился вокруг них так, что они уже еле видели друг друга.

— Должно быть какое-то объяснение расхождению данных, — сказал Кирк. — Сенсоры корабля показывают нас как единственные живые формы, но трикодер Спока регистрирует многочисленные сигналы. Вы их еще видите, мистер Спок?

— Без изменений, сэр.

— Фазеры к бою, — приказал Кирк.

Затем они все услышали это — тонкий стон. Еле слышный вначале, он становился громче, пока не перешел в тоскливый печальный вопль.

— Наверное, они услышали нас, — прошептал Мак-Кой.

— Спокойно, Боунс.

Мак-Кой схватил Кирка за локоть и показал другой рукой вперед, где клубы тумана стали разгораться зеленым тошнотворным свечением.

Затем клубы сгустились, образовав три туманных лица с едва обозначенными чертами, размытых, испещренных столетиями морщинами. Короткие пушистые седые волосы обрамляли их, и пол был так же неопределим, как и черты. Одно из лиц заговорило:

— Капитан Кирк…

Его протяжный скрип был той же тональности, что и предыдущий вой.

Кирк шагнул вперед.

— Кто вы?

— Уходите… — простонал беззубый рот.

Туман размывал бестелесные лица.

— Ветер должен подняться, — простонало одно из них.

— И туман опускается…

— Смерть здесь…

Разразившись лающим смехом, лица неожиданно распались и растворились в тумане.

Спокойный, неподвижный Спок произнес:

— Наваждение, капитан. — Он опустил трикодер. — Они не содержали ни физической субстанции, ни энергии. Это могло быть что-то вроде проекции.

— Шекспир писал о проклятых кустарниках, сказал Кирк, — и о пророчествах ведьм. Но почему они возникли перед нами? Никто из нас не собирается становиться королем Шотландским. Спок, параметры тех живых форм изменялись во время этого маленького представления?

— Они оставались без изменений, капитан.

Кирк кивнул.

— Это может быть частью ответа.

Они двинулись вперед — и резкий порыв ветра ударил им в лицо. Ветер крепчал, он должен был бы разорвать туман, но этого не произошло. Туман уплотнялся, ослепляя все больше и больше. Ветер достиг такой силы, что им пришлось повернуться спиной вперед, держась друг за друга.

— Держись! — прокричал Кирк. Это слово подействовало как заклинание — ветер мгновенно стих, так же неожиданно, как и поднялся.

Хватая ртом воздух, Мак-Кой сказал:

— Вполне реалистическое наваждение. — Он сделал глубокий долгий вдох, затем недоверчиво прошептал:

— Джим… впереди — там…

Это выглядело как мощная центральная башня средневекового замка. Она появилась перед ними, огромная, с зубцами, массивные камни ее древней кладки были выщерблены временем. Тяжелая дубовая дверь с перекладинами, обитая железом, была слегка приоткрыта. На одной из стертых ступенек, которые вели к двери, свернулся клубком гладкий черный кот с золотой цепочкой на шее. Подойдя ближе, они разглядели какой-то прозрачный кристалл, подвешенный на цепи как кулон. Поза кота говорила о том, что он кого-то дожидается. Мышь, вероятно.

Спок произнес:

— Это источник сигналов от живых форм, капитан. Они где-то внутри.

Кирк снова попытался воспользоваться коммуникатором, но статические разряды опять сорвали попытку.

Он снова засунул прибор в футляр.

— Не так ли мы потеряли связь с первой партией? — поинтересовался Мак-Кой.

— Как, Спок, этот призрачный замок имеет какую-то связь с помехами?

Вулканит склонился над трикодером.

— Я бы сказал, нет, сэр. Нет никаких явных свидетельств, что именно вызывает помехи. И замок, и кот одинаково реальны.

— Или нереальны, — сказал Кирк. — Некоторые иллюзии могут проявлять себя в плотной субстанции. Почему наши сенсоры не засекают этот замок? И не регистрируют живые формы внутри? — он поднял хмурый взгляд вверх, к стене, усеянной узкими бойницами. — Возможно, это место имеет источник силового поля, которое экранирует его от сенсоров.

— Но тогда оно бы повлияло и на трикодер Спока, не так ли? — спросил Мак-Кой.

— Так ли? Я начинаю удивляться… — тут кот мяукнул, грациозно поднялся и исчез в приоткрытой двери. Кирк задумчиво проследил за ним, казалось, погруженный в какие-то свои мысли. Затем, отбросив их, сказал:

— Ладно. Если Скотти и Зулу где-то поблизости, это и есть наиболее вероятное место. Пошли.

Держа фазеры наготове, они распахнули дверь. Какой-то писк раздался у них над головами, и туча летучих мышей вылетела из проема, так что кожистые крылья почти задевали лица.

Отступив на шаг, Мак-Кой вскрикнул:

— Что это, дьявол подери?

— Похоже, летучие мыши-вампиры, — ответил им Спок.

— Это земной вид, — заметил Кирк. Кот, крутившийся у их ног, вновь нетерпеливо мяукнул и исчез в черной глубине дверного проема.

Кирк снова задумчиво проводил его взглядом.

— Кот тоже земной. Заговор сгущается. Замки, черные коты, мыши-вампиры и ведьмы. Если бы у нас не пропало двое офицеров и один не был бы уже мертв, я бы сказал, что кто-то устроил очень сложный розыгрыш ко Дню Всех Святых.

— Розыгрыш, капитан?

— Старая земная традиция, мистер Спок. Объяснения — позже.

Замок казался сложенным из огромных камней. Кот бесшумно двигался впереди Кирка, когда они вошли в холодный коридор. Было бы совсем темно, если бы не редкие факелы с пламенем, плясавшим над изъеденными ржавчиной и спутанными паутиной железными рукоятями.

— Пыль. Паутина. Точно. День Всех Святых, — сказал Мак-Кой.

Кот скользнул за углом в еще более темный угол. Когда они последовали за ним, пол под ногами провалился, и они свалились во тьму.

Кирк первый оправился от падения. Кто-то с весьма странным чувством юмора догадался поставить прямо перед ним усаженную шипами Железную Деву. Человеческий скелет внутри нее улыбался ему. Он запретил себе поддаваться страху. Что его особенно заинтересовало — так это то, что он был прикован к стене камеры. В таком же положении находился Спок и Мак-Кой. Затем он осознал, что все их снаряжение — фазеры, коммуникаторы, трикодеры — исчезли.

— Мистер Спок…

Вулканит подергал свои путы.

— Я не поврежден, капитан.

— Боунс в порядке?

Мак-Кой ответил за себя сам.

— Ничего не сломано — масса синяков. Что вы там говорили насчет розыгрыша, Джим?

— Проклятия, темницы, Железные Девы, скелеты. Штука в том, что все это земные реалии. Почему?

— Трикодер отметил этот замок как реальный, Джим. — Мак-Кой побренчал цепями. — И вот это не иллюзия. Эта планета может быть земным аналогом.

— Но тогда она была бы аналогом исключительно земных суеверий, доктор, — сказал Спок. — Нечто, что существует только в уме людей.

— Точно, — сказал Кирк. — Это все как будто… — он осекся. Из коридора послышались приглушенные шаги. Ключ заскрипел в скважине. К огромному облегчению Кирка, тяжелую дверь отворили Зулу и Скотти.

— Скотти, Зулу! Вы живы!

На лицах обоих не появилось и следа ответной радости, молча, с каменным лицом Скотти вытащил из кобуры фазер и направил его на них.

— Скотти, — попросил Кирк. — Опусти фазер.

Неподвижный, немигающий Скотти держал фазер на прицеле.

— Скотти! — крикнул Кирк.

— Джим, я думаю, их накачали наркотиком. Посмотри на их глаза — они совсем не мигают.

— Джексон тоже не мигал, — сказал Спок.

— Но эти-то двое живы! Скотти, Зулу! Вы узнаете меня?

Зулу кивнул.

— Что с тобой произошло? — допытывался Кирк.

Вместо ответа Зулу прошел мимо него к Мак-Кою. Пока Скотти держал врача “Энтерпрайза” на прицеле, Зулу выбрал из связки, висевшей у него на поясе, ключ и повернул его в замке, державшем руку доктора в стальном наручнике. Наблюдая за ним, Кирк сказал:

— Они просто снимают кандалы, Боунс. Они не собираются отпускать нас. Ведь так?

Молчание. В абсолютном молчании их кандалы были сняты. Стоя у двери, Зулу знаком показал им выходить. Прикинув расстояние, на котором находился за его спиной Скотти, Кирк развернулся, чтобы нанести удар. Рукоять фазера врезалась в его череп. Он упал на колени. Спок в это время прыгнул на Скотти, а Мак-Кой — на безоружного Зулу. Но когда они коснулись их, лица Скотти и Зулу осветились тем самым тошнотворным зеленым сиянием, и они растворились в нем.

— Стоп!

Это был тот же голос, что говорил через мертвый рот Джексона.

Они замерли. Зеленое сияние, казалось, поглотило коридор и темницу. Прежним осталась только отстраненность Скотти и Зулу. Они возникли снова, немигающие, с ничего не выражающими лицами, как и прежде. Все остальное было новым.

И старым. Большой зал, в который они были каким-то образом перемещены, был по-средневековому тяжеловесно великолепным. Стены покрывали ковры. Свет факелов освещал голую поверхность огромного стола, по сторонам которого стояли кресла с высокими спинками. Но глаза Кирка были устремлены на человека. Он сидел в резном кресле, в нише под куполообразной конструкцией, похожей на балдахин. Он был бородат, и длинное платье на нем мерцало вышитыми золотом знаками Зодиака. Черный жезл в его руке был увенчан ярко блестевшим хрустальным жаром. Кот растянулся у его ног.

Кирк шагнул к креслу.

— Кто бы ты ни был, ты доказал свое искусство создавать иллюзии. Теперь я хочу знать, что ты сделал с моими людьми.

Человек наклонился вперед.

— Твоя раса имеет забавную предрасположенность к сопротивлению. Вы обо всем спрашиваете. Вам недостаточно принять все как есть?

— Только не тогда, когда один из моих людей мертв, а двое других обращены в бездумных…

— Не бездумные, капитан Кирк. Эти живые просто… контролируются.

Спок и Мак-Кой сделали удивленное движение, услышав как человек называет Кирка по имени. Это было замечено.

— Да, мы знаем вас, всех. Не так ли, драгоценный мой? — он опустил руку, чтобы погладить кота.

— Кто вы? — требовательно спросил Кирк. — Почему вы привели нас сюда?

Рот под бородой улыбнулся.

— Мое имя Короб. А насчет “привели” — вы же сами упорно хотели прийти. Вас предупредили снаружи.

— Ради чего? — Кирк обвел рукой вокруг. — Для чего весь этот… фарс?

— Фарс? Уверяю вас, это не так, капитан.

Спок подал голос:

— Ясно, что вы чужие на этой планете, Короб.

Пронзительные глаза уставились на Спока:

— Что вы сказали?

— На этой планете не существует жизни, — пояснил Спок. — Картографические экспедиции нанесли на карты эту звездную систему. Их научные наблюдения не выявили жизни там, где вы, кажется, живете.

Кот зашевелился, замяукал. Веки закрыли пронзительные глаза.

— То, что мы не здешние, не имеет значения, — мягко произнес Короб.

— Это важно для Федерации, — сказал Кирк. — Что вы здесь делаете?

— Всему свое время, капитан.

Кот снова мяукнул, и Короб пригнул голову, будто прислушиваясь к секретному сообщению. Подняв голову, он сказал:

— Вы должны извинить меня. Я был невнимательным хозяином. Вы можете вместе со мной подкрепиться чём-нибудь.

Сопровождаемый котом, он провел их к пустому столу.

— Этот кот… — спокойно сказал Мак-Кой.

— Да, — сказал Спок. — Он напоминает мне о некоторых земных легендах про колдунов и их “спутников” — демонов в обличье животных, посланных Сатаной в помощь этим колдунам.

— Предрассудки, — сказал Кирк.

— Я не создаю легенды, капитан. Я просто повторяю их.

Короб повернулся к нему.

— Вы не такой, как все, мистер Спок. Ваша логика бесцветна, вы думаете только в терминах “черное — белое”. Вы видите все это вокруг себя и все же не верите.

— Он просто не знает ничего о розыгрышах, — вмешался Мак-Кой.

Короб слегка улыбнулся.

— Ах, вот как, — он махнул рукой в сторону пустого стола. — Все же прошу вас присоединиться к моему ужину.

Никто не двинулся с места. Скотти и Зулу сделали угрожающее движение. Скотти поднял фазер, но Короб поднял руку, и оба они отошли и замерли в каменном оцепенении.

— Я надеялся, что вы проявите большую гибкость, но… — проговорил Короб, — Он поднял жезл.

Вспыхнуло зеленое мерцание, слепящее, как хрустальный шар на конце жезла. Зал и все, что в нем находилось, растворилось в нем, как вихрь пыли. Кирк на мгновение ослеп. Когда он снова обрел зрение, то сидел со Споком и Мак-Коем за столом. Перед ним разинула рот кабанья голова, рядом стояло блюдо с фаршированным фазаном. В центре стола огромный бык, зажаренный до коричневой сочности, был окружен серебряными чашами, полными фруктов, и блюдами с нежными сырами. Массивные канделябры бросали свет на хрустальные графины с вином и золотые кубки. В качестве демонстрации средневековой еды и помпезной сервировки это было представление, достойное лишь туристов, заказавших тур в Машине Времени.

— Во имя Господа, как… — начал Мак-Кой.

— Это не розыгрыш, доктор, — сказал Короб, — фокус, на этот раз. Поверьте.

— Чего вы хотите от нас, Короб? — спросил Кирк.

— В данный момент — чтобы вы ели и наслаждались. Пожалуйста, попробуйте вина, доктор. Вы найдете его превосходным.

— Нет, благодарю вас, — ответил Мак-Кой.

С мяуканьем кот неожиданно прыгнул на свободное место за столом, и свет блеснул на кристалл-кулоне у него на шее. Несмотря на отказ, рука Мак-Коя сама потянулась к графину, стоявшему перед ним. Он сделал заметное усилие отдернуть ее, но неудачно. Кирк сделал движение к нему, но Скотти тут же толкнул его на место.

— Боунс…

— Он не может подчиниться вам, капитан, — сказал Короб, — и его нельзя винить за это.

Мак-Кой, воля которого была парализована, налил вино из графина в свой кубок. Кот с сияющим на черном меху кулоном внимательно следил за тем, как он поднес кубок к губам. Он коснулся его — и вино вспыхнуло алым пламенем.

Явно встревоженный, Короб поднял свой жезл. Пламя погасло, и Мак-Кой уронил кубок на пол, где тот исчез, оставив после себя запах дыма.

Кот зашипел.

В ярости Кирк сказал:

— Если вы достаточно позабавились, Короб…

Но глаза Короба были устремлены на кота.

— Это была не моя воля, — сказал он. — Я… должно быть, могу внести нужные поправки.

Черный жезл указал на пустые блюда на столе. Они наполнились драгоценными камнями, бесценными экзотическими ювелирными изделиями, собранными со всех концов Галактики в одну мерцающую груду — рубиновый пурпур того, что было не рубинами, сапфировая голубизна того, что было не сапфирами — но незнакомыми драгоценностями неземных звездных систем.

— Выглядят, как настоящие, — заметил Мак-Кой.

— Они и есть настоящие, уверяю вас, — сказал Короб. — Это масгар, доктор, а это — лориниум, павонит. Здесь для каждого из вас по состоянию в ценнейших драгоценностях Галактики, если вы уйдете отсюда, не пытаясь больше ничего узнать.

— Мы еще не готовы уходить, — спокойно сказал Кирк.

— Капитан, вы упрямый и неразумный человек, однако вы выдержали испытание.

— Испытание? — заинтересовался Мак-Кой.

Короб кивнул.

— Вы доказали свою преданность, явившись сюда, чтобы спасти своих товарищей, несмотря на предупреждение держаться подальше. Ваша храбрость также была подвергнута проверке. Я понял, что вас нельзя напугать. Сейчас я узнал, что вас нельзя купить. Поздравляю.

Кот мяукнул. Короб погладил его.

— Совершенно верно, — сказал он, — иди прямо сейчас.

Животное спрыгнуло с кресла и умчалось в завешенный коврами проем в другом конце зала.

Кирк поднялся.

— Хорошо. Теперь, когда вы проверили нашу цельность, вероятно, вы продемонстрируете свою.

— С удовольствием, капитан.

— Начните с объяснения того, что вы сделали с Зулу и Скотти. Как вы их “контролируете”?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Короб, — но я послал за той, которая может.

Это была высокая стройная женщина. Ее черные волосы, разделенные прямым пробором, спускались до пояса. Возможно, из-за высоких скул ее глаза казались слегка раскосыми. На ее груди поверх красного платья висел кристалл-кулон, такой же, какой они видели у кота.

Короб представил:

— Это моя коллега, Сильвия.

Когда она приблизилась к Кирку, тот осознал, как она необычайно грациозна. Слегка поклонившись, она сказала:

— Капитан Кирк, я понимаю ваше желание узнать, что произошло с вашими людьми. Мы испытали их ум. Для нас это простое дело — прозондировать умы подобных вам.

— Гипноз? — спросил Спок.

Она не обратила на него внимания и подошла к Мак-Кою.

— Наши методы глубже, чем гипноз.

Мак-Кой ничего не сказал на это. Его глаза уставились на блестящий кулон и взгляд вдруг стал окаменевшим, немигающим. Она улыбнулась ему.

— Позвольте мне повторить то, что вы сказали о том человеке, Джексоне, который был возвращен на ваш корабль. Вы сказали: “Никаких следов повреждений… никаких органических нарушений, ни внешних, ни внутренних. Этот человек просто замерз насмерть”.

— Откуда вам это известно? — спросил Кирк, внимательно глядя ей в лицо.

Зеленые глаза посмотрели на него.

— Вам нравится считать себя сложными созданиями, капитан, но здесь вы ошибаетесь. Ваши умы имеют многочисленные двери, и многие из них оставлены без охраны. Мы входим в ваш ум через эти неохраняемые двери.

— Телепатия? — предположил Спок.

На этот раз она ответила ему.

— Не совсем. Телепатия не предполагает контроля. А я, уверяю вас, полностью контролирую ваших друзей.

Неожиданно Кирку надоела эта очаровательная леди и ее разговор. Резким движением он толкнул свое тяжелое кресло на Скотти, тот пошатнулся, теряя равновесие, — и фазер выпал из его рук. Кирк поднял его быстрым и точным движением, когда Скотти, восстановив баланс, бросился на него. Кирк навел на него фазер. Он отпрянул, и фазер взял на прицел всех сразу — Сильвию, Короба, Зулу и Скотти.

— Никому не двигаться! — предупредил Кирк.

Мак-Кой потерял неподвижность, его глаза мигнули. Кирк жестом приказал Зулу и Скотти подойти к Коробу, фазер не дрожал в его руке.

— Больше никаких фокусов-покусов, — сказал он, — Короб, мне нужно остальное наше снаряжение и оружие. Сейчас. И еще мне нужны ответы — настоящие.

Сильвия сказала:

— Опустите оружие, капитан.

Кирк рассмеялся. Зеленые глаза не вспыхнули гневом, но просто разглядывали его оценивающе. Затем, опустив руку в складки своего свободного платья, она достала что-то похожее на миниатюрную серебряную игрушку. Она подошла к Скотти и Мак-Кою.

— Вы узнаете это? — спросила она.

— Это похоже на уменьшенную копию “Энтерпрайза”, — сказал Мак-Кой.

— Нет. В каком-то смысле это и есть “Энтерпрайз”.

Нахмурившись, Спок спросил:

— Где вы это взяли?

— Из голов двоих членов вашей команды. Я вобрала их знание о корабле.

— А с какой целью? — поинтересовался Спок.

Она отодвинулась к столу, на котором в массивном канделябре горели высокие свечи.

— В мифологии нашей расы это называется “симпатическая магия”, капитан. Можете называть это как хотите. Это интересное оружие.

Кирк, все еще держа на прицеле Короба, бросил через плечо:

— Леди, это не годится в качестве объяснения.

Лицо Спока помрачнело. Он внимательно следил за женщиной, стоявшей у стола. Тени дрожали на ее лице, освещенном пляшущим светом свечей.

— Джексон, — сказала она. Вы все были удивлены, как это он замерз насмерть в таком умеренном климате. Как вам такое объяснение, капитан? Я сделала точное его подобие, затем заморозила его. Когда я увидела, что оно замерзло, он умер.

— Чепуха! — сказал Кирк. — Нельзя задумать человека до смерти.

— Ваш коммуникатор находится в кармане Короба, капитан. Прошу вас, возьмите его.

Он поколебался мгновение, прежде чем подчиниться. Когда он повернулся, она держала игрушечную копию “Энтерпрайза” дюймах в шести над пламенем.

— Вызывайте свой корабль, — сказала она.

Он щелкнул крышкой коммуникатора. Беспокоясь, помимо собственной воли, он увидел, как Сильвия поднесла модель ближе к пламени. Короб произнес.

— Сильвия, не…

Модель опустилась ниже, и Кирк быстро проговорил в коммуникатор:

— Кирк вызывает “Энтерпрайз”! “Энтерпрайз”, ответьте. Здесь Кирк. Ответьте…

— Капитан, это вы! — голос Ухуры был взволнован. — Где вы? Мы не могли…

— Сейчас не о нас речь. Что у вас происходит?

— Что-то… какие-то неполадки с терморегуляцией. Мы не можем понять, в чем дело. Температура поднялась на 60 градусов за последние полминуты. “Энтер-прайз” поджаривается, сэр…

— Подключите холодильные установки, лейтенант! Голос слышался теперь слабее.

— Мы пытались, капитан, но они… вышли из строя…

Кирк, представив свой корабль, на мгновение увидел его несущимся сквозь пространство пылающим факелом.

Он увидел, как Ухура и Фаррел в мокрой от пота форме задыхаются на своих постах, хватают ртами воздух.

— Жар уйдет, лейтенант, — сказал он. — Я позабочусь об этом.

Он выключил коммуникатор, подошел к Коробу и отдал ему коммуникатор.

— Ладно, — сказал он Сильвии. — Можете прекратить это.

Он протянул Коробу фазер.

Она убрала миниатюрный корабль из пламени.

— Теперь, когда вы познакомились с нашей наукой, — сказал Короб, — может быть, расскажете что-нибудь о вашей?

— Я бы лучше узнал побольше о вашей, — сказал Кирк. — Сначала вы назвали это магией, теперь — наукой. Что же это?

— А как бы вы сами назвали это?

— Трансмутация… телекинез. Кажется, вы обладаете весьма странными способностями. Вы не только изменяете молекулярную структуру предметов, но и перемешиваете их по своей воле. Чем вам еще интересоваться в нашей неуклюжей науке?

— Нашей требуются механизмы, материалы, энергия, химикаты, — добавил Спок. — По сравнению с вашими способами, она несовершенна и нескладна. Что же так важно в ней для вас?

— Есть вещи, известные вам, о которых мы не знаем. Мы можем изменять молекулярную структуру материи. Но вы умеете высвобождать энергию, заключенную внутри нее.

— Короб! Ты слишком много говоришь! — резко сказала Сильвия. Взяв себя в руки, она продолжала: — Кроме того, вы трое не являетесь такими узкими специалистами, как те двое. — Она указала на неподвижные фигуры Скотти и Зулу. — Вот тот думает только о машинах. Ум другого полон всяких мелочей, мыслей о его коллекциях, физических усилиях, которые он называет тренировки… Но в ваших умах аккумулировано знание о мирах, об этой Галактике.

— Если так, то наши умы — место, где эти знания и останутся.

— Вы использовали Скотти и Зулу как орудия, — сказал Мак-Кой. — Вы использовали их, чтобы заманить нас сюда. Почему вы решили, что мы придем?

— Они знали, что вы придете? — улыбнулся Короб.

— Хватит, — нетерпеливо сказала Сильвия, — вы скажете нам то, что мы хотим узнать, так или иначе!

— Немного поздно для угроз, — ответил Кирк. — Я связался с кораблем, помните? Как по-вашему, сколько времени пройдет прежде, чем здесь будет новая поисковая группа?

— Довольно много, — сказал Короб. Он прикоснулся к миниатюрному кораблю на столе хрустальным шаром своего жезла. Его охватило знакомое уже зеленое свечение. Когда оно исчезло, корабль был заключен в цельный кристалл хрусталя.

— Теперь ваш корабль окружает непроницаемое силовое поле, капитан. Оно не нарушает его орбиты, но превращает всех, кто находится внутри, в пленников.

— Советую вам согласиться, капитан, — сказала Сильвия. — Хотя и существуют методы насильственно получить информацию, которая нам нужна, они крайне болезненны. И они имеют несколько… иссушающий эффект. — Она сделала жест в сторону Скотти и Зулу.

— Нам нечего обсуждать, — сказал Кирк.

Короб повернулся к Скотти и Зулу:

— Отведите их назад в темницу.

— Подождите, — зеленые глаза Сильвии оглядели их, холодно анализируя. — Доктор останется.

— Боунс… — начал Кирк.

— Не тратьте понапрасну ваше сочувствие, капитан. Вы будете следующим. Разница небольшая. — Она отвернулась, резко бросив Скотти и Зулу, — уведите остальных. Короб передал Зулу фазер. Его ствол больно уткнулся под ребра Кирку, когда его и Спока выводили из зала.

На этот раз оковы показались Кирку более тесными. Его глаза упирались в пол темницы, он беспокойно ворочался в цепях, чувствуя, как железо впивается в плоть.

— И долго это продолжается? — выдавил он.

— 22 минуты 17 секунд, — отозвался Спок.

У Кирка вырвался вопрос, беспокоивший его:

— Что они такое делают с ним?

— Вероятно, — произнес Спок, — настоящий вопрос — “что они такое?”. Они признались, что чужие на этой планете. И я нахожу их абсолютную невинность касательно нашей науки и техники весьма любопытной.

Кирк с интересом посмотрел на него:

— Кроме того, они говорили о нас как о “созданиях”, как будто наш вид был им незнаком.

Спок кивнул.

— Тот факт, что все вокруг нас выглядит прочным и солидным, быть может, вовсе не факт. Сильвия и Короб похожи на людей. Но они сфабриковали эту еду и драгоценности. Так же легко они смогли сфабриковать и свою внешность. Что если они вовсе не двуногие гуманоиды? Что если и это они извлекли из голов Скотти и Зулу?

Кирк нахмурился.

— Скотти и Зулу — серьезные мужчины. Они не подвластны суевериям, — он сделал паузу, чтобы обдумать рассуждения Спока. — Но у предков Скотти в самом деле были замки и темницы и знание о ведьмах… А Зулу — восточные народные сказки тоже признают существование духов и привидений.

— Дети до сих пор увлекаются историями о привидениях, капитан. Даже я, к испугу отца, рос с интересом к ним. Возможно, подсознательно все мы боимся темных комнат, призрачных видений — и это как раз то, что используют эти чужаки, чтобы получить нужную им информацию.

— Но они хотят не просто нашей науки, — напомнил Кирк. — Им нужно знание о наших мирах, о самой Галактике. — Он хотел добавить “Почему?”, когда в замке повернулся ключ.

Дверь темницы отворилась, и Зулу с фазером в руке втолкнул в нее Мак-Коя. Доктор не сопротивлялся. Он просто стоял, не мигая, на лице его не отражались никакие человеческие эмоции.

— Ах, Боунс, Боунс… — простонал Кирк.

Но Зулу уже размыкал его цепи. Затем Мак-Кой, неуклюже волоча ноги, подошел к капитану и рывком поднял на ноги. Аккуратно держа его так, чтобы он находился под прицелом Зулу, доктор пинком вытолкнул Кирка из темницы.

Метод, которым Сильвия превратила Мак-Коя в послушного имбецила, беспокоил Короба. Пока они ожидали Кирка в большом зале замка, он выразил свое беспокойство словами:

— Нет необходимости мучить их.

— Они сопротивляются, — был ответ.

— Ты дразнила их! Ты им предлагаешь игрушки, а потом смотришь, как они вопят от боли, прикоснувшись к ним. Это тебя забавляет.

Она пожала плечами.

— Если и так, это тебя не касается. Я добываю информацию, нужную Старейшим. И это как раз то, зачем мы здесь.

— Ты должна прекратить это! — закричал Короб. — По крайней мере, сделай так, чтобы боль была короткой.

— Ты не можешь мне приказывать, Короб. Мы равны.

— Но не одинаковы, — сказал он.

— Да. Ты слабый. Я сильна. Именно поэтому Старейшие выбрали меня, чтобы сопровождать тебя. Они подозревают тебя в слабости. Именно я… — она остановилась, увидев Кирка, стоявшего между Мак-Коем и Зулу.

Ее губы сложились в очаровательную улыбку. Голосом хозяйки, приветствующей дорогого гостя, она сказала:

— Капитан, рада видеть вас. Хорошо, что вы пришли.

Кирк и Сильвия посмотрели друг на друга. Впервые он почувствовал в ней напряжение, какую-то осторожность, как будто она поняла, что встретила кого-то, кто не уступал ей в твердости. Он улыбнулся ей такой же очаровательной улыбкой.

— Ну, что теперь? — галантно спросил он. — Вы взмахнете волшебным жезлом и разрушите мой мозг тоже?

Он не упустил того, как она невольно вздрогнула при упоминании жезла. И еще он заметил, как она при атом коснулась кристалла-кулона на груди.

— На самом деле мозгу не причиняется серьезного вреда, капитан, — только иссушение знаний и воли.

— Это вы не считаете большим вредом?

— Конечно, нет, — легко ответила она.

Он окинул ее с ног до головы оценивающим чувственным мужским взглядом.

— Ах, извините, — сказал он. — Я забываю, что вы не женщина. Возможно, даже не человек.

— Не понимаю, о чем вы.

— Все это… — он обвел рукой зал, — все это, очевидно, взято из наших наследственных фантазий и суеверий. Иллюзия — все это иллюзия.

Она указала на один из факелов, освещавших зал:

— Поднесите вашу руку к этому пламени, и вы обожжетесь, капитан. Как бы они ни были созданы, эти вещи реальны. Я тоже настоящая.

— Зачем мы вам? — спросил он.

Она подошла к столу. Повернувшись, чтобы вновь встретиться с ним взглядом, она сказала:

— Что говорит ваша раса о природе мироздания?

Он рассмеялся:

— Ничто не люблю обсуждать так, как природу мироздания. Особенно с очаровательной леди, — он шутливо поклонился. — Знаете, вы не ответили на мой вопрос. Зачем мы вам?

— Мне не нужны другие. Как и вам.

Она заговорила мягче. Теперь она подошла ближе к нему. Человек или нет, она была очаровательна.

— Если мы соединим то, что знаете вы и знаю я, сила, которой мы сможем обладать, будет беспредельна.

— А Короб? — спросил Кирк.

Что она наверняка знала, подумал он, — так это как пользоваться чувственными чарами. Она легко, очень легко прикоснулась к его руке.

— Короб слабый и глупый, — сказала она. От него можно избавиться. Но мне было бы трудно избавляться… от вас.

Он с улыбкой заглянул в зеленые глаза.

— Или заглянуть в мой мозг?

— В этом не будет необходимости, если мы объединим наши знания. От меня ты сможешь узнать секреты, о которых не мог и мечтать. Все, что захочешь, может быть твоим…

Ее рука медленно двигалась вверх по его плечу.

— Ваши… доводы весьма убедительны, — сказал Кирк. — Что если я соглашусь? Присоединиться к вам?

Ее низкий голос ласкал:

— Ты не пожалеешь о своем решении. Власть, богатство, любая роскошь Галактики будут твоими.

— Вы очень красивы, — сказал он. И был искренен.

— Я могу быть красивой по-разному, — сказала она. Зеленые глаза, смотревшие снизу вверх на него, вдруг стали ярко-голубыми. Волна черных волос превратилась в копну соломенных. Даже платье потеряло свой красный оттенок и стало кремово-белым, соревнуясь в белизне с ее кожей. Затем изумительная блондинка тоже исчезла. Медно-рыжие локоны падали на ее лицо. Платье стало цвета темной бронзы. Ее красота стала теперь красотой осени, и румянец кленовых листьев расцвел на ее щеках.

— Я тебе нравлюсь такой? — спросила она. — Или, может, ты предпочитаешь это?

К ней вернулась прежняя внешность.

— Я предпочитаю это, — сказал Кирк и обнял ее. Когда он отстранился после поцелуя, ее взгляд выражал удивление и удовольствие.

— Это было очень… приятно, как это называется? Можно еще?

Он снова поцеловал ее и отпустил.

— Ваши люди смогут гарантировать мою безопасность?

— Да, как только прибудут. Я только должна доложить Старейшим, что ты согласился сотрудничать с нами.

— И мои друзья вернутся в прежнее состояние?

— Конечно, если ты захочешь.

Она обвила руками его шею, но он снял их и отстранился.

— Что случилось? Что я сделала не так?

Он отошел от нее на шаг.

— Когда ты восприняла женское обличье, ты восприняла и женскую слабость — говорить слишком много. Вы открыли слишком много секретов, Сильвия. Что если ваши Старейшие узнают, что вас обвело вокруг пальца одно из тех созданий, которых вы планируете завоевать?

— Ты обманул меня? Я тебе не нравлюсь?

— Нет, — сказал он.

— Так ты просто использовал меня?

— А ты разве не собиралась использовать меня?

Ее зеленые глаза вспыхнули. Она резко хлопнула в ладоши. Скотти и Мак-Кой, вооруженные фазерами, вошли через арку, завешенную коврами. Она указала длинным острым ногтем на Кирка:

— Уведите его! Бросьте его обратно в темницу!

Никто иной как Короб пришел, чтобы освободить его от кандалов.

Но несмотря на фазер в руке, он выглядел нервным, обеспокоенным. Кирк и Спок в напряженном молчании смотрели, как он отпирает замки. К их удивлению, освободив их, он сразу же отдал Кирку фазер и вынул из кармана коммуникатор.

Он проговорил шепотом:

— Я разбил хрусталь, заключавший ваш корабль, капитан. Настало время. Ваши люди нашли способ пробиться сквозь силовое поле. Сложно контролировать так много вещей сразу. Вы должны уходить сейчас, до того, как она обнаружит, что оружие исчезло.

— Мы не можем уйти без наших людей, — сказал Кирк.

Короб сделал нетерпеливый жест.

— Они больше не ваши люди. Они принадлежат Сильвии. Я больше не могу контролировать их — или ее.

Он опасливо оглянулся на дверь.

— В этом не было никакой необходимости. Мы могли мирно войти в вашу Галактику. Но Сильвии недостаточно завоевания. Она близка к Старейшим, и она хочет разрушения.

— Вы прибыли на каком-то корабле? — спросил Спок.

Короб покачал головой.

— Мы использовали силовую капсулу, — он указал на дверь. — Нет времени для объяснений. Мы должны идти, она замышляет убить нас всех.

Кирк и Спок двинулись за ним к выходу, как вдруг Короб неожиданно обернулся, останавливая их предостерегающим жестом. Они услышали это одновременно — звук низкого резонирующего мурлыканья. Потом через открытую дверь темницы стала видна тень: на противоположной стене кралась тень огромной кошки.

— Назад, — пробормотал Короб.

Из складок робы он достал жезл и, держа его наготове, шагнул в коридор навстречу кошачьей тени. Но она уже начала расти, наливаясь чернотой на стене коридора. Мурлыканье изменилось. Угроза появилась в его гортанных переливах. Ощерясь, кошка нависла над Коробом, лицо которого дергалось от страха. Он поднял жезл, крича:

— Нет! Ай, уходи! Нет.

Тень подняла ужасную лапу. Короб закричал, падая, и жезл вывалился из его руки. Кирк и Спок бросились к нему. Раздался новый раскат яростного рычания, и огромная лапа поднялась снова. Кирк еле успел дотянуться до жезла до того, как Спок втащил его в темницу и захлопнул дверь.

Снаружи звякнула защелка. Они снова были заперты в камере.

Дверь дрогнула, когда в нее ударило массивное тело. Безумное рычание эхом отдалось в коридоре, когда невидимая кошка-чудовище бросилась на дверь снова, Спок крикнул:

— Она долго не продержится под такими ударами, сэр!

— Отойди назад, — сказал Кирк. Он направил фазер на дверь и нажал на спуск. Никакого эффекта.

— Нет энергии, — произнес он, осмотрев оружие, — она, наверное, разрядила его. Мы могли бы свалить Скотти и Зулу в любое время, и мы этого не знали, — он оглядел камеру. — Отсюда нет выхода.

— Только один, — сказал Спок. — Тот путь, которым мы вошли.

Новый удар встряхнул дверь. Кирк сказал:

— Эта стена слишком гладкая, чтобы взобраться по ней.

Спок увидел люк у себя над головой:

— Если вы меня подсадите, сэр, я мог бы втянуть вас наверх.

— Тут добрых восемь футов. Думаешь, получится?

— Я готов, капитан.

Кирк кивнул, положил жезл на пол и согнулся, упершись руками в расставленные ноги, Спок вскарабкался ему на спину. Вулканит ухватился за край люка и подтянулся. Кирк подхватил жезл и вцепился в протянутую руку. Когда он сам взялся за край люка, дверь рухнула. Кошачья голова с оскаленной пастью появилась в проеме и издала злобный вопль.

Задыхаясь, Кирк сказал:

— Вот это я называю близостью. Где Мак-Кой и остальные?

— Может, нам лучше вернуться с оружием к другой спасательной командой, капитан.

— Я их здесь не оставлю, — сказал Кирк. Он уже двинулся вперед, пробираясь по слабо освещенному проходу, когда Спок сказал:

— Не думаю, что это путь, которым мы пришли, капитан.

— Может, так, а может, и нет, — отозвался Кирк. — Это настоящий лабиринт. Посмотри, там поворот. А мы заворачивали за угол.

Может быть, звук, а не шестое чувство предупредил его. Он увернулся как раз вовремя, чтобы уйти от удара булавы в руках Мак-Коя. Она ударила в стену, кроша камень, и тут из темного угла вылетел Скотти, целя булавой в голову Спока. Спок уклонился и из-за спины нанес удар по шее, сваливший Спока и выбивший оружие из его рук. Одновременно Спок крикнул:

— Сзади, сэр.

Кирк только что ударом в челюсть уложил Мак-Коя, и, круто повернувшись, отлетел к стене от удара ботинка Зулу. Однако он успел захватить его ногу и вывернул ее, упав на Зулу сверху и отключив его.

Он снизу вверх посмотрел на Спока.

— Ты был прав. Мы действительно пошли не туда, но, по крайней мере, мы нашли их.

— Я бы так не сказал, капитан. Но теперь, когда они у нас здесь все вместе…

Очень близко раздалось рычание. На стене коридора чернотой наливалась громадная кошачья тень. На огромной лапе появились когти. Кирк поднял жезл.

— Это ваша… энергетическая капсула, не так ли, Сильвия?

Тень исчезла. У стены стояла Сильвия, черноволосая, в красном платье.

Кирк провел пальцем по жезлу.

— Этот кристалл — и тот, что вы носите, — служит источником вашей силы, так?

— Источником? Нет, капитан, ум — вот источник нашей силы. Мой кристалл — просто усилитель. Жезл же контролирует гораздо большее.

— Имея в распоряжении такую силу, что вы хотите от нас? — просил ее Спок.

— От вас лично я ничего не хочу, мистер Спок. Ваш ум — глубокая емкость, заполненная фактами. Мне нужны люди Земли. Их умы заполняют мечты — материал, необходимый нам, чтобы создавать наши реальности.

— Вы питаетесь умами других, — заключил Кирк. — Что происходит с ними, когда вы употребляете их умы, чтобы увеличить свою силу?

— Почему вас это беспокоит? — резко ответила она. — С жезлом, который у вас в руке, вы могли бы одним движением сотрясать звезды, если бы знали, как использовать его, — ее голос смягчился. — Я однажды предложила разделить с вами силу. Я предлагаю снова.

— Нет, — ответил Кирк. — Я не знаю, кто вы. Все, что я знаю, — это то, что вы не женщина. Вы разрушитель.

— Довольно, — сказала она. В ее руке появился фазер. Она направила его на Кирка. — Отдай мне жезл.

Она протянула другую руку ладонью вверх.

— Жезл. Дай его мне.

Он пожал плечами и протянул ей жезл, но когда она уже почти взяла его, Кирк бросил его об пол. Сильвия закричала, увидев, что кристалл разбился. Ослепительный красный свет залил коридор кроваво-алым. Потом изменился на ярко-желтый, солнечный. Потом стал мертвенно-белым — лунным. Когда он погас, Кирк стоял на каменистом холме. Вокруг него расстилался унылый пейзаж Пириса-7, такой, каким он увидел его впервые. Только туман исчез.

Мигая, Мак-Кой спросил:

— Что произошло, Джим?

— Потребуется время, чтобы все объяснить, Б6-унс, — сказал ему Кирк.

Скотти, придя в себя, обратился к Зулу:

— Все исчезло.

— Не совсем, — поправил Спок.

На куске камня перед ними лежали два миниатюрные существа, бескостных, — просто два кусочка желе, просвечивающие, как тельца медуз. Одно из них едва шевелилось. Второе подергивалось, подпрыгивало и тонко пищало.

— Познакомьтесь с Коробом и Сильвией в их истинной форме, — сказал Кирк. — Их человеческие тела, как и замок и все остальное, были миражом. Только хрустальный шар жезла давал им силу производить впечатление реальности.

Обычно безучастное лицо Спока выражало восхищенное удивление.

— Форма жизни, совершенно чужая в нашей Галактике. Если бы удалось изучить и сохранить их…

Попискивающее существо обняло прозрачными отростками неподвижное теперь тело своего компаньона. Вскоре и оно опало рядом с ним, его писк замер.

— Слишком поздно, — сказал Мак-Кой. — Они мертвы.

Он вздохнул.

Иллюзия и реальность… Иногда я удивляюсь — научимся ли мы, люди, видеть разницу.

Куда не ступала нога человека

Звездная дата 5.1312 была значительной для американского звездного корабля “Энтерпрайз”. Она знаменовала день его первой вылазки за пределы Галактики. На экране в зале заседаний была непривычная картина — редеющие огоньки звезд отступали перед бездонной темнотой, лишь кое-где нарушенной молочными светящимися пятнами, свидетельствовавшими о существовании иных галактик на расстоянии миллионов световых лет.

Кирк и Спок за шахматной доской подняли головы, чтобы посмотреть в центр экрана. На нем, еще невидимый, присутствовал объект, непостижимым образом излучавший позывные космического корабля, уже два столетия считавшегося пропавшим без вести.

Спок напомнил:

— Ваш ход, капитан.

— Мы уже должны были бы услышать его, — сказал, хмурясь, Кирк. — Мостик сообщил, что сигнал может появиться…

— В любую минуту, — Спок закончил фразу за него. — Я объявляю вам мат следующим ходом, сэр.

— Я вам уже когда-нибудь говорил, что вы возмутительно играете, Спок?

— Возмутительно? Ах да, одна из ваших земных эмоций, вероятно.

Но Кирк увидел неожиданный выход и двинул своего слона. Брови Спока поднялись.

— Уверены, что не знаете, что такое возмущение? — поинтересовался Кирк.

Спок нахмурился над доской.

— Тот факт, что один из моих предков была земная женщина, сэр, всегда меня…

— Ужасно иметь такую примесь в крови, — сочувственно кивнул Кирк.

— В сочетании с матом это просто невыносимо.

Из интеркома раздался голос лейтенанта Ли Келсо:

— Мостик — залу заседаний. Объект в зоне действия несущего излучения, капитан.

— Визуальный контакт установлен, лейтенант?

— Нет, сэр. Это не может быть корабль. Приборы показывают примерно один метр в диаметре. Достаточно мал, чтобы переместить его на борт, если вы захотите рискнуть.

Кирк решил рискнуть. Это было интересной встречей на краю бескрайнего космоса. Интересной — и, возможно, информативной.

— Отсек телепортации, подготовьтесь к перемещению. Идемте, мистер Спок, — сказал он.

Скотти ожидал их у пульта управления.

— Готовы к материализации, сэр, как только прикажете.

— Давайте его на борт, — сказал Кирк.

Раздался знакомый гул. И одновременно с ним яркое сияние над платформой, которое наконец сгустилось в шаровидный старого образца корабельный “черный ящик”. Он был фута три в высоту, стоял на треноге, его поверхность потемнела и была изрыта оспинами. Но надпись КОРАБЛЬ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ “ВЭЛИЕНТ”, чуть ниже КРЕЙСЕР ГАЛАКТИЧЕСКОГО НАБЛЮДЕНИЯ — читалась четко.

Кирк произнес:

— Эти старые ящики катапультировались, если что-то угрожало кораблю.

— В данном случае, скорее, когда что-то разрушило корабль, сэр, — заметил Спок. — Выглядит обгоревшим и изрядно побитым.

Кирк подходил к платформе, когда Скотти крикнул:

— Осторожно, сэр! Он радиоактивен!

Кирк остановился.

— Сигнал “q”, мистер Скотти.

Скотти нажал кнопку на пульте. Раздался резкий звук бипера. Шар окутало сияние, и его антенна со щелчком выползла из гнезда.

— Идет передача, — сказал Скотти.

— Интересно, — сказал Спок. — Черный ящик, наблюдавший…

Его прервал голос Келсо из интеркома:

— Всем палубам! Шесть минут до края Галактики!

Край Галактики, куда, как они знали, никто раньше не добирался. Конечно, Галактика не имела четкой границы, она просто постепенно сходила на нет. Но через шесть минут ее последняя звездная система будет у них за спиной.

— “Желтая” готовность, — сказал Кирк.

— Приказ капитана — “желтая” готовность всем палубам, — повторил Келсо.

Мгновением позже створки лифта раздвинулись, чтобы выпустить старшего лейтенанта Гарри Митчелла, нового штурмана с тех пор, как Зулу стал корабельным физиком. Это повышение вызвало широкое одобрение, хоть и бесполезное, но приятное, — Митчелла любили. Но во время “желтой” готовности его обязанностью было наблюдать за системой искусственной гравитации, равно как и за курсом.

— Все в порядке, Джим, — сказал он, ухмыльнувшись, словно читая мысли Кирка. — Голос Келсо был таким взволнованным, я решил, что вы покинули мостик. Закончили партию, Спок?

— Капитан играет без всякой логики, — пожаловался Спок, — я ожидал хода ладьей.

Кирк рассмеялся, проведя ребром ладони по горлу специально для Митчелла. Было заметно, что они были старыми добрыми друзьями. На мостике каждый из троих поспешил к своему месту.

— Освобождаю вас, мистер Алден, — сказал Митчелл младшему штурману.

— Включить экраны, — сказал Кирк. — Лейтенант Келсо, сколько до края Галактики?

— Четыре минуты до края, сэр.

— Отбой готовности, лейтенант Келсо, — он повернулся к Митчеллу. — Нейтрализовать искривление, старший лейтенант. Сохранять позицию.

Когда тяжелая вибрация двигателей ослабла, лифт открылся. Первой вышла доктор Элизабет Денер, высокая, стройная, между 20 и 30, потенциально весьма красивая девушка, если бы ее это заботило. Остальными членами экипажа, высыпавшими за ней на мостик, были старший врач доктор Пайпер, физик Зулу, старший инженер Скотти. Повернувшись к Митчеллу, Кирк сказал:

— Дайте общее оповещение.

— Включено, сэр.

Кирк взял микрофон.

— Говорит капитан. Объект, встреченный нами, является аварийным “черным ящиком”, очевидно, катапультированным с американского корабля “Вэлиент” почти две сотни лет назад. Мистер Спок в данный момент исследует его банк данных. Мы надеемся узнать, как удалось “Вэлиенту” зайти так далеко, вышел ли он за пределы Галактики и что разрушило его. Как только мы получим ответы на эти вопросы, начнем вылазку. Всем палубам — режим ожидания, — он сделал паузу. — Командирам всех служб доложить по порядку.

— Астрономическая служба готова, — доложил Зулу.

— Инженерные службы готовы, как всегда, — весело произнес голос Скотти.

Ничто, даже ужасная пустота впереди них, не могло надолго поколебать его кельтскую самоуверенность.

— Жизнеобеспечение готово, сэр, — отрапортовал доктор Пайпер. Он замещал бывшего в научном отпуске Мак-Коя и был староват для службы в Звездном Флоте, но, кажется, был достаточно компетентным врачом.

— Прошу разрешения допустить на мостик моего помощника, доктора Денер.

Элизабет Денер присоединилась к экспедиции в колонии на Альдебаране ранее, у Кирка еще не было возможности поговорить с ней, и сейчас было не время. Но ей могли быть интересны глубины, открывавшиеся перед ними.

— Разрешаю.

Эти двое появились перед ним. Кирк сказал:

— Доктор Денер, вы психиатр, мне сказали, прикомандированы для наблюдения реакций экипажа в экстремальных условиях.

— Совершенно верно, капитан.

Кирк указал на экран.

— Вот вам экстремальные условия. Миллионы световых лет абсолютной пустоты, не считая нескольких молекул ионизированного газа.

Спок позвал со своего поста:

— Кое-что получил из ящика, капитан.

Доктор Денер имела что сказать по этому поводу:

— Сэр, мне тоже будет интересно узнать, как реагировала команда “Вэлиента” на катастрофу.

Кирк с любопытством посмотрел на нее. Митчелл тоже рассматривал ее с легкой улыбкой на красивом лице.

— Хотите улучшить породу, доктор?

— Я слышала, это больше по вашей части, старший лейтенант, — сказала она холодно.

— Ничего себе! — пробормотал Митчелл Келсо. — Это ходячий холодильник, ей Богу.

Она услышала, и краска залила ее лицо.

Кодированные сигналы доносились из устройства, которое Спок подсоединил к передатчику. Он поднял глаза, когда Кирк присоединился к нему.

— Расшифровываю банк памяти, — сказал он. — Сейчас идет рапорт капитана — “Вэлиент” встретился с магнитным штормом, который увлек их в этом направлении.

Кирк кивнул.

— Старые импульсные двигатели не имели достаточной мощности, чтобы сопротивляться таким вещам.

Спок наклонился ближе к динамику.

— Этот шторм вынес их за границу… почти на полсветового года за пределы Галактики… их выбросило из шторма… потом, кажется, они направились обратно в Галактику, — он подстроил прибор. — Я ничего не понимаю. Звучит так, будто корабль боролся с какой-то непонятной силой.

Сигналы стали громче. Спок переводил:

— Неразбериха… Приказы и контрприказы… неприкосновенный запас энергии истощен… повторяющиеся экстренные запросы из памяти бортового компьютера, — он остановился, чтобы снова взглянуть на Кирка. — Они хотят знать все, что известно об ЭСВ у людей! — Он покачал головой. — Это странно. Действительно, очень странно.

— Экстрасенсорное восприятие! — Кирк был весьма удивлен. Однако он обернулся к Элизабет Денер. — Доктор Денер, что вы знаете об ЭСВ?

Она подошла к компьютерному посту.

— По тестам, которые я проходила, у меня довольно высокий уровень ЭСВ.

— Я спросил, что вы знаете об ЭСВ.

Она заговорила с обстоятельностью педанта.

— Является фактом, что некоторые люди могут почувствовать события в будущем, видеть сквозь поверхность предметов и так далее. Но парапсихические способности всегда довольно ограничены…

Спок вмешался:

— Серьезные неполадки… нет, точнее, серьезные травмы, — его лицо застыло, он сосредоточенно вслушивался. — Семь членов команды мертвы… нет, шесть — один поправляется, — он еще раз взглянул на Кирка. — Именно эти пострадавшие, кажется, заставили их заинтересоваться экстрасенсорным восприятием. Интерес — это слабо сказано. Они на этом помешались.

Снова нагнувшись над динамиком, он неожиданно замер.

— Нет, наверно, здесь помехи. Что-то насчет “разрушения”, — нахмурившись, он снял наушник. — Наверно, я неправильно понял. Звучало так, как будто капитан дал команду на уничтожение собственного корабля.

Кирк вопросительно посмотрел на руководителей служб.

— Вы слышали. Комментарии?

Пайпер пожал плечами.

— Единственный достоверный факт — это то, что “Вэлиент” погиб.

— Этот факт, — сказал Кирк, — является лучшим аргументом в пользу продолжения нашей попытки. Когда-нибудь туда отправятся другие корабли, и им нужно будет знать, с чем они встретятся.

Он прошел к своему капитанскому креслу.

— Старший лейтенант Митчелл, вперед, фактор искривления один, — сказал он. — Мы покидаем Галактику.

Когда “Энтерпрайз” миновал последние звезды, на мостике вспыхнул сигнал тревоги. Все глаза обратились к большому обзорному экрану. На черном фоне глубокого космоса стал вырисовываться легкий цветной узор — прямо по курсу корабля.

Спок сказал:

— Какое-то силовое поле.

Митчелл отозвался:

— Что бы это ни было, мы быстро к нему приближаемся.

Кирк не сказал ничего. Хотя расстояние до этого феномена не позволяло судить с уверенностью, он представлялся чем-то вроде неощутимого барьера. Его цвета становились ярче, расширялись, переплетались в сияющий многоцветный массивный занавес чистой энергии. Это могло бы быть чудовищной космической версией земной радуги. И оно заставляло сирену тревоги на мостике надрываться предупреждающим звоном.

Он смотрел на завесу, стиснув челюсти. Ее цвета, сойдя с экрана, играли на застывших лицах рядом с ним. Заревые сполохи уже ослепляли. Где-то неожиданно с приглушенным треском перегорел предохранитель.

— Напряжение поля возрастает, — начал Спок.

И тут свет на мостике погас. Несколько секунд Кирк не замечал этого из-за нестерпимой яркости изображения на экране — такой, что люди инстинктивно подняли руки, чтобы защитить глаза.

Затем ослепляющий язык чистого белого света выплеснулся из экрана. И тут же целая приборная панель взлетела фонтаном искр, стеклянных брызг и дыма. Вторая тоже разразилась треском короткого замыкания. Казалось, искры заполнили все пространство мостика. Элизабет Денер вскрикнула и упала на пол, извиваясь как бы в тисках неконтролируемой энергии. Упав, она продолжала кричать. Стрелки на капитанском пульте Кирка беспорядочно вращались.

— Штурман!

Но искры накрыли и Митчелла. Дергаясь, как марионетка в руках сумасшедшего, он с трудом поднялся на ноги и онемел. В последней гальванической конвульсии он рухнул на пол, инертный, без сознания.

Его тело перекатывалось, когда корабль встряхивало.

Паника росла, шок за шоком, усиливаемая безумной истерикой сигнала тревоги. Кирк и Спок вцепились в свои кресла; большинство остальных было выброшено с мест.

Наконец дисциплина победила там, где подвела техника. Превозмогая боль, дюйм за дюймом Кирк дотянулся до своей контрольной панели. Келсо подполз к своей. Спок, перешагнув через лежащего Митчелла, занял пост штурмана. Но тряска продолжалась. Скручиваемый металл скрипел и трещал, пока “Энтерпрайз” боролся, чтобы не развалиться на части.

— Боковой импульс! — закричал Кирк. — Максимальная скорость! Выводи нас отсюда!

Спок и Келсо боролись с управлением. Сила возвращалась к трясущемуся кораблю. Сирена тревоги стихла.

Но многие приборные панели были мертвы. Дым от одной из них до сих пор висел на мостике.

Кирк поднялся на ноги.

— Доложите повреждения, мистер Спок.

Спок передал этот приказ команде, а Пайпер приподнял голову Элизабет. Ухватившись за его руку, она нетвердо поднялась на ноги.

— Меня что-то ударило, как электрический разряд, — прошептала она. — Пайпер оставил ее, чтобы подойти к Митчеллу.

— Ну как? — спросил Кирк.

— Жив. По всей видимости, в шоке.

Спок доложил о повреждениях:

— Главные двигатели вышли из строя, капитан. Мы на сотовой аварийной энергии. Потери — семеро погибли.

Этот момент тянулся долго. Затем Кирк сказал:

— Возможно, нам повезло.

— Старший лейтенант Митчелл двигается, сэр, — сказал Спок.

Кирк опустился на одно колено рядом со штурманом.

— Гарри! Как ты себя чувствуешь?

Митчелл закрыл рукой глаза, как будто его все еще ослепляло свечение экрана.

— Джим? Я слаб как котенок… но уже лучше. Думаю, я буду жить.

Он убрал руку. Его голубые глаза стали цвета блестящего серебра.

Никакая техническая запасливость не помогла бы восстановить ущерб, который потерпел искалеченный “Энтерпрайз”. Он двигался на одной импульсной тяге, и даже мостик был освещен не более чем на треть. Кирк, осматривая сожженные двигатели, вспомнил обгоревший черный ящик “Вэлиента”. Пережил ли и он натиск такого же мощного излучения? И если да, что случилось с ним после?

Спок был занят выведением на экран дисплея своего компьютера имен некоторых членов экипажа. Среди них были Элизабет Денер и Гарри Митчелл. Заметив их, Кирк сдержанно глянул на Спока. Спок поспешно стер имя Элизабет, когда она подошла к ним.

— Результаты вскрытия, капитан, — сказала она. — В каждом случае отмечено повреждение нервной системы тела — у каждого выжжен участок мозга.

— А вы? — спросил Кирк. — Нормально себя чувствуете сейчас?

— Гораздо лучше. Старший лейтенант Митчелл тоже, если не считать глаз. Мы ищем причину… И почему только некоторые из членов команды были поражены?

Спок спокойно сказал:

— Думаю, мы нашли ответ.

— Вы говорили, что тесты показывали у вас высокую степень экстрасенсорной чувствительности, доктор, — напомнил ей Кирк. — У тех, кто был задет, она тоже была повышена. Гарри Митчелл обладает самым высоким уровнем ЭСВ.

Она была явно поражена.

— Вероятно, можно предположить, что паранормальные способности притягивали какую-то силу, — она пожала плечами. — Но если вы хотите сказать, что в этом есть какая-то опасность…

Спок прервал ее:

— До того, как “Вэлиент” погиб, его капитан лихорадочно искал информацию на членов своей команды касательно их ЭСВ — способностей.

— Экстрасенсы — это обычные люди, у которых бывают вспышки… ну, просветления, что ли, — сказала она.

— А бывают ли среди них те, кто видит сквозь плотные поверхности? — спросил Спок. — Или может вызывать возгорание предметов?

Вопрос задел ее.

— ЭСВ ни что иное, как род шестого чувства. Оно не делает человека опасным для окружающих!

— Думаю, вы говорите об обычных паранормальных способностях, доктор, — сказал Спок.

— Вероятно, вам известны необычные, — вспыхнула она.

Кирк вмешался.

— А вы знаете наверняка, доктор, что их не существует?

Злое раздражение придало резкость ее голосу:

— Вы должны меня извинить. У меня работа, — она быстро пошла к лифту.

В лазарете Митчелл оправился достаточно, чтобы, опершись на подушки, пользоваться своим экраном для чтения. Глаза, следившие за сменявшими друг друга страницами, блестели серебром, как ртуть. Кирк, на мгновение застыв на пороге, смотрел как он читает. Не поднимая глаз, Митчелл захлопнул экран, чтобы сказать:

— Привет, Джим.

Ему не нужно было даже поворачивать голову, чтобы узнать, кто вошел. Почему-то это обеспокоило Кирка. Он уселся в кресло рядом с койкой.

— Послушай, ты чем-то обеспокоен, — сказал Митчелл.

Кирк через силу улыбнулся.

— Я беспокоился за тебя начиная с той самой девицы на Денебе-4.

Митчелл кивнул.

— Она была как Сверхновая. Но беспокоиться не о чем. Не считая глаз, я в порядке, — он обаятельно ухмыльнулся. — Они вроде как смотрят на меня, когда я бреюсь.

— Зрение в порядке?

— Абсолютно.

— Больше ничего, Гарри?

Митчелл с интересом взглянул на него:

— Вроде чего, например?

— Ты чувствуешь… изменения в себе?

— В каком-то смысле я чувствую себя лучше, чем когда-либо… — он помолчал. — Кажется, действительно удачно получилось.

— О! Это как же?

Митчелл указал на аппарат для чтения.

— Кажется, у меня появился шанс освоить всю ту заумь, которую ты так обожаешь. Старик, я же помню тебя в академии! Стопка книг с ногами! Первое, что я услышал от старшекурсников, было: “Поосторожней с лейтенантом Кирком! На его курсе надо думать — или не выплывешь”.

— Ну, брось, — сказал Кирк. — Я не был уж так ужасен.

— Что, ты не был? — рассмеялся Митчелл. — Помнишь, как ты чуть меня не выпер?

— Нет, я немного нажимал на кадетов, которые мне нравились, — сказал Кирк.

— Старик, если бы я не нацелил на тебя ту блондинку-лаборантку…

— Что? — Кирк уставился на него. — Ты хочешь сказать, что спланировал все это?

— Ты хотел, чтобы я думал, не так ли? Вот я и подумал. Разработал для нее всю кампанию.

Кирк с трудом ответил на улыбку.

— Гарри, я почти женился на ней!

— Я тоже вроде бы как люблю нажимать на людей, которые мне симпатичны.

Кирк, припоминая, боролся с тревогой.

— Гарри, я почти женился на ней, — повторил он.

— Будь со мной помягче, — сказал Митчелл. Он снова указал на аппарат. — Я почерпнул еще более интересные идеи отсюда.

Кирк взглянул на этикетку кассеты.

— Спиноза?

— Он, — сказал Митчелл. — Когда вчитаешься, он очень прост. Почти ребенок. Кстати, совершенно с ним не согласен.

— Да? — сказал Кирк. — Продолжай.

— Что продолжать? Просто наконец я читаю.

Холодный серебряный блеск его глаз был в неприятном контрасте с его свободной дружелюбной манерой держаться и говорить. Его белые зубы снова сверкнули в широкой улыбке:

— Говорю тебе, я в порядке. Когда мне заступать на дежурство?

Кирк замешкался с ответом.

— Я хочу, чтобы доктор Денер понаблюдала тебя.

Митчелл застонал.

— Имея сотню других женщин на борту, ты выбрал именно эту ошиваться здесь около меня!

— Думай об этом как об испытании, — посоветовал Кирк.

Серебряные глаза смотрели на него.

— Это не по-дружески, Джим, друг мой. Я разве не сказал тебе — будь со мной помягче.

На мгновение их взгляды скрестились, как бы оценивая силу друг друга. Наконец Митчелл шутливо потряс головой, сдаваясь. Затем он подчеркнуто повернулся к аппарату для чтения. Кирк, обеспокоенный больше, чем раньше, молча встал и вышел из лазарета.

У него за спиной Митчелл увеличил скорость страниц. Он читал быстро — человек, упаковывающий в свою голову факты с невероятной скоростью.

Изображение переворачивающихся страниц было на экране библиотечного компьютера Спока, когда Кирк присоединился к нему. Они сменяли друг друга так быстро, что изображение мелькало. Спок сказал:

— Он читает все быстрее с каждой секундой.

Это ли Гарри Митчелл? Та улитка в чтении, к которой мы привыкли?

Кирк отошел от экрана и вернулся снова.

— Установите круглосуточное наблюдение за лазаретом. Максимально широкий спектр проб и анализов.

Результаты анализов порадовали доктора Пайпера:

— Совершенство, совершенство, — бормотал он, заканчивая исследование. — Такое здоровье — большая редкость. — Он побарабанил по кожуху аналитической установки, как будто трудно было поверить в правильность проведенных ею анализов.

— Здоров по всем статьям, да? — спросил Митчелл. Скучающим голосом он обратился к Элизабет: — Жаль, что психиатрия не такая точная наука, а, доктор? Будьте любезны, заведите шкалу, которая будет показывать степень вменяемости пациента.

— Я понимаю, что я вам не особенно нравлюсь, старший лейтенант, — ответила она. — Но поскольку я приписана сюда, может, постараемся поладить?

— Я ничего против вас не имею, доктор.

— А против “ходячего холодильника”?

Он был явно обескуражен.

— Пожалуйста, простите меня, — он вложил в эти три слова все свое очарование.

— Женщины от науки склонны к комплексам, — сказала она. — Но давайте поговорим о вас. Как вы чувствуете себя? Говорите мне все.

— Все о чем? Кажется, всем не по себе оттого, что у меня нет лихорадки или чего-то в этом роде, — он показал на приборную панель анализатора. — Старина Пайпер ушел. Может быть, я доставлю вам удовольствие, изменив показания приборов?..

Нормальные показания приборов изменились на ненормальные. Элизабет в изумлении смотрела то на них, то на него.

Слегка встряхнувшись, он сказал:

— Теперь опять нормальные…

Стрелки вернулись в прежнее положение.

— Как вы это сделали? — потребовала Элизабет.

— Я точно не знаю. Я… просто подумал о том, чтобы это произошло. И это произошло. — Он уставился на панель. — Дело не в приборах, дело во мне. Что-то такое я делаю внутри… Ну-ка, посмотрите…

Все стрелки упали на ноль.

Элизабет схватила его за руку.

— Перестаньте! — закричала она. — Сейчас же перестаньте!

Стрелки шевельнулись. Медленно поднимаясь от отметки “смерть”, они заняли нормальное положение.

Митчелл тоже смотрел на них. Он побледнел; и бледная Элизабет сказала:

— Вы были мертвы 22 секунды! Абсолютно никаких жизненных функций!

Митчелл вдруг понял, что она держала его за руку. Покраснев, она попыталась убрать ее, но он быстро схватил ее.

— Погоди минуту, детка. Я напуган. Были и другие вещи. Я прочел половину корабельной библиотеки всего за один день. Что со мной произошло?

— Вы помните все, что так быстро прочли?

Он кивнул. Она взяла со столика кассету.

— На любой пленке? Как насчет этой? Помните страницу 387?

— Конечно, — сказал он. — Это “Женщина-соловей” Тарбольда с планеты Канопус, написано еще в 1996. Начинается так: “Крыла любви моей остроконечны, изящны, грациозного изгиба…” — он остановился, довольный. — Забавно, что вы выбрали именно это.

— Почему?

— Это одна из самых пылких любовных поэм последних двух веков.

Она вырвала руку. Он смотрел на нее, улыбаясь.

— А как вы себя чувствуете? — спросил он.

— Что? А, вы имеете в виду тот электрический удар. Он меня просто сбил с ног. Это все.

— Вы совершенно уверены?

Она ни в чем не была уверена в присутствии этого человека, глядевшего на нее блестящими серебряными глазами. Но как-то поняла, что поддается. Она обрадовалась, когда раздался стук в дверь. Это был Келсо.

— У меня перерыв, — сказал он км. — И я думал просто зайти повидать Гарри.

— О’кей, Ли, — сказал Митчелл. — Заходи.

Келсо впервые увидел близко эти изменившиеся глаза. Они привели его в замешательство. Митчелл расхохотался.

— Не дай себя запугать моим зияющим глазницам, старина. Этой девушке они нравятся, не правда ли, очаровательный доктор?

Удивленный Келсо пробормотал:

— О-о. Да. Конечно.

— Как идет ремонт?

— Главным двигателям капут, — лицо Келсо посуровело. — И они будут стоять, если мы не найдем способ заново зарядить их.

Митчелл нахмурился.

— Вы бы проверили импульсные блоки по правому борту, конуса проржавели до свинца, — увидев изумление на лице Келсо, он добавил: — Я не шучу, приятель. И не делай такого лица. Если вы активируете блоки — вся импульсная палуба взлетит на воздух!

Жесткость его тона задела Келсо:

— Конечно, — сказал он поспешно. — Пойду сразу же займусь ими. Я… я только хотел сказать, что рад, что ты в порядке.

Митчелл зло посмотрел ему вслед.

— Вот дурак! Он тысячу раз видел эти проржавевшие концы, но был слишком туп, чтобы заметить их состояние!

— А как вы узнали об этом? — спросила Элизабет.

Презрение неожиданно исчезло из его голоса.

— Я не знаю. Может быть, образ того, что он видел, все еще был в его уме, и я… я смог заглянуть в него. — Серебряные глаза на испуганном лице смотрели прямо на нее.

В кают-компании Келсо показывал на оплавившиеся конусы импульсного блока.

— Совершенно непонятно, как ему стало об этом известно, — сказал он Кирку. — Но, конечно, я взглянул на эти блоки. И он прав! Концы сожжены в точности так, как он описал!

По очереди руководители научного отдела изучили куски металла на столе кают-компании. Элизабет открыла дверь.

— Извините за опоздание, капитан. Я так увлеклась наблюдением Гарри… старшего лейтенанта Митчелла, что я…

Спок сказал:

— Предметом обсуждения является не старший лейтенант Митчелл, доктор. Мы озабочены тем, во что он мутирует.

Ее лицо свела судорога гнева.

— Я знаю, что вулканитам не хватаем человеческих чувств, но говорить так о человеке, с которым вк работали бок о бок четыре года…

— Достаточно, доктор, — прервал ее Кирк.

— Нет, не достаточно! — крикнула она. — Вас я вообще не понимаю! Гарри сказал мне, что вы были друзьями с самого начала службы! Вы даже предлагали ему служить в вашем первом экипаже.

Кирк ответил ровным голосом:

— Это моя обязанность, доктор, принимать во внимание доклады, наблюдения и даже рассуждения касательно любого предмета, имеющего отношение к безопасности этого корабля, — он кивнул в сторону Спока. — И это обязанность моего помощника по науке — следить за тем, чтобы данных у меня было достаточно. Продолжайте, мистер Спок.

Спок обратился к Элизабет.

— Он продемонстрировал вам какие-нибудь необычные силы?

Она не упомянула о фокусе, который он проделал с приборами. Вместо этого она решила сказать:

— Он может контролировать некоторые автономные рефлексы. Он очень быстро читает и запоминает больше того, что большинство из нас считает нормальным.

Кирк резко сказал:

— Повторите, что вы только что нам сказали, мистер Скотти.

— Около часа назад, — сказал Скотти, — аппаратура мостика сошла с ума. Рычаги двигались сами по себе, кнопки нажимались без участия пальцев. Приборы показывали состояние от безопасного до критического.

— А на моем обзорном экране, — вступил Спок, — я видел, как старший лейтенант улыбался каждый раз, как это случалось. Он относился к помехам, которые создавал, так, как будто этот корабль и его команда были игрушками, созданными для его удовольствия.

— Это так, доктор Денер? — спросил Кирк. — Он демонстрировал способности такой силы?

— Я видела похожие проявления.

Заговорил Пайпер:

— И вы не посчитали это достойным внимания капитана?

— Никому не был причинен вред! — запротестовала она. — Разве никто из вас не понимает? Мутировавший человек может стать благотворной прививкой человеческой расе — предвестником нового и лучшего вида человеческого существа!

Кирк, глядя на ее возбужденное лицо, подумал: “Идеализм снова идет в атаку! Господи!” Он с облегчением повернулся к Зулу.

— Если хотите добавить к этому немного математики, сэр, — сказал Зулу, — то возможности старшего лейтенанта возрастают геометрически. Это все равно как пени, которое каждый день удваивается. В месяц вы станете миллионером.

Спок проговорил:

— За меньшее время Митчелл будет обладать такой силой, ни понять, ни совладать с которой мы не сможем. Что произойдет, когда мы станем для него не просто бесполезны — раздражающи?

Элизабет решила было что-то сказать, но передумала. Кирк оглядел стоявших вокруг стола.

— С командой это обсуждаться не будет. Благодарю вас. Это все.

Комнату покинули все, кроме Спока. Кирк обернулся и увидел, что его помощник по науке смотрит на него, его лоб прорезали морщины беспокойства. Он заговорил, тщательно выбирая слова.

— Мы никогда не вернемся ни на одну земную базу с Митчеллом на борту, сэр. Вы слышали расчеты. Через месяц он будет иметь с нами столько же общего, сколько имели бы мы с кораблем белых мышей.

Кирк, которого угнетало собственное беспокойство, резко сказал:

— Мне нужны рекомендации, мистер Спок, а не пустые предупреждения.

— Рекомендация номер один. Планета Дельта-Вега всего лишь в половине светового дня отсюда. На ней есть станция по переработке лития. Если бы мы смогли приспособить ее энергетические блоки к нашим двигателям…

— А если не сможем, мы окажемся в ловушке на орбите. У нас не хватит энергии сойти с нее.

— Это единственный способ убрать Митчелла с корабля, сэр.

— Если ты предполагаешь оставить его там, то я этого делать не буду. Станция полностью автоматизирована. На планете нет ни одной живой души. Даже рудовозы заходят туда раз в двадцать лет.

— Тогда у вас только один выбор, — сказал Спок. — Убить Митчелла, пока можно.

— Убирайтесь отсюда!

Спок невозмутимо повторил:

— Это ваш единственный выход. Если, конечно, вы примете его, пока еще есть возможность.

Кирк стукнул кулаком по столу.

— Попробуй хоть на момент почувствовать! Мы же говорим о Гарри Митчелле!

— Капитан “Вэлиента” чувствовал, возможно, так же, как вы, сэр. Но он слишком медлил с решением. Полагаю, мы оба подумали об этом.

Кирк поискал рукой кресло. Спок пододвинул к нему ближайшее, и капитан рухнул в него, закрыв лицо руками. Через секунду он поднял голову. Кивнув Споку, он сказал:

— Курс на Дельта-Вегу.

Сила Митчелла действительно росла. И ему стало нравиться пользоваться ею. Лежа на своей койке в лазарете, он вдруг решил щелкнуть пальцами. Погас свет. Он взмахнул рукой — свет разгорелся снова. Он сел на краю койки, осматривая комнату. Показал пальцем на стол, который тут же взлетел в воздух, несколько раз подпрыгнул на одной ножке и плавно опустился на место.

— Я пить хочу! — неожиданно объявил он в пустоту.

В другом конце комнаты металлическая чашка скользнула под краник и в нее полилась вода. Полная чашка поднялась и подплыла по воздуху прямо в подставленную ладонь Митчелла. Он прихлебывал из нее, когда вошли Кирк, Спок и Элизабет.

— Я чувствую себя прекрасно, — сказал Митчелл, — так что не затрудняйте себя вопросами о моем самочувствии. Иногда я думаю, что для меня нет ничего невозможного. И кое-кто думает, что это делает меня чудовищем, не так ли?

— Ты читаешь все наши мысли, Гарри? — спросил Кирк.

— Пока только вспышками и в основном сильные — такие, как страх. Вот ты, например, Джим. Ты озабочен безопасностью корабля.

— Что бы ты сделал на моем месте?

— То самое, о чем думает мистер Спок, — убил бы меня, пока есть возможность.

Подняв руку, он указал пальцем на Кирка. Из пальца вырвался яркий разряд — и Кирк, оглушенный, упал навзничь. Спок прыгнул на Митчелла, но до того, как успел его коснуться, также был брошен на пол.

Элизабет сжала руку Митчелла:

— Перестань, Гарри!

Он посмотрел сверху вниз на Кирка, который вставал на ноги.

— Конечно, я многое знаю, — сказал он. — Я знаю, что вы идете к орбите Дельта-Вега, Джим. Я могу позволить вам бросить меня там. Может, мне не хочется покидать корабль, нет, еще не сейчас. Может, мне захочется в другое место. Я еще не знаю, какой мир может мне подойти.

— Подойти? — переспросила Элизабет, задетая таким употреблением слова.

— Да, прелестный доктор. Я еще не понял всего, но если я буду продолжать расти, я буду способен на вещи, достойные какого-нибудь бога.

Спок вскочил на ноги и мощным ударом сбросил его с койки. Когда Митчелл попытался подняться, Кирк резко обрушил кулак на его челюсть. Ноги капитана подкашивались, и он мог только ползти на четвереньках. Тяжело дыша, он повернулся к Элизабет.

— Я хочу, чтобы он некоторое время не приходил в сознание.

Она взяла из шкафа инъектор. Когда она коснулась плеча Митчелла, раздалось шипение газа, штурман был распростерт у их ног, как раненая птица.

Но нужно было еще одно впрыскивание. Его сделал Пайпер в отсеке телепортации, где техники готовили излучатели, нацеливая их на поверхность Дельта-Веги. Но оцепенение, вызванное второй инъекцией, продолжалось меньше времени, чем первое. Митчелл пришел в себя и стал так яростно рваться, что освободился от рук Кирка и Спока.

— Дураки! — вяло пробормотал он. — Скоро я раздавлю вас, как ползучих насекомых.

Пайпер подбежал, чтобы сделать третий укол. Митчелл снова обмяк. Согнувшись над ним, Кирк и Спок поволокли бесчувственное тело к платформе. Остальные члены группы высадки поспешно заняли места. Митчелл уже стал подниматься на ноги, когда Кирк рявкнул:

— Разряд!

Они материализовались рядом с фабрикой по обработке лития.

Насколько можно было судить по ландшафту, Дельта-Вега была абсолютно чужой планетой. Ее почвой была пыль грязно-синего цвета, и растительность, торчавшая из нее, была жесткой, шероховатой и узловатой, как крокодилья кожа. Только огромные растрескавшиеся каменные глыбы с забитыми той же синей пылью трещинами были сравнительно знакомой деталью пейзажа. Вдалеке, на горизонте, на фоне неба вырисовывалась горная цепь. Но Кирк был занят отнюдь не печальными деталями ландшафта. Инъекции наконец свалили Митчелла. Спок и офицер связи Алден поддерживали его у входа в здание.

— У нас получится, Ли? — спросил Кирк у Келсо.

— Если пройдем контейнеры с горючим и не взорвемся, то получится, капитан. — Келсо смотрел на комплекс фабрики, огромный, вытянувший свои огромные башни и стальные трубы, страшно извивавший многометровые панели со сложными приборами во все стороны. Элизабет присела, чтобы коснуться жесткого, похожего на цветок растения. Оно пылало жаром.

— И ни одной живой души на всей планете, кроме нас? — спросила она.

Кирк коротко ответил ей:

— Только мы, доктор. Ли, давайте искать центр управления.

Они не могли пропустить его. Лишенный дверей, он смотрел на них из центрального холла главного здания. Не считая формы, размеров и ровного гула автоматизированного процесса, он напомнил мостик “Энтерпрайза”. Его стены представляли собой панели управления того же типа, та же композиция индикаторов, переключателей и наборных дисков. Келсо и Алден сразу же приступили к отбору панелей, которые позже нужно было переправить в инженерный отдел “Энтерпрайза”. Несколько человек из команды стали разбирать толстые кабели, чтобы соединить оставшуюся аппаратуру с автоматами фабрики.

Кирк задумчиво смотрел на эту картину.

— Эти контейнеры с горючим, Ли. Их можно взорвать отсюда. Есть какая-нибудь красная кнопка?

Изумленный Келсо поднял на него глаза.

— Думаю, аварийный детонатор может быть подключен вот к этой панели, сэр.

— Подключите его, — сказал Кирк.

Келсо посмотрел на него еще мгновение, потом кивнул — и тут из пустого дверного проема Кирка окликнул Спок:

— К Митчеллу возвращается сознание, капитан. Возможно, вам лучше подойти.

Митчелла поместили в самое надежное помещение, предотвращавшее возможный побег не только решетками и запорами, но и невидимой преградой силового поля. Он ходил по комнате из угла в угол, как тигр в клетке. Снаружи Пайпер — Элизабет стояла за его спиной — держал наготове инъектор. Возле них за движениями пленника следил охранник с фазером в руке.

— Я хочу, чтобы здесь постоянно присутствовал только один медик. Другой может наблюдать по дополнительному экрану.

— Пусть сейчас будет моя очередь, — сказала Элизабет. — Я хочу попытаться поговорить с ним.

Пайпер кивнул и передал ей инъектор. Когда он ушел, Кирк нажал кнопку, проверил силовое поле. Раздался сухой треск. Митчелл остановился. Глядя через барьер на Кирка, он произнес:

— Мой друг, Джеймс Кирк. Помнишь тех зверей на Диморусе, они еще метали отравленные дротики? Я тогда перехватил один, предназначавшийся тебе…

— И чуть не умер. Я помню, — сказал Кирк.

— Так зачем бояться меня сейчас?

— Гарри, ты назвал нас насекомыми, которых нужно раздавить, если они станут у тебя на пути.

— Тогда я был под действием наркотика!

— А еще до этого ты сказал, что убил бы мутанта вроде тебя, будь ты на моем месте.

— Тогда убей меня! Спок был прав. И ты дурак, что не делаешь этого!

Элизабет закричала:

— Гарри, но ты же не серьезно!

Он обратился прямо к ней:

— В свое время, прелестный доктор, вы поймете, в свое время. Люди не выживут, если на свет появится раса сверхлюдей, таких, как я. Это знает Спок, и это та вещь, для которой этот дурак, — он кивнул на Кирка, — слишком сентиментален, чтобы ее понять.

Он двинулся к силовому полю, запечатывавшему выход из его камеры. Когда он подошел вплотную, раздался вой высокого напряжения. Брызнул фонтан искр.

Спок и охранник уже прицелились из своих фазеров. Но Митчелл продолжал прижиматься к силовому барьеру.

На мгновение все его тело разгорелось багровым сиянием. Но сквозь него Кирк разглядел, что привычная голубизна сменила серебро в его глазах. Затем силовое поле отбросило его. Он отлетел на койку, стоявшую у стены. Он сел, сжимая лицо в ладонях.

Кирк сказал:

— Его глаза снова стали обычными.

— Борьба с силовым полем истощила его силу. — Спок изучал раскачивающуюся фигуру на койке. — Сейчас с ним можно управиться, капитан.

— Управиться, — произнес Митчелл. Он поднял лицо. Его глаза сияли таким нестерпимым блеском, что вся комната казалась залитой серебром. — Я становлюсь сильнее с каждой секундой. Я думал, ты знаешь это, Спок.

Кирк щелчком открыл коммуникатор.

— Всю энергию на силовое поле, лейтенант Келсо!

По мере того, как энергия вливалась в барьер, рос тяжелый гул. Вокруг поля стало появляться хорошо видное сияние.

Митчелл встал с койки. Он встал, чтобы улыбнуться Кирку со своей стороны баррикады.

Но если он по-прежнему оставался источником сомнений и тревоги Кирка, с “Энтерпрайза” сообщили хорошие новости. В ходовом отсеке сгоревшая контрольная панель была успешно заменена одной из тех, что были доставлены с фабрики. Требовались новые. Так что Келсо все еще был занят возней с тяжелыми кабелями, которыми он подключал оставшуюся контрольную аппаратуру здешней станции.

Скотти сообщил по коммуникатору:

— Встала, как будто здесь и была, капитан. Мистер Спок получил фазерное ружье, которое мы передали?

В ответ на удивленный взгляд Кирка Спок поднял лежавшее у стены тяжелое оружие. Кирк покачал головой в безмолвной горечи и потом ответил Скотти:

— Подтверждаю, Скотти. Группа высадки — отбой.

— Митчелл опять пытался прорваться через силовое поле, — без выражения сказал Спок. — И его глаза изменились быстрее. И в этот раз он не подавал никаких признаков слабости.

— Доктор Денер чувствует, что он не так силен, — сказал Кирк. — Почему ты считаешь, что ты прав, а дипломированный, обученный психиатр нет?

— Потому что она чувствует, — ответил Спок. — Ее чувство к Митчеллу ослабляет точность ее суждений. Я считаю, что нам повезет, если мы успеем починить корабль и убраться отсюда, пока он не стал по-настоящему опасен.

— Капитан! — позвал Келсо. Не спеша Кирк подошел к нему и посмотрел на переключатель под колпаком, который Келсо подсоединил к одной из панелей. Он был красного цвета. — Подсоединен к контейнерам с горючим. Человек может отсюда поднять на воздух целую долину.

— Ли, — сказал Кирк. — Ли, если Митчелл вырвется, — на твое усмотрение… находясь здесь, ты наш последний шанс. Ли, если он выберется, я хочу, чтобы ты повернул этот переключатель.

Когда смысл слов Кирка дошел до Келсо, он онемел. Повернув переключатель, он взлетит на воздух вместе с этой долиной. Он посмотрел на него и потом снова перевел взгляд на Кирка. Секунду спустя он уже был способен на очень спокойное “Да, сэр”.

В других обстоятельствах восстановление двигателей “Энтерпрайза” был бы поводом для праздника. Корабль был готов к старту. Команда техников, работавшая на планете, была переправлена обратно на борт. Однако состояние Митчелла становилось все более тревожным.

Цвет его кожи изменился. То, что раньше было розовой плотью, имело теперь серебристый отлив, напоминавший литой металл. Он стоял, сложив руки на груди, глядя на них через силовое поле. Если он и заметил тяжелое ружье Спока, то не подал вида.

— Он такой уже несколько часов, — сказала Элизабет.

Серебряный человек.

— Передайте доктору Пайперу, чтобы он подошел на контрольный пункт вместе с Келсо, — сказал Кирк. — Мы поднимемся на корабль вместе.

— Это рискованно, сэр, — заметил Спок. — Если за ним не присматривать…

— Келсо будет находиться у красной кнопки до последней секунды. — Кирк указал на неподвижную фигуру за силовой завесой. — Думаю, он знает об этом.

Элизабет сказала:

— Я остаюсь с ним.

Кирк ответил ровным голосом:

— Вы отправляетесь вместе с кораблем, доктор.

— Я не могу, — сказала она. — Простите.

— Кажется, с фабрикой все в порядке, сэр, — доложил Келсо. — Даже без большей части панелей. Мы заменили их кабелями. На реакторе тройной контрольный контур.

Позади него один из кабелей зашевелился. Он начал подползать к нему, извиваясь как змея. Скользкий, бесшумный, он поднялся с пола, свиваясь в кольца. Неожиданно, но так же бесшумно, петля взвилась в воздух и упала на голову Келсо. Прочная мертвая петля затянулась на его шее, и он упал, закашлявшись, беспомощно хватаясь руками за кабель.

Митчелл улыбнулся Кирку в глаза. Было что-то жуткое в движении его серебряных губ. Но Элизабет видела только улыбку.

— Вы видите? — закричала она Кирку. — Он не злой!

— Вы отправляетесь с кораблем, доктор, — повторил Кирк.

Митчелл заговорил:

— Вам нужно было убить меня, когда вы еще могли это сделать, Джеймс. Сострадание и управление — идиотская смесь.

Кирк схватил ружье Спока. Рука Митчелла сделала жест, охвативший их обоих. Из нее брызнуло пламя. Когда они упали, Митчелл подошел к силовому полю и отбросил его, как воздушную занавеску. Коротко сверкнула искра. Он прошел через портал и встал лицом к лицу с Элизабет. Взяв ее за руку, он провел ее обратно в свою комнату, к зеркалу на стене.

— Посмотрите на себя, прелестный доктор.

Она закричала и закрыла руками лицо, чтобы не видеть блеска своих серебряных глаз.

Кирк медленно приходил в себя. Над ним согнулся бледный, осунувшийся Пайпер.

— Что бы это ни было, капитан, это задело и меня. Проглотите вот эту капсулу, — он сделал паузу. — Келсо мертв. Задушен. По крайней мере, Спок еще жив.

— Доктор Денер? — прохрипел Кирк.

— Она ушла с Митчеллом. Эта капсула вернет вам силы через минуту. Я должен вложить одну в рот Споку. Он еще без сознания и…

— В каком направлении они ушли? — спросил Кирк.

— К горам.

Кирк поднялся на колени и дотянулся до ружья, которое выронил. Проверив его, он сказал доктору:

— Как только мистер Спок придет в себя, вы оба немедленно отправляетесь на борт “Энтерпрайза”.

Пайпер, массировавший горло Спока, чтобы провести капсулу в пищевод, поднял на него глаза.

— Капитан, вы не… — начал он.

— Где, — продолжал Кирк непреклонно, — не получив от меня сигнала в течение 12 часов, вы на максимальном ускорении стартуете к ближайшей земной базе. Вы доложите, что вся эта планета должна быть подвергнута воздействию смертельной дозы жесткого излучения.

Капсула оказала свое действие. Он нашел в себе силы встать.

— Никаких протестов, доктор Пайпер. Это приказ.

Он забросил ружье за плечо и вышел из здания наружу.

Подходы к скалистым уступам гор оказались трудны для Митчелла и Элизабет. Острые черные камни и податливая синяя пыль, покрывавшие поверхность Дельта-Веги не были созданы для приятных вечерних прогулок. Когда неожиданный порыв ветра бросил ей в лицо горсть пыли, Элизабет закашлялась:

— Это… это будет чудо, если мы выживем здесь.

— Сядь, — сказал Митчелл. — Я кое-что сделаю.

Он сделал короткий жест. Синий песок вокруг них стал цвета нормальной плодородной земли. Земля зашевелилась, и из нее забила ключом бурлящая вода. Жесткая цвета меди растительность стала зеленой. Из ее зарослей поднялся ствол персикового дерева, с ветвей которого свисали сочные фрукты. Митчелл опустился, чтобы напиться из источника.

Когда и она утолила жажду, он сказал:

— Ты тоже воспримешь эту силу. По мере развития ты будешь чувствовать себя так же, как и я, способной превратить мир во что захочешь. Скоро мы будем полностью управлять своими телами. Мы никогда не состаримся. Ты достаточно женщина, чтобы тебе это понравилось. Вечно юная, настолько прекрасная, насколько пожелаешь…

Внезапно он замер.

— Что случилось? — беспокойно спросила она.

— Посетитель. Один очень глупый гость.

— Кто это?

— Тебе понравится быть богом, Элизабет.

Волна непонятного страха захлестнула ее. Он рассмеялся выражению ее лица.

— Тебя пугает богохульство? — он раскинул руки, раскрыв ладони. — Пусть здесь будет пища! Дай мне кафрских яблок, мир, мой мир!

Появилось приземистое дерево странной формы, тяжелое от крупных красных плодов. Митчелл, сорвав один, впился в него зубами, и сочный желтый сок заструился по его серебряному подбородку.

— Где бы мы ни остановились на этой планете, я буду выращивать такие же, — произнес он. — А чего ты хочешь? Только скажи!

Ее ответом был медленный задумчивый вопрос:

— Насколько сильно я изменилась, Гарри?

Но он не слушал. Он повернулся и сосредоточил взгляд на все еще невидимой фигуре Кирка, карабкавшегося через валуны с тяжелым ружьем на плече.

Митчелл подал голос.

— Ты меня слышишь, Джеймс? Ты меня не видишь, к знаю. Так что позволь тебе помочь. Ты на верном пути. Ты скоро меня увидишь. Достаточно скоро.

Кирк остановился. Он услышал эти слова. Как, он не знал. Он начал снимать ружье с плеча, когда понял, что Митчелла здесь нет. Он продолжал свой путь.

— Это капитан Кирк, — сказала Элизабет, как будто обращаясь к самой себе. — Я могу видеть его в уме.

— Пойди ему навстречу, — сказал Митчелл. — Поговори с ним. Теперь, когда ты стала изменяться, ты увидишь, как все они незначительны.

В нерешительности она сделала шаг вперед. Кирк почувствовал ее присутствие на голой скале над собой, схватил ружье — и узнал девушку. Вскарабкавшись к ней, он впервые увидел живое серебро ее глаз.

— Да, — сказала она. — Со мной это просто заняло немного больше времени.

Кирк опустил ружье.

— Вы должны помочь мне остановить это, доктор Денер. До того, как это зайдет слишком далеко и с вами тоже.

— Я уже зашла довольно далеко, чтобы… чтобы понять, что он поступает правильно. Это правильно для нас.

— А для людей? — спросил Кирк. — Вы все еще частично человек — иначе вы не были бы с ним.

Она отвернулась и неуверенно сказала:

— Земля… действительно неважна. Вскоре мы будем там, куда людям нужно идти еще миллионы лет.

— Как он может это знать, если перепрыгивает эти миллионы лет? — спросил Кирк. — Вы не знаете. Вы не можете знать. Он же не прожил их!

— Пожалуйста, — сказала она. — Уходите, пока можете.

— Вы слышали, как он шутил по поводу сострадания. Более всего бог нуждается в сострадании, Элизабет.

— Уходите! — закричала она.

— Вы были психиатром, — сказал Кирк. — Вы знаете о том дикаре, который спрятан, похоронен в каждом из нас, — примитивное “я”, которое мы не решаемся выпускать наружу. Но он осмелился выпустить свое! Ради Бога, доктор, подумайте о будущем!

Ее лицо отражало внутреннюю муку. Она шепнула:

— Он идет.

Но он был уже здесь. Он игнорировал Кирка и обратился прямо к девушке.

— Я разочаровался в тебе, Элизабет. Ты все еще сомневаешься.

Вскинув ружье, Кирк выстрелил в него. Огненный луч вырвался из ствола и ударил Митчелла в грудь. И погас. Митчелл поднял палец, и ружье, вылетев из рук Кирка, ударилось о камни позади него.

Прошло время, и Митчелл нарушил молчание.

— Я медитировал. Я созерцал смерть одного старого друга. Его смерть и почетные похороны.

Кирк повернулся. Позади него земля расступилась сама собой и образовала могилу правильной формы. Элизабет смотрела на Митчелла с недоверием. Дрожа, она перевела взгляд на могилу. В изголовье стоял аккуратный белый солдатский крест с надписью “Джеймс Т. Кирк. К — 1.1277 — 7.1313”.

Скрипящий звук донесся сверху. Кирк поднял голову. Огромная прямоугольная глыба выезжала из скальной стенки. Она покачалась, тяжело двинулась и заняла позицию прямо над могилой.

— Нет, Гарри, нет! — закричала Элизабет.

— Вам все еще нравится то, что вы видите? — спросил ее Кирк.

— Время молиться, капитан, — сказал Митчелл.

— Тебе? — спросил Кирк. — Или вам обоим?

Серебряный палец уткнулся в него, и он был брошен на колени блеснувшим огнем. Он остался на коленях, глядя на девушку.

— Это ревнивый бог, Элизабет. В конце концов из вас двоих останется только один.

— Твой последний шанс, Кирк!

Элизабет напряглась. Между ней и Митчеллом вспыхнул сноп искр. Он пошатнулся, пришел в себя и протянул к ней серебряную руку. Ураган искр вырвался оттуда. Она согнулась пополам, застонав от боли. Но убыток энергии сказался на Митчелле. На секунду его глаза стали голубыми. И снова стали нестерпимо серебряными. И снова серебряная рука протянулась к девушке. Огненный искристый вихрь окутал ее. Корчась от боли, она выдавила:

— Скорее… так мало… времени.

Этот второй выход энергии был слишком велик. Осознав свою слабость, Митчелл бросился бежать. Кирк прыгнул на него и ухватил за ноги. Нога, одетая в тяжелый ботинок, ударила его в грудь. Митчелл поднял зазубренный камень. Кирк увернулся от удара и прижался к нему.

— Гарри, послушай! В этот момент ты снова человек…

— Он уже прошел! — в новом приливе энергии Митчелл отбросил Кирка ударом серебряного кулака.

Он сильно ударился о землю, чуть не упав в открытую могилу. И тут Митчелл оказался на нем. Подергиваясь, его лицо из серебряного на миг снова стало плотью. Серебро победило. Борясь с ним, Кирк чувствовал, как все тело противника превращается в металл. Он вывернулся и схватил ружье, когда Митчелл вырвал зазубренный камень из скалы, нависавшей над ними. Камень ударил Кирка в плечо в тот момент, когда он сделал выстрел.

Луч прошел мимо Митчелла. Но он ударил в песок под куском скалы, который должен был послужить надгробием Кирку. Он качнулся и начал валиться вперед.

— Гарри! Осторожно! — крикнул Кирк.

Но было поздно. Шагнув назад, Митчелл оступился, и камень ударил его, вдавив в могильную яму. Взметнулось облако голубой пыли. Опав, она заполнила буквы, вырезанные в белом солдатском кресте.

Кирк опустился на колени перед Элизабет. Серебро исчезло из ее глаз.

— Это… все позади, верно? — голос был так слаб, что ему пришлось наклониться, чтобы услышать ее. Ее голова упала на руку Кирка. Она была мертва.

Он поднялся на ноги, одинокий чужак на неизвестной планете в неизвестной Галактике. Только его коммуникатор был ему знаком.

Он сказал в него усталым голосом:

— Кирк вызывает “Энтерпрайз”. Ответьте, “Энтерпрайз”.

Он почувствовал себя почти таким же чужаком, снова усевшись в свое кресло. Он проделал длинный путь. Космический магнитный шторм — Дельта-Вега — смерть Митчелла — Келсо — было ли это все сном? Новые контрольные панели вокруг него помаргивали огоньками так же привычно и надежно, как и старке. Хорошо было снова увидеть Спока, просто стоявшего за его креслом.

— Готов к уходу с орбиты, сэр, — доложил Скотти с места, на котором недавно был Келсо.

— Приступайте, — сказал Кирк. Он включил запись капитанского рапорта: — Добавление к официальному докладу о потерях: доктор Элизабет Денер. Отмечаю, что она пожертвовала жизнью при исполнении служебного долга. А также старший лейтенант Гарри Митчелл. То же примечание.

Он взглянул на Спока.

— Он все-таки не просил, чтобы с ним случилось все это. Я хочу, чтобы его служебное дело заканчивалось именно так.

Мефистофельские черты Спока были непроницаемы.

— Странно сказать, сэр, я тоже переживал за него.

Кирк испытующе посмотрел на него.

— Следите за собой, мистер Спок. Ваше сочувствие становится заметно.

Назад: Джеймс Блиш ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ

Дальше: Волк в овчарне